В плену своих воспоминаний

— Думаешь, это неправильно? Девушка наматывает локон на палец и тянет вниз. Её волосы густые и красивые. Кристина даже немного завидует. Она не унаследовала от мамы кудрявую шевелюру, как Роуз. Её коротыши жидкие и тонкие. — Думаю, тебе не нужно спрашивать моего совета. Твоё сердце в любом случае сделает правильный выбор, — девушка наблюдает, как поджимаются губы Трис и тут же добавляет: — Да только посмотри, какого ты отхватила красавчика! Одни его брови сводят с ума. Как только увидишь его голый торс, я жду подробностей. Хочу захлёбываться слюнями зависти. Девушка смущённо краснеет и прячет взгляд. — Я уже видела, — почти шёпотом произносит она. — Так вы уже… — Кристина прикрывает рот ладошкой, чтобы не закричать во всё горло. Она нервно закидывает ноги на кровать и обхватывает колени руками, чтобы хоть как-то сдержать шквал эмоций, что захлёстывал её. — Боже, скажи, что он в постели так же горяч, как и на тренировке, когда строит из себя «строгого инструктора». — Нет, мы не… — Трис мотает головой, и её волосы рассыпаются по лицу, скрывая уже пунцовые щёки. — Я пока не готова, да и он не настаивает. Кристина падает спиной на подушку и вопит с зарытым ртом. Её подруга сумасшедшая. Это неопровержимый факт. — Что насчёт тебя? — девушка решает быстро сменить неловкую для неё тему. — Ты никогда мне не говорила про Юрайю. В ответ Крис имитирует рвотный рефлекс и снова садится напротив Трис. — Юрайя меня больше не интересует, — отмахивается она. — Он скучный и всё, что ему нужно, так это затащить меня в постель. Она нагло врёт и даже не краснеет. Ей не хочется думать об этом, но дурацкие мысли так и норовят проникнуть под корку черепа. — Ты думаешь, я не знаю всей правды? — голос подруги вдруг становится необычно сухим и твёрдым. Крис устремляет свой взгляд на неё. Что-то определённо не так. — О чём ты? Трис мерзко усмехается. Она меняется прямо на глазах. Её зрачки темнеют, а кожа становится всё бледнее каждую секунду. — Тебе лгут, — из её рта течёт тонкая струйка крови. Кристина пятится, увидев, как Трис обнажает свои окровавленные зубы. — Ты знаешь, что всё вокруг враньё, но не хочешь даже вспомнить этого. Осознание поражает мозг. Всё происходящее — сон. — Скажи, что я должна вспомнить? — Кристина отчаянно цепляется за образы, существующие лишь в её голове. Подсознание уже готово выбросить её из сновидения. — Себя. Трис противно смеётся. И её силуэт быстро поглощает тьма. *** Вся следующая неделя прошла как в бреду. Если бы у Кристины спросили, который час, она непременно бы ответила: «Октябрь». Несмотря на то, что за окном ноябрь давно вступил во владения и подготавливал Чикаго к предстоящей зиме. Всё смешалось. Её не обрадовало первое посещение стены. Не захватывали открывшиеся перед ней пейзажи и виды. Абсолютное безразличие к происходящему. Сон, который она увидела накануне первого дежурства в качестве Бесстрашной, по-настоящему напугал её. От него вставали волосы дыбом, пальцы леденели, а во рту появлялся горький приступ желчи, каждый раз, когда девушка прокручивала его в голове. То есть всегда. Кристина помнила, что Трис её подруга. Помнила. И та сцена, что развернулась во сне, пока подсознание не вывернуло его наизнанку и не превратило в очередной кошмар, была настоящей. Это уже случалось. Невозможно было объяснить, но Кристина ощущала правдивость своих выводов кожей. Как и слова её забытой подруги о том, что происходящее вокруг — ложь. Во время дежурств девушка украдкой поглядывала на Эрика, но только так, чтобы он этого не заметил. В остальное же время она категорически избегала возможной встречи с ним. Кристина поступала так лишь потому, что не была уверена, что он тоже был настоящим. Она не верила больше никому и ничему. Ей всерьёз казалось, что даже стены в её спальне — иллюзия. Девушка навещала Тори пару раз. Забавно, что их разговоры даже не отложились в памяти. Настолько они были бессмысленными. Она шла на поправку и совсем скоро собиралась приступать к своим обязанностям. Это всё, что Кристина помнила, когда покидала больничную палату. — Почему ты не со своими новыми дружками? Услышать этот голос оказалось настолько неожиданным, что тот кокон, в котором Кристина обитала всё это время, треснул, и происходящее вокруг лавиной рухнуло на девушку. Она подняла удивлённый взгляд на Эмбер. — Чего тебе? — сухо бросила Кристина и отвернулась к