Долиною смертной тени

В тягучем ожидании он добрался до ордена Сянфэнь Лю, к которому и принадлежал храм Пак Тай. К тому моменту зима уже закончилась, и первые лучи весеннего солнца приятно грели спину. Сюэ Ян не спал два дня и зашёл на постоялый двор, только чтобы помыться после дороги и сменить одежду. Волнение ощущалось тяжёлым комом в груди, каждую ночь он прокручивал в голове варианты их встречи и сотни невысказанных фраз. Станет ли даочжан его слушать? Не принесёт ли Сюэ Ян ещё больше боли своим появлением, и стоило ли вообще начинать всё это путешествие? Сейчас, когда до их воссоединения оставалось несколько часов, Сюэ Ян вдруг начал сомневаться. Ведь, столкнувшись с правдой, он не обязательно сможет принять её. Новая жизнь Сяо Синчэня может быть совершенно другой, и сам он мог стать другим человеком. Как изменила его тяжесть прошлой жизни? Быть может, стоит оставить эту безумную идею и вернуться домой прямо сейчас? Но небольшой парусник уже плыл по волнам, направляясь прямиком к острову Чэнг Чау. Сюэ Ян прикрыл глаза, вдыхая солёный морской воздух, и мелкие капли скользили по его бледному лицу. В прошлой жизни он видел море, но не смог почувствовать его запах и ощутить прохладный бриз на коже. Сейчас же он имел возможность пропустить сквозь пальцы холодную тёмную воду и насладиться терпкой свежестью моря. Это был аромат Сяо Синчэня — лёгкий ветерок над бескрайним морем, отражающим блеск холодной луны — он пропитал каждую клеточку его кожи, и Сюэ Ян жадно вдыхал этот запах, ощущая крошечные солёные капли на своих ресницах. Парусник причалил к пристани, когда солнце перешагнуло зенит. Высокая грязно-зелёная крыша храма сияла под лучами, и золотые иероглифы над воротами мерцали тёплым светом. У входа в храм два каменных дракона разинули свои пасти, яростными глазами смотря на посетителей. Внутри горели десятки свечей, тлели палочки для благовоний, создавая лёгкую дымку в воздухе и наполняя его сладким ароматом. Сюэ Ян заметил юного даоса, застывшего в медитации перед статуей богини, щедро одарённой цветами и кувшинами с вином. Несмело он подошёл к юноше и громко прокашлялся, отвлекая его от занятий самосовершенствованием. Два голубых глаза на узком лице с недовольством посмотрели на Сюэ Яна снизу вверх. — Я чем-то могу помочь молодому господину? — скрывая нотки раздражения в голосе, произнёс юноша. — Да, — Сюэ Ян слышал собственные удары сердца у себя в ушах. — Я не посмею надолго отвлекать уважаемого даоса от его медитации, но я ищу своего… друга, который пару лет назад закончил у вас обучение. Вы не знаете, где сейчас Ли Цзянцзюэ? — Зачем он вам? — даос недоверчиво прищурился, но на его молодом лице это выглядело слишком забавно. — Так вышло, что я не видел его несколько лет, пока он обучался, и давно потерял с ним связь. Я знаю лишь, что он отправился в этот храм, и очень хочу его встретить, — Сюэ Ян обладал красивыми и мягкими чертами лица, и несмотря на то, что он сильно похудел и давно потерял здоровый сон, это лишь придавало его виду тонкую тень печали, и его тоскливый вид, кажется, убедил сидевшего перед ним юношу в правдивости этой истории. — Этот ученик и правда был здесь, а раз вы назвали его имя, то наверняка знали Цзянцзюэ лично, — даос расслабился, и тон его голоса стал добрее. — Больше года он проживает в деревне Хундун, там его многие знают, потому найдёте дом без труда. — Спасибо, — Сюэ Ян вежливо поклонился, и юный даос оторопел, заметно покраснев. Назад пути уже не было, ещё одна бессонная ночь осталась позади, когда он добрался до деревни Хундун. Рыбацкое поселение уже с утра кипело жизнью, и рыбаки неспешно готовили сети к новому дню. Шэнь Вэньян приметил мужчину, который менял прогнившие доски на воротах, и вежливо спросил у него, не знает ли он Ли Цзянцзюэ. — Так это ж наш лекарь, — мужчина щедро сплюнул на землю и вытер усы грязной рукой. — Идите по той стороне улицы, на углу увидите дом с цветущей вишней во дворе. Вот там он и живет. — Благодарю, — тихо ответил Вэньян и на ватных ногах отправился по направлению к дому Ли Цзянцзюэ. В горле пересохло, а кровь отчаянно стучала прямо в висках, пока он приближался к небольшому домику, утопающему в тени деревьев. Шэнь Сюань так и замер у открытых ворот, когда увидел во дворе высокий силуэт мужчины в скромных белых одеждах. Он стоял под деревом вишни и медленно подносил к губам чарку, наблюдая за тем, как в воздухе кружила россыпь нежно-розовых лепестков. Сюэ Ян вытер вспотевшие ладони о куртку и нервно сглотнул, в панике пытаясь сделать выбор. Оставить его в покое? Нагло ворваться в его дом и на коленях умолять о прощении? Просто поговорить? Но станет ли он слушать? И что Сюэ Ян ему скажет? Пока он пытался отыскать в своих хаотичных мыслях хоть одно светлое решение, на крыльцо дома вышла красивая девушка с закатанными по локоть рукавами. Она вытерла руки о фартук и ласково улыбнулась мужчине. — Цзян-цзян, завтрак уже готов, хватит там стоять, — голос её звучал как тонкий колокольчик, а большие тёмные глаза излучали тепло. — Да, папа, пойдём домой, — вдруг из дома выбежал мальчик лет четырёх и, споткнувшись на ступеньках, подбежал к Цзянцзюэ, хватая его за ногу. — Сколько раз я говорил тебе не бегать по ступеням? Ты такой непослушный сын! — мужчина потрепал ребёнка по волосам и поднял на руки, уткнувшись носом в мягкую детскую щёку. — Весь в отца, — девушка широко улыбнулась и заправила растрепавшуюся прядку за ухо. Они что-то весело обсуждали во дворе, а Сюэ Ян пустым взглядом смотрел перед собой. Он не видел лица Ли Цзянцзюэ, но теперь не был уверен, что хочет этого. Он не знал, что будет больнее — так и уйти в неизвестности или убедиться в том, что перед ним стоит Сяо Синчэнь. Девушка забрала ребёнка и вернулась в дом, а мужчина вдруг обернулся, чтобы забрать со стола чайный кувшин. На мгновение их взгляды столкнулись, и Сюэ Ян почувствовал, как всё тело прошибла крупная дрожь. Глубокие зелёные глаза, пухлые губы и тонкий нос. Этот мужчина был явно не похож на Сяо Синчэня, хотя движения его тонких рук были довольно изящны. Он удивлённо распахнул глаза, а затем мягко улыбнулся и подошёл к воротам. Сюэ Ян сделал шаг назад, молча вглядываясь в чужое лицо. — Молодой господин, вам нужна помощь? — дружелюбно спросил Цзянцзюэ. — Вы выглядите не очень хорошо, я лекарь и могу осмотреть вас. Вэньян отчаянно замотал головой и отшатнулся назад, чувствуя лёгкое головокружение. Ли Цзянцзюэ подскочил следом и помог ему удержать равновесие. — Какая нестабильная ци, — его пальцы уже сжимали запястье Шэнь Сюаня. — Вам точно нужна помощь… — Я в порядке, — голос Шэнь Вэньяна звучал совсем тихо, и он не решался больше поднять взгляд на Цзянцзюэ. Вырвавшись из его рук, он медленно побрёл вдоль по улице, даже не слыша, как взволнованный лекарь несколько раз его окликнул. Сюэ Ян не помнил, как добрался до крутого обрыва над морем, но к тому моменту солнце скрыли свинцовые тучи, а лёгкий бриз сменился мощными порывами ветра. Он сидел на краю, поджав под себя ноги, и рассеянно смотрел на бушующую под ним стихию. Так пусто и холодно было внутри, но сил не было даже на слёзы. Сюэ Ян ничего