***
В Первом дворце судьи Диюя свечи не гасли никогда. Бесконечный поток душ проходил под сводами этого величественного места, чтобы получить свой приговор. Очень редко кто-то задерживался тут надолго — нетрудно было отыскать в Книге Жизни все деяния человека и понять, какую судьбу он заслуживает. Но в этот раз всё изначально пошло не так. Яньван почти растёкся на троне, его пустой стеклянный взгляд смотрел сквозь сидевшую перед ним душу, а голову подпирал сжатый кулак. Он лишь изредка моргал и вздыхал, пока позади него Юэлян расхаживала взад-вперед и без устали читала строки из Книги Жизни. — …творил тёмные заклинания, чтобы запугивать, пытать, мучать и убивать людей. Создавал страшные артефакты, подчинял себе энергию инь, лгал и вредил невиновным. Был ответственен за гибель трех тысяч ста двадцати заклинателей за одну ночь, а общее число убитых им людей… — Достаточно, — простонал Яньван и заставил себя выпрямиться и размять затёкшую шею. Не меньше получаса он выслушивал все деяния несчастной души, попавшей к нему на суд. — Три тысячи людей… Они все ждут там? — он ткнул пальцем в сторону закрытых дверей дворца. Юэлян неловко улыбнулась и одобрительно кивнула головой, отчего Яньван хлопнул себя ладонью по лицу и выдохнул весь воздух из лёгких. — Какой мертвец укусил тебя? Совсем разумом тронулся?! — князь повысил голос, и душа перед ним сжалась ещё больше. — Три тысячи людей! За одну ночь! — Я не хотел, — только и смог промямлить умерший. — Не хотел? — нервно усмехнулся Яньван. — Как там его? — Вэй Усянь, — со скукой ответила Тайян, сидевшая в кресле рядом. — Вэй Усянь, — повторил демон, — «я не хотел» можно сказать в том случае, если ты разбил дорогую вазу в доме своего господина, ну или случайно обрюхатил его старшую дочь… Но ты убил целую кучу людей! — рявкнул он, и моментально вокруг задрожала тёмная дымка. — Три тысячи людей… — не унимался Яньван. — Сколько дней я буду разбираться с ними? — Думаю, этот грешник заслужил жестокое наказание, господин, — Тайян постучала кончиком кисти по красным губам. — Восьмой дворец? — Ещё чего, — цыкнул князь. — Отведите его в девятый, пусть Пиндэн без устали четвертует его ближайшую пару столетий, а затем начнёт заживо сдирать с него кожу и варить голое тело в кипящем масле… — П-погодите, — губы Вэй Усяня затряслись, и он с трудом выдавливал из себя слова, в ужасе уставившись на демонов. — С-столетий? — Твоя гнилая душонка должна полностью очиститься, так что будем стирать её в раскаленном масле, пока снова не станет светлой и чистой, — Яньван притворно улыбнулся. — Уведите его, — приказал он стражникам, и те уверенно подошли, чтобы подхватить Вэй Усяня под руки. — Не надо, пожалуйста! — взмолился он. — Я искуплю свои грехи, дайте мне шанс! Я найду способ! Яньван в ответ только поморщился и зажал пальцами переносицу. Крики Вэй Усяня стихли, когда за ним захлопнулась дверь, ведущая на круги ада. — Голова разболелась, — тихо сказал демон. — На сегодня хватит, мне нужно отдохнуть. Завтра нас ждёт тяжёлый день. — Мы можем помочь вам, господин? — Юэлян захлопнула книгу и встала перед Яньваном. — Нет, нет, — помотал он головой. — Вам тоже нужен отдых. Сходите развеяться. Демоницы молча переглянулись, а Яньван поднялся с трона и слегка прогнулся в пояснице после долгого сидения. Всего пара шагов вперёд, и он уже растворился в чёрном тумане, который перенес его прямиком в резиденцию. Слишком скромное жилище для того, кто повелевал целым царством, но здесь было безбурно, и среди людских душ Хоянь чувствовал себя гораздо спокойнее, чем в городе демонов. Там всегда было шумно и грязно, и раньше нечисть утаскивала к себе несчастные души, чтобы вдоволь наиграться с ними. После того как Яньван