***
Вообще до этого у Фредерика уже были «влюблённости». В 16 ему приглянулась добрая и, как ему казалось, невинная ученица из параллели. Чёрные длинные волосы, голубые глаза, яркая улыбка, приятный голос… Гормоны в таком возрасте вскружат голову любому, вот и Фредерик пытался заигрывать с Викторией — такое имя дали девушке родители: Приглашал погулять в парк, плёл полевые венки вместе с ней, ибо это было любимым занятием блондинки, а также оставлял записки и просто старался быть, как он думал, привлекательным и интересным. Но ничего не вышло. Хорошо что это осознал уже накануне, когда все экзамены были написаны и оставалось только несколько дней, затем результаты и выпускной, так что уже разницы не было. Но тем не менее, это было болезненно — слышать этот смех, а потом и откровение. Оно было словно гром среди ясного неба. Такое ощущение, будто молния попала в его сердце и оставила лишь безжизненную смесь пепла и присохшей крови. «А, Т-ты об этом. Прости, но боюсь не могу тебя обрадовать. Но я уверена, что ты обязательно себе найдёшь получше кого-то, а я буду хорошей подругой тебе! Не расстраивайся только, а то обещаю, что не отстану от тебя ни на минуту. А теперь пошли купим по мороженному?» Так хотелось тогда блевать и бежать. Делать что угодно, лишь бы не видеть этого лица и не слышать этот голос. Благо его родители обучили «держать лицо», но все ощущения рассосались и когда они уже выходили из магазина, в груди осталась пустота. Словно тот пепел сдул поток ветра и не оставил и намёка на то, что в груди когда-то что-то билось, разнося приятное желание жить всем клеточкам тела. Теперь этого не было. Было полное ничего. Как на лице, так и внутри. Даже плакать не хотелось или как-то убиваться. Хотелось просто присесть где-то и не делать абсолютно ничего. Но только когда он вернулся в родительский дом приятный солнечный день словно резко затянулся пеленой туч. По крайней мере было так в голове парня. Благо в доме не было никого, да и даже если бы и был — ничто бы не сдержало тот крик боли, который вырвался из уст зеленоглазого, когда он прикрыл дверь своей комнаты и прилёг на кровать. И хотя этот крик заглушила подушка, ей пришлось ещё несколько недель терпеть ужасное состояние Фредерика. Родители, а точнее отец конечно, забеспокоился уже в конце следующего дня, когда понял, что за весь день его сын так и не вышел из комнаты. Даже не поздоровался с ним утром, на столе так и осталась нетронутая тарелка с яичницей, которую обычно оставляли соне, который любил поспать подольше. Правда любитель звёзд довольно быстро смог надеть свою привычную маску безразличия, когда отец смог увидеть, как тот пусто пялится на садящееся солнце. Лишь сестра, а точнее её племянник, Алексей, заметил тоску в глазах Фредерика. Он вообще отличался умом и проницательностью, а таким был в их семье бабушка Нурми, если судить из рассказов матери. По крайней мере не могла же быть совпадением столь точная, как охотничья стрела, фраза, с которой малец зашёл в комнату к своему дяде. — Дядя Фредерик, а почему вы так смотрите в окно, будто кого-то потеряли? Вас бросили? Это было слишком точное описание. Нет, мальчик отличался умом и это даже в школе учителя приметили, но всё же непонятно, как. Как может 7-ми летний ребёнок так точно описать состояние, которое даже не смогли понять родители, которые же и научили столь искусно скрывать свои чувства. И вроде бы он и сейчас их не показывает, смотря на Лёшку, но всё равно такое ощущение, будто либо он дал волю эмоциям неосознанно, либо малец действительно очень умён. Фредерик смотрел удивлённо на ребёнка и смог выдавить из себя лишь хриплое «Откуда?», на что мальчик лишь подошёл к своему родственнику поближе, прикрыв дверь за собой. — Мама