Большой Секрет

Аксарильма не могла встать уже и по собственной воле. Джереми сжимал ее плечо с такой силой, будто готов был в любой момент даже волоком тащить ее от опасности. Девушка разжала пальцы, и пепел комьями упал на землю, оставив на коже только грязно-серые разводы. Ни одно слово или действие не убедили бы Марко Беллера, что он неверно истолковал увиденное. А Аксарильма не сомневалась, что он видел достаточно. Лекстар опомнился первым. Он подбежал к ней и, хотя Джереми хотел закрыть ее собой, так сверкнул глазами, что Стихийный отступил. Лекстар сам рывком поставил Аксу на ноги и крепко обнял. В последний раз, решила для себя Аксарильма и зажмурилась. Из-за чего бы ни оказался Марко Беллер на пороге усадьбы, он бы не оставил их в покое. Единственным шансом уйти от него было сбежать всем вместе, нужно было только добраться до коридора небесного народа в перелеске. – Прости меня, – прошептал Лекстар, гладя ее по волосам. – Я сглупил и сказал Марко, что вы скоро уедете. – Ты должен уехать с нами, – Акса открыла глаза и вцепилась ему в руки. – Ты не можешь остаться, он... – Вы думали, я ничего не знаю? Подошедший к ним Марко Беллер говорил тихо, без насмешки и превосходства. Странно, но Аксарильма не чувствовала никакой исходящей от него угрозы, лишь свою усталость. Все душевные силы были потрачены на Ромпера и то, чем закончилась его жизнь. Она оплакивала несносного призрака, с которым дружила вопреки привычкам их сущностей. Она горевала по запутавшейся Лисианне, в последний час узнавшей, что жизнь ее была ненастоящей. Чем теперь мог Аксарильму напугать Марко Беллер? Против него стояли две семьи, готовые дать отпор, но хотевшие лишь убраться до того, как о них узнает Кораллад. Как только они окажутся в землях Пяти Океанов, Беллер не сможет их преследовать. Он и сейчас стоял один против всего семейства, без подмоги. Что бы он сделал? Слухи об охотнике ходили разные, устрашающие, но он не спешил их подтверждать. – Вы позволите пройти в дом? – спросил он. – Отойдите в сторону для начала, господин Беллер, – процедила Лемони. – Вы стоите... Беллер опустил взгляд и тут же отскочил вправо. Одной ногой он угодил в пепел – от Ромпера или Лисианны? – и оставил в нем след от ботинка. – Вы видели по пути сюда Талбота Шевелушского? – спросил Джереми. – Несся в город, – кивнул Лекстар, – кажется, даже не заметил нас. Вы предупреждали, чтобы я не трогал его, я не стал его останавливать. – У нас нет времени на разговоры в доме, – тут же фыркнул Джереми и отвесил Беллеру небрежный поклон. – Простите, господин Беллер, час-другой, и вся столица будет знать то же, что и вы. Если собираетесь применить к нам силу, советую поторопиться с попыткой. – За час-другой ничего не изменится, – Беллер покачал головой. – Пока люди по-настоящему сообразят, чем вы тут занимаетесь, пройдет уйма времени. Но вы тратите его сами. Я вам не враг, Джереми Стихийный. Если Беллер знал его настоящее семейное имя, значит, действительно знал гораздо больше, чем показывал при редких встречах. Аксарильма не сомневалась, что Лекстар не выдавал их. Она все еще стояла в кольце его рук и чувствовала, как быстро бьется его сердце, такое же взволнованное, как и ее. Но Акса корила себя за невнимательность. Лекстара она долгое время считала подозрительным, но о Марко Беллере она заранее знала, что ничего хорошего от него ждать не стоило, и не искала в нем особенных угроз. – Джомари, – Беллер вдруг обратился к псу, съежившемуся у ног Лемони, – не притворяйся, что не знаешь меня. – Я не знаю тебя уже много лет, – отозвался Джомари. – Кажется, нам все же стоит вернуться в дом, – протянул Лекстар. Он мягко подтолкнул Аксу, уводя ее со двора. С трудом оторвав взгляд от пепелища, девушка обнаружила, что на веранде стояло уже все семейство, даже граф Шевелушский