Часть 27. Первый поцелуй.
30 мая 2021 г. в 00:37
— Кесем Султан, вы меня искали?
— Да. Эзель. Скажи, это твоё? — протянула медальон.
— Да, Султанша.
— Эта вещь мне кажется знакомой. Но не могу вспомнить откуда.
— На нём изображен полумесяц — символ всех мусульман. Вероятно, вы видели нечто похожее не один раз в жизни.
— Возможно. Это что-то семейное?
— Да, он передается по наследству уже несколько поколений. Незадолго до смерти отец сделал гравировку и оставил мне на память.
— А что означает эта надпись?
— А…надпись. — растерялся, но тут же нашёл что сказать. — Мой отец был землевладельцем. Хотел, чтобы я пошёл по его стопам. Вот, оставил мне напоминание, чтобы я не забывал, в какой семье родился и чем должен заниматься.
— А что стало с вашими землями?
— Мы разорились.
— Жаль.
— Это дело прошлого. Не стоит вспоминать. — Эзель положил медальон в карман.
Нефес тихо прошла в покои родителей и села рядом с задремавшим отцом, с тревогой вглядываясь в дорогое лицо. Провела рукой по густой бороде, которую много лет носил Кеманкеш и вспомнила, как в детстве было щекотно, когда он целовал.
— Моё дыхание. — открыл глаза, улыбнулся и поймав её ладонь, прижал к своим губам. — Не переживай, твой папа сильный. Утром не останется ни следа от хвори.
«Не расстраивайся за Ягмур. Теперь с ней уже всё хорошо».
— Надеюсь, милая моя. Я хочу, чтобы ты посмотрела на сестру и не совершала её ошибок. В жизни разное бывает. В молодости иногда кажется, что ты любишь один раз и кроме этой любви больше ничего никогда не будет, но потом что-то меняется. Случается, что даже любящие люди расстаются. Ты девушка из порядочной семьи, мусульманка и должна беречь свою честь, чтоб потом не краснеть перед мужем, и чтобы папино сердце не болело от переживаний. Обещаешь?
«Обещаю, папочка. Поправляйся быстрее».
Когда Нефес ушла, Кесем наконец решилась войти в свои покои. Она чувствовала, что разговор предстоит не из простых и ждала пока Кеманкеш успокоится, чтобы с ним снова ничего не случилось.
— Тебе лучше, дорогой?
— Да, я в порядке. Кесем, скажи, куда подевалось наше доверие друг к другу? Почему мы перестали делиться проблемами? Почему ты держишь меня в неведении в отношении важных вещей, которые касаются наших дочерей? Все всё знали, даже Эзель. Я что, плохой отец? Думаешь, мог ударить Ягмур, выгнать из дома? Да я люблю её больше собственной жизни! — Султанша виновато молчала.
— Кеманкеш, прости. Я просто боялась, что твоё сердце не выдержит, боялась, что ты заболеешь. Так и случилось. Если бы ты узнал правду раньше, до свадьбы Ягмур и Эзеля, слёг бы от переживаний за дочь. Сейчас хотя бы есть шанс избежать позора для неё, если правда о Мустафе не станет известна всем.
— Я ещё не немощный старик. Если даже и дал слабину, не значит, что со мной нужно возиться как с ребенком. Я мужчина, Кесем, глава семьи. Я должен быть в курсе всего, что происходит и сам принимать важные решения, касающиеся судьбы детей.
— Я обидела тебя, понимаю.
— Очень. Я чувствую, что ты больше не доверяешь мне. Не считаешь своей опорой. И даже в верности моей сомневаешься.
— Кеманкеш…
— Ничего не говори. Дай мне просто это осознать и пережить.
Кесем прилегла с другого края большой супружеской кровати. Ей было горько от услышанного, потому что муж был абсолютно прав во всём.
Ягмур промывала раны на лбу мужа, в то время как он, как зачарованный следил за движением её рук. Когда он подходила близко, он ощущал аромат её тела, её волос и голова начинала кружиться, будто от дурмана. Он понимал, что очень сильно влюбился и больше не противился этому. Понять же её чувства было невозможно. Больше всего Эзель боялся, что в девушке снова пробудится первая любовь к отцу её ребенка.
— Больно?
— Нет. Что ты почувствовала, когда снова его увидела?
— Не знаю. Была драка, я испугалась.
— За него? Поэтому встала между нами?
— За обоих. Не хочу быть причиной смерти кого бы то ни было. — такой ответ Эзеля не устроил.
— Жалеешь, что вышла за меня?
— Нет. Но вместе со мной на твою голову свалилось столько проблем. Не знаю на сколько тебя хватит. Даже не представляю, как отблагодарить тебя за всё что ты делаешь.
— Я могу подсказать. Просто поцелуй. Хотя бы в щеку. Мне будет приятно.
