В плену своих воспоминаний

Его рот был… колючим. Словно язык обмотали ржавой проволокой и пустили по ней ток. Его руки нагло изучали её тело, сжимали ягодицы и прижимали девушку ближе к себе. Жар, исходящий от мужчины, разливался по телу, собираясь в единое целое внизу живота. Хотелось быть ещё ближе. Ноги подкашивало от остроты ощущений. — Тебе лучше? Эрик прервал поцелуй, но не высвободил Кристину из объятий. Его голос опустился на несколько тонов от возбуждения. Зрачки были расширены настолько, что напоминали грозовые тучи, которые вот-вот начнут метать тысячи молний. — Мне? — сбитое дыхание мешало говорить. Кристина указала взглядом на бинты, которые сама старательно замотала вокруг его ранения. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, про что говорил Эрик. Но всё же разум отказывался верить в то, что этот поцелуй был лишь для того, чтобы отвлечь Кристину. Ведь он до сих пор не отпустил её, а его губы всё ещё были настолько близко, что она чувствовала обжигающее дыхание на своей коже. — Не совсем, — с удивительной дерзостью произнесла девушка и подалась вперёд, оставив на его губах ещё один небольшой поцелуй. Отчаянный шаг, но Кристине хотелось убедиться, что она не останется обманутой. Спектаклей ей уже хватило в последнее время. — Вот теперь полегчало. Она провела подушечками пальцев по его скуле. Лёгкая щетина приятно покалывала кожу, напоминая о том, что всё происходило по-настоящему. Мужчина лишь тихо хмыкнул и слегка подтолкнул её к себе. Он потянулся к девушке, но лишь для того, чтобы слегка прикусить нижнюю губу. — Тогда можешь уходить. Эрик опустил руки и откинулся на спинку стула. Его взгляд бесцеремонно скользил по её телу, задержавшись на декольте. Слишком нагло, но от этого не менее приятно. Кристина поймала себя на мысли, что не чувствует себя монашкой. Несмотря на то, что эта её первая близость с мужчиной в здравом рассудке. — А ты? Эрик пропустил короткий смешок. Сморщившись от боли, он потянулся за бутылкой, стоявшей рядом, придерживаясь одной рукой за бедро девушки. — Могу пойти с тобой, — мужчина сделал большой глоток и протянул Кристине бутылку. Она отказалась. — Вот твои соседи будут рады. У девушки сложилось стойкое ощущение, что Эрика забавляло вгонять её в краску. Кожа каждый раз покрывалась отвратительными пятнами. — Я не про это, — закатила глаза Кристина. — Хочу убедиться, что ты в порядке. — Почему? — его голос неожиданно разрезала привычная сталь. В другой ситуации девушка бы стукнула ладонью себе по лбу от абсурдности вопроса. Но вмиг заледенелое выражение лица Эрика не дало даже шанса на то, чтобы съязвить в ответ. Девушка сделала несколько шагов назад, увеличивая неприличное расстояние между ними. — Потому что не смогу спать, зная, что бросила раненого человека одного. Эрик поджал губы. Кажется, его не слишком впечатлил ответ Кристины. Он схватил со стола свою одежду. Футболкой мужчина вытер капли пота с лица, а куртку протянул девушке. — Я не уйду отсюда, пока тебе не станет легче, — упрямо сказала Кристина и спрятала руки за спину, на что Эрик закатил глаза. — Я уже догадался, что ты та ещё заноза в заднице, — цокнул он. — Просто накинь. Здесь холодно. Девушка приняла куртку из рук Эрика и выполнила его просьбу. Она неосознанно сделала глубокий вдох. В голову пришла мысль, что Кристина успела привыкнуть к его запаху. Было странно чувствовать, насколько сильно пропахла его одежда табаком, ведь с сигаретой лидера практически не было видно. Найдя взглядом ещё один стул, девушка села напротив Эрика. Мужчина всё чаще прикладывался к бутылке и тяжело шипел, когда из-за неловкого движения касался зашитого бока. — Всё же тебе стоит обратиться к врачу, — Кристина неприятно сморщилась, когда заметила, что бинт всё сильнее напитывался кровью. — Или хотя бы прекрати пить. — Нравоучениями меня собралась кормить? — злостно произнёс