Когда ты рядом

Цзян Чэн сам не знал, зачем прилетел сюда. Отправив своих людей в пристань Лотоса, он запрыгнул на меч и вскоре оказался у ворот Нечистой Юдоли. Зачем же он прилетел? Мужчина замер на некоторое время у массивных ворот, словно решая, стоит ли ему заходить. – Глава ордена Цзян? – стоящий у ворот охранник, удивился, узнав в прибывшем самого Саньду Шеншоу. – Глава Не ожидает меня, – не моргнув глазом соврал Цзян Чэн. Охранник задумался, единственным человеком, который мог появиться здесь без предварительного уведомления, был Ляньфан-цзюнь. Не считая его, непосредственно к главе никто не приходил, ограничиваясь разговорами с ответственными за разрешение конфликтов и спорных вопросов людьми. Как бы то ни было, сказать что глава Не сейчас никого не принимает было бы верхом неуважения к главе одного из сильнейших орденов. – Я вас провожу, – адепт вежливо поклонился. Он кивнул кому-то за воротами и снова посмотрел на мужчину. – Проходите, прошу. Никогда не бывавший в Нечистой Юдоли, Цзян Чэн с интересом осматривался. Строгие здания, сложенные из словно небрежно вытесанных кирпичей, традиционные крыши. Все здания украшали флаги с изображением головы зверя, герба клана Цинхэ Не. Горная местность, серые, невыразительные цвета, всё здесь дышало строгостью и дисциплиной. Казалось, смеху и веселью здесь просто не было места. И от этого было ещё более удивительно, что здесь вырос человек, подобный Не Хуайсану. Живой, улыбчивый, грациозный. Ближе к центру, постройки огибали большой сад, раскинувшийся за таким же невыразительным серым забором. Именно сюда привёл мужчину показывающий дорогу адепт. – Глава Не сейчас подойдёт, – проводив мужчину в беседку, адепт низко поклонился и бесшумно исчез. Цзян Чэн задумчиво осматривал сад, так разительно отличающийся от всего остального. Невдалеке от беседки располагался небольшой пруд, берега которого окружали цветы. Он засмотрелся и оттого почти вздрогнул, услышав голос. – И давно ли я ожидаю главу Цзян? – насмешливо протянул появившийся мужчина, он не зашёл в беседку, лишь встал у входа, опершись плечом о серую колонну. – Дай мне повод не попрощаться прямо сейчас, – непривычно жёстко бросил он. – Я пришёл поговорить, – Цзян Чэн сжал кулаки, пытаясь не ответить грубостью на грубость. – Говори. – Не здесь. – Идём. – Хуайсан тяжело вздохнул и, развернувшись, медленно пошёл по дорожке. К тому времени, как они дошли до небольшого зала, там уже накрыли стол. Мужчины удобно расположились и, дождавшись пока слуги выйдут за дверь, Не Хуайсан кинул заглушающий и запирающий талисманы. Цзян Чэн молчал. Налил себе вина и не задумываясь выпил, а затем ещё и ещё. Глава Не просто наблюдал как методично напивается человек бывший ему когда-то другом. Первый кувшин закончился. – Поешь сначала, – прервал он попытку Цзян Чэна потянуться за следующим. – Мгм, – Цзян Чэн потянул в рот маленький помидор. – Хочешь, займёмся сексом, – предложил Хуайсан, дождавшись пока помидор будет прожеван и проглочен. – Ч-что? – всё же подавился мужчина. – А ты разве не за этим пришёл, закончить то, что не смог в башне Кои, – в голосе слышалось неуместное сейчас веселье. – Не Хуайсан! – Цзян Чэн подскочил, так что часть блюд просто попадала с плотно заставленного столика. – Да за кого ты меня принимаешь! – Ни за кого, – безразлично пожал плечами мужчина. – В том то и дело, глава Цзян. Мы с вами никто друг другу. Просто знакомые, которые когда-то учились вместе. Так о чём же вы пришли поговорить? О делах ордена? – Я… – начавший было потрескивать цзыдянь, успокоился. – Ты сейчас кажешься совсем другим, – он опустился. – Не в особо хорошем настроении, – признался мужчина. – К тому же, какой-то дикий пёс мне полспины искусал вчера, даже спать на спине больно. И губу зацепил, видишь? – он оттянул пальцами нижнюю губу, показывая едва затянувшуюся ранку. И весело рассмеялся, смотря на ошарашенное лицо. – Шучу-шучу, глава Цзян. Не все следы были оставлены тем