узнал об этом, посыпались головы, и с тех пор подобное не повторялось. Зато ненависть к нему только росла. Он знал, что не сможет изменить всех этих существ, обитавших в Диюе, и что рано или поздно из посаженного им семени вырастет плод мести. Однажды они возненавидят его достаточно, чтобы перестать бояться. Ну а пока он скинул с себя сапоги и верхние одежды, снял корону и распустил по плечам тяжёлые смоляные волосы. Распахнутый шёлковый халат подчёркивал плавные линии подтянутого тела, замершего в вечной молодости. Яньван остановился напротив портрета своего брата на стене и слегка наклонил голову в раздумьях. В руке у него была зажата керамическая пиала с виноградным вином, но он так и не прикоснулся к нему. Мрачные мысли начинали закрадываться в голову, и отогнать их в этой тишине не хватало сил. Демон шумно выдохнул и опустил глаза, но как раз в этот момент в дверь постучали. — Господин, — позвал стражник, — к вам гость. — Пусть войдёт, — коротко ответил Ши Хоянь и развернулся лицом ко входу в комнату. В ожидании он присел на край стола и заинтересовано прищурился. Дверь бесшумно открылась, из темноты показался знакомый силуэт. — Здравствуй, — тихо и немного устало, но с непременной улыбкой на губах. — Ты вернулся, — утвердительно ответил Яньван. — Ну и как тебе в мире людей? — Было бы лучше, если бы я не появлялся там по таким печальным поводам, — вздохнул Дицзан и заправил за ухо кудрявую прядку. — Давно я не видел столько трупов. — Один человек устроил настоящую бойню, — цыкнул демон. — Что за безумие. — Я не встречал такого со времён войны, кажется, — Дицзан подошёл чуть ближе. — Неприятное зрелище. — Суровая участь Бога Мёртвых, — без шутки произнес князь. — Другим достались леса и реки, вольный ветер в полях или спелые плоды… Но ты почему-то выбрал смерть. — Я не выбирал её, — небожитель пожал плечами. — Это она меня выбрала. — Правда? — Яньван вскинул брови и встал со стола, чтобы наполнить вторую пиалу. — Расскажешь? — он протянул её Дицзану, и тот замешкался, но всё же принял угощение обеими руками. Ши Хоянь вальяжно дошёл до кровати и небрежно плюхнулся на край, опершись на одну руку. Тонкий халат, который не сдерживали завязки, слегка соскользнул с плеча, обнажая бледную грудь. Дицзан отвёл взгляд и рассеянно кивнул головой. — Садись, — Яньван дружелюбно похлопал по месту рядом с собой. — Всегда было интересно, как простые смертные становятся богами. — У каждого своя история вознесения, — божество скромно село на край, сохраняя расстояние между ними. — Кто-то попадает на небеса, проявив невероятное геройство, а кто-то… — За немыслимые страдания? — предположил Яньван, вопросительно изогнув бровь. — Можно и так сказать, — Дицзан мрачно усмехнулся, смотря в свое отражение на поверхности терпкого вина. — В своей смертной жизни я был деревенским лекарем, — начал он. — Единственный сын гончара, Цин Юэси. — Юэси? — Ши Хоянь заметно оживился. — Мы знакомы целую вечность, а я впервые слышу твоё настоящее имя. — Видишь ли, за две тысячи лет, что я провёл в статусе бога, моё имя просто затерялось в пыльных рукописях, — Дицзан сделал первый глоток вина и облизнул выразительные губы. — Как-то люди в одной из маленьких провинций, не знавшие моё имя, но желавшие помолиться за благополучие родных, умерших от болезней, построили скромный храм. Но чтобы их молитвы были услышаны, нужно было позвать меня, так они и решили назвать меня Дицзаном, раз уж я, в отличие от остальных небожителей, к Загробному миру куда ближе, чем к Небесам. — Это… интересно, — Яньван выглядел искренне удивленным. — И ты не пытался исправить эту ошибку? — Не думаю, что это ошибка, — небожитель взглянул на демона. — Моё смертное имя осталось