***
Вэй Ин всегда любил дни рождения и считал, что все его днюшки удавались на славу. Даже когда не было денег на угощения и подарки, они с братом и сестрой нашли способ повеселить друг друга, играя в настольные игры. Но такого праздника, конечно, у Вэй Ина не было никогда. Карта сокровищ, поездка в загородный дом с бассейном, запуск воздушных змеев и тортичная битва, подарки, но самое главное — все его самые близкие люди были здесь. А-Ли, накрашенная и одетая в праздничное платье, выглядела совсем как раньше. Можно было забыть о ее болезни, она ни разу не закашляла и на свежем воздухе в торжественной обстановке чувствовала себя лучше, чем обычно. — Хорошо, что вы привезли А-Юя, господин Цзинь, — Вэй Ин поблагодарил Цзинь Гуанъяо, считая, что это его заслуга. — Я не думал, что стоит, но Лань Ванцзи меня уговорил. Вэй Ин понимал опасения господина Цзиня после всего, что случилось. Но без А-Юя однозначно было бы скучнее. Вэй Ин дал ему свой телефон, позволив поработать фотографом, и теперь у него была забита вся память миллионом фотографий. Сначала А-Юя слегка сторонились, но потом, к вечеру, под вино, по мнению Вэй Ина больше похожее на виноградный сок, все начали, кажется, специально лезть в кадр. В какой-то момент А-Юй пропал, и теперь, перелистывая галерею, Вэй Ин знал, куда: Цзинь Гуанъяо и Лань Сичэнь, явно уже не вполне трезвые, устроили фотосессию с оленьими рогами, которые сняли со стены кабинета. — Они знали, на чей телефон А-Юй их фоткает? — спросил Лань Чжань, заглядывая Вэй Ину через плечо. Бассейн и вовсе привел Вэй Ина в полный восторг. Он обожал плавать. Раньше они всей семьей ездили летом к морю, а теперь у Вэй Ина не было возможности сходить даже в самый дешевый бассейн. Он думал, что и плавки его Цзян Чэн давно пустил на тряпки, но обнаружил оные в сумке в их с Лань Чжанем спальне. Брат был предусмотрителен. — Вы с Цзян Чэном сговорились? — он пораженно хлопал глазами, слушая Лань Чжаня. — Нет, дело не в том, что он не смог бы это организовать. Это ж Цзян Чэн, он все сможет. Просто брат не поладил ни с одним моим парнем, ни разу. Он всегда такой агрессивный и острый на язык, что мои партнеры не желали с ним разговаривать. Ну, или пытались набить ему морду. Или он им. Я поражен, что Цзян Чэн тебя к себе подпустил! Видеть, что брат преспокойно общается с Лань Чжанем, было настолько необычно и приятно, что Вэй Ин весь день думал об этом, чувствуя себя очень странно. Цзян Чэн на празднике вел себя со всеми вполне дружелюбно, ни с кем не поругался и вообще выглядел… Да, пожалуй, он выглядел счастливым. Вэй Ин вспомнил, как брат и сестра смеялись в бассейне, брызгаясь друг на друга, как Цзян Чэн улыбался, целясь в змея и всех подначивая, как А-Ли смеялась, когда брат зарядил ему в лицо тортом. Из глаз А-Ли пропала грустинка, которая поселилась там, казалось, навсегда, с тех пор как она заболела, и А-Чэн растерял свою серьезность и угрюмость, которые не сходили с его лица в обычное время. Вэй Ин обнаружил, что фотографии в телефоне расплываются не потому, что у А-Юя дернулась рука, а потому что на глаза навернулись слезы. Ему подарили кучу классных подарков, но Вэй Ин был готов отказаться от всех, кроме самого дорогого: его брат и сестра получили целый день беззаботного веселья. И за это Вэй Ин был так благодарен Лань Чжаню, втянув его в мокрый поцелуй и объятия. — Ты что, Вэй Ин? — увидев его плачущим, Лань Чжань испугался. — Спасибо-спасибо, Лань-гэгэ. Спасибо, что у А-Ли и А-Чэна был такой праздник! Им так все понравилось. Я словами тебе не передам, как я тебе благодарен, — он расцеловал его лицо, некрасиво шмыгая носом, думая о том, что раньше и представить себе не мог, что можно в самом деле плакать от счастья. Лань Чжань выглядел смущенным и покрасневшим. — Я счастлив, когда ты счастлив. — Из-за тебя придется Цзян Чэну миксер дарить, — Вэй Ин утер слезы со щек и рассмеялся. — Он чуть не утащил тот, что был на кухне в домике. Лань Чжань приподнял одну бровь. Под конец праздника Вэй Ин обнаружил, что кроме них с Лань Чжанем трезвыми оставались только А-Ли, А-Юй и А-Юань, и никак не мог взять в толк, что происходит. Если с Не Хуайсаном все было ясно — того развозило даже от слабых коктейлей, то как Цзян Чэн, решивший горланить какую-то дичь в караоке, не попадая в слова и мелодию, смог так налакаться, он с трудом понимал. О караоке ближе к полуночи вспомнил Лань Сичэнь и спел пару приличных песен — у него оказался приятный красивый голос, хотя от выпитого он тоже сбивался с такта. Не Хуайсан, начавший рыдать еще над игрой на гуцине, запивал слезы прямо из бутылки. — П-прекрасно! Как вы красиво поете, господин Лань! — он уткнулся лицом в салфетку, продолжая всхлипывать. — Сянь-гэгэ, а почему тогда господин Не плачет, если ему так понравилось? — А-Юань, сидящий на коленях Вэй Ина, задумчиво смотрел на расчувствовавшегося и пьяного в сопли Негейку. Вэй Ин отстраненно подумал, что, наверное, детское время уже давно кончилось и стоит отвести ребенка спать. — Просто господин Не от всего плачет, не волнуйся. Потом микрофон попал в руки А-Юю, и заплакать захотелось всем, но уже не от чувства прекрасного. А-Юй фальшивил и не попадал ни в музыку, ни в такт настолько, что заткнул уши даже А-Юань. Вэй Ин поддержал дурачка громкими аплодисментами, но от греха подальше отобрал микрофон и сунул в руки Цзян Чэну. О чем пожалел уже через минуту, когда Цзян Чэн решил петь какую-то дичь, заплетаясь языком и жутко подвывая в перерывах между куплетами. — Наверное, всем пора спать, — здраво рассудил Лань Чжань, когда А-Юань спросил: «Почему тут все так плохо поют?» — А-Чэн, эй-эй, ну-ка, иди ко мне, братишка, — Вэй Ин обнял его за плечи, со смехом отбирая микрофон, пока Цзян Чэн не нашел себе новую песню для завываний. — Все уже идут спать, думаю, пора заканчивать завы… запевать, тефтелька