Исцеляющие

Гет
R
Завершён
257
автор
Размер:
622 страницы, 97 частей
Метки:
AU XVII век Беременность Борьба за отношения Влюбленность Второстепенные оригинальные персонажи Глухота Дворцовые интриги Дети Драма Заболевания Запретные отношения Зрелые персонажи Исторические эпохи Любовь с первого взгляда Любовь/Ненависть Месть Невзаимные чувства Нежный секс Нездоровые отношения ОЖП ОМП Обман / Заблуждение Обоснованный ООС Османская империя От врагов к возлюбленным От друзей к возлюбленным Отношения втайне Отрицание чувств Первый раз Покушение на жизнь Предвидение Проклятия Развитие отношений Рискованная беременность Романтика Сверхспособности Семейные тайны Скрытые способности Следующее поколение Тайна происхождения Тайны / Секреты Убийства Фиктивные отношения Целители Элементы детектива Спойлеры ...
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Запрещено в любом виде
Награды от читателей:
257 Нравится 1940 Отзывы 49 В сборник Скачать

Часть 64. Всё могло бы быть иначе.

Настройки текста
Атике испытала сильный шок, поняв, что её выдали замуж против её воли. Несмотря на присутствие высокопоставленных лиц из числа духовенства и некоторых Пашей, сил, чтобы сдержать себя, у неё не нашлось. — Гнусная мерзкая тварь! — ударила кулаком о грудь Юсуфа. — Это ведь ты надоумил Повелителя? Ненавижу! Чтоб ты сдох! Я должна была казнить тебя, вместо того, чтобы выпустить из темницы! Сволочь! Звериный оскал на лице Султанши, какой Мехмед не видел никогда в жизни, заставил его засомневаться в том, в чём так яростно его убеждали Юсуф и Фейяз, но как Султан он не мог пойти на попятную перед лицом собравшихся. Если бы в первые дни самостоятельного правления он показал себя слабым, сомневающимся, подверженным влиянию со стороны кого бы то ни было, опять пошли бы слухи о несостоятельности молодого Падишаха. Теперь что бы не происходило, нужно было уверенно держаться принятого решения. — Тётя, успокойтесь! Не произошло ничего страшного, вы скоро привыкните к своему новому статусу, вот увидите. — Привыкну? Я? Привыкну? Да скорее этого шакала — моего мужа найдут с перерезанным горлом! — Атике Султан, я бы не стал так горячиться…-попытался вставить слово Фейяз Паша. — Стервятник! Ты ещё не знаешь, как я горячусь. Кому-то из нас двоих придётся предстать перед Аллахом! Или я не дочь Султана Ахмеда и Кёсем Султан! — торопливым шагом вышла вон из зала, где только что закончилась церемония никяха. Внутри Султанши всё тряслось и горело огнём, она не могла простить Мехмеду такого отношения к себе. — Пошли все вон! — закричала на Хатун, которые укладывали её вещи в сундуки. — Но Повелитель приказал… — Плевать я хотела на приказы кого бы то ни было! Вон, я сказала. — указала пальцем на дверь. Девушки застыли в нерешительности, не зная, чьё распоряжение выполнять. Тогда Атике схватила зеркало с дамского столика и со всей силы швырнула его в ноги испуганным Хатун. Зеркало разлетелось вдребезги, заставив девиц отпрыгнуть и быстро удалиться. Раскрасневшаяся Султанша заперла двери на замок и тяжело выдохнула. Нужно было собраться с мыслями и понять, что делать дальше. Просто так сдаться было не в характере этой женщины, особенно если это касалось личной жизни. Годы регентства закалили её характер, сделав его более жёстким и решительным. «Будь всё проклято! По вашему не будет. Не для того я так долго ждала своего счастья, чтобы смириться и прожить остаток дней с тем, кого презираю». Про себя Атике поблагодарила Кеманкеша, однажды соединившего тоннелем гарем со своим домом, бросила