Soundtrack Jim Yosef, RIELL - Animal
Поднимаю на него взгляд и не успеваю рассмотреть изменения на его лице — Мальбонте впивается в меня голодным, властным поцелуем. Он припадает ко мне так стремительно, дерзко обхватывая губы с каким-то ожесточением, словно я — причина его мук и терзаний. Будто несколько секунд назад не он меня, а я его лишала жизни, безжалостно до треска надламывая позвонки. Он перехватывает моё и без того нестабильное дыхание, властно проникая языком вглубь рта, и в этот самый миг на меня обрушивается какая-то лавина. Время будто замедляет свой ход. Огромный импульс энергии опаляет жаром. Он с крохами кислорода проникает в меня, мгновенно разносясь по венам и артериям, пронзая каждую клеточку ослабленного тела и обволакивая его изнутри практически осязаемой серебристой паутиной. Чувствую покалывания, словно миллион игл разом впиваются в мышцы, вскрикиваю, но всхлип тонет в требовательных устах Врага небес. И следом за болью я осознаю изменения. Треснутые и смещённые шейные позвонки, будто пазл, начинают складываться воедино и плавно встают на свои места. Усталость исчезает и растворяется — я ощущаю прилив сил. Я словно переродилась. Не знаю, что со мной, и не хочу думать об этом сейчас: чувствую по своему телу совсем иную волну приятных мурашек, которая быстро возвращает к реальности. Я прижата крыльями к стене под нависшим надо мной сильным мужчиной. Ладонь Мальбонте всё ещё на шее, но он больше не сжимает, а лишь удерживает её, не позволяя увернуться от его поцелуя. «Да что он себе позволяет?!» «Что хочет», — бурчит подсознание в ответ. Возмущение соединяется в гремучий коктейль с адреналином от недавно пережитого потрясения. Бойко поднимаю руки и упираюсь ими в его твёрдый торс в тщетной попытке оттолкнуть. Именно в тщетной, ведь он едва ли заметил мои жалкие потуги. Я в западне. И вот передо мной снова губы, стремительно берущие в плен. О, боги… Горячие, слегка обветренные, манящие. Его. От каждого их движения веет вожделением вперемешку с горечью. «Он расстроен от того, что собирался меня убить или от того, что передумал?» Хочу заглянуть в его глаза, но они плотно закрыты. Оторвавшись от губ, Мальбонте в порыве прислоняется своим лбом к моему. Впивается внимательным хмурым взглядом, полным необъяснимой тоски, но натыкается на возмущенно-ненавидящие горящие глаза. Убирает руку с истерзанной шеи, зарываясь ею в копну тёмно-русых волос. Огибает пальцами ухо, возвращая их вдоль скулы к подбородку, дотрагиваясь большим пальцем до приоткрытого рта, которым я шумно хватаю воздух. Моя упирающаяся ладонь случайно соскальзывает с выреза туники и оказывается на разгоряченной коже. Прямо в том месте, где внутри так неистово бьется сердце. Оно ударяет о ребра с такой силой, что кажется, будто я держу его в руках: огромное сердце заклеймённого монстра, оголённое, уязвимое — стисни сейчас кулак, и оно погибнет. Но это лишь иллюзия, которую рисует моё подсознание — слишком резво, так некстати. Дабы доказать себе это, я сжимаю пальцы, впиваясь ногтями в его грудь. Мальбонте рычит и, снова поддаваясь искушению, яростно овладевает пухлыми губами, проникая языком глубже в рот, вызывая у меня волну непреодолимого желания, зародившегося где-то внизу живота. Сквозь нарастающее влечение отмечаю, что на этот раз его поцелуй не повлёк за собой той странной лавины, но с каждой пульсацией его сердца под моей ладонью я ощущаю новую тёплую волну мурашек, разносящихся по нашим телам. Мне бы рвать и метать, стараться оттолкнуть его, послать к чёрту. Но я… я не могу… не хочу… Где-то далеко отголоски здравого смысла кричат в последней попытке достучаться до сознания: «Сопротивляйся!» «Зачем?» «Он твой враг!» «Уже не уверена». «Но он пытался убить тебя!» «Если бы хотел убить, я была бы уже мертва». «Ты лезешь в клетку ко льву!» «И пусть! Я не стану его добычей». И я ныряю в этот головокружительный водоворот с присущим мне отчаянием. Обхватываю его красивое лицо руками. Отвечаю на поцелуй пылко, с тем же остервенением, что и он, терзаю его губы. Он что-то хрипло стонет, но звук тут же теряется, когда наши языки начинают свой страстный поединок. Каждым сантиметром кожи жажду прикоснуться к нему, и Мальбонте чувствует это. Одним движением он вдавливает меня горячим телом прямо в стену, с упоением проводя рукой по груди, талии, ягодицам. Животом ощущаю его весомую степень возбуждения. Это похоже на сумасшествие. Мы, как голодные звери, не можем насытиться друг другом. Мои руки опускаются ниже, гладят его плечи, ключицы, мужественную грудь и стремятся забраться под тунику. Он что-то рычит в губы и проворно перехватывает мои кисти, одной рукой припечатывая их к стене над головой, а второй закидывает мою ногу себе на бедро. Сам при этом переключается на шею, оставляя на ней ряд жарких поцелуев и лаская бархатистую кожу языком, отчего я не могу сдержать стон наслаждения. Мгновенно улавливая сладостный звук, он вжимается в меня сильнее, и я неосознанно льну к нему навстречу. Даже сквозь одежду я остро ощущаю в паху его каменную эрекцию, отчего возбуждаюсь ещё больше. О боги… Я целиком в его власти. Мы оба горим желанием. Одним на двоих. Глухо что-то прорычав, Мальбонте освобождает от властной хватки мои руки, и я тут же обвиваю ими его крепкие плечи, шею и выше, зарываясь пальцами в почти чёрную густую шевелюру. Слегка сжимаю пряди и немного оттягиваю его голову назад, чтобы оторвать разгоряченные губы от ключицы и захватить его приоткрытый рот страстным поцелуем. Ловлю его дыхание вместе с утробным стоном, а он, не прерываясь, уже забрасывает вторую ногу себе на бедро и, стремительно подхватывая меня за талию и ягодицы, переносит в более освещённую часть комнаты, усаживая на