Учитывая степень заинтересованности Дристы человеческой культурой и всем, чем занималась команда Дрима, это предложение было вполне естественно. Она смотрела, как Сапнап разводит костёр, как Джордж высушивает зелень, и конечно, наблюдала за готовкой Бэда — главным шоу в гнезде, заслужившим любовь публики и высокие рейтинги.
Блобы любят поесть, никто не сомневался. И даже если они способны переварить чуть ли не мусор, это не значит, что у них нет чувства прекрасного. Жаль, что количество голодных ртов не всегда соответствует количеству имеющихся продуктов. Да, зелень тут в открытом доступе, но мясные запасы команды уже пустуют.
Во время одного из выпусков «готовки в прямом эфире», Дриста прямо заявляет, что устала просто смотреть и тоже хочет попробовать.
Божественный заказ, требующий божественного качества исполнения. Такой уровень ответственности мог взять на себя не каждый пятизвёздочный ресторан на сервере, но Бэд, с его уверенностью, задором и многолетним опытом, воспринял это как вызов. И даже повысил планку для себя.
Приготовить ужин на всё гнездо. Да, именно на всё — а это больше сотни блобов с аппетитом в разы больше их размеров, вся стая Дрима и одна божественная сущность. Нет. Две. После долгих уговоров к списку присоединяется и ИксДи, хотя легко можно понять, как сильно он «уверен» в успехе данной авантюры.
Сразу всплывает проблема быстро убывающих ресурсов. Но она столь же быстро решается.
Как оказывается, на убийство мирных мобов действительно есть запрет, но только непосредственно на территории леса и гнезда. А туда не входит агрессивная нечисть, животные, погибшие естественной смертью, и, что неожиданно, обитающая во всех ближайших водоёмах рыба. Помимо этого оказывается, что здешние курицы, как и всякие на сервере, откладывают слишком большое количество яиц, из которых только в одном из восьми вылупляется цыпленок. Все остальные становятся либо удобрением, либо пищей хищников или втихушку поедаются самими блобами.
После получения личного разрешения от хозяина этого места, был сформирован и приведен в действие план.
Бэд, Сапнап, Дриста, орава блобов и контролирующий весь процесс ИксДи отправляются за территорию гнезда на сбор недостающих ингредиентов для самой большой и шикарной пирушки, что видали эти земли. Бэд вскользь упоминает, что хочет сходить в деревню для закупки пряностей.
Джордж с Дримом оставлены в гнезде с не менее важным заданием. Чистить картошку и нарезать овощи.
Важно — не обязательно интересно.
Именно так Джордж и Дрим оказываются в лагере вдвоём. Наедине друг с другом и десятками блобов, которым захотелось составить им компанию. Одни существа греются у мирно пылающего костра, другие внимательно наблюдают за работой человеческих пальцев, издавая удивленный вздох каждый раз, как лезвие срезает тонкий пласт грубой кожуры. Собравшиеся около Джорджа мирно дремлют у него в ногах. Дрим позволил нескольким блобам забраться к себе под толстовку, и теперь они свешиваются из его ворота, как птенцы из гнезда.
Их приглушенный писк смешивается с треском поглощаемой огнём древесины и пением сверчков.
Уже вечереет.
Дрим настолько погружается в ритмичное движение пальцев, что не сразу обращает внимание на чужой голос. Понимает, что его упорно зовут, лишь когда один из блобов со всей силой кусает его за руку, заставляя вернуться в реальность.
Это оказывается Рубин. Убедившись, что задание выполнено успешно, он довольно кивает, спрыгивает обратно на землю и убегает прочь.
— Хорошая работа, — хвалит его Джордж и награждает кусочком морковки, который подкидывает в воздух. Блоб проворно ловит её в воздухе.
— Прости, я просто немного задумался, — извиняется Дрим, виновато улыбаясь.
— Тут такое дело, — сразу начинает Джордж, решив не задерживаться на произошедшем. Он на секунду замолкает, быстро оглядывается и только после продолжает уже вполголоса. — Пока мы вдвоём, я хочу кое о чём поговорить.
— О, конечно.
Дрим выпрямляется и пододвигается ближе. Обычно разговоры, начинающиеся таким образом, ничего хорошего не приносят, особенно, когда за них берётся Джордж, поэтому Дрим нервно пытается припомнить все свои косяки и ошибки за последние дни.
— Что-то серьёзное? — осторожно уточняет он. — Это о том, что я съел наши последние запасы угля?