не прятался, рассматривая гостей. В центре компании, взявшись за руки, стояли Голдельмина и Ханна, последняя не сводила глаз с Марко Беллера. Дойдя до дома, Лемони остановилась и ткнула пальцем в небо: – А вы! Оставайтесь там! Не вздумайте уходить, я хочу… – Лемони, – шикнул на нее Джереми, – идем. Он решит, что мы еще и сумасшедшие. – Вы меня слышите? – не унималась Лемони. – Есть дело! От низкой темной тучи тут же отделилась точка, которая в считаные секунды начала принимать человеческую форму с распростертыми крыльями. Беллер смотрел на небесного человека, не двигаясь. Аксарильма, чьим призывам небесные люди не вняли, была впечатлена не меньше его. Лемони стояла, сжав кулаки. Еще несколько минут назад лившая слезы над останками Лисианны, девушка с решительным видом следила за приближением небесного человека. Акса поверила бы, что Лемони метнет в небожителя огнем, как только он спустится на землю. Стихийная обернулась к семье: – Я присоединюсь к вам позже. – Останусь здесь, – сказал ей Фил. Лемони сверлила его взглядом пару секунд, ожидая, что он передумает. Но Фил тяжело опустился на доски веранды, и сестра вернулась к наблюдению за небесным человеком. Фил уставился на свои руки и несколько раз сжал пальцы в кулаки, тихо зашипев от боли. Заметившая это Аксарильма шагнула к другу и перехватила его руку. Кожу на ладони пересекала алая полоса от ожога, оставленного светившимся хлыстом. Фил вырвал руку из пальцев Аксы. – Пока жив, как видишь, – пробормотал он и отвернулся. Джереми за его спиной устало вздохнул. Вместе они прошли в гостиную. У Аксы все еще не укладывалось в голове, что меньше часа назад Ромпер был в этой и соседней комнатах один на один со своим вспыхнувшим безумием. Ей больше не хотелось ни к чему здесь прикасаться, нигде сидеть, и она встала у окна. Лекстар, не отходивший от нее ни на шаг, тут же обнял ее со спины, дав опору. Никто другой тоже не стал присаживаться, родные разошлись по углам гостиной. Успевший устроиться на диване Беллер только с грустной улыбкой покачал головой. Напротив него в кресло неожиданно уселся призрачный граф Шевелушский. – Я видел тебя здесь пару раз, – сказал граф, – да только не похоже, чтобы ты состоял в этой компании. – Я Марко Беллер. – И? Когда я был жив, Беллеры были известны только как предпоследние в очереди на маннманский престол. – Не предпоследние, – Беллер заерзал на месте, – ни к чему говорить о престоле моего королевства. Раз вы уже не живы, эти вопросы не должны вас волновать. Я охочусь на сущности, отличные от простых людей. Выслеживаю ведьм и мастеров, могу отловить и русалку, и четверть-зверя, знаю… – В землях Пяти Океанов он отлично известен, – вставил Джереми, – да только никто бы не поверил, скажи я, что он едва ли не младше меня. – Репутация великолепно работает на меня, – кивнул Беллер без тени превосходства, – я не похваляюсь своими способностями и не преувеличиваю. Слухи о моих занятиях расползались дальше, чем я ожидал. А я даже, к слову, почти никогда не покидаю Маннманию и Людское. Дело не только в моих силах, но и в моих связях предпоследнего, – он бросил взгляд на графа, – наследника. – По крайней мере, де́ржитесь при встрече с призраком лучше прочих, – пробормотала Голди. – Мне еще не доводилось видеть их лично. И это было бы интереснейшим опытом, если бы не обстоятельства. – И чего вы от нас хотите? Что вы сделаете? – Голдельмина развела руками. – Ничего, – он повернулся к Ханне, обвивавшей руку Арьяны, – я помогу вам уйти и приложу все силы, чтобы ваши имена не вызывали связи с колдовством. – Мы и сами можем легко уйти, – фыркнул Джереми, – и возвращаться не планируем. Аксарильма и Лекстар одновременно так резко повернули к нему головы, что их жест не укрылся от глаз Беллера. Он некоторое время изучал их, как они стоят вдвоем без