последний взгляд на главные покои в женской половине дворца и решительно открыла дверь в тайную комнату. — Ты чего такой серьёзный? — Кесем мило улыбнулась мужу и села рядом на диван. — Думаю обо всём, что с нами произошло с тех пор, как мы вернулись в Стамбул. — И правда — столько переживаний. Скоро вернётся Хасан и состоится их с Гевхерхан свадьба. Надеюсь, Мехмед на этот раз не выкинет ничего такого, как с Атике. В голове не укладывается. — Многое зависит от окружения. Рядом с твоим внуком-Повелителем завелись змеи, которые травят его и без того мятежную душу. — Я поговорю об этом с Турхан при случае. — Вы вдвоём что-то задумали? Расскажешь мне? — Может быть как-нибудь. — загадочно улыбнулась. — Это наши женские хитрости. Хочу, чтобы Мехмед переключил свой внимание на другую девушку, для этого мы с его Валиде решили создать прекрасный образ, идеал, в который невозможно не влюбиться. — Идея прекрасная, смотри, чтобы вас не поймали на обмане. — Главное, чтобы подействовало. Если девушка очарует внука, ей многое простится. И нам заодно. — О, женщины! Коварные создания! Мы, мужчины, думаем, что всё контролируем в этой жизни и не догадываемся, как нами крутят. — пошутил. — Я делаю это ради нашей дочки, ведь силой и угрозами делу не помочь, только хуже будет. Думаю, что Ягмур всё-таки со временем простит Эзеля и за неё нам наконец станет спокойно, а вот с Нефес всё гораздо сложнее. — Да, у меня тоже болит душа за нашу младшую девочку. Ей по жизни нужно будет надёжное крепкое плечо рядом, без этого ей придётся натерпеться. — Кажется, мы будем переживать за них за всех до последнего вздоха. Посмотри на Хасана, Гевхерхан, Атике — давно зрелые люди, а всё что-то да не так. — Такова наша родительская участь. Завтра, когда уедут Али и Атике, я прикажу заделать вход из тоннеля в подвал, чтобы никто не смог больше проникнуть в дом из дворца. Всё, история этого любовного пути завершилась. Ягмур внимательно осмотрела племянника. Тахир, которому вот-вот должно было исполниться четыре месяца, сильно отставал в развитии от сестры, с которой их разделяло всего две недели. Хотя с тех пор, как малыш попал к Гевхерхан, он значительно подрос и окреп, движения во многом оставались неосознанными, он с трудом держал головку и быстро уставал, теряя интерес к ярким глиняным лошадкам, которых Мустафа подкладывал в колыбельки к младшим брату и сестре. Гевхерхан сидела рядом и плакала. — Сестра, успокойся. Это ещё ничего не значит. — Вы ещё не знаете про приступ… — Какой приступ? — насторожилась Ягмур. — Вчера Тахир сильно заплакал, я взяла его на руки, а он как каменный, головку запрокинул, весь трясётся и глаза такие испуганные. Ему было больно. — Судороги? Что бы это значило? Нефес, ты можешь посмотреть? — отошла, пропуская сестру вперёд. Девушка положила ладони на мальчика и стала водить ими в разные стороны, как бы поглаживая маленькое тельце. От живота, ручек и ножек Тахира исходило ровное тепло. Но вот когда пальцы добрались до спины и шеи, Нефес ощутила странные импульсы — холод сменялся невыносимым жаром, подушечки кололо иголками, жгло огнём, пронизывало током. «Проблема в шее и верхнем отделе позвоночника». — Видимо это результат сильного обвития пуповиной, которая сдавливала позвонки, когда малыш рос в утробе матери. — Нефес закивала, соглашаясь с сестрой. — Он ведь не останется калекой? Что-то можно сделать? — взмолилась Гевхерхан. — Нужно попробовать массаж, только это ничего не гарантирует. Может стать лучше, а может и хуже. Сестра, ты должна быть готова ко всему, к