— Нет, не об этом… — Джордж замирает, уставившись на сидящего перед ним. На мгновение он даже теряется в словах, невнятно шевеля губами, прежде чем с явным недоверием переспросить. — Запасы угля. Ты действительно их съел?
— Возможно? — Дрим негромко хихикает и разводит руками. — Возможно, несколько дней назад, когда ещё отдыхал и не особо думал, я с голодухи залез в наш сундук и съел первое, что попалось под руку?
С явным скептицизмом, пусть и скрытым очками, Джордж смотрит на своего друга, после чего вздыхает и давит на переносицу, заметив, как растёт ухмылка Дрима.
— Ладно, хорошо, — с полусмешком фыркает Джордж, признавая своё поражение и расплываясь в улыбке. — Спасибо за информацию. А то мы думали, что это блобам просто стало любопытно… Но о чём я говорю, это же так и есть. Одному конкретному блобу!
Джорджу нужно несколько секунд, чтобы посмеяться над своей шуткой. В это время несколько существ, услышавших их разговор, возмущено тявкают на Дрима за то, что его проступок повесили на них. Приходится негромким треском извиниться и отвлечь, отдав им на растерзание одну из картофелин, по форме напоминающую блоба. Пусть и сморщившегося и страшненького. Столь необычный клубень быстро привлекает к себе всеобщее внимание, и всякие претензии сходят на нет.
— Нет, не про это, — поясняет Джордж.
— Тогда я весь внимание, — уверенно заявляет Дрим.
— Это про то место, в которое ты увёл меня, когда мы пытались спрятаться. Храм… — Джордж аккуратно подбирает слова, внимательно следя за чужой реакцией. — Только сперва выслушай, хорошо?
Дрим кивает, показывая свою полную заинтересованность. Даже окружающие их блобы становятся тише, не желая прерывать разговор.
— Так вот. Храм. — продолжает Джордж, с каждым словом становясь более уверенным и менее напряженным. — Я всё не могу выбросить это место из своей головы. Странные тексты на стенах. Всё заброшено. Статуэтки на алтарях…
Джордж слегка откидывается назад, переводя взгляд в центр плещущегося в костре пламени. Оранжевые всполохи света отражаются в тёмных линзах и очерчивают лицо Дрима пастельными контурами.
— Весь ритуал с подношением ягод, столь трепетное отношение ИксДи к нему. Мгновенная реакция Дристы, когда она узнала, где мы были. А ещё то, как она назвала это место — усыпальница. Это ведь не случайное совпадение с человеческим словом? — Джордж на мгновение замолкает, словно пробует на собственном языке тяжесть слова, которое собирается произнести. — Место, где мы были. Это склеп.
Это едва ли вопрос. Утверждение.
Одно из брёвен под натиском острых огненных зубов лопается, выпуская в небо ворох искр, что, как живые, кружатся в танце. Блобы восторженно вздыхают, наблюдая за полыхающими оранжевыми светлячками. Джордж же выжидающе смотрит на Дрима.
— Да, — подтверждает догадку Дрим. — Ты прав. Он самый.
Слова произносятся очень легко, без каких-либо преград. Это не какая-то тайная информация или секрет за семью печатями. Каждый обитающий в гнезде прекрасно знал. Как о месте, так и о его предназначении. Да, склеп, как и всё в лесу, закрыт от людей, но это правило не распространяется на друзей Дрима. Они стая, они свои. Им дозволено всё, что дозволено каждому блобу. Простой принцип. Именно поэтому тогда, без какой-либо задней мысли, Дрим утащил Джорджа в храм для пряток. Возможно, не ленись он тогда подумать обо всех условностях, пришёл бы к выводу, что ИксДи эта самовольность и внезапное появление человека в закрытом для чужаков месте не придётся по вкусу.
Даже хотя Джордж сам выдвинул верное предположение, он всё равно выглядит ошеломлённым.
— Ох. Вау… Это так странно… — невнятно бормочет он, зарываясь пальцами в волосы на затылке. — Нет, не само место. Просто… — на лице Джорджа появляется странная улыбка, которую Дрим не может расшифровать. — Просто я почему-то вбил себе в голову, что раз вы находитесь под покровительством самого всесильного существа на всём сервере, то вы просто ну… — крутит ладонью в воздухе. — Не умираете?
Услышав последнее предложение, Дрим от неожиданности громко фыркает. Все блобы удивленно поднимают голову, уставившись на человека.
— О ИксДи, Джордж! — Дрим едва сдерживает смех. Не желая нарушать только установившийся серьезный тон, он прячет улыбку за ладонью. Попытка с треском проваливается. — Ты серьёзно?
