Стихотворения о Доме

Он поднялся по лестнице и вошёл в коридор... Мариам Петросян, "Шакалиный восьмидневник"

Пред тобою оленья тропа: и не страшно идти по ней, если за поворотом вдруг открывается водопой. Столько прожито здесь разноцветных дурманных дней, что придётся назвать коридоры своей тропой. А вослед тебе смотрит чужой равнодушный взгляд, и приветствуют Логи, предвестники новостей... Если снова вернулся — уже не уйдёшь назад, Дом не любит сердца отпускать из своих сетей. А со стен вокруг скалятся острые их слова, и бегут антилопы, тебя провожая в путь; впереди же смеётся, летит о тебе молва, как о том, кто всё сможет и выдержит как-нибудь. Все скрипучие двери распахнуты для тебя: в их проёмах уже толпа любопытных лиц. Вот — крысиные морды, влюблённые лишь в себя, и никто не стремится упасть пред тобою ниц. А за ними зелёное царство трав, щебет птиц, издевательский их приём. Здесь уже не получится точно узнать, кто прав, всё окутано дымом и колдовством. А в четвёртую комнату лучше и не ходить: её жители в душах чего только не таят. Не тебе их пытаться правилам научить, их попытки твои только искренне веселят. И последних два логова вовсе и не свои, только связаны с ночью и тайною под замком: псы почуют сухие слова твои, но не скажут, что сделалось с вожаком... И на этом ты вспомнишь, что есть этот Серый Дом, и захочешь услышать тех, кто его познал. И услышишь — вот только не смей говорить потом, что слова их — совсем не то, что ты так искал. Опускается птица с вершин, меж коленями ставит трость. Укрывает крылом большим, рассказав тебе, что сбылось, что ушло и что сгинуло в тёмной пучине дней. Вот тропинка до памяти, есть тебе проводник, если хочешь понять, то не бойся идти по ней, может всё обнулить промедления лишний миг. Может, ты и играешь, но птица, скорее, нет: ей нет смысла загадывать фразы, давать ключи. Он, вздыхая, выводит тебя на свет — если хочется выйти, то слушай и не молчи. А второй на полу небывалое рисовал, и нельзя разглядеть подсказки в его глазах. Пред тобою хозяин Дома... и он не знал — ты уже не способен на общий негласный страх. Он, конечно, расскажет, сквозь силу поговорит и оставит тебе ощущение тяжких дум; он — прекрасный пример для того, как обманчив вид, и как жизнь в этом месте чужой не осмыслит ум. Дома милые детки не станут тебя ругать. Головой покачают: куда же ты вновь полез? Это кара и крест — виноватых средь них искать... открывай же глаза: все дороги уходят в Лес. И змеится узором проклятая буква Р, и фонарика отсветы мечутся по стене. Оставайся, Р Первый. Ты стоишь принятых мер. Я - они, и я - Дом. Просыпайся. Иди ко мне...