Большая миссия маленького А-Юаня

      — Дядюшка рвет и мечет, — Лань Сичэнь тяжко вздохнул.       Они сидели втроем в гостиной квартиры Лань Чжаня. Вэй Ин и Лань Чжань на диване, Лань Сичэнь напротив, в кресле. Он единственный, кто пригубил заваренный чай. Вэй Ин обнимал себя за плечи, угрюмый и напряженный, Лань Чжань сжимал пальцы в кулаки — с прямой спиной и хмурым взглядом.       После их воссоединения минуло три дня, и за это время Вэй Ина бросало из крайности в крайность. Он то вжимался в объятия Лань Чжаня, жарко поддерживая его решимость идти до конца напролом, то хватался за голову, пытаясь сбежать. Останавливало только то, что в случае побега Цзян Чэн обещал переломать ноги — на этот раз ему.       — Я еще и утешал тебя, мерзавец! Ты что это выдумал сопли распускать из-за какого-то борзого толстосума, а? Я со стыда чуть не сгорел перед твоими Ланями! Герой-страдалец выискался! Позорник бесстыжий! Да как тебе только в голову пришла такая тупость?!       — Пусти-пусти, Цзян Чэн, — Вэй Ин без всякого толку вырывался из крепкого братского захвата вокруг шеи. — Задушишь же… Я признаю. Я виноват! Виноват, А-Чэн…       — Чэн-гэгэ, ну, он же как лучше хотел, — Цзян Яньли сочувствовала Вэй Ину издалека, стоя в другом конце комнаты, пока Цзян Чэн душил брата локтем.       — Прежде чем хотеть как лучше, спроси у кого-нибудь: как положено, Вэй Усянь! Да твой Лань Чжань просто святоша, раз тебя стерпел после такой невыносимой позорной глупости, которую ты учудил.       Твердая и крепкая рука Цзян Чэна наконец разжалась, выпуская Вэй Ина, и тот стремительно отскочил прочь, пока брат в порыве любви не прибил его совсем. Он так орал, полыхая на всю квартиру негодованием, что не выдержали даже соседи: пришли разобраться в чем дело, почему в половине двенадцатого ночи Цзян Чэн кого-то линчует и нельзя ли сделать это завтра утром?       — Остынь уже, Цзян Чэн, — Вэй Ин примирительно поднимал ладони вверх, но утихомирить братский гнев в тот день ему было не под силу.       — Остыть? Остынет мой труп когда-нибудь после очередной твоей выходки!       Вэй Ин прижал ладонь ко лбу. Брат был невыносим, но сейчас он готов был стерпеть все его крики и даже тумаки, потому что Лань Чжань поклялся, что никогда его не оставит и они со всем справятся вместе. И Вэй Ин отчаянно хотел верить в эту клятву.       Но стоило Лань Сичэню напомнить о господине Цижэне, как перед глазами Вэй Ина снова вставали непомерные суммы денег и ничтожные шансы на хороший исход суда.       — Он подал иск? — Лань Чжань был куда спокойней и задал вопрос по существу.       — Нет, — Лань Сичэнь с легкой улыбкой покачал головой. — Он хочет встретиться с вами обоими. Я предложил ему нейтральную территорию для переговоров: свою квартиру. Поэтому в субботу днем он ждет вас обоих.       — Семейный обед. Что может быть лучше? — Вэй Ин нервно рассмеялся, привлекая к себе взгляды двух братьев.       Лань Чжань перекинул руку ему через плечи и обнял, прижимая к себе и целуя в висок.       — Не о чем переживать, Вэй Ин. Мы ко всему готовы.       — Ага.       Больше всего Вэй Ину хотелось завернуться в плед, забраться с ногами на этот диван и спрятаться под рукой Лань Чжаня. Он и сам не понимал, почему так трусил. Почему внутри все сжималось при мысли о Лань Цижэне, будто он был каким-то огнедышащим драконом.       — Не сожрет же он тебя, черт возьми! — орал в тот день Цзян Чэн.       