— Не смейся! — требует Джордж, наблюдая, как его друг разваливается из-за вырывающихся смешков. Парень раздраженно хмурится, а его щеки краснеют от смущения. Сейчас Джордж похож на нахохлившегося недовольного воробья. — Знаешь ли, за прошедшие несколько месяцев я увидел достаточно. Дриста, которая образует вещи из пустоты. ИксДи — реальное божество из легенд во плоти с сомнительным характером. А ещё вы, — тыкает пальцем в ближайшего блоба. — Можете превращаться, во что захотите, и понимаете нас безо всякой необходимости знать язык!
Блоб, на которого указывают, невинно моргает и решает укусить палец, а когда Джордж пытается отдёрнуть руку, просто повисает на ней. Пока Джордж аккуратно снимает проказника, негромко причитая, Дрим всё же успокаивается.
— Ладно, хорошо, глупость сморозил, — фыркает Джордж, наконец-то освобождая свой палец и устраивая блоба рядом с Рубином.
— Ничего, ничего, просто это слишком неожиданно, — успокаивает его Дрим. Ведь у Джорджа действительно могли сложиться такие… Завышенные ожидания относительно способностей блобов.
— Что я, что все остальные блобы столь же смертны, как и вы, — после недолгого молчания говорит Дрим. Он откладывает картошку с ножом и откидывается назад на руки, рассказывая неторопливым, ритмичным тоном, — Это естественный природный процесс. Всему на этом сервере нужно проходить цикл обновления. День и ночь, зима и лето, смерть и жизнь. Взамен старому должно прийти новое, а чтобы избежать этого, тебе нужно… Ну, тебе нужно быть богом. Хотя, я вполне уверен, и боги смертны. По-своему.
Джордж внимательно слушает. В какой-то момент берёт себе на руки Рубина, словно пытаясь сопоставить маленькое белое существо и само непостижимое понятие смерти. Водит по нему пальцами, удерживая блоба так же, как тогда держал в руках серую статуэтку. Рубин пристально смотрит в глаза человека в ответ. Не вырывается и не шумит.
— Те статуэтки, которые мы тогда видели, — это как сосуды, в которых хранится прах? — отстранённо, всё ещё витая в своих мыслях, спрашивает Джордж.
— Нет, — мычит Дрим. — Это и есть блобы.
Джордж ожидает этот ответ меньше, чем все предыдущие. Если раньше он просто выглядел сбитым с толку, то теперь его словно переехал поезд. Вместо того, чтобы поверить Дриму на слово, он ищет подтверждение у Рубина. Тот кивает. Тогда Джордж вновь беспомощно смотрит на своего друга, ожидая хоть каких-то объяснений.
— Глиняная форма — наше конечное состояние, — Дрим наклоняется и собирает в ладонь горсть земли. Пересыпает её из одной руки в другую. — Мы рождаемся в земле, мы должны вернуться в неё по завершении своего цикла. Со временем форма разрушается, мы становимся пылью и… — Дрим подносит раскрытую ладонь к губам и драматично сдувает песчинки, — разносимся ветром или смываемся потоком дождевой воды.
Закончив представление, отряхивает ладони и укладывает на них подбородок, упершись руками в колени.
— Разве это, как у вас говорят, не поэтично?
Джордж не отвечает. Он молчит. Почему-то отводит взгляд и смотрит в землю. Пусть и немного, но его плечи напряжены. Он задумчиво прикусывает губу. Дрим ждёт, давая своему другу обработать услышанное, сам в это время подбирает ранее неочищенную картошку и продолжает снимать с неё кожуру.
— Ты слишком спокойно и задушевно говоришь о смерти, — наконец произносит Джордж с явным смятением в голосе. — Своей и множества своих родственников.
Дрим удивленно мычит, подняв голову, и выжидающе смотрит на своего друга.
Он знает, что между людьми и смертью очень сложные отношения. Дрим часто наблюдал за этим. Погребение, чёрные гробы и столь же чёрные одежды, влажная земля. Окутывающая печаль. Они провожают умерших слезами и горестными песнями. Предают тела земле, а себя — трауру. Одни считают смерть худшим наказанием, другие — дверью в следующий этап. Бегут от смерти всю жизнь, не зная, когда остановиться, или упорно ищут её сами.
То, что Джордж поднимает эту тему, малость странно, ведь они никогда не обсуждали что-то подобное. Слишком увлечены самой жизнью и наступающим завтрашним днём. Даже когда смерть кусает их за самые пятки.
