***
В тот вечер моя жизнь опять поделилась на до и после. Я остановилась в каком-то мотеле на пару дней. Идти было некуда. С друзьями я точно была не в состоянии контактировать. Поэтому решила спрятаться там. А через несколько дней мне на почту пришло письмо из лондонского суда. Повестка. Крис подал документы на развод. На этом кончилась наша история любви. Я поняла, что надеяться не на что. Он больше не любил. И не собирался останавливаться. Но я почему-то продолжала верить. Думала, что все можно будет поменять, исправить. Зря. Я была просто идиоткой. И в итоге потеряла то совсем немного, что заставляло верить…Часть 3
18 сентября 2021 г. в 11:01
Все время, что мы ехали обратно домой, я не сказала ни слова. Джек пытался что-то спросить, разузнать, но я не реагировала. Видимо, в конечном итоге он понял, в чем дело.
Я испытывала смешанные чувства. Корила себя за эту глупую ошибку, понимала, что это все сейчас совсем некстати. Боялась, до жути боялась реакции Криса. Но… даже немного радовалась. Я забеременела от мужа, любимого человека. Наша семья должна была увеличиться в размерах. И пусть было дико трудно свыкнуться с мыслью, что во мне развивается малыш, еще одна крошечная жизнь… это приносило мне счастье.
Срок был 4 недели. Я вынашивала ребенка уже почти месяц. А причиной моего состояния был токсикоз.
Теперь дело оставалось за малым. Рассказать мужу. Объяснить, как так случилось. И поведать о том, что во мне теперь жил малыш — часть его и часть меня.
Последнее пугало меня. Я не знала, как он отреагирует. Мы не обсуждали тему детей. Никогда за время брака. Видимо, телепатически понимали, что сейчас это не нужно. Нам было замечательно и вдвоем, несмотря на вечные ссоры, склоки. Я знала, что он очень любил меня. Достаточно ли сильны чувства Криса, чтобы воспринять это… адекватно, хотя бы.
В дороге я все думала, как рассказать. Подбирала слова, аргументы, придумывала объяснения. И, в итоге, уснула.
Пробудилась от мерзкого писка открывающихся ворот. Машина въезжала на территорию дома. На парковке я увидела автомобиль Криса, а на кухне горел свет. Я решила, что тянуть не стану. Не имело смысла.
Попрощавшись с Джеком, на трясущихся ногах вошла в дом. Он все понял без слов. И лишь обнял, поддерживая. Мужчина действительно поддержал меня.
Сняв обувь в прихожей, я пошла дальше босиком. Минуя гостиную, попала на кухню. Крис сидел за столом, покручивая в руке бокал виски. У него был серьезный вид, каменное лицо, а перед ним лежала какая-то папка.
В голове мелькнула мысль: что-то случилось. Однозначно, что-то жуткое, потому что настолько хмурым я мужа еще не видела никогда.
— Привет, — робко поздоровалась.
Он не ответил. Даже внимания не обратил.
Я решила приблизиться еще немного и уже остановилась у противоположного края стола.
— Все нормально…?
Он горько усмехнулся, подняв на меня взгляд затуманенных, печальных глаз. Они были темно-темно синими, если не черными. Муж был в ярости.
— Да, все здорово, — выплюнул он, а потом кинул мне папку. — Взгляни-ка.
Я замялась. Озноб прошиб меня насквозь. Страх сковал все тело. Я действительно боялась, что случилось что-то настолько отвратительное.
Аккуратно приоткрыв папку, я невольно ахнул от ужаса. Там лежали фотографии. Какие-то снимки жуткого качества, словно их сделали, сидя в кустах. Точнее сказать, на дереве. На них была наша спальня, акцент был сделан на кровати. Включен ночник. И фотография со спины девушки, с татуировкой, как у меня. Она сидела обнаженная и трахалась с каким-то мужиком, чье лицо было скрыто. Но это явно был не Крис. Лицо девушки тоже оказалось скрыто, но татуировка во всю спину показывала… что это я.
С раскрытым ртом я рассматривала их. Картинку за картинкой. Где было четко отображено, как девушка скачет на чьем-то пенисе. Но это было не я!
— Что за…? — я перевела взгляд на мужа. И все стало ясно.
