Часть 18. Свадьба.
16 мая 2021 г., 23:57
Наутро Гюльнуш вернулась в гарем довольная. Еще два десятка девушек, воспитанных за эти годы под надзором Турхан, ожидали своей очереди, сгорая от любопытства и завидуя той, которая оказалась первой.
— Ну и как тебе Райские сады Султана Мехмеда? — с улыбкой и немного смущением поинтересовалась голубоглазая, светловолосая Гюльбеяз, еще одна из любимиц Валиде.
— Это ни с чем несравнимо. Но тебе, как и другим, очень не скоро предстоит это узнать. Уверена, после сегодняшней ночи Повелитель захочет видеть только меня.
— Помечтай! Будет и на нашей улице праздник. — вставила Афифе — другая из девушек. — Султан молод и горяч, вряд ли он остановится на одной. Вот увидишь, скоро он позовет кого-нибудь еще. Говорят, его отец Султан Ибрагим каждый день менял наложниц.
— Мехмед не такой!
— Откуда тебе знать? — девушки встали напротив, готовые вцепиться друг другу в волосы.
— Что за шум? — в гарем вошла Турхан и все сразу притихли, выстроились в ряд, опустили головы. — Не успела я отправить первую из вас в султанские покои, как начались склоки. Я это не потерплю! До тех пор, пока вы не родите моему сыну-Повелителю шехзаде, вы все равны, одинаковы. Никто не лучше и не хуже. Сегодня повезло одной, завтра другой. Чтобы я больше такого не видела! Разойдитесь! А ты, Гюльнуш, подойди.
Тихо, чтобы никто не слышал, Турхан сказала девушке:
— Я очень тобой довольна. У моего сына разбито сердце и твоя задача и впредь его утешать, заставить забыть девушку, которая выбрала другого. Если будешь вести себя достойно, станешь фавориткой.
— Благодарю вас, Султанша. Я сделаю всё от меня зависящее.
Кеманкеш проснувшись и не обнаружив жену рядом, отправился на поиски. Выйдя из покоев, он услышал шум внизу, Кесем громко отчитывала Чичек.
— Я больше не хочу, чтобы эта женщина, Синем, переступала порог моего дома, ясно? Откажись от её услуг и покупай яйца там же где и раньше. Если я её ещё раз здесь увижу, спущу на тебя всех собак!
— Слушаюсь, Султанша, как прикажите. — Чичек виновато засеменила на кухню, от греха подальше. Когда хозяйка была в таком настроении, на глаза ей лучше было не попадаться.
— Кто-то сегодня не в духе? Я это исправлю. — Кеманкеш подошел сзади, заключил жену в свои объятия и оставил поцелуй на шее, но она довольно быстро высвободилась. — Когда я вчера вернулся, ты уже спала, не стал будить.
— Я не спала. Вообще глаз не сомкнула всю ночь.
— Кесем! Опять? Что ты ещё себе напридумывала?
— Где ты был вчера вечером так долго?
— У Хасана и Гевхерхан, ты же знаешь. Поиграл с Мустафой, а потом мы с сыном заболтались немного о нашем, о мужском.
— О женщинах?
— Аллах, пошли мне терпения!
— А может ты и не с Хасаном вовсе заболтался? А с хозяйкой того платка, который я нашла в библиотеке?
— Какого платка? Ничего не понимаю!
— Кеманкеш, много лет назад я обещала безоговорочно тебе верить. И всё ещё верю. Не обмани моего доверия, прошу тебя.
— Я давал тебе хоть единый повод все эти годы?
— Ни одного. Надеюсь так будет и впредь. Если вдруг так случится, если ты почувствуешь…скажи. Мне будет безумно больно, я заживо умру, но отпущу тебя, потому что очень люблю. Но ты меня знаешь, я никогда не прощу предательства.
— На каком еще языке я должен объяснить…- махнул рукой и отошел в сторону, потом вернулся. Кесем делала вид, что рассматривает розы в вазе на столе, на самом деле она была погружена в свои мысли. Кеманкеш подошел и крепко-крепко обнял её, прошептав на ухо: — Если нужно сто раз в день повторять это, я буду повторять. — Я люблю тебя. Мне нужна только ты. Ты одна.
Нефес скучала в одиночестве, и чтобы как-то себя развлечь, когда не было посетителей, рисовала картины, те самые, про охоту, которые заказал Мехмед. Увлекшись рисунком косули, она не заметила, как к ней кто-то вошёл. Не слыша с рождения, она давно перестала пугаться неожиданных гостей, внезапно возникавших за спиной. Это был Демир.