моя. — Гэгэ, — Цзян Чэн навалился на него с объятиями, горячо дыша в лицо совсем не винными парами. Он громко зашептал на ухо Вэй Ину, но слышал, наверное, весь дом. — Наконец-то ты нашел себе нормального мужика, Вэй Усянь. Пойдем, идем… ммм, идем, я тебе кое-что покажу. Заплетаясь ногой за ногу и навалившись всем телом на Вэй Ина, который перекинул его руку себе через плечи и обнимал за талию, Цзян Чэн потащил его в сторону кухни. Брат завел его в свою святая святых. Тут была куча кухонной техники, которую Вэй Ин видел разве что в каталогах фирменных магазинов посуды и мебели. Везде было чисто, хотя Цзян Чэн явно готовил много часов. Но это же А-Чэн, у него никогда не бывает бардака. Он протащил Вэй Ина к стойке с кастрюлями и сковородками, стащил одну и едва не ткнул ею в Вэй Ина. — Знаешь, что это? — Сковорода? — Не просто сковорода! Это итальянская медная сковорода, на которой даже такой рукожоп, как ты, смог бы приготовить что-то съестное. А это знаешь что? — он взялся за ковш, не дал брату ответить, подтащил его к плите с кучей кнопок, огладил ее, как любимую питомицу. — А посмотри, какая плита! Я готовил на ней два дня, она слушается любых команд, как выдрессированная собака! А миксер! — в порыве чувств Цзян Чэн вырвался из рук Вэй Ина и обнял здоровенный и наверняка дорогущий миксер, едва не сверзившись вместе с ним на пол. — Понял-понял, ты в полном восторге от сковородок, А-Чэн, — Вэй Ин смеялся. — Давай же, братишка, поставь миксер на место и пойдем, я отведу тебя баиньки, — он обнял навалившегося на стол брата за плечи, уговаривая оставить в покое кухонную утварь. — Вэй Усянь, — когда Цзян Чэн поднял на него безумно сверкающий осоловевший взгляд, его голос звучал одержимо. — Давай сопрем его? — Ну вот еще! — Вэй Ин шлепнул его по заднице, и Цзян Чэн несчастно ткнулся лицом вперед, подвывая в чашу миксера. — Признавайся, чего лакали с Не Хуайсаном, а? Не могло же вас с вина так развезти, там градусов как в забродившем соке! — Пф, — Цзян Чэн с трудом оторвался от стола, позволяя увести себя с кухни. — Только вы, голубки, с Лань Ванцзи лакали этот сок. Не Хуайсан принес кое-что покрепче, хе-хе, — Цзян Чэн злорадно рассмеялся ему в ухо. — Я и ему подливал. — То-то я гляжу, Негейка в сопли. В гостиной, мимо которой они шли, господин Цзинь и Лань Чжань как раз поднимали вцепившегося в скатерть Не Хуайсана на ноги. Некрасиво как вышло, но что ж делать, если все они не очень-то хороши в распитии алкоголя. Приятно, когда ты сам в подпитии, а вот растаскивать полупьяных друзей и родных уже не так забавно. Спотыкаясь об каждую ступеньку, Цзян Чэн все-таки доплелся до отведенной для него комнаты. Он должен был спать с А-Ли, но Вэй Ин справедливо рассудил, что раз они с Не Хуайсаном распили втихую черт знает что, то пусть спят в одной комнате. Вот весело поутру будет. Будь сегодня какой-нибудь другой день и повод, Вэй Ин так бы и бросил перебравшего брата на спальное место одетым. Они оба не очень любили, когда другой возвращался пьяным, поэтому после попоек Вэй Ин чаще оказывался дома у Не Хуайсана, чем в своей кровати. А Цзян Чэн пил так редко, что Вэй Ин с трудом мог вспомнить прошлый раз. Но сегодня был повод позаботиться об А-Чэне в благодарность. — Давай помогу раздеться. Это тебе не в приставку рубиться, тут нужна ловкость пальцев. Пока Цзян Чэн возился с одной-единственной пуговицей на рубашке, крутя ее туда-сюда, Вэй Ин расстегнул и снял все остальное, толкнул брата на кровать. — Миксер не дал забрать, еще и роняешь меня, — Цзян Чэн недовольно буркнул себе под нос, укладываясь в кровать. Вэй Ин накрыл его одеялом и обнял сверху, крепко стиснув в объятиях. — Спасибо, Цзян Чэн, у меня был классный праздник! И все было очень вкусно! И миксер я тебе подарю на твой день рождения, ладно? Цзян Чэн улыбнулся, обнимая его за шею и пьяно хихикая в ухо. — Только попробуй не подари, я одолжу у Лань Чжаня его подарок, и от меня пощады не будет. Вэй Ин со смехом ткнул его в бок. — Маньяк ты кухонный. Когда все гости были разложены по своим постелям, а А-Юань видел десятый сон, Вэй Ин и Лань Чжань наконец оказались в своей спальне. Пришел черед Вэй Ина быть активным, быть тем, кто ласкает, трется, влажно целует и отдается в благодарность за хорошее настроение. Обычно Лань Чжань был сверху, изредка позволяя Вэй Ину забрать инициативу, но сегодня он обещал, поэтому… — Если бы я знал, что связать тебе руки за головой будет так возбуждающе, я бы давно это сделал, — от похоти при виде стянутых веревкой запястий у Вэй Ина перехватывало дыхание. Лань Чжань лежал перед ним голый и открытый, беззащитный, привязанный за запястья к изголовью кровати. Его кожа в тусклом свете ночника выглядела совсем белой, резко контрастируя с темно-малиновыми сосками и треугольником волос в паху. Похоже, смена ролей возбуждала не только Вэй Ина. От поцелуев и прикосновений Лань Чжань вздыхал и вздрагивал, не то желая прижаться сильнее, не то отдалиться. Вэй Ин приласкал жадным поцелуем его сосок, провел ногтями по внутренней стороне бедра, потом поднял взгляд на Лань Чжаня. — Я могу делать с тобой все, что захочу? Лань Чжань чуть повернул голову на бок, посмотрел на часы. — Еще двадцать минут ты именинник, поэтому можешь делать все, что хочешь. Вэй Ин едва не расхохотался во весь голос. — Всего двадцать минут! Я мог держать тебя так весь день! Предлагаю продлить мой день рождения еще на сутки! — Девятнадцать минут, — губы Лань Чжаня дрогнули в короткой усмешке, и Вэй Ин прильнул к нему всем телом, ластясь и едва не урча. — Мой любимый подлый Лань-гэгэ. Разрешил все, но ограничил во времени. А если… — он выпрямился, но не опустился обратно, вместо этого положил ладони на бедра Лань Чжаня, — я захочу быть сверху? Лань Чжань молча раздвинул ноги, насколько позволяла их не слишком удобная позиция. Вэй Ин застыл с самодовольной