Это подкинутый компромат, где, якобы, я изменила ему с кем-то другим. Но это не могло быть правдой. Я бы никогда не изменила мужу. На фотках была не я… но Крис этого не понимал. Его заверили, что это моя фигура. Мои фото. Я изменила ему с кем-то! И слепо повелся, потому и пил.
— Крис, где ты это взял?
— Какая разница?! Птичка принесла в клювике, — жестко ответил он, еле сдерживая ярость.
— Но это не я! Клянусь тебе, это какая-то подстава. Это не мои снимки! — быстро начала уговаривать его.
Фальверт вскочил, бросая стакан и разбивая его об пол. Жидкость разлилась по плитке. Вместе с осколками. Муж сжимал кулаки, явно готовый убить меня. Он не верил.
— Прекрати лгать! Хочешь сказать, и татуировка не твоя?! Вот эта, нарисованная во всю спину! Или может это не наша спальня? Или в углу, на тайм-коде, стоит не тот день, когда я был в туре?! — орал он, срываясь.
— Пожалуйста, Крис. Неужели ты действительно веришь, что я могла изменить тебе?! Я люблю тебя, мы женаты! Это чья-то тупая шутка, тебя пытаются развести, как мальчишку! Я даже знаю, кто.
— Отличная шутка! В виде фотографий, где точно ты скачешь на члене какого-то уебка! — снова отвечал он.
Винс.
Это он все это провернул. Пока меня не было дома. А на фото была не я. Это моя сестра. Эмма. Похожая внешне, затемнившая и обстригшая свои волосы, чтобы походить на меня. Разрисовавшая свою спину, копируя мою тату. Эта дрянь мстила мне. Мстила, разрушая брак.
Они вдвоем убедили Криса в том, что это я. И он верил. Верил им, а не мне!
По моим щекам текли слезы. Я взглядом умоляла его не вестись. Но было поздно. Все, что испытывал возлюбленный ко мне — слепую ненависть. Он метался по кухне, рвал на себе волосы. Даже разбил несколько тарелок. Все это сопровождалось грохотом, на который впоследствии прибежал Джек. Охранник замер в проходе, ошарашенный этой картиной.
Но ни я, ни Крис не обратили на него внимания. Он рвал и метал, мне же хотелось кричать от боли и беспомощности. Это казалось жутким сном, от которого я должна была скорее проснуться. Но этого не случалось. Весь ад моей жизни только начинался.
Перестав беситься, муж обошел стол. Он смотрел на меня сверху вниз, с нескрываемым презрением и яростью во взгляде. На секунду мне показалось, что сейчас он ударит. И когда Фальверт поднял руку, чтобы провести по волосам — отшатнулась. Теперь в синих омутах плескалась еще боль и ничем не скрываемая печаль.
И, тем не менее, он произнес.
— Я тебе верил. Я тебя любил. А ты оказалась жадной потаскухой. Сейчас же собирай свое дерьмо и проваливай нахрен из моего дома!
Он ушел. За ним хлопнула входная дверь. А меня словно пырнули ножом в спину.
Захлёбываясь уже неконтролируемым потоком слез, я опустила на пол в немом крике, зажав голову. Как же было больно. Словно из меня вырывали все-все внутренности. Меня резали без ножа.
Господи, как же больно. Невероятно. Так, как не было еще никогда за все гребаные 28 лет!
Через несколько минут моей спины коснулись чьи-то руки. Это был Джек. Он заставил меня встать. Хотел успокоить, но я не дала. Не подпустила его к себе. Было слишком больно. Я оттолкнула человека, который искренне хотел помочь.
Через полчаса меня уже не было. На своей машине я гнала прочь от этого дома, борясь с рыданиями, криками. Испытывая неимоверную боль, которую не могла описать словами. Никак. Сбегая. От любимого мужчины, который поверил кому-то, но не мне. Я даже не смогла ему ничего сказать. А если бы и сказал — он не поверил. Ему тщательно промыли мозги.
Дышать не хотелось. Не хотелось жить. Я гнала по шоссе с невероятной скоростью. А потом меня вдруг пронзила боль. Рвотный порыв рвался наружу. И я съехала на обочину.
Меня вырвало.
Малыш. Я забыла о нем. Даже не сказала. Господи.
— Прости, маленький, прости, — шептала, обнимая свой живот. Вокруг никого не было. Я присела где-то на каменном блоке.
Слезы полились рекой. Я кричала, содрогалась от рыданий. Было так больно. И плохо.