Стихийное бедствие

Расположившись в плетеных раскладных креслах на широкой террасе на втором этаже, откуда открывался великолепный вид на яблоневый сад, Колин торжественно поднял бокал с сидром, и Эзра осторожно стукнул своим по его дну, чтобы не поднялась пена. Не зная, чем это все закончится, Колин глотнул сидра, хотя зарекался себе не пить ничего крепче кофе. Но не попробовать домашний яблочный сидр Эзры он не мог, так что пришлось дать себе крошечное послабление, что в качестве исключения это не считается. Сидр действительно оказался хорош, без кислоты, лишнего сахара и очень мягкий. Эзра не переставал поражать его своими талантами. Колин сделал еще глоток, на этот раз для храбрости, подцепил из глубокой стеклянной миски для попкорна одуванчик, закинул его в рот и вдумчиво захрустел кляром. Его лицо озарилось неожиданным откровением. — А эта хрень и правда вкусная, — удивленно проговорил Колин и взял еще один жареный цветок. — Я же тебе говорил, — с удовольствием подтвердил Эзра, приложился к сидру и продолжил нараспев. — Я же говорил тебе. Я же говорил… — Только горчит немного. — Ничего не горчит, я их промывал от сока. — Да, — задумчиво согласился Колин, жуя. — Но все же горчит. — Значит, тебе случайно такой попался. — Нифига. Эзра подскочил с кресла, окунул руку в миску, выудил оттуда одуванчик, откусил половину, пожевал, удовлетворенно кивнул, а потом сунул руку под нос оторопевшему Колину. — Попробуй, — велел Эзра с непоколебимой решимостью. Колин чуть приоткрыл рот, разжал зубы, и Эзра сам затолкал цветок ему в рот. — Ну? В замешательстве смотря на него снизу вверх, Колин исполнил указание. — Ладно, не горчит, — подтвердил Колин. За этот короткий день он успел десять раз пожалеть, что все же приехал. На расстоянии было легко забыть и притвориться, что прошлое ничего не значит, но когда он видел Эзру собственными глазами и понимал, что он больше ему не принадлежит, на душе становилось паршиво. Почему-то с Ким и Алицией он не чувствовал подобного… Может, дело в том, что знал — они всегда будут рядом из-за Джеймса и Генри. Эзра слишком самодостаточный и самобытный, чтобы вообще кому-то принадлежать, кроме самого себя. А одуванчик все же немного горчил. — Скажи честно, у тебя правда отменили рейс или ты сделал это специально? — усевшись обратно в свое кресло, спросил Эзра, скрестив ноги и по одному отрывая лепестки и засовывая их в рот. — Конечно, я сделал это специально, чтобы отведать чудесных одуванчиков в кляре с вермонтским яблочным сидром, — подтвердил Колин, зная, что Эзра никогда не будет попрекать его за сарказм. — А ты теперь питаешься только цветами? Как сказочная фея? — Смотря из какой вселенной и мифологии ты подразумеваешь фею, — серьезно задумался Эзра. — Это может быть нектар цветов, пыльца, ягоды или кровь жертв и врагов. — Ужас какой, — хмыкнул Колин и снова приложился к сидру. — Еще возраст, отбирая будущие годы у детей, мечтами… — Что ты вообще такое смотришь? — Колин в трепетном изумлении покосился на него. — Да я и сам знаю, что мечтами сыт не будешь, — вновь философски изрек Эзра и натянул пониже капюшон ветровки. Прежде чем выйти на террасу, Колин заставил его одеться потеплее. На улице холодало, да и смотреть на его полуголое тело в кофте в облипку было невозможно. Лучше по возможности оградить себя от соблазнов. Он чувствовал, что намеренно испытывал судьбу и переоценил свои возможности. Клодин права, а он повел себя как слабохарактерный, подверженный зависимостям кретин. Ему бы пережить только день и уехать, чтобы не травить их обоих. Но что, если циклон надолго накроет Восточное побережье? Он сам загнал себя в ловушку, из которой будет не выбраться. — А если