там, среди живых, а здесь стал совсем другим человеком. Тем более, вскоре после этого возникло ещё несколько храмов, в которых мне поклонялись под новым именем, так что я решил не вмешиваться в дела людей, главное было услышать их просьбы. — Редкость для небожителей, — хмыкнул Хоянь. — Обычно они любят затыкать себе уши палочками благовоний и посылать мелких божков решать проблемы за них. — Ты совсем не меняешься, — Дицзан с улыбкой покачал головой. Яньван лукаво улыбнулся и залпом опрокинул чашу вина, а затем поставил ее на пол рядом с кроватью. Он удобнее уселся на своем месте и подтянул ноги к себе, готовясь слушать рассказ дальше. Цин Юэси, отпив вина, тоже убрал полупустую пиалу из рук и прислонился спиной к крепкому каркасу балдахина. — Я никогда не мечтал вознестись на Небеса, потому что знал, что мне не хватит на то упорства и денег. Для обучения правильному пути нужны были книги и поездки в ордены заклинателей, а наша семья едва сводила концы с концами. — Разве лекари не так важны у людей? — поинтересовался демон. — В бедной деревушке земледельцев и стариков не с кого было брать плату, — ответил Дицзан. — Зачастую я лечил больных просто так, а если кто-то и предлагал заплатить, то просил дать немного еды вместо денег. Я не считал, что мои навыки самоучки стоили дороже мешочка риса и нескольких куриных яиц. Отец же получал сущие гроши на продаже горшков и мисок. — А твоя мать? — поинтересовался Яньван. — Она всю жизнь мучилась от болей в ногах, а к старости вообще перестала ходить, — он замялся. — Потому она не могла заниматься работой, а я не знал, как ей помочь. — Даже боги не всесильны, что говорить о смертных. — Я спасал столько людей вокруг, но не мог спасти собственную мать, — серые глаза Дицзана наполнились старой печалью. — Каждый день приходил домой и смотрел на неё, а она улыбалась мне и просила рассказать о делах в деревне, — небожитель поджал губы и сделал паузу. — Пока мы с отцом пытались удержать нашу семью от голода, маме приходилось ползком передвигаться по дому. Когда я увидел это впервые, то проплакал весь вечер в саду за домом. Лицо Яньвана стало серьёзным, от былого веселья не осталось ни следа, и кончиками пальцев он в тревоге перебирал золотую вышивку на полах халата. — Думаю, я понимаю, что ты чувствовал, — тихо ответил он. — Тогда я просто старался изо всех сил, надеялся, что боги сжалятся над моей мамой, если я буду усердно помогать людям, — Дицзан глубоко вдохнул. — Но это лишь глупые надежды наивного юнца. — Боги слепы, да? — горько усмехнулся Ши Хоянь. — Я быстро понял, что могу полагаться только на себя, но у меня не было нужных книг и опыта, чтобы вылечить её. Едва я успел подумать о том, чтобы отправиться в большой город и найти помощь там, в нашу деревню пришла беда. — Война? — Чума. Яньван нахмурил брови и обнял себя за плечи, помрачнев на глазах. — Я был единственным лекарем в нашей деревне, — Дицзан посмотрел прямо на собеседника. — На долгих семь недель я забыл про сон и еду, пытаясь отсрочить неминуемое. Десятки моих писем и просьб разлетались по округе, я надеялся, что хоть кто-то приедет и поможет спасти всех этих людей… — …но никто не пришёл, — уверенно закончил демон. — Никто не пришёл, — тихо подтвердил Цин Юэси. — День за днём на мои глазах погибали все, кого я знал, и с кем рос. Один за одним. Пока болезнь не пришла и в мой дом. Яньван молча ждал продолжения рассказа, и лицо его выражало искреннее сожаление. Пожалуй, великой редкостью было увидеть на нем что-то кроме скуки и недовольства. Далеко не каждый мог добраться до мёртвого сердца, а уж тем более оживить в нем хоть какие-то чувства. Но Дицзан знал, что был тем самым исключением. — Твои родители… — вздохнул Ши