Soundtrack The Fire Within — Jennifer Thomas feat. The Rogue Pianist
Враг небес злится. Нет, он в бешенстве. У него был чёткий, продуманный за века план действий, и он собирался придерживаться его до конца. И вот всего лишь одна непредвиденная деталь вынуждает Мальбонте менять его, внося новые корректировки. Имя этой непредвиденности — Вики Уокер. Она. Она. Дьявол, это всё усложняет. Вдобавок эта далеко не случайная для обряда девушка неожиданно забрала часть его силы во время ритуала. Неприемлемо! Никто не должен вставать на пути к его цели! А значит, она — помеха! И теперь Вики либо встанет на его сторону, либо сразу примет смерть от его руки. Он предоставил ей честный выбор, так пусть же заточение в камере послужит уроком, а время, проведённое взаперти, позволит ей понять, что он не шутил. В конце концов судьба сама привела её к нему в руки для того, чтобы он эту помеху устранил, разве нет? Так почему же он, жестокий и беспощадный к врагам, горящий местью, неумолимый и твёрдый в своих намерениях, сейчас близок к сомнению в своих действиях? Полудемон с такой силой сжимает кулаки, что костяшки пальцев очередной раз бледнеют. Неутомимый рой тревожных мыслей вихрем проносится в голове, не желая одарить и минутой покоя. Мальбонте устало откидывается на спинку стула, предпринимая попытку расслабиться, и утомлённо прикрывает глаза. Он понимает: сколько бы ненависти в нём ни клокотало, сколько чёрной злости ни сидело бы глубоко внутри, напоминая о его боли, — он не желает её смерти. Однако для Мальбонте ясно и обратное: если обстоятельства того потребуют, он не должен колебаться, его рука не дрогнет. Шквал непрошеных воспоминаний обрушивается на него, ярким веером раскрывая полузабытые образы. В минуты боли и отчаяния, растерянности и страха, когда казалось, что впереди только худшее, — лишь прикосновение и тёплый взгляд успокоили его, подарив тепло и веру в то, что однажды его мучения закончатся. Её прикосновения, взгляд её сочувствующих глаз цвета моря. Она словно разделила его боль, и в тот миг на душе стало легче. След её энергии — прохладный бриз с лучами ласкового солнца — запомнился навсегда тогда ещё не столь поражённому ненавистью сердцу мальчика. И всё же оно почернело до основания. Мальбонте качает головой из стороны в сторону и разминает затёкшую от напряжения шею, отгоняя нахлынувшее наваждение. Вновь задумчиво смотрит на исчерченную маршрутами карту, где помечена Школа ангелов и демонов. Вики не просто помогла ему сбежать из башни от вечного одиночества, она ещё и стала единственным его другом за эти полвека. «Другом?» — вдруг задаётся вопросом, дотрагиваясь подушечками длинных пальцев до плотно сжатых губ. Назойливые воспоминания продолжают всплывать, поднимая на поверхность волну погребённых подо тьмой подавленных чувств светлой стороны. Голубые глаза, словно два чистых сапфира, сияют не меньше, чем её крылья в сумраке коридора башни. Едва Бонт пересекает порог своей проклятой комнаты, повинуясь неожиданному порыву, он ловко притягивает Вики к себе, нежно целуя. Её губы. Такие желанные. Сердце в груди трепещет от восторга и неиспытанных доселе ощущений. Отстраняясь, с волнением всматривается в её лицо: глаза удивленно моргают, на щеках румянец. С укором бросает ему, что не стоило, но сама прячет в уголках губ смущённую улыбку. Бонт трактует по-своему, с облегчением выдыхая и продолжая следовать за своей спасительницей. А сам всё ещё чувствует внутри тёплую волну, на мгновение накрывшую его с головой и разлившуюся по всему телу, и отмечает для себя нечто важное: вот, оказывается, каково испытывать счастье. Однако у Плачущих Дев настигает чувство совершенно иное: нестерпимая боль в груди будто вскрывает ребра, вытаскивая наружу всё горе и отчаяние, пропитавшие это место и навсегда ставшие его частью вместе с солёной водой. Из серебристых глаз катятся кровавые слёзы, приводя Вики в ужас. Она оттаскивает его подальше, обнимает крепко, словно