Мой ворчливый малыш

Когда Чимин залезал на всякие сайты и читал комментарии о том, что ночи у беременных проходят не так сладко, он уже морально приготовился и нужно было как-то физически готовиться. Когда Тэхён рассказал, что однажды Чонгук ночью ел кактус, потому что очень захотелось, Чимин убрал растения из спальни где-то на пятом месяце беременности Юнги, дабы не соблазнять его и так разбушевавшиеся гормоны. Когда Намджун рассказал, что Джин по ночам часто испытывал тренировочные схватки, то Чимин тут же обратился к гинекологу Юнги, и тот посоветовал витамины с ромашковым чаем, чтобы в случае чего, боли были не сильные. Чимин не хочет, чтобы Юнги так мучался, поэтому действительно подготовился. Но почему-то никто не рассказывал о том, что омеги обычно ближе к девятому месяцу испытывают желание гнездиться и думают, что у них период течки, словно в бреду? Это потом уже Чимин узнал, что такое бывает у всех по-разному. И обычно это связано с эмоциональными переживаниями. Когда омега испытывает стресс или какие-то страхи, то в таком положении может только желать защиты у любимого. Организм у человека умный, и обнаружив до этого не привычное состояние, к тому же во время беременности, он просто превращает это уже в привычное состояние, которое ближе всего, а именно течка и гнездование. Чимин в ту ночь проснулся от тихих всхлипов, где-то чуть ниже его головы. Юнги спал, крепко прижимаясь к Чимину и дрожал. Он буквально вцепился в края ночной футболки Чимина и носом странно принюхивался. — Юнги? — альфа сразу проснулся, — Эй, проснись. — он дотронулся до его лба, — Солнце, ты сильно вспотел и у тебя, кажется температура. До Чимина сразу доходит то, что сейчас происходит с Юнги. Омега разлепляет глаза и тут же тянется к шее, утыкается, и расслабленно выдыхает. — Болит… сильно болит… — Что? Где болит? — альфа привстаёт, тянется к светильнику на прикроватной тумбочке и как только включает, наконец-то видит уже этот холодный пот и бледное лицо. — Живот, внизу живота болит, — он еле проговаривает, опускается в подушку альфы, обнимая уже её. Юнги вдыхает и чувствует спокойствие, как боль чуть отходит, но тут же появляется. Он тянется куда-то, и в руки попадается эта самая футболка, которую Чимин сейчас быстро снял. Юнги прижимает и её к себе. — Ещё… Дай ещё… Пожалуйста. Чимину кажется, что Юнги всё ещё спит, он говорит словно не своим голосом, так тянется, и сворачивает в позу эмбриона, руками что-то нащупывая на второй половине, кровати, с закрытыми глазами, всё ещё уткнувшись в подушку. Гнездится. Чимин сразу встаёт, чтобы найти в шкафу подходящие вещи. Они уже много раз это проходили, поэтому на всякий случай каждый месяц Чимин оставлял несколько вещей, которые надевал парочку раз, на отдельной полке, но он никак не ожидал, что это произойдёт в период беременности. Он и не думал, что у Юнги будет этот стресс, так как омега почти всегда спокоен, и его в последнее время ничего не тревожит. Чимин, наплевав на завтрашнее совещание, где отец Юнги его и так сожрёт за невыполненный отчёт, отдаёт свой костюм омеге, но тот берёт только рубашку. Выбирает. Чимин всё-таки надеется, что постиранная одежда хоть как-то прокатит и вытаскивает почти всё мягкое, чтобы Юнги точно было удобно. Альфа так трепетно наблюдает за тем, как омега строит своё гнездо, пока он стоит и кусает губы за, чуть приоткрытой, дверью. Этот процесс был очень личным для Юнги и он всегда просил не заходить, если вновь будет в бреду. И Чимин никогда не мешал, лишь наблюдал иногда, ненавязчиво, чтобы если что, быть рядом. Юнги ворочался, когда уже разложил всё так, как ему было удобно, как нравилось. Он обнимал живот одной рукой, а второй подушку, но всё равно что-то не хватало. — Чимин, пожалуйста, иди сюда. И Чимин тут как тут. Смотрит обеспокоенно, спрашивает о самочувствии, и хочет ли тот пить. Юнги мотает головой, всё ещё сонный, с лохматыми волосами и чуть приоткрытыми глазами, он на коленках встаёт, тянет Чимина к себе, обнимая за талию. — Со мной, пожалуйста. Ложись со мной. Ты мне нужен. — Мне точно можно? — даже спустя столько времени пока они вместе, да ещё и в браке, Чимин всегда будет спрашивать, даже если его сначала позвали, он спросит ещё раз. Он понимает, насколько это важно для омег, для Юнги, а что важно для Юнги, для него будет в тысячи раз важнее. Юнги кивает, и только тогда Чимин аккуратно залезает в центр и выключив уже светильник, обнимает в ответ обмякшего омегу, целуя его в макушку. — Больше не болит ничего? Юнги мотает головой не желая разговаривать. Омега тянется вновь к шее, именно к месту своей метки, целуя туда, а после в скулу альфы, смачно переходя к губам. Чимин не отказывает, отвечает, поглаживая по животу. — Хочу… — шепчет в губы, носом вновь опускаясь к ключицам, — Хочу тебя, альфа. Когда Юнги обращается к нему так, то всё, значит точно течка, но её сейчас нет, и Чимин, честно, не знает, что сделать, кроме как просто попытаться объяснить и успокоить любимого. — Малыш, тебе кажется. У тебя нет течки, ты не хочешь. — Чимин гладит уже обиженно надутые щёки, прижимаясь лбом ко лбу омеги и легонько целует в носик, — Нам нужно поспать, хорошо? — шёпотом произносит, но в ответ получает сопение, чему облегчённо выдыхает. Юнги уснул в объятиях Чимина, и завтра будет медленно вспоминать и краснеть, как всегда. Альфа безумно рад, что сейчас всё прошло так спокойно. Он наблюдает за подрагивающими ресницами омеги и тем, как его дыхание восстанавливается. Он больше не дрожал, жара не было и уже перестал ворочиться. Было забавно наблюдать, что перед тем, как уснуть, Юнги прикусил большой палец, и теперь это выглядело мило. Чимину было спокойно, когда вот так по ночам он просто любовался омегой. Порой он думал: за что ему такое счастье? Среди семи миллиардов людей, ему достался такой прекрасный человек. Он явно в прошлой жизни спас всю вселенную, раз вселенная так отблагодарила его. Он постепенно засыпал, примечая, что утром всё же расспросит омегу, если тому будет лучше. Нужно узнать причину такого поведения.