Хоянь. — Мама ушла первой. У меня на руках. Даже не проснулась, бредила целый день от жара, а потом резко смолкла, — Дицзан опустил голову. — Я не знал, как заставить себя отойти от её постели и вернуться к тем больным, которым я ещё мог помочь. — Часть тебя умирает в момент, когда кто-то близкий делает свой последний вдох. Мне знакомо это, — с грустью подметил Яньван. — Да, — сухо согласился небожитель. — Я медленно умирал, но не от болезни, а от того, что всё вокруг меня было пропитано смертью. Мой отец продержался ещё неделю, его агонию я наблюдал почти два дня, но тогда у меня уже не было слез, и я просто вытирал пот с его лба, пока он кричал от боли. Я сжёг тела родителей, чтобы не дать болезни идти дальше. В конце концов, от нашей деревни осталась лишь гора трупов и пара жилых домов. Остальные жители либо умерли, либо в спешке уехали, побросав всё. — Никто даже не сжёг тела? — Нет, — покачал головой Дицзан. — Я боялся, что когда они начнут разлагаться, зараза станет ещё сильнее, и сам зажёг погребальные костры. Никто не вышел мне помочь. В деревне осталось лишь несколько людей, переживших чуму, но у них не было сил таскать трупы. — Почему ты не ушёл вместе со всеми? — Яньван в недоумении помотал головой. — Мне некуда было идти. Я был слишком опустошён случившимся, — Дицзан шумно выдохнул. — А под конец седьмой недели я и сам проснулся от жара. — Ты… — Яньван замолчал на полуслове от шока. — Я заразился. Знал, что это будет неизбежно, но продержался достаточно долго. У меня почти не осталось лекарств, и я решил, что мое время пришло. Яньван неверяще смотрел на Дицзана, будто ждал, что эта история окажется лишь мрачной сказкой. Не то чтобы он не сталкивался с эпидемиями болезней за времена правления в Загробном мире, это было нормальным среди людей, просто раньше он думал, что небожителями становятся напыщенные полководцы или богатые помещики, жаждущие бессмертия. Дицзан всегда отличался своей самобытностью, словно существовал в собственном мире, и часто можно было заметить, как он блуждает в одиночестве по тропам Диюя, явно погруженный в свои мысли. Демоны считали его странноватым, но относились к нему с уважением, что было скорее исключением для небожителей в тёмном царстве. Дицзан, с виду неразговорчивый и скромный, всегда умел постоять за себя, поэтому спустя меньше чем сотню лет никто из демонических созданий уже не противился его присутствию здесь. Яньван не знал, как называть Дицзана, потому что дружбу считал лишь человеческой прихотью, но тем не менее такие доверительные разговоры случались между ними нередко. Просто он не мог догадываться, что стояло за нелюдимостью этого чудаковатого божества. Небожитель недолго колебался, но все же отогнул ворот ханьфу, обнажив часть груди. Солнечный свет из окна осветил несколько рубцов, которые тёмными пятнами, как кляксы на бумаге, растеклись на его коже прямо над сердцем и выше, к ключицам. — Что это? — опешил Яньван. — Шрамы от язв, которыми покрылось моё тело, — пояснил Цин Юэси. — Даже вознесение не помогло избавиться от них, — он снова заправил воротник и прочистил горло. — Четыре дня я провел в бреду… нет, это был настоящий ад. Я не мог представить, что мои родители прошли через это, а их сын ничем им не помог. Никогда в жизни я не испытывал такой боли. — Как тогда ты выжил? — Ши Хоянь с интересом подался чуть ближе, загораживая свет, от чего светло-серые глаза Дицзана вмиг потемнели. — На пятый день я понял, что умираю, — Дицзан понизил голос, глядя Яньвану в глаза. — Я все время задыхался, не мог пить даже воду, и жар был настолько сильным, что я перестал различать сон и реальность. Тогда я вышел во двор и запалил костёр. Никто бы не стал меня хоронить, а я