пытаясь смягчить его необъяснимые страдания. Но даже сквозь ткань своей толстовки Бонт чувствует, как дрожат от переживания её руки. Она вынуждена срочно менять план. Мягко касаясь пальцами мужской щеки, сочувственно и приободряюще шепчет: «Есть ещё одно место. Доверься мне». И, решительно скрепляя ладони, они вновь взмывают в звёздное небо. Заброшенный холл. Тусклый свет луны сквозь цветные витражи играет на пыльном мраморном полу, вырисовывая причудливые переплетения разными оттенками. Вики грустно разводит руками, словно извиняясь за подобные условия, но Бонт мало что замечает вокруг, всё ещё погружённый в болезненные ощущения, испытанные у бассейна. Он по своему обыкновению садится на холодный пол, прислоняясь к каменной стене, и устало закрывает лицо руками. Зажмурившись, с дрожью в голосе шепчет: «Почему так больно?..» Помедлив всего секунду, Вики приземляется рядом и заключает его в объятия, не зная, как ещё помочь другу. На миг поддавшись слабости и не думая об уместности, Бонт притягивает за тонкую талию ближе, хватаясь за Непризнанную, словно за спасательный круг, и по-детски трогательно утыкается лбом в плечо. А Вики тем временем ласково гладит его пепельные волосы, и в каждом её жесте он ощущает заботу и теплоту, отчего переживания потихоньку уходят. Бонт поднимает голову, намереваясь отблагодарить подругу, но случайно задевает её нос своим и неловко замирает в нерешительности. Мгновение, и остальной мир сужается до её лица. Становится невыносимо трудно дышать. Перед ним только глаза цвета неба, в которых он утопает, растворяясь в их внутреннем свете. Ещё секунда, ещё один удар сердца, и Вики притягивает лицо парня, осыпая его лоб и глаза лёгкими, невесомыми поцелуями, словно стремясь каждым из них излечить его скрытые раны. И боль окончательно отступает, испаряясь под подаренной теплотой её души. Словно возрождаясь к жизни, Бонт несмело льнёт к девушке и вновь трепетно касается пухлых губ. Пусть для него всё ново, но удивительно правильно. Будто всё, что каждый из их пережил ДО, было для того, чтобы эта их встреча состоялась. И Бонт вдруг осознаёт, что Вики для него — самое прекрасное создание. Она неидеальная и от этого только более притягательна. Он собирается выразить свои чувства словами, но всё, на что способен его начитанный незаурядный ум сейчас, сливается в, казалось бы, простой фразе: — Ты такая красивая…. Удивительно, но она его понимает, скорее даже чувствует. Смущённая его откровенностью, опускает глаза. И эта картина так не вяжется с её привычным образом дерзкой и смелой девчонки, что Бонт позволяет себе немую усмешку. Он заботливо заправляет непослушную прядь темно-русых волос за ухо, где их украшает необычная заколка в виде орхидеи, мимоходом касаясь лепестков подушечками пальцев — словно живые. Улыбаясь, зарывается ладонями в её шелковистые локоны, привлекая к себе, и возвращается кроткими поцелуями к сверкающим в свете луны глазам, щекам и носу, неизменно задерживаясь на сладких губах. Её вкус опьяняет. И пусть никого другого прежде Бонт не целовал, он убежден, что подобное между бессмертными — редкость. Охваченный небывалой ранее эйфорией, ангел смущённо отстраняется. Непризнанная выглядит слегка растерянно. Может, она чувствует то же самое? Задумавшись о чём-то, она прислоняется спиной к его крепкому торсу, безотчётно поглаживая мужскую ладонь. Бонт участливо сплетает их пальцы, отмечая, какой хрупкой кажется её кисть в его руках. — Я рад, что встретил тебя, Вики. Она оборачивается, и, глядя в глаза, одаривает искренней улыбкой: — И я этому очень рада. Вики приходила навещать его каждый день, приносила с собой еду и развлекала разными историями. Делилась своими мыслями и переживаниями, так по-свойски облокачиваясь на крепкую мужскую грудь, что Бонту приходилось контролировать своё дыхание, чтобы не выдать волнения от её близости. Впрочем, случившееся той ночью не повторилось, оставляя лишь в памяти соблазнительный вкус