любому повороту событий. — Бедный мой мальчик! Как же так? — Не плачь. Надо молиться, чтобы Всевышний сжалился над нашим Тахиром. — Ягмур обняла Гевхерхан и погладила по голове в утешение. — Кесем Султан! — Чичек явно нервничала. — Не нервируй меня, что за привычка делать трагическое выражение лица и тянуть каждое слово! Ты хочешь, чтобы я умерла от испуга? — Простите. Просто Атике Султан… Она вышла из подвала! — данное событие для Чичек стало полной неожиданностью. — Тоже мне открытие! — махнула рукой Султанша. — Где она? — В кабинете. Кесем спустилась и увидела непривычно напуганную дочь. — Вы же ночью должны уезжать. Что-то стряслось? — Да, Валиде. Мехмед с подачи Юсуфа выдал меня замуж. — Безобразие! Что они себе позволяют? — Только не вмешивайтесь, прошу. Я с большим трудом увеличила ваше денежное содержание из казны как вдовы Султана и матери двух Падишахов. Вас могут лишить всего. — Плевать я хотела на эти деньги! Проживу и без них. — Уже поздно что-то менять. Мне нужно бежать. — Но куда? Что скажет Али, когда узнает? — Не узнает. — Ты что, собралась скрыть это от него? — Не скрыть, нет. Просто скажу потом. Валиде, вдруг он бросит меня? Он мне ясно сказал, что ни за что не будет иметь дело с замужней женщиной. — Али? Он не такой. Только если ты сразу не скажешь правду, потом будет хуже. Может сначала он расстроится, но потом поможет, я уверена. — У меня нет времени. Скоро всё откроется, и Фейяз Паша начнёт меня искать, тогда мне ничего не останется, как пойти на отчаянный шаг. — Атике! — Молчите, Валиде, умоляю! И молитесь за нас. — Да поможет вам Аллах! Али ничего не понял, но покорно согласился выехать сразу же, как Атике попросила. Они взяли с собой Дерью, самое необходимое из одежды и деньги на первое время, договорившись, что как найдут место, Али вернётся за своими сбережениями, надёжно спрятанными в доме. Когда Фейяз понял, что новоиспечённая супруга сбежала, было уже поздно. Юсуф от досады стукнул кулаком по столу. Как он мог забыть про подземный ход? Мужчины отправились к Повелителю, но он, расстроенный происходящим, отказался отправлять янычар на поиски тётки. — Вы уверили меня, что это единственно правильное решение. Из-за вас я потерял ту, которая любила меня и заботилась обо мне долгие годы. Если Атике Султан решила уехать, это её право. Теперь это проблема Фейяза Паши. Хотите, ищите сами свою супругу. Я больше не пошевелю и пальцем. — Но Повелитель…- хотел переубедить Мехмеда Юсуф. — Я всё сказал. Вопрос закрыт. Мехмед чувствовал, что совершил ошибку. От досады он смахнул рукой с письменного стола все документы, что принесли из канцелярии по поручению Великого Визиря. Как и отец, молодой Султан не любил утруждать себя государственными проблемами и те хлопоты, что свалились на голову после отмены регентства Атике Султан, его тяготили. Поэтому визит Фазыла Ахмеда был как нельзя кстати. — Повелитель, я наслышан о происходящем во дворце. Позвольте уверить вас в своей безграничной преданности вам. Я, как и мой отец, Мехмед Паша Кёпрюлю, буду стоять на страже интересов Империи до конца, до самой смерти. — Спасибо, Фазыл Ахмед. Признаться, я чувствую себя растерянным, не знаю, как вести себя, боюсь упустить что-то важное. — Прежде всего, доверьтесь мне и своей Валиде. Не бойтесь спрашивать, я расскажу всё что знаю, если попросите, дам свой совет и не потому что действую в каких-то своих корыстных интересах, а потому что хочу, чтобы ваша власть окрепла, чтобы вместе с ней росло и становилось сильнее наше государство. — Скажи, ты