— Вот, решил тебя навестить. Ты не против, если мы перейдем на «ты»? — она отрицательно замотала головой. — Очень хочу, чтобы ты вернулась домой. Мне не нравится, что Повелитель держит тебя здесь, не отпускает.
«Я тоже скучаю по дому и близким. Они хоть и навещают меня каждый день, но всё равно грустно одной».
— Смотри, что я принёс. — Демир вытащил руку из-за спины и протянул Нефес алую розу. — Я знаю, что Султан присылает тебе каждый день огромный букет и этот скромный цветок не может с ним сравниться, но он от моего сердца.
Нефес прижала розу к груди и улыбнулась.
— Ты хотела лучше меня узнать. Теперь я буду приходить и рассказывать тебе что-нибудь из моего детства, юности, делиться мечтами на будущее. А ты в ответ пиши мне письма и рассказывай о себе, о своих чувствах, задавай вопросы. Я буду стараться на них ответить. Мне важно знать, что творится там, в твоей тишине. Знаю, сначала нам будет не просто, но потом мы привыкнем. Настанет день, и я буду по одному взгляду понимать тебя. Любви ведь не нужны слова. — взял её руку и поцеловал.
В этот трогательный, очень важный для двух влюбленных момент, вошел Мехмед.
— Не хотел вам помешать. — соврал, а у самого от злости заходили желваки.
— Что вы, Повелитель! Вы нам не помешали. — Демир встал и опустил голову в знак приветствия и уважения.
— Я только хотел сказать, что договорился с лекарем Эмиром Эфенди. Когда Нефес поправится, сможет учиться у него в больнице, над которой шефствует моя Валиде. От неё всего два шага и до дворца, и до дома Господина Кеманкеша.
«Благодарю. Не стоило утруждаться» — написала.
— Мы же почти родственники. — на этом Мехмед вышел из покоев.
— Нефес, не подумай, что я ревную, хотя это так…мне кажется, нет, я знаю точно, что Повелитель испытывает к тебе чувства. Я боюсь за тебя.
«Он ничего мне не сделает. Ему нельзя думать обо мне. Есть один большой секрет. Ты обещаешь, что никто не узнает, если я тебе его открою?»
— Клянусь.
«Повелитель приходится мне племянником. Кесем Султан моя родная мама. Моя и Ягмур».
— То есть Султанша приказала отказаться от моего товара? Ну что ж.
— Синем, не обижайся. Просто ты на самом деле проявляешь слишком большой интерес к хозяину. Невозможно этого не заметить. — произнесла Чичек, когда обе женщины стояли за воротами, у дома.
— Значит, она приревновала мужа ко мне?
— Причем очень сильно. Нужно было её видеть вчера, когда она нашла платок в библиотеке. Кстати, как он туда попал?
— Не важно. Кесем Султан всегда такая ревнивая? Как же она жила в гареме?
— Не знаю. Но когда Али привёз меня в дом, она очень долго присматривалась, не имею ли я видов на Господина Кеманкеша. Говорят, у них была служанка, которая влюбилась в хозяина и пыталась его увести. С тех пор Султанша никому не доверяет.
— Неужели и мужу тоже?
— Ему верит. Он ведь как сумасшедший влюблён в неё, несмотря на возраст и прожитые вместе годы. Но ты же знаешь, некоторые женщины на всё пойдут, чтобы увести хорошего мужчину из семьи. Ты ведь не такая?
— Нет, что ты, Чичек. Мне этого не нужно.
— Что за письмо? — Эзель пытался разглядеть через плечо Ягмур, что написано, но запах её волос сбивал с толку, кружил голову. Он подумал, что так не должно быть, но ничего не мог с собой поделать.
— Жених моей пациентки Мирьем выражает благодарность. Вчера они поженились и очень счастливы.
— Ты спасла ей жизнь?
— Можно и так сказать. Такие вот письма вселяют надежду, что на свете есть настоящие мужчины, способные понять, простить, принять, искренне любить несмотря ни на что.
— Может и ты такого встретишь. Или уже встретила. — Ягмур испуганно посмотрела на Эзеля. — Нет, мне не нужно…
— Кого ты всё время пытаешься обмануть? От чего бежишь?
— Я не бегу. Просто не нужно и всё. И вообще, ты вот ходишь за мной столько времени, что я стала привыкать к твоему присутствию. А я ведь даже не знаю, кто ты, откуда, есть ли у тебя родные, чем ты зарабатываешь на жизнь? Я ничего о тебе не знаю. Может ты маньяк? Убийца? Вор и хочешь пробраться ко мне в дом?