Эрик. — Нет, — спокойно ответила девушка. Она уже не рассчитывала, что этот твердолобый хотя бы раз послушает её. — Просто не нужно быть Эрудитом, чтобы знать, что алкоголь разжижает кровь, и рана будет затягиваться дольше. — А если я тебе скажу, что был Эрудитом? — Эрик показательно сделал ещё глоток и даже не сморщился. — Тогда ты принял верное решение уйти в Бесстрашие. Этот разговор был странным. Как и вся ситуация в целом. Кристина плохо представляла, как должны вести себя двое взрослых людей, которые вдруг поцеловались. Если ей приходилось когда-то читать о подобном, то обязательно это заканчивалось тем, что один убегает в смятении, и после этого они старательно избегают друг друга. Как её случай с Юрайей. Либо лобызания переходили в секс. Но у неё с Эриком не случилось ни одного ни другого. Они продолжили разговор, словно их поцелуй был нормальным. — Что насчёт тебя? — вырвал Кристину из потока мыслей мужской голос. Она вопросительно посмотрела на него. — Почему ты так рвёшься стать одной из нас? Взгляд Эрика был заинтересованным. Он будто считывал каждую малейшую эмоцию с лица Кристины. Девушке пришлось приложить немало усилий, чтобы сохранить холодное выражение лица, пока мозг отчаянно пытался придумать ответ. Даже сам вопрос порождал ещё больше сомнений. Кристина точно и бесповоротно знала, что выбрала Бесстрашие своим домом. Но Эрик не знал её. Значит, девушка правильно поняла разговор двух лидеров. Их память так же вычищена до бела, как и у всех жителей Чикаго. Это одновременно давало толику облегчение и вгоняло в неописуемый ужас. — Я всегда хотела стать Бесстрашной, — голос Кристины осип. Прежде она могла поговорить об этом только с Тори. — Но по каким-то причинам осталась в Искренности. — И? — Эрик высверливал дыру в ней взглядом. — Это мой шанс исправить свою ошибку. Я хочу остаться здесь. Её слова можно было считать полуправдой. До того момента, как она обнаружила своё имя в стенах Бесстрашия, днями напролёт девушка думала о том, как ей покинуть Искренность. Её тошнило от начищенной до скрипа фракции. Плесень и сырость чикагской тюрьмы сначала пугали её, но теперь же Кристина чувствовала в этой затхлости какую-то особую атмосферу. — Вы отправитесь домой, как только мы найдём Итона и Прайор. И никто не сделает исключение ради тебя. Это было сказано слишком холодно, чтобы ощутить хлёсткую пощёчину. Кристина понимала это. Но принять тот факт, что её в скором времени выгонят из её же дома, было тяжело. — Я сделаю всё, чтобы стать тем самым исключением, — голос дрогнул. Их «гляделки» напоминали настоящую схватку. Эрик продолжал давить на неё своим взглядом, словно пытался размазать Кристину по асфальту. — Тогда для этого тебе придётся переспать с лидером, — хмыкнул мужчина. Щёки девушки вновь вспыхнули от смачной пощёчины. И она почувствовала бы себя униженной, если бы не одно «но». В голосе Эрика проскользнула… обида. Боже, неужели он решил, что та глупая попытка его поцеловать была лишь способом достижения своих целей? — Смею предположить, что я не во вкусе Джанин. Кажется, на такой ответ он не рассчитывал. Его брови поползли вверх от удивления. Секунда ушла на осмысление слов Кристины, и по помещению разлился приятный басистый смех. Девушка впервые слышала, как он искренне смеётся, а не злорадствует. — Зришь в корень, Искренняя? — Нас научили считывать эмоции людей, — Эрик вопросительно посмотрел на неё, требуя разъяснений, поэтому Кристина тут же продолжила: — Макс не просто служит Джанин. Он пресмыкается перед ней, словно цепной пёс. Он смотрел на неё с обожанием на том собрании. Могу предположить, что Макс влюблён. А Джанин вертит им и всем Бесстрашием в своих целях. Эти слова дались ей легко, несмотря на то, что Эрик, возможно, близок с лидером Бесстрашия. Но мужчина только улыбнулся и слегка кивнул. — Любопытно… — он тихо зарычал от боли, но всё