серьезно, Колин? — Эзра пристально посмотрел на него. Конечно же он хотел ответов. Он заслуживал их, как никто другой. — Честно? — спросил он, чувствуя, как вмиг пересохло в горле, и Эзра кивнул. — Я сам не знаю. У тебя же бывает так, что просто щелкает в голове идея фикс, и ты понимаешь, что пропал, пока не попытаешься хоть что-то сделать? Я собирался поехать в гостиницу, а потом вдруг подумал — знаю ли кого-нибудь здесь? И тут меня осенило. И я больше уже ни о чем не мог думать. — И ураган принес тебя ко мне, как Дороти на голову Злой Ведьмы Востока, — сделал вывод из всего услышанного Эзра. — Ты — Добрый Волшебник Востока, — возразил Колин, и Эзра состроил ему рожицу. — Но в целом… да, примерно так. Ты мог сказать мне не приезжать, если не хотел. Эзра фыркнул, точно недовольный конь. — Как ты себе это представляешь? Давай не будем валить на меня? — Я и не валю на тебя, детка. Но мы же не чужие люди и имеем право иногда собираться вместе. — А иногда люди просто расходятся, как корабли, проплывающие в ночи. — Ты бы хотел этого? — прямо спросил Колин. Эзра заслуживал свободы. Он точно не собирался приковывать его к себе цепями, сажать в золотую клетку. Он и сам бы не выдержал подобного и не хотел такой же участи для Эзры. А пытаться сводить все к старым отношениям бесчестно по отношению к его чувствам. Неважно, остались они у него или нет, но это манипуляция. Колин не хотел манипулировать Эзрой. Его зависимость — это его собственная проблема, и справляться с ней он должен самостоятельно. — Попробуем быть просто друзьями? — предложил Эзра, задумавшись. — Как мы с Зои. Почему все пошло наперекосяк? Колин не единожды задавался этим вопросом, но так и не смог дать однозначный ответ. Им было хорошо вместе, они были влюблены. А потом появилась рутина, длительные расставания из-за съемок, туров группы Эзры, того, что они жили на разных концах материка. Они не прошли проверку расстоянием, но и не думали о том, чтобы попробовать что-то исправить для этого. Колин тогда посчитал, что вероятно их связь была не настолько крепка, раз не выдержала этого препятствия, но смотря на Эзру сейчас, не мог подобрать им обоим никаких оправданий. Они восприняли возникшую между ними химию как должное, как стихийное бедствие, и позволили ему подхватить себя. А когда пламя перестало полыхать так, словно в него плеснули бензина, и огонь успокоился, то не стали дальше поддерживать костер и подкладывать в него дрова. Внезапный порыв ветра сдернул с головы Эзры капюшон, и тот подскочил с места, словно ужаленный. — Ну вот, начинается, — заключил он, сделав последний глоток сидра, и подхватил миску с одуванчиками. — Папочке надо спрятать своих деток по домам. Колину не приходилось сталкиваться с настоящим ураганом, но что он четко понимал — в первую очередь нужно убрать все, что может либо подхватить ветром, либо поставить под укрытия, чтобы крупный град, ветки и всякие неопознанные летающие объекты не раздолбали ничего к чертям. — У тебя же есть гараж? — сообразил Колин. — Надо убрать машины с улицы. — Хорошо, что я хотя бы трактор догадался отогнать заранее. — Ты водишь трактор? — Колин наградил Эзру озорной улыбкой. Это уже было где-то за гранью. Эзра удивленно фыркнул, будто водить трактор — само собой разумеющееся. Порывшись в заднем кармане, он достал из него ключи и вручил их Колину. — Гараж открыт. Я ездил в ближайший маркет после того, как ты мне написал, чтобы закупиться на случай, если нас надолго накроет. — А нас накроет? Ты уже справлялся со стихией на ферме? Дом вообще выдержит? — Дай-ка подумать… Как-то мне оборвало ветром провода, идущие от линии до трансформатора, и мы два дня сидели без света. Для таких случаев у меня