больше не чувствовал, он слишком устал и так много времени провёл без сна, что с трудом держался на ногах. Прошло пять месяцев с тех пор, как он покинул свой дом, и сегодня поиски окончательно зашли в тупик. Сюэ Ян перебирал между пальцев серую кисточку на рукояти меча и думал о том, что в итоге могло случиться с душой Сяо Синчэня. Если он не переродился, не значило ли это, что разбитая душа была навсегда утрачена в озере Очищения? Сюэ Ян уткнулся лицом в ладони и ощутил, как первые капли дождя упали ему на голову. Тоска и обида съедали его изнутри, он злился на себя, ненавидел за то, что сотворил в прошлой жизни, потому что сейчас эти воспоминания с новой силой обрушились на него. Шэнь Вэньян медленно поднялся на ноги и пошатнулся от резкого порыва ветра, стоя на самом краю обрыва. Внизу морские волны отчаянно бились о серые скалы, разлетаясь на пену и брызги. Он не мог отпустить прошлое, сколько бы ни пытался, оно продолжало волочиться за ним, словно тяжёлые кандалы. Дождь становился всё сильнее, Вэньян задрал голову к небу и закрыл глаза, ощущая ледяные капли на коже. Хотелось кричать, но в горле застряли лишь хриплые рыдания, хотелось заглушить это уничтожающее чувство отчаяния, но оно засело так глубоко внутри, что уже стало частью души Сюэ Яна. Он тяжело дышал, губы его посинели от холода, а чёрная куртка промокла насквозь. Сюэ Ян был настолько потерян, что хотел стать морской волной и с мощным рёвом разбиться об острые скалы. Что ему делать дальше? Вернуться в орден и прожить остаток жизни, притворяясь праведным заклинателем, каждую ночь мучаясь от кошмаров прошлого? Сяо Синчэнь был той самой нитью, которая связывала обе жизни Сюэ Яна, и сколько бы он ни пытался оставить прошлое, даочжан продолжит приходить к нему во снах, напоминая о свершённых грехах. Он не сможет её оборвать, не сможет бесконечно терпеть это болезненное притяжение, которое преследовало его душу даже после смерти. Сюэ Ян умер в тот день, когда Сяо Синчэнь истёк кровью на пыльной земле, и с тех пор его пустая оболочка продолжает бродить сквозь миры, пытаясь найти утраченный покой. Шэнь Вэньян почти ничего не видел в окружившей его мгле, но вдруг до его уха донеслось громкое чавканье, сопровождавшееся тихим рычанием. Он медленно открыл глаза и повернулся спиной к обрыву, наблюдая перед собой двуногое существо с длинными ушами, торчащими из густых чёрных волос, огромной зубастой пастью и красной кожей. Ростом оно было выше Вэньяна, и его длинные руки оканчивались острыми когтями, а широкие ноздри рвано выдыхали пар в прохладный воздух. Налитые кровью глаза безо всякого выражения смотрели на человека, и когда существо шире оскалило клыки, Вэньян увидел застрявшую человеческую кисть между ними. Послышался шорох, и из кустов вышла вторая такая же тварь, передвигаясь на четвереньках и волоча за собой по земле гирлянду кишок. Они уставились на человека своими круглыми глазами, будто прицениваясь, а затем резко зарычали в унисон, злобно ощерившись. Сюэ Ян устало усмехнулся. Несколько дней без сна и нормальной еды вымотали его настолько, что духовные силы едва теплились в теле. Двое существ перед ним были демонами, обитавшими у воды, и по обыкновению они питались утопленниками или разрывали свежие могилы в поисках мертвецов, но сегодня, видимо, решили, что заблудший путник станет их ужином. Правая рука Сюэ Яна инстинктивно поднялась в воздух, и с губ сорвалось давно забытое: — Цзянцзай. Он вздрогнул и горько рассмеялся, ударив себя ладонью по лбу. Бессонница и постоянные душевные терзания окончательно свели Сюэ Яна с ума, раз он вдруг вспомнил про потерянный в прошлой жизни меч. Чжэндао не обладал способностью мгновенно появляться в руке хозяина, поэтому пришлось вынуть его из ножен и собрать остатки сил, чтобы управиться с демонами. Существа, увидев серебристый блеск лезвия, оскалились и присели, приготовившись к прыжку. Чёрная рукоять Чжэндао намокла и уже не так крепко сидела в дрожащей руке. Шэнь Сюань выставил перед собой меч, и на мгновение время на обрыве остановилось. Два тёмных существа смотрели в почерневшие от разыгравшейся бури глаза человека, но не ощущали в них страха. Вдруг ударил гром, яркая вспышка молнии озарила всё небо и красными всполохами отразилась в безумном взгляде Вэньяна. Он сорвался с места, и один из демонов прыгнул вперёд, вытянув перед собой когтистые лапы. Сильный удар, и тварь сорвалась на крик, когда Шэнь Сюань увернулся и полоснул её лезвием по крепким рёбрам. Хлынула болотно-зелёная вонючая кровь, попадая на траву, она следом начинала кипеть, превращая всё живое под собой в кашу. Демоны оживились, медленно они разбрелись по разным сторонам, окружая Вэньяна с двух сторон. Ливень заливал глаза, длинные волосы в высоком хвосте намокли, и вся одежда стала тяжелее в несколько раз, но в голове Сюэ Яна бурлила неистовая ярость. Он услышал, как позади него демон оттолкнулся от земли, и мгновенно собрал на кончиках пальцев духовную силу, яркой волной отправляя её в сторону твари. Существо громко завизжало и откатилось на землю, а Вэньян сделал резкий выпад в сторону второго демона, нанося неожиданный удар. Лапа существа упала в траву, ядовитая кровь хлынула фонтаном, и брызги попали на лицо заклинателя, оставляя шипящие ожоги. Демон раскрыл широкую пасть, намереваясь одним хватом откусить голову человеку, но Вэньян подпрыгнул и ударил сверху, лишая монстра глаз. Движения его стали хаотичными и жёсткими, и в них иногда можно было узнать технику ордена Ланьлин Цзинь, но в целом такой бой быстро отбирал духовные силы. Сюэ Ян отчаянно кромсал демонов на куски, чёрным вихрем кружа по поляне. Внизу бушевало море, наверху раскаты грома сотрясали всё небо. Когда второй демон очнулся от удара духовной энергией, Сюэ Ян, покачиваясь, стоял над разорванной тушей первой твари. Его одежда во многих местах была прожжена кровью демона, но он, казалось, совершенно не замечал ожогов. Лицо его стало белым, словно у мертвеца, и тёмные глаза зияющими безднами ярко выделялись на нём. Холодные губы искривились в усмешке, Сюэ Ян сделал шаг вперёд, затем ещё один, демон опасливо сложил уши назад, не решаясь напасть, и отступил, собираясь скрыться в кустах, но у человека были совсем другие планы. Мощный удар накрыл тёмное существо сверху, но оно успело увернуться, ударив Вэньяна по рукам. Когти разорвали оба предплечья, меч упал на землю, но Шэнь Сюань, не обратив на это внимания, достал с пояса кинжал и кинулся на демона. В пару ударов он повторил прошлый успех, красные глаза твари лопнули и растеклись по его широкой морде. Сюэ Ян воткнул кинжал прямо в голову демона и упёрся ногой в его нижнюю челюсть, заставляя раскрыть пасть. Тёмная тварь громко взвыла от боли, но человек лишь улыбнулся и с силой толкнулся ногами. Послышался громкий хруст костей, челюсть сломалась и повисла на порванных мышцах, и длинный красный язык безвольно вывалился из пасти. Демон упал на спину и в агонии корчился под проливным дождём, пока Шэнь Вэньян, подняв с земли меч, нависал над поверженным телом. Последний взмах Чжэндао, и острое лезвие прошло сквозь грудную клетку демона, вонзаясь в