смотрела на меня также, когда мы уезжали от папы. Она тоже была грустная, прямо как вы. Фредерик знал, о чём говорит ребёнок. Ещё три года назад Мария и Максим — уже бывший муж — поссорились знатно, хотя и до этого они не особо уживались. Дело не в детях или изменах, но просто муж семейства всё больше уходил в работу, чтобы «обеспечивать семью», как он говорил, а Марию такой расклад не устраивал, учитывая то она тоже неплохо вкладывается в их счастье. Мария знала, что на самом деле он не просто так пропадает на работе до поздна и словно приходит домой лишь спать. Она видела, как тот словно специально себя мучает и при этом его вид был поникший и потухший. И лишь когда случались масштабные ссоры он на время «брал себя в руки», но потом снова возвращался к такому образу жизни. Лишь когда узналось, что Мария беременна во второй раз в их жизни вновь заиграли краски счастливой семьи. Максим снова чаще оставался дома, отдавал всего себя семье и казалось, будто их жизнь стала прежней. Но ровно до момента когда Асе исполнился годик. Всё начало повторяться — отмена выходных, звонки по работе, уставший вид. И снова недосказанность и терпение. Но сестра Фредерика решила, что с неё хватит терпеть этого и она закатила скандал, причём довольно крупный. Он даже всё ещё помнит, как ответил её муж на то, что она ему наговорила тогда. — Зачем же ты тогда меня терпишь, если я настолько ужасен? Я вас не держу здесь, как прислугу… И Марии пришлось съехать буквально на следующий день обратно в родительский дом на время. Причиной были как раз дети — Алексею было всего 4, а недавно рождённая Ася только пережила первые 12 месяцев жизни. Мария даже сейчас смутно понимает, что случилось, а сам же папенька родителей так и не объявился за все эти годы. Сама она лишь спустя два месяца решилась попытаться разобраться, что случилось. Но почему-то, когда она приехала в тот город, её встретили так, словно никогда никакая парочка Нурми тут не жила. В родном доме из знакомых их вспомнила только председательница дома, где они жили, но и та не смогла особо ничем порадовать Марию. Как она поясняла, через два дня в квартиру зашли непонятные люди и начали выносить какие-то сумки. Похоже, что муж Марии тоже съехал, но вопросы куда и что же с ним происходило все эти 3 года оставался открыт. Она пробовала связаться с ним через его рабочее место, а также контакты знакомых и родственников, но все номера резко перестали существовать. Сама Мария могла лишь смириться, ибо всё указывало, будто он просто съехал вообще из страны, но неясно, что стало причиной. Но сестра смирилась уже за время жизни у родителей, нашла себе работу и решила пока сама воспитывать детей, не решаясь вновь начинать отношения с кем-то. Но это было более трёх лет назад, но ребёнок говорил так, будто это было вчера. Вся ситуация была крайне странной. Желание сдерживаться медленно покидала тело, а сам Нурми прекрасно ощущал, что у него нет желания изливать душу ребёнку, даже под взглядом, прямо говорящим «Не бойся, я никому не скажу.» Но ребёнок решил, что правильнее будет оставить родственника одного, так что просто молча повернулся и прикрыл за собой дверь. А Нурми смог выдохнуть облегчённо, обдумывая всё, что случилось за сегодня.***