улыбкой на губах. — Отдашься? Лань Чжань кивнул, в самом деле под «все» имея в виду «все». Вэй Ин огладил податливые бедра ладонями, поднялся выше, прижался членом к члену, притираясь. Он был бы не прочь увидеть, как Лань Чжань кончает под ним от проникновения, навалиться сверху, прикусить основание его шеи, помечая, ощущать, как выгибается от желания чужое тело. Но, пожалуй, это они успеют потом. Сегодня Вэй Ин хотел быть уверен, что Лань Чжань получит удовольствие. Он приподнялся, помог себе рукой и опустился на чужой член до самого конца. Показалось, или Лань Чжань выглядел слегка разочарованным? Вэй Ин наклонился, поцеловал его и слегка прикусил губу. — Сделаю приятно нам обоим, а эксперименты оставим до следующего раза. Обычно руки Лань Чжаня держали его за ягодицы или ласкали спереди, но сегодня Вэй Ин остался предоставлен самому себе. Вспомнил вдруг про заячьи уши, потянулся к тумбочке и достал ободок. — Твой зайка сегодня хорошо на тебе попрыгает, — он ухмыльнулся, глядя, как Лань Чжань сжимает пальцы в кулаки, не имея возможности выбраться. Отличный финал отличного дня рождения. Но все хорошее однажды заканчивается. И Вэй Ин знал это, как никто другой. Просто он позволил себе расслабиться и забыть ненадолго. И потому был так выбит из колеи в понедельник. В тот момент, когда он уже собирался выйти из квартиры Лань Чжаня, чтобы пойти в садик за А-Юанем, в дверь позвонили. Это был второй раз на памяти Вэй Ина, когда кто-то звонил в квартиру. Единственными гостями в доме Лань Чжаня были он сам и Лань Сичэнь. И если это не уборщица или доставщик, то Вэй Ин понятия не имел, кого может увидеть на пороге. Он напевал себе под нос, вспоминая о прошедших выходных, собираясь вечером прошерстить сайты бытовой техники, чтобы отыскать для Цзян Чэна тот самый миксер, когда звонок вернул его на землю. Вэй Ин решил, что стоит сразу одеться и взять вещи, ведь ему нужно идти. Если это какой-то сосед, то они поговорят в коридоре. Но за дверью стоял никакой не сосед. Не уборщица и даже не доставщик пиццы. Вэй Ин сделал небольшой шаг назад, глядя на высокого статного мужчину в годах, стоящего в сопровождении двух плечистых охранников. — Вэй Усянь, я полагаю? Могу я войти? Господин Лань Цижэнь спросил и тут же вошел в квартиру уверенным шагом, словно в собственный дом, и все, что оставалось Вэй Ину — только посторониться. Он еще ничего не успел ответить, только встретился с незваным гостем взглядом, и сразу понял: у них неприятности. У Вэй Ина неприятности…Часть 13
3 июля 2021 г. в 00:40
Утром Лань Чжань проснулся первым. Он постарался выгнать из головы дурные мысли о дяде и адвокате, сосредоточившись только на хорошем. Вэй Ин рядом еще спал. Как и Цзян Чэн, будучи бодрствующим и занятым делами, он выглядел старше, но стоило Вэй Ину улыбнуться или расслабиться вот так, хотя бы даже и во сне, как с лица пропадала взрослая хмурость. Лань Чжань прочертил кончиком пальца нежную линию челюсти, коснулся мягких губ, ощущая теплое дыхание, слегка прихватил ртом мочку уха.
Вэй Ин не хотел просыпаться, и Лань Чжань, усмехнувшись, посчитал, что тот не оставил ему выбора. Пальцы скользнули под одеяло, обвели мягкий сосок. Лань Чжань провел ладонью по плоскому животу, покружил вокруг пупка и наконец оказался на бедре. Огладил сверху, потом проскользнул между ног, где кожа была нежной и чувствительной. Теперь, когда на двери спальни был замок, они могли спать раздетыми, не боясь, что А-Юань внезапно нагрянет.
Поэтому сегодня на них не было ничего, кроме одеяла. И руке Лань Чжаня ничто не мешало добраться до чужого паха, обхватить мягкую плоть и начать ритмичные массирующие движения. Он внимательно следил за лицом спящего, надеясь уловить тот самый момент, когда мозг Вэй Ина наконец сообразит, что то приятное, что он ощущает, это вовсе не сон, а реальность. Вместе с приливом крови к члену губы Вэй Ина растянулись в довольной улыбке. Его глаза все еще были закрыты, но он томно вздохнул, поворачивая лицо к Лань Чжаню, напрашиваясь на поцелуй.
— С днем рождения, любимый.
Поцелуй вышел мягким, полусонным, в то время как тело Вэй Ина под рукой Лань Чжаня уже проснулось, окрепло и было готово к куда более активным действиям, чем сам Вэй Ин.
— Лучшее начало дня рождения.
Они ласкали друг друга и целовались так долго, словно у них весь день был впереди, хотя кому, как не Лань Чжаню, было знать, что на занятия любовью у них не так уж много времени. Он позволил Вэй Ину остаться лежать на подушках расслабленным и все еще не желающим открывать глаза и спустился ниже, оказавшись между его бедер.
От вздохов и сдавленных стонов Вэй Ина, толкающегося ему в рот, у Лань Чжаня твердело до боли. Хотелось грубо раздвинуть чужие ноги шире, войти в тугое нутро и брать Вэй Ина снова и снова, пока они оба не выдохнутся, падая на постель. Но сегодня пришлось сдержать свои порывы, еще успеется. Ни к чему прерывать сладкое начало дня активным кувырканием в постели.
Вэй Ин начал двигаться быстрее, одной рукой прикрыл глаза, второй стиснул растрепанные волосы на затылке Лань Чжаня.
— Лань Чжа-а-ань… Еще… Прошу, еще…
Его бедра дернулись, ноги сжались, плотнее обхватывая Лань Чжаня за плечи. Вэй Ин кончил с протяжным стоном, рискуя быть услышанным А-Юанем. Еще несколько секунд, и он снова расслабился. Лань Чжань подтянулся на руках выше, оставил на влажном от легкой испарины животе дорожку поцелуев от пупка до напряженных сосков. Дополз на четвереньках до изголовья кровати. Губы снова встретились с губами. Ладонь Вэй Ина скользнула вниз: нескольких движений по возбужденному члену хватило, чтобы довести Лань Чжаня до оргазма.
— Опять я тот, кого надо отмывать в первую очередь, — Вэй Ин усмехнулся.
— Тогда я отнесу тебя в ванную.
Лань Чжань накинул на себя халат, завернул все еще валяющегося Вэй Ина в мятую простыню под его смех и взял на руки.