считаешь, что я неправильно поступил с Атике Султан? — Не мне судить, но своей верной службой Империи на протяжении многих лет она заслужила, чтобы к её пожеланиям прислушались. — Ты говоришь одно, Юсуф другое. Кому мне верить? — А вы оглянитесь и посмотрите на результат. Стала ли счастливой ваша тётя после заключённого никяха? Где она сейчас? Это и есть ответ на ваш вопрос. Мехмед поник, но старался не показывать этого. Молодой Султан и его новый наставник долго разговаривали, и Фазыл Ахмед постарался как можно мягче и уважительнее донести до Падишаха свою жизненную установку — «не рубить с плеча», «выслушать все стороны и только тогда принять справедливое решение». Была вскользь затронута и тема шехзаде Сулеймана и Ахмета. После того как Великий Визирь покинул султанские покои, Мехмеду было о чём подумать наедине с самим собой. — Фейяз Паша, ты должен во что бы то ни стало найти свою жену, это важно. — Понимаю. Но как и где? — Такая женщина не может пропасть бесследно. Скорее всего она бежала со своим любовником. — С любовником? — удивился. — Да, это помощник Кеманкеша, бывшего Великого Визиря. — Атике Султан опустилась до порочной связи и променяла меня на слугу? Ну уж нет, поверь мне, я это так не оставлю. Из-под земли её достану. Она будет просить у меня прощения, умолять, чтобы я принял её в своём доме. — Мне нравится твой настрой. — Признаться, если бы она не была такой важной фигурой, я бы и пальцем не пошевелил. Гулящие вызывают во мне лишь презрение. А так найти её и поставить на место — дело принципа. — А также дело выгоды, заметь. С ней твой голос в Совете Дивана сразу станет иметь самую высокую ценность. На рассвете мужчина в чёрной маске и в чёрном плаще приструнил свою разогнавшуюся лошадь. Пахло морем. Здесь было его убежище, про которое не знала ни одна живая душа. Кузгун жил отшельником уже много лет в простых аскетичных условиях. Ему было нужно не так много. Но главное — чтобы боль отпустила. Жгучая, как раскалённое железо, тянущая ко дну, как зыбкая трясина, выламывающая кости и скручивавшая мышцы и нервы. Когда боль приходила, он падал на кровать и, сдирая с себя одежду, выл как волк. В затуманенном страданием мозгу всплывали яркие образы из детства: огонь проникает в его тело, плавя кожу и превращая её во что-то чёрное, вязкое, смешанное с кровью. Крики о помощи, расплывающиеся образы, запах горящей плоти — ад, ставший реальностью. Спустя полчаса мужчина затихал, зажав в зубах ветку от дерева, приготовленную для таких вот приступов. Им не было ни конца, ни края. Сама жизнь была мукой, суровым наказанием. Больше всего на свете он мечтал о смерти. — Этот Ворон, кто он? Что за птица такая? — Юсуф покрутил в пальцах длинное чёрное перо, оставленное таинственным незнакомцем. — Никто не знает его настоящего имени, как и то, откуда он взялся. Но его все уважают и боятся в тех местах, где играют на деньги. — ответил один из завсегдатаев таверны, куда обычно наведывался Паша. — Я с ним никогда раньше не сталкивался. Почему? — Говорят, он сам выбирает с кем играть. Нищие и те, у кого проблемы с золотыми монетами, его не интересуют. — И что, всегда выигрывает? — Почти. — Значит он богач из богачей. — Никто не знает, что Ворон делает с выигрышем. Он один и тот же плащ не меняет годами, пока не сносит до дыр. — Странный тип. Я хочу узнать о нём всё. — Не вы один. Только ещё никому не удавалось. Он появляется из ниоткуда и исчезает в никуда. Я бы посоветовал вам остерегаться его, будете в вечных долгах, а быть в долгу у Ворона очень опасно. Юсуф