Долиною смертной тени

Сюэ Ян чувствовал лёгкий ветерок, ласкающий его лицо, а шум моря вдруг сменился тихим журчанием реки. Он медленно открыл глаза и посмотрел на тёмное звёздное небо, развернувшееся над ним. Пахло свежей травой и сыростью воды. Сюэ Ян глубоко вдохнул и впился пальцами в землю, понимая, что вновь может чувствовать запахи и ощущать касания кожей. Он почти забыл, каково это, после десяти лет скитаний в облике призрака. Медленно вытянув перед собой левую руку, которая вновь оказалась на месте, он с удивлением обнаружил здоровую ладонь без привычных с самого детства шрамов и целый мизинец. Сюэ Ян осторожно сел и осмотрелся. Перед ним в нескольких чжанах протекала широкая река с неторопливым течением, а оба её берега соединял деревянный крепкий мост, окрашенный в красный цвет. На той стороне просторная дорога, окружённая деревьями, уходила вдаль, где острым клыком темнела гора. Сюэ Ян поднялся на ноги и обернулся — позади него остался крутой обрыв головокружительной высоты, а внизу плескалось сине-зелёное море под светом луны. Пути назад не было, поэтому Сюэ Ян неуверенно шагнул вперёд, направляясь к мосту. С виду здесь всё было вполне знакомым — земля, небо и вода — но в то же время это место будто давило на грудь необъяснимой гнетущей атмосферой, и Сюэ Ян вдруг понял, что не слышит ни птиц, ни стрекота сверчков, а в прозрачной воде под мостом не мелькают быстрые силуэты рыб. Даже море было мертвенно тихим, будто неистовая стихия уснула вместе с остальной природой. Сюэ Ян пересёк мост и ступил на дорожку, оглядываясь по сторонам. Паника внутри него нарастала, окружающая местность всё больше начинала походить на пустые декорации, которые художник забыл наполнить жизнью и звуками. Мгновение назад он закрыл глаза совсем в другом месте, а теперь вдруг очнулся здесь, получив утраченную конечность и возможность вновь чувствовать мир кожей. Сюэ Ян сомневался, что последние десять лет скитаний могли ему присниться, потому единственным объяснением случившемуся было лишь… — Эй ты! — громкий голос окликнул его, когда Сюэ Ян прошёл почти половину пути. — Ты как сюда попал? — Я… — Сюэ Ян обернулся, встречаясь лицом к лицу с высоким мужчиной, облачённым в боевые доспехи цвета вороньего крыла. Волосы его были стянуты в тугой пучок, перевязанный атласной чёрной лентой, а на поясе висел меч с резной рукоятью. — Да, ты, — незнакомец подошёл почти вплотную. — Ещё одна невесть откуда взявшаяся душа… Что за день такой, — он вздохнул и слегка расслабился. — Ну, чего встал, ты почти дошёл до Чёрной Дороги. Раз уж я тебя нашёл, то доведу до князя. — Князя? — Сюэ Ян удивлённо хлопал глазами. — Вы, смертные, задаёте так много вопросов каждый раз… — мужчина взял Сюэ Яна под руку и потащил вперёд. — Если ты не очень глупый, то уже понял, что умер, и твоя душа теперь, угадай где? Правильно, в Диюе, — незнакомец не дал и слова вставить, но Сюэ Ян едва ли мог выдать осмысленные звуки сейчас. — Обычно вы, души, появляетесь в другом месте, у главных ворот, но за сегодняшний день ты второй такой странный, которого почему-то выбросило посреди леса. Надо выписать пару ударов кнутом старику Фэндушэню за то, что совсем не следит за границей с миром живых, — он раздражённо фыркнул. — Я как раз решил ещё раз обойти территорию, а тут такая находка… В общем, на прогулку у меня нет времени, поэтому я отведу тебя в Первый Дворец, там наш князь Яньван решит, заслуживаешь ли ты перерождения, или мне придётся сопроводить тебя к другим князьям, чтобы ты пару сотен лет переосмысливал свои земные деяния… Хотя ты уже наверняка знаешь, что причитается тебе за твой недолгий жизненный путь. Сюэ Ян испуганно дёрнулся, но хватка на его предплечье только стала сильнее. Существо перед ним явно обладало недюжинной силой, к тому же у него был меч, а Сюэ Ян остался абсолютно безоружен. Да и куда он побежит? Видимо, по какому-то странному стечению обстоятельств его призрак всё же оказался рассеян, и теперь его душа должна предстать перед судом в Загробном мире. Сюэ Ян тяжело вздохнул, вспоминая, сколько зла сотворил за всю свою жизнь. Вероятнее всего он не выберется из ада ближайшую тысячу лет, где его будут беспощадно пытать и мучить каждое мгновение его существования. Но Сюэ Ян не мог жаловаться на свою печальную судьбу, он должен был отплатить за сотни смертей и покалеченных жизней, и давно был готов к этому. Каменная дорожка упёрлась в склон горы, превращаясь в антрацитовые ступени, ведущие к дворцу, серой громадой венчавшей самый пик. — Иди вперёд, — стражник ощутимо толкнул Сюэ Яна в спину, и с каждой оставшейся позади ступенью он чувствовал, как внутри у него всё сжимается от страха. Если бы ему дали возможность высказать последнее желание, он бы непременно попросил увидеть Сяо Синчэня ещё раз. Сюэ Ян не мог перестать думать о нём даже перед лицом страшного суда, который сулил ему несчётное количество дней, наполненных болью и мучениями. Теперь он мёртв, окончательно и бесповоротно, и Сюэ Ян впервые задумался о своей несчастной жизни в ином ключе. Никто не будет скорбеть о нём в мире живых, никто не вспомнит его имя и не зажжёт благовония в его память. Да и самому Сюэ Яну некого вспомнить, все лица давно смешались в одно серое пятно, вязкое болото, оставшееся от его разума за долгие годы одиночества. Лишь одну улыбку он видел чётко и ясно в своих воспоминаниях и готов был страдать хоть вечность в аду за возможность попрощаться и сказать заветное «прости». Тяжёлые двери были распахнуты, обнажая внутреннюю залу с высокими сводами и пёстрыми витражами, отделанную золотом и мрамором. Сотни свечей ярко светили в ночи, оставляя блики на дорогом убранстве. В центре зала стояла трибуна из белого камня, а в десятке шагов за ней — массивный трон с резными вензелями и два красных бархатных кресла по обе стороны от него. У трибуны дрожал юноша, на вид чуть моложе Сюэ Яна, который, заикаясь, что-то бубнил себе под нос. Сюэ Ян остановился на достаточном расстоянии от трибуны и не мог разглядеть лица сидевшего на троне человека. — Ты следующий, — сопровождавший его стражник подошёл сзади. — Я подожду здесь, это быстро. Сюэ Ян с волнением смотрел в спину трясущегося от страха юноши, и внутри у него всё покрывалось инеем. — Я не виноват! Я не делал этого! — голос сорвался на противный визг. — Я вёл праведную жизнь! — Ты уже умер, а всё ещё лжёшь, — громкий твёрдый голос заставлял кровь холодеть в жилах. — Отправьте его в Шестой Дворец, я достаточно узнал. — Не надо! Я должен был переродиться! Меня так жестоко убили! — юноша кричал, пока его за руки оттаскивали от трибуны подоспевшие стражники, облачённые в такие же доспехи, как и тот, что сопровождал Сюэ Яна. Осуждённый грешник попытался вырваться, но его тут же повалили на землю, послышался треск пламени, и юноша