— Искупаешь меня вместе с бельем? — он обнимал Лань Чжаня за шею, тычась влажными губами то в щеку, то в ухо.
В гостиной они наткнулись на А-Юаня, трущего сонные глаза.
— Папа, ты куда маму Сянь несешь?
— Стирать, он испачкался, — ответ Лань Чжаня заставил Вэй Ина громко захохотать и задергать стянутыми простыней ногами.
А-Юань хмуро посмотрел им вслед и уточнил:
— Ты только в стиральную машину его не клади.
— Обещаю, что не буду.
К тому времени, когда они собрались и приехали к кафе «Белый пион», А-Юань едва мог сидеть на месте, как и Вэй Ин, постоянно набирающий номер и дергающий Не Хуайсана вопросами о том, готово ли то, это, и пятое, и десятое. Он хотел забросать звонками и сообщениями Цзян Чэна, но тот оборвал его еще на первом.
— Будешь дергать меня — я вообще не приду. Тебе что, нечем с утра заняться с Лань Ванцзи?
— Ну, знаешь, А-Чэн, мы уже занимались, но утро имеет свойство кончаться.
— Короче, отвали. Мы с А-Ли не в состоянии забыть про твою днюху, ты напоминаешь о ней за месяц.
Он бросил трубку, и Вэй Ин всплеснул руками.
— Вредная тефтелька! Мог бы и заранее приехать, помочь нам с Не Хуайсаном накрыть на стол.
— Мгм.
Лань Чжань не стал ничего комментировать. Когда они прибыли к кафе, Вэй Ин первым подскочил к запертой двери и уставился на приклеенный к стеклу конверт. С другой стороны висела табличка «Закрыто», стулья были поставлены на столы и зал выглядел так, будто никакого празднества здесь отмечать не собирались.
— Что за ерунда? — Вэй Ин оторвал приклеенный скотчем конверт.
— Пап, а что тут написано? — спросил А-Юань, тыча пальцем в иероглифы.
— «Открой меня», — Вэй Ин усмехнулся, глядя на А-Юаня, и вскрыл конверт. В нем оказалась небольшая записка и плотный большой лист бумаги, перевязанный бечевкой. — Это что-то интересное.
Вэй Ин улыбнулся, на этот раз глядя на Лань Чжаня, и открыл записку.
— «Следуй по карте за белыми кроликами и только попробуй облажаться! Твой Цзян Чэн». Цзян Чэ-э-эн, прохвост! Что ты такое выдумал?! — Вэй Ин радостно расхохотался, открывая карту. На ней фиолетовым маркером был нарисован маршрут, который кончался где-то за пределами города, а по пути было несколько точек с приклеенными заботливой рукой, скорее всего А-Ли, белыми кроликами. — Поход за сокровищами, Лань Чжань! Ты смотри! Карта с метками! Ахах! — он радостно заскакал на месте, напоминая А-Юя, и бросился на шею Лань Чжаню.
А-Юань улыбался, но не понимал, что происходит. Лань Чжань надеялся, что Вэй Ину придется по вкусу небольшое путешествие, но не думал, что тот будет в таком восторге.
— Да он скакать начнет от радости, отвечаю, — сказал ему Цзян Чэн на днях. Что ж, он знал своего брата достаточно хорошо, Лань Чжань мог подтвердить.
— Постой-ка, — Вэй Ин вдруг отстранился, взглянул на карту повнимательней.
Едва ли он точно мог сказать, что находится по обозначенным адресам, но уж точно понимал, что последний кролик, приклеенный далеко за городом, никак не мог быть чьей-то квартирой. Он опустил бумагу и усмехнулся, протягивая:
— Лань Чжа-а-ань, ты принимал в организации этого непосредственное участие?
— Могу я ответить на твой вопрос позже?
— Я-а-асно, — Вэй Ин буквально обтерся об него, поцеловал в губы, потрепал по макушке А-Юаня. — Ну, тогда поехали и поймаем первого кролика.
Навигатор построил путь, и за каких-то десять минут они добрались до первой цели.
— Ты уверен, что это тот адрес? — Вэй Ин с удивлением хлопал глазами, глядя на оружейный магазин.
— Уверен. Пошли?
— Да!
Даже не зная, зачем они здесь, Вэй Ин был готов нестись вприпрыжку навстречу приключениям. А-Юань держал его за руку, когда они вошли внутрь. Продавец смерил их унылым взглядом, но Вэй Ина это ничуть не смутило.
— Меня зовут Вэй Усянь, и у вас для меня что-то есть, — он облокотился о стойку, освещая магазин белозубой счастливой улыбкой.
Лань Чжань чувствовал, что не может смотреть на него, не улыбаясь сам. Таким он выглядел довольным.
— А, — лицо продавца чуть оживилось, и он ткнул пальцем в коробку, стоящую в углу магазина. — Вон там. Только документы предъявите.
Вэй Ин показал ему паспорт и уточнил.
— У меня сегодня день рождения, так что это должно быть что-то фантастически крутое.
— Поздравляю, — продавец пожал плечами и кисло улыбнулся.
— Так-так, — Вэй Ин осмотрел коробку, ощупал и чуть ли не обнюхал, наконец вскрыл печать и распахнул картонку. — Луки! Лань Чжань! Гляди, какие классные, если не видел! Из таких не только воздушных змеев можно стрелять, но и дичь в лесу!
Вэй Ин был в полном восторге. Два лука в коробке с набором стрел.
— Думаю, стоит забрать их в машину.
Лань Чжань помог упаковать все обратно и унес в багажник.
— Пап, мы будем стрелять из лука? А мне можно? А что такое дичь? — А-Юань высунулся между их креслами, натянув ремень безопасности и пытаясь заглянуть родителю в лицо.
— Сядь, Редисочка, — Вэй Ин со смехом толкнул его в плечо, заставляя сесть назад. — Я дам тебе пострелять, не волнуйся. А дичь — это животные в лесу, на которых охотятся.
— А папа говорит, что убивать животных нехорошо.
— Мы не будем стрелять по животным, А-Юань, — уточнил Лань Чжань, пока они ехали к другому адресу.
И в детском мире, где Вэй Ину вручили еще одну коробку, стало ясно, по чему именно они будут стрелять.
— Воздушные змеи! А-Юань, гляди, какие красивые! Запустим с тобой вот этого, самого разноцветного! Я научу тебя, как им управлять, а потом постреляем! — Вэй Ин на этот раз распотрошил всю коробку, они с А-Юанем сели на заднее сиденье и рассматривали разноцветных бумажных змеев, которых в коробке было штук двадцать.
А-Юань был в неменьшем восторге.
— Пап, гляди, а у этого есть висюльки. А тут рыбка! А здесь усы, как у дракона! И хвост!
Следующий магазин был алкогольным, и Вэй Ин со смешком поцеловал Лань Чжаня в губы.