землю. Визги стихли, Сюэ Ян опустился на колени, опираясь на рукоять меча. Сил подняться уже не было, холодные капли стекали по щекам и болезненными вспышками били по ожогам на теле. Тело демона медленно рассыпалось, превращаясь в пыль и смешиваясь с грязью, и вскоре окончательно исчезло. Сюэ Ян так и стоял на коленях, склонив голову, в которой не осталось ни одной мысли, будто внутри его измотанного тела стало совсем пусто. От холода дрожали губы, и пальцы давно окоченели, сжимая рукоять, но не было смысла встать и найти укрытие. Шэнь Вэньян не слышал даже завывания бури и тяжёлые удары волн внизу, закрыв глаза, он медленно проваливался в бездонную темноту. — Проснись, — тихий голос прозвучал прямо над ухом. Сюэ Яну показалось, что чья-то ладонь несмело легла на его плечо. — Открой глаза. Когда Сюэ Яну всё же удалось разомкнуть веки, дождь уже успокоился, и море посветлело в ожидании рассвета. Он ничком лежал на сырой траве, мокрая холодная одежда неприятно облепила тело, щёки жгло от наступившего жара. Вэньян приподнялся на дрожащих руках и сел рядом с торчащим из земли мечом. О его ночном безумии напоминала только примятая по всей поляне и сожжённая демонической кровью трава. Сам он тоже пострадал, раны на предплечьях ощутимо ныли, а ожоги щипало от воды. Какое-то время Шэнь Сюань так и сидел на земле, смотря на поднимающееся из-за горизонта солнце. Блики мерцали на воде словно крылья тысячи белых мотыльков, а рассветное небо окрасилось в нежные оттенки золотого. Жизнь продолжалась, новый день смело пробуждал природу ото сна, и лес позади Вэньяна наполнился трелями птиц. К обеду он добрался до постоялого двора, перепугав всех посетителей своим жутким видом. С трудом отмыв себя в горячей воде и обработав все раны, Шэнь Сюань завернулся в одеяло, дрожа от холода, и моментально провалился в сон. Болезнь не заставила себя ждать, трое суток он не выходил из комнаты, лишь иногда поднимаясь с кровати, чтобы забрать поднос с едой. Аппетита не было, но горячий чай помогал прийти в себя, и в конце концов, спустя пять дней Шэнь Вэньян покинул орден Сянфэнь Лю. Не торопясь, он возвращался домой, часто делая остановки из-за недолеченной простуды. Шэнь Сюань почти ни с кем не общался, и если не отлёживался в кровати целыми днями, то, опустив голову, медленно ехал верхом, не обращая внимания на сменявшиеся пейзажи. Вэньян потягивал вино из пиалы, сидя в таверне на первом этаже постоялого двора, и рассеянно смотрел в открытое окно. До земель Чалина оставалось меньше суток пути, но чем ближе был родной дом, тем тяжелее становилось внутри. Что он скажет, вернувшись в орден спустя полгода? За всё это время он лишь дважды посылал домой письма, в которых в двух предложениях писал, что с ним всё в порядке, и скоро он приедет домой. Вэньян знал, что его сестра скорее свернёт ему шею на месте, чем будет слушать глупые оправдания о том, почему он так долго скитался по миру. Он не мог раскрыть свою тайну даже самым близким людям, и она до конца дней будет сидеть глубоко внутри, словно червь в упавшем яблоке, медленно поедая душу. Терпкое вино с грушевым ароматом постепенно горячило кровь, взгляд Вэньяна помутнел, и сознание начинало путаться. Он не слишком любил алкоголь, но это был отличный способ забыться на время и не слышать собственные мысли в голове. — А ну подойди сюда, щенок! — вдруг кто-то громко рявкнул, ударив по столу. — Я плачу тебе деньги, значит ты должен слушать меня во всём. — Н-но господин… — слабый юношеский голос дрожал от страха. Сюэ Ян прищурился и подпёр голову кулаком, концентрируя внимание на столике в центре комнаты, за которым двое изрядно выпивших заклинателей что-то требовали от совсем ещё глупого юнца. Вэньян не смог определить их орден по одеждам, но дорогие ткани и драгоценные камни на пальцах многое говорили о вольном поведении двух господ. — Подойди же ближе, мальчик, — взрослый мужчина с маленькими хитрыми глазками лукаво улыбнулся слуге и поманил его толстым пальцем. — Ты такой миленький, а я позволил себе так грубо к тебе обращаться, ну что за дурак! Его компаньон, сидевший к Шэнь Сюаню спиной, глухо рассмеялся и нетерпеливо погладил себя по бедру. Юноша окончательно побледнел и бросил испуганный взгляд на хозяйку дома, но та сделала вид, что усердно протирает посуду, и никто из остальных посетителей таверны не обращал внимания на это представление. — Господин, если вы хотите заказать что-то ещё… — заикаясь, произнёс слуга, но его быстро перебили. — Да, чёрт возьми! — притворная улыбка сошла с лица заклинателя, и он крепко сжал руку в кулак. — Я хочу, чтобы ты сел с нами за стол прямо сейчас, или я заставлю тебя это сделать! Вдруг в воздухе мелькнула вспышка, острый кинжал с силой вошёл в столешницу, заставив охмелевших заклинателей вздрогнуть. Сюэ Ян чёрной тенью навис над столом, уперевшись обеими руками, и встретился взглядом с мужчиной. — Оставь. Его. В покое, — каждое слово, несмотря на тихий голос, было наполнено бурлящей силой. Заклинатель беззвучно захлопал губами от негодования и нахмурился, хватая Сюэ Яна за грудки. — Ты что себе позволяешь… Ты! Звонкий шлепок мгновенно погрузил всю таверну в тишину. Люди не решались даже перешёптываться, глядя, как внезапно замолчавший мужчина на глазах багровеет от злости. Он прижал большую ладонь к покрасневшей от удара щеке и уставился на Сюэ Яна, который сверлил его бешеным взглядом. Сюэ Ян вытащил кинжал из столешницы, поводил им в воздухе перед лицом заклинателя и несколько раз похлопал холодным лезвием по его щеке. — Я отрежу тебе руку, если ты посмеешь ещё раз дотронуться до этого ребёнка. А если скажешь ему ещё хоть слово, то я вырву твой язык и заставлю твоего дружка съесть его, — Сюэ Ян наклонился ближе к мужчине и расплылся в широкой улыбке. — А теперь заплати и проваливай отсюда. Под взглядом ещё десятка постояльцев двое заклинателей замешкались, но не решились вступить в спор и поспешно покинули таверну, бросив золотые монеты на стол. Сюэ Ян вернулся на своё место и как ни в чем не бывало продолжил пить вино. Постепенно шум снова заполнил комнату, и люди вернулись к своим разговорам. Вечером в дверь покоев Сюэ Яна постучали, и он отвлёкся от бессмысленного созерцания потолка. На пороге стоял тот юноша, которого несколько часов назад он отбил из похотливых лап двух заклинателей. — Господин, — смущённо начал слуга, — я принёс вам свежие полотенца и хотел… поблагодарить за то, что вы заступились за меня. Теперь Шэнь Вэньян мог внимательно рассмотреть лицо ребёнка с ещё нежными и хрупкими чертами, которые и стали приманкой для голодных извращенцев. Но сейчас он заметил несколько кровоподтёков на бледной коже и ещё незажившую ссадину на нижней губе. Лицо Сюэ Яна помрачнело, он забрал полотенца из рук юноши и кивнул ему, чтобы тот зашёл в комнату. Слуга немного замешкался, но, впечатлённый увиденным ранее представлением, не рискнул спорить. — Хочешь есть? — Сюэ Ян подошёл к столу и разлил по чашкам ароматный чай. — Садись за стол. Юноша смущённо опустился на стул, сминая в руках край рубашки, но не решился поднять взгляд. — Как тебя зовут? — Шэнь Вэньян сел рядом и подвинул к