Я Не Сошел С Ума

Грибы тянутся спорами, словно нитями, к тому, что им нужно. Они схожи с людьми и животными. Есть даже теория, что люди произошли от них. Был эксперимент, где в начале лабиринта поставили гриб, а в конце – кусочек сахара, и он тянулся к нему спорами через лабиринт. Существует вид грибов, способный разлагать пластик. А Валерий Кипелов уже ни к чему не тянутся: он в полнейшей депрессии. На человека он уже не похож, на животного, наверное, тоже. Никто от него не произошёл. Экспериментов не ставили и пластик он не разлагает. Кажется, что он сам начнёт разлагаться, будучи живым. Он не ест, не спит, не ходит на репетиции. Всё его тяготит, ему плохо. Флешку с украинским шансоном он выкинул в окно и, кажется, она на кого-то упала. Но это проблемы только того, на кого она упала. Пусть слушает. Но позже он пожалел: у него и так ничего не осталось. Валерий позвал кошку: – Кс-кс-кс! – Мяу, – ответила она. Сегодня она разговорчивее. Мужчина надеется, что она скажет что-то более дельное. – Мр… Какие же кошки любвеобильные порой! Так и просят, чтобы их гладили. Коли хочешь – получай. Желудок устал измывать грустные баллады, скоро он начнет петь метал. Кипелов не против послушать, но жизнь ему чуточку важнее. Холодильник пуст. Пора выбираться из дома. Он напялил первую попавшуюся футболку и трико. Оценив своё отражение, он пошёл к выходу. Нажимая на дверную ручку, он отбежал вглубь дома, будто ручка была раскалённой. Что-то внутри горла пробежало. Мужчина схватился за горло, в неудачных попытках удушить себя. Горло першит, по стенкам что-то ходит, летает и жжужит. Кипелову удалось выкашлять тварь из горла. Он вспомнил фокус, где достают из горла платочки. Но это был не платочек. – ХУЙ? – прокричал разъяренный Кипелов. Он резко начал бить кулаком по мухе, но всё тщетно; если ему и удавалось ударить по Хую, он возраждался. – Ты хуйня бессмертная! – ещё один удар. Но мухе всё равно на это. Она возрадилась. Она обрела бессмертие. Вдруг Хуй ушёл. Муха полетела в окно и оставила там трещину как от выстрела или клюва птицы. Кипелов обрадовался, что он один. Но это его и разочаровывало. Муха не заставила себя долго ждать: через некоторое время она сделала ещё большую дыру в окне. В этот раз от флешки с шансоном, погружая Кипелова в очередную пучину отчаяния. *** Тихо открывается дверь. На пороге появился сам король шансона, решивший, что с Валерия хватит. Валерий обернулся ко входу. Ни страха, ни злости – ничего не отражалось в его глазах. Он был пустым. Размеренным шагом – или не очень: вес всё-таки мешал – Стас подошёл к Валерию, грустно сидящему в темной комнате на полу. – Космос, приём. Это Земля, – сказал толстяк. Края его малинового пиджака немного развевались от ветра. – Ветер… – Ракета. Тебе на а, – лениво пробубнил Кипелов. – Сейчас ты будешь в восторге! – Стас начал рыться в пиджаке. В первом он ничего не нашёл, полез во второй. Не нашёл. В карманах брюк – тоже нет. Но во внутреннем кармане всё-таки нашёл. Это был диск с, внимание, шансоном и попсой. Рассмотрев сей диск, Кипелов нахмурился, а после заявил: – Да в жопу ты себе эту попсу засунь! – Диск не могу, – сказал Стас довольно огорчённо. – А я могу! –ехидно ответил он. – Спорим? – Спорим. *** Стас хватается за бензопилу, со всей силы включая её. Она зажужжала, отдаваясь эхом в каменных стенах. Страшным воем и рёвом гудит мотор. – Смотрел Майора Пэйна? Ну вот у него пусть и не такие принципы, но тебя тоже не будет волновать то, что тебя мучило. Твои страдания – ничто. Ты – ничто, – характерным для него тоном сказал Барецкий, глядя на то, как связанный Кипелов бьётся в агонии из-за трёх отрезанных пальцев и попсой в жопе. – А мне всё равно, смотрел ли ты. Там-то всё заканчивается хорошо. Разъярённая тирада. Боль. Боль. И ещё раз боль. – А кто это у нас пел «любовь не может быть тихой игрой»? – он усмехался рад ним, смотря в его озлобленные глаза. Он убрал ему тряпку изо рта, жаждя ответа. Ответа не последовало, Валерий плюнул ему в лицо. Стас поднял бензопилу. Вопли, агония и страдания смешались в одну кучу, когда он начал старательно перерезать живот мужчине. Кровь водопадом сочилась на всё. Кипелов кричал что есть мочи, но когда острие только вонзилось в него, но уже на половине перестал. Стас не остановился: он продолжил пилить труп. Сначала туловище, потом шею, ноги, руки. Мало того, он ещё и кастрировал мужчину. Он лишил его пальцев, изуродовал лицо, распотрошил внутренности, а лёгкие забрал себе. Трофей.