же подался вперёд и облокотился на колени. — Может, ты и про меня что-то расскажешь? — Это плохая затея, — Кристина отвела взгляд и сильнее запахнула куртку. — Тогда из тебя хреновая Искренняя и Бесстрашная, — оскалился Эрик. — Боишься сказать правду в глаза. — Хорошо, я попробую, — девушка не смогла выдержать натиск его взгляда. Она набрала полную грудь воздуха, чтобы не запнуться. — Ты ненавидишь Джанин и не разделяешь её взгляды. Но тебе приходится подчиняться Максу, потому что твой статус ниже, чем его. У тебя есть своя цель, и о ней не знает никто, возможно, лишь приближённый круг лиц. Ты незаметно пропадаешь, и незаметно возвращаешься. Ты серьёзно ранен, но не обращаешься за помощью, потому что никто не должен знать, где ты был. Думаю, тебя мало интересуют дивергенты. Твоя цель в другом. И она точно не понравится Джанин, — Эрик не перебивал её, но его взгляд темнел с каждой секундой. Кристина била точно в «десятку». — Тебе приходится работать на два фронта, и поэтому ты устал. Я не хочу верить в это, но напрашивается мысль о том, что ты на самом деле на стороне афракционеров. Кажется, это было лишним, но девушка не могла остановиться. И только когда поймала недоумение в выражении лица мужчины, слова споткнулись о невидимую преграду в воздухе. Возможно, Кристина впервые ошиблась. — Смелое заявление, — задумчиво протянул Эрик. — Что же именно натолкнуло тебя на эту мысль? — Всего одно: ты слишком быстро вывел нас с Тори из убежища изгоев. Словно точно знал дорогу. — Не боишься, что оказалась права? — его голос стал тяжёлым, словно камень. — Мне придётся убрать тебя, если вдруг я решу, что ты можешь быть угрозой. — Значит, я ошиблась, — по спине прошёл холодок. — Значит, тебя плохо научили в твоей фракции. Эрик вскочил с места и стал натягивать на себя футболку. Кристине хотелось прямо сейчас вырвать себе язык. Господи, научите её кто-нибудь общаться с людьми! Его движения были медленными и вымученными. От потери крови лицо стало бледным, под глазами появились тёмные круги. — Может, всё-таки я попробую достать лекарство? Кристина проглотила тяжёлый ком, чтобы осмелиться заговорить первой. Она пыталась хоть как-то сгладить те углы, что сама же так искусно выточила своим монологом. — В моей спальне есть всё необходимое. Его раздражала её забота. Эрик определённо был одиночкой, и даже малейшее внимание к своей персоне выводило его из себя. Кристина встала и, скинув куртку, протянула её мужчине. — Оставь себе. Твоя одежда в крови, — буркнул он и выставил перед ней свои запачканные ладони. — Думаю, Педрад не очень обрадуется, увидев на твоей заднице следы. В его глазах сверкнул яростный проблеск. Даже находясь в полуобморочном состоянии, Эрик не растерял свои способности смущать её своими изречениями. — Почему ты опять говоришь о нём? — Кристине хотелось завыть. Она только начала забывать. Мужчина сделал шаг к ней и, взяв её за подбородок, провёл большим пальцем по губам. Она затаила дыхание, наблюдая, как его серые глаза искрились гневом. — Потому что какого-то хрена я почувствовал его гнилой привкус вот здесь, — он слегка надавил ей на губу. — Тебя это так волнует? — прошептала девушка. Ей было приятно и неприятно одновременно. — Если я захотел тебя, значит, волнует, — живот скрутило сильным спазмом от его слов. — Не привык делиться. — Это значит, что если я сейчас попытаюсь ещё раз тебя поцеловать, ты не отвергнешь меня? — вроде бы Кристина сделала вдох. Голова закружилась от резкой нехватки кислорода в лёгких. — Нет, — Эрик сделал ещё шаг и теперь стоял так близко, что девушке стоило чуть-чуть приподняться на носочки, чтобы дотянуться до его побледневших губ. — Хорошо, — на выдохе произнесла Кристина. Она слегка улыбнулась и, развернувшись на пятках, быстро покинула тир, чуть ли не с головой закутавшись в кожаную куртку, чтобы его запах сопровождал её всю дорогу.