её губ. А со временем осознав, насколько серьёзны могут оказаться последствия пособничества его побегу для Вики, он и вовсе старался не думать об этом, не желая усугублять их взаимоотношения ещё и своими эгоистичными желаниями быть ближе, быть с ней… Мальбонте выпрямляется в кресле, вдыхает глубже, прислушивается. Ему чудится, будто в воздухе кабинета всё ещё витает полуразвеявшийся тонкий шлейф её духов. Ведь она была здесь совсем недавно, в его руках. То дерзкая, то растерянная. Она. Та Вики. Тело жульнически отзывается на его воспоминания: дыхание становится неровнее, пульс учащается, подгоняя в венах разгорячённую кровь. Ниже. Полудемон резко поднимается с места. Отвлечённо проходится вдоль стола. Упирает блуждающий взгляд в лежащие перед ним карты, непроизвольно находя среди них чертеж Школы, где схематично отмечены корпуса, сад, лабиринт, башня. Башня. Протяжный выдох срывается с губ. Почему ему сложно выкинуть эти мысли из головы? Так не пойдёт. Мальбонте со злостью сжимает столешницу, и деревянная доска с громким треском отламывается, но он не сразу замечает это. Перед глазами всё ещё стоит картина, где хрупкая ладошка нежно сжимает мужскую руку, сплетая замком их пальцы, а девушка щекой прислоняется к серой толстовке и тихо зовёт по имени: «Бонт…» В глазах темнеет от ярости. «Бонт»… «Бонт»… «Бонт»… Словно далёкий шёпот в голове, взывающий к его светлой стороне. Ещё один шёпот. Со злым удивлением он замечает, что его пальцы сжимают кусок выломанной доски. Небрежно швырнув её в угол, возвращается в кресло и впивается взглядом в резные фигурки на картах. Нет, он больше не Бонт. У него есть высшая цель, и он неотступно будет её добиваться.Ей не понять. Бонт страдал лишь от гнетущего одиночества, когда Маль испытал на себе вселенскую тьму, невыносимую боль, беспредельные пытки и взрастил чёрную ненависть, заполнившую его целиком. Бонту не приходилось принимать тяжёлых решений, сознательно обрекая кого-то на погибель, когда Мальбонте принимал их раз за разом. Бонт был чист в своих порывах к ней, когда же он… Поток мыслей прерывает стук в дверь. Не дожидаясь ответа, в тускло освещённое помещение заглядывает девушка. — Могу я войти, повелитель? — звучит елейный голосок. Ости. Она примкнула к его армии ещё у Школы, безошибочно определив будущего победителя в войне. Едва они успели обосноваться в лагере, как демоница поспешила выделить себя среди прочих, предложив прислуживать ему в покоях, поддерживая чистоту. Хотя на деле в первую же ночь она прыгнула к нему в постель, в надежде заслужить протекцию и особые привилегии приближённых к предводителю. Мальбонте видел её насквозь: сила, мощь, влияние и власть — вот что влекло её к нему. Но ему плевать на её амбиции, как и на желания и чувства. Его попросту это не интересовало. И, судя по всему, её это устраивало. Она оказалась полезна и вполне талантливо выполняла выбранную себе роль, умело показывая свои навыки. Доставляя ему удовольствие, сама того не зная, Ости обучала его искусству наслаждения, наглядно демонстрируя самые чувствительные точки женского тела пока неумелым рукам. Шептала, извивалась, стонала, кричала. Иногда это отвлекало, помогало заглушить голос тёмного бога, так что их встречи оказались плодотворными во многих смыслах. И вот она стоит в дверном проёме, а зелёные глаза заискивающе смотрят из-под полуопущенных длинных ресниц. Мальбонте оценивающе оглядывает Ости, понимая, что выбранное ею глубокое декольте явно не располагает к продолжительной беседе. В ожидании она закусывает ярко накрашенные губы, считая, что это придаёт ей сексуальности и шарма. Возможно. Ведь эта уловка не раз срабатывала со знакомыми ей демонами, так неужели изголодавшийся по ласкам монстр из легенд не клюнет? И монстр усмехается. Хищно. — Зайди. Обрадованная его благосклонностью, Ости неторопливо дефилирует к нему, соблазнительно виляя бедрами и как бы невзначай поправляя шелковистые волосы цвета воронова крыла. Полная