ребёнку поднос с ужином. — Кувэй… Хэн Кувэй, — юноша сглотнул, увидев дымящийся суп с лапшой и говядиной. — Господин, я не голоден, я… — Ешь, — строго отрезал Шэнь Сюань и положил рядом с ним палочки. — Я уверен, ты становишься прозрачным на солнце из-за своей худобы. Кувэй растерянно смотрел на еду, поджимая разбитые губы, и слёзы быстро заполнили его глаза. Вэньян почувствовал, как знакомо сжалось его сердце, и шумно выдохнул, успокаивая разгорячённый разум. — Послушай, Кувэй, я не хочу обидеть тебя, и, наверное, моё поведение может… пугать. Я немного перебрал днём, мне стыдно, но я не мог смотреть, как эти проклятые заклинатели так ужасно обходятся с тобой, — Сюэ Ян вздохнул и потёр уставшие глаза пальцами, а затем тихо добавил. — Если тебе приходится работать в столь юном возрасте, вряд ли твои родители живы. Поверь мне, я знаю, с чем тебе приходится сталкиваться каждый день, и в твоих же интересах сегодня воспользоваться возможностью поесть в тишине. — Господин… — Кувэй вытер слёзы рукавом и несмело поднял взгляд на Вэньяна, будто проверяя, что он не ослышался. — Меня зовут Шэнь Вэньян. Если ты стесняешься, я составлю тебе компанию. С этими словами он взял вторую пару палочек и принялся накладывать в тарелку Кувэя закуски. Юноша всё ещё молчал, с опаской поглядывая на Сюэ Яна, но тот делал вид, что увлечён ужином, и не обращал внимания на взгляды. Живот Кувэя предательски заурчал, пленяющий аромат неизвестных ему ранее блюд быстро наполнял рот слюной. В конце концов, юноша не удержался и попробовал маленький кусочек мяса, наслаждаясь новым вкусом. Сюэ Ян украдкой смотрел, как этот худой и несчастный ребёнок со слезами на глазах пробует разные блюда, и яркие картины из прошлого сами собой замелькали у него перед глазами. Когда-то он дрался с бездомными за чёрствый плесневелый хлеб, а сейчас ему в комнату приносят ужин и чистые полотенца. Иногда этот контраст казался ему до ужаса забавным, будто кто-то специально решил подшутить над ним. Кувэй увлечённо набивал щёки пропаренными овощами и рисом, когда вдруг вздрогнул и широко распахнул глаза. — Господин Шэнь… «Шэнь» как в Чалин Шэнь? — с полным ртом пробубнил юноша. Вэньян не смог удержать улыбки и коротко кивнул в ответ. — Да, ты угадал. Откуда ты знаешь про мой орден? — Мои родители, — Кувэй всё же вынужден был дожевать и проглотить еду, а затем продолжил: — Мои родители были торговцами, и к нам часто приезжали люди из тех краёв, чтобы привезти новые товары или обменять что-то… У них были такие… такие, — юноша нахмурился, пытаясь что-то вспомнить. — На груди у них были какие-то маленькие железки… Шэнь Вэньян прищурился, пытаясь понять услышанное, а затем усмехнулся и снял висящую на стуле серую куртку, разворачивая её к Кувэю. Серебристая вышивка в виде цветов магнолии была дополнена серебряной брошью в виде того же символа. — Да, это она! — восторженно воскликнул Кувэй, но тут же смутился своему поведению. — Простите, господин… — Как же случилось, что тебе приходится прислуживать на постоялом дворе, если твои родители вели неплохую торговлю? — Болезнь забрала их обоих… — юноша сразу поник, тыкая палочками в пшеничную лапшу в тарелке. — Сначала не стало мамы, потом отца. У нас не было других родственников, но хозяйка этого дома покупала наши товары, поэтому разрешила мне помогать ей. Я работаю тут уже три года, так что ко всему привык… — Сколько тебе лет? — Двенадцать, — Кувэй вдруг задумался и что-то посчитал на пальцах. — Нет, тринадцать! — В твоём возрасте будет сложно развить духовное ядро… — Вэньян не заметил, как озвучил мысли вслух. — О нет, господин, я совсем не гожусь для этого, — юноша замахал руками. — Я никогда даже не держал меч в руках… — А ты хочешь? — Шэнь Сюань внимательно посмотрел на ребёнка и проследил за его взглядом, прикованным к скрытому в чёрных ножнах Чжэндао, который лежал на краю стола. Простую рукоять с насечками украшала серая кисточка с прозрачными и антрацитовыми бусинами. Вэньян получил этот меч от отца и быстро привык к идеальному весу оружия, которое в бою становилось с ним одним целым. — Мой возраст уже не подходит для этого, — Кувэй покачал головой и упёрся взглядом в стол. — Я сказал, что развить духовное ядро будет сложно… Но я не говорил, что это невозможно. Хэн Кувэй резко поднял голову, и два испуганных синих глаза уставились на Шэнь Вэньяна. Лицо ребёнка, который только становился юношей, не могло скрыть целой бури эмоций от искреннего ликования до липкого страха. Сколько раз его обманывали нечистые на руку люди? Сколько раз этот ребёнок, брошенный на произвол судьбы, тихо плакал в подушку после очередной взбучки от перепивших посетителей? Сюэ Ян слишком хорошо познал всю горечь сиротской жизни и прекрасно знал, каких людей взращивает улица. — Завтра утром я возвращаюсь в Чалин после долгого путешествия. У меня нет сил пытаться убедить тебя или добиться твоего доверия, так что это ложится на твои детские плечи, — Вэньян глубоко вдохнул и в упор посмотрел на юношу. — Кувэй, не все заклинатели такие, как те, кого ты видел сегодня днём. Эти потерявшие совесть ублюдки, скорее, исключение, чем закономерность, — он жёстко прикусил губу и задумался на мгновение. — Я не самый хороший человек, но я никогда не позволю обижать слабых и брошенных, и тут тебе придётся поверить мне на слово… Не думай, что путь самосовершенствования лёгок и быстр, тебе придётся каждый день проливать пот и кровь, тренируя своё тело и дух, нужно будет изучить множество книг и рукописей, иногда ты будешь валиться с ног от усталости, не в силах дойти до кровати… Но в итоге, если ты действительно этого захочешь, то сможешь стать намного сильнее, и тогда уже никто не посмеет обидеть тебя. Хэн Кувэй отложил палочки, потому что дрожь в пальцах уже не позволяла нормально держать их. Слёзы застыли в его глазах, полных глубокой надежды, и Сюэ Яну казалось, что в них он видел самого себя в детстве. — Я даю тебе ночь, чтобы принять решение. Если ты готов довериться мне и вступить на правильный путь, завтра утром мы вдвоём покинем это место. Юноша выглядел совсем растерянным и оглушённым, он порывался что-то сказать, но слова никак не выходили из его рта. В конце концов крупные слёзы покатились по его щекам, и плечи дрогнули от рыданий. Вэньян совершенно не умел поддерживать людей, а тем более детей, и лишь неловко погладил Кувэя по спине ладонью. Внутри у него смешалось множество чувств, и глубокая печаль всё ещё давила на грудь, но Сюэ Ян понимал, что если оставит этого ребёнка здесь, не предложив ему руку помощи, будет ничуть не лучше всех тех людей, которых он сам ненавидел в детстве. — Господин Шэнь… — Кувэй, наконец, смог произнести хотя бы пару слов. — Почему… почему вы так добры ко мне? — Потому что одним своим существованием ты заслуживаешь хорошего отношения… Я не обеднею от того, что отдам тебе чашку риса или выделю кровать и стопку книг, но если для тебя это станет шансом на лучшую жизнь, значит я живу не напрасно, — Шэнь Сюань тыльной стороной ладони утёр слёзы с лица Кувэя и скромно улыбнулся ему, собрав остатки ещё тлеющего тепла в своем сердце. Позже, когда юноша ушёл, Шэнь