— Не обольщайся сильно, сестрёнка. Моё сердце вряд ли потянет третий удар. Так что это просто друг, не более… — Фредерик попытался выглядеть как можно более убедительно, но сестра словно резко стала проницательнее. А может ему так кажется из-за столь непонятного прищура, с которым та смотрела на беловолосого. Но это сверление продолжалось недолго, ибо дождь усилился, а промокнуть из них двоих никто не хотел, да и вон уже машина выглянула из-за парковки недалеко от университета. Сестрёнка решила никак не отвечать на столь уклончивую и недосказанную фразу от брата, а лишь приобняла своего братца, по-родственному, и просто позволила остаться на улице, а сама села за руль и машина тронулась с места. Фредерик же решил не оставаться на улице надолго и когда машина выехала на дорогу и скрылась за поворотом, помахал ей вслед и развернулся, возвращаясь в общежитие. И хотя он знал, что завтра разговор может вновь зайти об этом, сейчас же Фредерик всего лишь хотел вернуться к себе, дабы немного подумать о произошедшем.***
— Итак, мы как, уже встретимся в кино или нет желания закинуть вещи? Minua ei haittaa lähteä kävelylle, Edgi. (Я не против и прогуляться, Эдги.) — Фредерик слегка улыбнулся, но получил очередной укор в свою сторону. Почему-то ему нравилось при общении как-то сокращать имя Эдгарда, хотя как вы понимаете, звучит это убого, особенно учитывая реакцию обладателя имени. Он выглядел явно раздражённым, что лишь подогревало масла в огонь, но показывал это Финн лишь улыбкой, которая становилась всё шире. — Фред, ну я же просил! Ты же сам слышишь, это звучит глупо. Придумай для меня другую кличку, но не сокращай моё имя, прошу… Или я обижусь! — В конце Эдгард даже позволил себе рыкнуть, поскольку тот не убрал глупой улыбки с лица. Но вот эта попытка придать гласу злобности и серьёзности намерений несколько удивила. По крайней мере один показывал приятное удивление, а второй смотрел исподлобья. Но в итоге коридор оглушил звонкий смех обоих парней, спускавшихся в гардероб. Они смеялись долго, не обращая внимания ни на взгляды окружающих, смотрящих на этих двоих словно на идиотов, ни на плохую погоду снаружи, ни на что другое. Пускай небо было затянуто пеленой бело-серого покрывала, пускай их смех привлекает чужое внимание, друзья не позволили и не позволят себе отказать в совместном времяпрепровождении. Фильм, еда, приятный собеседник. Что ещё нужно для того, чтоб этот вечер стал лучше. — Ух ты, вот так встреча. Вспомнишь сапог, а вот и пара. И куда это мы собрались, голубки? — Едкий, словно последствия хорошей попойки, вытекающие утренней интоксикацией организма, голосок заставил обоих резко смолкнуть и посмотреть в сторону, откуда он доносился. Из гардероба поднимался Карл и Олег, а за ними поспевал Сигве, который принял свою привычную маску безразличия. Он просто посмотрел на тех двоих, а после на своих друзей. Взгляд так и питал пофигизмом, присущим Сигве, в отличии от Олега, который смотрел на Эдгарда, а Карл на Фредерика. Первый смотрел на жертву с усмешкой и нахальством, на что второй отвечал по началу отвращением, а после просто скрестил руки и отвернулся, делая два шага назад. Швед же смотрел на беловолосого с некой попыткой то ли прочесть мысли, то ли склонить на свою сторону, а Фин же просто держал лицо подобно своему собрату по пофигизму. Между ними проходил словно диалог взглядами и каждый ждал, кто же не выдержит первым и попытается улизнуть от столь давящей атмосферы. А оставшиеся студенты, которые ещё не успели в гардероб, либо только выходили и него, начали потихоньку окружать эту пятёрку. Вскоре к ним подключился и Кристьян, который поначалу встал рядом с Сигве, но после буквально тридцати секунд наблюдения за всеми ними решил сам окончить эту перепалку, показав своё недовольство. — Так. Я, конечно, великодушно извиняюсь, хоть и мне абсолютно по.