псом. Вот эти например совсем другого толка, – он оттянул ворот, обнажая уже еле заметные розовые следы. – Ты специально меня злишь, – Цзян Чэн сжал кулаки настолько сильно, что побелели костяшки. – Я? – удивился мужчина. – Да разве бы я посмел? Неужели главу Цзян так злит моё невежество? Или же то, что я сравнил великого Саньду Шеншоу с псом? – Заткнись! – Спрошу снова, зачем вы пришли глава Цзян? – Что значили твои слова в той комнате? Пока не случилось непоправимое… – Оно уже случилось, – пожал плечами Хуайсан, оттянутый ранее ворот ханьфу спустился, обнажая светлое плечо. – Ты ведь уже здесь. Хотя… ты всё ещё можешь уйти, – он натянул ворот обратно и принялся тщательно поправлять одежду. – А если останусь? – Я повторю то, что сказал однажды. Ты хочешь меня, я хочу тебя. В чём проблема? – Да что ты творишь… – Цзян Чэн растерялся. – Чего ты ожидал, прилетев сюда, Цзян Чэн? – Не Хуайсан устало выдохнул, эта игра начинала надоедать. – Просто поговорить захотелось? О чём? Наше общение уже много лет ограничивается встречами на общих мероприятиях. – Это не помешало тебе однажды ночью появиться в пристани Лотоса. – Я был пьян, – жёстко отрезал мужчина. – Ты соврал что ничего не помнишь! – Просто чтобы тебе не было неловко. Хуайсан сейчас сам себе поражался. Неужели случившееся в ордене Ланьлин Цзинь настолько выбило его из колеи, что он просто не нашёл сил притворяться перед Цзян Чэном? Или же дело было всё же в самом Саньду Шеншоу? С ним хотелось быть настоящим, видеть его искренние эмоции и выдавать такие же в ответ. – Зачем ты здесь? Всё что было между нами, давно в прошлом. И тот поцелуй тоже. – Не знаю я! Не знаю! Понятно? – мужчина словно сам не заметил что повысил голос. – Я просто хотел поговорить! Может для тебя это привычно забыть о поцелуе на следующий же день, а для меня нет! Я не понимаю, что происходит! Не понимаю, что мне теперь делать и как с этим жить! – он вскочил и сделал несколько стремительных шагов по комнате. – Давай переспим! И что я потом должен буду делать?! Я не могу забыть один грёбаный поцелуй, случившийся в пьяном угаре! А ты говоришь, давай переспим! И что? Для тебя это привычно? Спать со знакомыми… с людьми, с которыми вы всего лишь однажды учились вместе! Цзинь Гуанъяо ты себя также предлагал?! – он резко замолк, когда чужой кулак врезался в челюсть. Не Хуайсан не говорил, лишь снова и снова замахивался, нанося удары по несопротивляющемуся мужчине. – Убирайся… – хрипло прошептал Хуайсан, внезапно остановившись. – Не я поцеловал тебя вчера! Не я заявился в твой дом! Не тебе судить о том кому я могу себя предлагать, а кому нет! Что ты хочешь услышать? – он толкнул Цзян Чэна в грудь. – Предложил ли я себя Цзинь Гуанъяо, прежде чем он стал меня трахать? Не предлагал… Предлагаю ли я секс каждому знакомому? И снова мимо… – он продолжал толкать Цзян Чэна, пока тот не упёрся спиной в стену. – Ты! Припёрся сюда со своими эгоистичными желаниями... требуешь от меня каких-то там объяснений! Почему вообще я должен тебе что-то объяснять? – Не Хуайсан замер, опустив голову и с силой сжав ворот чужого ханьфу. – Хуайсан… – мужчина поднял руку, отводя пряди, упавшие на лицо. – Прости меня… – коснувшись подбородка, он приподнял раскрасневшееся лицо, мягко обвёл сжатые губы большим пальцем и склонился, целуя, на что тут же получил чувствительный укус, Не Хуайсан действительно злился. Раздражённо рыкнув, Цзян Чэн притянул мужчину ближе, не в первый раз уже разделяя поцелуй с привкусом крови. На этот раз уже из его губы. Он действительно до звёзд в глазах хотел этого человека. И сейчас, все барьеры рухнули, оставляя лишь яростный поцелуй, судорожно стягиваемую одежду и совсем незаметную боль в разбитой губе. Они с трудом добрались до циновки, разложенной у низкого стола. Хуайсан глухо хихикнул, ударившись головой о пол, когда они опустились. Он ловко освободил волосы Цзян Чэна, стянутые уже не в такой тугой хвост, провёл руками по накачанной спине, местами