есть источник бесперебойного питания в цокольном этаже, — беспечно объяснил Эзра, собираясь покинуть террасу, и вдруг резко замер. — Хотя, постой. Я же не успел забрать его из ремонта. Зато у меня есть свечи, и я зарядил фонарики! Это только кажется, что у меня обкуренные мозги. На самом деле я умный и дальновидный. — Эзра, — окликнул его Колин, и тот круто повернулся на пороге. — У тебя самые лучшие мозги из тех, что я встречал. Эзра польщенно склонил голову, улыбаясь, а потом постучал пальцем по запястью, намекая, что у них не так много времени. Колину казалось, что он действительно готовится к какому-то Апокалипсису. Убрав для начала с террасы складные садовые кресла и стол, чтобы их не унесло в неизвестном направлении, он выглянул в окно второго этажа, выходящее на задний двор. Эзра внизу пытался выдворить куриц с загона для выгула, но те не спешили уходить с прогулки. Вернувшись на улицу, он поднял дверь огромного гаража, где обнаружил уже упомянутый трактор, и загнал машину Эзры внутрь, но свою прокатную ставить пока не стал. Он сделал заказ на длительный срок, так что проблем с возвратом автомобиля возникнуть не должно. Вряд ли в каршеринге сочли бы человека, расплатившегося карточкой с надписью «Колин Фаррелл», угонщиком автомобилей. Взвесив все «за» и «против», в том числе и пророчество Клодин, Колин плюнул на все предрассудки и пошел к Эзре, который в индивидуальном порядке загонял птиц в курятник. — Они еще хотят гулять, — объяснил свои мытарства Эзра. — Обычно птицы и животные чувствуют непогоду раньше человека и пытаются убраться куда подальше. Или это только во время землетрясений? Тем не менее… это прерогатива человека — бестолково смотреть в лицо опасности, пока не станет слишком поздно. Это наше эволюционное благо и проклятие. — Я тут подумал… Где твоя мастерская? — Мастерская? Ты имеешь в виду садовый инвентарь? — Я имею в виду ту, где твой бесперебойник. Эзра выпрямился, держа в руках курицу. Недовольная подобным обращением, она мотала головой, раскрыв клюв, и перебирала в воздухе лапами. — Я могу съездить и забрать его. Метеорологи обещают категорию три по Саффира-Симпсона. Фонарики и свечи — это круто, но если нас отрежет от мира, будет хреново. Клодин мне потом голову отгрызет. — Она знает? — догадался Эзра. — Что ты у меня. — Мне пришлось ей сказать. — И что она ответила? — Чтобы я не делал глупостей. Эзра широко улыбнулся и расхохотался, слегка встряхнув курицу. — Ты ведь в курсе, что уже их делаешь? Колин улыбнулся ему в ответ. Потому что невозможно было оставаться бесчувственным чурбаном рядом с ним. — Более чем, детка. И сейчас я собираюсь совершить еще одну. Где твоя мастерская? — Отсюда миль семнадцать. — Супер, — Колин показал большой палец и пошел обратно к машине. — За час управлюсь. Поставив несчастную птицу на землю, Эзра поспешил за ним. — Может, черт с ним? Вдруг поднимется ураган и повалит деревья? Как ты проедешь? Эзра не пытался скрыть, что переживает, и вряд ли виной тому была перспектива остаться одному. Он переживал за него. Колин решил не шутить на тему того, что поваленные деревья — это полбеды, но вот если что-нибудь упадет на саму машину… Получится неловко. — Я успею, если не буду медлить. — Я думал его забрать, когда ездил в магазин, но решил, что не успею, и мы можем с тобой разминуться, когда ты приедешь, — нахмурился Эзра. На его лице было написано искреннее сожаление. — И разойдемся, как корабли, проплывающие в ночи? — процитировал Колин, открыв дверь прокатной машины. Эзра несильно двинул ему кулаком по плечу. — Колин, не надо геройствовать, — укорил он. — Все будет в порядке, — пообещал Колин, проигнорировав упрек, и сел в машину. — Скинь мне в