стол. Он наклоняется вперёд, придерживая меня за спину, одним рывком сгребает с него карты и чертежи, нещадно сбрасывая их на пол, и укладывает меня на столешницу. Затем, будто совершая над собой усилие, прерывает наш поцелуй и медленно отстраняется, замирая в шаге от меня. Всё ещё тяжело дыша, я непонимающе гляжу на него, прежде чем приходит осознание — он делает это, чтобы исключить влияние нашего повышенного влечения, аномального притяжения друг к другу. Но я и так не чувствую разницы. Несколько долгих секунд он внимательно смотрит, давая выбор. И, вероятно, мне следует отступить, воспротивиться, но от одного взгляда его потемневших от вожделения глаз, трепетное желание всё больше обволакивает. От Полудемона исходит невероятная энергия, кажется, я добровольно в её плену. И в эту минуту я понимаю, что близость с Мальбонте неизбежна. Я сама хочу этого больше всего на свете. Я пододвигаюсь к нему на самый край стола и, оставляя сомнения позади, глядя прямо в глаза, тяну кожаный ремень его пояса на себя. Он послушно поддается, и мне открывается вид на его красивое тело, накаченный пресс, на котором торжественно пляшут блики от пламени свечей, словно черти у ритуального костра. Не в силах удержаться, я провожу по нему рукой, ощущая под пальцами каждый бугорок стальных мышц. Мальбонте довольно усмехается и наклоняется, всматриваясь в лицо, где сейчас, несомненно, отражается желание. Самоуверенно проводит пальцем по приоткрытому рту, надавливая на нижнюю губу. Неторопливо отводит руку и зарывается одной пятерней в мои распущенные волосы, а другой начинает гладить меня по спине, слегка касаясь чувствительных оснований крыльев, вызывая этим движением приятную дрожь по телу. Тишину разрушает робкий приглушённый выдох, вырвавшийся из моей груди. Полудемон победно щурится, удовлетворённый моей реакцией. Он беспрекословно притягивает меня к себе и, на мгновение нежно касаясь уголка рта, шепчет, опаляя щёку горячим дыханием: — Каково твоё решение? Ты на моей стороне? Что ж, игра продолжается. Я загадочно улыбаюсь, соблазнительно провожу языком по его полным губам, дарю легкий поцелуй, а затем, оттягивая нижнюю на себя, слегка прикусываю её. — Узнаешь позже. Мальбонте смотрит исподлобья, ухмыляется, но в чёрных глазах вытанцовывают все бесы Ада. Он обхватывает ладонями лицо и целует не ласково и нежно — алчно и страстно. Меня захватывает вихрь его прикосновений, каждое из которых действует будто магическое заклинание. Это кружит голову, заставляя прижиматься к нему всем туловищем и парить с ним где-то в невесомости. И всё, что я успеваю понять, — как же приятен на вкус этот противоречивый мужчина и как мне мало его поцелуев! Несколько секунд — и ставшая лишней одежда небрежно сброшена на пол, а мой взгляд, любуясь, задерживается на внушительной возбуждённой плоти, под стать своему обладателю. Я немного откидываюсь назад, опираясь руками о поверхность стола, а Мальбонте, придерживая ладонью талию, покрывает обжигающими поцелуями ложбинку между грудей, ключицы, губы. От удовольствия я запрокидываю голову и запускаю кисть в тёмные пряди, то легонько поглаживая, то пылко стискивая их до его шумного выдоха. Но на мгновение он замирает, и я замечаю застывший хмурый взгляд куда-то в мою шею. Тут же вздрагиваю, чувствуя пальцы на своём горле, и рефлекторно, даже резко, перехватываю его руку своей. — Нет!.. — прерываю молчание испуганным шёпотом. Кажется, бледнею от страха и недоверия, что, в общем-то, логично, учитывая, что́ я недавно пережила и кто́ являлся тому причиной. Сердце гулко бьётся в груди. Я вновь чувствую свою тотальную уязвимость перед ним, ведь одно лишь движение… Мальбонте, замечая это, недовольно сверкает глазами, молчит. И всё же, почему-то кажется, что злится он сейчас не на меня. Но я и не надеюсь на извинения Врага небес. Вероятно, регенерация не успела до конца восстановить кровоток, и там ещё красуется синяк — слабый, но очевидный след его чрезмерной жестокости. Несмотря на то, что я старательно удерживаю его руку, он, всё же без труда касается шеи, а именно — родинки в форме звёздочки, а затем бережно, с ноткой нежности поглаживает её и область вокруг подушечкой большого пальца. Я еле слышно выдыхаю, но всё равно, желая поскорее отделаться от болезненных ассоциаций, настойчиво перекладываю его ладонь себе на плечо. На миг его глаза озаряются пониманием, и он отводит их в сторону, грустно ухмыляясь каким-то своим мыслям. Но вскоре я улавливаю там вновь вспыхнувший гнев, сдерживаемое буйство, которое находит свой выход — он порывисто притягивает меня к себе, с новой волной неистовой страсти атакует губы, завлекая собой и разжигая огонь в каждой моей клеточке, заставляя забыться и отвечать на грубые ласки, упиваясь его ароматом. Обхватываю могучий торс, осторожно ерошу мягкий багровый пушок у основания сложенных крыльев, грудью ощущая пробежавшую внутри него дрожь. Близость его разгорячённого обнажённого тела, вплотную прижатого к моему, опьяняет. Но Мальбонте с шумным выдохом заваливает меня на стол и безапелляционно откидывает от себя мои запястья, заводя их вверх мне за голову. На секунду Полудемон останавливается и бесстыдно разглядывает меня. Усмехается, довольно отмечая мой помутневший взгляд, и, не теряя времени, опускает руки ниже, начиная ласкать упругую грудь. Мои стоны становятся громче, когда он, сжимая длинными пальцами чувствительную ареолу, теребит набухшие нежные соски. Мальбонте склоняет голову и обхватывает их поочередно губами, слегка прикусывая, отчего я вскрикиваю — так остры ощущения на грани наслаждения и боли. «Вот он какой, сексуальный и опасный мужчина». Но ему этого мало. И правую руку он властно направляет от груди к плоскому животику, опускаясь