***

— Па-па. Малыш сидит на детском стульчике. Его рот и ладошки измазаны кашей, и все попытки запихать ему ложку в рот оборачиваются очередным пятном на футболочке. — Сильные мужчины должны лопать по утрам это овсяное недоразумение, сынок. Углеводы необходимы для твоего маленького организма, — мужская татуированная рука ловко лавирует в воздухе, пытаясь всё же доставить завтрак в предназначенное место. — Не хо-тю, — мальчик капризничает и бьёт ножками по столику, отчего тарелка попросту падает, и вся каша оказывается на полу. Отец цедит сквозь зубы отборный мат и наклоняется вниз, чтобы собрать остатки молочной овсянки с ковра. — Это была последняя целая порция, малой. Придётся есть с собачьей шерстью. Он поднимается и в ужасе подскакивает с места, выронив тарелку из рук. Стул, на котором сидел его сын, пуст. — Джейсон? — мужчина резко оглядывается по сторонам. Комната абсолютно пуста. — Его здесь нет, — эхом разносится женский голос. — Никогда не было. Эрик поднимает ладони и надрывно кричит. Они в крови. В крови его сына. *** Из кошмара его вырвал протяжный вой сирены, который Бесстрашные называют «мамочкой», что ласково будит по утрам. Лоб покрылся испариной, и мужчина всё ещё слышал, как громко колотилось его сердце. Это всего лишь сон. Очередной проклятый сон, который мучал его уже хрен знает сколько ночей. Эрику казалось, что той дозы обезболивающего и успокоительного, что ему пришлось выпить этой ночью, должно было хватить, чтобы отключить подсознание хотя бы в этот раз. Но чуда не случилось. Мужчине пришлось сильно постараться залепить ранение, чтобы принять душ и смыть с себя уже засохшую кровь. Шов практически затянулся, и если бы он не задержался в ангаре, то к сегодняшнему вечеру эта царапина перестала бы его беспокоить. Но всё же причина задержки оказалась познавательной. Эта девчонка с самой первой встречи умела удивить его. Особенно забавно наблюдать, как она прикусывает губу, когда сморозит какую-нибудь херню. И как её щёки начинают гореть от стыда. Эрику пришлось надеть не самую любимую куртку. Его расстроило не то, что Кристина ушла в ней. Нет, он был раздосадован, потому что первая половина дня обещала быть увлекательной, а у него была привычка быть при полном параде, когда случалось что-то незабываемое. За столом лидеров этим утром было особенно тихо. Макс был непривычно хмурым и не травил анекдоты с набитым ртом. Да, он был ещё тем придурком среди приближённых лиц. А остальным приходилось смеяться над его уёбищными шутками, лишь потому что их говорил лидер. От этого лицемерия тошнило. Особенно от рыжей. Эрик буравил её взглядом, пока она, уткнувшись лицом в тарелку, прятала заплаканные глаза. Конечно, сейчас самое время показывать свою заботу о Тори, когда своими же руками отправила её ещё минимум на неделю на больничную койку. — Как Тори? — Эрику пришлось приложить немало усилий, чтобы скрыть раздражение в голосе. Его желание прямо здесь всадить ей пулю в лоб усиливалось с каждой секундой. — Плохо, — Белла шмыгнула носом. — Стив говорит, что его лечение не совместимо с тем количеством обезболивающего, что она приняла. Нужно время, чтобы лекарство вышло из организма. Если бы его кружка не была железной, то разлетелась бы на осколки прямо в руке. Тори была его единственным другом, и смотреть, как эта сука льёт фальшивые слёзы по ней, было мерзко. — Всё будет хорошо, — на плечо Беллы легла ладонь. Лорен заботливо поглаживала её, что вызывало рвотный рефлекс у Эрика. Блять, у вас тут кружок целый собирается: кто больше всех пролил слёз? Девушка покосилась на него, словно умела читать мысли. Её взгляд сочился презрением. Пусть лучше ненавидит его. Так будет правильнее, чем смотреть на её бессмысленные попытки вернуть Эрика. — Тебя вчера не было видно, — подал голос Макс. Он посмотрел на своего соратника так, будто точно знал его местонахождение тем вечером. — У меня был выходной, — процедил в ответ Эрик. — Возился в гараже. Он никогда не лебезил перед лидером. Ему не нужно было выслуживаться, чтобы иметь то, что у него есть сейчас. И именно за это Макс его уважал и считал своим другом. Чего нельзя было сказать об Эрике. Девчонка оказалась права. Взгляд быстро забегал по столовой. Кристина сидела в компании Бесстрашных. Мужчина мог