— Тема смерти, да и сама смерть всегда меня… Тревожила, если можно так сказать, — после недолгого молчания делится своими размышлениями Джордж. Вздыхает и ежится, но явно не от холода. Заметивший это Рубин как кошка прижимается к человеку и издаёт тихую трель. Почёсывая блоба, Джордж вытягивает ноги и запрокидывает голову, вглядываясь в уже наполненное звездами бездонное небо. — Забавно, наверное, слышать это от меня, ведь я люблю рыться в чужих остатках и прочих развалинах. Может, я просто понял, сколь легко все достижения и наработки могут быть перечеркнуты, стоит потерять последнюю жизнь. Раз — и человека не стало. Это просто так… Жутко. А ещё всегда слишком неожиданно.
— И при этом ты отправился жить и путешествовать с самой небезопасной командой головорезов, — с ухмылкой подкидывает ему Дрим.
— Наверное, я просто слишком сильно доверял вашим навыкам. И раз за эти шесть лет я так и не потерял ни одной жизни из трёх, вы оправдали мои ожидания, — посмеиваясь, парирует Джордж. Вновь смотрит на Дрима. — Получается, смерть вас не пугает?
— Нет, — Дрим качает головой. Задумчиво вытягивает губы. - Вообще, мы знаем, что она наступит и заранее готовимся к ней. Чувствуем, когда приближается время. Тогда покидаем гнездо, отправляясь на поиски своего последнего убежища. Кто-то выбирает одиночество в окружении леса, другие спускаются под землю, в склеп, чтобы разделить свой покой с остальными.
И тогда их сон берегут ещё живые. Навещают, оставляя эхо из своих песен и личные преподношения — благоухающие цветы, ягоды, иногда цветные ракушки и камушки. Как блобы, так и их хозяин, что стережёт их могилу.
До того как покинуть гнездо, Дрим навещал храм несколько раз. Последний — перед самым началом путешествия. Ведь он хотел попрощаться не только с живыми.
Ощущения от гробницы одинаковы, не важно, выглядишь ты как блоб или человек. Дрим уверен, что тогда, стоя на коленях и делая своё первое преподношение, Джордж тоже это почувствовал.
— А что насчёт тебя? — интересуется Джордж. — Лично тебя.
— Я… —
Дрим запинается. Ему не удаётся ответить сразу. Это не должно быть проблемой или даже секундной заминкой. Ведь когда думает как блоб, он знает, когда настанет час, и знает, что будет готов его принять.
Но когда он думает как человек... Он ощущает вес холодного тела на своих руках. Горячую липкость между пальцев. Глаза, теряющие прежний блеск. Кожу, поглощенную белизной. Навсегда замолкшее в груди сердце.
Не его. Черные волосы. Гетерохромные глаза. Длинные рога. Все они.
Его стая.
Появляется странное сжимающее чувство в ядре. Холод. В этот раз говорить тяжелее. Это как вынимать зазубренный кинжал из своего тела.
— Меня не пугает сама смерть. Меня… Пугают её последствия. То, что будет после неё. Не со мной, — Дрим смотрит в глаза Джорджа. — С вами.
— Почему-то у меня есть подозрение, что ты вполне можешь пережить всех нас, обеспечив нам самую безопасную жизнь до гроба, — предполагает Джордж. — Ну, кроме Бэда. Честно, не знаю, сколько демоны живут.
Дрим не смеётся над шуткой Джорджа. Даже не улыбается. Застывает, вновь уставившись в центр костра. Молчит. Сказанное так и остаётся висеть в воздухе, растворяясь в треске огня и шелесте колышущихся крон. Слава ИксДи, Джордж не пытается поднять эту тему снова.
Следующие несколько секунд они сидят в тишине, вновь взявшись за обработку овощей. Блобы, удостоверившиеся, что разговор закончен, принимаются негромко насвистывать, имитируя сверчков. Тьма сгущается, наступая на лагерь со всех сторон. Приходится подкинуть ещё дров, чтобы отбросить её прочь.
Слова Джорджа не должны были так задеть Дрима. Но они неприятно колют. Из-за того что они попали на ту территорию, которую Дрим действительно боится ворошить.
Он так долго оберегал свою стаю, был готов отдать за каждого свою жизнь, что совершенно не думал о моменте, когда уже ничего не будет в его силах, как бы он ни старался.
Их время ограничено. Рано или поздно, им тоже придётся завершить свой цикл.