аппетитная грудь колышется от каждого движения, пока демоница не останавливается перед ним. Её пальцы ловко скользят по тунике, очерчивая напряжённые мышцы плеч. — Составить тебе компанию, мой господин? Мальбонте поднимает бровь, но затем, хмыкнув своим мыслям, одним лишь властным взором велит демонице перейти непосредственно к делу. Ему нужна разрядка, и быстро. Ости бросает на мужчину свой самый похотливый из взглядов и медленно опускается. Встаёт на колени, удобно устроившись между его ног, и с лёгким нажимом умело проводит ладонями по внутренней стороне бёдер до паха, приятно массируя, разгоняя кровь. Придвинувшись ближе, полностью высвобождает из брюк уже налившуюся плоть. Тонкие девичьи брови удивлённо тянутся вверх, а губы растягиваются в лисьей ухмылке. Она самодовольно, но ошибочно предполагает, что причина возбуждения этого притягательного и опасного мужчины кроется в ней. Смотря на набухшие на нём вены, очередной раз отмечает внушительный размер, но ведь другого и ожидать было глупо от легенды? И вот её пальчики сплетаются вокруг напряженного члена, мягко сжимая и скользя по всей длине. Сквозь зубы Полудемона вырывается шумный выдох. Ости уверенно принимается за дело и, томно заглядывая в потемневшие глаза из-под густых ресниц, смыкает вокруг его плоти свои влажные губы, вызывая желанный стон. Мальбонте позволяет доставлять ему удовольствие, откидывается к спинке кресла. Знает ли он, как ей нравится делать это, делать ему? Как это безумно заводит её, что она незаметно поглаживает себя внизу? Непонятно, догадывается ли он, что за власть имеет над женщинами всего одним взглядом. Ей повезло первой занять выигрышное место в его ногах, хотя другие тоже пытались, но куда им против неё. Ости весьма искусна. Её язык скользит сначала неторопливо, прижимаясь к затвердевшему рельефу от основания и до самого конца, изводя желанием. Затем она с упоением начинает посасывать и насаживаться ртом, вбирая в горло всё больше, почти целиком. В такие моменты ей кажется, что она имеет маленькую власть над мужчиной, что только она способна унести его на вершину блаженства, ведь сейчас он здесь и он только её. Пальцы на подлокотниках сжимаются сильнее, бёдра совершают поступательные движения навстречу. Желая контролировать ритм, Мальбонте наматывает длинные шёлковые волосы на ладонь и глубже погружается в такой влажный и горячий рот. Его мысли вновь бессознательно тянутся к той, с кем его в злую насмешку связал фатум. И тело ещё больше накаливается, отзывается на возникший в голове образ. Полудемон закрывает глаза, начиная рычать от подступающих ощущений. Отдаваясь бессознательному инстинкту, с каждой секундой наращивает темп. Чувствуя приближение кульминации, поднимается с кресла, ускоряется, не замечая, как движения становятся резче, стремительнее, и что демоница буквально захлёбываться им. Уже ничего не предпринимая самостоятельно, Ости всецело подчиняется его воле, словно тряпичная кукла во властных руках господина. Еще несколько движений, и Мальбонте запрокидывает голову, издавая хриплый стон наслаждения, достигая своего пика. Ости послушно проглатывает, стирая инстинктивно проступившие слёзы, слащаво улыбается и пытается заглянуть в бездонные чёрные глаза в поисках одобрения. Но он давно не замечает её. Его помутнённый взор смотрит на отметку школьной башни на карте, лежащей на столе за её спиной, на деле видя ту самую девушку в заброшенном холле. От невысказанной обиды демоница закусывает губу и тихо раздосадовано скулит, опасаясь задать волнующий её вопрос прямо. Неторопливо приводя себя в порядок, она искоса поглядывает на задумчивого Полудемона. Сам же мужчина лишь спустя некоторое время бросает беглый взгляд на неё, словно только что вспомнив. — Тебе понравилось, Маль? — решается подать голос Ости. Она смотрит на него с каким-то странным трепетом, делает шаг ближе, желая прильнуть, но он не позволяет. Равнодушно отходит в сторону и, натянув