***
Джаспер никак не могла успокоиться, что какая-то убийца обвела её вокруг пальца. Да, я предупреждал её, но должен был признать, что наша новая коллега тоже не промах. Она смогла пару раз хорошенько врезать ей. Но это было слишком жёстко… Мне так казалось… Женщина смотрела телевизор, продолжая ворчать, и периодически стучала по нему, когда появлялись помехи. Да, пожалуй, это лучший способ починить любую технику. Она всё ещё не могла простить себе тот провал. Я читал это по её губам… Невнятное бормотание себе под нос, злобный оскал… Однако мне было всё также неспокойно… Мы посмели напасть на неё. Я тоже там был… Значит ли это, что она будет мстить?***
Елена ходила бесцельно по парку серыми буднями. Это было то время, когда детвора позволяла себе выйти на улицу поиграть, но без сопровождения взрослых — никуда. Одни качались на качелях, другие раскручивали карусель. Блондинка невольно остановилась у калитки, задержав свой взгляд на счастливой девочке и любящей маме, что встретила дочурку с горки, поднимая на руки. Чёрные губы невольно дрогнули, будто она попыталась улыбнуться, но эдакая попытка обернулась провалом для неё. Она, словно статуя, даже не думала шелохнуться… И это было немного жутко, если бы дети обратили внимание. Зато внимательные родители заметили: одна из мамочек невзначай посмотрела в сторону, где стояла высокая и устрашающая женщина, пусто взирающая на какого-то ребёнка. — Мама, а кто эта тётя? — дрогнуло чадо, вцепившись в юбку матери, когда поняло, что она смотрит туда же, куда и дитя. Не отводя своего взгляда, она подхватила мальчика на руки и поспешила удалиться. — Пойдём отсюда, малыш… Каково было состояние Елены, когда она случайно это заметила? Лицо переменилось заметной тоской и грустью… Это ожидаемая реакция. Немка не спеша удалилась прочь, продолжая бесцельно бродить по району.***
Поздней ночью она не прекращала наворачивать круги по городу, будто страж, соблюдая общественный порядок. Она была единственной, кто оставался на улице до позднего времени, а порой, и до рассвета, не засыпая и не отдыхая. Другие люди даже не рисковали выйти в поздний час. Они не думали, что гулять ночью — это безопасно. В конце-концов они знали, что маньяк не дремлет. Но почему ни у кого из них не вызвала подозрение странная женщина, гуляющая одна? Либо они не выглядывают в окна, либо они действительно считают, что женщина — слабый пол… И женщина не сможет так жестоко забить другую женщину. Они глубоко ошибались. Елена ходила по переулку недалеко от одного из домишек, проходя вплотную под окнами и постоянно слушая. — Маленькая мразь… — раздался из комнаты пьяный женский возглас. Эта фраза заставила Елену остановиться и прислушаться. Немка тихо вернулась назад, встав справа от окна и слушая. Пьяный женский голос продолжал: — Лучше бы я тогда сделала аборт! Ты бельмо на моём глазу! Вечно мне мешаешь, мерзость! Детский надрывистый плач, как ни странно, не будил соседей… Будто в этот момент все оглохли. Блондинка молча стояла около окна, прикуривая и пуская клуб густого дыма. Она безразлично смотрела на чёрное небо, будто его заполонил дым от пожара. Ребёнок плакал, прятался от разъярённой матери, а убитое сердце не дрожало. Елена даже не знала: жаль ей ребёнка или она просто чувствует ненависть к таким людям, которые в пьяном угаре не следят за своим языком. Надоело. Женщина вытянула нож из рукава рубашки и, появившись перед открытым окном, метнула его в пьяную даму, попав прямиком в лобную часть. Невзрачная, пьяная, с опущенной лямкой платья, она замерла, поднимая глаза к застрявшему во лбу ножу. Капелька крови потекла вниз к переносице, затем по крылу носа и начала стекать с подбородка, тихо постукивая о деревянный пол. «Кап. Кап. Кап.» Пьяная женщина с грохотом упала к ногам дочери. Стеклянные глаза замерли на ней, а по полу растеклась лужа ярко алая лужа… Ребёнок опустошённо смотрел в сторону остывающего трупа. Она больше не кричала, не плакала… Но слов подобрать не могла, ибо даже не знала, как реагировать. Малышка быстро подорвалась и встала к окну, сжав подоконник. Она встретилась взглядом с высокой женщиной, которая безэмоционально держала руку слегка вытянутой, в которой секунду назад был нож. Над ними повисло молчание, сквозь которое были слышны её всхлипы. Немка ничего не ответила, она тихо пошла дальше, но детский оклик заставил её остановиться: — Стой! Елена молчала, не оборачиваясь. Тогда ребёнок продолжил: — Не оставляй меня одну! Но женщина так и не дала должного ответа. Она медленно развернулась, взглянув на ребёнка. Жалобные глаза девочки заставили её смягчиться. Блондинка подошла ближе к окну, не отрывая своего взора. — Я не могу. — Почему? Немка молчала, глядя той в глаза, затем, минуту погодя, ответила: — Со мной опасно. — Это… Это потому что ты… Убила мою маму? Снова молчание. Она вяло реагировала на ответы девочки, так как больше молчала и пусто смотрела в большие голубые глаза дитя. — Но у меня никого нет… Я одна. Я не знаю куда мне податься, — ребёнок опустил глаза и тяжело вздохнул, поджимая тонкие губы. — Моя мама была плохой. Она много выпивала и водила в дом дядечек… Женщина спокойно слушала её, закрыв глаза, затем аккуратно наклонилась к ней, заглянув в её лицо. Когда им посчастливилось вновь встретиться взглядами, Елена чуть слышно прошептала, обнадёживающе взглянув на ребёнка: — А если я буду приходить к тебе? — П-правда? — в глазах заиграли искорки счастья. Она резко подняла голову, с надеждой посмотрев на спасительницу. — Правда-правда?! — А ты не боишься? — усмехнулась Елена, не отрывая от неё взгляда. — Я никому не скажу! Ты… Ты хорошая! Ты спасла меня! Мама меня постоянно била! Елена закрыла глаза и осторожно протянула ей бумажку, тихо прошептав: — Позвони в полицию. — Зачем? — Надо, — отрезала она и взглянула в сторону трупа, перешагнув через окно. Подойдя ближе, женщина присела на корточки перед телом, вытащив нож со лба, тихо хмыкнув. — Как жаль, что хорошие семьи не всегда могут иметь детей, а другие, имея ребёнка, творят божье наказание. Медленно поднявшись, Елена перескочила через окно и вздохнула, посмотрев на малышку. Женщина взяла ручку ребёнка и поднесла к своим губам, мягко взглянув на неё. На её лице заиграла вялая, но доброжелательная улыбка. Отстранившись, она быстро метнулась в сторону, скрываясь из поля зрения, а малышка долго смотрела ей вслед, запоминая шлейф одеколона и посматривая на свою ручку, на которой оставались отпечатки нежных губ.***