пересекаемой шрамами. Опустился на ягодицы, всё ещё туго обтянутые штанами. – Не кусай шею… – грозно предупредил он, когда губы, целуя прошлись скуле, и услышал тихий смешок в самое ухо, которое тут же чувствительно прихватили зубами. Цзян Чэн пропадал, касаясь губами мягкой кожи. Руки, скользнув по плечам, наткнулись на длинную рану, только недавно затянувшуюся коркой. Хотелось спросить откуда на этом идеальном теле, не знающем тяжёлых тренировок могла появиться такая рана. Вместо этого он лишь спустился ниже и мягко коснулся её губами, вызвав резкий выдох. Хуайсан дёрнулся, с трудом поборов желание прикрыть шрам рукой. Вместо этого зарылся пальцами в волосы, с силой сжимая их. – Больно? – Цзян Чэн поцеловал плечо. – Нет... не останавливайся... И Цзян Чэн продолжил, неторопливо ласкал раскинувшееся под ним тело. Целовал гладкую грудь, не сдерживаясь, прикусывал нежную кожу, вызывая шипение и раздражённое бормотание. Не Хуайсан впивался ногтями в плечи, зарывался в волосы, дергая их, случайно или намеренно, за что получал ещё более болезненные укусы. Наконец, Цзян Чэн добрался до пояса штанов и отстранившись потянул их вниз. Откинув ненужный уже предмет одежды, он залюбовался телом любовника. Мужчина перед ним был прекрасен. Рассыпавшиеся в беспорядке тёмные волосы, тёмно-зелёные глаза, в которых плескалось желание, припухшие губы. Оторвавшись от лица, он проследил взглядом путь из собственных укусов, последний из которых остался прямо у выпирающей тазовой косточки. Посмотрел на ровный член, сейчас почти касающийся живота, и попытался загнать куда подальше паническую мысль, о том что он понятия не имеет что делать дальше. – Сними их… – попросил тихо Хуайсан, потянулся рукой, привставая но локте, и ловко справляясь с завязками на штанах. – Я сам, – Цзян Чэн отвёл руку и быстро избавился от своих штанов. Он вновь склонился, накрывая губы поцелуем. От ощущения обнажённой кожи сносило крышу. – Масло… наверное должно быть на столе. – Зачем масло? – глава Цзян даже отстранился и тут же услышал разливающийся в воздухе смех. Хуайсан смеялся долго и искренне, впервые за долгое время действительно расслабившись, пусть и в такой странной ситуации. Он посмотрел на Цзян Чэна, нежно провёл пальцем, очерчивая линию подбородка, коснулся припухшей от удара скулы. – У тебя будет синяк, глава Цзян. – Не в первый раз, – фыркнул мужчина. – Так зачем масло то? – чуть растерянно спросил он. – Думал, будет сексуально натереть им кожу, – Хуайсан хихикнул и опустив руку сжал немаленькое естество партнёра, заставляя того сдавленно рыкнуть. – Нравится? – он смотрел прямо в фиолетовые глаза, сейчас принявшие почти чёрный оттенок. Сам не уверенный в том, как нужно правильно двигаться, он всё же обхватил оба их члена рукой и несдержанно застонал, когда плоть коснулась плоти. Он плавно двинул рукой, чувствуя как от переполняющих чувств, тело простреливает наслаждением. Цзян Чэн опустил голову, утыкаясь в изгиб шеи, и глухо застонал, несдержанно подаваясь бёдрами вперёд. Это было хорошо, даже слишком, Хуайсан прикрыл глаза, старательно двигая рукой и буквально через несколько фрикций кончил, выплёскиваясь себе на живот и чувствуя, как чужое тело содрогается в почти одновременном оргазме. – Руки не держат, – пробормотал Цзян Чэн, наваливаясь сверху всем своим весом. – Ты тяжеленный, – Хуайсан слабо пошевелился, но вопреки своим словам, обнял рукой поперёк спины. – Цзян Чэн, – тихо позвал он спустя время. – Мгм. – Может, слезешь уже? – он усмехнулся. – Не… – Я серьёзно. Ногу не чувствую… – Не такой уж я и тяжёлый, – проворчал мужчина, но всё же перекатился. Голый пол холодил кожу, но сейчас это казалось неважным. – Ещё какой, – Хуайсан пошевелил конечностями и сел, оглядываясь в поисках чего-нибудь подходящего, чтобы стереть начинающее подсыхать семя. Тщательно обтёр сначала своё тело, а затем и тело партнёра. – Одевайся, – он толкнул развалившего Цзян Чэна, кажется вознамерившегося