Но ни слова адвоката, ни уверенность Лань Чжаня, ни поддержка Лань Сичэня так и не смогли вселить в Вэй Ина надежду на то, что все будет хорошо. Если бы речь шла о том, чтобы защитить честь Лань Чжаня, скажем, Вэй Ин бы бросался в бой, как бешеная лисица, не ведая страха и усталости. Он бился бы с любым врагом и словом, и кулаком, будь то хоть сам президент страны. За Лань Чжаня, за А-Чэна, за А-Ли, за А-Юаня… Но эта битва была не за них. Он должен был как-то оправдаться за свои прошлые поступки перед человеком, который был настроен раздавить его. Это не отец, которому можно поплакаться в плечо и сказать, что он не виноват, что он старался быть прилежным и послушным, но так сложились обстоятельства. Это не директор школы, которого можно умаслить виноватым видом и обещаниями. Это не ректор колледжа, которому можно намекнуть: да, я схулиганил, но я один из ваших лучших учеников, неужели вам не жаль? Это не начальник, от которого можно уйти, показав напоследок язык. Господин Лань Цижэнь был главой клана Ланей и дядей Лань Чжаня — и он не одобрял выбор своего племянника и не желал дать свое благословение на их отношения, пусть даже никто в нем не нуждался. У дяди был рычаг, на который он мог давить, а у Вэй Ина не было никакого оружия против, кроме собственного слова. Даже свою миссию «Измена» он провалил, показав тем самым, что на него нельзя полагаться. Так что он готовился к худшему.       Но когда они с Лань Чжанем и А-Юанем вошли в квартиру Лань Сичэня, он даже не представлял, насколько все будет худо.       — Пап, а мы долго тут будем? — А-Юань уныло подергал отца за руку.       — Потерпи, А-Юань, у нас важный разговор с дедушкой. Тебе придется посидеть в комнате. Обещай, что не будешь шуметь. И, пожалуйста, не выходи, пока мы с Сянь-Сянем за тобой не зайдем.       — Сянь-гэгэ, а мы потом пойдем поплавать на лодочке? — он потянулся к Вэй Ину, и тот присел на корточки, улыбаясь.       — Конечно, Редисочка. Поиграй пока, а если станет скучно, я тебе в рюкзак положил интересную книжку с картинками, — он подмигнул А-Юаню, и тот кивнул, готовый ждать столько, сколько нужно.       В гостиной шел приглушенный разговор, там явно были не только Лань Сичэнь и дядя Цижэнь, но из коридора было не разобрать, о чем речь.       — Идем? — Лань Чжань отвел А-Юаня в комнату и снова оказался рядом.       — Да. Да, надо идти, — Вэй Ин покивал сам себе, но на самом деле больше всего на свете желал выскочить отсюда и умчаться прочь.       Лань Чжань подошел ближе, обнял его за плечи и поцеловал в лоб, как ребенка, и Вэй Ин усмехнулся, прижимаясь к нему на секунду.       — Все будет хорошо.       Пальцы Лань Чжаня нашли его. Вэй Ин хотел отпустить, когда они будут входить в зал, но Лань Чжань стиснул его руку крепче и завел внутрь, сразу давая понять всем присутствующим, что они вдвоем. Вместе.       И, наверное, если бы не это, Вэй Ин вышагнул обратно за дверь, как только вошел. Он почувствовал, как вся кровь отливает от лица и начинают дрожать коленки. Потому что рядом с дядей Цижэнем на этот раз сидели не его охранники — те стояли чуть поодаль, молчаливые и безучастные, как и всегда. Этих двоих мужчин Вэй Ин знал очень хорошо. Один справа от Лань Цижэня — высокий и широкоплечий, с густой гривой темных волос, собранных в хвост на затылке, и взглядом довольного хищника. Второй напротив, рядом с Лань Сичэнем — ниже на целую голову, стройный и одетый как всегда в черное, с мерзкой улыбочкой на лице и подлым взглядом.       Не Минцзюэ и Сюэ Ян уставились на побелевшего Вэй Ина, стоило тому войти. Не Минцзюэ с презрением скривил губы, Сюэ Ян противно улыбнулся.       Пальцы Лань Чжаня сжались чуть крепче, и Вэй Ин с трудом заставил свои ноги шагать.       Они сели за стол как можно дальше от всех, со стороны Лань Сичэня, и тот бросил им короткую ободряющую улыбку. Лань Чжань кивнул дяде в знак приветствия, Вэй Ин тоже отвесил вежливый, но молчаливый поклон. Господин Лань Цижэнь едва заставил себя слегка склонить голову, совершая над собой неимоверное усилие.       — Что ж, — начал Лань Сичэнь, — может быть, сегодня мы наконец сможем найти хоть какой-то компромисс…       — О да, господин Лань, — Не Минцзюэ откинулся на спинку своего стула, и тот жалобно скрипнул под его весом, — Вэй Усянь умеет находить компромиссы, поверьте мне на слово.       Вэй Ин сжал кулак, держа руки под столом, и бросил на старшего господина Не короткий взгляд. Он надеялся, что в нем было больше злости, чем испуга. Лань Чжань все еще обнимал его пальцы своими.       — А вы умеете принимать серьезные решения, не разобравшись во всем досконально. Как и господин Лань Цижэнь.       — Лань Чжань! — Вэй Ин дернул его за руку, но тот смотрел на Не Минцзюэ с открытым вызовом, не собираясь отмалчиваться.       — Когда-то и я посчитал этого мальчишку достойным получить хороший шанс в жизни, — Не Минцзюэ усмехнулся и замолчал, глядя на них свысока.       Его изогнутая бровь едва ли не дергалась при виде Вэй Ина, и тот старался быть максимально незаметным, хотя это было невозможно в их положении.       — Лань Ванцзи, — господин Лань Цижэнь подал голос. — Я вижу, что тебя не убедили ни мои слова, ни документы, что я предоставил тебе, а также…       — А также тот спектакль, что вы устроили, дядя, втянув в эту комедию Вэй Усяня. И после этого вы будете рассуждать о морали и благовоспитанности моего спутника? — в голосе Лань Чжаня звучал твердый лед, и Вэй Ину стало чуточку легче, когда он увидел, что господин Лань Цижэнь, пусть на секунду, но опустил взгляд. Едва ли пристыженный, но уличенный в неблаговидном деле.       «Наверняка винит меня в плохой игре…»       — До некоторых людей все доходит только на ярком жизненном примере, — дядя хмыкнул. — Разговоры всегда были не для тебя, Ванцзи, особенно если ты решил заупрямиться.       — Я давно не ваш ученик, господин Лань, чтобы обучать меня наглядным методом. Я воспитываю сына и знаю, как и что для него будет лучше. И за те два месяца, что Вэй Ин был частью нашей семьи, он узнал об А-Юане больше, чем вы за все пять лет, что были его дедушкой. Может, в прошлом у Вэй Ина не все шло гладко, но я не бог, чтобы судить его поступки. Мне достаточно и того, что сейчас он лучше всех ладит с моим сыном и А-Юань с ним счастлив.       От слов Лань Чжаня усы дяди Цижэня раздулись, он явно боролся с приступом гнева. Не Минцзюэ фыркнул.       — Господин Вэй Усянь, — дядя обратился наконец к нему, и делать вид, что его тут вовсе нет, Вэй Ин больше не мог. Пришлось поднять хмурый взгляд на главу клана. — Очевидно, мои объяснения и наш уговор для вас пустой звук, раз вы все еще сидите здесь, вцепившись в моего племянника как клещ.       На этих словах Вэй Ин вытянул пальцы из чужой хватки и положил руки на стол, глядя прямо на господина Ланя.       — Я уважил вашу просьбу и сделал все, как мы договаривались. Но ваш племянник не такой тупой, чтобы повестись на это; я предупреждал, что ваш план может не сработать. Я люблю Лань Чжаня и люблю его сына, и, хотя вы мне не верите, я никогда и ни за что не причинил бы ему вреда и не стал бы воспитывать его неподобающе.       Со стороны Не Минцзюэ снова послышалось насмешливое фырканье, он шлепнул ладонью по столу перед собой.       — Да кто тебе поверит, Вэй Ин?       — Мне казалось, что это семейный совет или вроде того, — Вэй Ин развернулся всем корпусом к Не Минцзюэ, больше не в силах молча сносить его усмешки и уколы. — Что вы тут забыли?       — Господин Лань Цижэнь мой старый друг и коллега, — Не Минцзюэ склонился вперед, опираясь всем весом на скрипнувший от давления стол. — И когда я услышал, что ему портит жизнь некий Вэй Усянь, охмурив его племянника, я решил, что не могу остаться в стороне. Я думал, что ты все-таки взялся за ум, малыш Вэй, а ты опять за старое.       — Вы ничего обо мне не знаете! — Вэй Ин вскочил, но Лань Чжань дернул его обратно, заставляя сесть.       Как только что Вэй Ин внутренне дрожал от страха, так теперь его трясло от злости. Не Минцзюэ! Когда-то этот человек показался ему богом, который протянул руку помощи, взяв Вэй Ина в свою фирму на должность по его профессии без диплома, опыта и рекомендаций. И так же легко он превратился в дьявола, который после позорного увольнения еще долго преследовал его, загоняя, как лисица кролика. Их пути разошлись, Вэй Ин оторвался, уйдя под землю. И вот, стоило поднять голову, как Не Минцзюэ снова оказался здесь. Разве не заплатил Вэй Ин сполна за свою самонадеянность и глупость юношества? Когда же ему будет достаточно?!       — Дядя Цижэнь, — Лань Сичэнь снова подал голос. — Я не очень понимаю, зачем вы так основательно решили ворошить прошлое Вэй Усяня? Господин Не, к чему вся эта драма? Я видел запись в личном деле господина Вэя, но, бога ради, это все дела минувших дней. Ваша фирма понесла убытки, но я уверен, что господин Вэй давно осознал свои ошибки, за которые заплатил куда большую цену, чем вы и ваши акционеры.       — Цену? — Не Минцзюэ почти рычал. — Этот сопляк не в тюрьме только потому, что я проявил сочувствие к его тяжелобольной сестре и младшему брату, которые лишились бы единственного кормильца, пойди Вэй Усянь под суд.       — Вы достали всех моих работодателей, высылая им антирекомендации на меня, так что я не смог устроиться ни на одну нормальную работу! — Вэй Ин тоже перешел на крик.       — А по-твоему, тебя по голове нужно было погладить за то скотство, которое ты устроил в моей фирме, паршивец? Еще чуть-чуть, и дело моей семьи развалилось бы до основания, потому что ты поскакал на чужом члене!       — Я бы попросил вас выбирать выражения, господин Не, — Лань Чжань не остался в стороне.       Внутри у Вэй Ина все горело от стыда и злости. Он не хотел опять переживать это постыдное унижение, как три года назад. Краснеть, трястись, извиняться снова и снова, напоминая самому себе, как мантру, что он хороший человек, который оказался в плохой ситуации. И только.       Пришлось вдохнуть и выдохнуть, успокаивая заходящееся сердце.       — Я извинился за все, в чем был виноват перед вами, господин Не, и больше оправдываться не собираюсь.       — Дядя, — Лань Чжань обернулся к господину Лань Цижэню. — Зачем здесь господин Не? Я в курсе того, что написано в личном деле Вэй Ина, и уже сказал, что для меня это не имеет значения. Все вопросы, которые у меня были к Вэй Ину, мы уже обсудили с ним вместе. В том числе и этот.       — У господина Вэй Усяня хорошо подвешен язык. Уверен, что он нашел оправдание своим неблаговидным фотографиям. Но мошенничество и бизнес-шпионаж — это не пустые обвинения, и, что бы тебе ни наговорил господин Вэй, у господина Не есть доказательства его вины. Ты не последний человек в своей фирме и в клане Ланей, и такой как Вэй Усянь может быть опасен…       — Да я вас умоляю, господин Лань! — Вэй Ин почти схватился за волосы, запрокидывая голову. — Вы делаете из меня какого-то монстра! То боитесь, что я А-Юаня воспитаю извращенцем, то что ограблю вас или Лань Чжаня! Просто скажите прямо: вам не нравится, что ваш племянник гей! Кого бы он ни выбрал в спутники, вы все равно найдете, к чему придраться!       — Сбавьте тон, Вэй Усянь, — глаза господина Ланя горели недобрым огнем. — Вы забываете, с кем разговариваете. Я здесь ради своего племянника и внука, и если мне нужно для этого вытряхнуть ваше грязное белье, я готов. Лишь бы донести до Лань Ванцзи, что вам рядом с ним не место.       Лань Сичэнь тяжело выдохнул и потер нахмуренный лоб.       — Дядя, мне кажется, что вы перегибаете палку. Я уверяю вас, что Вэй Усянь приличный человек, в чем бы его ни обвинял господин Не. Я-то в отличие от Ванцзи не гей и не влюблен, неужели моего слова вам недостаточно?       — Это бессмысленно. Зачем мы здесь, Лань Чжань? Давай уйдем, — Вэй Ин обернулся к бледному и хмурому Лань Чжаню, стискивающему кулаки и зубы.       Очевидно, что тот и сам был не прочь убраться, но слова Не Минцзюэ так задели его, что он буквально прожигал его взглядом.       Плохо дело. Вэй Ин нервно сглотнул. Он бросил короткий взгляд через плечо на Сюэ Яна и понял, что тот с мерзкой улыбкой наблюдает за ним все это время. Сюэ Ян ему подмигнул, и глаза Вэй Ина расширились от страха.       Нельзя было допустить, чтобы все решили посмотреть на те самые доказательства, что принес Не Минцзюэ!        «Тварь… Паскуда… Мерзавец…»       С этого ублюдка станется! Нужно было еще тогда убедиться, что он все уничтожил. Что записей больше нет!       — Что такое? — голос господина Не отвлек Вэй Ина от мыслей об убийстве Сюэ Яна. — Не хочешь, чтобы твой парень увидел, как ты ради американских долларов сосешь чужой член? Наверное, самое обидное, что за услуги, оказанные твоим поганым ртом и вертлявой задницей, ты не получил не то что ни цента, но даже фыня.       — Не слушай его, Лань Чжань. Идем, — Вэй Ин поднялся, собираясь уходить и утащить за собой Лань Чжаня, но тот словно прирос к месту и прикипел взглядом к Не Минцзюэ.       — Ты не знаешь, о чем говоришь, Не Минцзюэ, — Лань Чжань почти шипел, и Вэй Ин почувствовал, что дело совсем плохо.       Зря… Зря он все рассказал Лань Чжаню. Столько лет никому не говорил, и стоило оправдаться перед кем-то, как правда грозилась вырваться наружу. Лань Чжань обещал, что ничего не скажет, что его не вывести из себя, но, кажется, все вышло из-под контроля.       — Я не знаю? Это ты не вполне понимаешь, какую змею пригрел у себя на груди, — Не Минцзюэ продолжал зло насмехаться.       — Лань Чжань, не надо. Ты обещал мне, — он сам зашипел Лань Чжаню на ухо и понял, что Лань Сичэнь и Лань Цижэнь уже косятся на них с подозрением.       — Ну, хватит тянуть, включи им занимательное видео, Сюэ Ян, — Не Минцзюэ рассмеялся, снова прижимаясь спиной к спинке стула и скрещивая руки на груди.       — Не смей!       Стоило Сюэ Яну поднять пульт, чтобы нажать на кнопку «play», как Вэй Ин вскочил со своего места и рванулся к нему, пытаясь отобрать.       — В чем дело, Вэй Усянь? Не хотите, чтобы все увидели правду о вас? — Лань Цижэнь усмехался, поглаживая бородку, довольный устроенной потасовкой.       Сюэ Ян был вынужден встать, уворачиваясь от Вэй Ина, когда по короткому кивку главы клана пара охранников наконец ожила. Чужие крепкие руки оказались на локтях Вэй Ина, его оттащили в сторону, и тут же рядом оказался Лань Чжань. Все было так быстро, что Вэй Ин не успел опомниться, как двое мужчин уже хватались за разбитые носы и губы. Лань Чжань отпихнул его себе за спину, гневно сверкая взглядом в сторону охранников и дяди, показывая всем своим видом, что если кто-то еще тронет Вэй Ина, нарвется на его тяжелый кулак.       — Хватит, прекратите этот бред! — он обернулся к дяде.       — Да, давайте просто посмотрим кино, — Сюэ Ян, оставшийся без присмотра, щелкнул пультом и на большом плазменном экране появилась черно-белая запись с камер наблюдения.       — Нет! — Вэй Ин попытался рвануться к телевизору, но ему преградили путь. — Сюэ Ян! Ты тварь, ты сказал, что все уничтожил!       — Что? — Не Минцзюэ враз потерял с лица улыбку.       А Сюэ Ян, наоборот, растянул губы в широкой ухмылке. Пожал плечами и рассмеялся.       — Ты всегда такой доверчивый, Вэй Ин?       Все, что Вэй Ин хотел сейчас — впечатать кулак в эту противную рожу снова. Как в прошлый раз. Только теперь бить и бить этого ублюдка, пока он не потеряет половину своих зубов, чтобы улыбаться было нечем. От злости белело в глазах, он с рычанием бросился вперед, но на этот раз его перехватил сам Лань Чжань, стискивая в объятиях.       — Не надо, Вэй Ин, успокойся.       — Пусти, я убью его! Он сказал, что все удалил!       Сюэ Ян смеялся, напоминая Вэй Ину психованного злодея из кино.       — Я сделал все, что ты сказал, мерзавец! Ты должен был уничтожить запись!       — Ну что сказать? — Сюэ Ян переводил насмешливый взгляд с Лань Чжаня на Вэй Ина. — Я соврал.       — Сюэ Ян! Как это понимать? — Не Минцзюэ поднялся со своего места, нависая над столом.       И только в этот момент Вэй Ин с ужасом понял, что Не Минцзюэ все еще здесь. Он стоял спиной к телевизору, буравя злым темным взглядом Сюэ Яна, в отношении которого звучали обвинительные слова Вэй Ина. У Вэй Ина еще был шанс, если Сюэ Ян будет держать за зубами свой трепливый, грязный, подлый язык.       Лань Сичэнь, сидевший к экрану лицом, уже успел увидеть происходящее. Его щеки покраснели, но он выглядел уже не смущенным, а ошарашенным.       — Лань Сичэнь! — Вэй Ин окликнул его, и, когда тот обернулся, сделал умоляющее лицо, без слов прося его выключить запись, пока остальные не обернулись.       — Как понимать? — Сюэ Ян подкинул пульт в воздух и поймал его снова, подобно циркачу. — В прошлый раз я хотел получить денег, а в этот раз просто увидеть ваше выражение лица, господин Не. Только держите себя в руках, как в этом славном кино господин Вэнь Жохань…       — Не надо! — Вэй Ин почти прорычал, понимая, что это бессмысленно.       — …Держит листья шелковицы.       Глаза Не Минцзюэ расширились, и он резко обернулся как раз в тот момент, когда господин Лань Цижэнь тоже соизволил бросить короткий взгляд на экран. И этого было достаточно, чтобы он возмущенно нахмурил брови, вглядываясь в лицо молодого человека на экране в руках мерзко ухмыляющегося Вэнь Жоханя.       — Что это за ерунда? Это не Вэй Усянь! Что за глупые игры? — Лань Цижэнь обернулся к Не Минцзюэ.       На какие-то несколько секунд Вэй Ину показалось, что господин Не сейчас начнет задыхаться, так бестолково он открывал и закрывал рот, таращась на экран. Потом его рука невольно зашарила по столу, и не найдя того, что искал, он обернулся и заревел на всю комнату:       — Выключи это сейчас же, тварь! Сюэ Ян!       Но того уже не было в комнате, как и пульта. Как и Вэй Ина, который вырвался из рук Лань Чжаня и выскочил в коридор, на ходу выхватывая из кармана телефон и трясущимися руками набирая номер Цзинь Гуанъяо.       Тот взял трубку почти сразу, и Вэй Ин поблагодарил небеса за это, слыша, как в гостиной Не Минцзюэ и Лань Цижэнь орут друга на друга и на Лань Сичэня, который пошел выключать телевизор вручную.       — Ал…       Вэй Ин не дал ему ответить.       — Господин Цзинь! Срочно спрячьте где-нибудь Не Хуайсана! Если вы ему не поможете, Не Минцзюэ его убьет! Пожалуйста! — голос Вэй Ина сорвался на отчаянный крик. — Он видел запись!              Несколько дней назад       — Я расскажу тебе всю правду, если ты обещаешь, что сохранишь ее в секрете, — Вэй Ин лежал под боком у Лань Чжаня, нежась в его теплых объятиях.       Они были вдвоем в темной спальне и наслаждались друг другом после второго этапа перемирия, горячего и страстного, от которого на груди Вэй Ина расцвели засосы, а губы Лань Чжаня все еще были ярко-красными после продолжительных поцелуев. Чужие ласковые пальцы скользили по плечу Вэй Ина, заставляя того млеть от прикосновений. Но у Лань Чжаня были вопросы, на которые он обещал ответить не таясь.       Нельзя было позволить недомолвкам снова встать между ними.       — Хорошо. Обещаю, — Лань Чжань прижался губами к его лбу, припечатывая обещание поцелуем.       — Ладно. Просто… эта история одна сплошная задница. Ты уже знаешь, что колледжа я не закончил. Я поступил на факультет дизайна, но сносно смог отучиться только три года. Потом родители погибли в аварии. Их машина стояла на светофоре у железнодорожного переезда. Грузовой поезд сошел с рельсов и…       Вэй Ин махнул рукой, и Лань Чжань поймал его ладонь, пряча под своей на груди.       — Знаешь, нам даже тел не показали, — он думал, что сможет упомянуть гибель родителей невзначай, но стоило заговорить о том времени, как воспоминания сами полезли в голову, сдавливая горло нервной дрожью, меняя голос, учащая сердцебиение. — Что могло остаться от двух маленьких людей в машине, которую расплющило грузовым вагоном на полной скорости? Кровавое месиво. Цзян Чэн отказывался верить в случившееся. Пока А-Ли была в больнице в тяжелом состоянии, он атаковал врачей и полицию, как безумный. Кричал, что они врут, просил показать тела, чуть ли не заявил, что это заговор. Я думал, он спятил. Он ничего не хотел слышать: что там были вещи и документы, что ДНК совпало, что их опознали по зубной карте. По остаткам зубов. Я не знаю точно… Я не слушал. Я тогда мог думать только о том, как хорошо, что мне уже восемнадцать. Как хорошо, что нас не заберут в приют и не разделят. Ведь других родственников у нас не было, некому было взять над нами опеку.       