Из-за чёрной неровной стены леса у горизонта сверкает луч света. Вслед за ним второй, более яркий. Они освещают спускающиеся в долину человеческие силуэты и следуют за ними.
Отряд для сбора недостающих ингредиентов возвращается на базу. И по принесённому с ветром запаху можно понять, что они несут с собой больше, чем удалось спрятать в инвентарях.
Блобы поднимают взволнованный гул, а Джордж пристально вглядывается в тьму.
— Слушай, — резко вполголоса спрашивает он, пододвинувшись ближе. Даже слегка наклоняется. — Ещё один вопрос. Говорил ли ты ИксДи наши имена? До того, как он появился здесь.
Вопрос, как соль на рану.
— Нет.
— Заметил ли ты…
— Да, заметил, — Дрим пытается звучать как можно спокойнее, но выходит резко. Тоже всматривается в приближающуюся группу, задерживаясь на перекрещенном нимбе, но быстро отводит взгляд. Есть ощущение, что если смотреть на него слишком долго, хозяин почувствует.
Дрим знал, что рано или поздно Джордж задаст этот вопрос. Ведь аналогичный крутится в его голове с момента знакомства божества со стаей. Если бы знал только Джорджа — подозрительное совпадение. Знает каждого — уже не случайность.
Это не что-то серьезное или подвергающее их жизнь опасности, но Дрим чувствует на себе обеспокоенный взгляд Джорджа, поэтому пытается его успокоить. Отвлечь.
— Возможно, он отправлял к нам на слежку блобов, а они подслушали и передали. Помнишь, Дриста говорила, что некоторые следили за нами с момента, как мы сели на корабль, и до этого, на полуострове.
Звучит достаточно убедительно, чтобы казаться правдой. Но Дрим не может избавиться от ощущения, что всё сложнее, чем кажется на первый взгляд.
— Да, — всё же соглашается Джордж, рассматривая приближающиеся силуэты — Возможно, ты прав, а я просто параноик.
Дриму хочется верить в это.
***
Когда Бэд берётся за что-то, он делает это с полной отдачей. И всякий раз результат получается соответствующим.
Финальный выбор блюда падает на суп. Это не какая-то скудная похлебка, а Суп с большой буквы, вобравший в себя всё лучшее, дарованное природой, являющийся верхом поварского мастерства. Дрим едва ли разбирается в кулинарии, и всё, что он может сказать — в качестве основы использованы картошка, дикий рис, сливки, грибы, пойманное где-то за территорией леса мясо и слишком большое количество специй, от которых щипало на языке.
Кажется, готовить в дикой природе, без печки и хоть каких-то кухонных приборов, почти невозможно. У них даже кастрюли подходящих размеров нет. Только ведёрко для чая и каш. Куда тут до цели — накормить сотню блобов.
Но всё это едва ли проблема, когда под боком есть всесильная сущность, способная создавать всё из ничего.
Так они и запаслись котлом. Чёрным, толстым и пузатым, в котором обычно ведьмы варят свои зелья, причитая заклинания и ссыпая снадобья.
Просто наблюдая за тем, как Бэд кружится рядом с ним, Дрим решает, что его другу сейчас только шляпы и метлы не хватает для завершения образа. То, как он искусно управляет всем процессом, поражает. Всегда знает, когда нужно проверить, добавить, помешать, а когда окликнуть Сапнапа, чтобы он увеличил или убавил огонь.
И да, Сапнапа сразу посадили рядом с костром, заставив контролировать пламя на протяжении всего процесса. Имея самый близкий доступ к еде, он чаще остальных старается залезть носом куда не надо и попробовать, за что, конечно, получает по лбу. Либо длинной деревянной ложкой, либо всегда находящимся настороже хвостом Бэда.
Все остальные просто сидят в стороне и наблюдают, боясь вмешаться в столь отточенный процесс. Даже отвлечь. Только подают продукты и поддакивают, когда полный вдохновения и настроившийся на свою волну Бэд спрашивает их про вещи, про которые кроме него никто не имеет понятия.
Дриста пристроилась рядом с Джорджем и наклонилась вперёд. Периодически она громко, гортанно вздыхает, пробуя запах, а её крылья подрагивают от ожидания. Она следит за каждым движением демона, как хищник. Ожидает приготовления супа, как ребёнок, которому не терпится получить свой подарок. Первый подарок в жизни.
Блобы следуют её примеру. Сидят или кружатся, не вступая в зону действия, или вовсе забрались на ветки деревьев, откуда, свесившись к земле и повернув головы на сто восемьдесят градусов, как совы, следят за творящейся магией с более удобным углом обзора.
