Исцеляющие

Мужчина бросил на Ягмур оценивающий взгляд и на мгновение замер, однако быстро пришел в себя. — Я же лекаря просил. — А я по-вашему кто? — Девчонка. Ты хоть знаешь, что с этим делать? — повел взглядом на огромную рану, зиявшую на груди. — Разберусь. — процедила сквозь зубы. Ягмур не любила такого отношения к себе, особенно со стороны мужчин, потому всегда предпочитала лечить женщин. Но сейчас ей захотелось доказать этому напыщенному индюку, что она чего-то стоит. Девушка решительно прикоснулась пальцами к горячей коже мужчины, ощупывая синяки и отечности от побоев. От этого он испытал чувство, в котором одновременно соединилось удовольствие и адская боль. — Ай! Можно аккуратнее? — Я могу уйти, если вас что-то не устраивает. — Ну уж нет! Где я найду ночью другого лекаря? — Эту большую рану придется прижечь и зашить. Остальное пройдет со временем. — Зашить? — Да. Я дам вам морфий. Но все равно будет больно. Придется потерпеть. Зато через десять дней все затянется, иначе может долго кровоточить и неизвестно чем всё закончится. — Шей! — скомандовал. Морфий начал действовать и Ягмур позвала на помощь двух мужчин, что были в доме — Али и друга избитого. Когда раскаленные в камине щипцы коснулись раны, тело выгнулось дугой от адской боли. И только три пары рук смогли удержать его. Потом девушка вытащила из сумки большую медную иглу и толстые хлопковые нитки. Когда игла вошла в живую плоть в первый раз, тело мужчины вздрогнуло, и он громко застонал. — Терпите! Мне нужно сделать несколько швов. В следующий раз, когда игла прошла сквозь кожу, больной не выдержал и крепко сжал запястье Ягмур, впиваясь ногтями в её тело. — Вы же мужчина, держитесь! Я так не смогу сделать свою работу. — одернула руку. Но его тело забило дрожью и девушке пришлось навалиться всем своим весом, чтобы хоть как-то зафиксировать раненого. И тут ему стало стыдно за свою слабость. Он плотно стиснул зубы и вцепился в простыню обеими руками. Чувствуя её дыхание близко от своей груди, терпел из последних сил. — Всё, готово. — Ягмур вытерла кровь с рук. — Такая сильная! А с виду не скажешь. — откинулся на подушку. — А вы что думали? — удовлетворенно хмыкнула и впервые про себя заметила, что пациент очень хорош собой. — Что теперь? — Нужно смотреть за швом, чтобы не разошелся и не нагноился. Промывать. — положила на рану кусок хлопковой ткани, свернутый вдвое. — Через десять дней убрать нитки и будете как новый. — Ты ведь возьмешься за это? Я щедро заплачу. — Хорошо. Я приду послезавтра вечером. — развернулась, чтобы уйти. — Стой! Скажи, хоть как тебя зовут? — Не «тебя», а «вас». А зовут меня Ягмур. Для вас Ягмур-ханым. — Мехмед! — Атике Султан! — поцеловал руку. — Как ты себя чувствуешь? — Уже намного лучше. Послезавтра надеюсь присутствовать на открытии библиотеки, как и планировали. — Прекрасно! У меня к тебе серьезный разговор. — Слушаю вас внимательно. — В Стамбул по моему указанию прибыл Фазыл Ахмед, старший сын Кепрюлю. Он очень опытный, хоть и относительно молод. Семь лет руководил Дамаском и при нем город расцвел, размер казны увеличился втрое. Я хотела бы чтобы он занял должность Первого Визиря при отце. В будущем надеюсь станет тебе хорошим помощником во всём. — На это место уже давно претендует Юсуф Паша, вы же знаете. — Да, но он не справится. Я понимаю, что речь идет о брате твоей Валиде, но только родства недостаточно. Юсуф Паша игрок, все вечера пропадает в тавернах. Скажи, как мы доверим ему государство, если он не может контролировать свой собственный кошелек? — Вы правы, но… — Никаких но! Нужно делать так, как будет лучше тебе, мой лев! И нашей Империи. Кепрюлю стар и ему нужна достойная замена. — Если вы так считаете… — Поверь в мое чутьё. Кроме того, я хотела бы выдать за него твою сестру Бейхан. Так мы сможем быть уверены вдвойне в его верности и преданности. — А это не слишком поспешное решение? Может стоит к нему присмотреться? Узнать мнение Бейхан и Валиде. — Думаю, это будет лишним. Нашего с тобой решения достаточно. Мы много лет знаем Кепрюлю и его семью. Они все очень достойные люди. Лучшей партии для твоей сестры мы не найдем. Я сама поговорю с Турхан и с твоего позволения, мы назначим дату свадьбы. Семья Великого Визиря собралась вся вместе за ужином. Глава семейства происходил родом из Македонии, города Кепрюлю, из-за этого и получил приставку к своему имени, которая теперь передалась и его сыновьям. Старший, Фазыл Ахмед, родился в первом браке, когда Кепрюлю был бейлербеем анатолийских земель. Потом овдовел. Повторно будущий Визирь вступил в брак уже в очень зрелом возрасте. Он женился на молодой девушке по имени Фериде, подарившей ему в последствие сына Демира и дочь Аслыхан. Девушка была инвалидом после несчастного случая, произошедшего несколько лет назад, и почти никогда не выбиралась из своих покоев. Но по случаю возвращения старшего брата, слуги спустили её в столовую. — Я очень рад, что все мои дети снова сидят за одним столом. Спасибо Всевышнему за это. — произнес Кепрюлю. — Как приняли тебя в Топкапы, брат? — спросил Демир после паузы. — Прекрасно. И Атике Султан, и Повелитель были очень любезны. Я чувствую, что мне выдан некий кредит доверия, который предстоит оправдать. Вот только Валиде я явно пришелся не к душе.  — Это ничего не значит, сынок. Турхан Султан всего лишь мать Султана, управляющая его гаремом. Реальной власти, в отличие от регента Империи, у неё нет. Она не сможет повлиять на решение о твоей женитьбе. — О чем речь, отец? — Демир, очень скоро твой брат станет зятем династии. Есть предварительная договоренность о его браке с сестрой Повелителя Бейхан Султан. Осталось только назначить дату никяха. — И что, брат, ты вот так вот женишься на девушке, которую даже ни разу не видел? А вдруг вы не полюбите друг друга? — Брат Демир, для меня это большая честь. Я привык служить Падишаху и его слово для меня закон. — Нет, я этого не понимаю. Не могу принять. — Это жизнь, сынок. И политика. Оторвись от своих книг и вернись с неба на землю! Кроме того, и для тебя нашлась достойная партия в Топкапы. Вот женим Фазыла Ахмеда и твоя очередь наступит. — с неким раздражением ответил младшему сыну Кепрюлю. — А если я не согласен, отец? — Демир! — стукнул ладонью по столу. — Ты сделаешь так, как нужно для семьи. Лучше чем Айлин Султан кандидатуры в жены тебе не найти. Потом будешь мне еще благодарен. Молодой мужчина стих. Перечить отцу было бесполезно. — Вы звали меня, Атике Султан? — Проходи, Турхан. — Что-то серьезное случилось? — Да. Я решила выдать нашу Бейхан замуж. Мехмед меня поддержал в этом. — Что? А с моим мнением в этом вопросе кто-нибудь собирался считаться? Или я не Валиде Султан? Или Бейхан не моя дочь? — Все так. Но она сестра Падишаха и её брак это отчасти политическое решение, которое должно быть выгодно Империи. Поэтому я как регент решила взять это на себя. — А вы тоже выходили замуж потому что это было политически выгодно? — Нет. Возможно, к сожалению. Я верила в то, чего не существует. По крайней мере, не в этом дворце. Я отдам Бейхан в надежные руки достойному человеку, не сомневайся. — И кто же это, позвольте узнать? — Старший сын Кепрюлю — Фазыл Ахмел. — Нет! Я не отдам дочь за этого человека! Только не за него! — Турхан вскипела, вспоминая ту неприятную встречу. — Решение принято и не обсуждается. Тебе ничего не остается, как смириться. Мехмед разрешил мне самой назначить дату свадьбы. Думаю, месяца будет достаточно. Начинайте готовиться. Султанша вышла из покоев злой с твердым намерением сделать все, чтобы помешать этой свадьбе. Атике понимала, что будет нелегко, но все же не воспринимала мать своего племянника всерьез. Для неё Турхан осталась все той же девчонкой, которую она обучала для утех своего брата Ибрагима. И не более. — Дочка, как прошел твой день? Я слышал, ночью за тобой кто-то приезжал. — поинтересовался Кеманкеш после ужина, когда вся семья собралась вместе. — Да, был один пациент после ограбления. Ничего сложного. Буду его наблюдать. Он хорошо заплатил. — Бери с собой Али. Мало ли что у кого на уме. — Конечно, папочка, не беспокойся. Мы с Нефес хотим кое о чем попросить вас с мамой. — Да? — обратила взор на дочерей Кесем. — Завтра открывают библиотеку Кепрюлю. Мы хотели бы туда пойти. Говорят, там будут переписанные труды Гиппократа, Авиценны и Паре! Представляете? — Там наверняка будет ваша сестра Атике, идите конечно. Вам нужно больше выходить, особенно в те места, где бывают образованные молодые люди. — Мама! Мы с Нефес идем не за этим! — Хорошо, я все поняла. Идите за своим Гиппократом. Есть только одна вещь, которую не нужно забывать. Никто кроме семьи Гевхерхан и Атике не знает, что вы мои родные дочки. Для всех вы дети Кеманкеша, которые были у него до нашего брака. Лучше если так и останется. Я не хочу, чтобы нашу семью обсуждали и осуждали. И чтобы говорили, что Кесем Султан родила незаконных детей в те годы, когда была Валиде. Это может повредить репутации династии. Только не думайте, что я чего-то стыжусь. Просто есть вещи, которые неизвестны в обществе и мы не можем их доказать. — Я все понимаю, мамочка. Мы будем молчать. К открытию библиотеки было все готово. В старинном здании в центре Стамбула были установлены высокие стеллажи, на которых хранились бесценные рукописные книги, собранные по всей Империи и за её пределами. Демир нервничал, ожидая приезда регента и Султана. В назначенный час султанские кареты остановились у входа и на ковровую дорожку, ведущую в дверям, ступили ноги Падишаха, его Валиде, младшей сестры и регента Империи Атике Султан. Ягмур и Нефес ждали, как и все. Но для них это было больше, чем любопытство. Правящий Султан и его семья были им не чужие, но об этом почти никто не знал. Падишах произнес короткую речь и возблагодарил Аллаха за то, что Османская Империя становится притяжением великих знаний. Проходя мимо толпы Мехмед вдруг внезапно остановился. Его привлекла юная черноволосая красавица, державшая в руках небольшую картину в деревянной раме.