Ягмур подошла и невесомо дотронулась губами до ссадины на скуле и тут же ощутила, как его руки легли на её талию.
— Эзель, не надо. — отстранилась.
— Почему ты не позволяешь любить себя?
— Боюсь разочарования. Ты одумаешься и разведёшься со мной, а я буду страдать. Второй раз мне будет сложно такое пережить.
— Я не хочу с тобой разводится. Только если ты сама будешь на этом настаивать. Я хочу создать с тобой семью, хочу, чтобы у нас были дети. — он уже произнес эти слова, которые шли от самого сердца, когда осознал смысл её предыдущей фразы.
«Когда Ягмур узнает обо мне всю правду, ей будет очень больно. Может она права? Не надо нам так сильно сближаться».
— Мы женаты меньше недели. Я очень рада, что в твоем лице обрела верного друга и защитника. Но мне нужно время, чтобы обрести уверенность в том, что между нами есть чувства и они достаточно крепки для того чтобы всю жизнь идти, взявшись за руки, как мои родители.
— Я вижу, что ты их очень ценишь.
— Как и все дети, рожденные и воспитанные в большой любви. Если хочешь знать, папа мой идеал мужчины с самого детства. Когда я была маленькой и представляла свою будущую семью, думала, что мой муж должен быть таким же заботливым, преданным, верным, надёжным как он.
— Я понял. Надо во всём учиться у Господина Кеманкеша, тогда и у меня появится шанс. Спасибо за подсказку.
— Валиде!
— Сынок, у меня для тебя прекрасная новость!
— Слушаю вас.
— Калфа только что сообщила, что Гюльнуш, твоя наложница, ждёт ребенка. Ты станешь отцом!
Мехмед замер, не зная, как реагировать на эту новость. Его с раннего детства готовили к роли продолжателя династии, но он не думал, не осознавал, что это может произойти так быстро и неожиданно.
— Почему ты молчишь? Ты не рад?
— Рад конечно. Просто я не был готов что всё случится так рано.
— Когда у тебя появится первый ребенок, твоя жизнь, твои мысли полностью изменятся, вот увидишь.
— Надеюсь. Но вот жизнь моего отца не изменилась с нашим рождением.
— Сынок, не стоит вспоминать…
— Как мне забыть тот день, когда он держал нас с Бейхан на краю балкона, собираясь бросить вниз?
— Ты помнишь?
— До конца жизни не забуду. Почему он не любил нас? Никогда не звал к себе? Не разговаривал? Ни разу не приласкал?
— Он был душевно болен, не нам судить.
— Но Османа он любил. И Ахмеда с Сулейманом. Всех, кроме нас с Бейхан. Что такое вы ему сделали, Валиде?
— Тебе лучше не знать об этом, сынок. Могу только сказать, что я ни в чем не была виновата. И если поступала неправильно, жестоко, подло, то только чтобы защитить тех, кого люблю. Не будь таким как он. Люби всех своих детей и будь благодарен женщинам, которые тебе их подарят.
— Я постараюсь.
— Обязательно поздравь Гюльнуш. Думаю, что теперь ей нужно беречься, поэтому сам выберешь девушку, которая в следующий раз придет в твои покои.
— Нет, Валиде, не нужно другую, никого не нужно.
— Мехмед! Неужели ты всё ещё не выкинул из головы эту Нефес?
— Нет. И не выкину. Послезавтра братья Кепрюлю уедут, а когда вернутся, всё изменится.
— В прошлый раз ты бросил странную фразу о Демире. Надеюсь, ты ничего не задумал?
— Как вы только что сказали, если я и поступаю неправильно, жестоко, подло, то только чтобы защитить ту, которую люблю.
На следующий день Кесанкеш рассказал о случившемся Хасану и они втроём, вместе с Эзелем, отправились в еврейский квартал.
— Что вам нужно? Почему врываетесь в мой дом? Если хотите убить меня, знайте, у вас ничего не выйдет! Я все равно найду сына и заберу его.
— Молчи и слушай! — Ззель заломил Аарону руки и зажал рот рукой. В это время начал говорить Хасан:
— Мальчик растет в счастливой семье, он счастлив, не в чем не нуждается, ни в хлебе, ни в любви. Мустафа не знает тебя и надеюсь, никогда не узнает. Потому что для него будет большой травмой узнать то, каким трусом является тот, кто дал ему жизнь. Если ты хоть немного любишь сына, убирайся откуда приехал, иначе мы будем разговаривать по-другому.
Эзель убрал руку, и Аарон жадно заглотнул воздух в лёгкие.
— Дайте мне хотя бы раз его увидеть.
— Это не к чему. Нет у тебя сына. — прикрикнул Кеманкеш. — Собирай свои вещички и уматывай в Бурсу. Я очень ценю твою мать и уважаю отчима, но если ты не угомонишься, останешься инвалидом до конца жизни!
Как бы поздно Хасан не возвращался домой, его всегда поджидала Сафие.
— Я хотела бы знать твой ответ. Согласен ли ты на мои условия и если согласен, когда начнёшь их выполнять?
— Сафие, я очень надеялся, что в тебе осталась хотя бы капля благоразумия, человечности, любви к матери, но похоже, это не так. Я долго думал и понял, что не смогу быть с тобой. Уверен, что появление в Стамбуле Аарона это твоих рук дело. Ты хочешь разрушить нашу счастливую семью, лишить Мустафы. Но у тебя ничего не выйдет! С сегодняшнего дня ты заперта в этом доме под охраной и будешь сидеть в своих покоях до тех пор, пока я не прикажу тебя выпустить. Но больше ты никому не причинишь вреда, клянусь!
Хасан исполнил свою угрозу, поставив под дверь покоев падчерицы крепкого наемника, которого ночью сменял другой.
— Следите, чтобы она не выходила из дома и ни с кем не встречалась!
Но Сафие умудрилась передать с девушкой, работавшей в доме, одну последнюю записку.
Библиотека стала местом постоянных встреч Демира и Нефес. Дома было много родственников и только здесь, в небольшом закутке, они могли спокойно пообщаться без свидетелей.
«Завтра ты уезжаешь. Мне неспокойно. Но я буду оберегать тебя даже издалека. Пока ты будешь слушать свой внутренний голос, следовать своим сновидениям, с тобой ничего не случится».
— Я знаю. Ты необыкновенная, Нефес. Никак не могу объяснить всё то, что со мной происходит после знакомства с тобой. Это всё какое-то одно большое чудо. Ты ведь будешь меня ждать?
«Мог бы даже не спрашивать. Вот возьми, этот медальон подарил мне отец в тот день, когда я родилась» — протянула серебряный полумесяц, украшенный жемчужиной. «Храни его у сердца, никогда не расставайся».
— Хорошо. Скажи, как насчет моей просьбы?
Девушка побагровела от смущения. Ничего не написав в ответ, просто подошла вплотную к жениху, встала на цыпочки и прильнула губами к колючей мужской щеке. Демир осмелел и положил свои руки на талию Нефес, ощутив тепло её девичьего тела. Каково же было его удивление, когда девушка, оторвавшись от щеки, нашла своими нежными губами его губы. Для обоих это был первый поцелуй в жизни. Хотя Демиру было уже двадцать два, его никогда не тянуло в трактиры к порочным женщинам, как его друзей. Он всегда знал, что всё случится естественным образом с той, которую он полюбит.
Не принять такой неожиданный прощальный подарок он не мог. Сминая её губы своими и ощущая их вкус, он мечтал, чтобы это мгновение длилось вечно. Но Нефес вскоре отстранилась, стыдливо улыбнулась и пошла к выходу. За несколько метров до дверей она вновь резко обернулась, и он увидел слезу, скатившуюся по щеке. То были слезы радости и горечи одновременно.
Фазыл Ахмед собирал вещи, всё самое необходимое для похода. Бейхан хотелось быть рядом в последний день перед разлукой, но муж был так сосредоточен, что страшно было что-то сказать. Когда слуги начали складывать одежду в сундук, она всё-таки решилась подойти.
— Как же я буду без тебя, любимый? Даже не подозревала, что всего за месяц ты станешь таким необходимым. Как воздух. Как вода.
— Бейхан, береги себя. — поцеловал жену в лоб.
— Я очень переживаю, расстраиваюсь. Из-за этого уже второй день чувствую себя плохо.
— Что-то болит? Где? — забеспокоился.
— Нет. Просто очень тошнит. Не могу ничего есть.
— Тошнит, говоришь? Лейла, отправь кого-нибудь за лекарем, срочно! — закричал девушке, помогавшей Бейхан.
— Не надо, что ты! Я не хотела тебя беспокоить и расстраивать в такой день.
— Как знать, может ты меня обрадуешь на прощанье.
Аарон причалил лодку к обрывистой скале в бухте Хейбелиады. Сафие написала, что если аккуратно вскарабкаться по камням, потом можно выйти на тропинку, ведущую к дому. Этот тайный путь в детстве показал им с Ягмур Али, знавший на острове каждую сосну и камень.
Ободрав коленку и локоть, Аарон всё же достиг заветной узкой дорожки. Плутая среди сосен, он вышел к небольшому пляжу, на котором Мустафа строил очередной замок из камней и песка.
Примечания:
Два дня писала-писала и наконец написала. С Бейхан мы пойдем тем путём, который многие предвещали. А вот с Хасаном и Сафие будет всё не так просто. Ну и волнительный момент - Аарон на острове!