фиг, но мы сейчас направимся в магазин, как и собирались. Ведь так, Карл? Ой, то есть босс, сорян — Карл посмотрел на Кристьяна с упрёком, но перечить ему желания не было. Он знал, что тот будет себя так везти и уже не раз доказывал, что единственное, что его интересует — шоколад и видеоигры, но знайте, кулак у него тяжёлый. И Карл уже ощутил на себе его однажды, когда решился гнуть свою линию. Воспоминания тут же дали о себе знать, когда сам игроман подошёл и положил руку на плечо Карлу, слегка надавив, на что тот лишь слегка хмыкнул и скинул руку с себя. Это также отвлекло и Эдгарда, который решил поскорее увести и Фредерика подальше, дёрнув его за руку, позволив себя увести подальше, попутно смотря в пол. Но не успели они сделать и пары шагов, как очередные пять копеек решил подбросить Олег, который явно любил не следить за своим языком, особенно когда сочинял какую-то фальшь в очередной раз. —Видимо пресмыкаться — твоё призвание, Фредерик. И чем же он интереснее? Неужели он ценит твои поступки лучше нас? Не уж то грубый подход нашего босса тебя оттолкнул? — Вся пятёрка посмотрела на Олега удивлённо, особенно синеволосый, ничего не понимающий в данный момент. Кристьян резко заржал на весь коридор, а Сигве ударили себя по лбу, пока Олег осознавал, что же такое он ляпнул. Эдгард продолжал находиться в осадке, пытаясь осознать, что это всё значит и как ему относиться к этому, а Карл и Фредерик презрительно глянули на сочинителя, но вскоре из взгляды пересеклись и они уже прожигали друг друга взглядом. Фредерик знал, о чём говорит этот придурок и очень не желал вспоминать этого. Он уже давно отказался от своих тех закидонов и оставил в прошлом. Но механизм уже запущен и как бы не отмахивался парень — мысли не отогнать. Неприятной болью начало отдаваться сердцебиение, заглушая все звуки, а мысли — все ощущения вокруг. В один момент всё, что он ощущал стало одной большой тёмной пустотой, а потом она стала окрашиваться красками тех дней, которые он вспомнил бы лишь на смертном одре.Три года назад…
— А вот здесь у нас библиотека. Тут вы можете отдохнуть между пар или взять нужный материал для выполнения заданий, либо же одолжить книжку просто почитать в общежитии. Стол библиотекарши справа от вас, а слева же находится несколько столов со университетскими компьютерами, если же вам нужно записать необходимый материал в срочном порядке или же тоже с пользой провезти досуг. Всё оформление проходит через вашу студенческую карту, так что достаточно её предоставить и вы можете взять любое кол-во книг сроком до 30 календарных дней. В случае не предоставлении книги в срок, за каждый день придётся уплатить 5% от стоимости книги, а в случае её утери — полную стоимость. Здесь никаких исключений, уж простите. Желающие могут осмотреться, мы будем вас ждать на следующем этаже, — Студент в парадном костюме поправил очки, позволяя студентам пройти внутрь пространства, обставленного полками с книгами чуть ли не до потолка. Желающих было немного, но парочка студентов оставили старосту в стороне, который повел новую партию студентов на следующий этаж, как и сказал. Формы в заведении нет, но среди старост есть негласное правило подавать пример поступающим, одеваясь солидно, дабы показывать на себе престиж заведения. И это давало свой эффект, хоть и не на всех, ибо повседневная одежда изрядно удобнее душных и плотных слоёв из рубашки, жилета и пиджака с галстуком/галстук-бабочкой. Но сейчас всё внимание оставшихся приковали к себе полки, отсортированные по жанрам и алфавиту, дабы каждый нашёл свою. Боевик на «А»? Прошу, ваша полка на центральном стеллаже второго ряда по левую стену нижняя. Историческая на «Ч»? Да вон там дальняя полка у правого угла снизу. Столкнуться случайно с другим студентом и сбить все его книги? Стой, ты что делаешь то, Фредерик, остановись, кому говорю! Ну ёмаё, поздравляю, в первый же день вот взять и не пробыть и пары часов в универе, а уже произвёл хорошее впечатление. — Perkele! — Лучше б помог, а не щеголял языком, а то вы, новички, только это и умеете. Хотя явно не дорос, — Осторожно собирая пару упавших книг на