Вэньян сидел у открытого окна и смотрел на полную луну, освещавшую цветущие сливы во дворе. Громко стрекотали сверчки, где-то вдали кричали птицы, и тёплый ветерок еле слышно качал высокую траву. Шэнь Сюань поднял чарку с вином в воздух, и, печально улыбнувшись, тихо произнёс: — С днем рождения меня. Он едва ли проспал пару часов, когда солнечные лучи коснулись его густых ресниц. Сюэ Ян несколько минут лежал в кровати, наблюдая за тем, как комната слегка кружится перед глазами после вчерашнего вина и бессонницы, и наконец собрал остатки сил, чтобы подняться. Он умылся, собрал чёрные шелковистые волосы в высокий хвост и подвязал их атласной лентой. Впервые за долгое время он снова облачился в одежды ордена и посмотрел на своё бледное лицо в зеркале. Совершенно пустой взгляд и ещё не зажившие шрамы на щеке от попавшей на кожу крови демона совсем не добавляли ему очарования, и Вэньян даже не мог предположить, выглядел ли он хоть когда-то хуже, чем сейчас. Ступени на лестнице скрипнули под его ногами, когда он спустился на первый этаж, и Хэн Кувэй, ожидавший его в пустой таверне, резко поднялся на ноги. Пальцы юноши так сильно дрожали, что он сжал руки в кулаки и испуганно уставился на Вэньяна, не решаясь ничего сказать. Сюэ Ян в глубине души надеялся, что этот одинокий ребенок согласится поехать с ним в Чалин, ведь даже если он однажды не сможет быть рядом, там всё равно найдётся множество людей, готовых защитить Кувэя. — Идём, нам нужно найти тебе лошадь, — Шэнь Вэньян даже не остановился, направившись прямиком к выходу. Кувэй, словно маленький щенок, мигом подхватил свою сумку и побежал следом. — Так вы не передумали, господин? — он, не скрывая улыбки, смотрел на Вэньяна. — Кто я такой по-твоему, чтобы отказываться от своих слов? — Сюэ Ян смерил его строгим взглядом. — Я планирую ехать без остановок, поэтому тебе нужна своя лошадь… Ты хоть умеешь держаться в седле? — Да, отец учил меня, — Кувэй энергично закивал головой. — Отлично, только перестань называть меня «господин». — А как тогда мне называть вас? Наставник? — Почему вы так любите называть меня наставником? У меня даже никогда не было своих учеников, — раздражённо пробубнил Вэньян. Через час они уже направлялись галопом в сторону ордена Чалин Шэнь и только глубокой ночью пересекли ворота города. Кувэй упрямо скакал вперед всю дорогу, ни разу не пожаловавшись на усталость или палящее солнце, и теперь Вэньян довольно поглядывал на него, пока юноша отчаянно крутил головой по сторонам, разглядывая уже пустые улицы и аккуратные дома. — Утром здесь будет не протолкнуться от людей, — произнёс Шэнь Сюань. — Мой дедушка построил поместье клана отдельно от города. Он хотел, чтобы у его потомков было собственное тихое и безопасное место. Общежитие для адептов и тренировочные площадки располагаются между городом и моим домом, там ты и будешь жить, — буднично рассказывал он. — Я постараюсь навещать тебя как можно чаще, но ты всегда можешь обратиться к учителям или соученикам, а если я вдруг тебе понадоблюсь, то ворота нашего дома всегда открыты. — Так вы не будете меня обучать? — расстроенно спросил Кувэй. — Я очень плохой учитель и сам ещё многому учусь… — он откашлялся. — В нашем ордене есть куда более опытные наставники, а если ты хочешь развить крепкое духовное ядро, то тебе придётся много трудиться, — Вэньян вздохнул и остановил коня перед воротами во двор общежития. Высокое здание тёмной громадиной возвышалось над тусклыми стенами ограды. Стражники, увидев Шэнь Вэньяна, поклонились и открыли ворота, впуская путников. Вэньян спешился и взял лошадь Кувэя за поводья, проходя в широкий двор, где по обе стороны от каменной дорожки располагались тренировочные поля. Здесь были и деревянные снаряды для отработки рукопашного боя, и соломенные манекены для занятий по фехтованию, и огороженная площадка для проверки заклинаний. Двухэтажное общежитие поражало своими размерами, Хэн Кувэй открыл рот от удивления, совсем забыв про усталость. Сюэ Ян посмотрел на этого ребёнка и незаметно для самого себя улыбнулся, поражённый ещё детской искренностью и наивностью. В его возрасте Сюэ Ян уже перестал доверять людям, и как бешеная собака, нападал на каждого, кто протягивал к нему руку, потому что никогда не знал заранее, была ли в этой руке конфета или яд. Его жизнь была устроена по правилу «убей или убьют тебя», но для Кувэя, кажется, ещё не всё было потеряно. Вдруг из темноты появилась фигура в лёгких стальных доспехах, отражавших свет луны, и когда тени растаяли, Вэньян увидел приближавшегося к нему Хань Мижэня. — Надо же, кто к нам пожаловал, — заклинатель остановился в нескольких шагах от Шэнь Сюаня и скрестил руки на груди. — Не прошло и полугода. — А я смотрю, ты считал дни с моего отъезда? — усмехнулся Вэньян, помогая Хэн Кувэю слезть с лошади. — Я привёл тебе нового ученика, накорми его и выдай одежду. Он очень устал, поэтому замучаешь его вопросами завтра. — Ты так надолго пропал, чтобы привезти его? — Мижэнь окинул юношу внимательным взглядом. — Он же такой хилый… — Я разве говорил, что хочу услышать твои возражения? — перебил его Шэнь Сюань. — Это не первый ученик, попавший в наш орден в таком возрасте, ты прекрасно знаешь, что делать. Относись к нему хорошо, или отправлю тебя работать в конюшню на месяц. — Я хотел было сказать, что немного скучал по тебе, но передумал, — Хань Мижэнь недовольно вздохнул, но взгляд его всё же смягчился. — Ладно, малец, иди в дом, завтра тебе предстоит узнать много нового. — Хорошо! — Кувэй кивнул и зашуршал гравием по дорожке, но затем вдруг остановился и несмело обернулся, глядя на двух заклинателей. — Спасибо, что приняли меня, я буду стараться и обязательно оправдаю ваши надежды, — юноша неловко вытянул руки перед собой и поклонился, а затем зашёл в дом. — Только посмотри на себя, начал притаскивать в орден детей… Что дальше? Женишься и выучишь все правила этикета? — Мижэнь ткнул Вэньяна пальцем в плечо. — Рассказывай уже, куда уехал. Ты столько всего пропустил… — Я просто совершенствовался в уединении, нечего об этом говорить, — Шэнь Сюань вдруг поменялся в лице, вновь покрывшемся тенью печали. — Что случилось в ордене? — На Юнсинь Чжуй напали с востока… — Хань Мижэнь пригладил рукой собранные в пучок волосы. — Согласно договору о союзе трёх орденов, глава Шэнь собрал отряд и выдвинулся на помощь. Два месяца мы провели в чужих землях, отлавливая полчища нечисти и вытесняя наглых захватчиков за границу, — он устало покачал головой. — К счастью, наших сил было достаточно, и подонки из Яньлин Бэй сдались, вернув в Юнсинь все захваченные земли. Мы обошлись без особых потерь, но раненых было много… Жаль, что тебя не было с нами, порой нам не хватало твоих умений. — Мне жаль, — Вэньян растерянно поджал губы. Он бросил свой орден в сложный момент, потратив полгода на бессмысленные поиски. Их лидер был нужен здесь, его ждали, а он всех подвёл. Теперь он думал о том, может ли ненавидеть себя ещё сильнее, чем сейчас. — Ладно… — Мижэнь выдохнул и широко зевнул, расплываясь в улыбке. — Мой дозор заканчивается, пора идти спать. Я рад, что ты вернулся, молодая госпожа Шэнь