истошно завыл, когда охваченный огнём кнут с громким звуком хлестнул его по спине. Он метался в агонии и кричал, пока двое стражников тащили его к двери, уводящей куда-то направо от тронного зала. Сюэ Ян огляделся и заметил слева похожую дверь. — Теперь ты, — Сюэ Яна подтолкнули к трибуне, и он нервно сглотнул, делая шаг вперёд. Перед ним на троне сидел молодой мужчина в чёрных одеждах, украшенных золотыми узорами. Его длинные чёрные, как уголь, волосы были собраны в тонкую косичку с одной стороны, обнажая кончик заострённого уха, и заколоты изящной заколкой с рубиновыми камнями. Аметистово-фиолетовые глаза смотрели с каплей высокомерия, а бледное утончённое лицо больше походило на искусное изделие из самого дорогого мрамора, поражая мягкостью линий. По обе стороны от него на креслах сидели девушки в красных платьях, лица их были закрыты алой вуалью, а хищные зелёные глаза с яркой подводкой кошачьими зрачками смотрели на Сюэ Яна. На коленях у одной из демониц лежала книга в кожаном переплёте, и длинные острые ногти постукивали по исписанной странице. Вторая дева держала в руках кисть и длинный свиток, заканчивающийся где-то позади её кресла. — Назови своё имя, — мягкий женский голос, казалось, прозвучал в голове у Сюэ Яна. Ни одна из дев не пошевелилась, и он не мог понять, кто из них произнёс эту фразу. — С-сюэ Ян, — он отчаянно пытался скрыть дрожь в голосе. Девушка взмахнула тонкими пальцами, и страницы книги на её коленях замелькали сами собой. Вдруг она ткнула ногтем в нужную строчку, и на мгновение повисла тяжёлая тишина. Изящные брови демоницы нахмурились, а Сюэ Ян мог только представить, что она прочла рядом с его именем. Дева резко перелистнула страницу, затем ещё одну, вернулась обратно и с волнением посмотрела на заскучавшего незнакомца на троне. — Господин, некоторые записи… — дева удивлённо хлопала глазами. — Опять? — он медленно повернул голову, перстни на его пальцах ярко блеснули, когда он с силой сжал подлокотники. Сюэ Ян заметил его неестественно острые клыки, белыми льдинами задевавшие малиново-розовые губы. — Так мало записей… Посмотрите, здесь тоже выжжено! — её голос зазвучал звонче, крупные серьги звякнули от резкого движения головой. Яньван опустил взгляд вниз и подался вперёд, рассматривая прожжённые в нескольких местах страницы. Сюэ Ян со своего места не мог видеть, что там написано, и оттого волнение его только нарастало. — Как ты могла снова допустить такую оплошность? — злобно прошипел Яньван, резко выпрямившись в кресле. — Завтра же отправишься мешать котлы в Четвёртый Дворец, бестолочь! — Господин! — девушка потянулась к нему рукой, но он со злостью ударил её широким рукавом. — Я разберусь с тобой позже. Его записи чисты? — громко спросил Яньван, смотря Сюэ Яну прямо в глаза. Тёмная сила, исходившая от этого существа, практически сбивала с ног. Сюэ Ян не смог бы сейчас сказать и слова, даже если бы захотел. — Да, господин, — коротко ответила дева, склонив голову. — Десятый Дворец, — безразлично бросил Яньван и склонился ко второй демонице, которая делала записи в свитке. Губы князя беззвучно прошептали ей что-то на ухо, и Сюэ Ян почувствовал, как его потянули за руку. — Ты чего застыл? — стражник вырвал его из оцепенения. — Ты тут не единственный вообще-то. Идём, счастливчик. — Счастливчик? — очнулся Сюэ Ян, когда его потащили к двери слева, уводя в длинный коридор. — Тебя ждёт дорога в Десятый Дворец. Потом немного поживёшь в городе, выпьешь отвар и вернёшься в мир живых, — из проёма открытой двери впереди потянуло свежим воздухом. Они быстро преодолели расстояние, и взору Сюэ Яна предстал крутой спуск с горы, выложенный белым мрамором. — Нет смысла задавать много вопросов, ты всё равно не вспомнишь ничего, когда переродишься. — Что? — Сюэ Ян едва поспевал за тянущим его вниз по склону мужчиной. У подножья горы вновь начиналась каменная тропинка, рассекающая лес на две части. — Я думал, ты умнее, когда увидел тебя, — фыркнул стражник. — Ладно, всё равно идти в молчании скучно. Юэлян — дева, владеющая Книгой Жизни, и Тайян — дева, ведущая список перерождения — помощницы князя Яньвана. Он возглавляет Первый Дворец и расследует жизненный путь души после смерти. Именно он решает, заслуживаешь ли ты отправиться в новую жизнь или же должен искупить свои грехи на одном из кругов ада, — он сделал паузу, давая Сюэ Яну время, чтобы усвоить услышанное. — Десятый Дворец — место, где судья Чжуаньлунь решит, в кого именно ты заслужил переродиться и когда. В остальных восьми дворцах живут судьи, отвечающие за наказание грешных душ, они же заведуют кругами ада, — мужчина обернулся и посмотрел на Сюэ Яна. — Какие же вы забавные, смертные, — он усмехнулся. — Я живу не первую сотню лет, но не устаю смотреть на ваши испуганные глаза и слушать ваши заплетающиеся языки. Ты даже не вспомнишь ничего из того, что услышишь и увидишь тут, а мы, демоны, знаем и помним всё о каждом из вас. — Сюда попадают все души? — Сюэ Ян наконец вернул себе способность мыслить. Они слегка замедлили шаг, направляясь вперёд по тропинке. С обеих сторон стоял непроглядный лес, а лунный свет отражался от гладкого мрамора, освещая весь путь. — Да, все, — ответил стражник, отпустив его руку. — Даже те, что пострадали при жизни? — Ты говоришь про разбитые души? — демон удивлённо поднял бровь и скрестил руки на груди. — Иногда попадаются и такие. С ними всё сложнее, но, к счастью, они встречаются не так часто. Они могут предстать перед судом только после восстановления, иногда это занимает немало времени. — А ваш князь… Яньван. Он когда-нибудь ошибался? — Сюэ Ян с интересом посмотрел на сопровождающего. — Он настолько стар, что никто толком и не знает, сколько ему лет. Его сила и мудрость непостижимы даже разуму демонов, не то что людей. Он повелевает всеми князьями и подчиняется только богу мёртвых Дицзану. Может ли он ошибиться в простых душах смертных? — демон рассмеялся. — Его невозможно обмануть, да и все поступки, совершённые человеком при жизни, появляются в Книге Жизни. Если Яньван решил, что ты заслужил перерождение, значит, так оно и есть. — Так я всё забуду, когда выйду отсюда? Ты сказал, что время и место перерождения выберут для меня в Десятом Дворце… То есть я могу родиться кем угодно и выглядеть как угодно? — Ты забавный, — стражник улыбнулся. — Знаешь, я уже давно не сопровождал души, потому что князь обычно заваливал меня другими делами, но с тобой отчего-то всё не так, как с остальными… — он прищурился, рассматривая Сюэ Яна. — У тебя странная энергия души, я удивлён, что господин не заметил этого, — демон почесал затылок и вздохнул. — Ну да кто я такой, чтобы спорить с ним, — пожал он плечами. — Да, когда ты выпьешь отвар Забвения и окунёшься в озеро Очищения, то родишься в новом теле и с чистым сознанием. Будешь ли