пол, незнакомец отставил их на стопку рядом с собой, попутно осматриваясь в поисках ещё двух, которые выпали из столь красивой и аккуратной стопки в его руках, пока случайный знакомый не посмотрел на него, судя по всему резко приходя в себя. Словно голос этого блондина облил на беловолосого ушат воды, но по ощущениям она была не резкой и ледяной, а приятной и тёплой. Его не окатили, а просто полили очень мягко, но глубоко. Была б его воля он бы ещё послушал этот голос, но всё, что вышло — бросить кроткий взгляд на студента, протягивавшего руку, но явно чтобы не помочь подняться, ведь она была направлена на книгу под ладонью. Фредерик довольно быстро понял суть, подняв книгу в руке, но не сразу передал её, бросив быстрый взгляд на обложку, но его прервали, грубо выхватив книгу из рук. — Да ты ещё и хам, я посмотрю. Сталкивается, распускает руки. Что ещё умеешь, börk неотёсанный? — Я умею изысканно просить вашего великодушного прощения за своё поведение и бестактное прерывание вашего досуга. В моих мыслях не было ничего подобного, так что позвольте мне загладить вину пред вами, — Резко поза «ай, мой зад столкнулся с полом пять секунд назад, помогите встать.» Фредерик довольно ловко помог себе оттолкнуться, пересаживаясь на одно колено пред незнакомцем. Это явно произвело впечатление на вечно хмурого Кошмара, распылившегося в самодовольной улыбке довольно резко. Ему понравился этот незнакомец, это явно видно, особенно по следующей фразе и книгам, которые были резко отложены на столик, а рука была протянута помочь новому знакомому. — Значит вот тот самый новенький нашего актёрского кружка. Весьма впечатляешь навыками. Карл Бенгстон, но можешь звать меня просто по имени. Какой курс? — Протянутая рука была принята, а сам же Карл жестом пригласил нового собеседника присесть рядом. Фредерик был приятно удивлён, что ему уже в первый же день попадётся помощник руководителя актёрского кружка, которого он планировал найти немного позже, но теперь он немного напрягся, ибо произвёл явно не лучшее первое впечатление, от чего уже начинал мысленно прощаться со своим новым местом, но лицо как его, так и Карла выказывало полную противоположность — спокойная и приветливая улыбка с примесью готовности обсудить детали, а может даже и показать себя прямо здесь и прямо сейчас. Фредерик будет не прочь что-нибудь сымпровизировать, если потребует этого помощник, но пока что беседа походит да повседневный разговор новичков. — Астрономия, Астрофизика, История, Философия и Литература. Первый курс, как мог догадаться. — Да, я это понял. Можешь, кстати, расслабиться. Ты мне понравился, а потому я не собираюсь жаловаться на тебя руководителю? — Понравился? Давай только мы не будем играть сейчас в «Ромео и Джульетту», окей? — Хей, я ведь могу и передумать. Давай тут прекращай подшучивать над моими словами. Они ещё некоторое время поболтали, а после Фредерик вспомнил, что ему надо бы и вернуться на третий этаж, а то его уже заждались там наверно. Он уже собирался было попрощаться и даже начал вести диалог к своему завершению, но внезапно Карл перебил его, предложив провести экскурсию за старосту, дабы ему не пришлось бегать в их поисках. Да и он немало тут всего знает и сам, хоть и только на втором курсе, но как уже понял сам Фредерик, курс даёт немного баллам к престижу студента. — Ну если ты настаиваешь — я буду не против. Веди меня, о мой принц) — Прекрати играть и будь уже посерьёзней. Или играй без фальши, прошу. И под некий выдох отчаяние два героя покинули обитель книг и направились к лестничному пролёту, дабы дать Фредерику дальше изучить просторы его места обучения. Кто же знал, что это знакомство превратиться в нечто большее, чем могло бы показаться.Наше время…
