В плену своих воспоминаний

Прошло три дня, после того как в Искренности провели сомнительное тестирование. Фракции до сих пор были закрыты. Также сократилась поставка провизии, и руководство объявило, что отныне все будут питаться в общей столовой. Конечно, это многим не понравилось, но запасы холодильников у всех быстро сошли на нет. Когда Кристина приходила на обед, то сразу начинала чувствовать себя неуютно. Ей постоянно казалось, что все на неё косо поглядывают, словно она была в чём-то виновна перед каждым, чей взгляд ловила на себе. И в эти дни совесть прожигала внутри неё огромную дыру. В её дом пришли Бесстрашные, а она даже не спросила их об Альберте. О чём она вообще думала в этот момент? Девушка пыталась найти себе оправдания: её странный результат теста, лидер Бесстрашия, от которого кровь стыла в жилах, новая метка на руке. Считается ли это уважительной причиной? Нет. Эгоизм чистой воды. И Кристине мерещилось, что каждый человек, проходящий мимо, видит её насквозь. Особенно это чувствовалось со стороны миссис Престон. Стефани сначала пыталась наладить с ней контакт, каждый раз приглашала за стол со своей семьёй, но женщина всегда отвечала сухим отказом. Кристина несколько раз порывалась подойти к ней и обсудить всё честно и открыто, а также спросить, может быть, ей что-то удалось выяснить. Но каждый раз она тупо смотрела в тарелку и не смела даже поднять взгляд на женщину, просто потому что не могла найти подходящих слов. Кристина была беспомощна, пока ворота фракции закрыты, а мать Ала, видимо, думала, что девушка решила не искать друга и просто жить обычной жизнью со своей семьей. Утром четвертого дня снова заработали динамики по всему зданию. В этот раз объявление сделал Джек — их лидер. Он приказал каждому трудоспособному члену фракции спуститься в общий зал. Кристина переглянулась с домашними. Ей придётся идти одной. Роуз ещё несовершеннолетняя, значит, мама должна остаться дома вместе с ней. — Зачем вас собирают? Роуз наблюдала за Кристиной, сидя на кровати, пока та переворачивала шкаф вверх дном. Девушка пыталась найти хоть что-то приличное и одновременно удобное с длинным рукавом. Классическая одежда её фракции до безобразия надоела, а ожог на руке нужно было прятать. — Не знаю, — девушка пожала плечами, — наверное, отправят на помощь Отречению или Дружелюбию. — Наша фракция в войне самая бесполезная… — сделала неожиданное заключение Роуз. — Почему? Искренность отвечает за справедливость и правду в нашем мире. Кристина отметила про себя, что говорит об Искренности как о чужой фракции. Всё же она не желала мириться с этой неправильной реальностью. — А кому в такое время нужна наша правда? — Роуз начала загибать пальцы. — Дружелюбы работают на фермах, чтобы обеспечить нас едой, Бесстрашие решает вопрос с мятежниками. Отречение помогает с поставками еды. А Искренние? — она помаячила указательным пальцем, который сейчас означал их фракцию. — Сидят без дела уже почти неделю, ждут, когда расскажут правду, которая им так важна. — Ну, вот поэтому нас и собирают, чтобы помочь городу, — Кристина ухмыльнулась. — Ты, кстати про Эрудитов забыла. — Ой, а что про них говорить? — девочка тряхнула большим пальцем, словно хотела, чтобы он отвалился. — Наверняка, засели в своих лабораториях, колдуют над пробирками и даже не обращают внимания на тех, кто рядом… Роуз выпалила это сгоряча, и на её щеках вспыхнул румянец. Кристина заметила это, пока натягивала шерстяной чёрный свитер. Она с любопытством взглянула на сестру, и та покраснела ещё больше и уставилась в пол. — Так, так, так… — Крис скрестила руки у груди и облокотилась на стену. — И как