— А не боишься по пьяни вытворить что-нибудь эдакое, м?
— Это слабое вино, от него не захмелею быстро даже я, — Лань Чжань улыбнулся ему в ответ.
На четвертом адресе Лань Чжань велел А-Юаню подождать их в машине. Вэй Ин, заинтригованный тем, что такого они могут найти в этом здании, всю дорогу подкалывал Лань Чжаня.
— Это точно какая-то порнушка, — он хихикал до тех пор, пока Лань Чжань все с тем же невозмутимым лицом не завел его в неприметный офис секс-шопа.
Щеки у Вэй Ина покраснели, хотя он продолжал довольно улыбаться, прижимаясь к Лань Чжаню. Молодому человеку на кассе Лань Чжань протянул распечатанный чек.
— Выдайте ему заказ, — он показал на Вэй Ина, и тот покраснел еще больше, не представляя, что там может быть.
Продавец, в отличие от унылого мужчины в оружейном, усмехнулся и подмигнул Вэй Ину, доставая из-под прилавка коробку.
— Похоже, ты плохо вел себя, приятель.
— Мне аж страшно, там что, плетка? — Вэй Ин уставился на запечатанную коробку, и Лань Чжань улыбнулся. — Точно плетка.
— Я разрешу тебе сначала испробовать ее на мне.
— О, какое благородство, ну спасибо, — Вэй Ин хихикнул, пряча свой подарок под мышку. — Тебе придется постараться быть плохим сегодня, чтобы вечером я тебя отшлепал.
— Мгм.
Последний адрес располагался уже за городом, на повороте, и, когда они остановились, Вэй Ин не увидел вокруг ничего, кроме заброшенного дома с облезлым почтовым ящиком у обочины.
— И что тут?..
— В ящике, — Лань Чжань кивнул на старый покосившийся ящик, и Вэй Ин тут же сунул в него любопытный нос.
Разодрал бумажную упаковку и достал на свет черную ткань платка.
— И что это?
Лань Чжань взял у него ткань из рук.
— Дальше обещай не подглядывать. Я завяжу тебе глаза.
Вэй Ин отшатнулся.
— Не-не! Так не пойдет! Я же ничего не увижу! Я хочу смотреть!
— Но так не будет сюрприза.
— Но я уже получил кучу сюрпризов, как же я пропущу самый главный!
— Они расстроятся, если ты придешь без повязки, — Лань Чжань теперь тоже знал, на что стоит надавить, чтобы уговорить Вэй Ина.
Тот перевел взгляд на дорогу, ведущую за город, пожевал губу, повздыхал.
— Ну ладно, так и быть. Только ради идеи с сюрпризом.
Лань Чжань завязал ему глаза под чутким руководством А-Юаня и поцеловал сначала в губы, потом в кончик носа, торчащий из-под повязки.
К тому времени, когда они подъехали к загородному дому, Вэй Ин уже извелся, тяжко вздыхая.
— Ну, когда уже, Лань Чжа-а-ань, хочу поглядеть! Хочу сам все увидеть!
— Уже приехали, потерпи. А-Юань, иди вон туда, — Лань Чжань показал сыну на машущего ему рукой Не Хуайсана и прижал палец ко рту.
А-Юань со смехом выскочил наружу и побежал к Не Хуайсану, едва сдерживаясь, чтобы не завопить приветствие. Лань Чжань помог Вэй Ину выбраться из машины, обхватил руками за плечи и повел вперед.
— Тут так тихо, что я уже начинаю переживать. Может, ты завез меня в какую-то пещеру, чтобы принести в жертву дьяволу, потому что на самом деле ты сатанист?
— Не говори чепухи. Осторожно, тут доски, — они вступили на помост.
Лишенный зрения Вэй Ин активно прислушивался и принюхивался.
— Пахнет водой. Мы на озере?
— Шагай.
— О, кажется, жареным мясом запахло. Я уже проголодался. Лань Чжа-а-ань! Надеюсь, ваш сюрприз связан с едой?
— Иди вперед. Почти пришли. Ступени.
Они поднялись в дом, и Лань Чжань распахнул двери, пропуская Вэй Ина вперед. И наконец стянул с него повязку.
— Сюрприз!!! — Вэй Ин чуть не был сбит с ног врезавшимся в его грудь вопящим А-Юем, и Лань Чжань поддержал их обоих за плечи.
Остальные присоединились к шумихе теперь, когда не надо было больше тихо стоять в комнате, пока ослепленный повязкой Вэй Ин шагал по мосткам и входил в дом.
— А-а-а! А-Юй, и ты тут! А-Чэн, А-Ли, Сан-сюн! — он распахнул объятия, пытаясь обнять сразу брата, сестру и друга. — О, господин Цзинь и господин Лань! — им он помахал из кучи-малы, в которой оказался, зажатый со всех сторон чужими руками.
— С днем рождения, братишка, — шептала на ухо А-Ли.
— Мне спину зажало, — стонал Не Хуайсан.
— Я допытывался, но Лань Ванцзи так и не сказал, что было в четвертом кролике, а я узнаю, имей в виду! — прошептал на ухо Цзян Чэн, подло хохотнув.
— Вэй-сю-ю-юн, А-Юя отпустили к тебе на день рождения, кхе-кхе, — придавленный всеми к Вэй Ину, А-Юй вцепился в своего обожаемого покровителя руками и даже одной ногой.
— Ребята, как я рад вас видеть! Вы самые мои лучшие, как я вас всех люблю! — от переизбытка чувств Вэй Ин начал всех целовать, куда придется: А-Ли досталось в щеку, Цзян Чэну в ухо, Не Хуайсану, хватающемуся за спину, в макушку, А-Юю куда-то в шею.
Стоило куче рассыпаться, как А-Юань вцепился Вэй Ину в ногу, и тому пришлось поднять его на руки, чтобы обнять и поцеловать в частном порядке.
— Я тоже тебя люблю, Сянь-гэгэ! Я тоже!
— Я знаю, Редисинка, дай поцелую твою ботву на макушке, — он чмокнул А-Юаня в затылок, притянул Лань Чжаня к себе.
Наконец, как приличный человек, поздоровался с Цзинь Гуанъяо и Лань Сичэнем.
— Это лучший сюрприз, который я когда-либо получал! Кажется, я сейчас разрыдаюсь. Лань Чжань, мне срочно нужно твое плечо!
Он со смехом спрятал лицо в объятиях Лань Чжаня.
— А-а-а, ну хватит уже обниматься-целоваться, мы тут все оголодали, пока вы ехали, — Цзян Чэн потянул их обоих в столовую. — Идем, гэгэ, а то от тебя начну откусывать.