брюки, невозмутимо произносит: — Да, Ости. Теперь можешь идти. Он говорит так обыденно, будто она выполнила рядовое поручение, а не стёрла колени о дощатый пол, ублажая его. Это больно колет уязвлённую женскую гордость, но показывать свой гонор повелителю Ости ещё боится. И правильно, вспыльчивость, которая накрывает его в самый непредсказуемый момент, может сыграть злую шутку, как было с тем демоном в момент прибытия в лагерь. Нет, Ости умнее. Она проглотит обиду и выслужится перед ним в следующий раз так, что он забудет о собраниях, планах и прочей деятельности в лагере. — Как скажешь. Всё, что она может себе позволить, это недовольно скривить ещё помнящие недавнюю страсть губы и удалиться из кабинета, горделиво задрав нос. Определённо, в следующий раз всё будет иначе. Оставшись в тишине, Мальбонте обходит стол, передвигая деревянные фигуры на другие поля и возвращается в кресло. Физическая разрядка помогла освободить голову от лишних мыслей, теперь можно заняться делами: определить маршруты поставок оружия, припасов и кое-каких материалов. Однако он не успевает закончить первый чертёж, как голова начинает кружиться, а в глазах проступает темень, закручивая Мальбонте в видение.***
Soundtrack Ascension — Jennifer Thomas
Видение приносит его к краю огненной бездны, ведущей в Ад. Рядом с пропастью стоят ангел, демон и непризнанная. Судя по испуганному виду, она тут впервые, в отличие от посмеивающихся парней. Рыжий — Ади, а брюнет — тот самый ангел, у которого дар вещих снов. Мальбонте странно хмыкает, еще раз пробегаясь по нему глазами. Да, этот дар его и сгубил. Если б не он, Фенцио наверняка выбрал бы иную жертву. Но это больше не имеет значения. Мальбонте бросает недовольный взгляд на Вики. Сам он не может вернуться, так что, вероятно, всё зависит от неё. Но почему? Что он тут делает?! Почему он стоит с ней вместе на краю адской пропасти, когда должен быть в кабинете просчитывать на чертежах следующий шаг?! Полудемон кривит губами, неприятно отмечая, что оборвать видение не в его власти. Всё его нутро противится перспективе играть по чужим правилам. Однако здесь… Где-то в глубине своего чёрного сердца он чувствует интерес, любопытство. Почему она? Вики продолжает зачарованно смотреть в бездонную пропасть, откуда то и дело вздымаются огненные искорки, донося жар преисподней до небес. Вместе со вздохом с её губ невольно срывается ругательство, отчего Ади, прыснув от смеха, бросает ей какую-то фразу. Но Мальбонте не вслушивается. Он наблюдает за ней, подмечая её бурю эмоций. Её сердце бешено колотится в груди, и капельки пота выступают на изумлённом лице. Полудемона эта картина лишь потешает, и он усмехается. — Ну давай, Вики, действуй. Или ты пойдешь у страха на поводу? И она решается. Нет, не потому что могла услышать его, нет, это же невозможно. Просто собирает волю в кулак, сжимает кулачки и с гордо поднятой головой с разбегу первой ныряет в огненную бездну. Летит стрелой вниз, толком не разбирая безопасного пути. Её смелость, граничащая с безрассудством, забавляет. Полудемон прыгает следом. Пара взмахов крыльями — и он быстро равняется с ней, с интересом отмечая целый калейдоскоп эмоций, мелькающий на милом личике. Инстинктивный страх, нешуточное волнение вперемешку с детским любопытством — сейчас она открывает для себя новый мир. Мир, который по первоначальному плану она и не должна была увидеть. Не должна была стать непризнанной, не должна была попасть в школу и оказаться в самой гуще событий. Но судьба решила иначе. И теперь мир бессмертных — её. Надолго ли? Прижимая к телу крылья, чтобы не поранить их о выступы чёрных скал, они наконец пролетают через щель, оказываясь в подземном царстве, освещенном красным гигантом, заменяющим местным солнце. Впереди виднеются массивные ворота, на которых вытесаны из камня черепа самых известных монстров ада. Земля стремительно приближается, однако Вики не успевает вовремя затормозить, видимо, она ещё недостаточно