всё ниже, словно исследуя новые владения и заявляя на них свои права. Первое же прикосновение к чувствительной плоти, где уже давно горячо и влажно, заставляет меня со стоном инстинктивно выгнуться навстречу его ласкам. Он отрывается от затвердевших сосков и со своей фирменной ухмылкой наблюдает за лицом, продолжая пальцами скользить по складкам, то обходя набухший бугорок, то специально концентрируя на нём свои движения. Судорожно ловлю ртом воздух от переполняющих эмоций и впиваюсь в Мальбонте потрясённым взглядом с примесью удивления и восторга. «Ты же всего несколько недель на свободе, когда ты успел так поднабраться опыта в сексуальных прелюдиях?!» Но последние мысли тут же улетучиваются, когда он решительно притягивает мои бёдра ближе к себе, усаживая на самый краешек стола. Широко разводит мне ноги. Я чувствую, как разгорячённый каменный орган мягкими движениями проходит вдоль самой чувствительной точки и обратно, обильно увлажняясь моим соком, дразня и доставляя при этом сладостное удовольствие обоим. И я начинаю двигаться ему навстречу, удобно ухватываясь за плечи. Слышу наше хриплое дыхание. Мы оба хотим большего. Кажется, уже сам воздух пропитан взаимным вожделением. Его горящие глаза неотрывно глядят в мои, когда Полудемон одним плавным движением врывается в меня. Громкий стон наслаждения, после которого весь мир просто меркнет, оставляя только его взгляд, пленительные тёмные омуты, в которых я всё-таки тону без единой надежды на спасение. Ещё один толчок, и я жадно хватаю ртом воздух, вынужденная заново учиться дышать. Ещё один, ах… ещё, и ещё и ещё… Цепко обхватив его бёдра ногами, в экстазе двигаюсь в такт навстречу. Приникаю к манящим губам, то ненасытно целуя, то опаляя их блаженными стонами, которые смешиваются воедино с его утробным рычанием. Мальбонте продолжает ритмично двигаться во мне, растягивая упругие стенки, наполняя меня, изводя желанием, и я чувствую совершенно невероятное: наши силы сливаются воедино, чтобы затем разъединиться и снова соединиться, повторяя этот круговорот и даря нам доселе немыслимые ощущения. Божественно. Мужчина бережно укладывает меня на стол. Его поверхность приятно холодит кожу там, где светлые с золотистым отливом крылья мягкой подушкой не укрыли его. Закинув мои ноги себе на плечи и вновь обхватив цепкими пальцами бёдра, Мальбонте резко и глубоко входит, так пламенно, что мой стон перерастает в полукрик, когда он раз за разом погружается всё глубже. Движения становятся более интенсивными и грубыми, и, прикрыв веки в сладостной истоме, я продолжаю стонать, чувствуя приближение разрядки. Но нет, лучше не сейчас, я хочу большего. Волнующе шепчу ему: — Иди ко мне… Мне не приходится просить дважды, Полудемон отодвигается и, обольстительно улыбаясь, приподнимая бровь, с кошачьей грацией оказывается надо мной, прижимая своим статным телом к столу. Ещё одна порция бумаг бесцеремонно летит на пол, освобождая нам пространство для маневров. Языком теребит соски, пока обжигающие ладони гуляют по соблазнительным изгибам, освещённым интимным пламенем свечей. Обнимаю его голову, плечи, поглаживаю могучие крылья, когда он стремительными толчками вновь проникает в меня и больно кусает за мочку уха. Я вскрикиваю и так же беспощадно впиваюсь ногтями в его спину, несомненно, оставляя там узоры царапин. Он злобно шипит, возвращаясь к раскрасневшимся губам, начиная новый раунд боя с моим языком, продолжая глубокие поступательные движения. Ловя очередной стон, Мальбонте набрасывается на меня в полную силу. Берёт. Атакует. Завоёвывает. Всё в присущей ему манере, его страсть поражает. Я всё больше выгибаюсь под ним, дрожа всем телом от переполняющих меня эмоций, страсти и желания. Желания отдаваться снова и снова этому мужчине, загадочному, неоднозначному, роковому, но такому влекущему к себе… — Да… да… да!.. ДА! Отклоняю голову назад и словно со стороны слышу свой громкий крик, сорвавшийся с губ, но он быстро заглушается его поцелуем. Внутри твёрдый комок наслаждения взорвался на миллион частей и волны удовольствия нахлынули одна за другой. Ещё один проникновенный толчок, и Мальбонте, содрогаясь от мощного оргазма, с глухим стоном изливается в меня. В свой персональный сосуд, как иронично. Его бордовые крылья ещё подрагивают, а Мальбонте утыкается носом в растрепанные волосы, словно хочет запечатлеть в памяти мой особый аромат. В сознании проносится бредовая мысль, будто он прячет улыбку где-то в основании моей шеи, но это настолько абсурдно и не подходит под амлуа всесильного зла, что я глупо усмехаюсь своей наивности. Полудемон укладывается рядом. Пытаемся привести дыхание в порядок, но пока тщетно. Тайком бросаю на него взгляд и на короткое мгновение замечаю блаженное удовлетворение на лице, которое уже сменяется привычным серьёзным выражением. Несколько минут мы молча лежим, осознавая произошедшее. Нет, это был не просто оргазм, а нечто несравнимо большее. Накрытые волной сверхопьяняющих ощущений мы словно на миг стали одним существом. Слились воедино. А наши силы будто сошли с ума, наконец тесно соприкоснувшись друг с другом, энергетическим цунами проносятся по нашим венам. Никогда прежде я не испытывала ничего подобного. Мальбонте неторопливо поворачивается на бок, облокачиваясь на стол. Наблюдает за мной с насмешкой, снова скользит взором по обнажённому телу, запоминая мой растрёпанный, но удовлетворённый вид. Триумфально ухмыляется, ловя мой взбудораженный взгляд, на что я страшно смущаюсь, хоть виду не показываю. Но в его тёмных глазах столько полыхающего огня, который напоминает мне о ненасытных поцелуях, настойчивых ласках, жарких прикосновениях, его прикосновениях там… что я не выдерживаю, отворачиваюсь, бездумно