Единственным исключением, опять-таки, становится ИксДи. Он постоянно плавает за демоном, почти нависая над ним и пристально наблюдая за каждым действием из-за плеча. Кажется, должен постоянно мешать и сбивать с темпа, но каким-то образом ему всегда удаётся оставаться вне зоны видимости Бэда, ловко перемещаться одновременно с его движениями, словно вторая тень. В какой-то момент возникает мысль, а знает ли вообще Бэд, что всё это время за ним следует божество.
ИксДи постоянно молчит, Бэд слишком поглощён процессом.
— Вот теперь самое время добавить тимьян, и это даст нам великолепный аромат. Вы же понимаете? — восторженно напевает Бэд и, получив единодушный кивок от зрителей, кидает горсть просушенных листьев. Наклонившись над котлом, отдаёт приказ уже скучающему Сапнапу, — Так, чуть-чуть прибавь огонька.
Тот угукает и делает, как ему велят. Он даже не убирает руки, продолжая держать её в костре.
Так проходит час. Больше. Воздух наполняется манящим ароматом, который будоражит рецепторы и воображение. Волнение нарастает вместе с шумом кипящего бульона. Бэд в очередной раз помешивает содержимое и, набрав половину ложки, дует на неё, чтобы остудить. После свистом и кивком головы подзывает к себе одного из блобов, который до этого грелся рядом с Сапнапом около костра. Существо неуверенно оглядывается и аккуратно подходит. Тогда демон садится перед ним на колени и протягивает ложку, тепло улыбаясь.
— Давай малыш, продегустируй.
Под ещё более пристальным вниманием, выбранный случайно блоб открывает рот и с характерным хлюпом засасывает содержимое ложки. Реакция видна моментально. Глаза наполняются яркими бликами, а лицо расплывается в блаженстве. Он громко урчит, требуя добавки. Тогда Бэд, хихикая, предлагает ему вторую порцию, а сам с широкой улыбкой разворачивается к зрителям.
— Всё готово! Можно начинать!
Столь простые слова сопровождаются градом радостных оваций.
Уже глубоко за полночь, а все только садятся ужинать. Никто и не вспоминает о правилах этикета.
Создавать столь большое количество тарелок на всех участников — бессмысленная трата ресурсов и нервов. Поэтому, просто показав пример Дристе, они получают гору чистых деревянных чашек. Бэд не даёт никому из своей стаи сесть и расслабиться, пока каждый блоб не получит свою порцию супа. С кряхтением и урчащими от голода животами приходится согласиться. Пока Дрим подаёт пустую посуду, а Бэд разливает, Джордж с Сапнапом смиренно разносят чашки.
В какой-то момент Джордж пытается уговорить блобов рассесться в группы и не мельтешить, так как несколько раз чуть не запинается, но из-за ажиотажа и шума его просто не слышат. Тогда раздаётся резкий гул. И блобы, как по команде, смиренно формируют небольшие кучки, освобождая дорогу.
Джордж удивленно оглядывается, смущенный произошедшим, но, подметив Дристу, кивает головой, предполагая, что помощь пришла от неё. Дрим же прекрасно различает тоны урчания. И он видит, как ИксДи вновь пристально наблюдает за Джорджем.
Когда наконец-то все обслужены и усажены, Бэд даёт добро и своим друзьям. Тогда стая Дрима может занять свои места полукругом около котла, привычно устроившись на земле. Но никто не прикасается к пище. Всё внимание на Дристе. Она сидит рядом с Бэдом, неловко держа тремя руками свою тарелку. Оглядывается на демона, словно не веря, что всё наконец готово и можно приступить. Она так взволнованна.
Этот ужин возник из-за неё. Ради неё.
Пристроившись рядом с Джорджем, Дрим протягивает ему ложку. Тот кивает, но не отводит взгляд от маленькой, но столь необычной сцены. Дрим только сейчас подмечает, что Дриста никогда не ела при них. Питалась ли она вообще после того, как заполучила доступ к божественным силам?
Бэд дарит Дристе успокаивающую улыбку и кивает головой. Тогда она аккуратно подносит тарелку к «лицу». Слегка наклоняет и делает глоток. На мгновение застывает. Полностью. Перестают подрагивать крылья. Останавливается плащ.
Парящий рядом ИксДи заинтересованно наклоняется, следя за её реакцией.
Бэд обеспокоенно переглядывается с Дримом, но тот машет рукой, давая понять, что всё хорошо.