ты учёным, воином или земледельцем — определит судья в Десятом Дворце… Кстати, меня зовут Чан Сю. Дорожка резко свернула налево и упёрлась в пещеру, раскрытой пастью уместившейся прямо в холме. Дальше на холме лес становился настолько густым, что в ночном мраке казался сплошной чёрной стеной. Сюэ Ян поёжился, вглядываясь в темноту пещеры и неуверенно застыл перед входом. — Почему между дворцами такая длинная дорога? Неужели все души проходят по этому же пути? — Сюэ Ян посмотрел на ухмыляющегося Чан Сю. — А ты думал, что после смерти тебе все тут будут прислуживать, пока ты будешь вкушать лучшие вина и ягоды, лёжа в тени ивы? — демон щёлкнул пальцами, и в его ладони вспыхнул огненный шар, который следом повис в воздухе. — Истинный покой заслужили лишь те, кто отрёкся от земных забот и посвятил себя духовному развитию. Ты не выйдешь из круга перерождений, пока не достигнешь самого высокого уровня чистоты души или не станешь бессмертным. Чан Сю шагнул в темноту, и огненный шар скользнул за ним, освещая высокие своды пещеры. Сюэ Ян направился следом, разглядывая каменистые стены, но с виду здесь не было ничего необычного. Почва под ногами постоянно уходила вниз, будто они плавно спускались всё ниже под землю. — Ты помнишь, как умер? — спросил вдруг демон, поравнявшись с Сюэ Яном. — Мне всегда интересно спрашивать, что люди чувствуют перед их последним вздохом. — Помню, — Сюэ Ян стиснул зубы, вспоминая одинокий холм и крик ворона на высоком клёне. — Меня убили. Я проиграл в схватке на мечах. — Ого, — протянул Чан Сю. — Ты так молод и с виду крепкий, я сразу подумал, что ты скорее всего какой-нибудь заклинатель… Помню ночь, когда к нам пожаловало почти три тысячи твоих собратьев, ну и хаос же здесь творился… — Я не заклинатель, — отрезал Сюэ Ян. — И не имею с ними ничего общего. — Просто воин, храбро павший в битве? — демон усмехнулся. — Ладно, я обычный стражник, какое мне дело до таких подробностей. Так тебе было больно? — Что? — Умирать. Сюэ Ян опустил голову, проваливаясь в воспоминания. Очень скоро у него отберут их, сотрут всё начисто и постелют новый лист. Он забудет прошлую жизнь, все события и лица заберут воды озера… Он навсегда потеряет воспоминания о Сяо Синчэне. Сюэ Ян сжал руки в кулаки. С чего вдруг он заслужил прощение? Как мог такой могущественный демон пропустить его на перерождение? Если это не ошибка, то что тогда? Получить новую жизнь и забыть про все свои деяния — разве это будет справедливо? Сюэ Ян должен помнить всё, каждый свой проступок и ядовитую мысль. Он должен понести наказание, должен корчиться от боли в агонии и умолять о новых ударах, чтобы кожей и плотью ощутить, насколько мерзким и падшим человеком он был. — Я не чувствовал боли, — тихо ответил Сюэ Ян, не поднимая взгляда от земли. — Только холод и страх. — Надеюсь, в новой жизни тебе повезёт больше, — Чан Сю ускорил шаг, поманив Сюэ Яна за собой. — Вот и Десятый Дворец. Они подошли к огромным воротам, вырезанным прямо в стене пещеры. Тяжёлые кольца ручек торчали из пасти двух ощерившихся драконов, а по обеим сторонам от входа стояли стражники. — Приветствую, — Чан Сю кивнул демонам. — Называй своё имя, — он ткнул Сюэ Яна в бок. — Сюэ Ян, — неуверенно произнёс он. Ворота с грохотом приоткрылись, и створки тяжело разъехались в стороны. Чан Сю жестом приказал Сюэ Яну войти и шагнул следом. Внутри царил полумрак, нарушаемый лишь светом нескольких фонарей. В центре большого зала стоял длинный стол, за которым над надписями корпел старец с седыми волосами. Шаги Сюэ Яна звонким эхом взлетели к пустому своду, когда он направился к князю. — Стой там, — сухой и хриплый голос старца остановил его на полпути. — Я должен заглянуть в записи. Его морщинистое лицо не пропускало никаких эмоций, а кустистые брови прикрывали уставшие веки. Крючковатые пальцы, оканчивающиеся чёрными когтями, водили по множеству книг, разложенных перед демоном. — Жизненный путь твой запутан и едва читается, — Чжуаньлунь погладил длинную бороду, занеся перо над бумагой. — Мне тяжело определить твои поступки… И как Яньван допускает такое ведение записей, это же кощунство! — старик сильно закашлялся, сотрясаясь всем телом. — У него всегда был хаос в голове… — демон отвлёкся, но быстро вернулся к делу. — Сюэ Ян, ты был силён телом, но дух твой страдал от дурной крови. Столько сил осталось заперто в твоих каналах… Хм, — он задумчиво склонился над записями в одной из книг. — Тебе суждено стать сильным воином в следующей жизни и получить шанс развить свои духовные силы. Чжуаньлунь довольно кивнул самому себе и резкими движениями руки сделал записи на пергаменте, снова склонившись над столом. Сюэ Ян растерянно хлопал глазами, пытаясь осознать услышанное. Дурная кровь? Стать воином? Разве он похож на того, кто способен творить добро? — Эй, воин, — окликнул его Чан Сю. — Следуй за мной. Стражник прошёл мимо Чжуаньлуня, бормотавшего себе под нос непонятные фразы, и открыл дверь в другом конце зала. Сюэ Яну ничего не оставалось, кроме как догнать своего спутника. Они снова оказались под сводом пещеры, но на этот раз она вывела их прямо к берегу моря, едва шепчущего в застывшем штиле. Здесь было прохладно и свежо, а небо казалось таким близким, будто можно было набрать полные карманы звёзд с него. — Не задерживайся, смертный, у меня много дел, поэтому мы сократим дорогу, — круглые камни шелестели под сапогами демона, пока он направлялся к покрытому высокой травой склону. — Если хочешь мой совет, то веди себя спокойно, никуда не лезь и не задавай лишних вопросов, когда придёшь в город. Тебе нужно лишь дождаться, пока тебя позовут на перерождение, потому не глупи. — Так моя судьба в следующей жизни уже решена? — Сюэ Ян догнал его на вершине склона, и они оба шагнули на грунтовую дорогу, направляясь к мерцающему огнями городу. — Не совсем. Чжуаньлунь даёт тебе новую жизнь, считаясь с твоими деяниями в старой, но он не может влиять на будущие события в мире живых. В судьбу всегда могут вмешаться другие силы, и тогда она изменится. Чжуаньлунь сделал первую запись в Книге Судеб для будущего тебя, но твоя судьба пока ещё не написана. — То есть не демоны решают, что меня ждёт в будущем? — Ха, — Чан Сю не удержался и хлопнул Сюэ Яна по плечу. — Ты думаешь, нам заняться больше нечем? Мы лишь судим уже совершённые поступки и делаем так, чтобы за все деяния воздавалось по совести. Тебе предначертано стать воином, потому что в прошлой жизни, видимо, ты старался творить благие дела, — Сюэ Ян на мгновение прикрыл глаза, сдерживая нервный смех. — Если бы ты был дурным человеком, то после пары сотен лет в аду переродился бы в ящерицу или петуха. Но вот то, что ждёт тебя в новой жизни, решать уже не нам. Все события и испытания Книга Судеб напишет для тебя сама, в зависимости от выборов и решений, которые