боялся восстать ходячим мертвецом. Яньван прикрыл веки, для него это оказалось гораздо неприятнее, чем он мог ожидать. Слишком хорошо он помнил, как в огне горел труп его брата, потому рассказ Дицзана смог тронуть что-то глубокое и давно закопанное в душе. — Я приготовился шагнуть прямо в пламя, но не успел даже двинуть ногой, как перед глазами все залило светом. А затем я оказался на Небесах, — Дицзан замолчал. Слишком спокойно и невозмутимо, будто он рассказывал не о своей жизни. Но, вероятно, тысячелетия стерли из его сердца всю боль. — Сколько смелости нужно иметь, чтобы решиться сжечь себя заживо? — Яньван покачал головой. — Это не смелость, Хоянь, а отчаяние. Меня убивала не только чума, но и собственное бессилие, я винил себя в смерти селян и родителей. — От чумы излечиваются лишь единицы, — возразил демон. — Я знаю это, потому что во времена эпидемий встречал здесь сотни душ. С чего бы ты должен винить себя? — Не знаю, — небожитель неопределённо развёл руками. — Казалось, я мог сделать больше… — Вознестись на Небеса — привилегия, доступная далеко не каждому. А ты вознесся, не имя даже меча в руках. — Наверное, поэтому я стал Богом Мёртвых, — с усмешкой в голосе ответил он. — Мои руки были пропитаны чужой кровью, а смрад смерти впитался в мою кожу. — Ты не жалеешь о том, что вознёсся? — Спустя тысячи лет уже не жалею. Я нужен этим потерянным душам, а пока кто-то во мне нуждается, моё существование не напрасно. — Ты имеешь право отправлять на перерождение души вне очереди, да тебя обожают здесь, — фыркнул Яньван. — Некоторые из них проходят по колесу перерождений уже в сотый раз и становятся близки к своей последней жизни, — пояснил небожитель. — Я лишь позволяю им поскорее освободиться. — Как хорошо, что мне не придется еще тысячу лет перерождаться в разных формах, чтобы просто перестать существовать. Яньван поджал одну ногу под себя, а вторую опустил на пол, сев боком к Дицзану. Теперь его профиль выделялся на фоне окна. — Ты же бессмертен, Хоянь, — в шутку напомнил ему Дицзан. — Ты знаешь, что это не совсем так, — демон стрельнул в его сторону взглядом. — Твоё проклятье делает меня смертным в мире людей. — Но тебе нельзя там появляться. — Да, но кто знает, куда заведёт меня моя судьба. О демонах не пишут в Книге Судеб, моё будущее покрыто мраком. — Я не смогу спасти тебя, если ты решишь покинуть Загробный мир, — настороженно сказал Цин Юэси. — Небеса узнают об этом, и тогда наказание может быть жестоким. — Я знаю. Просто можешь пообещать мне одну вещь, Юэси? — Яньван вдруг опёрся на правую руку и наклонился ближе к божеству, заглядывая в его удивлённые глаза. — М? — не ожидал он. — Эта просьба будет жалкой и наглой, но ты единственный, кого я могу просить о таком, — Ши Хоянь облизнул тёмные губы. — Когда настанет мой последний час, прошу, будь тем, кто возьмёт меня за руку, и не дай мне вернуться в этот мир снова. Сделай всё, чтобы я закончил своё существование. Ты сможешь это? Дицзан сделал глубокий вдох и отвёл взгляд, но так и не ответил на этот вопрос.***
Под ярким солнцем по Небесным тропам неспешно бродили небожители и их неприметные слуги. Торопиться им было некуда, бессмертная жизнь без бед и печали позволяла задержаться лишний раз под цветами вишни и насладиться сладким ароматом. Но вдруг возмущённые возгласы послышались со стороны императорского дворца. — Дорогу! — Минджи, секретарь верховного божества, гордо задрав нос выбежал из ворот, едва не сбив пару богинь с ног. — Чего вы тут толпитесь? Дорогу! Его маленькое лицо с несуразными и будто детскими чертами никогда не знало света улыбки. Вечно сведённые к переносице брови наверняка уже склеились, а искривленный рот выражал нескрываемое презрение, даже