сообщения адрес, куда ехать, номер квитанции… или что там у тебя. — Ладно, езжай! — великодушно разрешил Эзра, разведя руками, когда заревел мотор. Машина медленно тронулась с места. — Езжай. Езжай, но помни — я тебя предупреждал. Проехав примерно половину дороги до конца фермы, Колин заглянул в зеркало заднего вида. Эзра все еще стоял на крыльце и смотрел ему вслед. Буквально через пару тройку минут, пока он не успел выехать на хайвей, гадая, в какую сторону поворачивать, Эзра прислал геолокацию мастерской, а заодно фото заказа и сообщение. «Те пять глотков сидра плохо на тебя повлияли. Больше не дам тебе пить ;)» Губы Колина против воли тронула улыбка. Оказавшись на трассе, он вновь включил радио, чтобы узнать, есть ли какие-то изменения по метеообстановке, но на каждой волне попадалась либо реклама, либо популярная музыка, которую он не слушал. Обступившие с обеих сторон дорогу деревья уже прилично раскачивало из стороны в сторону, точно их кто-то тянул к земле невидимой веревкой. Толстые ветви сгибались на ветру с той же легкостью, как внезапный порыв отбрасывает волосы назад. Колин был рад, что находится в машине, а не снаружи, не слыша леденящие душу скрипы и стоны деревьев. К тому же зеленый барьер из них здорово гасил ветер внизу у самой дороги. Колин вновь задумался над старым вопросом Эзры — откуда в деревьях столько силы. На одной воде и фотосинтезе разве можно выстоять против стихии? Вот и Эзра пытался по-своему фотосинтезировать, питаясь цветами, и в какую каланчу вымахал. Хотя это все генетика, разумеется. Может, дело в углекислом газе, против которого так борются экозащитники, к числу которых относится сам Эзра? При других агрегатных состояниях углерод дает графит и даже алмазы. Звучит вполне надежно. — Колин, мне придется тебя расстроить, — услышал он будто в голове голос Эзры, — но деревья не состоят из алмазов. — Да, но они же превращаются в каменный уголь! Значит, там дохрена углерода, иначе откуда же ему взяться? — ответил он сам себе и заодно воображаемому Эзре. Он даже не понимал такую казалось бы очевидную вещь, как деревья, которые всю историю человечества жили бок о бок с людьми, а значит должны быть изучены вдоль и поперек. Куда уж там до сложных процессов внутри мозга, чтобы отличить эффект от химических реакций внутри организма, вызывающих возбуждение и желание, и чего-то эфемерного, как любовь, чувства, что нельзя взвесить, вырезать из тела, как орган, препарировать и провести в лаборатории тесты. Смог бы он ответить для начала на такой простой вопрос — почему небо голубое, если бы его спросили сыновья? Ни Генри, ни Джеймс никогда не говорили с ним об этом. Наверно потому, что он не всегда находился рядом. Эту истину им скорее всего объяснили мамы или отчимы. Или, что вполне вероятно, они узнали из интернета. Лучшей и худшей няни, которую бы можно было изобрести… — Господи Иисусе! — крикнул Колин, вцепившись в руль, и резко дал по тормозам. На дорогу метрах в пяти перед ним упала разлапистая ветка толщиной с руку. — Дерьмо! Он просидел в оцепенении вероятно секунд тридцать, пытаясь осознать, что еще немного, и… его не убило бы, конечно, нет, но крышу возможно помяло, и оторвало дворники. — Я предупреждал тебя, я предупреждал, — пропел в голове голос Эзры. Нервным движением по привычке зачесав волосы назад, Колин резко вжал педаль газа в пол, и машину тряхнуло, когда он проехал прямо по ветке. Оглянувшись назад, он прибавил скорости, хотя это была уже лотерея, русская рулетка. Прибавить скорости или притормозить? Докрутить барабан или нет? Какой временной отрезок может стать фатальным? Надо было слушать Клодин и Эзру и сидеть на ферме. У Эзры же нет там инкубатора для