мне все уши прожужжала за эти полгода, — он слегка смутился по непонятной причине. — Она очень зла на тебя, но на самом деле сильно скучала. Два месяца ей пришлось вести дела ордена в одиночку, это было действительно сложное время. Хань Мижэнь похлопал Вэньяна по плечу и вернулся в дом. Оглушающая тишина сдавила уши, он растерянно смотрел перед собой какое-то время, а затем собрался с силами и вышел за ворота, направляясь к возвышавшемуся на холме поместью. Шесть месяцев он не видел свой дом и за это время стал совсем другим человеком. Когда Вэньян покидал это место, то был преисполнен надеждой поставить точку в своём прошлом, найти Сяо Синчэня и убедиться, что он получил заслуженное счастье. Теперь же он был полон разочарования и печали, совершенно обессиленный и потерявший всякий смысл в жизни. В доме привычно горели тусклые фонари у входа, знакомый запах мелиссы ударил в нос. Аймин любила чай с мелиссой, и очень часто именно этот запах встречал Вэньяна с порога. Чёрной тенью он поднялся в свою комнату, где по-прежнему ничего не изменилось, будто он был здесь только вчера. Шэнь Сюань снял верхние одежды и лёг на кровать, прислушиваясь к звукам за окном. Тихо журчал ручеёк в пруду, пели цикады, и слабый ветер перебирал листья на ветках. Каждый звук, каждый запах и скрип был так знаком Вэньяну, что он впервые ощутил, что значило быть дома. Он не знал этого чувства в прошлой жизни, у него не было места, куда бы он мог вернуться после долгого путешествия и почувствовать себя в безопасности… Шэнь Вэньян ощутил на себе всю усталость, скопившуюся за обе жизни, и обессиленно закрыл глаза. Внутри было так пусто, не было сил злиться или грустить, хотелось лишь заснуть и больше никогда не просыпаться в этом мире. Но утро снова наступило, упрямо заливая землю яркими золотистыми лучами. Шэнь Вэньян проснулся от громкого топота в коридоре и едва успел открыть глаза, как кто-то влетел к нему в комнату с громким криком. — Как ты мог? Звонкая пощёчина заставила его окончательно проснуться и отползти на другой край кровати в попытках собрать в голове хоть одно связное оправдание. Шэнь Аймин стояла перед ним в бирюзовом лёгком платье, и взгляд её был страшнее любого демона из Загробного мира. — А-Лин… — жалобно простонал Шэнь Сюань, натянув виноватую улыбку на лицо. — Вернулся? Хорошо тебе было? Думал, что молча приедешь спустя полгода, и всё на этом? — её голос становился громче с каждым словом. — Ты прислал мне два жалких письма за это время, обещал вернуться как можно быстрее и даже не объяснил, почему ты вообще должен был уехать! — Шэнь Аймин обошла кровать и села рядом с лежащим на ней Вэньяном, сверля его яростным взглядом. — И это твоя плата за мою заботу и любовь? Я рядом с тобой всю твою жизнь, Вэньян, я заслужила хотя бы знать, почему мой брат сбегает на полгода из дома, и почему он не может доверить мне свои переживания, — её голос неожиданно дрогнул. Эмоции вырывались наружу, ломая привычную маску невозмутимости. — Неужели я ничем не могла помочь? Я осталась одна в этом огромном доме, не зная, вернётся ли моя семья сюда! Почему вы оба оставили меня? Почему решили, что я достаточно сильная, чтобы потерять вас обоих? — Аймин, — тихо выдохнул Шэнь Сюань, наблюдая как одинокая слеза скатилась по её щеке. — Прости меня, — он потянулся к сестре, но она резко отмахнулась от его руки. — Я думала, что сойду с ума, переживая о вас с отцом. Мижэнь был рядом какое-то время, но потом и ему пришлось уехать в Юнсинь, — Шэнь Аймин успокоилась, и лицо её снова стало непроницаемо серьёзным. — Я бродила по саду в одиночестве, и впервые все эти цветы потеряли краски в моих глазах. Я так надеялась, что ты вернёшься домой. Я бы сделала что угодно, чтобы помочь тебе, ты же знаешь это? Ты знаешь? — она с силой толкнула его в плечо. — Я знаю, — Вэньян почувствовал болезненные тиски совести, сжавшие его сердце. Он подвинулся ближе к сестре и, несмотря на сильные удары хрупкими кулаками в грудь, притянул её в объятия. — Я ужасный человек, Аймин, мне очень жаль, что я не оказался рядом, когда был нужен тебе, — она перестала бить его и лишь крепко цеплялась за его рубашку пальцами. — Я не мог объяснить тебе, что происходит со мной, потому что сам до конца не понимал этого. Мне нужно было время, чтобы со всем разобраться. Теперь я здесь, я никуда не уйду больше, обещаю. Прости своего глупого младшего брата. — Дурак! — Шэнь Аймин с силой оттолкнула его, вытирая слёзы с глаз. — Идиот! Подлец! — Это всё правда, — Шэнь Вэньян тихо рассмеялся, глядя на обиженное выражение лица Аймин. — Ты можешь звать меня так хоть каждый день, если это поможет искупить мою вину. — И буду! — она резко поднялась на ноги и одёрнула длинную юбку. — Умойся и позавтракай, а затем переоденься. В нашем доме гость, поэтому вспоминай все правила приличия, мы многим обязаны этому человеку. — Кто он? — Вэньян быстро соскочил с кровати и выбежал за сестрой в коридор. — Искусный целитель из храма Юаньтун, — Аймин обернулась, окидывая взглядом растрёпанного после сна брата. — Красивый, вежливый, умный и очень талантливый в своем деле. Если бы ты задержался ещё на пару дней, я бы поселила его в твоей комнате и стала называть своим братом. — И как он попал к нам домой? — возмущённо спросил Вэньян, нахмурив густые брови. — Отец был тяжело ранен в Юнсине, едва не потерял ногу, — на этих словах Шэнь Сюань шумно втянул воздух и испуганно посмотрел на сестру. — Этот прелестный юноша остановил кровопотерю, несколько дней готовил для отца мази и менял бинты. Как оказалось, он едва покинул стены храма и мало что знал о разыгравшейся на границе войне, но когда увидел знамя нашего ордена, предложил свою помощь. Его зовут Юй Дэлунь**. Отец попросил его приехать сюда, потому как его поразили способности этого лекаря, — она неоднозначно повела бровью, глядя на ошеломлённого Вэньяна. — Из разговора с ним он узнал, что молодой господин Юй на самом деле родом из Чалина, и его родители несколько лет назад отправили своего сына в храм Юаньтун, повинуясь желанию сына помогать людям. В итоге Юй Дэлунь воссоединился с семьёй, получил должность главного лекаря и вот уже две недели живёт в нашем доме, помогая отцу восстановить перебитое колено. Сегодня вечером молодой господин Юй переселится в свой дом недалеко отсюда, там как раз закончили ремонт. — Это ужасно, — Шэнь Вэньян вцепился в перила лестницы. Он не представлял масштабы бойни с орденом Яньлин Бэй, но если их отец, обладавший поражающими духовными силами, едва не погиб там, значит всё было действительно очень серьёзно. Вэньян должен был быть там, должен был помочь отцу. — Я хочу поблагодарить этого господина за спасение нашего отца. Где он сейчас? — Может быть, медитирует, или гуляет по саду, или помогает отцу разработать колено… Я не знаю, — Шэнь Аймин скрестила руки на груди, преграждая Вэньяну путь вниз. — Иди и приведи себя в порядок, а то я и правда передумаю и выгоню тебя туда, откуда ты пришёл. Когда будешь готов, я познакомлю вас, — она как-то странно улыбнулась, но Вэньян не успел прочитать эмоции на лице сестры, когда она поспешно спустилась на первый этаж. За