поднёс перо к лицу и почувствовал смрадный птичий запах. Давно он не испытывал такого сильного любопытства. Утро в доме Кесем и Кеманкеша началось с тревожного визита. Вся семья мирно завтракала, когда заявился Харун, разыскивавший Эзеля. — Он не ночевал сегодня дома, до сих пор не вернулся. Мы с тётей Синем забеспокоились, и я подумал, вдруг с его дочкой что-то случилось или может он помирился с женой… — В последний раз Эзель приходил позавчера. — бросив есть, насторожилась Ягмур. — Может он что-то говорил, предупреждал? — Нет, но сказал, что хочет узнать о своём отце как можно больше. — Подождите, — идея пришла в голову Кеманкеша. — Это я посоветовал ему найти Экина, сына Халиля Паши и близкого друга шехзаде Баязида. Возможно, он отправился к нему? — Вы знаете, где его найти? — Ну, если он живёт там же, где жил его отец, то знаю. — Я поеду. — Харун развернулся и собрался уходить, даже не выпив чаю. — Подожди, я с тобой! — крикнула вслед Ягмур, чем очень удивила всю семью. Когда старшая дочь и друг зятя покинули дом, Кесем озадаченно произнесла: — Только бы больше никакая беда не обрушилась на наши головы. Хватит. И только Нефес знала, что происходит. Большую, невыносимую боль Эзеля она предвидела очень давно, когда мужчина ещё жил в их доме вместе с сестрой. Навестив внуков, на этот раз Турхан специально задержалась в доме Фазыла Ахмеда. Разговор с сыном накануне вечером дал понять, что слова Визиря очень благотворно повлияли на Мехмеда. Стройная красавица, коей была одна их Хатун, ухаживавшая за двойняшками, принесла ей сливовый щербет. — Давно ты здесь? Я не видела тебя раньше рядом с моими внуками. — Около недели, Госпожа. Фазыл Ахмед Паша увидел меня на рынке и предложил работу, я не могла отказаться. — На рынке? С каких это пор нянек для детей находят на рынке? Что за глупость! — Простите. Я просто говорю, как есть. Он посмотрел на меня и сразу предложил… — Ах, посмотрел! Всё ясно. Уйди с глаз! — девушка мелко семеня скрылась за дверью, а Султанша осталась сидеть с возмущённым выражением лица. Передумав дожидаться Визиря, она собралась уходить, но было уже поздно — Фазыл Ахмед вернулся из дворца. — Валиде Султан! Рад вас здесь видеть. — поклонился. — Не могу сказать, что эта встреча мне приятна. — процедила сквозь зубы. — Что-то не так? — Всё то же! Я пытаюсь умерить свой гнев, но ты… Не успело остыть тело моей бедной дочери, как ты собираешь под этой крышей девок с базара! Развратник! — Что здесь такого? Девушка мне понравилась, я захотел помочь. Сидеть в жару и холод на улице — не лучшее из занятий для молодой женщины. — Понравилась? Я даже не сомневаюсь. Только пусть твои подстилки не подходят к моим внукам! Держи их подальше от детей! — Что происходит? Вас волнует моя личная жизнь? — С чего ты взял? Меня волнует память о моей Бейхан, не смей оскорблять её таким низким способом! Турхан была уже у двери, когда за спиной послышался неожиданный вопрос. Фазыл Ахмед не смог сдержать себя и выпалил в последний момент: — Вы что, ревнуете меня? Султанша резко повернулась и гневно посмотрела на мужчину. — С какой стати? Кто ты такой? — отчеканила каждое слово, глядя прямо в глаза, чтобы он понял: она чувствует сейчас именно то, что говорит. Это был вызов, не принять который было невозможно. Фазыл Ахмед подошёл ближе, так близко, насколько это было возможно. С каждым его шагом её уверенность таяла, превращаясь в пыль. Ресницы сильно задрожали, сухие губы зашевелились, дыхание стало сбивчивым. — Я тот, кого вы ждали всю свою жизнь. Я вас тоже очень долго ждал. — Наглец, не смей!..