видеть лишь её спину, но зато его взору прекрасно открывался вид на сидевшего перед ней Педрада-младшего. Этот сопляк стыдливо прятал взгляд, несмотря на то, что девчонка активно жестикулировала, пока общалась с остальной компанией. Интересно, о чём она им рассказывала? Уж не про то, как этой ночью чуть ли не сидела на мне? Вот тогда было бы забавно следить за реакцией Юрайи. — Ты получил изменения в графике? — Макс вырвал Эрика из раздумий, и он слишком резко оторвал взгляд от Искренней, чтобы остаться незамеченным. Лорен тут же повернулась в ту сторону, куда смотрел Эрик. Блять, уймись! — Да, я проведу тренировку с утра. Вымотаю их посильнее, чтобы отрубились до ночной смены. Макс удовлетворено кивнул. Его немногословность не могла не радовать. Хоть что-то хорошее было этим утром. — Ты какой-то бледный, — встряла в разговор Лорен. — Всё в порядке? Звук, с которым ложка упала на стол, вышел слишком громким, чтобы все присутствующие устремили свой взор на Эрика и тут же, как ни в чём не бывало, продолжили свои дела. — В порядке, — сухо и колко ответил он и показательно повернулся к Максу. — В моём отряде пополнение, — лидер Бесстрашных заинтересованно взглянул на него. — Среди новеньких появился желающий присоединиться к нам. — Ты проверил? Всё чисто? Эрик посмотрел на Макса, как на дебила. Даже не скрывая этого. Иногда он просто поражал его своей проницательностью, особенно когда рядом с ним ходил настоящий дьявол в синей юбке, а он был слеп, как безмозглый баран. — Добровольцы — это неплохо, но всё же будь начеку, — лидер уловил его говорящий взгляд, но всё равно старался удержать свой авторитет. — Нам не нужны проблемы. Эрик сдержано кивнул и поднялся со стола. Ему уже поперёк горла стояло общение со своими коллегами. Хотелось поскорее размяться.

***

— Внимание! — голос Эрика прокатился по ангару для тренировок. Его группа увеличилась в полтора раза, поэтому приходилось говорить громче. — Сегодня проведём тренировку по рукопашному бою. И ночью у нас дежурство на стене. Вопросы? Воцарилась тишина, лишь некоторые отрицательно махнули головой. — Разминаемся! Мужчина отошёл к дальней стене и достал из кармана пачку сигарет. Боже, это что, тремор рук? Когда-нибудь эта пагубная привычка доведёт его до заколоченного гроба, либо до лишения рассудка. Попытки бросить курить заканчивались лишь тем, что он чуть ли не сутками не выпускал сигарету из зубов. Медленный вдох, и лёгкие наполнились едким дымом. Никотин постепенно проникал в организм, и дрожь в руках уменьшилась, когда тело получило недостающий ингредиент. Кристина влилась в его отряд слишком просто и быстро, что не могло не взбесить Эрика. Он уже успел выстроить в голове план индивидуальной тренировки, потому что… Чёрт. Потому что ему нравилось оставаться с ней наедине. Ему нравилось наблюдать за ней, когда рядом не было отвлекающих факторов. То у неё тряслись колени от страха и волнения, то девчонка позволяла себе неслыханную дерзость. Её широкий спектр эмоций, проявляющийся в малом отрезке времени, заводил его. Ему нравилось трогать её. Она была податливой и возбуждалась чуть ли не от голоса мужчины, вибрирующего чуть ближе дозволенной дистанции. Её глаза полыхали каждый раз, когда он позволял себе прикасаться к ней. Она была красивой, но почему-то слишком тощей. Эрик помнил её, когда они искали дивергентов в Искренности. Тогда её тело было сочнее и аппетитнее. Сейчас же её в первую очередь хотелось накормить. Мужчина не придавал значения, что его взгляд уже несколько минут прикован лишь к одной девчонке. Ему было похуй. Пусть замечают. Эрик смотрел на её попытки сделать всю норму упражнений, к которой привыкли Бесстрашные. У неё не хватало выносливости, но она всё же пыталась быть на одном уровне с остальными, чтобы не выглядеть отстающей. Его внимание отвлёк приближающийся силуэт малолетнего кретина. Этот ушлёпок что-то промямлил ей, а Кристина в ответ что-то сдерзила. У неё было такое выражение лица, словно её вот-вот вырвет. Перенимаешь мои привычки, Искренняя? Эрику пришлось сдержаться, чтобы не прыснуть со смеху. Мешало лишь то, что Педрад не оставил попытки продолжить разговор. Видимо, с первого раза до него не доходит. Злость заскреблась под кожей. — Закончили! — он кинул окурок на землю и