За столом все сначала оказались вместе, шумно гомоня и принимаясь за угощения. Потом разбились на группы. Цзинь Гуанъяо и Лань Сичэнь, сидящие отдельно от молодежи, о чем-то переговаривались за своим концом стола. А-Юй посадил А-Юаня на колени и, сытые, они теперь оба возились в тарелке, вырисовывая с помощью зубочисток и соуса что-то на чистом блюде. А-Юй все еще был забинтованным и бледным, но выглядел бодрым и, главное, адекватным. А-Ли пристроилась к ним с Вэй Ином, пока Цзян Чэн о чем-то яростно спорил с Не Хуайсаном.
Почему-то Лань Чжаню так некстати вспомнилось, как пару месяцев назад он был на приеме в особняке семейства Ланей. Там все было так официально, и Лань Чжань разговаривал с незнакомыми людьми о работе, пока А-Юаня развлекали нанятые актеры, а Вэй Ин разносил напитки. Как сильно отличался сегодняшний день от того! Вэй Ин прижимался к его боку, болтая с сестрой, одетой в фиолетовое платье с лотосами, А-Юань творил беспредел в тарелке, и все были заняты едой и болтовней, не думая о правилах этикета, и были одеты как попало, а не в черно-белые костюмы.
После обеда Цзян Чэн поманил всех на улицу.
— Я думаю, тебе пришелся по вкусу наш с А-Ли подарок, — он достал из коробок луки и воздушного змея.
Вэй Ин отобрал у него один лук, взял стрелу.
— Я обыграю тебя, как обычно, А-Чэн, только обещай, что не будешь хныкать, как в семь лет.
Цзян Чэн усмехнулся.
— Уверен, что хныкать сегодня будешь только ты, правда, не из-за промаха по воздушному змею, — он подергал бровями, и Вэй Ин понял, что Цзян Чэн умудрился влезть в ту коробку, в которую намеревался сунуть нос.
Она ведь лежала вместе с луками.
— Ах ты, негодник, — Вэй Ин со смехом пожурил брата. — Завидовать чужим увлечениям нехорошо. Давай запускай змея, братишка. Я подстрелю его прямо в сердце.
Они еще какое-то время дразнили друг друга, ходя вокруг да около, пока остальные наблюдали за ними с террасы. Лань Чжань взял А-Юаня на руки и отошел с ним подальше, чтобы не случилось беды.
— А Сянь-гэгэ обещал мне пострелять!
— Пока пусть постреляет сам, а ты смотри и учись.
Погода была пасмурной, и ветер был несильным. Лань Чжань знал — это преимущество для таких состязаний. Солнце не слепит глаза, а ветра достаточно, чтобы змей летел.
Цзян Чэн запустил воздушного змея, позволяя ему какое-то время подниматься выше. Вэй Ин взял лук, натянул тетиву, встал в удобную позу, прицелился, отводя руку. Выстрел прошел по косой, только слегка задев змея. Стрела улетела в густые заросли.
— Мазила! — Цзян Чэн злорадствовал.
Была его очередь стрелять.
— Давай хвались, посмотрим, как ты справишься, — Вэй Ин передал брату лук, но его глаза смеялись.
Цзян Чэн выстрелил не лучше, зацепив лишь край змея.
— Дайте мне, — на поляну вышла А-Ли.
Брат передал ей в руки лук, помог встать удобнее и напомнил, как держать стрелу правильно.
— Я все помню, Чэн-гэгэ, не волнуйся.
Она прицелилась; Лань Чжань видел, что ее ослабшие от болезни руки, не знавшие физических нагрузок, слегка дрожали от напряжения. В какой-то момент дрожь пропала, тетива натянулась сильнее, и стрела с тихим свистом отправилась вверх, попав точно в цель.
— О-о-о! — А-Юй захлопал в ладоши, восторженно глядя на лучницу А-Ли. — Цзян Яньли так прекрасно стреляет! А-Юй влюбился с первого взгляда!
— А-Юй, изменщик, — Вэй Ин навалился на него, обнимая и притягивая к себе, накинул ему на плечи валяющийся в кресле плед. — А ведь говорил, что я любовь всей твоей жизни!
— А-Юй любит Вэй-сюна, да. Ты любовь всей моей жизни, — он обнял Вэй Ина поперек груди, греясь в пледе и чужих объятиях, пока Цзян Чэн запускал нового змея.
— Эй, Сан-сюн, иди-ка попробуй, — Вэй Ин кивнул другу, предлагая поучаствовать.
Тот замотал головой, заламывая руки.
— Да ты что, Вэй-сюн, я кого-нибудь пристрелю ненароком…
— Хватит трястись как кролик, Не Хуайсан, — Цзян Чэн схватил его за руку и вытащил на поляну, пихнул в руки лук, попинал в ступни, вынуждая встать правильно. — Ну вот, держи вот тут крепко, вот так стой.
— Я-я-а не смогу, Цзян-сюн! Смотри, у меня руки трясутся.
— Да все ты сможешь, не ной, — Цзян Чэн помог ему натянуть тетиву, стоя рядом. — Давай прицелься и отпускай.
Не Хуайсан не то прищурился, не то зажмурился, разжал пальцы, стрела шлепнулась ему под ноги. А-Юй бесстыдно заржал, Цзян Чэн хлопнул себя по лбу.
— Я безнадежен, — Не Хуайсан уныло подобрал стрелу.
— Да уж, лучше ты иди в сторонке постой, а то еще в самом деле ногу себе прострелишь.
Цзян Чэн предложил господину Цзиню, тот долго целился, но промахнулся. Пришла очередь Лань Сичэня. Лань Чжань коротко улыбнулся ему. Обычно они стреляли из ружья по тарелкам, но, наверное, с луком было не сложнее. Цзян Чэн показал и брату Лань Чжаня, как стоять и держать лук. Стрела вошла ровно в цель, хотя в полете так виляла хвостом, что Лань Чжань думал — промахнется.
Наконец настала очередь Лань Чжаня. Он выстрелил не хуже брата. И Вэй Ин с Цзян Чэном снова схватились на этот раз за оба лука, чтобы стрелять одновременно — кто быстрее и точнее поразит цель. Они орали и шумели так, что будь тут соседи, кто-нибудь сделал бы им замечание за неподобающее поведение.
А-Юань громко болел за Сянь-гэгэ. А-Юй, оставшись в одиночестве, прилип к Цзинь Гуанъяо. И Лань Чжань впервые увидел, чтобы дурачок искал компании своего брата. Господин Цзинь, как и Вэй Ин, обнял А-Юя за плечи, закутанные в плед, и сел с ним в плетеное кресло. Наверное, А-Юй все еще испытывал слабость после полученных ран и еще не до конца поправился. В его черную косу сегодня была вплетена красная лента, как у Вэй Ина.
Поединок закончился ничьей. Вэй Ин и Цзян Чэн подстрелили своих змеев каждый по четыре раза и были вынуждены закончить бой, поскольку растеряли все стрелы. Вэй Ин поднял руку, и Цзян Чэн дал ему пять, а потом со смехом обнял за плечи.