когда Минджи спал. Несмотря на низкий рост и далеко не стройное телосложение двигался он удивительно быстро. По узким тропкам и каменным мосткам он бежал дальше от городских построек, к странному дому с поросшей мхом крышей, который был спрятан между длинных стволов бамбуковой рощи. Такое бедное жилище, подходящее скорее торговцу среднего звена, а не небожителю, было окружено густым и благоухающим садом. Можно было потратить неделю на перечисление всех видов трав и растений тут, но этого было бы мало, чтобы добраться до всех. Хоть дом и выглядел довольно бедно, снаружи всё же был опрятным, а под крышей крыльца колыхались на ветру вырезанные из бумаги пёстрые цветы. — Ну же, кроха арабис, почему ты никак не хочешь цвести? Может, тебе света не хватает? Я подумаю над тем, чтобы тебя пересадить… — задорное бормотание доносилось откуда-то из гущи сада, и пока Минджи настороженно пробирался через разбросанные по саду лопаты и мотыги, этот поток слов и не думал смолкать. — Посмотри на эти маки, они растут тут всю свою жизнь и не жалуются… Ну а ты что? — Кхе-кхе. — Ой! Сидевший на корточках человек резко вскочил и наступил ногой на лопату, от чего поскользнулся и едва не упал в разрытую им свежую землю, но вовремя зацепился за тонкий ствол яблони. Молодое дерево затрещало, но всё же выдержало вес нападавшего, а сам он неловко улыбнулся и выпрямился, вытирая грязные руки о молочно-белое ханьфу. Его волосы были неопрятно собраны в хвост, а на бледной коже лица виднелся тонкий слой пыли. Этот юноша громко чихнул и почесал рукой нос, делая его ещё более грязным. — Ваша… Светлость, — скривился Минджи. — Так и знал, что вы будете здесь. — Я тут… хе… немного в саду прибирался, — он попытался поправить свою прическу, но этот беспорядок было уже не спасти. — Что-то совсем счёт времени потерял… — Оно и видно, — хмыкнул секретарь. — Его Величество приготовил для вас важное задание. — О, — небожитель забавно вытянул вперед губы. — Для меня? — Да, для вас, — раздражённо ответил Минджи и развернул тонкий листок бумаги. — Ваша Светлость, Сян Хэнту, дабы искупить свою вину за прошлые оплошности, вы должны спуститься в мир людей и отыскать там древнего дикого демона, грозящего не только навредить множеству невинных, но и уничтожить будущий урожай риса и овощей. — К чему такая официальность, — болезненно нахмурился Сян Хэнту. — В прошлый раз я всего лишь немного не рассчитал силы… — Вы потеряли немало последователей. — Ну а кто не ошибается? — Ошибки нужно исправлять, — строго ответил секретарь. — Ступайте к людям и спасите их от ненависти Фэя. — Фэ… Что?! — серые глаза божества округлились и он уронил челюсть. — Т-та… т-тот… П-почему я?! — Так решило Его Величество, — приторно мягким голоском ответил Минджи. — В последний раз Фэя видели в ваших владениях, потому вам отыскать его будет гораздо легче. — Но я же… Я уже ловил его один раз! — Бог Земледелия весь сжался. — Даже сам отводил его к этому… этому… — Яньвану? — секретарь холодно дернул бровью. — Он тоже пропал, так что, возможно, Фэй поможет найти его следы. Только не пытайтесь поймать Яньвана самостоятельно! — Я разве похож на самоубийцу? — Сян Хэнту неосознанно поднял с земли лопату и обнял её обеими руками. — Яньван растопчет меня как крошечный росточек… — Займитесь поиском Фэя, а остальное не ваша забота. Главное, чтобы урожай риса был собран вовремя, а земледельцы не знали бед, — наказал подручный Тянь-ди. — Ах, да… И постарайтесь посещать собрания чаще, чем раз в двадцать лет. — Ох, — божок неловко улыбнулся. — Я, кажется, немного увлекся своими растениями. Обязательно исправлюсь! Минджи раздраженно закатил глаза и зашагал прочь, желая поскорее выбраться из этого дикого странного места. Взгляд Сян Хэнту сразу помрачнел, он растерянно уставился на перепачканную землёй руку и медленно сжал её в кулак. Небожитель оглянулся на свежую ямку, в которой лежал небольшой саженец с тусклыми вялыми листьями, и наклонился, чтобы закончить своё дело и дать растению ещё один шанс на жизнь.***