его зовут? — Кого? — Роуз начала теребить рукой локон своих волос и накручивать его на палец. Она уже была красной, как рак. Проговорилась, не иначе. — Того Эрудита, который дальше своих пробирок ничего, а точнее кое-кого не видит. Кристина не могла сдержать лукавой улыбки. Её сестра влюбилась в мальчика из Эрудитов. Это выглядело так мило и невинно, отчего у девушки в груди теплой струйкой разливалось тепло. Кристина с вечной тягой к приключениям на свою пятую точку пропустила такой интересный период жизни, поэтому сейчас вдвойне радовалась за сестру. — Боже, Кристина, давай не будем об этом! — Роуз взвыла и повалилась на подушку, натягивая на лицо одеяло. — Ладно, — она уже опаздывала, поэтому не стала донимать расспросами сестру. — Но когда я вернусь, учти, Джульетта: я не слезу с тебя, пока ты мне всё не расскажешь! Кристина видела в выражении лица матери сомнения, когда уходила из дома. Было понятно, что она мечется, перебарывает желание остановить дочь. Это было довольно странно для члена Искренности, который никогда не молчит и говорит всё, что думает. Но Кристина была благодарна лишь за попытку матери не вмешиваться, хоть всё равно прочитала всё в её глазах. Общий зал для собраний Искренности находился на третьем этаже их небоскрёба. От того, что большую часть города заполонила дымка, в помещении было довольно мрачно, но освещение всё равно не включали в целях экономии. Людей было достаточное количество, хотя было понятно, что пришли не все, кого хотел бы видеть Джек. Зал был полукруглый, как и тот, где у Кристины проходила Церемония Выбора. Да, она не помнила её, но в предыдущие годы ей довелось тайком попасть туда, поэтому знала, как проходило это событие. Пришедшие расходились по залу, поднимаясь всё выше по ступеням, но не садились на места и предпочли стоять, поглядывая на сцену в центре. На ней уже стоял Джек Кэнг — представитель Искренности. Хотя, по факту, он уже был её беспрекословным лидером, раз стал одним из тех, кто принял решение выпустить газ. Рядом с ним стоял темнокожий мужчина из Бесстрашия. На вид ему было больше сорока лет, но, тем не менее, он выглядел как настоящий лихач. А его возраст выдавали лишь лёгкая седина на висках и уставший тяжёлый взгляд, который говорил о том, что этот мужчина повидал много ужасного, и ему всё равно приходилось быть сильным. Кристина поднялась почти на самый верх и встала рядом с незнакомыми ей людьми. Да, она видела своих одноклассников, но ей не хотелось ни с кем вести пустые беседы, поэтому предпочла стоять в одиночестве. Когда в зал перестали заходить новые Искренние, дверь закрыли, и Джек сделал шаг вперёд. — Прошу немного тишины! Я понимаю, что многие из вас сейчас ждут от меня ответов. Ждут правды. И я обещаю, что постепенно отвечу на все возникшие вопросы. Сейчас у нас нет времени обсуждать произошедшее. Мы должны устранить последствия, чтобы обеспечить нашу с вами жизнедеятельность. В зале все замолкли. Каждый присутствующий понимал, что ситуация крайне тяжёлая: мало еды, воды и электричества. Привычная жизнь города нарушена, и необходимо что-то делать. Поэтому Искренние слушали внимательно. — Сейчас члены Дружелюбия сутками работают в теплицах и на фермах. Они не справляются. Нужны добровольцы… Тут мужчина из Бесстрашия вышел вперёд и жестом попросил Джека замолчать. Правдолюб нахмурил брови, но всё же покорно отступил, пропуская его вперёд. — Я не буду разглагольствовать! —резко выпалил он. — Нам нужны бойцы. Охранять машины с провизией. Кристина узнала его голос. Это был тот самый человек, который сообщил в первый день о том, что родителям неофитов нужно подойти в бюро, чтобы