выводка птенцов, чтобы поддерживать постоянно одну температуру. Пережили бы и без электричества, и съездил бы потом, когда ураган утихнет, это же не Катрина*. Небо стремительно темнело, наливаясь оттенками серого и грязно-синего, хотя часы, которые он перевел на местное время, показывали около трех. Дорога была усеяна сухими палками и мелкими ветками с листьями, которые походили на кладбище отрубленных кистей, машущих ему в знак приветствия. Другие машины Колину не попадались. Вероятно, сейчас он один такой отчаянный гонщик во всем Вермонте, а все адекватные люди сидят по домам. Но самое интересное заключалось в том, что ему не было страшно. Во всяком случае за себя. По-глупости он мог подвести своей опрометчивостью дорогих ему людей. — Маршрут окончен, — объявил навигатор, когда Колин въехал на пустую парковку перед большим ангаром и припарковался поближе к зданию. Деревья продолжало мотать, но не постоянно клонило по направлению ветра, а время от времени отпускало. Точно великан использовал в качестве удочек сосны и ясени, и рыба то начинала клевать наживку, то отпускала, подозревая неладное и боясь попасться на крючок. Колин перегнулся назад, чтобы вытащить из рюкзака ветровку, и неловко надел ее, не вылезая из машины. Нацепив маску и взяв телефон, Колин вышел на улицу. Ветровка надулась на спине, точно парус, и с головы сразу сорвало капюшон. С трудом переставляя ноги шаг за шагом, идя против ветра, Колин добрался до двери и забарабанил по ней, надеясь, что его услышат внутри. — Вот я козел, — заржал Колин. Мастерская наверняка закрыта, и все разошлись по домам пережидать бурю. Но Колин не собирался сдаваться так просто и постучал еще раз. Он достал из кармана телефон, чтобы проверить, оставил ли Эзра контакты мастерской. «Эзра, мне нужен их номер, кажется тут никого нет» стал набирать Колин, но не успел отправить — дверь распахнулась, едва не слетев с петель. — Вы с ума сошли? — сердито спросил у него дородный краснолицый мужчина, на бейджике которого было написано «Лерой». — Штормовое предупреждение! Знаете, что сейчас все закрыто? — Простите, сэр, я не хотел вас беспокоить, но мне срочно нужно забрать заказ, — вежливо сказал ему Колин, перекрикивая ветер и не веря своей удаче. Кто бы мог подумать, что Колин Фаррелл когда-либо будет так рад встрече с хмурым мужиком в рабочем комбинезоне. — Я ехал около двадцати миль, — немного приврал он, округлив цифру, — не хочется в ураган остаться на ферме без электричества. — Что там у вас? — смягчился Лерой. — Блок питания, — объяснил Колин и полез в телефон открывать фотографию. — Для парня, который одевается, как бродвейская дива? — на всякий случай уточнил Лерой, посмотрев в экран. — Да, это он, — подтвердил Колин с улыбкой, но ее не было видно через маску. — Эта хреновина весит около ста фунтов. — Лерой почесал в затылке через кепку и ушел обратно в амбар. Источник бесперебойного питания, который Лерой выкатил из своего амбара на тележке для грузов, внешне и по габаритам походил на обычный системный блок компьютера. Но весила зараза действительно немало, и им вдвоем с трудом удалось поднять его, чтобы засунуть в багажник. — Сколько с меня? — спросил Колин, переводя дух. Давненько ему не приходилось поднимать подобных тяжестей. Надо отдать Эзре должное — жизнь в сельской местности штука непростая, какой бы романтичной ни казалась. — Нисколько, мистер Миллер внес предоплату. — Что же, тогда спасибо за помощь, мистер Лерой. Берегите себя! — Будьте осторожны на дороге, сэр. Прежде чем Колин сел в машину, пока Лерой с трудом справившись с ветром, сумел закрыть дверь, он почувствовал, как на щеку упала тяжелая капля. Этого не хватало. Небо стало еще