***
– Хах, сумел… Ну, всё, финиш… – Подал, как на блюдечке Маккуин, толи нервничая, толи в ожидании нажать газ. Старушка Бесси, кажется недовольна. Но стоит оглянуться вокруг, можно заметить, что у жителей городка, окружившие нарушителя спокойствия, на лицах написано: «Маккуин, ты малолетний…» или «ты что наделал…» ну, или же «И.Д.И.О.Т». Что весьма кстати, потому как сам паренек походу не выкупил прикола. – Скажите спасибо и я поехал! Хаха, большего не требую! – Как ни в чем не бывало, сказал он, сдерживая смех, от вида тухлых рожь, что смотрят на него. Но жителей можно понять. Ведь дорогу, которую он уложил… Мягко говоря… В общем и целом, её даже оценить невозможно, ведь дороги, как таковой-то и не было. Одни ямы, пробелы и неровности. И где-то в далеке прозвучал знакомый тембр и манера речи: – Чур, я первый по ней проедуся! – зазвучал Мэтр, собственной персоной. Но как только он выехал на своем буксире, то от его старушки ни одного гвоздика целого не осталось. Жители были в шоке, и с каждой секундой их шок перерастал в гнев. – Дорога – кошмар, - опечаленно ответила Салли. – Как раз под стать городочку! – Выпалил гад, не смутившись, что говорит это обиженному народу. Кажется, он думает, что его теперь точно отпустят. Салли ахнула, на её глазах выступили слёзы. Но девушка не будет плакать. В конце концов, она – адвокат, что устроит ему Ад. Салли переполняла гнев и обида, а ещё больше – наплевательское и заносчивое отношение преступника и отсутствие у него признания совершенных им нарушений. Парень-пожарник. Известный своей эмоциональностью не выдержал этих жестоких слов в адрес его любимого и родного города, расплакался и убежал прочь, туда, где не будет больно… Салли с жителями, смотрели на убегающего парня, думая, как можно будет его успокоить. Но девушка быстро взяла себя в руки и незамедлительно ответила на оскорбление: – Ты что о себе думаешь?! – Салли готова была его в клочья разорвать на месте. – Слушай, Док сказал: как закончу – я свободен, ведь так? – с раздражением ответил Маккуин, топая ногой. – Ты должен чинить дорогу, а не портить! – Высказал Док, выходя из-за Бесси. Мужчина был разгневан. Кажется, он подслушал отрывок разговора парня с Салли. Маккуин встрепенулся, когда услышал едкую злость и строгость в голосе недовольного мужчины. Док, встал напротив Маккуина и продолжил: – Всё! Соскребай! И за дело! – на такое Маккуин не согласен. А как же уговор? Он, конечно не соглашался с ним и не собирался, но совесть-то у них должна быть. Звезду мало того задержали, так теперь ещё и в плену держат? Хамство! – Слушай, отвянь! Моя машина – не бульдозер! А я – звезда гонок! – с ухмылкой ответил Маккуин, думая, хаха, что после такого его отпустят, и по головке гладить будут, приглашая на знатный банкет. – О? – Мужчина иронично удивился, – Да неужели? – Мужчина, чуть было не смеялся. Но затем предложил: – Тогда предлагаю сыграть партию в бильярд, – Док посмотрел в глаза Маккуина и, не отрываясь, продолжил, – Если выиграешь – я чиню дорогу, если проиграешь – ты чинишь дорогу. (– Док, что ты делаешь?) – послышался голос Шерифа. Маккуина лишь рассмеялся. Но сделку принял. – Ты сколько лет уже не играл? Лет так восемьдесят, как тебе самому? – продолжил высмеивать мужчину. – Коли так, тебе волноваться – нет смысла, – мужчина подошел ближе, всё также сохраняя с парнем зрительный контакт. Они смотрят друг другу в глаза неотрывно, словно два огня встретились, и если их соединить – из огня выйдет костер. – А знаешь что, дедуля? Это хорошая идея, – медленно, проговаривая каждое слово, говорил Маккуин. А его голос становился всё тише и задумчивее, – Согласен.***
Вечер. Жители разошлись по домам, машину Маккуина отбуксировали на штраф-стоянку, а его самого в отделение полиции в его камеру. Маккуин лежа на кровати и подумать не мог, что задержится в этом захолустье больше одного дня. Но Маккуин сейчас думал об этом привлекательном мужчине. «Док» – произносится в голове у парня, вспоминая его очертания лица и мускулистое телосложение. Почему-то Маккуину не показалось странным, что он представляет мужчину оголенным по пояс, в очках и невероятным торсом. Маккуин сглотнул и представил, как полуголый мужчина поливает себя водой, в жаркий день, как по его телу бегут струйки и капли. То, как мужчина проводит рукой по своему торсу снизу, медленно и осторожно продвигаясь вверх, словно кот выгибает спину. На этом моменте Маккуин шлепает себя по лицу и переворачивается к стене, пытаясь заснуть, но всё также думая о мужчине, но теперь уже о предстоящем с ним турнире.***
В Радиатор-Спрингс поздний вечер. Жители выключили свет, закрыли свои прилавки и закрылись по домам. Только в клинике Хадсона Хорнета горел свет, а значит, Док ещё не ушел домой. Мужчина доделывал сегодняшнюю работу, которую ему пришлось отложить из-за дурного мальчишки. Док, не мог отделаться от ощущения, что этот негодник насылает на него порчу. Док снова переводит взгляд на картину. – Колесо… – с грустью произносит Док. Его глаза цвета стали, становились темнее, когда он вспоминал об этом месте или просто смотрел на картину. Мужчина отложил все бумаги в сторону и откинулся на спинку кресла, прикрывая глаза и тяжко вздыхая. Док открывает глаза и смотрит на белую лампу. Она была ослепительна, но Доку было безразлично, даже, если он ослепнет. Просидев так немного, он всё же собирается, закрывает клинику и идёт домой, в надежде, что этот вечер он проведет без печальных воспоминаний…