узнать, какую фракцию выбрали их дети. Значит, он был одним из лидеров. — От кого охранять? — спросил кто-то из другого конца зала. Все обернулись в поисках того, кто задал этот вопрос. — Все мятежники же пойманы? — Верно, — раздраженно ответил лидер Бесстрашия. — Но мы не можем быть уверены, что не осталось тех, кто прячется. Поэтому наша задача обеспечить безопасное передвижение по городу для тех, кто трудится, чтобы на твоей тарелке была еда! Мужчина, задавший этот вопрос, тут же стыдливо опустил глаза. Все прекрасно понимали, что почти неделю Дружелюбие кормило остальные фракции, а Искренность ничего не делала. — Для начала, я спрошу у вас, — он обвёл цепким взглядом всех присутствующих. — Кто добровольно хочет помочь Бесстрашию? Затем, если добровольцев окажется недостаточно, мои помощники оценят ваши физические качества и выберут тех, кто отправится с нами, хочет он того или нет. Остальных распределит Джек. У Кристины заложило в ушах от поднявшегося гула в зале. Она стояла неподвижно и смотрела прямо на лидера Бесстрашных. Перед глазами пронеслась вся та неделя, которую она бездействовала. Это был её шанс попасть в ту фракцию, где должен быть Ал. А ещё это была возможность отмотать время назад и сделать тот самый выбор, который она всегда хотела. — Тишина! — громкий голос эхом разнёсся по залу, и люди тут же замолкли. — Добровольцы, прошу спуститься и встать рядом с моими помощниками. Он указал рукой позади себя, и тут Кристина увидела тех, кто стоял в тени. Это были Эрик и Тори. Они о чём-то перешёптывались и указывали пальцем в толпу. У Кристины бешено заколотилось сердце. Ей нужно спуститься. Но результат её тестирования чем-то взбудоражил Тори, а Эрик явно не забыл про её вопрос о дивергентах, который так взбесил его. В висках застучало. Кристина, ты струсила? Сейчас? В шаге от своей цели? Девушка сглотнула слюну и сделала первый шаг вниз. Взгляд забегал по всем присутствующим, и, о чудо! Она была не первая, кто решил уехать в Бесстрашие добровольцем. В груди тут же отлегло, и это придало уверенности. Кристина быстро достигла своей цели и вот уже стояла рядом с другими правдолюбами. Она покосилась в сторону Бесстрашных, что совсем недавно побывали у неё дома. Эрик выглядел полностью безразличным. Он так же смотрел в зал, выискивая тех, кто мог бы подойти. Тори в это время оценивала подошедших. Возможно, Кристину не узнали, либо всё же произошедшее с ней оказалось не таким уж и важным. Пронесло. Когда все, кто пошел добровольно, закончились, Эрик поднялся на сцену. Он ещё раз бегло оглядел правдолюбов и начал тыкать пальцем в тех, кого выбрал. В основном это были крепко сложенные мужчины и всего две девушки. Кристина оказалась единственной из представителей женского пола, кто уже ждал внизу. Те, кого заставили присоединиться к Бесстрашным, выглядели, мягко говоря, расстроенными. Но они молчали. Им ясно дали понять, что их слова никого не переубедят. Джек стоял на сцене в стороне, и было видно, как он сдерживает эмоции. Бесстрашные забрали практически всех, кто в состоянии держать оружие. В Дружелюбие отправятся только женщины и совсем слабенькие парни. Он подошёл к лидеру Бесстрашия и начал что-то эмоционально нашёптывать ему на ухо. — Найдут у Эрудитов, — донёсся до Кристины голос собеседника Джека. Они стояли близко к Кристине, и она могла их услышать. — Там даже здоровые мужики — беспомощные трусы. Нам нужны люди. Это не обсуждается. У Кристины по спине пошёл холодок. Бесстрашие собирает солдат из всех фракций, чтобы сопровождать машины с провизией? Но у неё не было пути назад. Ей нужно найти Ала и разобраться с тем, что произошло с