темнее, вбирая в себя свинцовые оттенки и готовясь пролиться дождем. Стащив маску и кинув ее на соседнее сидение, Колин достал из кармана телефон. «Я забрал его, еду домой», набрал он сообщение, и только выехав с парковки на дорогу, понял, что именно написал. Домой. Он ехал домой. — Надеюсь, ты понял меня правильно, — адресовал Колин телефону и Эзре. Ответ пришел только минут через десять, так что пришлось остановиться, чтобы прочитать сообщение, не боясь соскользнуть с мокрой дороги. К этому времени дождь уже начал стучать по стеклу как неугомонный барабанщик, так что пришлось включить дворники. «Рад, что ты пока живой))» Очень обнадеживающе. Эзра будет еще ни раз подкалывать его тем, что он придумал рисковать собой. Ему очень хотелось позвонить Эзре, чтобы за разговором как-то скоротать обратный путь, вместо того, чтобы общаться с его воображаемым двойником, но он решил, что у того наверняка куча дел в его отсутствие, чтобы позволить висеть на телефоне. На обратной дороге Колин опять проехался по уже знакомой ветке, хотя и не мог с точностью утверждать, что это именно она — ей в компанию добавились новые. К лобовому стеклу липли мокрые листья, и дворники без устали смахивали их к капоту. Навигатор он уже не включал и отыскал нужный поворот по памяти. По его подсчетам он должен был уже подлетать к Ирландии. Но вместо этого мчал по залитой дождем дороге и с удивлением для себя понимал, что чувствует себя на своем месте. К тому моменту, как Колин заглушил мотор, припарковав машину у дома, стемнело окончательно, хотя закат должен наступить только часа через четыре, и в доме горели огни. Он посигналил, прежде чем пойти открывать гараж, чтобы Эзра знал, что он приехал. Стоило ему выйти на улицу, как его тут же окатило, сословно из тропического душа, а потом сразу же обдало в лицо порывом ветра. Эзра появился в дверях, ведущих из гаража в дом. — Ты цел? — спросил он, проходя внутрь. Колин провел по лицу, стирая капли дождя. — Вполне. Только я не знаю, как мы потащим блок в подвал. И его, наверно, следует зарядить, пока есть такая возможность. — Он не тяжелее меня, — беспечно отмахнулся Эзра. — Меня-то ты был в состоянии поднять на руки. — Это другое. Бремя, которое выбрал сам, не чувствуется, — ответил Колин и, только потом подумав, что сморозил глупость, тут же попытался немного исправить ситуацию. — Когда это было, года два назад? Я уже не тот, что прежде. — Не прибедняйся, Колин, — велел Эзра, подскочив к нему, и обнял. — Спасибо. — Я весь мокрый! — Это я так на тебя действую? — сощурившись, хитро спросил Эзра, но все же великодушно отпустил его. — Да, переодеться не помешает. У тебя есть что-то из вещей или мне дать свое? — и тут же, заметив настороженный взгляд, заверил: — У меня и обычная одежда есть. Обычная одежда для обычных мальчиков. — Думаю, обойдусь, — покачал головой Колин и полез в машину доставать чемодан и рюкзак. — Ты в курсе, что местные считают тебя бродвейской дивой? Оттащив источник бесперебойного питания в подвал вместе с Эзрой и поставив его заряжаться, они наконец-то вернулись в дом, и Колин понадеялся, что на этом запас его приключений на сегодня исчерпан. То, что Колин сначала принял за приглушенный свет, оказалось зажженными свечами. Часть из них стояла в предназначенных для этого подсвечниках, другие торчали из чашек, бокалов или были прилеплены к блюдцам и тарелкам. — Я вижу, ты готовился? — с озорной улыбкой спросил Колин, поймав кинутое ему полотенце. Очертания гостиной плохо угадывались в теплом, уютном полумраке, можно было лишь различить удобный диван, в котором недолго провалиться даже на первый взгляд, большой телевизор напротив и расставленные у стен шкафы со стеклянными