своей еде, которую старательно превращала в однородную массу, напоминавшую блевотину. — Снова попытки задеть меня? Можешь поливать дерьмом, сколько влезет. — Да тебя и так жизнь нехило обидела. Я только зря время теряла, — непринуждённо сказала блондинка и, поставив свой поднос на стол, села рядом. — Так всё-таки, что ты хочешь от меня? — Ты же у нас «особенная», — Эмбер старалась удержать спокойный тон, но нотки неприязни всё равно проскользнули в её голосе. — И теперь тусуешься в кругу Бесстрашных. — И? — Кристина прикрыла глаза и потёрла переносицу, чтобы хоть какой-то орган чувств не вызывал у неё отвращение к этой особе. — Что говорят лихачи по поводу тех слухов? — Каких слухов? — девушке пришлось распахнуть глаза. Она, естественно, ничего не знала. — Тот лихач, что пропал. Говорят, к нему вернулись воспоминания, и он утверждал, что вовсе не изгои начали эту войну, а та бабёнка из Эрудиции. Сердце пропустило удар. Тори оказалась права. Они избавлялись от тех, у кого развеялось действие газа. Началось. — Об этом и вспоминать не нужно, — проворчала Кристина. — Очевидно, что война — дело рук Джанин. Только дурак будет утверждать обратное. — Согласна, — наиграно прочирикала Эмбер. Конечно, она не могла признаться, что никогда не подозревала ничего подобного. Искренняя, ага. – Только вот тот Бесстрашный пропал. — Я к этому отношения не имею, если ты хочешь обвинить меня, — закатила глаза девушка. — Господи, — нервно всплеснула руками блондинка. — Ты же одна из нас! Неужели не хочешь узнать, что произошло? — А если узнаем, то что? — То донесём правду до всего города, — Эмбер бесилась, что ей приходилось объяснять Кристине такие «очевидные» вещи. — Свергнем эту сумасшедшую, остановим, в конце концов, весь этот кошмар, — она обвела взглядом всех Бесстрашных, находившихся в столовой. Они были для неё чужими, поэтому и ассоциировались с настоящим ужасом. — Людей убивают за правду. Идеи нашей фракции втаптывают в грязь! Ты, как Искренняя, должна понимать это. Кристина оглянулась по сторонам, чтобы убедиться в отсутствии подслушивающих. — Если ты не заметила, то Джек Кэнг заодно с Джанин. Ему самому плевать на идеи Искренности. Идёт борьба за власть, и никто не будет слушать кучку бунтующих правдолюбов. Вас просто размажут по земле, как надоедливых тараканов. Эмбер фыркнула от возмущения. Она не ожидала, что Кристина займёт их сторону. Хотя девушка вообще не относила себя к какой-либо стороне. Сновидение наводило её на мысль, что даже Джанин со своей жаждой власти над Чикаго не являлась основной проблемой. Здесь спрятано что-то другое. Разговор был окончен, и Кристина в спешке покинула столовую. Ей предстояло очередное дежурство на стене. Ночи становились всё холоднее, поэтому всему отряду выдали зимний комплект одежды. Она мало чем отличалась от обычной, за исключением пришитого изнутри слоя какого-то тонкого материала. Но он превосходно справлялся со своей задачей и согревал даже в минусовую температуру. До стены предстоял долгий путь. Основные посты, на которых дежурили Бесстрашные, располагались за цепью болот, окружающих город. Поэтому добраться можно было только на поезде. Кристину не слишком впечатлили такие поездки. И даже то, как лихачи запрыгивали в вагоны на ходу, не вызывало никаких эмоций. Девушка точно знала, что проделывала такое много раз. Воспоминания в виде дежавю постепенно возвращались к ней, но не те, которые могли хоть как-то разъяснить происходящее вокруг. — Ты всё ещё расстраиваешься, что тогда не вышла на ринг с Юрайей? Том плюхнулся рядом на пол, пока поезд уносил их далеко за пределы города. Кристина, полностью погружённая в свои мысли, вздрогнула. Её новые приятели редко беспокоили её после той злосчастной тренировки. Они несколько раз предпринимали попытки поговорить с Кристиной на эту тему, но в итоге решили дать ей разобраться со своими самобичеваниями самостоятельно. И девушка была рада этому. У неё было время подумать обо всём. — Его выгнали из группы по моей вине. Здесь его брат, его друзья, а из-за меня он теперь вынужден работать отдельно от вас, — она осознанно делала из себя «жертву», зная, что Бесстрашные таких терпеть не могут. Кристина сейчас хотела только одиночества. — Твоей вины точно в этом нет, — чуть ли не с надрывом ответил Том. — Эрик хотел сделать как лучше. Юрайя был твоим партнёром, и он не знал, что у вас произошло. Этот придурок