В мире людей Сян Хэнту бывал нечасто. Как правило, он спускался сюда не чаще одного раза в десятилетие, предпочитая наблюдать за всем с Небес. Просьбы от смертных к нему всегда были об одном и том же — послать дождя, избавить от вредителей и подарить богатый урожай. Конечно, Бог Земледелия не мог исполнить их все, да и, честно говоря, был настолько рассеян, что пачками терял письма верующих. Из-за своей забывчивости он то и дело пропускал собрания, и зачастую никто даже не знал, где в очередной раз разгуливает это нелепое божество. Но обвинять его было не в чем — урожай на его землях всегда был в достатке, а засухи случались очень редко. Потому другие небожители просто не обращали внимания на вечно перепачканного землёй чудака. Среди людей он пробыл целых два дня, поспрашивал селян тут и там, побродил по полям, наблюдая за высадкой семян, но нигде не нашёл следов Фэя. Если бы демон явился сюда, чтобы напакостить людям, он бы наверняка уже это сделал. Но если это существо задумало спрятаться, найти его и правда будет сложно. Покинув очередное поселение на закате, Сян Хэнту неторопливо шагал по тропинке, разглядывая придорожные кусты. Где-то в лесу запоздалый дятел ещё простукивал дерево в поисках еды, а соловьи начинали напевать мелодичные трели. Ветер прогуливался меж деревьев и гладил прохладные щёки путника. Он опустил подбородок, сосредоточив взгляд у себя под ногами, и шёл вперёд до тех пор, пока тропинка вдруг не закончилась. Небожитель свернул с дороги и случайно забрёл в лес, где уже было достаточно темно, чтобы избегать одиноких прогулок. Сян Хэнту не любил вступать в бой, у него даже не было с собой оружия, но это не остановило его на пути. Он продвигался глубже в лес, перешагивая через толстые ветки и кривые корни. Белки недовольно шарахались от незванного гостя, а раскрывшиеся цветки ночного флокса словно отворачивали от него свои розовые лица. Сян Хэнту не знал, что вело его в эту сторону, но очень скоро он ощутил в груди неприятное волнение. Так обычно реагировало его золотое ядро на присутствие рядом энергии инь. Стоило пройти ещё несколько чжаней, забраться в густые заросли барбариса, и лес расступился вокруг маленького кусочка свободной земли. Два поваленных дерева, сгоревших почти до углей, говорили о том, что не так давно в это место ударила молния, поэтому здесь и образовалась несуразная проплешина. Небожитель застыл на месте, как только оглядел крошечную поляну. Поджав под себя копыта и змеиный хвост, на земле мирно сопел огромный демонический бык. Когда под ногой Сян Хэнту хрустнула сухая ветка, Фэй по очереди открыл все три глаза и утробно зарычал. — О-ох, — божество выставило перед собой руки в примирительном жесте. — Только спокойствие, мы же с тобой уже знакомы, да? Фэй оскалился, прижал уши к голове, и, не разрывая зрительный контакт, поднялся на ноги. Его острые рога вполне могли вспороть небожителя, и это, пусть и не убьет его, но надолго отправит восстанавливаться от ран. Поэтому Сян Хэнту был решительно настроен договориться с демоном. — Слушай, я уверен, что ты и сам не в восторге от пребывания здесь, — небожитель любезно улыбнулся и незаметно шагнул ближе. — Я знаю, как тяжёло тебе находиться под солнечным светом. В Диюе же намного лучше, да? Фэй шумно фыркнул в ответ и опустил голову, заняв оборонительную стойку. Он хоть и был зверем, но достаточно разумным, чтобы с ним можно было