дверцами. — Это чтобы спрятать мой бардак, — рассмеялся Эзра и плюхнулся на диван. — К тому же я подумал: раз уж у нас будет свет, то можно зажечь свечи. На улице ураган, дождь, а в доме спокойно и хорошо. — Ты просто богиня романтики. Эзра самодовольно облокотился на спинку дивана, раскинув руки по сторонам, и закинул ногу на ногу. — Я тут подумал, может нам забрать моих девочек в дом, если ветер поднимется сильнее? — Ты хочешь привести сюда кур? — опешил Колин, вытирая голову полотенцем. — Козы, Колин. Под девочками я подразумеваю коз. Это вполне очевидно. — И сколько их у тебя, козий папочка? — хмыкнул Колин. — Уже пять. Других пришлось отдать. Я понял, что больше не потяну. Пэтти, Бэтти, Кэти, Нуазетт, а еще Фицуильям Второй, козленок Нуазетт, который вымахал так, что по комплекции уже не отличишь, что это ребенок. — Что случилось с первым Фицуильямом? — Она сразу была вторым. Мне нравится, как звучит Фицуильям Второй. — Это она? — Конечно она, иначе мои козы будут постоянно беременные. Не то, чтобы я не был счастлив появлению новой жизни, но зооактивисты начнут считать меня безумным козьим заводчиком. — Фицуильям? — еще раз уточнил Колин. — Хотя, чему я удивляюсь. — Я же до сих пор вас не познакомил! — осенило Эзру. — Пока мы возились с одуванчиками, они паслись за садом. — Может, позже? — вздохнул Колин, садясь рядом с ним. — Сейчас я бы предпочел просто растечься по дивану и никуда не ходить. — Если ты растечешься по дивану, то мне потом придется отдавать его в химчистку, — нахально заметил тот. Колин нащупал позади себя диванную подушку и запустил ею Эзре в голову. — Эй, так нечестно! Ты же сам сказал, я лишь констатировал факт! Увидев, что рука Колина тянется за новой подушкой, Эзра вскочил на колени, схватил ту, которой ему прилетело, и ударил Колина по голове в ответ. — Эй! — Сам «эй», — возвестил Эзра и ударил Колина этой же самой подушкой еще раз. — Мой дом, мои правила! — Ну, держись! — Колин схватил сразу две и хлопнул ими Эзру: одна пришлась по плечу, вторая по уху. В азарте, продолжая лупить его быстрыми короткими ударами, Эзра забрался на колени ухмыляющегося Колина и «надел» ему подушку на голову. — Теперь ты как Наполеон! — Эзра? — Да? — Слезть с меня, пожалуйста, — с каменным лицом сказал Колин. — Держи свои жидкости при себе, — невинно посоветовал Эзра, но послушно сполз с колен. — Я пытаюсь, между прочим, — не стал спорить Колин. — Оу, прости. Видимо, ему тоже стало неловко от собственной выходки. Эзра встал с дивана, забрал полотенце, чтобы повесить его сушиться, а через минуту вернулся с сигаретой и прикурил ее от одной из горящих свечей. — Ты выглядишь очень молодым, ты знаешь? — сев обратно, но уже на край дивана, спросил Эзра и подтянул к себе свечу на блюдце, чтобы стряхивать туда пепел. — Я имею в виду, когда ты приехал, мне поначалу казалось, что ты переплавился во взрослую серьезную субстанцию, которая руководствуется только рациональным и правильным. Ничего глупого и безрассудного, все только здоровое и экологически правильное для тела и духа. Но стоило случайному событию смешать твои планы, и ты ожил. Тебя выпнули на сцену, ты переборол первый страх, а потом решил импровизировать, не пытаясь вспомнить текст. И публике это понравилось, ты показал себя естественного. — Как ты видишь — я такой же, как и был, — пожал плечами Колин, успев в отсутствие Эзры поправить в джинсах немного вставший член, который больно врезался в молнию. — Просто в некоторых аспектах более осторожный. — Я просто хотел сказать, что опасность тебе к лицу, — с улыбкой пояснил Эзра. — Твои глаза горят. — Это горит мой первый сердечный приступ. — Назови его в мою честь. — Боюсь, что так и будет.