— Наше общение быстро перекатило в дружеское. Я и не заметил, как окружение Карла стало мне приятным. И хоть он и был слегка груб и лицемерен, но мне с ним было приятно. Мы вместе сочиняли сценарий, репетировали, а потом вместе же смеялись, вспоминая все неудачи в какой-нибудь кафешке или прогуливаясь по паркую Мы были что-то вроде друзей с привелегиями подколов друг друга, правда иногда наши «роли» выходили за рамки приличия, но долгое время мы отказывались этого видеть со стороны. — Приятный тёплый глоток чёрного кофе давал согреться всему телу. Фредерик наслаждался кружкой, которую сейчас пил в кафешке вместе с Эдгардом. Эдгард был слишком сильно погружён в свои воспоминания, что синеволосому пришлось подхватить под руку беловолосого и вести, пока они не отошли подальше от университета. Лишь там парень смог собеседника привести в чувства и они решили отвлечься в ближайшей кафешке, заодно разъяснив некоторые детали того, что сегодня произошло. Пока что Эдгард не выказывал никакого возмущения, отвращения или жалости к своему другу а лишь спокойно слушал его рассказ, попутно пытаясь запомнить важные детали. — Осознали мы, что что-то с нами не так только во время декабрьских праздников. Вдаваться в подробности того вечера я не стану, ибо это крайне щепетильная тема, но короче говоря мы переспали. Он был сверху. Я всё ещё смутно помню, что мы тогда делали, как к этому пришли, но боль от последствий на следующий день я запомнил надолго. Я не знал, как себя вести, что думать или что делать. Мне нужно было время разобраться, как же правильно нам продолжить наше общение. И как ты понимаешь, я тупо сбежал. Да, признаю, я поступил трусливо, но я не нашёл лучшего варианта для нас тогда. Я ожидал, что он или не вспомнит, или ещё чего, но никак не ожидал такого извинения. Было это, кажется, спустя неделю, а может и больше. Вроде как число 7-е или восьмое, я не вспомню сейчас точно. Но в общем дело было так.Чуть меньше трёх лет назад…
10 часов дня. За окном виднеется свечение зимнего солнышка, которое недавно поднялось на небосвод, небо не затянуто облаками, а под подоконником расположились сантиметры белого и мягкого покрывала. Мороз и солнце, день чудесный, как говорилось в одном рассказе. Фредерик нежился в своей кровати, наслаждаясь субботним утром, явно планируя весь день провести либо здесь за делами по учёбе, либо прогуляться до поздна на холоде, главное поделать что-то, дабы окончательно не зацикливаться на воспоминаниях, которые смутными отрывками снились ему всё это время. Фредерик всеми силами старался стереть тот день из своей жизни, дабы просто общаться с Карлом, а не видеть в нём какого-то насильника, который просто воспользовался случаем. Невольно, но его мозг подкидывал ему именно такие мысли, которые он всячески заглушал чем-угодно, лишь бы не думать об этом, от чего он стал выглядеть немного уставшим и раздражённым. Сейчас в своём общежитии он находился один, ибо сосед по комнате уехал на месяц в другой город и вернётся только на следующей неделе, так что не с кем отвлечься от мыслей, которые так и норовят прервать сон студента. К счастью им это не удастся, ибо вместо них это сделает несколько стуков в дверь. Не услышав ответа, три стука послышались вновь секунд через тридцать, но теперь они были чуть громче. Спустя минуту послышалась ещё одна попытка, но стуков было уже четыре, они были чуть быстрее, но также громки. Фредерик уже давно не спал, лишь смотря на дверь так, будто на должна подтвердить его догадки о том, кто же может стучаться сейчас в его апартаменты. Желание узнать появилось лишь спустя две минуты, как он не услышал новых стуков. Осторожно ковыляя ко входной двери, попутно одевая свои тёмные шорты и чёрный джемпер, беловолосый не хотел и мысли подпустить, что ха дверьми его будет ждать тот, с кем он в любом случае должен встретиться. Как жаль, что в подобных дверях не устанавливают глазок, он бы тут всяко пригодился. Но в нём не было необходимости, ибо в двери не было никого. Никого, кроме небольшой прямоугольной коробочки серебряного цвета вместе с письмом, находящийся под дверью. И даже сейчас, спустя время, когда их отношения явно затухли, Фредерик продолжает носить этот подарок на своей шее в дань уважения тех дней, а также из-за контекста, с которым он был подарен.Наши дни…