смотрю в потолок, пытаясь вырваться из плена вновь нарастающего желания. Слышу его короткий смешок, на который предпочитаю не реагировать. Но тут же вздрагиваю от того, что Полудемон заправляет одну из выбившихся темно-русых прядей за ухо, а затем легонько проводит пальцами по цветочной заколке, чудом удержавшейся на волосах во время нашего страстного помешательства. Тихий голос нарушает тишину. — Я полагаю, так выглядит твой положительный ответ? — ехидно уточняет, приподнимая бровь и нахально улыбаясь. С глухим стоном прикрываю веки, вспоминая своё придыханное «ДА», которое всё ещё эхом разносится в моём теле. Но Полудемон не отстаёт. Чувствую, как кончик его пальца проходит по скуле к подбородку, настойчиво поворачивая к своему обладателю и вынуждая обратить на него внимание. — Скажи мне, Вики, или ты уже ответила мне пару минут назад? — самоуверенно смакует грядущую победу. «О боги, почему я чувствую, что этим взглядом он умудряется раздеть меня ещё больше?!» Вдох. Выдох. Успокоиться. «Стесняться уже поздно, дорогая». Я медленно сажусь и невозмутимо разворачиваюсь к нему, не скрывая прелести своей фигуры. Теперь моя грудь, где ещё видны следы его алчных поцелуев, располагается на том же уровне, что и его лицо. Отдаю Мальбонте должное: его пристальный взор остаётся на моих глазах, только уголки губ чуть больше дергаются вверх. Полудемон ждёт ответа, но его близость всё ещё будоражит меня. Всё-таки сложно трезво соображать после жаркого секса рядом с голым притягательным мужчиной. Стараюсь не потерять лицо, спокойно спускаюсь со стола и нахожу на полу нашу одежду, небрежно сброшенную в водовороте желания. В звенящей тишине кладу на стол его брюки и натягиваю свой наряд. «Откуда это волнение? Эта внутренняя робость? Пару дней назад я смело бросалась в него обвинениями, а тут от смятения не могу выдавить из себя и пару слов. Совершенно путаюсь в своих ощущениях». «Потому что ненавидеть всегда легче, чем доверять».Soundtrack Fight For You - Hidden Citizens feat. Alaina Cross
Одевшись, подхожу ближе к освещённой части кабинета, где пламя свечей отбрасывает блики на резные фигуры среди непонятных чертежей и маршрутов. Задумчиво беру в руки самую главную, с разными крыльями, и рассматриваю её, будто она может помочь мне найти ответы. — Если ты выиграешь эту войну, к чему это приведёт? Мой голос звучит неожиданно звонко, прерывая затянувшееся молчание. Позади едва улавливаю копошение. Затем слышу его мягкие шаги, он останавливается в нескольких метрах от меня, и я встречаюсь с его колким, недовольным взглядом. — Я помню, ты хочешь обезопасить будущих детей союза ангела и демона, подобных тебе, но что остальные бессмертные получат в итоге кроме кровавой бойни? — я тревожно всматриваюсь в чёрные глаза, пытаясь отыскать в них… что? Свет? Луч надежды? Ду́шу! Но пока мне до неё не дотянуться, она закрыта на все замки, а ключ глубоко запрятан. — Не ставишь ли ты свою вендетту выше справедливости для других? Не прикрываешь ли ты благой идеей борьбы за равновесие банальную месть? Его лицо тут же меняется, хмурится, губы раздражённо сжимаются в кривую линию, в глазах вспыхивает ярость, но он сдерживается. Пока. Старается говорить отчетливо и бесстрастно: — Мне не нужны бесконечные кровь и смерть. Я добьюсь, чтобы власть у бессмертных была разделена справедливо и дальнейшая структура правления будет модернизирована под общие нужды. Но да, изначально мной движет именно месть. Я хочу убить Шепфа, ему придется ответить за свои ошибки и последствия принятых решений. Мои цели взаимосвязаны, Вики, потому что одного без другого не достигнуть. Я киваю головой, нервно покусывая губу. Медленно обвожу взглядом комнату, лишь бы не чувствовать на себе пробиравший насквозь пронзительный взор. Резко выдыхаю, ставлю фигуру на место и поворачиваюсь к нему, принимая решение. — Я присоединюсь к тебе с одним условием. Мальбонте сердито дергает щекой, его терпение на пределе, не скрывая досады, произносит: — Если ты до сих пор не поняла, ты не в праве ставить условия. — Сначала выслушай, — неожиданно даже для себя гневно сверкаю глазами в полутьме. Он явно настроен скептично, крепче сжимает челюсти и выжидающе смотрит исподлобья. — Я присоединюсь к тебе, если ты пообещаешь мне одну вещь. Кажется, что воздух между нами уже надрывно звенит от накала эмоций. Полудемон приподнимает бровь, его чёрные зрачки отражают отблески огней, придавая ему более зловещий вид. Я снова замечаю, какой он огромный в сравнении со мной. Как напряжены мышцы на руках, как нетерпеливо играют желваки на каменном лице. Его мощные бордовые крылья угрожающе вздрагивают. От его пронизывающего прищура сердце взволнованно колотится в груди, и я, неосознанно закрываясь, обнимаю себя за плечи в попытке успокоиться. И всё же бесстрашно выдвигаю свой ультиматум. — Пообещай, что будешь слышать меня. — Ты хочешь, чтобы я слушался тебя?! — грозный голос гремит возмущением. — Нет, — твердо, но терпеливо объясняю: — Я прошу, чтобы ты не слушал меня, а слышал. Пообещай мне обдумывать мои слова. Просто размышлять об этом, ничего больше! — торопливо добавляю, выставляя руки вперёд ладонями, подчеркивая свою беззащитность. Мальбонте щурится, недоверчиво всматривается в огромные от волнения глаза, напряженно что-то обдумывает, пытаясь уловить подвох. Делаю шаг к нему и поясняю: — Просто я не хочу быть рядом с теми, кому плевать на моё мнение, кто будет лишь легкомысленно отмахиваться, не задумываясь над моими словами. Надеюсь на проявление уважения ко мне и к тому, что я говорю. Я ничего не собираюсь требовать от тебя, не намереваюсь командовать и встревать в твои планы. Ты в праве поступать и действовать, как знаешь. Но просто выслушать и