ней за эти пол года. Она была уверена, что ответы на оба вопроса найдёт в Бесстрашии. — Все за мной! Кристина не заметила, как подошёл Эрик, и вздрогнула. Это не ускользнуло от него, и он закатил глаза. И если бы девушка смотрела на себя со стороны в этот момент, она сделала бы тоже самое. Превосходная Бесстрашная, которая дёргается от каждого шороха за спиной. Лицо порозовело от смущения. Эрик вывел людей из зала и повёл за собой вниз по лестнице. На первом этаже у самого их ждали ещё несколько Бесстрашных, перед которыми стоял стол с респираторами и масками на глаза. — Подождите! Мы уже уходим? А время на сборы? У нас дома семьи и дети. Нам нужно сообщить им и попрощаться. Самым смелым опять оказался тот же парень, что и перебил речь лидера Бесстрашия. Кристина шумно выдохнула. Её мама и сестра тоже не в курсе, что она уходит, а девушка об этом даже не подумала. Её так сильно манила та неизвестность, что скрывается за забором её фракции, что ни о чём другом думать она не могла. Толпа тоже заметно занервничала. — Знаешь, если бы нам так не нужны были люди, я бы развернул тебя и дал пинок под зад, чтобы ты мог спокойно спрятаться под юбкой своей жены, — Эрик подошёл к нему вплотную и смотрел на него сверху вниз. Он не выглядел злым, но нотки раздражения в голосе всё же прослеживались. — Будь ты Бесстрашным — твоя семья бы получила небольшой подарок в виде оторванного языка. Так что закрой рот и жди указаний. Тот парень нервно задышал и, потупив взгляд, отошёл от Эрика, растворяясь в толпе. Мужчина оглядел всех, чтобы удостовериться — не хочет ли ещё кто-нибудь высказаться. Остальные тоже ни на шутку испугались и не произнесли ни звука. — В воздухе большое содержание токсичных веществ. Надеваем респираторы и маски! Далее по машинам. Всё остальное вам расскажут в убежище Бесстрашия. Всю неделю в Чикаго стояла солнечная и безветренная погода, а пожары так и не прекратились. От этого воздух был наполнен едким чёрным дымом. Группа Искренних быстро вышла на улицу и отправилась к воротам фракции. Видимость была низкая, поэтому Кристина могла видеть только пару человек впереди себя. Всего забрали около тридцати человек из Искренности, и всем им пришлось уместиться в пяти машинах. У Бесстрашия были большие бронированные внедорожники с большим крытым багажным отсеком сзади. Кристина с трудом уместилась на заднем сидении одной из машин, еле удержавшись от того, чтобы не покрыть благим матом одного правдолюба, который нахально предложил присесть ему на колени. Моторы заревели, и колонна тронулась с места. Из-за нулевой видимости трудно было сказать, в какую сторону они направились, — водители ориентировались по навигаторам в панели управления. Единственное, что поняла Кристина, это то, что они уезжали из жилой части Чикаго. Путь был достаточно долгим, и асфальтированная дорога сменилась гравием со множеством кочек. Это значило, что они уехали в глубь Чикаго, в самую забытую его часть, в которой давно никто не жил. Постепенно удушающий туман рассеивался, и Кристина уже могла видеть, где они находятся. Вокруг стояли полуразрушенные дома, тротуары заросли травой и кустарниками, фонари и дорожные знаки валялись посреди дороги. Девушка заворожённо рассматривала каждый уголок заброшенного района, по которому они ехали. Вся её жизнь — это территория фракции и школа. До инициации несовершеннолетние были практически заперты. Общение с ровесниками других фракций было возможно только в стенах учебного заведения. И даже классы были разделены. Совместных занятий с остальными было очень мало. Кристина всегда думала, что Бесстрашные самые свободные люди в Чикаго. Она смотрела