овладела навыками полёта. Отчаянно взмахивая крыльями, она врезается в каменистую почву, сбивая руки и ноги в кровь. Мальбонте спокойно приземляется рядом, глядя на неё сверху вниз. Она такая хрупкая, так слаба телом. И всё же за банальной миловидностью скрывается упорство и сила воли. Превозмогая боль от ушибов, она поднимается, с трудом приходя в себя, и настороженно оглядывается по сторонам. — Ничего. Каждое падение, каждый твой провал — это новый опыт, который поможет тебе стать сильнее, — хмыкает Полудемон. Из-за спины слышатся чьи-то приветственные выкрики. Демон-учитель призывно машет рукой, приглашая в город, и Вики с подоспевшими друзьями присоединяется к толпе учеников. Приходится следовать за ними. Архитектура здесь выглядит тяжелой, монументальной. Далеко не утончённые арки и колонны в виде чудовищных атлантов стоят гордо и непоколебимо, словно стражи вечности, что безмолвно наблюдают за жителями. Гранитные стены, что тянутся от главных ворот и опоясывают столицу, эпатируют своей мощью и масштабом, производя впечатление нерушимой крепости. Неудивительно, что даже во время тысячелетних войн ангелы так и не смогли прорваться сквозь эту защиту города. Мальбонте в детстве нечасто бывал в Аду, чтобы визуально отметить там изменения. В основном, в последние полгода его прежней жизни, когда приватно обучался у именитого наставника, которого его отец (как и половина Преисподней) считал одним из мудрейших и достойнейших, заставшим первородных. Видимо, его родитель ошибался, но, к счастью, уже не узнал об этом. Ему было бы горько осознавать, что тот предал память их семьи ради покровительства серафимов. Кулак непроизвольно сжимается, до боли натягивая стальные мышцы. Со временем все, кто был причастен к их гонениям, ответят за свои поступки. Но первостепенная его цель — неизменно выше. Выше мелочных демонов и лживых ангелов. Выше небес и этого проклятого мира. И Мальбонте обязательно доберётся до него, чего бы ему это ни стоило. Учитель заводит студентов в высокое здание, буквально вытесанное в красной скале. Они следуют за ним по узким коридорам, каменным витиеватым лестницам и наконец оказываются в огромном помещении, своды которого поддерживают костяные фигуры скелетов-исполинов, а от пола до потолка простираются бесчисленные стеллажи, и запах древних книг вперемешку с ароматом воска заполняет всё пространство. Главная библиотека ада предстаёт перед глазами во всём своём мрачном великолепии. Пока преподаватель ищет на полках нужный ему фолиант, Мальбонте пробегает глазами по корешкам. Бонт прочёл многие из этих книг, особенно по истории. Но, в основном, написанные белокрылыми. Негласно серафимы не слишком одобряли рукописи демонов и, наверняка, опасались предлагать такое чтиво самому чистейшему ангелу. Однако, некоторые книги входили в курс обучения, одобренный самим Создателем, поэтому каждый раз «после» серафимы просили узника башни помедитировать, чтобы убедиться в отсутствии «неподобающих» взглядов. Смешно. Бонт понял их мотивы почти с самого начала и во время таких практик научился направлять поток своих мыслей в нужное русло. От воспоминаний отвлекает громкий голос учителя. Мальбонте ошибался, когда посчитал, что в видении не будет ничего интересного. Ведь в руках тот держит не что иное, как знаменитый Трактат Винчесто, а сам урок посвящён великому и ужасному Маль-бон-тее. И теперь он демонстрирует студентам уродливое изображение полуангела-полудемона на пожелтевшей от времени странице древнего фолианта. Мальбонте громко хмыкает, кривя губы в презрительной усмешке. Знали бы бессмертные, как писался этот трактат и сколь мизерна в нём доля истины. Даже этот демон, пересказывающий суть ученикам, вряд ли сам в неё верит — что заметно по его глазам — но все равно продолжает с важным видом наполнять их умы пустыми слухами и ложью, даже не догадываясь, что этой книгой тысячелетиями скрывали правду о создании мира. Но нет, им неоткуда это