ты будешь делать. — Судьба может быть переписана? — Сюэ Ян нахмурился. — Верно. Тебе даётся шанс стать хорошим человеком, но ты всегда можешь сам всё потерять, — Чан Сю остановился у кованных ворот города. — Как только войдёшь в город, не сможешь выйти из него, пока не придёт твоё время. Надеюсь, в следующей жизни тебе повезёт больше, и мы не скоро увидимся. Хотя ты будешь выглядеть совсем иначе и носить другое имя, — демон вздохнул и пропустил Сюэ Яна вперёд. — Назови себя и проходи внутрь. — Сюэ Ян, — тихо выдохнул он, наблюдая, как створки с громким лязгом пришли в движение сами собой. Он с волнением посмотрел на беспечно рассматривающего свои ладони Чан Сю и шагнул вперёд, слыша, как ворота за ним закрылись. Когда Сюэ Ян обернулся, то увидел, что изнутри мерцающим куполом вдоль высоких белокаменных стен был возведён барьер. Бестелесные существа не смогут пройти сквозь него, а значит, пути назад и правда не было. Сюэ Ян стоял на широкой дороге, в нескольких десятках шагов от него переходящей в оживлённую улицу города. Торговцы, зазывающие купить очередную безделушку; дети, путающиеся под ногами у ворчливых стариков; кокетливые дамы в летящих нарядах и беспечно пьющие вино на террасах мужчины — всё это было давно привычным и знакомым, и оттого Сюэ Яну всё ещё казалось, что происходящее с ним — дурной сон. Быть может, весьма скоро он проснётся от ярких лучей солнца, заглянувших в окно похоронного дома, сладко потянется и выйдет во двор, где даочжан уже наверняка чистит овощи для обеда. Нет. Он должен проснуться на холодной сырой траве, голодный и продрогший, бездомный и никому не нужный, когда он ещё не знал человека по имени Мэн Яо, а клан Чан спокойно жил в своём поместье. Тогда бы Сюэ Ян до конца своих дней попрошайничал и скитался, а после умер в какой-нибудь драке за протухшие объедки. Он тяжело вздохнул и прикрыл глаза, пытаясь уложить мысли в своей голове. Как бы он ни ненавидел себя сейчас, у него не было никакой власти в этом мире, и Сюэ Яну придётся принять его правила. Сюэ Ян медленно брёл по шумной улице, оглядываясь по сторонам. Гул толпы давил на уши, пёстрые цвета нарядов сливались в одно пятно перед глазами, и он, не выдержав, свернул в пустой переулок, чтобы отдышаться. Он слишком долго скитался в одиночестве, боялся и прятался, а теперь мог так просто ходить среди людей. Таких же мертвецов, как и он. Сюэ Ян усмехнулся. Не похоже, чтобы души нуждались в отдыхе или еде, так для чего эти глупцы играют в жизнь? — Эй, молодой господин, у тебя всё нормально? — хриплый голос позвал Сюэ Яна из тёмного угла. — Кто здесь? — Сюэ Ян встрепенулся, рука по привычке дёрнулась, ожидая почувствовать тяжесть меча, но ухватила лишь воздух. — Я просто бродяга, ждущий своей очереди, — ответил незнакомец. — Здесь никто не сможет причинить тебе вреда. Сюэ Ян успокоился и подошёл ближе. Теперь он мог разглядеть в сумраке крупные черты лица старика в лохмотьях, который привалился к стене, сжимая в руке сосуд для вина. В прошлом Сюэ Ян привык жить среди таких как он — бездомных, грязных и потерянных людей, и к ним у него было больше доверия, чем к улыбающимся праведными оскалами заклинателям, готовым в любой момент перегрызть друг другу глотки за золотой трон. — Что ты знаешь об этом месте? — осторожно спросил Сюэ Ян и опустился рядом на землю. — Как давно ты тут? Ты знаешь, что будет дальше? — Какой любопытный юноша, — усмехнулся старик. — За всё то время, что я скитаюсь здесь, никто не осмеливался заговорить со мной. Я грязный лентяй, весь день лежу кверху пузом и пью дешёвое пойло, пока они покупают новые наряды и льют чистую росу себе в глотки, — он провёл языком по гнилым зубам. — Я умер от дрянной болячки, которая сгноила мои кишки заживо. За спиной у меня не было ни богатств, ни детей, потому никто не жёг для меня погребальные деньги… — он вздохнул и сделал глоток вина. — Но так вышло, что я и мухи не обидел за всю свою поганую жизнь. Жил отшельником в лесу, собирал ягоды, да воровал яйца из гнёзд, потому оказался здесь и теперь жду новой жизни, — старик хмыкнул. — Когда этот скользкий слизень Яньван сказал, что я заслужил перерождения, я чуть не засмеялся прямо в его бледное рыло. Но меня и правда отвели сюда, а перед этим сказали, что в новой жизни я буду обычным земледельцем, вот умора, — старик со свистом засмеялся. — Время тут течёт словно дерьмо в сточной канаве, потому эти шуты на улицах и играют в счастливую жизнь. Коротать дни в безделии быстро надоедает, но меня такая жизнь совсем не напрягает. Раз в месяц клыкастые отродья приходят сюда со списками, а потом забирают тех, кому пора снова родиться, — он кивнул в сторону улицы. — А там всё просто — выпить воды Забвенья, пройти по мосту и нырнуть в какое-то светящееся озеро с головой, и вот ты снова гадишь под себя и пускаешь слюни на мамкиной сиське. — Ты, похоже, не очень-то рад находиться здесь, — Сюэ Ян поморщился. Он, конечно, не обладал высокими ораторскими навыками и тоже вырос на улице, но рот этого старика поражал своей способностью изрекать проклятья. — А ты как думал? — бродяга повысил голос. — Если бы я знал, что после смерти меня будут судить проклятые демоны, я бы лучше убил себя сам и больше никогда не переродился! Что эти бессмертные отродья могут знать о человеческой душе? — Что ты сказал? — у Сюэ Яна внутри похолодело, всё его тело моментально напряглось. — Те, кто… кто сам закончил свою жизнь не могут снова переродиться? — Я долго тут скитаюсь и много слухов слышал, — старик уселся поудобнее и скрестил морщинистые руки на груди. — Но наложившим на себя руки не дают второго шанса. Некоторых из них даже обращают в голодных демонов, вот ублюдки! Сюэ Ян почувствовал, как мир перед глазами помутился. Ярко-кровавыми кадрами в голове снова замелькали воспоминания о последних минутах жизни Сяо Синчэня. Неужели он не заслужил даже новой жизни? И всё из-за какого-то мелкого бродяжки, нагло решившего, что он может сравнивать себя с благородным даочжаном? Прекрасного светлого Сяо Синчэня превратят в безумного демона? Худшей участи для него уже было не придумать, и после этого Сюэ Ян получит новую жизнь? Может, в этом и заключается его личный ад? Сюэ Ян закрыл глаза рукой и судорожно выдохнул. — Что с тобой, юнец? — старик ткнул его пальцем в грудь. — Такой крепкий, да и лицом неплох… Небось защищал пугливую девку и сгинул с мечом в пузе? Если не отправился в ад, значит, сердце у тебя доброе, жалко тебя, дурака, — он окинул Сюэ Яна взглядом. — Но одет ты едва ли получше меня и сидишь в грязи на земле, а мог бы пить вино и слушать, как заклинательские морды толкают правильные речи для глупой ребятни. Неужто такому славному юноше никто не жёг погребальных денег? — У меня никого не осталось в мире живых, — склонив голову, тихо произнёс Сюэ Ян. — Понимаю, — старик вздохнул. — Ну, чего ты тут совсем раскис? Скоро хлебнёшь из демонической лужи и забудешь все свои печали. Жалко мне, когда молодые погибают, да ещё и некому плеснуть вина к твоей табличке. Тебя, кстати, как звать? — Сюэ Ян, — ядовито выплюнул он. — А я Юнь Мао, но ты можешь звать меня дядюшка Мао, — бродяга задумчиво почесал бороду. — Ладно, А-Ян, я, может, и груб языком, но не люблю, когда кто-то в унынии сидит, словно лягушка в тине. Давно я не разминал свои ноги и не смотрел на кривые рожи заклинателей, пьющих с утра до ночи. Вставай, я покажу тебе город. Юнь Мао с трудом поднялся на ноги и потянулся, разминая застывшие суставы. Сюэ Ян так и сидел на земле, опустив безразличный взгляд. Последняя ниточка надежды оборвалась, и он мечтал в это же мгновение провалиться прямиком в пылающий ад, чтобы боль от ран на его теле заглушила боль в сердце. Он променял бы хоть тысячу новых жизней на то, чтобы Сяо Синчэнь вновь получил шанс. — А-Ян, чего застыл, как мешок с лошадиным навозом? — Юнь Мао потянул его за руку, заставляя подняться. — Таких, как ты, тут нечасто встретишь, порадуй старика своей компанией, ты уже умер, чего тебе унывать. Сюэ Ян медленно поплёлся по переулку за стариком, едва передвигая ногами. Быть может, ещё не поздно рассказать всё стражникам? Пусть князь Яньван перечитает свои записи, Сюэ Ян никак не мог сойти за праведника, заслужившего стать воином в новой жизни. Это глупая и жестокая ошибка, и новая жизнь ему совсем не нужна, если в ней не будет Сяо Синчэня или даже воспоминаний о нём. — Это главная улица города, — Юнь Мао обвёл рукой шумный поток людей, бурлящий по улице словно горный ручей. — У меня голова начинает болеть от этого сброда, потому я и сижу там, где темно и тихо. В следующей жизни мне опять придётся ходить по земле, искать хлеб к обеду и разговаривать с живыми людьми иногда, — старик поморщился. — Эти глупцы даже после смерти никак не заткнутся, чтоб им вино не в то горло пошло! — Вы не боитесь, что за такие слова Яньван может передумать о своём решении? — Сюэ Ян тенью следовал за бродягой сквозь толпу. — Я? Боюсь какого-то демона? — Юнь Мао засмеялся и похлопал себя ладонью по животу. — Да ты видел этого щенка? Сидит там в своём дворце в окружении вина и женщин. Тьфу! — он сплюнул на землю. — Мне нет дела до того, что этот павлин думает о моём жизненном пути, я честен перед самим собой, а коли ты проклинаешь себя и по ночам желаешь больше никогда не проснуться, то ни один ад тебя уже не напугает. Самый суровый судья для человека — он сам, А-Ян, потому что ты не сможешь сбежать от себя, заткнув уши, как ребёнок. — Неужели в вашей жизни не было дурных поступков, о которых вы жалели? — Сюэ Ян неспеша шёл плечом к плечу с Юнь Мао, и скоро они вышли на широкую площадь с каменным постаментом в центре, утопающую в зелени деревьев и цветущих кустов. Сюэ Ян не заметил, когда ночь сменилась ясным днём, и предположил, что время тут и впрямь подчинялось своим законам. Людей здесь было меньше, и некоторые просто мирно прогуливались, увлечённые беседой, или же наслаждались тёплой погодой, сидя на скамейке под деревом. Блаженное ожидание новой жизни без суеты и упрёков, пожалуй, было не так уж мрачно, вот только для Сюэ Яна каждая минута в этом месте была напоминанием о том, что Сяо Синчэнь никогда не почувствует солнечное тепло своей кожей. — Конечно были, но не настолько дурные, чтобы гореть в аду, — без сомнений ответил Юнь Мао, направляясь к прямоугольному постаменту из белого камня, на котором стояла табличка с высеченными иероглифами. — Но, скорее, я жалею не о поступках, а о том, чего не сделал за свою долгую и бесполезную жизнь. Я ушёл в уединение, когда мне было примерно как и тебе. Моя дорогая супруга покинула мир живых внезапно и несправедливо, не успев оставить мне даже ребёнка, — его взгляд наполнился печалью. — Я долго горевал у её надгробной плиты, просил забрать меня с собой, чтобы мы смогли быть вместе хотя бы на том свете. Но судьба отмерила мне жить долго, потому в один день я собрал свои лохмотья и отправился по миру, куда глаза глядят, — воспоминания явно были очень горькими и давались ему непросто. — Я был беден и не имел особых навыков в ремесле, не учился владеть мечом и зарабатывал на жизнь, работая в лавке, доставшейся мне от отца. Но я оставил всё это, потому что без моей Цянь-Цянь ничто не имело смысла. Я жалел, что не сберёг её, что не завёл прекрасных детишек с веснушками на носах и в одночасье потерял всё, — Юнь Мао серьёзно посмотрел на Сюэ Яна. — Я не смог наложить на себя руки, подумал, что Цянь-Цянь на том свете точно отругает меня за такой поступок и решил, что проживу столько, сколько позволят мне Небеса, и если нам суждено быть вместе, то она будет ждать меня здесь. После смерти я обыскал каждый закоулок в этом проклятом городе, но её нигде не было. Я верю, что она счастлива в новой жизни, и у неё есть всё, что я не смог ей дать, а я буду ждать своего дня и беречь её прекрасное личико в своей седой голове, пока забвенье не заберёт мою память о ней, — старик всхлипнул и резко отвернулся, утирая лицо рукавом. Сюэ Ян почувствовал знакомую боль в груди и печально посмотрел на Юнь Мао. Он никогда не задумывался о любви при жизни — для пятнадцатилетнего юнца это слово не значило ровным счётом ничего, а после пелена безумия застелила разум Сюэ Яна, заполонив каждый его уголок злостью и ненавистью. За долгие годы одиночества у него было достаточно времени подумать о многих вещах в этом мире, но тема любви всё ещё отзывалась необъяснимой тоской в сердце Сюэ Яна. Он понятия не имел, каково это — ощущать потоки любви в своём теле, не раздумывая отдавать себя другому человеку и порой даже не ждать ничего взамен. Сюэ Ян умел только отбирать то, что ему приглянулось, не считаясь с чужим мнением. Он никогда не старался для кого-то, не ждал одобрения и похвалы, не хотел, чтобы на чужом лице сияла улыбка от приятной неожиданности. Разве что… — Дядюшка Мао, — смущённо позвал его Сюэ Ян, удивляясь вежливому обращению, звучащему из собственных уст. — Вы любили её? — Больше жизни, — Юнь Мао повернулся к Сюэ Яну, и на лице его будто появились новые морщины. — Я не мог дать ей многого, но я так любил смотреть на её счастливое лицо, потому дарил ей мелкие безделушки или собирал для неё спелую вишню, которую она так любила. — А как ощущается… любовь? — Сюэ Ян растерянно перебирал между пальцев прядь волос, смотря в глаза старику. — Какой же ты потешный, — Юнь Мао усмехнулся. — Я знаю тебя меньше часа, но ты уже сумел меня удивить. Я рассказал тебе свою историю, потому что давно ни с кем не чесал языком, а тебе скоро всё равно вышибут всю память из головы. Но у тебя, кажется, есть истории поинтереснее моих. Что же за жизнь у тебя была, А-Ян? — Я… — Сюэ Ян