стеснения, как Лекстар всем своим видом показывает, что простым людям выбрал ведьму. И Аксарильма ужаснулась новой догадке. Ее семейство в самом деле могло покинуть Кораллад, ничего не потеряв, но Лекстар? Он верно говорил, что здесь была вся его жизнь, и жизнь эта, если бы того пожелал Беллер, могла в одночасье разрушится. Достаточно было слов, тех упомянутых связей, чтобы все знали, что коралладский аристократ, друг наследного принца водится с ведьмами и даже поселил их в своем доме. – Акса, – позвала ее Голдельмина. Девушка заморгала и огляделась. В гостиной почти не осталось света, хотя за окном утро уверенно вступало в свои права. Акса выдохнула, расправила плечи, и нагнанная ее переживаниями тьма рассеялась. – Похоже, мне нужно поторопиться с объяснениями, иначе вы порвете меня на кусочки силой мысли, – усмехнулся Беллер. – У вас достает такта шутить? – спросила Ханна. Лицо ее было белым как мел, взгляд потускнел. Она по-прежнему цепко держалась за руку Арьяны. – Два… три человека только что погибли на наших с вами глазах. Их убило проклятье, насланное той, кого вы якобы изловили. – Она арестована. Не считаете же вы, что стоило ее убить, Ханна?! – Я считаю, что вам давно нужно было признаться, что вы нас раскрыли. Мы бы посоветовали вам вывезти ее в земли Пяти Океанов. Тогда ничего из сегодняшних кошмаров бы не произошло. – Не в нашей с вами власти говорить о том, что могло бы случиться в ином случае, – Марко Беллер посмотрел на нее с сожалением. – Я не хотел вас обидеть. И расстроить. И напугать. Я действительно давно знаю о вас, с того дня, как впервые приехал в усадьбу. Лекстар сказал, что здесь разместились две семьи и он не хочет, чтобы они пострадали от ведьмы, за которой он наблюдал несколько лет. Я должен был всего лишь осмотреться, прогуляться по двору, чтобы понять, где и как лучше удастся поймать Пебру. Теперь бессмысленно скрывать, я чувствую чужие сущности. Мне помогли с этим, когда и как – сейчас неважно. Важно то, что я не поверил собственному чутью, когда оказался у ворот усадьбы. Присутствие Заграи Пебры едва можно было уловить в лесу, но за оградой, но здесь, – он обвел рукой гостиную, – для меня здесь все кричало о чужаках. И я немедленно бы сказал об этом Лекстару, если бы не вы, Ханна. Стихийная неотрывно смотрела на него, но ни единым жестом не выдавала своих чувств. – Я решил приглядеться к вашей компании. Послушал, что о вас говорят в городе, – Беллер позволил себе новую короткую усмешку, – но о вас злословили не больше, чем о прочих, кто не вписывается в рамки общества. Ничего интересного. А затем прошел маскарад в честь Ричарда Роджера. Я должен был руководить охотой на Пебру, но принцесса Елена настаивала, чтобы я тоже был на балу. И я ждал встречи с вами. Гадал, знаете ли вы уже мое имя, кто я, придете ли. Лекстар заверил меня, что на балу я непременно вас увижу, но я боялся, что вы останетесь в усадьбе. Увидите, что мои люди ловят ведьму, и все пойдет не по плану. Я боялся, что не увижу вас ни в ту ночь, ни после. – Они не знали твоего имени, потому что я сам не хотел вспугнуть их, – вставил Лекстар. – Не знаю теперь, как вышло бы лучше, – Марко Беллер покачал головой. – Но в зале, полном простых людей, я убедился, что чутье меня не подвело. В усадьбе я действительно заметил не только Пебру, вы тоже обладали отличными от нас сущностями. И тот танец окончательно расставил все на свои места. То, что я почувствовал в конце… Голдельмина вдруг вскрикнула и закрыла рот рукой, повернувшись к Ханне. Краска наконец вернулась на щеки девушки, и та, покраснев, попыталась спрятаться за спиной у Арьяны. Джереми нарочито громко прочистил горло, Акса закусила губу, чтобы сдержать улыбку. Беллер крутил головой, не в силах разобраться в их странной реакции. – Вы не должны были ничего