- попыталась оттолкнуть, но не успела. Трепещущую, отчаянно сопротивляющуюся, он прижал её к себе всем телом, нежно поглаживая по спине и спускаясь ладонями до талии. Турхан от этих прикосновений ощутила тепло, разлившееся под кожей — чувство, которого она никогда не испытывала к мужчине раньше. Не понимая, что делает, она на мгновение замерла и позволила его губам дотронуться до своего виска. А дальше ничего не было. Фазыл Ахмед застыл на месте. Иногда в лёгком прикосновении, невесомом поцелуе кроется гораздо больше смысла, чем в самых страстных ласках. Один человек может раствориться в другом ничего не говоря и ничего не делая, для этого просто нужно быть рядом и дышать в такт. Эзель лежал на ковре, застилающем пол османской усыпальницы, повторяя лишь одно слово: «почему?». Ему не хотелось открывать глаз и видеть мир. Нутро сжималось и разжималось, тошнило, хотелось встать и со всей силы бежать из этого места, но ноги не слушались. — Почему?! — он с силой ударил кулаком о ковёр, под которым скрывался холодный мрамор. Рука заныла, и физическая боль стала сплетаться с душевной. — Аааа! — закричал что есть силы, чем привлёк внимание имама Голубой мечети, которого предупредили, что какой-то безумец уже несколько часов не покидает тюрбе с захоронениями Османов. — Сынок, пойдём! Вставай! — Оставь меня, старик! Уйди! Я хочу получить ответ на свой вопрос. — Мёртвые не говорят. Они упокоились в вечности. Смирись! — Я не могу дышать. Уходи! Обещаю, что уйду, как только он ответит мне. Имам с жалостью посмотрел на молодого мужчину и не стал больше настаивать. Эзель замер, вспоминая долгий рассказ Экина, который то и дело замолкал и делал между словами многозначительные паузы. — На самом деле ты зря сюда пришёл. Пока не поздно, уходи. — увидев непоколебимую уверенность в глазах Эзеля он продолжил. — Ну хорошо. Тогда выпей ещё. — незаметно бутылка ракы опустошилась. — Султан Мурад знал о браке твоих родителей с самого начала. Мехмед Паша Кёпрюлю всё рассказал. Его это не пугало до тех пор, пока не стало известно о наследнике. Он пригласил Баязида к себе, была сильная ссора и тогда Султан Мурад попросил у шейха уль-ислама фетву на казнь всей семьи: твоего отца, матери и тебя. Баязид был вне себя от ужаса, он ведь тебя ни разу даже не видел, не успел. Повелитель и Силахтар Паша связали его, запихали в карету и повезли в тот дом, где жила Калика и её сестра, также недавно ставшая матерью. — Султан Мурад сам совершил казнь? — Нет. Он дал право твоему отцу выбрать между собственной жизнью и преданностью Падишаху. — Что это значит? — Султан Мурад обещал Баязиду жизнь, если он сам, своими руками убьёт жену и сына и докажет свою верность. — сердце Эзеля замерло, он всё ещё надеялся услышать то, во что свято верил — отец отказался. — И Баязид сделал это. — Нет, не правда! Он не мог! Он бы умер, но не сделал этого. — Сделал. Он не знал, что ребёнок в люльке ему вовсе не сын, но всё равно сделал. Задушил младенца на глазах у Калики, а потом зарезал её. А после этого сидел вот здесь, где сейчас сидишь ты и плакал как последний жалкий трус. И знаешь, что я сделал? Я его прогнал! Пусть он был османских кровей, пусть другом моим себя называл, но поступил как ничтожество! Он должен был умереть там, вместе с ними, а выбрал свою никчёмную жалкую жизнь. Побоялся… — Я всегда гордился своим происхождением. Я не знал, не мог даже предположить… — Потом твой отец горько раскаялся, хотел наложить на себя руки, но даже на это смелости не хватило. Баязид