завтраком аппетит никак не шёл к Сюэ Яну, он рассеянно ковырял палочками рис, глубоко утонув в собственных мыслях. На сожаления прошлой жизни теперь наложилось новое чувство вины, и он уже не мог найти ни одного хорошего качества в себе, ведь в итоге снова всех разочаровал. Закончив пытать остывшую еду, он облачился в чёрное шёлковое ханьфу с облегающими рукавами и подпоясал его широким поясом, расшитым золотыми фениксами. Он редко появлялся перед гостями, и подобный наряд выглядел слишком непривычно на фоне его вечно порванных и грязных походных одежд. Шэнь Аймин уже ждала его внизу, вместе они вышли во двор поместья, направляясь к пруду, через который был перекинут деревянный мостик. Уже издали Вэньян увидел на этом мостике две фигуры, стоящие к нему спиной. Силуэт в чёрном, сильно хромая на правую ногу и опираясь на трость, вдруг сошёл на землю и сел на скамейку, спрятанную в тени плакучей ивы. Второй человек остался стоять на мостике, но Шэнь Сюань сосредоточил всё внимание на своем отце. — Вэньян! — радостно воскликнул Шэнь Чэншу, когда его сын подошёл совсем близко. — Когда слуги с утра сказали мне, что ты вернулся, я не поверил своим ушам. Это правда ты? — Отец, — Вэньян печально улыбнулся, бросив взгляд на чёрную лаковую трость с серебряной рукоятью. — Это правда я. — Ну, иди сюда, — глава ордена с трудом поднялся на ноги и развёл руки, приглашая сына в объятия. — Ты так похудел за это время… И такой бледный… А что у тебя на щеке? — Шэнь Чэншу взволнованно рассматривал лицо Вэньяна, осыпая его вопросами. — Ничего серьёзного, просто пара ожогов, — теперь Шэнь Сюань заметил болезненный оттенок лица его отца и новый шрам, рассекающий правую бровь, но глава ордена Шэнь всё ещё широко улыбался ему и смотрел тем самым взглядом, полным любви и гордости. — Лучше расскажи мне, что с тобой случилось? — Пара ран, просто пустяки, — Шэнь Чэншу небрежно отмахнулся и снова сел на скамейку рядом с Аймин. — Я подозревал, что нам было не избежать этой схватки, и был готов. В Яньлине нет достойных заклинателей, эти глупые шавки пытались использовать против нас грязные ловушки, но сильно проиграли в числе. Всё, что они умеют, это угрожать ржавыми ножами торговцам на рынке, в бою же они абсолютно бессильны, — он на мгновение опустил взгляд на своё колено. — Под конец один из ублюдков кинул мне под ноги талисман, потом я увидел яркую вспышку, а проснулся уже в кровати с забинтованной ногой, — мужчина усмехнулся. — Конечно, колено немного потрепало, но меня ещё рано списывать со счетов. — Немного потрепало? — мягкий голос раздался позади Вэньяна, и он медленно обернулся, ощутив, как сердце пропустило удар, а в горле пересохло. — Глава Шэнь, вы едва не лишились ноги, даже не думайте нагружать колено чем-то более интенсивным, чем лёгкие прогулки. — Я просто шучу, — Шэнь Чэншу примирительно поднял руки вверх. — Я слишком ценю вашу работу, молодой господин Юй, и буду честно принимать все лекарства. — Меня радует, когда мои пациенты внимательно следуют рекомендациям, — юноша сложил руки за спиной, повернулся лицом к Вэньяну, и от улыбки на его щеках появились небольшие ямочки. — А вы, должно быть, молодой господин Шэнь? Юй Дэлунь был одет в небесно-голубое ханьфу и накинутую поверх шифоновую накидку сумеречно-фиолетового цвета с вышитыми на ней белыми и розовыми крупными цветами. Его тёмно-каштановые волосы доходили до поясницы и наверху были собраны в тонкий хвостик, украшенный заколкой с синими и фиолетовыми розами, а две выпущенные у лица короткие прядки подчёркивали приятные черты. Медово-янтарные глаза будто светились изнутри от яркого солнечного света и смотрели на Вэньяна с неприкрытым любопытством. Сюэ Ян чувствовал, как у него в голове взрываются пучки фейерверков. Он открыл было рот, но весь воздух выбило из лёгких, и ему оставалось лишь беззвучно хлопать губами, словно рыба, выброшенная на сушу. Сердце так сильно билось о грудную клетку, что, казалось, будто вот-вот оно проломит её и упадёт прямо в траву. Это, должно быть, сон, призрачное наваждение, а Сюэ Ян всё-таки окончательно сошёл с ума. Может, он отравлен? Проклят? Если он ущипнёт себя сейчас, то проснётся? Сюэ Ян не успел додумать эту мысль, потому что почувствовал, как кто-то ощутимо ткнул его локтем в бок. — Прошу простить моего брата, он полгода провёл в уединении и совсем растерял свои манеры, — Шэнь Аймин любезно улыбнулась и перевела взгляд, ясно говорящий «я убью тебя сегодня», на Вэньяна. — Д-даочжан? — с трудом вернув возможность дышать, тихо спросил Сюэ Ян. — Вы правы, — юноша радостно кивнул головой. — Меня зовут Юй Дэлунь, я прибыл сюда из храма Юаньтун, — он выставил руки вперёд и сделал поклон. — Очень рад познакомиться с вами. Глава Шэнь много говорил о своём сыне, и вот у меня появилась возможность увидеть такого прославленного господина своими глазами. «Прославленного господина?» Сюэ Ян решил, что это точно какое-то безумие. Прямо перед ним стоял Сяо Синчэнь, живой и здоровый, и он улыбался ему так искренне, что солнечный свет казался слишком тусклым на фоне этой сияющей улыбки. Даочжан был немного выше Сюэ Яна, на его щеках виднелся лёгкий румянец, и он весь будто светился изнутри. Сяо Синчэнь был настолько прекрасен, что у Сюэ Яна закружилась голова. Он так долго представлял их встречу и первый разговор, но в итоге оказался совсем не готов увидеть его у себя дома в подобной обстановке. — Я… тоже, — Сюэ Ян опомнился и ответил поклоном. — Тоже очень рад познакомиться. Он услышал, как Шэнь Аймин тяжело вздохнула у него над ухом. — Отцу пора пить лекарства, я отведу его домой, — она ещё раз толкнула Вэньяна под бок, привлекая остатки его внимания. — За эти две недели было много суматохи, и я так и не успела показать нашему лекарю сад. Помимо цветов и деревьев, там растут лечебные травы, возможно, какие-то из них будут полезны, — Аймин склонилась к уху брата и, стиснув зубы, прошептала. — Клянусь, если ты сейчас же не перестанешь на него пялиться, я выколю тебе глаз. — А-Сюань, — Шэнь Чэншу подошёл ближе и положил руку на плечо сына. — Два дня назад у тебя был день рождения, и мы немного опоздали с поздравлениями, но я сейчас же прикажу слугам приготовить праздничный ужин. Я так рад, что ты вернулся к нам. Кстати, ты нашёл, что искал? — Нашёл, — тихо выдохнул Сюэ Ян, глядя на стоящего в стороне Юй Дэлуня. — Молодой господин Юй, — глава ордена обратился к нему. — Вы тоже приглашены на ужин, и я не потерплю возражений. — Не смею отказывать, — скромно ответил даочжан. Шэнь Чэншу довольно кивнул и медленно направился в сторону дома, что-то рассказывая держащей его под локоть Шэнь Аймин. Сюэ Ян так и стоял, растерянно хлопая глазами, в попытках собрать предложения из сгоревших в пепел мыслей. Неужели это и правда Сяо Синчэнь? Но почему тогда он смотрит на Сюэ Яна так, будто видит его впервые? Неужели он ничего не помнит… — Даочжан, — Сюэ Ян постарался взять себя в руки, но голос предательски дрожал. — Пойдёмте, я отведу вас в сад. Многообразие благоухающих цветов яркими красками встретило двух юношей. Юй Дэлунь внимательно рассматривал травы и растения, пока Сюэ Ян рассматривал его