в окно на высокие обвалившиеся здания и представляла, как карабкается вверх всё выше и выше по каменным выступам. Как прохладный ветер хлещет по щекам, как адреналин разливается по телу. И она свободная. Бесстрашная. — Можете снять маски, — вернул её из потока мыслей голос водителя. — Мы почти на месте. Дымка полностью рассеялась, и девушка стянула с себя респиратор, глубоко втягивая носом свежий воздух. Она начала озираться по сторонам, пытаясь высмотреть среди бетонных построек более менее пригодную для жизни. Остальные в машине начали тихо переговариваться, высказывая предположения, куда их везли. Вскоре колонна машин остановилась возле высокого бетонного ограждения с колючей проволокой наверху. За ним Кристина разглядела несколько складов и здание треугольной формы примерно этажей тридцать в высоту. Краска на фасаде практически вся слезла, и от этого оно выглядело очень серо и уныло. В глаза сразу бросилось явное отличие от центрального здания Искренних — окна. Вместо привычных панорамных стёкол, в стенах хаотично были вырезаны узкие прямоугольные дыры. Девушка уже представила, насколько в этом здании темно и мрачно. — Это чикагская тюрьма, — шепнул ей на ухо молодой парень из Искренности. — Она уже много лет не работала. — Понятно, — Кристина кивнула в ответ и сделала шаг в сторону. Она сама до конца не понимала, почему сторонится людей и не вступает с ними в диалог. Она вдруг перестала походить на прежнюю версию себя. Все вылезли из машин и собрались возле ворот. Вперёд вышла Тори, а водители встали сзади толпы. Кристина огляделась по сторонам. Эрика нигде не было, хотя она точно помнила, как он одним из первых сел во внедорожник, который повёл всю колонну. Девушка на секунду задумалась, куда он мог исчезнуть, но тут же отогнала эти мысли, решив, что это не её дело. Без него стало даже как-то спокойнее, потому что из остальных Бесстрашных, что сейчас стояли у ворот, не вызывали ощущения тревоги за свои органы чувств. — Добро пожаловать в штаб Бесстрашия, — громко произнесла Тори, чтобы привлечь к себе любопытные взгляды новичков. — Сейчас вам нужно внести в список ваши данные, затем вы переоденетесь в форму нашей фракции. Потом у вас будет собрание, где Макс распределит вас по группам и введёт в курс дела. Искренние закивали в ответ Тори. Кристина удивилась, почему никто не начал ничего спрашивать, например, кто такой Макс? Наверное, после угрозы Эрика вырвать язык болтунам, правдолюбы резко решили забыть про нормы и обычаи своей фракции и начать делать то, что приказано, не задавая лишних вопросов. Охранники открыли двери забора, и толпа поплелась за Тори, которая вела их к одному из складских помещений. Навстречу им ровным строем шли Бесстрашные, и Кристина подавила смешок. Искренние походили на кучку подростков, которых привели на экскурсию. Такими нелепыми и неловкими они казались среди солдат. Группу завели в просторный ангар и подвели к письменному столу. Искренние по очереди подходили и оставляли свои имена в списке прибывших. Кристина бегло пробежалась взглядом по остальным записям. Они были не первыми, кто пришёл помогать Бесстрашным. В тетради было три фамилии из Отречения и около десяти из Эрудитов. Группа из Искренности была самая многочисленная. — За тем углом раздевалка, — Тори указала в другой конец ангара. — Женская справа, мужская слева. Переодевайтесь, и жду вас у главного здания. Вопросы? Искренние начали ступать с ноги на ногу, бегая взглядом между собой. Было ясно, что вопросов у них накопилось куча, но спросить никто не решался. — У вас везде так холодно? — послышался женский голос из толпы. Кристина внезапно