И тогда Дриста снова оживает. Резко вздрагивает и бросается вперёд. Её маска отстраняется от капюшона, выплёскивая клубок тьмы из отростков и проблескивающих зубов. И вся масса, как щупальца осьминога, захватывает тарелку и затягивает её внутрь чёрной пасти. Маска защелкивается как крышка ловушки.
Дриста издаёт громкую, протяжную трель от удовольствия, радости и восторга, смешанную с глухой статикой и дёрганным смехом. Её форма также покрывается знакомой рябью помех, подрагивающими вместе с её голосом. Крылья раскрываются, раскидывая перья.
— Вкусно! — наконец найдя в себе силы, выкрикивает она на человеческом. Поднимается с земли и кружится вокруг своей оси, повторяя, — Вкусно! Вкусно! Вкусно!
Впервые наблюдающий столь странный способ поглощения пищи, Сапнап кривится. Джордж лишь немного хмурится. Дрим не умеет испытывать чувство отвращения, поэтому пытается запомнить выражения лиц своих друзей. Бэд же выглядит максимально польщённым, радостно наблюдая за бурной реакцией создания.
Блобы, вдохновленные реакцией Дристы, набрасываются на свои тарелки. Их реакция столь же положительная. Вскоре всё вокруг наполняется хлюпаньем, чавканьем и восторженным урчанием. Старания Бэда удались на славу.
— Вкусно! — в очередной раз произносит Дриста и приближается к Бэду, тараторя и взволнованно маша крыльями. — Как ты это сделал? Это так необычно! Сперва появляется один вкус! А потом второй! А потом они смешиваются, и их много! — замолчав на мгновение, она громко вздыхает, хватает Бэда за плечи и по-детски скулит, — Научи меня! Пожалуйста! Вот, я даже говорю пожалуйста, как ты меня научил. Ты должен меня научить!
— Конечно. Не беспокойся. Обязательно научу, чему знаю и чему успею, — заверяет её Бэд, столь же вдохновленный её энтузиазмом. Протягивает Дристе собственную полную тарелку. — Но это завтра. Сегодня мы отдыхаем, ужинаем и наслаждаемся пищей. Никакое блюдо не стоит ни гроша, ни потраченных сил, если не будет съедено. Вот только давай в этот раз оставим тарелку целой, — в последний момент шутливо просит он.
Дриста энергично перехватывает суп, при этом не разлив ни капли. Прежде чем снова приняться за еду, поворачивается и смотрит на ИксДи, который так и не пошевелился и сидит с полной тарелкой.
— Давай! Попробуй, тебе понравится! — упрашивает она, вновь приподнявшись в воздух и оказавшись с божеством на одном уровне.
Кажется, ИксДи не умеет отказывать Дристе. С ощутимым в воздухе скептицизмом он подносит тарелку к лицу, и из-под маски выскальзывают аналогичные чёрные щупальца. Он нерешительно опускает их в суп и втягивает обратно. Как и Дриста, несколько секунд задумчиво молчит, изучая вкус.
— Неплохо, — сдержанно заключает он, едва меняясь в голосе.
Видно, как у Бэда сразу отлегает от сердца.
Для Дристы этого достаточно. Она возвращается на своё место и присасывается к краю тарелки. В этот раз сдерживается и пьёт маленькими глотками, но чёрные усики всё равно появляются из-под её маски, как лапки паука, и скребут по краю посуды. Она урчит во время всего процесса.
В это время Дрим спокойно поглощает свою порцию. И он не может не согласиться: этот суп — действительно самое вкусное, что выходило из-под рук Бэда. Такое преподносят на стол королям. Ну, или божествам.
Весь котёл точно опустеет этой ночью. Многие блобы уже облизывают донышки и явно заглядываются на добавку.
В бок ударяется локоть и заставляет Дрима перестать задумчиво держать ложку во рту. Это Джордж и склонившийся рядом Сапнап. Они пристально и одновременно настороженно смотрят на своего друга, будто ожидают от него какого-то подвоха. Тот вопросительно приподнимает бровь.
— Дрииим, — растягивая слова, осторожно спрашивает Сапнап. — Скажи нам честно. Ты и остальные блобы ведь так не умеете? Вот это всё со странными щупальцами изо рта, — для демонстрации изображает эти самые щупальца, шевеля пальцами около губ.
— Ммм, а если умеем? — хитро интересуется Дрим, натянув улыбку и высунув язык. Двое перед ним дергаются и напрягаются.
Тогда Дрим не выдерживает и хихикает. Как дети.