обдумать сказанное мной — несложно. Мальбонте всё ещё буравит меня пристальным взглядом. Кажется, что от него невозможно что-либо скрыть: он смотрит насквозь, читая твои мысли. Но в данный момент я ничего и не утаиваю. — Тогда и у меня тоже будет условие. Настороженно слушаю, теряясь в догадках, в каких пределах может оказаться его желание. — Какое? — Ты будешь рассказывать мне о каждом своем видении. Где, что и когда ты видела. — Хорошо, — с долей облегчения соглашаюсь, хотя всё ещё не понимаю важность такого обязательства. — И ещё… не условие, просьба. Будь со мной честным, пожалуйста. Удивление на его лице сменяется привычной серьёзностью. — Я никогда не врал тебе, Вики. И не собираюсь. Пусть, это будет взаимно. — Взаимно, — киваю и протягиваю руку. Он утвердительно протягивает свою навстречу, и мы скрепляем рукопожатием наше соглашение. «Я добровольно встала на сторону Наивысшего зла. Мама-серафим будет в восторге…» Из глупых размышлений вырывает его спокойный голос: — Ожидал, что будешь просить за друзей. — Я хотела, — грустно улыбаюсь ему. — Но разве ты бы позволил? Отпустил бы их только по моей просьбе? — Нет. — И тем не менее, я думаю, что ты их отпустишь. — Почему? — он выразительно поднимает бровь. — С чего бы мне так поступать? Ещё шаг вперёд. И вот мы снова лицом к лицу, внимательно и неотрывно глядим друг на друга, и, кажется, что тонем: он — в синем море, я — в ночном небе. Незаметно поднимаю ладонь, собираясь подушечками пальцев мягко коснуться его щеки. — Потому что они лишь ученики, они — не твой настоящий враг. Их смерти не приблизят тебя к Шепфа, — и в глубине души добавила: — «И потому что ты — не такое зло, каким хочешь казаться». Ни один мускул на лице не выдает его мыслей. Однако он ловит мою кисть в миллиметре от себя, крепко обхватывая её своей сухой ладонью, опуская. — Идем. Нас уже ждут, — невозмутимо произносит и тянет меня за собой к двери.***
Мальбонте выводит меня на центральную площадь лагеря, куда сходятся несколько извилистых переулков. В её центре полыхает большой костёр, окружённый со всех сторон массивными валунами, накалившимися докрасна от горящих углей. Это зрелище кажется неестественно ярким на фоне быстро наступившей темноты. Золотистые искры вздымаются высоко в ночное небо, отличаясь от звёзд только цветом и невероятной для тех подвижностью. Запрокинув голову, невольно начинаю любоваться, ведь звёзды в горах кажутся особенно близкими и необыкновенно прекрасными. Присмотревшись к небу, замечаю едва мерцающий под лунным светом купол над лагерем — результат усиления области действия амулета, скрывающего энергию. Мальбонте упоминал в разговоре. Теперь весь лагерь снаружи невидим, и, не зная сюда дороги, вероятность наткнуться на него ничтожна. Ведь защитное поле полностью скрывает даже мощную энергетику Полудемона, что уж говорить об обычных бессмертных. Вероятно, Фенцио постарался. Костёр гудит, извиваясь в огненном танце. Вокруг него лежат сосновые брёвна, на которых ютятся ополченцы, негромко о чём-то разговаривая и подбрасывая сухой хворост. Тогда языки пламени с новой силой пляшут на ветках, с треском пожирая их и делясь с зябнувшими своим теплом. Я замечаю знакомое веснушчатое лицо и тут же вижу всех остальных: Дино, Энди, Мими и Люцифер стоят чуть поодаль. Как мы и предполагали, на их крылья плотной сеткой накинута золотая нить. У самого костра сидит пресловутый Фенцио, грея руки с самодовольным лицом, словно в предвкушении грядущего представления. Завидев нас, Ади кивает мне будто в знак приветствия, и я с явным облегчением перевожу дух — всё идет по плану. Почти. Не считая произошедшего в кабинете. Мальбонте заходит в круг и тянет меня за собой. Озаряемые багровым светом костра мы останавливаемся. Меня не отпускает странное чувство: что-то не так, что-то изменилось. Во мне? Но что?Soundtrack Will You Fight - Klergy, BEGINNERS
Враг небес триумфально оглядывает всех присутствующих. Он весь излучает безграничную уверенность в себе. Действительно, он в своём лагере, перед ним пленные и только он решает их судьбу — что может пойти не по плану? — Рад, что все мы собрались здесь. Считаю, у вас было достаточно времени обдумать, на чьей вы стороне. Как видите, ваша подруга уже определилась, — он выразительно переводит взгляд на меня и берёт за руку, наглядно демонстрируя всем, что мы заодно. В тишине, прерываемой тихим потрескиванием дров, слышны шумные выдохи. Я поднимаю глаза на друзей, и встречаюсь с брезгливым разочарованием на лице у Энди, с обидой и злостью у Мими, Дино не скрывает грусти и беспокойства. Но отчётливее всего ощущаю на себе прожигающий взор адски алых зрачков. «Почему внутри такой мерзкий осадок? Люцифер столько раз меня отталкивал, избегая привязываться. Плевал на моё мнение, затыкал, решал за меня, пусть и из своей извращённой заботы. Но в конце концов, снова отдалялся. Мы даже не пара и ничего друг другу не должны. Я в праве сама выбрать сторону. Как и решать всё остальное». Мысленно соглашаясь с собой, я поднимаю подбородок и спокойно смотрю на сына Сатаны, ожидая встретиться с его гневом. Но его будто нет. Демон выглядит удивленным, даже обескураженным, переводя взор то на меня, то на Мальбонте, то на наши скреплённые ладони. — Ну что же вы, смелее…— громкий голос возвращает в реальность. — Никто не хочет высказаться и пополнить наши ряды? Мими заливисто смеется, будто и не стоит, пленённая, перед самым сильным чудовищем мира бессмертных. Кокетливо качает головой из стороны в сторону, прицыкивая язычком: — У вас тут, конечно, весело. Но нет. Я не предам родителей, — отвечает она Мальбонте, а следом демоница остервенело бросает мне: — А как ты можешь предавать своих, Вики? Он убил тебя! А ты всё равно