почувствовала, что замёрзла. Тонкий свитер не спасал от октябрьского холода. Она поёжилась и начала растирать руки, чтобы согреть их. — Нет, в ваших спальнях есть печи. Топим их сами. В общий зал и столовую лучше приходить в верхней одежде. Там достаточно холодно. Тори была настроена дружелюбно, и народ тут же оживился и немного расслабился. Всё же они были членами другой фракции, а не солдатами Бесстрашия. Это успокаивало. Кристина приподняла руку: — Что на счёт свободы передвижения по городу? Мы можем покидать территорию Бесстрашия? Девушка помедлила с ответом. По всей видимости, ответ никому бы не понравился, а придумать убедительную ложь, в которую поверят правдолюбы, надо ещё постараться. — Сейчас воздух в том районе, который заселён людьми, очень токсичен. Находиться там крайне нежелательно. Мы не запираем вас в нашей фракции, но и настоятельно просим не покидать её. Макс уже говорил вам, что не все изгои сидят за решёткой. Они ничего не помнят, напуганы и озлоблены, и без подготовки опасно встречаться с ними один на один. Кристина кивнула, хоть её и не удовлетворил ответ Тори. Она о чём-то умалчивала, но и в её словах был смысл. Оглядев остальных, девушка отметила, что Бесстрашная убедила их в том, что безопаснее всего сидеть тихо и не высовываться. — Нашим родным сообщили, что нас забрали? Кристина не видела того, кто задал этот вопрос. — Да, их уведомили сразу после нашего отбытия. В груди снова неприятно защемило. Как отнеслись мама и Роуз к тому, что Кристина ушла, даже не попрощавшись? Мама опять не будет спать эту ночь. Возможно, и не одну. — Для чего мы на самом деле здесь? — снова неизвестный голос из толпы. — Не надо только говорить нам, что мы будем охранять машины Дружелюбия. Это ясно, что такое количество людей вам нужно не для этого. — Вы всё узнаёте на собрании, — голос Тори вдруг стал каменным, а сама она заметно напряглась. — Переодевайтесь! Она захлопнула тетрадь с именами и быстрым шагом покинула склад. Толпа двинулась в ту сторону, на которую указала Тори, попутно переговариваясь. Кристина лишь слышала обрывки разговора: — Слышал? Уведомили родных… ну-ну! — Точно! Они только что узнали наши имена, как они могли сказать, что мы отправились в Бесстрашие? — Я уверен, они сказали, что мы уехали на фермы Дружелюбия. — Что-то здесь не чисто. Думаю, война ещё только начинается. — Мы просто воспротивились воевать до этого, вот они и выпустили газ, стёрли нам память, а теперь придумали эту сказку, чтобы мы охотно согласились взять в руки оружие. — Согласен! Нужно сваливать отсюда при первой возможности. Кристина ускорила шаг и первой юркнула вправо к женской одежде, чтобы перестать слушать эту болтовню. Ей было неприятно слышать такое о Бесстрашии. Но и разум говорил ей, что Искренние рассуждали верно. Зубы застучали от холода и обиды. Вокруг один сплошной обман. Все пытаются что-то скрыть и получается у них ужасно. Их ложь чувствуется за милю. Кристина выбрала себе подходящую форму: темно-серые штаны, майку и кожаную куртку. Свой свитер она натянула поверх майки. Он пах лавандовой и домом, и это её немного согревало. Другие девушки начали возмущаться и прятаться за грудой одежды, чтобы скрыться от любопытных мужских глаз. Кристину это мало беспокоило. В ангаре было чертовски холодно, и хотелось поскорее натянуть на себя новую форму, чтобы успеть хоть чуть-чуть согреться, прежде чем вновь выйти на улицу. Возле входа в главное здание Бесстрашных их ждала не Тори. Это был Эрик. Выглядел он так, словно пробежал километров пятнадцать без остановки. Грудь быстро поднималась и опускалась, до этого уложенные гелем волосы немного растрепались, а