придавил ботинком. Кристина резко отвернулась от Юрайи и, кажется, с благодарностью посмотрела на Эрика. Не за что. — Показательный бой, — он оглядел всех присутствующих и задержал взгляд на Искренней. Ему было приятно наблюдать, что она, не отрываясь, смотрела в ответ. — У нас в отряде новый боец. Покажи нам, что не растеряла своих навыков с первой тренировки. Ты и Педрад. На ринг. — Нас тут двое, — послышалось из толпы. — Ах да, — Эрик стрельнул взглядом в длинноволосого юношу. — Если тебе не жалко свои шикарные локоны, можешь заменить своего брата. Бесстрашные загоготали, но тут же умолкли, заметив напряжённый взгляд своего командира. Мужчина же махнул головой в сторону ринга. Его терпение было на пределе от промедления этих двоих. На лице новенькой вдруг застыл испуг. В чём дело? Эрик изогнул бровь в недоумении. Кристина незаметно для остальных качнула головой, чтобы её жест мог уловить только он. Что ж… это расстроило мужчину. Эрик хотел предоставить ей замечательную возможность насладиться местью и выплеснуть свою обиду в бою. Ведь именно так он привык решать свои проблемы. Кулаком. Но она отказалась. — Не хочешь? — он разочарованно поджал губы, отметив, как облегчённо опустились плечи Педрада. Как бы не так, придурок. — Ладно, в этот раз я закрою глаза на твою трусость. В следующий раз при невыполнении приказа, ты вылетишь отсюда. Эрик бросил испепеляющий взгляд на Юрайю, и тот тут же ломанулся на ринг. Мужчина же стянул с себя куртку и бросил на рядом стоящий манекен для бокса. По залу тут же прошёлся волнительный рокот. Он никогда не выходил в спарринг с подопечными. Эмоции девчонки следовало бы запечатлеть на холсте. Её жалкие попытки оставаться хладнокровной и безразличной вызывали смех. Особенно так и кричащий взгляд, устремлённый на полученное вчера ранение, которое было скрыто от взора остальных. Ты беспокоишься за меня? Серьёзно? Но мужчина не мог просто так отказаться от своей затеи. Его раздражал Педрад. До блевоты. У Эрика был принцип. Он никогда не спал с женщинами без их согласия. Особенно если их согласие было спровоцировано дозой алкоголя. И поэтому грязные методы этого малолетнего кретина просто не оставляли в голове Эрика даже капли здравого смысла. Его хотелось сровнять с землёй, чтобы избавить Бесстрашие от этого недоразумения. Именно поэтому Эрик не спеша поднимался на ринг, подпитывая себя страхом, застывшим в глазах соперника. Не будь он раненным, этот бой был бы не совсем честным и красивым. Поэтому мужчину совсем не мучали угрызения совести.

***

Происходил чёртов апокалипсис. Кристина бегала взглядом по толпе Бесстрашных, в надежде, что хоть кто-то остановит это безумие. Но даже старший брат Юрайи сосредоточенно наблюдал за разворачивающейся сценой. Эрик медленной поступью расхаживал по рингу. Так ходит хищник, готовый вот-вот вступить в схватку. Его неторопливые шаги внушали страх, а заледеневшая на лице ярость говорила лишь о том, что он готов в любой момент уничтожить свою цель без раздумий. Он же ранен. Кристина не беспокоилась за Юрайю. Её мысли полностью и беспрекословно занимал только Эрик. Это был неопровержимый факт. И она не стыдилась его. Её мучила вина лишь за то, что она позволила тому случиться. Ей не хватило мужества, чтобы вновь выйти на ринг с Юрайей. Поэтому Эрик сделал это за неё. Удар. К горлу подкатил ком, когда по залу пронёсся неприятный хруст. Кристина вздрогнула, но заставила себя смотреть. Ей нужно было убедиться, что он будет в порядке. Удар. Юноша согнулся пополам, сплёвывая на пол сгусток крови. Можно было считать, что этого достаточно. Но у Эрика было своё видение на этот счёт. Он сделал несколько кругов вокруг Юрайи, которого задавил приступ хлюпающего кашля. Удар. Педрад повалился на пол. С его губ сорвался вымученный стон. Всего три удара, но тело юноши уже билось в агонии. Окружающие раздосадовано выдохнули. Им показалось это скучным. Кристину же по-настоящему колошматило. Она пыталась поймать взгляд Эрика, но он не смотрел в её сторону. Всё его внимание было приковано к Юрайе. Толпа начала расходиться по своим позициям, и девушка в этой суматохе успела заметить, как мужчина склонился к юноше и что-то негромко сказал ему. Юрайя широко распахнул глаза и тут же нашёл взглядом Кристину. Чёрт.