сам виноват, что даже не пытался дать отпор в бою. Эрик ненавидит слабость и тех, кто сдаётся. Поэтому выгнал его. Кристина ухмыльнулась. Если бы только Том знал… точно бы поменял своё мнение. Девушка вспомнила, как перед выездом заметила на Эрике его куртку, которую накануне подбросила в тир. Ей не хватило смелости отнести ему лично, но так она хотела показать, что не забыла… И, наверное, что не держит на него зла. Добравшись до своего поста и сменив другую группу, компания разбрелась по периметру бетонного ограждения. Эрик позволил самостоятельно распределиться между собой, и конечно Кристина осталась в привычной для неё компании. Единственным условием лидера было отсутствие алкоголя и сексуальных связей во время дежурства. Только полная отдача работе и слежка за выделенным участком. — Ты можешь расслабиться, — хмыкнула Линн, наблюдая за Кристиной, которая даже забывала моргать, пока пыталась разглядеть хоть что-нибудь в беспросветной тьме леса у подножия стены. — За Марлин уже давно тянется кличка «Филин» за её способность видеть в темноте. — Но всё же несколько пар глаз лучше, чем одна, — девушка сдержанно улыбнулась и всё же отвлеклась от постоянного наблюдения. — Ты странная, — подозрительно сказала Линн. Кристина приоткрыла рот в немом вопросе, и ответ тут же последовал: — Все, кто впервые оказывается на стене, чуть ли не с ума сходят. А ты даже наверх ни разу не забралась. Сходи, пока Эрика нет. — А он должен здесь появиться? — она подавила охватившее её волнение. У неё не возникало мысли, что их может навестить командир. — Да, Эрик проверяет посты постоянно. Просто до нас ещё не доходила очередь, — Бесстрашная запрокинула голову, глядя на уходящую в ночное небо железную конструкцию, которая служила продолжением стены. — Этот участок обесточен. Можно забраться на самый верх. Линн опустила голову вниз и заговорщически глянула на Кристину, словно подначивала её нарушить закон. Это было так «по-бесстрашному», когда каждый твой шаг регулируется приказами свыше, но всё равно находится возможность обойти все указания, и нарушить какой-то запрет. В такие моменты в глазах Бесстрашных загорались лукавые огоньки. Кристина поняла, что не могла устоять. Соблазн посмотреть на город, залитый лунным светом, с высоты птичьего полёта был велик. И не потому что ей хотелось насладиться пейзажами. Девушка в который раз решила убедить себя, что окружающая её реальность не была компьютерной проекцией. Она понемногу сходила с ума. По-другому эти бредовые мысли объяснить было нельзя. — Я недолго, — сказала Кристина и с толикой сомнения покинула свой пост. Линн лишь отмахнулась от неё, наблюдая за выделенной им территорией. Ветер беспощадно бил по лицу, забирался под одежду и не давал спокойно подниматься. Пальцы быстро закоченели от касаний к холодным металлическим перилам, но не держаться просто было невозможно, потому что лестницы были довольно крутыми для спокойного подъёма. Это карабкание показалось вечным для Кристины, поэтому она остановилась примерно на середине и нашла удобную площадку для просмотра. Бросив мимолётный взгляд на Чикаго, девушка перешла на противоположную сторону. Её больше интересовали виды, расстилающиеся перед ней, за пределами стены. Луга были залиты лунным светом, но недостаточным, чтобы разглядеть хоть что-то. Кристина знала, что довольно обширные земли обрабатывают Дружелюбы, но был ли предел им, она не знала. Даже на такой высоте мало что можно было рассмотреть глубокой ночью. Кажется, время близилось к полуночи. Как там было принято? Задувать свечи на праздничном торте и загадывать желание? Это первый день рождения без шоколадного торта с вишней. Кристина тяжело выдохнула, стараясь не заплакать. Тоска по дому вдруг стала такой невыносимой, что хотелось кричать от щемящей боли в груди. Девушка вгляделась в ночное небо. Миллиарды звёзд заполонили небосвод, мерцая и переливаясь в бездонной темноте. — Помоги мне вспомнить самое главное, — шепнула Кристина, глядя ввысь. Это не было похоже на те желания, которые она загадывала, будучи подростком. Но эта просьба была единственным и самым главным желанием за все её девятнадцать лет. Вдруг она почувствовала, как в спину ей впился чей-то взгляд. От него по позвоночнику волной пробежали мурашки. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, кто стоял за ней. Кристина чувствовала его постоянно: на тренировке, в столовой, по пути к поездам. Эрик с того дня ни разу не заговорил с ней, но наблюдал постоянно. Ощущать его присутствие стало приятным. Девушка вдруг поняла, что страх полностью ушёл. Напротив, теперь ей нравится, когда Эрик находится где-то поблизости. Она могла его не видеть, не слышать его голос, но в кончиках пальцев всегда странно покалывало, когда он был недалеко. — И чего ты уставилась туда? — голос резкий и холодный, как всегда. Кристина даже не вздрогнула. — Наблюдаем за другой стороной. — Я в курсе, — девушка спрятала закоченевшие руки в карманы и поёжилась от порыва ветра. — Как думаешь, есть там что-нибудь за стеной? Она вдруг почувствовала, что скучала по нему, даже видя его каждый день. Только тогда он был для неё лишь командиром. Сейчас же Кристина вновь ощутила тот шторм внутри неё, который бушевал, когда они с Эриком оставались вдвоём. — Почему ты спрашиваешь? — его голос неожиданно огрубел, и девушка напряглась. — Любопытство, — пожала плечами она. — Разве тебя никогда не интересовало, что там? — Нет. Очередной порыв ветра принёс с собой его запах. Парфюм, свежевыкуренная сигарета и мятная жвачка. Кристина неосознанно сделала глубокий вдох, пытаясь вобрать в себя как можно больше его аромата. Она просто стала законченной наркоманкой. Определённо. Он стоял так близко, что девушка буквально затылком чувствовала его дыхание. Ей так сильно хотелось сделать шаг назад, но она продолжила стоять, не оборачиваясь. — Больше не избегаешь меня? — тихо произнёс он у самого уха. — Или всё ещё бесишься, что я немного потрепал твоего сладкого мальчика? — Я не… — Кристина запнулась на полуслове, потому что была готова поклясться, что услышала, как Эрик пытался вдохнуть аромат её волос. Кровь тут же гулко застучала в висках, а из-под ног будто выбили опору. — Я не злюсь на тебя. — Зря, — ухмыльнулся мужчина. Его палец аккуратно заправил выбившуюся прядку волос за ухо. — Хочешь подняться повыше? Девушка, наконец, обернулась и встретилась с ним взглядом. Вздох облегчения сорвался с губ. Она поняла, что не просто скучала по Эрику. Это была настоящая тоска. А теперь он был рядом, и по ощущениям это было похоже, словно запустили систему охлаждения ядерного реактора, и удалось избежать страшной катастрофы. — Ты хочешь что-то сказать мне? — оскалился мужчина, глядя на приоткрытые губы девушки. — Или решила опять полезть целоваться? Дул слишком холодный ветер, чтобы покрыться смущённым румянцем, так как щёки и так покраснели от мороза. Но Кристина уже привыкла. В этом был весь Эрик. Ему было проще расколупать больную мозоль и наслаждаться кроваво-гнойным месивом, нежели чем бережно заклеить ранку пластырем. — Второе, — ответила Кристина, взглянув на его обветренные губы. — Но только после того, как поднимемся на самый верх. Но, кажется, у Эрика уже не было в мыслях забираться выше по стене. Он властно взял Кристину за подбородок и притянул к себе, нагло врываясь ей в рот поцелуем. Он не хотел ждать, потому что тоже скучал. Хоть и не мог признаться себе в этом. Кристина мысленно молила мужчину остановиться, потому что ей было катастрофически мало его сейчас. Она хотела большего и была буквально у края пропасти, чтобы рухнуть в бездну в эту же секунду. Мужчина расстегнул ей куртку, чтобы обнажить шею. Его поцелуи спустились ниже, и Кристина вцепилась в его плечи замёрзшими пальцами, чтобы не застонать от накатившего чувства безысходности. Она хотела его. Безумно, неистово. Прямо сейчас. И лишь врезавшаяся в память фраза, невзначай брошенная Эриком, вмиг отрезвила её. Ты хочешь что-то сказать мне? Что-то сказать?.. Кристина должна что-то сказать. Кому-то что-то сказать! Мозг поразила адская пылающая боль, и девушка, зашипев, отпрянула от Эрика, схватившись руками за голову. Внутренности черепа буквально вспыхнули, и всё, что она могла — это сильнее давить на него, надеясь, что это поможет. — Что случилось? — мужчина подхватил её под локоть, не давая сползти вниз от боли. Но Кристина не отвечала. Её силы хватило только на то, чтобы стиснуть посильнее зубы, лишь бы не закричать от агонии. В глазах с каждой секундой темнело, и девушка успела увидеть испуганный взгляд мужчины, прежде чем полностью погрузиться во тьму. *** — Пожалуйста, нет! — надрывно кричит Кристина, наблюдая за удаляющимся силуэтом. Она делает ещё одну попытку рвануть вперёд, но её обессиленное тело удерживают сильные женские