— У меня никого нет. — вдруг стал серьезным. - Только тётка, но она живёт далеко отсюда.
— А родители?
— Мать умерла, когда мне было несколько месяцев отроду, а потом и отец. В младенчестве я остался круглым сиротой. Никого из них даже не помню. Меня воспитала тётка.
— Мне очень жаль. А что с ними случилось?
— Это очень долгая и печальная история. Возможно, когда-нибудь я тебе расскажу, но не сейчас. — лицо Эзеля стало грустным и, как показалось Ягмур, злым. Она боялась его таким.
Вскоре наступил день свадьбы Бейхан и Фазыла Ахмеда. Топкапы гудел от приготовлений: гарем украсили живыми цветами, повара днём и ночью готовили праздничные угощения, а янычары устанавливали пушки, чтобы дать вечерний фейерверк.
Накануне Ягмур сняла Нефес швы. Шрамы, оставшиеся на ноге, были большими и некрасивыми, но их скрывали длинные платья до пола. Девушка пока немного хромала, но была надежда, что со временем это пройдет. В целом Ягмур была довольна — для такой серьезной травмы заживление шло хорошо, без осложнений.
Утром по приказу Повелителя для Нефес принесли очень красивое фисташковое платье и неброские украшения, которые должны были еще сильнее подчеркнуть хрупкость и нежность девушки. В последние дни Мехмед почти не заходил и Нефес надеялась, что он стал о ней забывать. Всё-таки теперь она невеста другого. Демир же наоборот приходил часто и подолгу просиживал в покоях, рассказывая разные истории из жизни. Ей было с ним интересно, очень быстро она поняла, что они оба смотрят в одном направлении — хотят учиться и чего-то достичь в жизни. Их объединял интерес к книгам, живописи, скульптуре. Нефес писала для Демира длинные письма, как он и хотел, но просила их сжигать сразу же после прочтения, так как в них она рассказывала и про те годы, когда Кесем жила во дворце и каждый вечер приходила по тайному ходу, чтобы увидеть детей и мужа. Молодой мужчина был поражен этой историей невероятной любви и преданности и ещё сильнее зауважал родителей своей невесты.
— Я обещаю, что буду любить тебя так же сильно и бороться за наше счастье также неистово, как они.
«Знаю. Я с первой встречи поняла, что предназначена тебе».
— Мехмед, я тебя не понимаю. Почему ты хочешь непременно видеть Нефес на этой свадьбе?
— Пусть она увидит гарем, узнает его правила, то, как и чем живут наложницы.
— Но зачем?
— Валиде, я не привык проигрывать. Однажды эта девушка войдет во дворец моей женой.
— А Демир?
— Вы видимо наслышаны про наши проблемы с венецианцами на Крите? Кепрюлю слишком стар, чтобы заниматься этим лично. Я дам своей сестре несколько недель, чтобы насладиться семейной жизнью, а потом отправлю Фазыла Ахмеда в Ираклион. Демир поедет с ним и из этого похода он не вернется.
Свадьба прошла, как и полагается, по всем канонам ислама. Для невесты и женщин был устроен праздник в гареме, Фазыл Ахмед получал поздравления на мужской половине. Лишь Султан имел право войти на женскую половину и лично поздравить невесту, чем он с удовольствием и собирался воспользоваться. Ему не терпелось увидеть Нефес в том окружении, в котором он мечтал видеть её всегда.
Кесем впервые за много лет вошла в гарем. Расшитое серебряной нитью черное длинное платье, черные перчатки, массивная корона, украшенная темными агатами и жемчуг на шее — образ Султанши был как всегда безупречен. За каждым поворотом, на каждом шагу её ждали воспоминания — счастливые и горькие, радостные и болезненные. Пятьдесят лет назад она вошла сюда Анастасией, юной девушкой, украденной для гарема Султана, двенадцать лет назад она покинула его — чтобы остаться с тем, кого любила больше всего на свете.
— Внимание! Дорогу Достопочтимой Кесем Султан! — прозвучало будто эхом откуда-то из прошлого и двери гарема отворились перед статной седовласой Султаншей.
Примечания:
Глава не очень насыщена событиями, но разного рода необходимыми действиями, деталями, диалогами. В следующих главах события будут развиваться более динамично.
Я тут вчиталась в имена известных наложниц Мехмеда. Гюльнуш, Гюльбеяз, Гюльнар, Гюнеш, Гюльназ. Как он из запоминал то?)))