— Лань Чжань, — А-Ли положила свою тонкую руку на локоть Лань Чжаня. — Спасибо, что помог устроить все это. Я давно не видела, чтобы мои братья так радовались!
— Ты хорошо стреляешь, — Лань Чжань улыбнулся ей, и она со смехом напрягла свой худой бицепс, «хвастаясь».
— А-Юань! Идем запускать змея!
Пока Цзян Чэн пошел в кухню, Вэй Ин забрал А-Юаня и достал самого красивого змея, чтобы научить его запускать. Увидев, что стрельба закончилась, А-Юй выскользнул из объятий гэгэ.
— А-Юй тоже хочет. Вэй-сюн, дай и мне змея.
Лань Чжань вынул из коробки змея с ушками и протянул А-Юю.
— Держи, — показал ему, как разматывать веревку и держать катушку.
— А ты умеешь запускать змея, Лань-гэгэ? — А-Юй смотрел на него с сомнением.
— Нет, но вдвоем у нас получится. И тут есть инструкция.
Он показал А-Юю маленький квадратик с текстом, в который успел заглянуть. К тому же не зря он дома смотрел обучающие ролики в интернете и прочитал статью о том, как правильно пускать змея.
— А наш змей полетит выше, — Вэй Ин показал им язык.
А-Юй бросил на Лань Чжаня умоляющий взгляд.
— А-Юй тоже хочет выше, как у Вэй-сюна!
Лань Чжань передал ему в руки катушку и помог аккуратно раскрутить веревку. Их змея мотало ветром туда-сюда, пока змей Вэй Ина и А-Юаня летел плавно.
— Давайте помогу, вы же совсем не умеете, — подошла А-Ли, и теперь они держали змея в три руки.
Под ее чутким руководством тот наконец покорился и начал смешно болтать ушами высоко в небе, напоминая А-Юю кролика.
К тому времени, когда змеи всем надоели, из дома выглянул Не Хуайсан:
— Чай готов, давайте все к столу.
Слегка продрогшие на осеннем ветру все двинулись внутрь. Вэй Ин шел позади гостей, а Лань Чжань подманил А-Юаня к себе, чтобы тот не мешался, они оба чуть задержались позади. Стоило Вэй Ину шагнуть внутрь, как с громким «чпок» Цзян Чэн влепил ему в лицо кремовым тортом. Послышался дикий гогот А-Юя. А-Юань сначала вытаращил глаза, а потом тоже рассмеялся. Цзян Чэн злобно хохотал.
— Это тебе за прошлый день рождения, любимый гэгэ, — как и в тот раз, он сунул палец в крем на щеке Вэй Ина и облизал. — Вкуснота.
— Ну спасибо, А-Чэн, — с трудом промаргиваясь от крема и посмеиваясь, Вэй Ин пытался отчистить лицо. — Удружил, брат, я теперь весь вечер буду ходить с тортом на лице, ммм, вкусный, — судя по всему, он и сам начал облизывать не то пальцы, не то губы.
Вэй Ин шагнул внутрь, и Лань Чжань, глядя под ноги, чтобы не поскользнуться на креме, и крепко держа за руку А-Юаня, вошел следом. А потом его зрение пропало. Снова загоготал А-Юй, А-Юань покатился со смеху, рядом раздался смех Лань Сичэня.
— Я не мог остаться в стороне, А-Чжань. Крем тебе к лицу.
Лань Чжань стер густой слой крема с глаз, чтобы хоть что-то видеть. Вэй Ин, такой же заляпанный сладким, хохотал, стоя рядом.
— Ты прекрасен, Лань Чжань!
— Можете облизывать друг друга прямо так, — Цзян Чэн высунул язык аж до подбородка, предлагая Вэй Ину слизывать с Лань Чжаня крем.
Было бы неловко, если бы при всех гостях они оба начали светить стояками. По крайней мере, у Лань Чжаня от мысли, что Вэй Ин стал бы слизывать с него крем, в паху сладко потянуло. Вэй Ин стер с его носа крем и кусочек мягкого коржа и сунул себе в рот.
— Ммм, абрикосовый. А я черничный. Попробуешь?
Лань Чжань наклонился ниже и слизнул крем с уголка его рта. И правда, черничный. Их взгляды встретились, горящие похотью из-под слоя крема на веках.
— Думаю, нам надо привести себя в порядок, — Вэй Ин потянул его в сторону лестницы.
— Да.
— Ваша спальня в дальнем углу слева, — крикнул им вслед Лань Сичэнь, и Лань Чжань еще успел увидеть, как А-Юй подкрадывается с тортом к зазевавшемуся Не Хуайсану.
День пролетел незаметно. Они болтали, смеялись, ели и пили, играли в дартс. Переодетый в чистое, захваченное предусмотрительным Цзян Чэном, Вэй Ин и А-Юань станцевали для них в гостиной. Лань Чжань был впечатлен. А-Юань знал довольно сложные движения и поспевал за Вэй Ином, ошибившись только пару раз. Под разлитое по бокалам вино пришло время историй с прошлых именин и просто из детства. Вспомнили, как Вэй Ин на свой восемнадцатый день рождения оказался в полицейском участке, поскольку решил искупаться голышом в парковом пруду и думал, что его ночью никто не заметит.
— Он так орал при этом, что не заметить его могли только глухие полицейские.
— А сам-то ты, а! — Вэй Ин обличительно ткнул пальцем в Цзян Чэна, прячась у Лань Чжаня в объятиях. — На свой пятнадцатый день рождения Цзян Чэн решил со мной поспорить и проспорил, поэтому высунулся голым торсом в окно и кукарекал до тех пор, пока соседка сверху не вылила ему на голову ведро воды.
— Все мои беды из-за тебя! — Цзян Чэн закатил глаза.
— Да ладно, весело же было. Ее внучка потом долго начинала кудахтать, когда видела тебя на улице.
— А мне папа на день рождения подарил шахматы, и я умею играть, — похвалился А-Юань, он сидел на коленях Лань Сичэня, пока тот делал для него журавлика из салфетки.
— А А-Юю тетя подарила мышеловку, и А-Юй отбил об нее пальцы, ха-ха-ха, — А-Юй помахал своей забинтованной кистью, но никто больше не рассмеялся.
— Иди ко мне, А-Юй, — Вэй Ин поманил его, и Лань Чжань подвинулся, чтобы им всем хватило места.
А-Юй тут же скользнул к ним на диван, оказавшись в объятиях Вэй Ина.
— Скажи, когда у тебя день рождения, и я подарю тебе то, что ты захочешь.
— Даже машину? — А-Юй отлип на секунду от его плеча.
— Если только пластмассовую или из желе. Хочешь машинки из желе?
