Я хочу убить кое-кого

      Каждый день начинался и проходил так же, как предыдущий. Спальня, кухня, чай, сливовый сад, ничего не значащие вопросы о жизни в Канохе, о школе, о друзьях, о миссиях с Саске. Итачи слушает внимательно, будто от очередной забавной истории о брате зависит его жизнь. Так ли это странно, интересоваться младшим братом в таком ключе, или Сакура просто слишком подозрительна?       Он кажется совершенно обычным. Нормальным человеком.       Нет, ну это уже ни в какие ворота.       Если подумать, иногда Итачи вполне напоминает обычного подростка. Ну, шиноби-подростка. Хотя двадцать пять лет это уже не подросток, наверное. Но что-то не тянет он на взрослого. Вчера он смеялся над поцелуем Наруто и Саске. У него есть чувство юмора. Учитывая, что больше он ситуацию никак не прокомментировал, скорее всего он не гомофоб, ну прямо идеальное попадание по чек-листу идеального краша. Разве что руки в крови по локоть, но это же вообще сущая ерунда.       Забавный факт, никто, кроме Саске, по большому счету не считает Итачи злодеем. Большинство мирных жителей, да и шиноби тоже, считают, что он не в своем уме. Сакура слышала, что в некоторых версиях книг Бинго досье на Итачи характеризует его как «личность с ярко выраженными психопатическими отклонениями». На практике это ничего не меняло. Технически психопатия даже не болезнь. Но людям трудно принять тот факт, что человек способен на подобное зверство, будучи в здравом уме. Наклеив ярлык «больного на голову» на откровенно чудовищного человека, становится жить чуть легче. «Ведь все вокруг в большинстве нормальные, он просто исключение, он — больной. На самом деле мы все в безопасности», и тому подобное.       При изучении медицинских джицу Сакура пару семестров уделяла внимание психиатрии. Вскользь, но все же была знакома с основными понятиями. Если вспомнить основные симптомы, то становится ясно, почему в книгах Бинго Итачи называют психопатом. Сакура напрягла память. Она достала из потайного кармашка блокнот с заметками и набросала там импровизированный анализ:       «Основными симптомами при психопатии считаются: 1. равнодушие к чувствам других       Учитывая то, как он поступил с Саске, можно поставить галочку. 2. неприятие социальных норм поведения       Вот блин, сложно сказать. «Не убивать весь свой клан» считается за социальную норму поведения? 3. стремление к выполнению своих желаний, даже путем насилия       Если он реально хотел просто проверить свои способности, вырезав свою семью, то, наверное, это тоже галочка. Хотя метод вообще достаточно экзотичный. 4. затруднение в формировании отношений с людьми       ехехеХЕХЕХЕХЕ 5. отсутствие ощущения вины и анализу ошибок 6. обвинение других в своих неудачах»       Карандаш Сакуры замер над бумагой, стоило ей вспомнить, какая горечь просквозила в словах Итачи, когда он говорил о том, как бросил Саске в одиночестве. Не то чтобы это была вина, но все же… Он явно осознавал свою ответственность. И это не было чем-то в духе злодейского злодейства. Сакура сделала на полях пометку. Вот в этих пунктах есть свои вопросики. Впрочем, в третьем на самом деле тоже.       В том же справочнике, где Сакура читала о признаках психопатии, была какая-то статистика про подростковые правонарушения в возрасте до 15 лет у подтвержденных психопатов. Итачи убил всю свою семью во сколько…? Лет в шестнадцать? Тут он прям пролетает, минус один признак. Повезло. — Уже закончила ставить мне диагнозы?       Сакура вздрогнула и резко повернулась на звук голоса. В голове пронеслась отстраненная мысль, что она никогда не сможет привыкнуть к звучанию его голоса, несмотря на то, что его ледяная интонация оставалась неизменной.       Итачи навис над ней, беззастенчиво разглядывая блокнот. Кто знает, сколько уже он там стоит. К слову, это первый раз, чтобы он приперся к ней прямо в спальню.        Как он уже достал появляться из ниоткуда. Фокусник чертов. — Я в процессе, — недовольно процедила куноичи. — Анализирую и наблюдаю. Если уйду отсюда живой, эти записи будут интересны скрытым деревням.       Итачи изобразил на лице жуткую полубезумную ухмылку. Сакура ощутила, как в груди расползается липкое чувство страха. Вот сейчас точно похож на психопата. — Не сомневаюсь, — иронично бросил Учиха. — Расскажи всему миру, как террорист из Акацки заваривал тебе чай. Он такой ужасный. Лично у меня от него мурашки по коже.       