— Семейная ценность? Карл неплохо раскошелился на этот медальон для тебя. Явно видел, как ты переживаешь из-за утери столь ценного подарка от семьи. Но я так понимаю ваша любовь не продлилась долго, верно? Или всё же вы не решились стать парой? — Эдгард старался не давить на собеседника, явно показывая, что его не особо волнует, что было в прошлом у Фредерика. Да, оно крайне необычно, местами грустное, а местами наполнено приятными моментами, но для музыканта важен не тот прошлый Фредерик, а тот, который сидит перед ним прямо сейчас. Его не волнует, что там у него были с кем-то отношения или что от этого могут быть проблемы, это не важно. Если сам астроном оставил это позади — музыканту нет смысла это ворошить. — Я бы назвал это «Друзья с привелегиями». Мы довольно быстро помирились и уже в начале следующего месяца общались будто ничего и не было. Но всё чаще ловили себя на желании повторить, хоть и понимали, что не питаем друг другу ничего высшего. Мы также ссорились, также мирились на протяжении всего остатка моего первого курса здесь. Мы словно просто уважали друг друга, играя роль парочки, хоть и иногда не понимали, это игра или же реальные чувства. Но ты правильно догадался, всё довольно быстро сошло на нет буквально после начала второго курса. А всё из-за Сигве и Олега, которые перевелись к нам в середине сентября. Уже тогда я заметил, что Карл словно переключился на него, а наши отношения резко вернулись к простым дружеским. Негласно и без особых выяснений обстоятельств мы вернулись к тому, с чего всё началось. Да и для себя я нашёл утешение. Мне судьба подкинула хорошего друга, которому явно вся эта история не важна. И я просто хочу сохранить эту нить общения с ним, надеясь, что так и будет. Мне ничего от него не нужно, лишь спокойно вот так сидеть и смотреть друг на друга без слов. Мы же останемся друзьями после всего этого, Эдгард? Я бы не желал обременять тебя как-то из-за всего этого, а уж тем более повторять прошлый опыт… — Беловолосый бросил довольно отстранённый взгляд в сторону синеволосого, ожидая какого-то упрёка или выговора, но точно не тёплого дружеского объятья, которое стало молчаливым жестом того, что для Эдгарда это не важно. А слова только развеяли все остатки сомнения. — Давай ничего не будем загадывать, ладно? Могу лишь обещать, что постараюсь не бросать тебя, а уж пускай судьба сама решит, останемся ли мы друзьями или же для нас уготовлена судьба иная. Жалко только что мы кино пропустили, но я думаю, мы можем устроить своё кино у меня. Заскочим в магазин за всякими закусками и посмотрим чего-нибудь. Что скажешь? — Синеволосый посмотрел на Фредерика с некой искрой в глазах, на что его собеседник улыбнулся, явно будучи довольным ответом. Они решили всего лишь несколько секунд вот так вот послушать тишину, а после Эдгард присел на своё место, явно понимая, что уже облажался и соврал Фредерику. — Я буду только за, Эдгард. Сейчас, оплатим счёт и можно идти.— А братишка то не промах. Жаль, что тактику выбрал неверную. Ну ничего, пускай сближаются. Устроим им настоящую мелодраму, а потом и повеселимся сполна. Этот подонок получит по заслугам, а заодно расскажет, где прячутся остальные.