лоб покрылся испариной. Но всё равно его взгляд был надменным и выражал лишь презрение к кучке новобранцев. Позади него стояла девушка. У неё была бледная кожа и огненно-рыжие волосы. Она держала в руках тетрадку с именами и прибор, похожий на один из тех, что был у Тори, когда та проводила тестирование у Искренних. — Это Белла, — представил Бесстрашную Эрик. — По очереди подходим к ней. Коротко и без церемоний. Кристина уже начала понимать, что из себя представлял этот человек. Если его не раздражать, он будет лишь бросаться короткими фразами, излагая то, что требуется. Но не выбесить его довольно тяжело. Казалось, он закипает и взрывается, словно атомная боеголовка, даже если рядом кто-нибудь будет дышать не так. Белла начала зачитывать имена из тетради. Те, кого она называла, подходили к ней. Девушка направляла луч из пистолета на сменную нашивку-липучку на груди куртки, и на ней появлялись имя новобранца, эмблема его родной фракции и резус крови. — Кристина Райт. Кристина смело направилась к Белле, но Эрик вдруг перехватил её за плечо, прямо в месте её ожога, заставив остановиться. Она испуганно взглянула в его серые глаза, впервые так близко, и они показались ей безумными. Глаза сумасшедшего. Убийцы. — Почему на тебе одежда Искренности? — его взгляд упал на торчащий из-под куртки воротник свитера. — С первого раза не дошло, какая должна быть форма? — Холодно, — в горле пересохло, отчего голос Кристины стал хриплым. — М-м… — Эрик состроил гримасу удивления, — думаю, ты скоро захочешь его снять. Он чуть сильнее сжал плечо Кристины, и боль в руке вспыхнула с новой силой. Девушка стиснула зубы, отчаянно пытаясь скрыть от него свою маленькую слабость. Сзади послышались смешки. Видимо, они посчитали эту фразу пошлой и развратной. Она же так не думала. Кристина стояла достаточно близко к Эрику, чтобы услышать, как угрожающе и разрушающе звучали его слова. Они пугали. Он пугал её. — Могу снять его прямо сейчас, если это так необходимо. Мерзкий хохот за спиной заставил Кристину гордо вскинуть подбородок. Этот напыщенный индюк с манией величия не посмеет её прилюдно унизить! Его глаза яростно блеснули, он кивнул и отпустил её. Сделал полшага назад, чтобы не мешать. Или чтобы лучше видеть? Живот скрутило от этой мысли. Девушка скинула с себя куртку. Под палящим солнцем кожа успела накалиться и давала хотя бы немного тепла, а сейчас же ледяной воздух быстро забрался под свитер. Тело начало бить крупной дрожью от резкого перепада температуры. Зубы застучали. Но Кристина всё равно потянула свитер вверх и одним движением сняла его. Эрик смотрел на неё без какого-либо интереса. Просто наблюдал. Но тут его взгляд поймал круглый розовый шрам на плече Кристины. Девушка заметила это и сразу же бросила в Эрика свитер, чтобы отвлечь от ожога. Он перехватил его одной рукой на лету, а девушка тем временем уже успела накинуть на плечи куртку. Она не стала задерживаться и, одарив мужчину презрительным прищуром, быстрыми шагами подошла к Белле. Кристина чувствовала взгляд Эрика на себе, но не смела повернуться. Когда с нашивками было покончено, группа Бесстрашных зашла в главное здание тюрьмы. Они сразу же попали в просторный зал с высокими потолками. Прямо у противоположной стены был небольшой помост, на котором уже стоял Макс — лидер Бесстрашия. Тот самый, что стоял вместе с Джеком на сцене в Искренности. Собрание вот-вот должно начаться. Кристина бегло оглядела всех присутствующих. Она пыталась найти новобранцев из Эрудиции и Отречения. Но это было довольно трудно сделать, потому что теперь все носили одежду Бесстрашия. Никто даже не обернулся посмотреть на вновь