самого. Это точно был Сяо Синчэнь: те же ямочки на щеках, те же тонкие пальцы, тёплые янтарные глаза и… родинка сбоку на шее. Сюэ Ян прекрасно помнил её, потому что сам вытирал засохшую кровь с этой самой длинной шеи. Неужели даочжан и вправду переродился, но если так, то почему воспоминания не вернулись к нему? Он не мог притворяться и выглядел действительно заинтересованным новой встречей, но Сюэ Ян всё ещё не мог в это поверить. — Ся… господин Юй, — позвал он разглядывающего ярко-розовые петунии даоса. — Я никогда не слышал про храм Юаньтун, где он находится? — О, — Юй Дэлунь пропустил между пальцев длинную прядь волос и по-доброму улыбнулся. — Это неудивительно, мой храм находится на вершине горы Даксуэ, расположенной далеко на севере. Там всегда снег и холод, и совершенствующиеся редко спускаются с горы, оттого мало кто знает про Юаньтун, — он выглядел воодушевленным, когда рассказывал об этом. — Раз в месяц наставники отправлялись в город, чтобы пополнить запасы провизии, ученики же не могли спускаться с горы до того, как им исполнится шестнадцать лет. Я попал туда, когда мне было десять, и мои родители потратили немало сил, чтобы отправить меня на обучение в этот храм. — Моего отца тяжело впечатлить, в прошлом в нашем доме часто бывали лекари, и ни один надолго не задерживался… Но если он так скоро утвердил ваш статус в ордене, значит ваши способности и впрямь поражают, — голос Сюэ Яна звучал слишком жалобно, но он ничего не смог с собой поделать. Его подбросили к самым небесам, подарив такой бесценный подарок, а затем вдруг резко вернули на землю. Если Сюэ Ян упадёт в ноги даочжану и начнёт молить о прощении, это будет выглядеть, по меньшей мере, как полное безумие. Сейчас ему нужно было отыгрывать свою роль, несмотря на сотни игл, пронзивших сердце. По крайней мере, он снова увидел Сяо Синчэня и теперь точно знает, что даочжан получил достойную судьбу. Он пронёс свою мечту сквозь две жизни, и ничто не опорочило его светлую душу. В этот раз Сюэ Ян сделает всё, чтобы оградить Сяо Синчэня от злого рока. Если его душа и впрямь не смогла восстановиться и в итоге потеряла все воспоминания, значит он проживёт эту жизнь в счастливом неведении, и как бы это ни ранило Сюэ Яна, для Сяо Синчэня такой исход был гораздо лучше. Даочжан не помнит, как умолял пощадить его, стоя на коленях перед мёртвым телом своего друга, не знает, как от отчаяния в одно мгновение можно добровольно закончить свою жизнь, захлебнувшись потоком крови. Сюэ Ян понесет эти воспоминания за двоих, потому что так будет правильно. — Перестаньте, — Юй Дэлунь смущённо улыбнулся, остановившись под цветущим деревом магнолии. — Просто в Юаньтун преподают редкие техники врачевания, о которых нельзя узнать где-то ещё. У вашего отца была сложная травма, но через пару месяцев он сможет ходить без трости. Правда… — немного печально протянул он. — Вряд ли глава Шэнь когда-то вернётся на поле боя, всё же мои способности не безграничны. Он коснулся пальцами нежных лепестков, и Сюэ Ян застыл, наблюдая этот чудесный момент. Его распирало от желания сжать Сяо Синчэня в объятиях так сильно, чтобы ощутить чужое тепло. Ему так хотелось коснуться этих длинных пальцев, почувствовать губами нежную кожу ладоней… Шумный выдох. Сюэ Ян слишком скучал по даочжану, а теперь должен был вежливо держаться от него на расстоянии и не быть слишком настойчивым, чтобы не спугнуть. Что за пытку приготовили для него Небеса? — Я безгранично благодарен вам за спасение отца, господин Юй. И поздравляю вас с возвращением домой, — Сюэ Ян не смог удержать улыбки, когда увидел, как Сяо Синчэнь снова зарделся от смущения. Неужели именно таким был даочжан до того, как стал слепым бродячим заклинателем? Сейчас он выглядел действительно счастливым, полным искренней надежды и вдохновения. Будто накопленные за две жизни силы теперь мощным потоком бурлили в его теле. — Ох, — Юй Дэлунь вдруг поменялся в лице и шагнул вперёд, наклонив свою голову так близко, что Сюэ Ян забыл как дышать. — Это ожоги от крови морё*? Где вы встретили этих существ? Они очень редки и в наших землях давно не встречаются. — Я встретился с ними на берегу моря… Как вы узнали, что это водные демоны? — Сюэ Ян нервно лепетал слова, рассматривая бархатную кожу даочжана на изгибе его шеи. Стало так жарко, что помутнело перед глазами, и во рту стало суше, чем в аду. — Ожоги от демонической крови выглядят совсем иначе из-за того, что морё питаются мёртвыми телами, и в их крови есть трупный яд. Такие раны будут крайне долго заживать и оставят после себя шрамы, если не обработать их вовремя, — Юй Дэлунь отстранился, лицо его стало серьёзным. Немного подумав, он продолжил: — Все мои вещи уже перевезли в дом, но завтра утром я приготовлю для вас мазь. Нельзя, чтобы молодой господин остался с такими шрамами на лице. — Лишнее беспокойство… — Раз глава ордена доверил мне такой важный пост, я должен ему соответствовать. К тому же, я поклялся помогать людям, и это правда делает меня счастливым, — даочжан посмотрел на Сюэ Яна внимательным взглядом и слегка наклонил голову. — И как выглядит море? — Что? — Сюэ Ян всё ещё пытался совладать с пылающим разумом. — Я никогда не видел море, какое оно? Сюэ Ян вздрогнул и печально посмотрел на Юй Дэлуня. В прошлой жизни Сяо Синчэнь рос на горе, возвышавшейся над морем, он впитал его запах и наверняка часто наблюдал за сменой дня и ночи на бескрайнем лазурном небе. Неужели он не помнил даже этого? — Оно очень красивое, — ответил Сюэ Ян, глядя в глаза даочжана. — Иногда оно выглядит тёмным и печальным, но даже в такие моменты от него невозможно отвести взгляд. — Звучит и правда прекрасно. Юй Дэлунь стоял под тенью магнолии, и Сюэ Ян не мог отвести взгляда от его стройного воздушного силуэта, похожего на призрачный мираж. Его тонкие одежды развевались на ветру, а нежные лепестки магнолии запутались в тёмных волосах. Сюэ Ян готов был остаться в этом моменте навечно, забыть про все мирские заботы и просто созерцать самое прекрасное, что было в обеих его жизнях. Он уже потерял надежду вернуть Сяо Синчэня, решил, что последние искры тепла навсегда угасли в его душе, но теперь Сюэ Ян чувствовал, как внутри снова в волнении трепещет сердце. Он так устал, что мечтал лишь прижаться к Сяо Синчэню, как много лет назад, и заснуть, чувствуя, как тёплые пальцы бережно перебирают его волосы. Но судьба и так подарила ему слишком бесценный подарок, Сюэ Ян должен был быть благодарен хотя бы за возможность увидеть даочжана живым и счастливым. В молчании они вернулись в дом, где слуги торопливо ставили на стол разные блюда. Вэньян почти не притронулся к еде и весь вечер смотрел на Юй Дэлуня, который внимательно слушал рассказы главы Шэнь о его походах и ловле нечисти. Он должен был радоваться возвращению даочжана, но в итоге чувствовал себя так, будто они всё ещё были слишком далеко друг от друга. Сюэ Ян тосковал по нему, так много хотелось рассказать, провести долгие минуты наедине вдали от шума и людей, спрятать Сяо Синчэня от целого мира, чтобы никто больше не посмел навредить ему. Но был ли более страшный монстр в жизни даочжана, чем безумец Сюэ Ян?