почувствовать, господин Беллер, – сжалилась над ним Арьяна, – если бы вы были для Ханны случайным человеком, а она для вас – кем угодно, но не Ханной. Этот танец был вашим с ней признанием. – О котором она умолчала, – отметил Джереми. – С тобой поделишься, – вступилась за нее Арьяна. – Для чего мы... – Молчи, Джереми, – глаза Арьяны недобро сузились, и Аксарильма подумала, что не припомнит, когда видела подругу такой сердитой в последний раз. – Молчи и оставь сестру в покое. Ну же, господин Беллер, поспешите окончить свой рассказ. – О, да, конечно, – сцена, понятная только Стихийным, сбила его настрой, Беллер встал со своего места и принялся бродить вдоль дивана. – Я узнал, что Заграя Пебра направилась в Маннманию, и поспешил за ней, но я надеялся, что еще успею увидеться с вами, Ханна. Я был готов раскрыть все карты, и разговор этот состоялся бы гораздо раньше. – Заграя Пебра сбежала в Маннманию? – переспросила Аксарильма. – Мы поймали ее в столице, – Беллер настороженно кивнул ей. – Мы? С кем? Вы говорили, что вам помогли. Аксарильма почти не говорила о Гретте вслух, но каждый день возвращалась к ней мыслями. Гадание показывало одно и то же: Гретта в порядке, Гретта цела. Прошлым вечером Акса снова ей написала, предупредила, чтобы та не возвращалась в Шевелушскую усадьбу. Ее послание было как всегда коротким, чтобы не привлекать к Гретте внимания. Ответ был еще короче и оттого бил больнее: «Поняла». Аксарильма же не понимала ничего. Она жаждала услышать, что именно Гретта помогла Марко Беллеру, но тот, воспользовавшись заминкой, увел разговор в другое русло. – Я не устану повторять, что я на вашей стороне. – Мы это уже от него слышали, – Джереми кивнул в сторону Лекстара, – только он ничем это не доказывал, пока не... – Голдельмина ткнула его локтем в бок, и Джереми смолк. – У меня к вам предложение, – Марко Беллер обошел диван и уперся руками в его спинку. – Ближайшая граница с Людским королевством – радталийская, но попасть туда можно либо через Кораллад, либо в обход на север. Но где бы вы там ни показались, вас перехватят. Вы можете уехать со мной в Маннманию через западную границу, за Бурым озером, а оттуда – в Сценнацию. Никто и не подумает, что вы ушли таким путем. Вы же не сунетесь в Маннманию ко мне. – Есть и другой путь, о котором вы, к счастью, не знаете. Нам не потребуется ваше предложение, – оскалился Джереми. – Ошибаешься, – возразила зашедшая в гостиную Лемони. Фил, скрестив руки на груди, понуро следовал за ней. – Они хотят закрыть коридор. Говорят, мы чересчур злоупотребили их великодушием, когда прибыли через него целой стаей. Небесные люди из Радталии уже закрыли проход от Кораллада к Кориции, как того давно просил... Лоренцо Серра, – девушка презрительно хмыкнула. – А те, что живут над Людским королевством, вот-вот разрушат коридор, по которому мы спустились сюда. – Почему сейчас? – всплеснула руками Голдельмина. – Им не понравилось то, что они видели сегодня. Нас слишком много и могло бы стать еще больше, если бы мы продолжали вмешиваться в жизнь простых людей, – Фил пожал плечами. – По мне, это глупость. Мы ничего не делали. – Я бы поспорила, да некогда, – фыркнула Голди. – Уйдем, как предлагает господин Беллер? – Крылатые согласны пропустить пару человек, – сказала Лемони. – В знак благодарности за то, что заботились о Лисианне. Похоже на издевку, а? Услышав ее имя, Марко Беллер снова оживился. Он вытянулся и покрутил головой по сторонам, рассматривая мебель и углы гостиной. Акса бегло оглядела комнату и недосчиталась пса Джомари. Она уже и не пыталась что-то увидеть или услышать через него, хотя и чувствовала, что Джомари был живым. Либо девушка теряла связь с животными, либо пес был не только говорящим зверем. Занятая другими переживаниями, она никогда не спрашивала у Джомари, кем он был, и