вести диалог. — Никто не будет тебя наказывать, — успокаивал его Сян Хэнту, продолжая мелкими шажками двигаться ближе. — Наверняка тебя кто-то выпустил, я же прав? Фэй предупредительно рыкнул и мотнул косматой гривой, а затем вытянул шею и принюхался. Сян Хэнту остановился, распахнув глаза. Почти минуту демон разглядывал его в лучах взошедшей луны, затем внезапно успокоился, закрыл третий глаз, и выпрямился. — Молодец, — выдохнул Бог Земледелия, хотя капельки пота на лбу выдавали его волнение. — Скажи мне, что ты тут делаешь? Фэй взволновно то ли замычал, то ли издал рык, и этот громкий звук согнал птиц с деревьев рядом. Демонический бык мотнул головой куда-то за свою спину и отошёл в сторону. За ним, в спутанных лохмах осоки, лежало что-то чёрное и громоздкое. Сян Хэнту непонимающе взглянул на демона, тот подошёл ближе к сокровищу, которое охранял, и ткнул странный свёрток мокрым носом. Настойчивое мычание заставило небожителя вздронуть и подойти ближе по безмовной просьбе Фэя. Раздвинув высокую траву, Сян Хэнту так и ахнул на месте. Даже в ночных сумерках он без труда узнал заляпанное кровью лицо. — Хоянь?! — не думая ни секунды, небожитель обхватил его холодные щёки ладонями. — Ты жив? Фэй рядом беспокоился, перебирая копытами. Он легонько боднул Яньвана носом, словно пытался разбудить его, но князь не выглядел живым. Вокруг его глаз залегли тёмные тени, скулы выделялись словно у мертвеца, а кожа была слишком холодной даже для демона. Сян Хэнту облизнул пересохшие губы и прижался ухом к чужой груди. Его собственное сердце билось слишком громко, поэтому понадобилось время, чтобы взять себя в руки и сосредоточиться. Но, к счастью, он ощутил слабое робкое сердцебиение. Яньван пока дышал, хоть это и было вопросом времени. — Что с ним случилось? — рассеяно спросил Сян Хэнту и посмотрел на Фэя, но бык не смог бы ему ответить, даже если бы захотел. — Он же умирает. Фэй почти слезливо заклокотал и острыми зубами подцепил подол ханьфу Яньвана, намекая, что нужно унести его отсюда. — Да… да, я знаю, — Сян Хэнту неожиданно пришёл в себя, взгляд его стал ясным. — Но мы не можем вернуться к людям, надо спрятать его в другом месте, — небожитель прикусил губу и задумался, держа раскрытую ладонь на груди Яньвана. — Сначала найдём укромное место, затем займёмся его ранами. Бог Земледелия поднялся на ноги и судорожно вздохнул, оглядывая лес вокруг. В голове он перебирал возможные варианты, пока его не осенило. — Храм! — обратился он к Фэю. — До меня эти земли принадлежали другому богу, и его храмы так и остались стоять заброшенными. Доберёмся до любого из них до утра, иначе он точно умрёт здесь. Демон в ответ одобрительно фыркнул и подошёл ближе, склонив тяжёлую голову. — Что? — в недоумении отшатнулся Сян Хэнту. — Оседлать тебя предлагаешь? Фэй кивнул в ответ и с почти человеческой печалью взглянул на тело своего хозяина. — Ох, видел бы меня кто из небожителей сейчас, умер бы со смеху, — божество вздохнуло. — Хорошо, значит, поедем на тебе. Для внешне стройного Сян Хэнту оказалось нетрудно закинуть обмякшее тело Яньвана на спину Фэя. Сам он забрался следом и долго не мог понять, как лучше уложить свою находку, потому как спина быка точно не предназначалась для верховой езды. В итоге небожитель полусидя притянул Ши Хояня к себе и приобнял его сзади, неловко откинув его голову себе на плечо. — Ладно… — успокаивал себя небожитель. — Дорогой Фэй, не мог бы ты… ну… просто двигайся на восток, мы очень скоро должны выбраться на дорогу. Демонический бык фыркнул и, покачиваясь, повернул в нужном направлении, а спустя несколько шагов оттолкнулся от земли и под сдавленный крик Сян Хэнту у себя на спине прыжками заскакал по верхушкам деревьев.