уснуть и сам принялся натягивать штаны. – Ещё немного, – Цзян Чэн притянул его обратно, крепко обнимая, укладывая на себя. – Ты мне нравишься таким, – неожиданно признался он. – Каким же? – смирившийся Хуайсан устроил голову на широкой груди, слушая мерный стук сердца. – Настоящим. – Истеричным и дерущимся? – Таким тоже, – легко согласился мужчина. – Цзян Чэн, – Хуайсан напрягся, отстранившись и заглянул в тёмные глаза. – Эта ночь ничего не изменит между нами. – Я уже понял, – Цзян Чэн нахмурился, отводя взгляд. – Твой странный план, из-за которого ты притворяешься недалёким идиотом… он… он обязательно должен включать в себя этого сына шлюхи в качестве любовника? – Я никем не притворяюсь… Ай! – он вскрикнул, когда сильные пальцы сжались на боках, почти наверняка оставляя там следы, очередные. – Ну я правда не притворяюсь! – он обиженно поджал губы, но с места не сдвинулся. – Я не вникаю во всю эту политику, не люблю заниматься делами ордена… и я, правда, испытываю чувства к Гуанъяо. – Совсем не занимаешься орденом, – Цзян Чэн хмыкнул, расслабленно проводя пальцами вдоль позвонков. – Поэтому они понимают тебя с одного кивка? Потому что тебе совсем нет до них дела? – Тебе показалось, – сейчас вся эта идея с откровенностью уже не казалась Хуайсану такой уж хорошей. Хотя хорошей она никогда не была. – Значит показалось, – согласился Цзян Чэн. – И откуда только взялся такой умный на мою голову… – Откуда пришёл там уже нет. – отмахнулся мужчина. – Ты ведь сказал, случится непоправимое. Теперь уже ничего не изменить, – Цзян Чэн перевернулся вновь нависая сверху. – Не буду деспотичным. Не буду категоричным. Не буду ревнивым. Просто дай мне шанс. – Цзян Чэн… – Ваньинь… – Что? – Близкие называют меня Ваньинь, – мягко произнёс он. – Мы не близкие, – Хуайсан смотрел прямо. – Мы… – Замолчи, – тихо. – Если сейчас дам тебе… нам шанс, в будущем ты будешь меня винить. – Буду… – согласился мужчина. – А ты будешь напоминать, что я сам на всё согласился. – И кому нужны подобные отношения? – Мне, – Цзян Чэн упрямо нахмурился. – Я готов с тобой ругаться и даже терпеть побои. Это всё равно лучше, чем не иметь возможности коснуться и посмотреть лишний раз. Ты хоть знаешь, как я извёлся за это время? И это всего после одного поцелуя. Как мне теперь забыть, что ты можешь быть таким? – Я твой худший выбор… – Согласен, – Цзян Чэн нежно провёл пальцами убирая пряди волос с лица. – Придётся тщательно скрываться. – Знаю. – У меня ужасная репутация. – Знаю, – глава Цзян ухмыльнулся. – Я причиню тебе много боли, – произнёс он безнадёжно, понимая, что проиграл уже в тот момент, когда Цзян Чэн переступил порог Нечистой Юдоли. – Я выдержу… – И ты даже согласен делить меня с Гуанъяо? – Нет. Как я вообще могу быть с таким согласен? Но... – он прикрыл глаза. – Я ничего не сделаю чтобы помешать вашим отношениям. – Цзян Чэн... – потрясённо выдохнул Хуайсан. – Знаешь, никогда не понимал этого... второго господина Лань, – Цзян Чэн скривился, выплёвывая неприятное ему имя. – Пойти против всех ради... Вэй Усяня, – теперь он внимательно смотрел в зелёные глаза. – Но кажется сейчас я готов отвернуться от целого мира, если об этом попросишь ты. – Я не попрошу... – Знаю, – Цзян Чэн резко отстранился и сел, принимаясь одеваться. – Я не жалею, что прилетел сегодня, – хмуро бросил он, надевая ханьфу. – Ещё увидимся... глава Не, – он стремительно вышел из залы. Хуайсан застонал, прикрыв глаза рукой. Да, он был влюблён в Цзян Чэна ещё во времена обучения в Облачных Глубинах. Впрочем планов особых никогда не питал, справедливо считая того законченным натуралом. Казалось, что эти чувства давно прошли. Тогда что же вообще случилось сегодня? Мужчина нащупал на столе нож и уже привычным движением резанул по руке, вспарывая только затянувшуюся рану. Руку прострелила боль, но крик удалось сдержать. Он не мог забыть ради чего жил. В ту ночь, тишину Нечистой Юдоли снова прорезал крик ужаса. Главе ордена снились кошмары.