запнулся, не зная, что ответить. Он был волком в овечьей шкуре, ночным кошмаром сотен людей, демоном в маске человека. — Ладно, ты не обязан мне ничего говорить, — старик отмахнулся. — Несладкая у тебя была жизнь, раз ты задаёшь такие вопросы, но я не против ответить на них, — Юнь Мао на минуту задумался, поглаживая длинную бороду. — Когда любовь придёт к тебе, ты не спутаешь её ни с чем. Это чувство заполнит твой разум, твои вены и жилы, будет встречать тебя утром и убаюкивать перед сном. Ты будешь даже с закрытыми глазами видеть лицо своей родной души, будешь помнить её запах и кожу, выучишь цвет её глаз и даже в бреду будешь шептать её имя, — Сюэ Ян приоткрыл рот, внимательно слушая Юнь Мао. — Ты будешь думать о ней в моменты счастья и позовёшь её, когда придёт твоя последняя минута. Ты отдашь за неё жизнь, не задумываясь, и пойдёшь за ней на край света, если понадобится. И даже после смерти ты будешь искать её лицо в толпе, зная, что больше никогда с ней не увидишься. Сюэ Ян пустым взглядом смотрел перед собой, вцепившись пальцами в края рубашки. Каждое слово, произнесённое Юнь Мао, отзывалось в нём болезненным уколом, пронзающим в самое сердце. Крупная дрожь пробивала его до кончиков пальцев, хотелось убежать и спрятаться от настойчивых мыслей, слишком ясных и чётких, которые выжигали его изнутри. Почему же при жизни он не мог думать об этом? Почему сейчас он начал чувствовать боль и сожаления, но не чувствовал ничего, когда вырезал целый клан за одну ночь? Что за злую шутку сыграл с ним его собственный разум, заставив Сюэ Яна ненавидеть самого себя больше всех на свете? Почему же тогда он позволил ему думать, будто его мизинец мог стоить чьих-то жизней, почему месть ощущалась слаще мёда на языке, а убивать невинных людей чужими руками было так приятно? Боль сжала его грудь в тиски, сделав рёбра тяжелее камня, и Сюэ Ян, захлебнувшись нахлынувшими слезами, начал оседать на землю. — А-Ян! — Юнь Мао успел подхватить его под руки. — Что с тобой? — Больно, — Сюэ Ян сжал предплечья старика и испуганно посмотрел на него. — Почему так больно? — От тебя и так осталась одна душа, она не чувствует боли, — Юнь Мао притянул юношу к себе и мягко погладил по спине. — Ну, чего ты разнылся, глупец. Ты должен радоваться, что твои страдания остались позади. Ничего уже не изменить, всё закончилось. Сюэ Ян отстранился и глубоко вдохнул, пытаясь успокоить дрожь во всём теле. Он снова чувствовал себя восьмилетним ребёнком, обиженным и преданным, и эти старые чувства с шипением бередили его самые болезненные раны. Всего за пару лет он уничтожил всю свою жизнь, а теперь стоял посреди Загробного мира, не понимая, зачем он сотворил столько зла. Чего он хотел этим добиться? Если он был лишь безумным демоном, питающимся людскими страданиями, почему сейчас так глубоко сожалеет о содеянном? Почему столько боли разрывает его изнутри? — А-Ян, соберись! — Юнь Мао ощутимо потрепал Сюэ Яна за плечо. — Я начинаю сомневаться, что с твоей душой всё в порядке, тебя бы показать местным лекарям… Посмотри сюда, — старик подвёл его к постаменту, и теперь на каменной табличке можно было разглядеть имена. — Раз в месяц здесь появляется новый список имён, и каждый день демоны приходят, чтобы забрать одного или двух людей, пока табличка не опустеет. Иногда сам бог мёртвых Дицзан приходит в город и вне очереди отправляет понравившиеся ему души в новую жизнь. — Как они находят нужных людей в таком большом городе? — У них повсюду глаза и уши, даже если ты не видишь их, они видят тебя. Яньван жестоко относится к своим подчинённым, потому они стараются заслужить одобрение своего господина, — бродяга прищурился и вгляделся в имена в списке. — Я каждый раз ищу тут имя Цянь-Цянь, будто бы у меня ещё осталась надежда. Сюэ Ян подошёл ближе и внимательно прочитал иероглифы на камне с высеченной печатью внизу в виде ощерившейся головы дракона. Ни одно из имён не было ему знакомо. — Куда уводят души, когда приходит их очередь? — Сюэ Ян смог успокоиться и вернулся к Юнь Мао. — Там, — старик ткнул пальцем на горизонт впереди. — В конце города есть Золотые Ворота. Из них по Нефритовому Мосту души уходят к озеру Очищения, где им дают выпить отвар Забвения, а после они с головой ныряют и просыпаются уже в новой жизни. Я знаю это со слов одного нерадивого стражника, который был очень глуп, и язык его болтался словно хвост у коровы. Где точно находится это озеро, я, увы, не знаю, и говорят, что без сопровождения демонов человеческая душа обязательно сгинет по дороге к нему. — Так ты всё тут знаешь, дядюшка Мао. Этот город со всех сторон окружён барьером? — Верно, А-Ян. И пройти через него могут только тёмные отродья. Правда, недалеко от лечебницы, где заканчивается город, граница барьера отсекает часть леса, где можно посидеть одному, если захочешь побыть без присмотра лишних глаз. Мы здесь под куполом, словно муравьи в кувшине, а демоны смотрят сверху на нас и решают, кого выпустить, а кого мучить сотню лет, — Юнь Мао тяжело вздохнул. — Жить тяжко, а после смерти снова сплошные заботы и ограничения… Неужели ни в одном мире нельзя найти покоя? — А что за лечебница? — старик пошёл дальше через площадь, и Сюэ Ян увязался за ним. Он провёл десять лет в одиноком молчании, и потому даже разговор с едва знакомым бродягой на краткие мгновения уводил его мысли в сторону. — Она находится на отшибе, вон там, — Юнь Мао указал ладонью в левую сторону. — Туда отправляют искалеченные и раненные души, которые не могут переродиться, пока не исцелятся. Иначе такая душа может стать магнитом для тёмных сил и неудач в новой жизни. — Так значит, разбитые души можно спасти? — Сюэ Ян встрепенулся и обогнал старика, повернувшись к нему лицом. — Не каждую, — Юнь Мао заложил руки за спину и сбавил шаг. После площади они свернули на узкую улицу меж домов, людей здесь было не так много, а на пару ли вперёд не было видно никаких препятствий. — Если удалось спасти достаточно осколков души, и о ней хорошо позаботились в мире живых, она снова однажды станет целой, вот только трещины всё равно останутся. Иногда это никак не влияет на новую жизнь души, а иногда её даже не получится отправить на перерождение. Исцелением таких душ и занимаются в лечебнице. — А я могу туда попасть? — Сюэ Ян взволнованно посмотрел на своего спутника. — Ты можешь прийти туда, если чувствуешь что-то неладное. Целители на всякий случай осмотрят тебя, хотя обычно разбитые души либо не могут произнести и слова, либо даже не держатся на ногах. Навещать же тех, кто восстанавливается там, можно только в случае, если ты назовёшь конкретное имя. Иногда разговор со знакомыми людьми помогает душам быстрее восстановиться… Посмотри туда, — Юнь Мао ткнул пальцем куда-то за спину Сюэ Яна, и он обернулся. Улица упёрлась в высокую стену с крепкими