Обласканные солнцем | Сборник драбблов

      — Когда следуешь какой-то общей цели, становится скучно жить.       Итэр слышит эти слова и по-доброму хмыкает, беря из корзины яблоко. Второе он не спешит протягивать другу — Венти вкушает плод с особым наслаждением, не скрывая довольной улыбки.       — У вас, видимо, принято получать эйфорию от поедания фруктов, — в шутку бросает путешественник.       — Находить радость в мелочах не грех, мой дорогой друг, это привилегия, почти искусство.       — Мог бы просто сказать, что они настолько вкусные.       — И это тоже.       Бард смеется, утирая губы от яблочного сока, и когда Итэр наконец-то устраивается рядом под массив дерева, Венти не отказывает себе в новом укусе, разглядывая массивы расстилающегося Мондштадта. Казалось бы, небольшая столица в целом мире, но сколько истории она хранила в своих стенах — невообразимый поток знаний и людской любви, что пропитывала город внутри и снаружи. Так Мондштадт процветал. «Он» был бы рад увидеть изменения спустя столько лет…       Путешественник замечает чужие думы, склонив голову.       — О чем ты думаешь?       — Не знаю? О вечном, наверное, о чем-то недосягаемом. Мир прогрессирует, сохраняя истоки, историю, породив из маленькой крупицы целое поколение. Я наблюдаю за этим почти всю свою жизнь, и знаешь, стоит задуматься, что ничто больше не удивит тебя, случается…       — То самое.       Бард издает теплый смешок и кивает, поправляя беретку.       — Да, то самое.       Венти нравилось, что Итэр понимает его. Принимает с недостатками почти каждого из существующих в этих мирах людей, открывает для себя неизведанное и рвется напролом сквозь тернию ловушек. Путешественник знает, о чем говорит, даже когда в его голове полная каша, Венти вряд ли бы смог разобраться с таким давлением на себя. В свою очередь бард замечает куда больше, чем простой смертный, и никогда из его внимания не ускользали чужое волнение, радость, печаль. Гнев, пропитывающий изнутри, заставляя разум почти взорваться. Люди — удивительные создания, в этом не было никакого сомнения.       Сейчас, когда попутный ветер отпускает листья в вальс, кружа над головами, Венти впервые за долгое время не утопает в собственных мыслях. Душа его свободна, не чувствует угнетения, и сколько бы лет ему не исполнялось впредь, такое состояние ценилось куда сильнее, чем просто свободный день.       — Будешь еще? — вопрос вытягивает Венти из дум и заставляет повернуться к Итэру, видя в его руке яблоко.       — Кто в здравом уме и трезвом сознании откажется.       И снова усмехается, устраиваясь головой, подперев ее ладонью, на чужих коленях, разглядывая небо перед собой. Облака, будто мягкое пуховое одеяло, вот-вот накроет его с головой. Наверняка оно прохладное, в знойную жару — почти спаситель, но погода и без того радовала своим ласковым теплом, щекоча солнечными бликами молочные скулы Архонта.       — В такие моменты я очень завидую людям, — говорит тот, ловя на себе взгляд Итэра, легонько перебирающий бирюзовую косичку, — знаешь, мне иногда кажется, что свободы и силы у них куда больше, чем у нас, богов. Они противостоят собственным страхам и не боятся совершать поступки, определяющие их судьбу. Воистину удивительно, не так ли?       — Восхищаешься?       — Горжусь, скорее, — Венти прикрывает глаза на мгновение и улыбается, когда мягкие подушечки чужих пальцев слегка задевают висок, — сейчас я несу то же бремя, проживая жизнь так, как, наверное, хотел бы, будь я смертным.       — Разве отсутствие Сердца Бога не делает тебя таковым?       — Увы, — пожимает плечами тот, — зато я всегда смогу найти то, что меня удивит. Ты, например.       Слыша эти слова, Итэр хмыкает, немного краснея, и потому Венти, замечая реакцию путешественника, не сдерживает теплого смеха, наконец-то усладив себя яблоком, теплеющее в ладонях все это время.       — Кстати, Венти.       — А?       Задирая голову, бард замечает, как лепестки цветов Сессилии ласково касаются щеки.       — С днем рождения, — улыбка украшает лицо Итэра, кой оставляет небольшой букет любимых Венти цветов. Бард смотрит на каждый лепесток, прижимая букет к своей груди, вдыхает нежный аромат, наливающий грудную клетку, и чувствует, как нечто, делающее его счастливее, накрывает его с головой.       — Спасибо, Итэр.       Венти находит радость в простом, казалось бы, жесте со стороны, и вскакивает с места, утягивая путешественника в теплые, как весеннее солнце, объятия. Еще одна маленькая привилегия.