выбираешь его и пойдешь против друзей? Против родной матери?! Против своей же крови?! Удар по больному, самому чувствительному уголку моей души. Пусть на небесах мы с Ребеккой уже не так близки, как были в детстве, но она остается моей матерью, и я всё ещё люблю её. Как люблю и своих друзей, которые стали для меня новой семьёй. — Я надеюсь, до этого не дойдет, — голос дрожит, а в голове — изрядная доля сомнений и опасений на этот счет. — Предательница! — негодующе шипит Энди. — Да я лучше умру, чем присоединюсь к нему! — Что ж, это твой выбор, — Мальбонте даже не движется, однако Энди падает на колени, пронзительно крича от терзающей его боли. — Нет! Хватаю его за плечо, пытаясь отвлечь внимание от по дурости честного друга, но Полудемон будто не замечает моих усилий. По-прежнему железной хваткой держа мою ладонь, продолжает воздействовать на непризнанного ещё несколько мучительно долгих секунд, а затем сам прекращает его пытку. — На войне не жди пощады, крылолётчик, — с устрашающей усмешкой бросает он, пока Энди восстанавливает дыхание. — Кто-нибудь ещё? — Я хочу! — Люцифер решительно выходит вперёд, а затем делает ещё шаг, притягивая к себе внимание. — Слышишь?! Я хочу примкнуть к тебе. Сердце пропускает удар. Ещё один. Вглядываюсь в его серьёзное лицо: нет, он не шутит. «Что ты задумал, Люци?» Мальбонте переводит на него пронзительный взгляд, в котором на миг мелькает неприязнь, но затем его лицо вновь становится непроницаемым, даже подчёркнуто безразличным. Хотя я могу поклясться, что чувствую, как напрягаются его мышцы. — Я буду бороться за тебя, если то, что ты говоришь, действительно во благо, — продолжает Люцифер, — и если после войны я займу место отца. Моё замешательство мгновенно сменяется безмолвной радостью. В груди становится тепло от мысли, что к нам с Ади присоединится Люци и теперь нас будет трое, а это уже команда. Значит, мы со всем справимся! — Нет. Едва замаячившие на горизонте надежды тут же тают, разлетаются как дым от костра. Слова сами собой вылетают, прежде чем я осознаю, что не должна вмешиваться. — Что? Почему?! Продолжая буравить тяжёлым взглядом краснокрылого демона, Мальбонте бросает мне через плечо: — Я решу, кто займёт это место после. Потому что отныне Ад будет равен Небесам. — После? Так может позже и подберем ангелочка под стать? Принцип равновесия всё так же сохранится, — Люцифер скалит зубы, но за этой улыбкой клокочет разъярённый вулкан. И я мысленно молю, чтобы он сдержался ещё на какое-то время, иначе, поддавшись провокации, он рванет, испортив нам весь план побега. Воцарившаяся гробовая тишина служит ответом. Двое сильных самоуверенных мужчин скрещивают острые взгляды, словно шпаги. Презрительный холод чёрных глаз и разгневанное пламя Ада. Воздух между ними дрожит от напряжения, готовый вспыхнуть в любую секунду. — То есть ты принял в свои ряды Непризнанную, но при этом отказываешь мне, сыну самого Дьявола?! — на скулах играют желваки, а кадык на татуированной шее дёргается от нервного напряжения. Мальбонте недобро улыбается, глядя на возмущенного, разъярённого демона, а меня охватывает смутное беспокойство, ледяной волной оплетая внутренности. «А если он сейчас расскажет о случившимся в кабинете?! Пусть это произошло случайно, необдуманно, в порыве, но ведь на само решение встать на его сторону это никак не повлияло! Я приняла его ещё до этого апокалипсиса. Может и ошибочно, увидим. Но если он проболтается друзьям, это будет расценено по-другому». Капельки холодного пота проступают на лбу от нахлынувшего волнения. Стараюсь выглядеть спокойно, но от Полудемона этого не укрыть. Ловлю его мимолётный внимательный взгляд. — Мы с Вики пришли к некоему… соглашению, — усмехается он, чуть сильнее сжимая мою ладонь, но, кажется, это не укрывается от бдительного Люцифера, — где условия устроили нас обоих. Мысленно выдыхаю, безмолвно благодаря Мальбонте за умалчивание деталей. — Чего не скажешь о твоём предложении, Люцифер. Так ли ты ценен, чтобы отдавать тебе Ад? — он продолжает чеканить слова, каждой фразой сильнее прибивая демона к земле. — К тому же новый Сатана должен быть достоин своего звания. — Я этого достоин!!! — истошный вопль разносится по ночному лагерю. Мальбонте победно ухмыляется, удовлетворённый увиденной реакцией, а затем колко бросает, нанося следующий удар по самомнению демона. — Я в этом сомневаюсь. Люцифер весь дрожит от ярости. В гневно сверкающих алых глазах — возрастающая ненависть. Он тихо цедит сквозь плотно сжатые зубы, но все присутствующие чётко различают каждое слово. — Когда я сяду на трон Ада, принадлежащий мне по праву, не забудь засунуть свои сомнения себе в зад! «Твою мать, Люци! Бесстрашный ты идиот!» Сердце бешено колотится в груди. В надежде смотрю на рыжего сообщника, но тот во все глаза пялится на красноглазого суицидника. «Чёрт тебя подери, Ади!» В голове рой мыслей, миллион сомнений. Пытаюсь найти приемлемый выход, ведь Люцифер сейчас рискует не дожить до побега, ибо вряд ли Полудемон ему это простит. «Друзья ожидают сигнал от Ади, чтобы начать действовать. Про мою роль из всех знает сейчас только Дино. Что я могу предпринять? Против Врага небес я никто, моих сил не хватит даже чтобы его задержать. Тогда нужно отвлечь. Запустить энергетический шар в костёр, устроив саботаж? Даже если ребята сначала растеряются, то потом быстро всё поймут. Но я выдам себя, и тогда, оставшись в лагере, Мальбонте убьёт меня за предательство. Придётся сбегать обратно в Школу, и все надежды насмарку. Зато Люци будет в порядке, — но едкая мысль подаёт голос из дальнего угла сознания: — А сотни других бессмертных — нет». На губах Мальбонте зловещая ухмылка. Слышу его короткий смешок, не предвещающий ничего хорошего