Сакура скривила губы. Тревожное чувство внутри растворилось и она снова расслабилась. Как некстати. — Действительно. Чай. Ведь его тонкий вкус был настолько восхитительным, что заставил меня позабыть о том, что руки, заварившие его, убили сотню человек. Ах, так успокаивает.       На этот выпад Итачи не высказывает ровно никакой реакции. Добиться от него хоть какого-то изменения в лице или голосе вообще довольно сложно, если и выходит — то как-то непроизвольно. А к этой нападке про убийства он, скорее всего, привык уже лет десять как и воспринимает как должное. Убил и убил, вам какое дело?       Сакура демонстративно захлопнула блокнот и повернулась к Итачи лицом, попутно натягивая на него скучающее выражение. — Итак, ты пришел ко мне в комнату. Настолько соскучился? — иронично поинтересовалась она.       Итачи чисто марионеточным образом склонил голову. — Тут нет ничего твоего. Все в этом доме принадлежит мне.       «Говорит как моя мама, ей-богу», — подумала девушка. — Включая меня? — брякнула Сакура и сразу же осеклась.       Капец, ну надо же было такое ляпнуть!       Итачи, казалось, завис на долю секунды. Опять же, если и получается вывести его на эмоции, то непроизвольно.       Ох, как неловко то.       Сакура поджала губы и отвела взгляд. Молчание что-то затянулось. — Э…я имею в виду… ты меня похитил и все такое… — Я понял. — Хорошо… — Я пришел, потому что твоя очередь задавать вопрос. — Можно подумать, мы куда-то спешим, — натянуто улыбнулась Сакура и задумалась над вопросом.       Перед глазами сразу всплыл третий пункт из ее чек-листа психопат-комбо, который почему-то казался ей не совсем очевидным. Она уже поняла, что не добьется честных ответов на вопросы в духе «почему» и «зачем». Но это не значит, что этой темы нельзя касаться совсем.       Сакура сделала глубокий вдох и быстро проговорила вопрос: — Действительно ли убийство клана Учиха — это то, чего ты хотел?       Итачи слегка нахмурился. — Я хотел проверить, на что я способен, — как-то неуверенно сказал он.       Сакура вопросительно приподняла бровь. — Мило. А на вопрос-то отвечать будешь? Мы договаривались не врать, помнишь?       Он выглядел раздраженным. — Это не было убийством ради убийства. Но то, чего я хотел… стало бы невозможным, оставь я их в живых, — нехотя ответил он. Итачи говорил медленно и членораздельно, будто взвешивая каждое слово. Его усилий было недостаточно. — То есть ты не желал им смерти, — пораженно выдохнула Сакура.       Он всем врет. Убийство клана никогда не было его реальной целью, лишь средством для… чего?       И значит ли это, что Итачи не тот, за кого себя выдает? Или его реальная цель еще более масштабна и ужасна, чем уничтожение одной из сильнейших ветвей шиноби?       И все же он сделал это. Хотел, не хотел, но он ведь убил их, верно? А значит, он опасен. Значит, Итачи — все еще зло? Разве так важно, чего он хотел? Разве может быть важным то, что скрывается за этим поступком, если он настолько чудовищен?       Итачи застыл, рассматривая ее. Сакура не могла отвести глаз от его лица. На долю секунды ей показалось, что Учиха почти напуган, но, стоило ей моргнуть, он презрительно сузил глаза. — На сегодня достаточно, — холодно бросил он и развернулся к выходу из комнаты. — Не уходи, — Сакура с удивлением услышала свой голос, — Посиди со мной.       Итачи колебался. Наверное, такая реакция у него — это эквивалент шока у нормальных людей.       Сакура покраснела и судорожно вздохнула. «Что же я творю?»       Вторая подозрительная вещь, которую она сказала Итачи за сегодня.       Блин, надо как-то реабилитироваться. — А…ты разве не будешь задавать мне вопрос? Я думала, ты пришел за этим.       Он развернулся и окинул ее оценивающим взглядом. Потом прерывисто кивнул и усмехнулся. — Ты думаешь, что я какая-то загадка, которую тебе по силам разгадать?       Сакура не знала, был ли этот вопрос задан в рамках игры, но это не показалось ей важным. Она покачала головой и внимательно вгляделась в черноту его глаз, испытывая странное волнение. — Это идет вразрез с тем, что я о тебе думаю. — И что же ты думаешь?       Сакура подошла к нему вплотную и с вызовом сказала: — Я думаю, ты меня обманываешь. Я думаю, ты всех обманываешь.       Итачи отстранился, на его лице появилось отрешенное выражение. — Ты забываешься.       Сакура позволила себе ироничный смешок. Так значит, она попала прямо в цель. — Жалкая попытка, Итачи.