прибывших. Все смотрели на Макса, ожидая, когда тот начнет собрание. Эрик поднялся к нему и встал на шаг позади него. — Новобранцы! — Макс подошёл ближе, и все замерли. — Добро пожаловать в Бесстрашие. Толпа заулюлюкала и засвистела, хлопая в ладоши и громко топая ногами. Кристина с восторгом озиралась по сторонам. На душе стало теплее. В голове промелькнула мысль, что она вернулась домой. Может, это так и было? Макс поднял ладонь вверх, призывая всех замолчать, и продолжил: — Ситуация критическая. Нам важен каждый человек, но мы все прекрасно понимаем, что вы не Бесстрашные. Вы не солдаты. И вы имеете право бояться. Искренние начали перешёптываться, и Кристина злобно покосилась на них. — Прошу сейчас всех, кто считает, что не справится с обязанностью Бесстрашных выйти впёред. Кристина хмыкнула. Макс действовал умело. Выявить сразу потенциальных трусов и слабаков, чтобы точно знать, кто может слинять в самый важный момент. О… они их точно не отпустят по домам. Смысл тогда было привозить всех сюда? Чтобы переодеть их и отпустить домой с новыми магнитами на холодильник? Но не все думали так же, как Кристина. Несколько человек несмело вышли вперед. Они робко озирались по сторонам, страшась услышать смех за спиной. Но всем было плевать. Макс равнодушно оглядел их и отвернулся, словно их здесь и не было. Кристина краем глаза увидела, что взгляд Эрика, блуждающий по новобранцам, остановился на ней. Его лицо, как и обычно, не выражало никаких ярких эмоций. Он смотрел на неё безразлично, но всё равно сердце Кристины начало биться чаще и громче. Чего он ждал? Что она присоединится к трусам? Господи, чего он вообще к ней привязался сегодня? — Вы не побоялись показать нам свои страхи! — сказал Макс. — Вы уже проявили качества, присущие Бесстрашным. Вы отправитесь сопровождать колонны с провизией. Остальные внимание на экран. Справа на стене появилась таблица. Она распределяла всех Бесстрашных и новобранцев по группам. Всего было четыре группы. Кристина нашла свою фамилию в группе «С» и начала быстро читать имена всех остальных, пока таблицы не исчезли. Она искала имя Ала, но тщетно. Успела только заметить, что её группой руководила Тори. Эрик руководил группой «D», Макс — группой «А». Ещё она успела заметить, что имена выделены разными цветами, в каждой группе по два человека одним цветом. Её цветом было выделено имя: Юрай Педрад. — Сейчас группа «В» на стене. Новобранцы, чьи имена в этой группе, завтра встретитесь с Лорен. Сегодня тренировка у вас пройдёт под моим контролем. Группа «С» и «D» тренируются вместе. Бесстрашные и те, кто будет сопровождать машины Дружелюбов — свободны! Для остальных есть информация. Толпа быстро разошлась, и в зале остались только новобранцы. Макс вышел вперёд. Его голос зазвучал ниже и строже: — Вы на некоторое время станете истинными Бесстрашными. Запомните: мы не задаём лишних вопросов. Мы своевременно и безукоризненно выполняем приказы. Мы делаем это, чтобы остановить то, что начали дивергенты. Посмотрите на фото и запомните эти лица. Кристина перевела взгляд на экран справа от Макса. На нём были две фотографии: мужчины и девушки. Мужчина был старше. У него были тёмно-синие глубоко посаженные глаза и густые брови. Девушка была ровесницей Кристины. У неё были светлые короткие волосы, серо-голубые глаза. Кристина заметила тату у неё на ключице: три летящие птицы. И только когда она хорошо рассмотрела их внешность, заметила подпись под фотографиями: «Тобиас (Четыре) Итон. Дивергент. Опасен» «Беатрис (Трис) Прайор. Дивергент. Крайне опасна» Трис? Это имя было знакомым. Про неё говорил Альберт во сне. Он сказал, что Крис её убила…