деревянными воротами, из-за которой выглядывала широкая крыша поместья. У ворот стояли стражники, а из-за стен долетали редкие голоса. — Это резиденция Яньвана, — Юнь Мао поморщился. — Злобный выродок построил свою крепость прямо посреди города, будто напоминая о том, что здесь он важнее всех нас. Послушав слухи на рынке, я узнал, что там хранятся какие-то важные демонические книги, из которых можно узнать судьбу любой души. Сам он почти не появляется здесь, но это даже к лучшему. — Насколько этот город большой? — спросил Сюэ Ян, оглядывая разветвляющуюся в две стороны улицу. — Достаточно большой, но ничего интересного ты тут не найдёшь. Души уходят и приходят, кто-то перерождается через месяц, а кто-то ждёт свою очередь годами. Одни успевают отстроить тут настоящие дворцы, другие ютятся в гнилых сараях. По большей части все мы тут потеряны и несчастны, хоть и вели праведную жизнь, — Юнь Мао тяжело вздохнул, сцепив руки за спиной. — Это тоже своего рода ад, потому что наедине со своими мыслями ты постоянно обдумываешь прожитые в мире живых годы, вспоминаешь свои ошибки и потери, коришь себя за упущенные возможности. Потому люди и придумали себе заботы, ходят в лавки, стирают цветные тряпки и выпрашивают картошку подешевле. Смотреть противно! — он наморщил нос. — Но больше я ничего не могу тебе показать здесь, А-Ян. Что-то я устал в этом шуме, мне лучше вернуться в покой. — Я понимаю, — ответил Сюэ Ян. — Я поброжу ещё немного по улицам… — Если захочешь развлечь старика пустой болтовней, найдёшь меня на том же месте, — Юнь Мао хотел было уйти, но, сделав пару шагов, остановился и повернулся к Сюэ Яну. — А-Ян, я не знаю, что за напасть случилась с тобой в прошлой жизни, но тебе пора уже отпустить это всё. Используй оставшееся время, чтобы подвести итоги, быть может, в следующей жизни ты и не вспомнишь это, но частичка твоего опыта останется с тобой. — Спасибо, — тихо произнёс Сюэ Ян. Его губы не знали этого слова при жизни, и оттого сейчас ему потребовалось немало сил, чтобы произнести его. — Будет тебе, — старик зашагал обратно и помахал Сюэ Яну на прощание рукой. Он ещё раз взглянул на ворота крепости и быстрым шагом двинулся вдоль стены, устремляясь в направлении лечебницы. Высокие дома и постоялые дворы сменялись всё более скромными постройками, а в лавках торговцев вместо дорогих вин всё чаще мелькали не самые свежие овощи и дешёвая одежда. Сюэ Ян замедлился, когда заметил в толпе фигуру с накинутым на лицо капюшоном. Незнакомец привалился к стене таверны и склонил голову к земле. Он бы не привлёк внимание Сюэ Яна, если бы не блеснул на свету золотой перстень в виде дракона на его пальце, украшенный парой рубинов. Загробный мир действительно не был похож на то, каким его представляли живые. Демоны здесь имели власть и наверняка постоянно приглядывали за душами. Не только старику Мао не нравилось такое соседство с тёмными существами, демоны явно опасались людей даже после смерти, потому стражники всегда находились на улицах, наблюдая за душами. Яньван был очень осторожен, но этого и следовало ожидать от демона, который живет уже сотни, а может и тысячи лет. Не может быть, чтобы он так просто ошибся, отпустив Сюэ Яна на перерождение и, возможно, очень скоро обман всё же вскроется. Сюэ Ян не боялся ответить за свои грехи, но теперь он не мог сдаться, пока не проверит свою внезапно появившуюся надежду. Он прошёл больше пяти ли, когда город наконец остался позади, а каменные дорожки сменились грунтовой дорогой. В тишине полей дышалось свободнее, а склонившееся к горизонту солнце приятно грело спину. Лечебница находилась в тени кленовой аллеи и была скрыта за крепкими воротами. Двое стражников устало прислонились к стене, сжимая в руках острые копья. Сюэ Ян замедлил шаг и насторожился. — Эй ты, — один из стражников открыл глаза и выпрямился. — Что тут делаешь? — Я… — Сюэ Ян старался подавить внутреннее волнение. Привлекать к себе лишнее внимание сейчас было чревато подозрениями, а если демоны решат подробнее покопаться в его жизни, то наверняка всё же найдут несколько интересных событий. — Я бы хотел навестить своего знакомого. — Ты опоздал, после заката посещение запрещено. Души становятся слишком хрупкими в темноте. Приходи утром, — безразлично ответил стражник. Сюэ Ян растерянно кивнул и вернулся на дорогу. Он не чувствовал усталости или голода, а впереди была целая ночь и, учитывая странное течение времени в этом месте, ночь могла оказаться очень и очень длинной. Все мысли Сюэ Яна сейчас кружились вокруг этой лечебницы, ведь если душа Сяо Синчэня всё же попала в Загробный мир, то есть шанс, что она оказалась именно там. Но Сюэ Ян не знал, смогла ли Баошань Саньжэнь упокоить душу своего ученика, или она по-прежнему томится в бархатном мешочке в мире живых. В своих размышлениях он свернул с дороги и пересёк разнотравное поле. В сумерках лес впереди стал непроглядным, но теперь Сюэ Ян мог ясно видеть мерцание купола барьера, тонкой вуалью переливающегося над лесом. Он шагнул вперёд, уклоняясь от цепких веток. Возвращаться в город не было смысла, он не знал, сколько времени осталось до того, как демоны узнают всю правду, потому оставаться в тени было разумнее. Если есть хоть малейшая вероятность найти Сяо Синчэня, Сюэ Ян ни за что не оставит её. Он вышел на крошечную поляну, на которой стоял вертикальный камень, высотой по пояс Сюэ Яну, с высеченными на нём неизвестными символами. Сразу за камнем начинался барьер, и тёмный заклинатель предположил, что эти камни служат опорами для магической завесы. Он подошёл ближе, разглядывая символы, и не заметил в траве торчащий корень дерева. Сюэ Ян споткнулся и потерял равновесие, но в несколько быстрых шагов смог удержать себя от падения, оказавшись по другую сторону камня. Он нахмурился и сделал шаг назад, осматривая барьер, который снова был перед ним. — Что за чертовщина? — вслух произнёс Сюэ Ян. Разве старик Юнь Мао не говорил, что через барьер могут пройти лишь демоны? Сюэ Ян снова шагнул вперёд и попытался дотронуться до мерцающей стены, но рука легко прошла сквозь неё. Ему казалось, что этот день уже не мог удивить его ещё больше, но сломанный демонический барьер определённо сумел это сделать. Упускать такую возможность было бы глупо, поэтому Сюэ Ян, не раздумывая, отправился вглубь леса. Заросли становились всё непроходимее, а впереди не было и намёка на просвет. Если Сюэ Ян заблудится здесь, как быстро его найдут и найдут ли вообще? Он перепрыгнул через поваленное дерево и вскрикнул, отскакивая в сторону. Ему едва удалось уклониться от чёрной змеи, метнувшей обнажённую пасть в его сторону. Тварь длиной в пару метров зашипела и подняла голову, готовясь вновь атаковать. Сюэ Ян быстро огляделся и схватил с земли толстую ветку, выставляя её вперёд на манер меча. Медленными