— Хочу.
— Вот их тебе и подарю. Это лучше мышеловки.
— Да. А-Юю нравится желе и не нравятся мышеловки.
Еще немного вина и разговоров, и А-Ли предложила всем пойти в бассейн.
— Тут есть бассейн?! — Вэй Ин буквально подскочил.
А-Юй тоже.
— А-Юй, тебе нельзя, — Цзинь Гуанъяо тут же взял брата за руку, чтобы тот не успел сбежать и сигануть в воду со своим недолеченным воспалением и повязками на открытых ранах.
— Ну, гэгэ, ну разочек!
Пришлось совместными усилиями убеждать А-Юя, что лучше ему побыть на берегу. А-Юань вопросительно посмотрел на отца, и Лань Чжань кивнул — ему было можно, Лань Чжань взял для него купальный костюм.
— Вау! Что ж вы сразу не сказали, что тут есть бассейн! И-ха! — Вэй Ин с разбегу прыгнул в воду, поднимая тучи брызг.
Цзян Чэн последовал его примеру, с воплем нырнув бомбочкой. Они высунулись из воды оба довольные и отфыркивающиеся. Вэй Ин тут же обрызгал брата, громко хохоча, тот попытался его притопить. А-Ли и Не Хуайсан влезли в воду осторожно, оставаясь на мелководье, а на А-Юаня Лань Чжань надел нарукавники. Сам он остался сидеть на берегу, присматривая за А-Юанем.
— Не пойдешь? — Лань Сичэнь опустился рядом.
Один только господин Цзинь не переоделся, оставаясь рядом с братом на софе. А-Юй выглядел несчастным, но гэгэ был непреклонен.
— Лань Чжань, сейчас же иди сюда, они на меня нападают! Помоги мне отбиться! — к брызгающемуся Цзян Чэну присоединился, как ни странно, Не Хуайсан.
Вино хоть и было слабым, но, бокал за бокалом, Не Хуайсан, кажется, успел принять достаточно, поскольку перестал жаться по углам и теперь обливал Вэй Ина так же активно, как и брат.
— Я присмотрю за А-Юанем, а ты иди, — Лань Сичэнь подтолкнул Лань Чжаня в плечо.
Вообще-то Лань Чжань не жаждал брызгаться и шуметь, поэтому, поболтавшись немного рядом с поднимающим бурю в бассейне Вэй Ином, он отплыл к барахтающемуся в углу А-Юаню.
Пока сын нарезал круги, Лань Чжань смотрел на Вэй Ина. Они с Цзян Чэном хохотали и плескались, как сущие дети. И Лань Чжань ни капли не жалел, что устроил для них этот праздник, даже если на следующей неделе придется вернуться к тяжелым будням и их обыденным проблемам.
Сегодня Вэй Ин был счастлив, и его брат с сестрой хоть ненадолго забыли о том, что их жизнь похожа на бесконечную погоню по кругу за деньгами, лекарствами и хорошим самочувствием сестры. Сегодня А-Ли улыбалась и смеялась вместе со всеми, на ее щеках сиял здоровый румянец, она ни разу ни закашлялась и не начала задыхаться. Готовкой занимался Цзян Чэн, и он знал, каких продуктов следует избегать, чтобы не вызвать аллергии. В доме и саду не было цветов, а в бассейне — хлорки. К тому же свежий воздух еще никому не мешал.
— А-Юань, иди сюда, будешь брызгать Цзян Чэна!
Видя, что от Лань Чжаня никакого толку, Вэй Ин обратился к запасному игроку. А-Юань был счастлив, визжа и поднимая тучи брызг. От его дрыгающихся ног досталось всем — и Цзян Чэну, и А-Ли, и Лань Чжаню, долетело даже до софы, где сидели Цзинь Гуанъяо и А-Юй.
В конце концов, они притомились. А-Юань вылез посохнуть рядом с дядей, а Вэй Ин устроился в объятиях Лань Чжаня.
— Лань Чжа-а-ань-а, какой чудесный день! Спасибо тебе, это мой лучший день рождения! Люблю тебя! — он поцеловал Лань Чжаня в губы, за что получил откуда-то появившимся в бассейне надувным мячом по темечку.
— Вот неблагодарный, а мы как будто и не старались!
— А-Чэн, вредная тефтелина, ты ни минуты не можешь остаться без внимания!
Играли в водный волейбол, трое на трое. Команда Ланей и Вэй Ина и компания Цзянов и Не Хуайсана.
А-Юань вел счет, но запутался, а мяч в итоге угодил за пределы бассейна, наткнулся на какой-то гвоздь и сдулся. Цзян Чэн утверждал, что они победили, Вэй Ин показывал ему язык.
К вечеру переместились в гостиную к камину и теплому чаю на ночь. Расселись кто где — на креслах, диванах, пуфиках. А-Юй разлегся у камина на матрасе, болтая ногами. А-Юань лег рядом, они по очереди брали из миски печенье. Вэй Ин хотел было лечь в объятия Лань Чжаня, но тот не позволил.
— Я кое-что привез с собой.
— И что же? — Вэй Ин не догадался, но Лань Сичэнь улыбнулся.
Лань Чжань достал гуцинь, завернутый в плотную ткань.
— Папа, неужели теперь гуси уместны! — воскликнул А-Юань, и взрослые рассмеялись.
Вэй Ин улегся на ковре, как и А-Юй, положил подбородок на ладони, заболтал ногами, глядя на Лань Чжаня горящим взглядом снизу вверх.
— Сыграешь для нас?
Лань Чжань только кивнул. Положил инструмент на колени, настроил и коснулся струн. Он любил гуцинь за его глубокий спокойный звук, проникающий в душу. На нем нельзя было издать визгливых нот, как на скрипке, или слишком звонких, как на гитаре. Он всегда звучал немного глухо, лаская слух. Когда А-Юань был маленький, Лань Чжань играл ему иногда, чтобы помочь уснуть или успокоить его плач. Это всегда помогало.
И сейчас все притихли, слушая мягкую мелодию, которую Лань Чжань сам придумал специально для Вэй Ина. Она пришла ему в голову однажды во сне. Легкая, успокаивающая, говорящая без слов о том, как сильно Лань Чжань его любит. То, что нельзя было передать устами или через письмо, можно было сказать музыкой. Лань Чжаню всегда казалось, что мелодия — это прикосновение души к душе напрямую, минуя телесную оболочку и человеческую речь. Вэй Ин, сам играющий на флейте, должен был это понимать.
Лань Чжань бросил на него короткий взгляд. В глазах Вэй Ина отражалось пламя камина, но его зрачки были такими широкими, что глаза казались черными. Он смотрел на Лань Чжаня завороженно, пальцы его левой руки шевелились, неосознанно отстукивая мелодию. Конечно, Вэй Ин понимал…