руки. — Успокойся! — Тори разворачивает к себе Кристину и встряхивает её, пытаясь привести в чувства. — У нас мало времени. Пошли. Она тянет её за собой, но Кристина всё ещё пытается сопротивляться. Девушка не может остановить поток слёз и рыданий, рвущихся из груди, поэтому лишь хватает Тори за одежду. — Тори, пожалуйста! Я должна сказать! — Блять, Кристина! — Тори взрывается от накатившей ярости. — Мне некогда успокаивать тебя. Я должна доставить тебя домой. Девушка мотает головой. Это плохой план. Они хотят спрятать её, чтобы она забыла, кем является на самом деле. Кристина хватается за плечо. Единственное, что сейчас связывает её с Бесстрашием. Тату. Символ её новой фракции. И его хотят уничтожить. — Садись. Будет немного больно. Тори заводит Кристину в какое-то помещение и грубо толкает её, отчего она падает на стул. — Это ошибка, — девушка собирает остатки сил, чтобы подняться. — Я не позволю запереть меня в Искренности! Бесстрашная психует. Она нервно роется в ящике стола, стараясь не обращать внимания на Кристину. Чем быстрее она с этим покончит, тем лучше. Тори ловит её у самого выхода. Одно ловкое движение рукой, и в шею девушки вонзается шприц. С каждой каплей мутной густой жидкостью, расползающейся по организму, тело Кристины расслабляется, дыхание выравнивается, а перед глазами всё начинает плыть. — Позволь мне хотя бы сказать… — несвязно мямлит девушка, пытаясь вспомнить, кому и что она хочет сказать. — Чш-ш, — Тори нежно гладит Кристину по щеке. — Скоро всё закончится. В плече неприятно щиплет, но полудрёма, в которой находится Кристина, не даёт ей хоть как-то отреагировать на действия Тори. Картины вокруг начинают стремительно меняться. Дорога, разрушенные высотки, ночное небо, знакомое лощёное здание. — Там всё под камерами, — лениво тянет Кристина и тяжело выдыхает. Лошадиная доза успокоительного подавляет все эмоции. — Они узнают. Тори бросается отборными матами. Нервничает. И понятно почему. Ей пришлось многое пережить, а сейчас её задача незаметно провести Кристину до её квартиры. И она делает это, стиснув зубы, хотя могла бы послать всех к чёрту. Потому что Тори пострадала в этой войне больше, чем кто-либо. — У нас всё готово, — Бесстрашная сильнее впивается в руль и отвечает, наверное, самой себе, потому что сама не до конца уверена в собственных словах. — Осечек быть не должно. Кристина лишь пожимает плечами. Мысленно. Она не в состоянии контролировать своё тело. Знакомые коридоры, лестницы. Тори тащит девочку практически на себе. Её выносливость почти на нуле, но она не сдаётся. Потому что пообещала. Вот она, знакомая дверь. Кристина ощущает, как сжимаются внутренности, когда на пороге появляется сонная Стефани. «Мама». *** В нос ударил едкий запах аммиака, отчего Кристина слегка дёрнулась. От резкого движения закружилась голова, и с губ сорвался болезненный стон. Девушка схватилась за голову, пытаясь сконцентрироваться на ощущениях. — Ну же, Крис, очнись, — кто-то потормошил её за ногу. Кристина узнала Тори по голосу и, повинуясь её надрывному тону, приоткрыла глаза. — Чёрт, что со мной? — девушка потёрла переносицу, чтобы унять дикую боль в голове. Окружающее пространство понемногу начало проясняться, чтобы, наконец, разглядеть Стива, склонившегося над Кристиной, и сидящую на краю кровати Тори. Бесстрашная выглядела не на шутку встревоженной и растрёпанной, словно её только что вытащили из постели и огорошили неожиданным известием. — Ты не помнишь? — голос Тори дрогнул. — Ты упала в обморок во время дежурства. Пазл начал выстраиваться в голове. Стив, Тори… Кристина была в больничном крыле Бесстрашия. Взгляд зацепился за силуэт в затемнённом углу палаты. Эрик стоял, облокотившись на стену. В полумраке было тяжело разглядеть его эмоции, но всё же Кристина чувствовала сквозившее в воздухе раздражение. Или же она просто не могла представить от него чего-то более подходящего для этой ситуации. — Твоё состояние в норме, — доктор сделал шаг назад, и Кристина заметила краем глаза, что поза Эрика стала более расслабленной. — Но твои симптомы вызывают у меня беспокойство. Всё же настоятельно рекомендую тебе остаться здесь на пару дней и обследоваться. — Я в порядке, — Кристина тут же предприняла попытку подняться. Голова ещё кружилась, и ей пришлось схватиться за Тори, чтобы не потерять равновесие и сесть. — Я просто была на стене. Наверное, от высоты