почти не говорила с псом о его происхождении. Тем страннее было узнать, что Беллер был с ним знаком. – Когда вы пришли к Лекстару, ваша подруга назвалась Лисианной Джомари, – задумчиво заговорил тот, – и я не мог поверить в такое совпадение в именах. Как к вам попал Джомари? – А вы-то откуда его знаете? Тоже сидели в тюрьме Кориции? – спросил Фил. – Ради всего сущего, Стихийные, вы совсем не умеете молчать? – простонала Голдельмина. – Он был моим хозяином. Показавшийся в дверях Джомари мгновенно перетянул внимание на себя. Он сел на пороге, не заходя в гостиную, но стоило Беллеру сделать шаг в его сторону, он сразу вскочил на лапы, готовый убежать. Беллеру пришлось вернуться на свое место. – Сначала я принадлежал его брату Джорджу, старшему из сыновей. Затем Марку, Марко, он любил называть себя с детства, – в голосе Джомари сквозила тоска, – а он отдал меня младшему Ричарду. Аксарильма с удивлением вспомнила знакомство с Джомари в тюрьме Кориции. Джордано, Марко, Рикардо – представившись, пес именно в таком порядке перечислил прошлых хозяев. По именам не было ни намека на то, что хозяева эти были родом из Маннмании, а не Радталии. – Мы любили тебя, – глухо вставил Беллер, – Ричард дал тебе это имя, чтобы помнить, что ты был общей и… – Меня забыли! – Джомари все-таки встал и зашел в гостиную, но остановился рядом с Лемони. – Хочешь знать, как я называюсь в их мире? В землях Пяти Океанов, где я оказался в одиночестве и без дома? Вещь с душой. Знаешь, где я желал поселиться, чтобы за мной ухаживали? В тюрьме Кориции. А знаешь, кем были мои лучшие друзья? Два вора. Мы вместе мокли под дождем, пока я надеялся, что от тяжести воды не разойдутся нитки на швах. Я даже чувствовал настоящий голод, хотя еда мне не нужна, и мы вместе голодали и вместе побирались на улицах. – Я думал, тебя оживили ведьмы. Джомари, прости меня, если бы я только знал, я бы забрал тебя. Марко Беллер снова предпринял попытку приблизиться к Джомари, но пес зарычал и отшатнулся от него. Аксарильма тяжело вздохнула. Как же она не догадалась? Океан жизни, что возрождал людей призраками и невинные души селил в предметы, коснулся и пса. Что Джомари не позволил сказать Беллеру? Он был общей игрушкой? – Наверное, нужно благодарить мастера, что сшил меня крепкими нитками и придал мне вид настоящей собаки. – Погодите-ка, мы говорим с живой игрушкой? – Лекстар повернулся к Беллеру. – С живой игрушкой из твоего детства? – Для того, чтобы я ожил, пусть и случайно, нужна была чужая душа. Догадываешься, чья, Марко? – Джомари повысил голос. – Ричард был болезненным мальчиком, и его здоровье вместе с жизнью окончательно ушло одной безлунной ночью в вашем имении на границе со Сценнацией. – В тебе живет душа Ричарда? – Беллера едва было слышно. – Теперь это моя душа. Я не Ричард. При твоих занятиях тебе не доводилось еще встречать вещи с душой? У них остаются обрывки человеческой памяти, иногда – лишь страх и ощущение обновленной жизни. Они чувствуют призраков, которым завидуют. Призрак может обрести покой, а о вещах с душой я подобного не слышал. Они боятся духов, потому что духа вырывают с изнанки нашего мира, он может уничтожить и живого, и призрака, и вещь с душой. Как показал нам сегодняшний пример, и призрак может одолеть духа, но я, признаюсь, этим утром готов был умереть второй раз от страха. Знаешь, Марко, таково мое вечное состояние. Страх. Я очнулся, когда все еще были в доме и готовили Ричарда к перевозке в Штрогкам. Я не смог раскрыть себя, испугался, что Беллеры не поверят и уничтожат меня. Я не знал еще, что душа отправилась бы в странствие до нового подходящего предмета. Но я боялся остаться в одиночестве и надеялся, что меня заберут вместе с остальными вещами, чтобы я и дальше оставался с семьей. Но все игрушки, какие только были в распоряжении