будущему покойнику. Решаюсь, делаю шаг вперёд, вырывая руку из его ладони. Полудемон недовольно оглядывается. Собираюсь с силами, чтобы быстро кинуть энергетический шар в костёр, но не успеваю. Громогласный голос ангела разрезает пространство: — Я тоже хочу сказать! На него оборачиваются все, кроме Мальбонте. Скользнув на секунду прищуренным взглядом по мне, он возвращает его Люциферу. — Дерзкие слова, но пустые. Как и ты сам, некогда сын Сатаны, а ныне просто один из тысячи непримечательных демонов, — его голос звучит пренебрежительно спокойно, чем ещё больше задевает красноглазого. — Желаю удачи в борьбе за папочкин трон. В последний раз удостаивая демона таким же вниманием, как и мелкую вошь, мужчина разворачивается к напряжённому Дино. Самой кожей чувствую взор Люцифера, прожигающий меня насквозь. В душе́ что-то со скрежетом рвётся, когда встречаюсь с полыхающими алыми глазами, буравящими меня с яростью и непониманием. «Он ошибается насчёт тебя. Всё будет хорошо, Люци. Вот увидишь», — стараюсь передать я одним взглядом, а затем насильно заставляю себя отвернуться. — Говори. Властный тон напоминает мне о происходящем. Дино стоит, выпрямившись. Голубые глаза сверкают решимостью, и со всей своей природной честностью ангел отважно заявляет: — Я не присоединюсь к тебе, Мальбонте. Я не пойду за тобой, а выступлю против. — Сынок, молчи… Я же просил тебя! — Фенцио вскакивает и с беспокойством косится на Предводителя. — Не говори слов, которых не понимаешь! — Дино холодно перебивает отца, с болью и разочарованием кидая ему: — Я буду биться и против тебя, предатель. Потому что честь важнее крови! — Ты ничего не знаешь о том, что я пережил! Замечаю, как у Фенцио трясутся от негодования руки. Видимо, разговор днём у них тоже не вышел. Краем уха слушаю, как бывший престол сетует на мою мать. Он уверен, что Ребекка использовала его статус и влияние, да и я сама догадываюсь, что она своего не проморгала бы. Полудемон отворачивается, этот спектакль ему тоже не интересен. Пока они продолжают что-то выяснять, меня снова настигает мысль, что я что-то упускаю. Что-то изменилось… Смотрю на свои ладони. Поднимаю голову, на мгновение охваченная догадкой. Мальбонте даже не смотрит на спорящих ангелов, хоть и улавливает каждое их слово. Он о чём-то напряженно размышляет, глядя на переплетающиеся багровые языки костра. Я медленно касаюсь его локтя, и он оборачивается на меня, внимательно следя за моими движениями. Я сжимаю руку сильнее, и до меня наконец доходит: мурашки исчезли. То притяжение, что сводило нас с ума ещё час назад, улетучилось, и теперь я чувствую просто тепло его тела. Закрываю глаза, прислушиваясь к ощущениям. «Нет… его близость всё ещё волнует, и я до сих пор ярко чувствую приятный запах его кожи. Но уже иначе… по-человечески?..» Мальбонте спокойно наблюдает за мной, вероятно, уже давно заметив очевидное. Я отстраняюсь, демонстрируя, что эксперимент окончен. Он загадочно ухмыляется и возвращается к трагикомедии, разыгрываемой на площади. После очередной тирады бывшего престола в сторону мамы я не выдерживаю и вмешиваюсь в перепалку. — Как же Вы мне противны, Фенцио. Вините во всех своих бедах женщину, которую осмелились полюбить, но она-то Вам никогда в любви не клялась и ничего не обещала. Знакомя её с влиятельными ангелами, Вы действовали в эгоистичных побуждениях, желая сильнее привязать Ребекку к себе, рассчитывая получить её благодарность и предполагая, что теперь она будет чувствовать себя Вашей должницей. Но Вы просчитались, обманулись собственными ожиданиями, ошиблись и потеряли всё. Но в этом нет её вины. Вы принесли эту жертву самостоятельно, потому что сами этого хотели. Так найдите же в себе смелость признать очевидное! Мои слова проходятся ножом по его незажившей ране. Гримаса злости, боли и бессильного гнева отображается на его морщинистом лице. — Она никогда не испытывала ко мне ни сочувствия, ни печали. Она смеялась над моим падением перед ней! А я смеялся над телом Сэми и над отсечённой головой её недолюбовничка! — его выражение быстро сменяется на исступлённый восторг. — Теперь моя очередь быть безжалостным и идти по головам! «Безумец. Ненавижу. Вот кому бы я сломала шею с бо́льшим удовольствием». Внезапно Ади вскакивает с места, его грудь быстро вздымается. Он тяжело дышит, глядя на убийцу своего возлюбленного. — Смерть Сэми была необходима, Ади. Благодаря его жертве мы вернули Мальбонте. Ты же теперь тоже на его стороне? — Фенцио смотрит на него свысока, фанатично сверкая глазами. Бледные губы на веснушчатом лице будто через силу разлепляются и хрипло отвечают: — Всё верно. Я медленно качаю головой из стороны в сторону, надеясь, что Ади заметит мою немую просьбу следовать плану. Но всё бесполезно. Рыжеволосый демон не видит сейчас никого на площади кроме одной единственной персоны. Он медленно обходит костёр и тянет к Фенцио ладонь для рукопожатия. Когда тот с долей удивления протягивает свою в ответ, Ади резко дергает и прижимает ангела к себе, грубо приобнимая его. Шепчет у самого уха, но в гробовой тишине всё и так различимо. — Ты убил не Сэми. Ты убил меня. Порывистое движение руки из-под куртки, скрывающей необычное оружие. Фенцио невольно вздрагивает, и Ади отстраняется, сжимая пальцами окровавленный кинжал. В груди ангела зияет глубокая колющая рана. Он с удивлением таращится на кровь, стремительно окрашивающую его одеяние. — Справедливо, — болезненно хрипит Фенцио и падает на колени. Нервы на пределе. Эта ситуация с возмездием напоминает мою выходку с Саферием с одной лишь разницей — убийство Фенцио мы не планировали. Хотя, возможно, об этом не думала только я, а Ади как раз выжидал подходящего момента и от этого долго не давал сигнал