Затеряные в тайге.

***

На поляне, через которую можно попасть в коттедж русских и советских рокеров, усадьбу русских писателей и поэтов и виллу зарубежных рок исполнителей, собралось просто огромное количество людей. Все были в предвкушении нереального зрелища. Сегодня стреляются Яна Дягилева и Александр Пушкин. Русские рокеры, серьезные, поголовно одетые в кожаные куртки, тяжёлые ботинки, потёртые джинсы или брюки, с неуложенной шевелюрой и лучшими, специально начищенными цепями на одежде пришли болеть за Янку Дягилеву. Одну из самых ярких представительниц сибирского панка. Они с Летовым стояли за деревьями, морально готовясь к дуэли. Рядом с рокерами стоял Смерть, одетый под стать своим подопечным и так же болеющий за девушку. Напротив них писатели и поэты. Гордость русской литературы. Писатели золотого века в своих лучших мундирах, фраках, кителях, усердно наглаженных за пару дней до назначеной даты. Выпендриваются, это сразу видно. Гордо расправив спины, они облепили Пушкина, то и дело проверяя его оружие, поправляя воротник его фрака или поля шляпы. Неподалеку от них стоял их надзиратель. Мужчина, на вид лет двадцати пяти, одетый в классический костюм черного цвета, такую же черную рубашку, черные туфли и золотые часы, цепочка которых тянулась от внутреннего кармана жилетки, до небольшой шлевки, уже на внешней стороне жилетки. Поэты серебряного века же были куда проще. Одеты они были повседневно и вместо того, чтобы облепить Пушкина, стояли в сторонке и разговаривали на свои темы. Была бы их воля, они вообще не явились бы. Есенин с Маяковским сегодня вообще наплевали на все слова своих товарищей из прошлого века, и, отказавшись от ругани и споров, стояли за деревьями и разговаривали, привалившись на импровизированную лавку, созданную из сломанной молоденькой ели, а после вообще испарились, оставив всех. Так же немного вдали от всех стояли пару звёзд зарубежного рока, ещё не подозревающих, что их ждёт. Но вот, дуэль начинается. Зрители отходят к краям поляны, на середину выходят Яна, в сопровождении Летова, и Пушкин, в сопровождении Гоголя и Лермонтова, окружающих его по обеим рукам. Так же к центру выходят надзиратели, они же работники небесной канцелярии, они же Смерть и Загробная Жизнь*. Они жмут друг другу руки и начинают по очереди говорить. – Дорогие дамы и господа, приветствуем вас на первой призрачной дуэли, – начал Смерть. – Сегодня будут сражаться Яна Дягилева и Александр Пушкин. Прошу группу поддержки покинуть дуэлянтов, – продолжил Загробная Жизнь. – И так, начнем с жребия, – сказал Смерть и протянул Пушкину два листка бумаги, выглядящих одинаково. Тот вытянул один из них. Яне достался второй листочек, что логично. На них проявился порядковый номер, – и так, результаты жребия! – зрители затаили дыхание, – первой стреляет Яна Дягилева, вторым Александр Пушкин, – рокеры облегчённо выдохнули, а вот писатели поднапряглись, да так, что даже поэты серебряного века прекратили свой разговор. – Попросим дуэлянтов отойти друг от друга на двадцать шагов, – добавил Загробная Жизнь, – стреляем по три раза. Когда расстояние было набрано, была дана команда: «Достать оружие!». Яна вынула револьвер, доставшейся ей от Смерти из кармана брюк, а после зарядила его. В это же время и Пушкин достал же свой дуэльный пистолет, оставшийся с той самой, роковой дуэли с Дантесом. Направив оружие друг на друга, они ждали команда. – Выстрел! – крикнул Смерть. Якна прождала ровно шесть секунд и нажала на курок, особо не целясь. – Мимо! – громко сказал Жизнь. – Выстрел! – сразу после крикнул Смерть, так, что было слышно на всей поляне и за ее территорией. Пушкин ждал больше, старательно целясь. Спустя восемь секунд он выстрелил. – Мимо! – Выстрел! В этот раз Яна прицелилась, спустя десять секунд просвистела вторая пуля. – Мимо! – Выстрел! Александр Сергеевич от девушки не отставал, прицелился. Спустя тринадцать секунд хлопнул выстрел. – Мимо! – Выстрел! Яна прицелилась в последний раз. Спустя двадцать секунд выстрелила. – Попадение! – крикнул Смерть. – Побеждает Яна Дягилева! – так же громко добавил Жизнь. Писатели заохали и облепили Пушкина, не известно как, но Дягилева, особо не целясь, попала в шею. Изо рта солнца русской поэзи потекла скруйка крови. – Ну все харе симулировать, ты призрак и умереть не можешь, – растолкал Александра Сергеевича Жизнь, – ради чего эта показуха вообще была устроена? Рокеры встретили Яну аплодисментами, а после вслушались в разговор писателей. – Ну эта женщина прекрасна, как ты не понимаешь, – сказал Пушкин надзирателю, – она меня даже в дуэли победила. Она идеальна. Сильна, дерзка и красива. – Саш, успокойся уже, – вздохнув, попытался успокоить Пушкина Жизнь, – не нужен ты ей и даром. – Это меня и печалит, – ответил Александр Сергеевич. К писателям подошли большой компанией рокеры. Они начали диалог. – Александр Сергеевич, мы конечно все понимаем, – начал Горшенев, которого такое отношение к Яне просто напросто возмутило. – Но Яну мы вам ни за что никогда не отдадим, – продолжил Клинских. – А если будете и дальше раздувать такой цирк, мы вас поймаем и съедим, – уже по классике закончил Летов. Пушкин уже хотел было открыть рот, но его вновь перебили. – Сейчас вам лучше закрыть рот, и послушать, что мы скажем, – с надменной улыбкой произнес обычно спокойный Козлов. – Может быть вы в ближайшее время услышите под окнами шелест плащей и громкий смех, – сказал совершенно спокойный Цой. – Потому что под окнами будем мы, – уловив поток мыслей товарища, продолжил Густав. – А там может и охота назреет, – добавил по всему этому Высоцкий. – А может быть вам прийдется проверить, не находится ли ваша усадьба на границе самоконтроля, – предложил Чума. – А возможно она внезапно окажется за рубежами отчётных границ и сверстанных схем, – продолжил мысль Игоря Задерий. – Да и кто знает, может к вам нагрянет атаман или комиссар, – закончил Доценко. Большая компания русских рокеров темной кучей облепили писателей, замкнув их в кольцо. – Это кстати всех здесь касается, – поставил точку Смерть и подал знак рукой, давая знать, что кольцо можно разомкнуть, писателей выпустить и перестать пугать, а после удалиться под шелест высохших листьев и жёлтой, жухлой травы, безбожно проминающейся под тяжёлыми ботинками музыкантов. Все было по плану. Рокеры спокойно ушли, напевая себе под нос собственные песни или песни своих товарищей. Звёзды зарубежного рока по прежнему не понимали, что происходит, но они были явно ошарашены увиденным, а ещё пообещали себе больше никогда не участвовать и на присутствовать на разборках с русскими. Писатели так же ушли. На поляне вновь стало тихо и безлюдно. Красно-желтые дни победили. На улице похолодало.