Ричарда, остались в имении. – Я приезжал в имение, но не видел тебя, – пробормотал Беллер. Джомари фыркнул и покачал головой, совсем как человек. В его словах и движениях, которые позволяло производить его тело, действительно не было ничего звериного. Он ходил на четырех лапах, Акса видела, как он рыл землю, но ни разу не замечала, чтобы он вилял хвостом. Он скулил и рычал, потому что так было проще выражать эмоции, от такой возможности и Аксарильма бы не отказалась. Но стоило завести с ним разговор, и можно было только дивиться, как по-человечески он рассуждал, не отвлекаясь инстинктивно на посторонние шорохи и запахи. Акса не понимала теперь, как можно оставить без внимания, что Джомари по сути своей был человеком, запертым в теле игрушечной собаки. – Джомари, как мне жаль! – воскликнула Ханна. Она всхлипнула, упала на колени и обняла пса за шею, стоявшая рядом Лемони скользнула в сторону. Прижавшись щекой к макушке Джомари, Ханна просила у него прощения за все семейство, не разглядевшее в нем нечто большее, чем говорящего зверя, просила прощения за Марко Беллера, упустившего его и потерявшего возможность дать Джомари жизнь лучше той, что он влачил в Кориции. Вид плачущей Ханны заставил Беллера со стоном упасть на диван и схватиться за голову, но он тут же снова вскочил и за мгновение оказался возле девушки. – Ханна, это я должен просить прощения! – воскликнул он, опустившись рядом с ней. – Как я понимаю, бояться охотника на иные сущности нам не приходится, потому что грозный вид остался у одного графа Шевелушского, – протянул Квертингол, до сих пор молчавший. – Но если будем и дальше болтать о несправедливости жизни, дождемся и горожан, и того, что небесный народ закроет для нас последний путь. Лемони? – Да, да, – Стихийная, завороженно наблюдавшая за Ханной и Беллером, тряхнула головой. – Мы с Филом кое-что придумали. Кто-то вернется домой тем же путем, каким мы сюда попали. Кто-то поедет с Беллером, если он любезно предложил помощь. А я и Фил отправимся в Корицию с небесным народом. – Нет! – в один голос вскрикнули Джереми и Аксарильма. Они переглянулись между собой, и Джереми продолжил: – Зачем? Вам там делать нечего. – Мы пообещали Лисианне, что увидимся с тем ребенком. Что-то мне подсказывает, что из Лоренцо не вышло отличного дядюшки. Крылатые сказали, что Лиса навещала мальчика. Мы будем осторожны, обещаю. Позволь сделать что-то хорошее, Джереми. Голос Лемони доносился до Аксарильмы издалека. Она не слушала, что говорила подруга, мысль о том, что Фил вновь окажется в этом городе, накрыла ее волной ужаса. Все в ее душе кричало, что Филу нельзя туда ехать, липкий страх не давал ясно думать. Акса высвободилась из рук Лекстара и подскочила к младшему Стихийному, вцепилась ему в плечо. – Фил, не возвращайся в Корицию. Выбирай любую дорогу, только не Корицию, умоляю. С Лемони может отправиться Джереми. Или Тинг. Я сама пойду с ней! Только не ты. – Не тебе меня удерживать, – Фил сбросил ее руку с плеча. В его голосе была холодная решительность, будто сопровождение Лемони было его сложным, но единственным выбором, который перед ним кто-то поставил. Акса в смятении обернулась к его семье. Джереми смотрел на брата с подозрением, сестры были лишь недовольны тем, что Фил снова ощетинился и грубил. – Это выход, Аксарильма, – мягко сказала Голди. – Между Сценнацией и Радталией лежат Бесчестные горы. Там должен быть еще один проход в наши края. Встретимся там с Лемони и Филом и вернемся домой все вместе. О, Лемони, я сейчас вернусь! Голдельмина выбежала из гостиной. Фил, воспользовавшись тем, что Акса отвлеклась, скользнул в сторону и что-то тихо сказал на ухо Джереми. Тот стал еще мрачнее, но кивнул брату. Растерянная, Аксарильма стояла посреди гостиной и наблюдала, как семейство пришло в движение. Вещи были