— Нет. У нас такого нет, — всё же решает успокоить их Дрим, но в последний момент добавляет, — Конечно, если очень постараться, я смогу воссоздать себе что-то подобное…
— Никогда! — бросается на него Джордж, в то время как Сапнап, кажется, испепеляет его взглядом. — Никогда не смей!
Дрим фыркает, подносит тарелку ко рту и с наслаждением допивает остатки. Тёплый суп приятно оседает в ложном желудке, грея. Так же, как греет присутствие рядом. Не только его стаи. Блобов, Дристы. Даже то, как ИксДи аккуратно продолжает пробовать суп, опуская усики в тарелку.
Всё это вкуснее всякого блюда и теплее любого костра.
Он погружается в бессмысленные разговоры и укутывающую атмосферу. В какой-то момент, когда просит добавки, Бэд подносит ему полную тарелку. Дрим тянет руки, как ребёнок, но вместо того, чтобы просто подать, демон наклоняется к нему и оказывается у самого уха.
— Я ходил в деревню за специями, как и хотел. Один. Остальные ждали у леса, — шепчет Бэд, аккуратно вкладывая тарелку в ладони Дрима. На фоне общего галдежа это воспринимается лишь как часть шума, а добродушная улыбка Бэда подтверждает — это обычный, не стоящий внимания разговор, — Корабль Паффи появился на горизонте к самому вечеру. Они здесь.
Пытаясь также не меняться в лице, Дрим прикладывает тарелку к губам и кивает в благодарность за информацию. Бэд подсовывает ему в руку ложку и отходит в сторону, где его вновь допрашивает Дриста.
Это ожидаемая новость. Две недели подошли к концу, и обещание выполнено с точностью часов.
Дрим скажет всем, что им пора собираться, завтра.
***
Дрима пробуждают настырные тычки в бок.
Его живот полон еды, а в носу запахи членов его стаи смешиваются с ароматами специй и чего-то кислого. Под ухом бурно урчит живот Джорджа, к которому он пристроился вместо подушки.
Прислушавшись, даже не открывая глаза, Дрим улавливает ритмичное, спокойное дыхание каждого из своих друзей. Все они продолжают мирно спать, наслаждаясь чувством сытости и прекрасными снами.
Тычки повторяются. Значит, разбудить пытаются не они.
Как можно аккуратнее Дрим поднимается из лежачего положения. Сказать легче, чем сделать. Вокруг просто нет свободного места, ведь в этот раз, слишком ленивые и полные, чтобы расползаться по разным углам гнезда, все просто легли в одну бесформенную кучу. Как стая, так и блобы, что теперь ютятся под боком друг друга.
Если очень хорошо принюхаться, к общей куче за прошедшую ночь присоединились и несколько овец, находящиеся на самом краю круга.
Едва ли удобно, но очень тепло и уютно.
Откинув упавшие на глаза волосы, Дрим смотрит вниз. И видит пристально смотрящего на него Рубина, который сидит у него на коленях. Даже когда блоб понимает, что Дрим проснулся, всё равно настойчиво тыкается ему в живот. Контрольный выстрел.
— М, что такое? — тихо насвистывая, едва открывая рот, спрашивает Дрим.
— Ждёт. Хочет говорить, — без запинки отвечает Рубин, сохраняя улыбку и широко открытые глаза.
Дриму не нужны детали, чтобы понять, о ком идёт речь.
Тогда не стоит задерживаться. Тот, с кем предстоит встреча, не любит, когда его заставляют ждать.
Подавив вздох, Дрим использует все свои навыки акробатики, чтобы подняться, не задев никого рядом. На секунду дыхание Джорджа изменяется, но быстро выравнивается. Хоть в чём-то его глубокий сон имеет плюсы.
Прежде чем пробираться через завалы тел, Дрим наклоняется и вытягивает руку, предлагая Рубину пересесть.
— Иди ты. Один. Ему нужен ты один, — кротко насвистывает Рубин и, развернувшись, допрыгивает до Джорджа. Там, пристроившись около человеческого бока, в последний раз задерживает взгляд на Дриме и закрывает глаза.
Он выполнил своё поручение.
Как только Дрим выходит из гнезда, он останавливается перед ручьём, потому что замечает плавающую посреди поля фигуру с перекрещенным нимбом. Свет отражается от широких крыльев, а маска блестит вторым овалом полной луны.
Дрим не боится. И не волнуется. Он сам желал встретиться и поговорить с ИксДи наедине. Но столь резкий вызов на разговор посреди ночи вызывает неприятное покалывание под кожей.