закружилась голова, поэтому и упала. — Ты боишься высоты? — раздался насмешливый голос Эрика. Все тут же устремили свой взор на него, и ему пришлось выйти на свет. Кристина надеялась, что только она уловила в его голосе скрытую угрозу. — Зачем тогда полезла туда? — Я не боюсь высоты, — девушка нашла в себе силы поднять на него свой взгляд. — Просто забралась слишком высоко. С непривычки, наверное… — Тебе нужно отдохнуть… — начал Стив. — Я в порядке! — огрызнулась Кристина. — Приду немного в себя и вернусь на свой пост. Доктор пренебрежительно фыркнул, Тори закатила глаза от беспросветной глупости своей подруги. Лишь на лице Эрика заиграла одобрительная усмешка. Девушка попыталась незаметно улыбнуться в ответ. — Даю тебе двадцать минут, — потёр ладони Бесстрашный. — Жду в машине у ворот. Эрик ушёл. Стив тоже собирался покинуть палату, с неприкрытым раздражением проговаривая заученные рекомендации из книжек Эрудитов. Тори нетерпеливо наблюдала за доктором, потому что её руку с силой сжимала ладонь Кристины, намекая, что ей следует непременно остаться. — В чём дело? — тут же встрепенулась Бесстрашная, когда они остались вдвоём. Кристина резко развернулась к Тори, внимательно вглядываясь в её лицо. — Это, определённо, была ты… — Да объясни же ты, наконец! — нервно дёрнулась девушка. — Где я была? Я в этом крыле уже какой день торчу безвылазно! — В моём воспоминании, — прошептала Кристина. — Я не просто упала в обморок. У меня было видение. — Видение? — нахмурилась Бесстрашная и, зачем-то оглядев стены палаты, придвинулась ближе. — У тебя был очередной сон? — Нет! — резко ответила она. — Теперь всё по-другому. Мне уже давно не снились бессмысленные сны. Я по-настоящему вспоминаю прошлое. — И почему я узнаю об этом только сейчас? — прищурилась Тори. — Решила не рассказывать, пока не убедишься, что мне можно доверять? — Не знаю, — Кристина решила не отнекиваться. — Может, я сама не до конца понимала, что это всё было на самом деле. Девушка пересказала ей свой сон. Она не стала упоминать о своих смутных ощущениях, что в прошлом Тори что-то произошло. Кристина ещё не знала, что это, поэтому решила не расстраивать Бесстрашную своими догадками. — То место, где я удаляла тебе тату, ты помнишь, где это было? Как оно выглядело, где находилось? Кристина отрицательно покачала головой. Пейзажи в её видении были размытыми. — Думаешь, это было важно? — Я увезла тебя в Искренность не просто так. Значит, в Бесстрашии тебе оставаться было опасно, — Тори умело развивала логическую цепочку, чему Кристина восхитилась. Она совершенно не обратила внимания на такие существенные мелочи. — Следовательно, у нас было какое-то убежище, найдя которое, мы могли бы понять, от чего ты бежала. — Видения участились, — пожала плечами Кристина. — Нам остаётся только ждать, что я вспомню что-нибудь ещё. Или пока меня не прикончат… — Ты про того Бесстрашного? — Тори проглотила тяжёлый ком. Девушка кивнула в ответ. Поднимать эту тему разговора было нелегко, но отрицать надвигающийся шторм было бы огромной ошибкой. — Тебе нужно вести себя как прежде, — она заботливо вложила ладонь Кристины в свою и слегка сжала. — Даже не подавай виду, что в твоей жизни что-то меняется. — Это будет непросто, учитывая, что моя жизнь делает огромный переворот с ног на голову, — тяжело вздохнула Кристина, покосившись на закрытую дверь. — Эрик, — это был не вопрос, а прямая констатация факта. От холодного тона Тори внутренности сжались. — Причём тут он? — нервный смешок выступил как защитная реакция. Кристина не ожидала, что так глупо расколется. — Я хоть и протухла за это время на больничной койке, но не думай, что перестала видеть очевидное, — Тори закатила глаза. — Я знаю Эрика как облупленного, чтобы заметить, как он вёл себя десять минут назад. Если бы ты не очнулась в ту самую секунду, от Стива бы мокрого места не осталось. — Ты ошибаешься, — Кристина продолжала гнуть свою лживую линию, хотя чувствовала, как от слов Бесстрашной по животу разливалось приятное тепло. — Я отключилась во время смены, у него могли возникнуть проблемы. Это могло сказаться на его репутации. Она сама не верила даже на грамм в правдивости сказанных слов. Но то, что происходило у них с Эриком, казалось Кристине настолько личным, что даже под дулом пистолета она не стала бы говорить кому-то об этом. Даже Тори. Ей нравилось само ощущение тайны. И в этом мире есть