собраны, Беллер не препятствовал отъезду, в усадьбе их больше ничего не держало. Голдельмина вернулась с мазью от ожогов, которую готовила так усердно, и Лемони, пожав плечами, спрятала ее с помощью своего гусиного пера. Тинг и Джереми обсуждали, как им разделиться. Лекстар, оттеснив Марко Беллера в сторону, что-то ему втолковывал, а тот только горячо кивал в ответ. Фил стоял напротив Аксы и смотрел на нее немигающим взглядом. В глазах Аксы темнело, руки безвольно висели. Она не могла ни словом, ни жестом удержать друга от его решения. – Акса, – позвал ее Квертингол, – ты поедешь с Арьяной, поняла? Небесный народ даст вам дорогу, а я проберусь к побережью и за Чайным городом пересеку границу. Потрачу время, но в одиночку справлюсь. – Что вы творите? – Аксарильма покачала головой. – Почему ты не поедешь с остальными в Маннманию? Зачем разделяться так? – Марко Беллер забыл упомянуть, что возвращается домой в компании еще нескольких маннманцев. Голди, Джереми и нашей Хани будет достаточно, они легко оторвутся втроем в случае опасности. Чем больше взволнованных людей соберется вместе, тем подозрительнее они будут выглядеть. Пора прощаться, Акса. Сейчас. Он отошел от нее, пропустив вперед Лемони. Та чмокнула ведьму в щеку и пробормотала слова прощания. Она крепко обнялась с Ханной и Арьяной, затем с Голди, замешкалась перед Джереми. Но старший брат стиснул ее в объятьях, чего Акса за ним никогда не замечала. Лемони помахала рукой Тингу, отвесила поклон графу Шевелушскому. – Лекстар, я прошу прощения за тот случай. Ну… я не хотела вас поджигать, – она неловко улыбнулась. – Марко Беллер! Берегите мою сестру, иначе вас я подожгу без сожалений. Она выскочила из гостиной. Фил, тоже успевший попрощаться со всеми, бросил на Аксу последний взгляд и молча покинул комнату. Ведьме показалось, что его окружает дымка, словно он собирался раствориться во тьме. Голдельмина подошла к сестре, поправила ее прическу, смахнула невидимую пылинку с плеча. По ее щекам текли слезы, но Голди притворялась, будто их вовсе не было, и Акса обнаружила, что тоже плачет. Девушки взялись за руки и несколько секунд напряженно молчали, смотря себе под ноги. – Будь цела, – сказала наконец Голди, и с этими простыми словами Аксарильма ощутила прилив теплой энергии, которой с ней поделилась сестра. – Будь цела, – эхом повторила Акса, через прикосновение руки передавая ей часть своей силы, она не узнала собственный голос. – Мы поедем через ферму Пембертонов. Вам стоит поспешить к коридору небесного народа. Обещай, что сообщишь о себе, как только окажешься в безопасном месте, – затараторила Голдельмина. Она тут же зажала себе рот рукой, борясь со слезами. Подавив всхлипы, она прокашлялась. – Я тоже напишу тебе, когда мы доберемся до Сценнации. Но если только ничего обо мне не узнаешь, если что-то пойдет не так… – Голди! – Если что-то пойдет не так, обещай, что проживешь достойную жизнь, что исполнишь все наши мечты! Я знаю, у тебя получится. – Без тебя ничего не выйдет, – прошептала Аксарильма, резким движением вытирая слезы. Голди обняла сестру в последний раз и развернулась к Тингу, а Акса повернула голову к Джереми. Стихийный смотрел на нее с грустью. – Будь осторожна, Аксарильма. Скоро встретимся в Рассаднике. Арьяна?.. Его сестра, отойдя от Ханны, коротко обнялась с Джереми, но тот перехватил ее руку и вновь притянул к себе, а затем быстро, будто боялся передумать, обнял и Аксу и подтолкнул ее к Лекстару. – До встречи? – Джереми неуверенно повел плечом. – Пожалуй, – кивнул Лекстар. Арьяна пристально посмотрела на брата, будто не узнавала его. Аксарильма и сама удивилась теплу, с которым Джереми прощался с ними. Она чувствовала, что он растерялся из-за собственных проявленных чувств, а Арьяна вдруг опустила голову и коснулась пальцами глаз, пряча