решил отомстить Мураду, но по сути, с этого момента он отчаянно искал собственной смерти, которой испугался в тот момент, когда нужно было с достоинством умереть. — Отомстил? — Да. Мурад просто маниакально любил свою мать, боготворил её. Баязид нашёл нужных людей из Багдада и предложил свою помощь в похищении Кесем Султан. Они были предупреждены о месте и времени, когда Султанша будет встречать венецианского посла, знали, где будет стоять стража, сколько человек, как они будут вооружены. По личной договорённости через доверенных лиц между Баязидом и шахом Сефи Султанша должна была быть выдана замуж либо казнена. — Какой ужас… — Твой отец хотел, чтобы его брат испытал ту же боль, что и он, хотел, чтобы Мурад потерял самого близкого человека либо очень горько разочаровался в нём. Всё случилось, как и планировали. Я точно не знаю, что чувствовал Баязид, отправляясь с братьями в Багдад, чего он ждал, только перед походом он простился со мной навсегда. Сказал, что едет навстречу своей смерти и найдёт её во что бы то ни стало. Так и вышло. Он её нашёл. Эзель ещё сильнее зажмурил глаза, вспоминая каждое слово этого страшного разговора. Лёгкая женская рука легла на его спину. — Вставай, пойдём домой, прошу тебя. Там нас ждёт дочка. Ей очень сильно нужен папа. — Ягмур прикоснулась губами к белой, словно восковой щеке мужа и заплакала вместе с ним. В гостиной дома Кеманкеша стояло гробовое молчание. Слышно было как тикают стрелки настенных часов. Синем устала вытирать слёзы, то и дело капающие из глаз. Харун держал её за руку. Нефес с жалостью смотрела на зятя. Эзель держал на руках Зеррин, водя пальцем от макушки до подбородка. Девочка с любопытством рассматривала лицо отца, которое стала уже узнавать. Яркие большие зелёно-голубые глаза бегали с папы на маму, которая сидела тут же, вцепившись в локоть мужа. Узнав всю правду, Ягмур поняла, как ноет её сердце за этого человека, как его боль мгновенно становится её болью, как она нужна ему, но главное — как он нужен ей и их ребёнку. Эзель снова заплакал, передав дочь жене и стыдливо прикрыв глаза рукой. — Не надо, дорогой, не плачь. Мы с тобой. Мы залечим все твои раны. — Я смотрю на Зеррин и не понимаю. Не понимаю, какая сила, какой страх, какое безумие могли бы заставить меня затянуть шнурок вокруг её шеи. Я бы тысячу раз умер, прежде чем увидеть это своими глазами, не то чтобы сделать самому. Как это возможно? Кесем многозначительно посмотрела на Кеманкеша, потом подошла к детям и села около Эзеля. Желая поддержать жену, отец семейства пошёл следом и стоя рядом, положил руку на плечо своей любимой Султанши. — Сынок, отпусти эту боль. Знаю, что забыть не получится, просто отпусти. Я видела как Баязид умер, с какой решимостью он бросился на меч. Он всё понял и не смог простить самого себя за трусость. А ведь всё могло бы быть иначе. Если бы Мурад не заставил твоего отца совершить это преступление, он бы не мстил. Мы с Кеманкешем никогда бы не попали в плен, не поженились и не родилась бы наша…твоя Ягмур. И ты бы сейчас не держал на руках вашу дочь. Это не значит, что ты не нашёл бы счастье с кем-то ещё, но Всевышний захотел сделать так. Он привёл тебя в нашу семью, и ты стал её частью. Здесь ты обретёшь покой и найдёшь утешение. Через своё большое горе чудом оставшись живым, ты пришёл к своему счастью, исполнив величайший замысел Аллаха. Эзель взял руки Кесем и поцеловал их так, как поцеловал бы руки родной матери, тепло которой никогда не знал.
Примечания:
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.