что-то, что знает лишь она. Это было новое и очень приятное чувство. Девушка не хотела с ним расставаться. — Ты можешь мне не рассказывать, но, чёрт, если ты решила добиться чего-то от Эрика таким образом, то это херовая идея, — тон Тори стал угрожающим, а её пальцы до боли впились в руку Кристины. — Он далеко не ангел, и никогда им не был. Но если ты сможешь добраться до его каменного сердца, а потом растопчешь все остатки хорошего, что были в нём, то, даю слово, я тебя уничтожу, — Кристина заглянула в горящие зелёным пламенем глаза Тори. Она не шутила. По коже прошёл мерзкий холодок. — Даже он не заслуживает такого дерьма. — Мне пора, — ей стало душно и тошно. Головокружение прошло, поэтому Кристина спешно соскочила с кровати, стараясь не смотреть в сторону Тори. — Моё дежурство не окончено, — девушка глубоко вдохнула, ища предмет, за который можно было зацепиться взглядом. — Поправляйся… — Кристина, — голос Бесстрашной заставил её остановиться у самой двери. — Если ты почувствуешь к нему хоть что-то, то поймёшь, почему я так сказала. Девушка поджала губы, всматриваясь в холодный проржавевший металл двери, и слегка кивнула, наверное, самой себе. Потому что уже понимала Тори. Бесстрашие поражало своей оглушающей тишиной и пустотой в ночное время. Днём чикагская тюрьма напоминала гудящий и жужжащий пчелиный улей. Место, где кипела жизнь, посвящённая лишь одному — войне. Ночью же фракция даже не охранялась. Было ли это безрассудством, или же просто не находилось того идиота, готового проникнуть в сердце военной силы Чикаго — Кристина не знала на это ответа. — Ты быстро, — Эрик покрутил в руках скуренную наполовину сигарету и, грустно вздохнув, бросил её под ноги, приминая ботинком тлеющий уголёк. — Извини, что не дала тебе выкурить весь табачный завод за это время, — изумлённо ответила Кристина, глядя на небольшую кучку окурков под ногами Бесстрашного. — Эта дрянь тебя погубит. — Тогда эта «дрянь» сильно разочарует выстроившуюся очередь из тех, кто жаждет моей смерти, — непринуждённо пожал плечами мужчина и оттолкнулся от капота своего внедорожника. — Садись. Кристина села на переднее сидение. В сравнении с этой огромной махиной, она казалась маленьким ребёнком, которому не хватает бустера под пятой точкой, чтобы лучше видеть дорогу. По Эрику было видно, что эта машина как раз его размера. Он чувствовал себя в ней комфортно. Девушка улыбнулась, когда представила, как он бы смотрелся за рулём крошечного хэтчбека. — Твоя машина не похожа на обычные авто Бесстрашных, — решилась начать разговор Кристина, когда они тронулись с места. — Увлекаешься автомобилями? Девушка слегка развернулась, не стесняясь рассматривать профиль мужчины. В приглушённом свете, исходящем от приборов, черты его лица приобретали более мягкие оттенки. Эрик сейчас казался ей другим, не таким чёрствым и бездушным. Словно с каждым днём она снимала слой за слоем с его личины, которую он сам себе создал. — Я бы так не сказал, — Эрик заметил её изучающий взгляд и ухмыльнулся. — Всегда мечтал о настоящей лошади. Родители иногда возили меня посмотреть на их пастбища. В тайне, конечно, — в глазах мужчины появился блеск, а губы изогнулись в приятной улыбке. В душе Кристины стало теплее от того, что в жизни Эрика были радостные воспоминания. — У них был знакомый из дружелюбов, поэтому он помогал нам ненадолго проникать в их фракцию. Один раз мне даже разрешили прокатиться, но не успел я стронуться, как тут же свалился с седла, — Кристина, затаив дыхание, слушала его тихий смех. Бесстрашный заботливо похлопал ладонью по рулю. — Поэтому я завёл себе эту железную лошадку. Конечно, это не то, но довольствуюсь тем, что есть. — Он резко перевёл свой взгляд на девушку, отчего она немного стушевалась, но всё-таки не стала отворачиваться. — Что произошло на стене? — Я же говорила уже, что забралась… — Я похож на придурка? — бросил он возмущённо и перевёл свой взгляд на дорогу, давая возможность Кристине вдохнуть немного воздуха. — При обычном обмороке просто кружится голова, а ты схватилась за неё, как будто твои мозги сейчас разорвутся. Что это было? — Не знаю, — ей было тяжело лгать ему. — Со мной впервые такое. Может… — девушка тяжело сглотнула возникшую мысль. — Что? — Эрик заметил беспокойство на её лице. — Мой отец… — это было ужасно неправильно — использовать память о папе в качестве лжи. Кристине хотелось пристрелить себя