знать. Поэтому ожидаемо разгораются споры, где ученики пересказывают глупые домыслы об известном полукровке, осуждают, ненавидят, храбрятся или боятся. Это уже не просто раздражает. Находясь в эпицентре этой лжи, Полудемон слишком явно ощущает, как медленно, но уверенно гнев горячей патокой растекается по жилам, заставляя внутренне закипать, как вдруг знакомый голос среди беснующейся толпы обращает на себя внимание. — Но Мальбонте не виноват, что родился таким. Он не заслуживает смерти. На секунду воцаряется тишина, да такая, что становятся слышны потрескивания огня на зажжённых факелах вдоль стен. А затем ученики взрываются смехом, тыкая в непризнанную, что посмела влезть со своим ненужным мнением. Мальбонте делает шаг к ней, оказываясь вплотную. Так близко, что ощущает её тёплое дыхание на своём лице. Голубые глаза чисты, наивны, но в них горит смелость и готовность доказать свою точку зрения, несмотря на посыпавшиеся со всех сторон издевки. — Я бы посмотрела, что бы ты сказала, схвати он тебя за горло. Полудемон стремительно оборачивается, узнавая голос своей прислужницы. Ости тоже среди студентов. Подмечая забавное совпадение событий последних суток, он странно усмехается её словам, возвращаясь к непризнанной: — Действительно, сейчас ты уже не так наивна и, вероятно, поменяла своё мнение. — Он не просил рождаться таким. Возможно, Шепфа и не стал его убивать, — не обращая внимания на смех и нападки, твердо продолжает Вики, даже не представляя, как внимательно, неосознанно затаив дыхание, за ней следит тот самый полукровка. — Его могли закрыть в темнице. Это было бы более гуманно. — Гуманно, — эхом повторяет за ней Мальбонте, презрительно кривя губами, и на миг прикрывает глаза, вспоминая своё пристанище последних лет. — Нет, Вики, это было не гуманно. И, должно быть, ты вскоре в этом сама убедишься. Как и в том, что у каждого принятого решения есть обратная сторона, за которую нужно нести ответственность. — Я думаю, у Шепфа хватило твердости духа и сил заточить Мальбонте в такую темницу, из которой никогда не выбраться. Удивленный её проницательностью, он не отрывает глаз от её лица, которое вопреки общепринятому мнению на сей счёт искренне выражает сочувствие. Вокруг же всё сильнее разгораются шумные споры. —Глупцы, — хмыкает Полудемон, отмечая, как Вики подобралась к правде, даже не зная об этом. — Вокруг этого существа ходит много легенд. Но все они ложны! — гремит голос учителя на весь зал, привлекая внимание. — Мальбонте не существовало. — Ну что ж, — не скрывая злорадства, смеётся Мальбонте, — похоже, вам вскоре придется сильно разочароваться в ваших убеждениях. Он снова бросает взгляд на Вики, но что-то отвлекло её от полемики. Она задумчиво всматривается в дальний угол библиотеки. Проследив за её заинтересованным взором, Мальбонте раздражённо кривит губами — увлеченно читая книгу, черноволосый татуированный демон вальяжно раскинулся в кресле, игнорируя переполох. «И здесь ты…» — мелькает у него, но вот картинка начинает стремительно отдаляться, всё дальше и дальше, пока не исчезает совсем…***
Мальбонте резко открывает глаза. Его пальцы всё ещё продолжают сжимать карандаш, коим он отмечал точки маршрута на карте. Голова гудит, а мысли опять заняты не тем — той. Он недовольно отшвыривает стиснутый предмет на стол и, переступая порог кабинета, выглядывает на улицу. Солнце уже село, ополченцы готовятся к ночному дежурству. Он всматривается в тёмное небо, будто желая заметить там знак для последующих действий. «Достаточно ли она провела времени в камере, чтобы обдумать моё предложение? Вряд ли. Зато ты жива, Вики. Пока что. Это ли не «гуманно»?» — хмыкает он и, метнув взгляд на дежурного демона, отдаёт приказ: — Приведи Фенцио ко мне. Окончательно отогнав мысли о заточённой девушке, он возвращается в кабинет, обдумывая детали предстоящего разговора со своим главным заклинателем и алхимиком. Пожалуй, надо будет велеть учесть некоторые обстоятельства.