подступившие слезы. Тинг обнял ее за плечи, и вместе они вышли из гостиной. Лекстар, взяв Аксу, не перестававшую плакать, за руку, тоже повел ее к двери. Обернувшись, она успела перехватить взгляд графа Шевелушского, до сих пор сидевшего на диване: – Простите, что устроили в усадьбе кавардак. – Я выбрался с чердака, – граф развел руками. На конюшне Аксарильма бездумно оседлала свою лошадь и бок о бок с Лекстаром выехала за пределы усадьбы. Она не могла до конца осознать, что уезжает, сбегает. Столько недель было потрачено на подготовку, столько планов было построено вместе с Греттой, чтобы попасть в Кораллад. Им удалось ускользнуть из Рассадника прежде, чем дома их план был раскрыт. Теперь же вновь приходилось тайно исчезнуть из Кораллада. Интерес, любопытство, новые места и знакомства, пустая болтовня с госпожой Шейб на постоялом дворе, трепет перед тетушкой Колдберга, Дар Жизни в танцевальном зале дворца, постыдное путешествие в Корицию, Лекстар – все смешалось, превратившись в одну яркую вспышку, которую немедля нужно было спрятать под полой плаща, вывезти из Кораллада, чтобы дома вновь рассмотреть и вспомнить каждый проведенный здесь день. Страхи и надежды сплелись в один тугой узел и поселились глубоко в груди. Она очнулась, только когда с перекрестка они свернули в знакомый перелесок. Среди деревьев, не скрываясь, стояли два небесных человека, чуть расправившие крылья при виде чужаков. – Был уговор о двоих, – протянул один из них. – Будет двое, – раздраженно отозвался Тинг. – Сколько у нас времени? – Нисколько, – презрительно ответил второй небесный человек. Арьяна повернула голову к Квертинголу. По дороге она успела принять невозмутимый вид и взглянула на Тинга со спокойной уверенностью, будто им предстояло расстаться на пару часов. – Надеюсь, когда мы пересечем небо, ты будешь достаточно близок к Рассаднику, чтобы мне не пришлось изнывать в ожидании, – ее губы тронула легкая улыбка. – Это мне придется ждать тебя, – он усмехнулся. Тинг наклонился к Арьяне и поцеловал ее на прощание. Она кивнула Лекстару и направила лошадь к коридору небесного народа. Тинг подмигнул Аксарильме, погладил ее по руке и отстранился, оставив сестру и Лекстара наедине. Аксе вновь стало бесконтрольно страшно. – Я не готова! – выпалила она и замотала головой. – Нет, нет, все должно было быть иначе... Лекстар спешился, и Акса последовала его примеру, чтобы обнять его в последний раз. Пару месяцев назад невозможно было и представить, что человек, которого она сторонилась, станет столь близким и дорогим. Она открыла ему правду о его происхождении, о котором он едва ли когда-нибудь бы узнал, растревожила его и свои чувства. И теперь, исчезая из Кораллада, она боялась, что этой правдой и этими чувствами не просто изменила, но сломала ему жизнь. Поступила так, как некоторые ведьмы делали намеренно, насылая проклятья и мучения. – Я ни о чем не жалею, Аксарильма, – твердо произнес Лекстар, – и ты не должна. Я благодарен судьбе за то, что привела тебя в Кораллад. Дождись меня. – Дождаться? – Дай мне время. Дождись. И я тебя найду. – Мы уходим, – бесстрастно объявил небесный человек. – Я не сказал тебе самого главного, – прошептал Лекстар, склонившись к ней, – я люблю тебя, Аксарильма Литакторо. Для Аксы его прощальный поцелуй был самым горьким из тех, что он успел ей подарить в Коралладе. Он помог ей оседлать лошадь и не сдвинулся с места, пока она не проехала в коридор небесного народа и не пропала из виду. Поднимаясь на небо по скрытой дороге, Акса хотела еще раз взглянуть на Лекстара через его коня, но мир на земле стал недоступен ей, уступив законам небесного народа. Когда они с Арьяной достигли облаков и двинулись по дороге в Рассадник, время уже изменило свой ход, и они, глядя все на тот же перелесок, не видели ни Тинга, ни Лекстара.