ребятам. Я кошусь на Мальбонте. Он остается невозмутимым, хотя я чувствую его бушующую злость, но мужчина лишь грозно смотрит на них, готовый нанести удар. Он думает, это обычный нож и рана у Фенцио моментально затянется, поэтому не спешит. Но он ошибается. Это не простое оружие, а кинжал архидемона, созданный прорезать любые пýты и смертельно ранить ангелов, надолго замедляя их регенерацию. С такой дырой в груди он катастрофически ослаблен и проведёт в адских муках несколько следующих дней, пока не восстановится. — Ади в своём праве отомстить за любимого, — быстро отмечаю Полудемону, стараясь отвлечь на себя на лишние пару секунд. Но тот никак не реагирует, однако я чувствую, что он едва сдерживает неистовый гнев. — Достаточно, Ади. Уходи, — отдаёт команду сквозь зубы. Рыжий демон стоит на месте. Изумрудные глаза упиваются каждой деталью боли, каждой судорогой на ненавистном лице убийцы Сэми. «Пожалуйста, Ади, пока они не поняли, что к чему. Отступи!» Но в следующее мгновение он с криком «За Сэми!» проникает рукой глубоко в рану и вырывает что-то из внутренностей врага. — НЕТ! Он нужен мне живым! — Мальбонте моментально оказывается рядом с ними, грубо отшвыривая демона на несколько метров. Фенцио тут же падает, захлёбываясь собственной кровью, но находит в себе силы повернуть голову, чтобы увидеть сына в последний раз. Дрожащие губы беззвучно выводят «прости», и он замирает окончательно. Где-то вдалеке слышу шумный выдох Дино, но бегу не к нему. Мальбонте издает страшный рык негодования. Затем отходит от бездыханного тела и рывком поднимает распластанного по земле Ади, усаживая коленями в песок. Прижимая руки к рыжей шевелюре демона, стремительно и хладнокровно воздействует на него. — НЕТ! Прошу, он же, как и ты, имел право на возмездие! — испуганно кричу, добегая до них. Но поздно. Замечаю тёмную вязкую жижу, проникающую с пальцев Мальбонте прямо парню под кожу. Чёрные отравляющие прожилки волной вздымаются внутри, но тут же исчезают, погружая яд глубже. — Я предупреждал тебя, Ади. Ты знал, что Фенцио важен для моего плана и, тем не менее, ты убил его, не ограничивая свою месть малой кровью! Ты знал, на что шёл, — Мальбонте небрежно отбрасывает руки от полуживого демона и идёт в сторону пленников. — Ади…— припадаю к нему и шепчу, обливаясь слезами. — Тшш… дьяволица… это было неизбежно. Как думаешь… я смогу найти Сэми в Небытие?.. Размытая пелена от слёз мешает отчетливо видеть его лицо, и это даже милосердно. — Конечно! Конечно, найдешь. Он ждёт тебя, — и всё, чем я могу помочь умирающему другу, это облегчить его последние мгновения. Зарываясь в рыжие волосы, посылаю в его сознание воспоминания нашей школьной жизни, где они с Сэми беззаботно шутят и наслаждаются подтруниванием друг друга. Мелькают образы наших посиделок в спальне с борьбой подушками, игра в вагат, их поцелуй на уроке… — Сэми…. А вот и я… Держи меня за руку… — его губы расплываются в блаженной улыбке. Всхлипывая, я сжимаю его протянутую ладонь. Выдох, и изумрудные глаза замирают, навсегда стекленея. Они глядят теперь прямо в Небытие. Слышу резкий шум за спиной. Оборачиваюсь. Ребята сбрасывают с себя надрезанные золотые сети, освобождая крылья. Сидящие у костра воины вскакивают и бегут на пленников, но друзья действуют молниеносно и слаженно. Дино ударяет одних светлым потоком чистой энергии, Люцифер запускает в других огненные шары, пока Мими ловко разделывается с последним, Энди с криком пинает ногой костёр, и горящие поленья с огненной пылью попадают прямо в удивлённое лицо Полудемона. Из его груди вырывается настоящий рёв, не человека — монстра. Дино, Энди и Люцифер вырываются вперёд, пролетая вокруг Мальбонте и накидывая на него золотые сети, сжимая их концы изо всех сил, чтобы обездвижить его. — Мими, давай! Дино тревожно следит, как хрупкая демоница напоследок наносит несколько ударов поднимающемуся с песка воину. И вот они с Энди первыми взмывают в тёмное небо, стремительно набирая высоту. А я замираю в замешательстве, встречаясь с диким пронзительным взглядом чёрных обсидианов. Он туго связан несколькими комплектами золотых нитей, которые теперь так глубоко впиваются в кожу, что уже окрасились в цвет его крови. К слову, такой же красной, как у всех. Но в его глазах нет места боли — лишь беспредельная ярость. Мальбонте неотрывно следит за мной, каждым своим движением лишь усугубляя кровотечение, но совершенно не обращая внимание ни на него, ни на сдерживающих его сильнейших учеников школы, будто они ничего не значат. Скорее всего, так и есть. Перед глазами на миг проносится недавняя картина, где он, окружённый субантрами, демонстрировал мне свою безграничную мощь. А это значит, что вот-вот начнётся Армагеддон. Внутри меня рвёт душу на части жгучая боль от потери друга, и злая обида на Полудемона не даёт нормально дышать. — Лети, Вики! — Дино кричит мне, умоляя, уговаривая. Вероятно, беспокоясь, что без Ади в лагере я точно пропаду. Но я стою на месте. — Остолбенела, Непризнанная?! А ну вверх! Живо! Он не вылетит за поле! — Люцифер на пару с ангелом продолжает удерживать Мальбонте в сетях. Смотрю в алые глаза сына Сатаны. По моему лицу продолжают катиться слёзы, но я твёрдо качаю головой. На мгновение он теряет дар речи от нахлынувшего возмущения. Но затем резко перебрасывает золотые нити Дино и в одно движение налетает на меня. В нос ударяет его запах с всё ещё витающими нотками бергамота и мускатного ореха, его парфюма. Люцифер обхватывает моё лицо горячими ладонями и кричит мне прямо в губы: — Ну уж нет! Ты же не думала, что я оставлю тебя с этим безумцем? Ни за что! И он обхватывает меня за талию, крепко прижимая к себе, и решительно отталкивается от земли, взмывая навстречу звёздам.