шагами он отходил назад, наблюдая за каждым движением змеи. Она подползала ближе, но не нападала, будто рассматривала свою жертву. Сюэ Ян упёрся спиной в дерево и замер, смотря в красные глаза существа. Он не знал, может ли душа пострадать уже после смерти, но проверять это сейчас ему не хотелось. Змей, высунув напоследок раздвоенный язык, опустился на землю и скрылся в густых зарослях папоротника, потеряв интерес к незваному гостю. Он судорожно выдохнул и отбросил ветку, но вдруг снова напрягся и прислушался. До его уха долетал едва различимый шум, но ночь была безветренной, а значит, шумели не деревья. Сюэ Ян ускорился, чаща стала настолько густой и непроходимой, что местами ему приходилось проползать под сломанными стволами деревьев. Если где-то здесь прятались твари, подобные той, что встретилась ему раньше, у Сюэ Яна не было шанса спастись. Но вдруг меж деревьев что-то блеснуло, и он, едва не вырвав себе клок волос, наконец выбрался из лесного плена. Причиной шума оказалась река, стремительным потоком спускавшаяся по каменистым ступеням дна. В этом месте она была не очень глубокой, но чем дальше по течению спускался Сюэ Ян, тем шире и глубже становилась река. Впереди показался огонёк фонаря, выхватывающего из густых сумерек деревянную пристань с привязанной к ней лодкой. Видимо, кто-то использует её для переправы, потому что на фоне чёрной стены леса напротив Сюэ Ян заметил второй такой же фонарь. Река спускалась ещё ниже, а затем резко поворачивала налево, и тёмный заклинатель остановился у пристани, оглядываясь по сторонам. Больше ничего интересного здесь не было, но возвращаться ночью через лес было слишком рискованно. Сюэ Ян походил по берегу, пиная круглые камни, вытащил из волос обломки веток и колючек, осмотрел лодку и умыл лицо в реке. Ожидание казалось слишком томительным, а на небе не было ещё и следа нового дня. Сюэ Ян со злостью швырнул камень в воду и закрыл глаза, успокаивая дыхание. Заклинатели, кажется, любили коротать время в медитациях, и он никогда не понимал смысла этих странных техник, но вот теперь, после смерти, сидел на берегу реки с выпрямленной спиной и пытался очистить свой разум от назойливых мыслей. Он открыл глаза, только когда первые лучи солнца начали щекотать веки. Обратная дорога показалась легче при ярком свете, и Сюэ Ян не заметил, как вновь оказался у барьерного камня. Он без труда прошёл сквозь невидимое полотно и тем же путём вернулся на дорогу. Волнение отзывалось тяжестью в груди, когда он вновь оказался перед лечебницей, и на этот раз стражники без вопросов пропустили его сквозь открытые ворота. Во дворе тропинки из белых камешков огибали цветущие деревья, а в небольшом пруду под ивой купались певчие птицы. Лечебница ничем не отличалась от обычных построек в городе. На широком крыльце сидела девушка в плетёном кресле и аккуратно складывала светлые льняные рубашки. Сюэ Ян несмело поднялся на крыльцо и заметил её заострённые уши, а когда дева подняла на него ярко-жёлтые глаза, сомнений не осталось. — Я могу вам помочь? — Да, я бы хотел проверить, нет ли здесь моего… — Сюэ Ян запнулся, пытаясь найти в голове нужное слово. — Друга. — Хорошо, давайте посмотрим, — девушка отложила свою работу и плывущим шагом направилась внутрь лечебницы. В нос Сюэ Яна ударили запахи трав и благовоний. Прямо у входа стоял стол с раскрытой на нём книгой, а дальше, за бесконечными полотнами ширм, мелькали лекари в белоснежных одеждах. — Вы можете назвать имя вашего друга? — демоница опустилась на стул и внимательно посмотрела на Сюэ Яна. — Сяо Синчэнь, — слетевшее с губ имя отозвалось привычной болью внутри. Девушка кивнула и принялась листать книгу, тонким пальцем ведя по исписанным страницам. Сюэ Яну казалось, что он вполне может умереть второй раз прямо сейчас от сжигавшей его изнутри паники. — Хм, — дева захлопала длинными ресницами и подняла взгляд на Сюэ Яна. — У нас и правда есть душа с таким именем. — Я хочу увидеть его, — на одном дыхании выпалил Сюэ Ян. — Я провожу, — она встала и направилась в глубь комнаты, и тёмный заклинатель, пытаясь совладать с нахлынувшей дрожью, двинулся следом. В общем зале царила атмосфера спокойствия, люди тут говорили вполголоса, а за ширмами в мягком свете закрытых окон не было видно лиц. Демоница дошла до конца первого ряда коек и отодвинула ширму сбоку, Сюэ Ян же стоял у изножья кровати и не видел лица лежавшего за полотном человека. — Он ещё не пришёл в себя, но вдруг общение со старым другом поможет ему скорее выздороветь, — девушка ободряюще улыбнулась и прошла мимо Сюэ Яна, оставив его одного. Сюэ Ян глубоко вдохнул и тяжёлым взглядом посмотрел в проём ширмы. Он может увидеть там совсем другого человека с таким же именем, и тогда разочарование станет ещё одним кинжалом в его сердце. Сюэ Ян был тем, кто не боялся смеяться в лицо даже самым сильным врагам, и сама смерть никогда не пугала его, но теперь от него ничего не осталось. Самым страшным палачом оказался он сам. Он шагнул вперёд, затаив дыхание, и заглянул за ширму. Шаг назад, рваный вдох и дорожки слёз побежали по щекам. Комната перед глазами закружилась, а по ушам ударил громкий звон. Сюэ Ян согнулся пополам, но не удержался, рухнув на колени. Он был скрыт от посторонних глаз, но не мог позволить себе закричать, и потому лишь сомкнул зубы на собственном кулаке, заглушая всхлипы. На коленях он подполз к кровати, на которой лежал юноша в белоснежных одеждах. Изящные руки были вытянуты вдоль тела, а распущенные волосы разметались по подушке. Лицо его было спокойно, но грудь равномерно поднималась в такт вдохам. — Даочжан, — с трудом прошептал Сюэ Ян, давясь слезами. Трясущейся рукой он потянулся к ладони Сяо Синчэня, но застыл на полпути, не решаясь дотронуться. Заслужил ли он прикасаться к его чистой и раненой душе? Сюэ Ян сжал предплечье даочжана через ткань рубашки и внимательно вгляделся в его лицо. — Сяо Синчэнь, — Сюэ Ян прислушался к его дыханию и почувствовал тепло чужого тела под своей ладонью. Свободной рукой он вытер слёзы со своих глаз и слабо улыбнулся дрожащими губами. — Это правда ты? Губы Сяо Синчэня оставались неподвижными, а тело расслабленным. Сюэ Ян неотрывно смотрел на него, будто убеждаясь, что это не обман. Тонкие брови, длинные ресницы, высокие скулы, на которых слабо виднелся румянец. Сяо Синчэнь был всё так же прекрасен, и все прошлые годы скитаний Сюэ Яна точно стоили этого момента. Он хотел так много ему сказать, сотни раз прокручивал в голове слова и фразы, но сейчас не мог выдать и звука. Сюэ Ян мечтал увидеть Сяо Синчэня хотя бы раз, и Небеса вновь подарили ему незаслуженную возможность. Сюэ Ян сидел на полу, так и не отпустив руку даочжана, и просто смотрел на него, как и раньше, когда они жили под одной крышей, а внутри становилось теплее с каждым мгновением.