прямо сейчас. — Мой отец умер от болезни головного мозга. Не знаю, может, она передаётся по наследству. — Тогда какого хера ты не послушала Стива? — прорычал Бесстрашный и резко нажал по тормозам. Девушка чудом удержалась, чтобы не вылететь в лобовое стекло. — Почему не согласилась на обследование? — Потому что лекарства от этого нет, — тихо произнесла она, потирая ушибленную кисть. Топи себя дальше, Кристина. — Не вижу смысла узнавать о болезни, от которой нет спасения. Зачем портить себе остаток жизни. Лучше наслаждаться тем, что есть сейчас, — нужно было выбираться из этой кучи дерьма, в которую она себя загнала. — Слушай, может, дело вообще не в этом. Дул сильный ветер, меня могло продуть… Да что угодно! — воскликнула она. — Может, мне крышу снесло от твоего поцелуя, вот я и грохнулась от переизбытка чувств! Рваное дыхание Эрика понемногу успокаивалось. На смену нему пришло удивление и скрытая в уголках губ улыбка. Боже, сработало. Кристина робко улыбнулась в ответ и отвернулась, уставившись на дорогу, как бы призывая своего «водителя» двигаться дальше. — Почему ты едешь странным путём? — спросила девушка, когда спустя десять минут насчитала несколько бессмысленных поворотов и зигзагов. — Дорога плохая, — буркнул в ответ Эрик, на что Кристина нахмурилась. Ей показалось, что он солгал, но другой причины такому маршруту она не находила. Ехать в тишине быстро наскучило. Кристина уже перерыла в голове множество вариантов для беседы, но так и не решилась заговорить первой, чтобы вновь не нарваться. Её внимание привлёк компьютер, встроенный в корпус на месте привычной магнитолы. Она подумала, что в нём наверняка должна быть музыка, поэтому потянулась к экрану, чтобы полистать плейлист Эрика, но мужчина тут же грубо перехватил её ладонь. От непривычно холодного в последнее время движения, внутри всё сжалось от накатившего страха. Кристина знала, что вся жизнь лидера Бесстрашных окутана сплошной тайной, но чтобы настолько… — Я просто хотела включить музыку, — она в ужасе смотрела на свои пальцы, которые побелели от силы сжатия. — Знаю, — Эрик тут же ослабил хватку и нежно провёл большим пальцем по тыльной стороне ладони Кристины. — Но в следующий раз попроси меня. Девушка спрятала руки между коленей, в страхе коснуться ещё чего-нибудь «секретного». Мужчина проследил за её движением, и его губы сердито сжались. Злился? На кого? Эрик быстро пробежался пальцами по сенсору, и колонки взревели от оглушительного рока. Заметив растерянность своей спутницы, он сразу же убавил громкость, не забыв при этом пустить ехидную усмешку. — Неожиданный выбор, — Кристина прислушалась к словам музыканта. Несмотря на непривычный антураж, который создавала рок-музыка, песня была грустной. Голос певца был низким и глубоким, пробирающем до костей. — Просто люблю хорошую музыку, — Бесстрашный постукивал пальцами по рулю в такт мелодии. — В Искренности говорят, что вы приравниваете музыку к хорошему сексу, — она улыбнулась, а Эрик вдруг состроил недовольную гримасу. — Это придумал какой-то долбоёб, либо девственник, — выражение его лица было таким, словно отвратительней и нелепей байки о Бесстрашных нельзя придумать. — Ничего не может быть лучше хорошего секса. — А ты девственник? — Кристина с громким клацаньем закрыла рот, осознав, что только что ляпнула. Эрик удивлённо покосился на неё и сосредоточил свой взгляд на дороге, с трудом сдерживая смех. Ну, конечно, он не девственник, Кристина. Как ты вообще могла додуматься об этом спросить? — Нет, — ответил он. Эрик, умоляю, молчи! — А ты? — не заставил в итоге ждать себя встречный вопрос. Здоровенный внедорожник вмиг сузился до маленькой игрушечной машинки. Пространства и воздуха стало катастрофически мало. — Эм… — начала что-то мямлить себе под нос Кристина. — Была, вроде… — Я понял, — засмеялся Эрик, ещё сильнее вгоняя девушку в краску. — Приехали. Машина остановилась, и Кристина только сейчас поняла, что совсем не заметила, как они покинули черту города и уже стояли у подножия стены. Несколько фонарей освещали лестницу, ведущую на бетонное ограждение, и площадку, на которую Эрик припарковал свой автомобиль. — Спасибо, — смущённо произнесла девушка, и тут же открыла дверь, глубоко вдыхая свежий морозный воздух. Кристина надеялась, что и в этот раз он поймёт, за что именно. — Крис, — тихо окликнул её Эрик прежде, чем она покинула авто. — С днём рождения.