Цзян Чэн все кричал и ругался со всеми, пока я впал в ступор. Я даже не помню хорошо, что было в тот первый день. И на следующий. А потом один из полицейских понял, что Цзян Чэн не отвяжется. Он привез нас на стоянку и показал машину. Раздавленную, искореженную, она вся была залита уже почерневшей кровью. Я тогда смотрел и думал: неужели в человеке так много крови? А потом Цзян Чэн съехал по мне на землю под недовольные вздохи полицейского. И только тогда я очнулся — пока приводил брата в чувство и уводил его оттуда. Первый месяц после их смерти был сущим кошмаром, но жизнь продолжалась. Закончились каникулы, я должен был вернуться к учебе, но я работал и не мог больше беззаботно посещать лекции и мечтать о будущем. Теперь я часто пропускал, и никакие объяснения учителя не хотели от меня принимать. Им было все равно, что только я могу приносить в семью деньги. Цзян Чэн был несовершеннолетним, он еще ходил в школу и мог устроиться только на подработки вечером. Сколько бы объяснительных я ни написал, ректор был непреклонен. Я поступил в колледж на бюджетное место, прошел по серьезному конкурсу и должен был держать уровень. Если тем, кто оплачивал обучение, многое прощалось, то за мной присматривали, чтобы страна не тратила деньги, если я бесполезен. Я не дотянул даже до второго семестра, меня отчислили в ноябре. Это был последний курс, было ужасно обидно, но я не мог тянуть учебу и работу. Продолжал заниматься самостоятельно по учебникам, когда было время, но надежды на восстановление были небольшие. Сам понимаешь, мне сказали, что вернуться и закончить последний курс я смогу только за деньги. Так что я оказался ни с чем. Без диплома и образования. В колледже я познакомился с Не Хуайсаном. Мы поступили вместе. Были в одном потоке, но на разных специальностях. Я на дизайнерской, а Не Хуайсан, ха-ха… — он рассмеялся Лань Чжаню куда-то в подмышку, — ты только не смейся над ним при встрече, ладно?       — Мгм, — Лань Чжань оставался серьезен.       — Он на финансового аналитика учился. Хах, — Вэй Ину было даже вспоминать это смешно. — Как ты понимаешь, запихал его туда старший брат, чтобы Сан-сюн приносил пользу их семейному делу. Только проще, наверное, курицу научить танцевать, чем Негейку финансам. Он был прилежным учеником, но при всем своем старании едва тянул основные предметы. Он даже выглядел среди всей этой серьезной толпы мальчиков-зайчиков как Дюймовочка, которая не понимает, как ее сюда, черт возьми, занесло. Я при первой встрече подумал, что он из нашей группы. Ему бы какие-нибудь веера разрисовывать или птичек разводить или флористом работать. Но никак не финансистом. Короче, Не Хуайсан был крайне несчастен на своем факультете и переползал с курса на курс исключительно благодаря тому, что вертелся ужом, как умел. Тут списал, там приплатил однокашнику, чтобы тот ему объяснил получше, а где-то брал своим нелепым обаянием. Он ненавидел финансы, но не мог пойти против желания брата, своего единственного опекуна и родственника, который в их семье имел очень большое влияние, встав во главе фирмы после смерти их отца.       — Насколько я помню, отец господина Не был в преклонном возрасте.       — Да. Не Минцзюэ на двенадцать лет старше Не Хуайсана. Старик Не развелся с первой супругой, находясь уже в годах, женился на молоденькой, и та родила ему Не Хуайсана. Только господин Не и ее вскоре прогнал из семейного гнезда. Так и получилось, что Не Хуайсан рос с братом и отцом, который умер, когда Не Хуайсану было тринадцать. Короче, так мы и познакомились с Негейкой — у кабинета ректора. Я был втянут в секс-скандал с профессором, а Не Хуайсан… в общем, он тоже был по похожему делу.       — Его тоже домогался профессор?       — Нет. Он переспал с дочкой ректора.       — Ректор об этом узнал и решил его выгнать?       — Нет-нет, — Вэй Ин едва сдерживал смех. — Все было бы ничего, но у этой дочки был парень, который узнал, что она переспала с Сан-сюном. И этот чудила не придумал ничего лучше, чем переспать с Не Хуайсаном в отместку своей девушке. Так она их и застала вместе. А у Негейки это был вообще первый раз, вроде бы раньше он хотел, да не срасталось. Ну, и девушка эта ему заявила: либо ты сваливаешь из колледжа, либо я всем расскажу, что ты гей. Вот я и застал его у кабинета ректора. Он выглядел как самый несчастный человек на свете, едва не плакал. Мы с ним тогда пошли выпили вместе, разговорились, и я предложил выход получше. Прикинулся его парнем, сказал, что все и так в курсе наших отношений, и рычагов давления у девушки не осталось. Так мы с Не Хуайсаном и сдружились с первого курса. Он-то был свой среди богачей, как ни крути, а я хоть и умею со всеми дружить, но от меня эти напыщенные индюки как от лисы шарахались поначалу. А Не Хуайсан меня познакомил с некоторыми классными людьми, у него был доступ на закрытые вечеринки только для богачей, он ходил в крутые клубы и ни в чем себе не отказывал: брат поощрял его учебу хорошей стипендией. Когда я вылетел, он единственный из сокурсников, кто продолжил со мной общаться. Поддерживал, денег одалживал, вытаскивал иногда хоть куда-то, чтобы я мог развеяться. У Не Хуайсана много приятелей, но друзей по пальцам пересчитать. И я помог ему определиться с его сексуальными предпочтениями тогда, еще на первом курсе.       — Вы с ним спали? — руки Лань Чжаня сжались чуть сильнее, притискивая Вэй Ина ближе, будто Не Хуайсан готов был выпрыгнуть из-под кровати и украсть его.       — Было дело. Но, знаешь, мы быстро поняли, что не подходим друг другу. Только не как пара. Он ужасно капризный в постели, ему не угодишь: то медленно, то слишком жестко, то потрогал не там, то больно сделал, то Марс в созвездии Козерога и поэтому трахаться можно только раком и никак иначе. Короче, это я потом понял, что он хотел просто, чтобы его повалили и отымели без всяких предложений и подстраиваний под его капризы. Но не всегда. И это не точно. В общем, на фиг это все, на фиг, я с Негейкой только как друг, — он отмахнулся, устраиваясь поудобнее в руках Лань Чжаня, помолчал немного и продолжил. — Он хороший друг. Ближе него у меня были только Цзян Чэн и Цзян Яньли. Когда он закончил с горем пополам свой колледж, брат взял его на работу. Не финансистом прямо, а помощником. Большее бы Негейка и не потянул. Он и помощником идти не очень-то хотел, но что поделать. А я тогда как раз лишился работы, и все было плохо, и брат Не Хуайсана случайно заглянул к нему в этот момент домой. Мы разговорились, и Не Минцзюэ, узнав мою историю, предложил мне место. Он знал, что мы с Не Хуайсаном дружны, имел обо мне какое-то представление из рассказов брата. Короче, он решил мне помочь. Посмотрел мои эскизы и чертежи, сказал, что им нужны новые таланты, сказал, что я смогу проявить себя. Я был ему ужасно благодарен, думал, что мне несказанно повезло. Что это судьба свела меня в тот день у кабинета ректора с Не Хуайсаном, а теперь с его братом, чтобы я мог удержать свою семью на плаву. Деньги были очень нужны, а в их фирме на моей должности платили хорошо, даже если я был только начинающим специалистом. Я был на седьмом небе от счастья, обещал себе, что не влезу больше ни в какие разборки, буду тише воды, ниже травы, лишь бы удержаться в фирме Не Минцзюэ. Теперь мы снова могли каждый день видеться с Не Хуайсаном: офисы, в которых мы работали, оказались на одном этаже, и можно было болтать в курилке или у кофемашины, когда есть свободное время. Я проработал там всего три месяца.       Вэй Ин вздохнул, поерзал щекой по теплой груди Лань Чжаня, ища удобное положение. Чужая ладонь скользнула по затылку, зарываясь в волосы, массируя, успокаивая.       — А потом появился он. Вэнь Жохань. Старый деловой партнер отца Не Минцзюэ. С Не Минцзюэ они были ровесниками и держали друг друга на расстоянии вытянутой руки: не подпустить близко, не упустить из виду. Этот Вэнь Жохань был… ммм... — Вэй Ин прикусил кончик пальца, — короче, он был красавчиком. Завидным женихом: высокий, статный, длинноволосый, с жгучим взглядом карих глаз. От таких мужчин девушки текут, а парни вроде нас с Не Хуайсаном готовы пасть на колени. Вэнь Жоханя мы тогда увидели в первый раз, и Не Минцзюэ после того, как тот ушел, сказал: «Чего встали? Весь коридор перегородили! Акула Вэнь сожрал бы вас и не подавился, если бы вы попали ему под ноги». Мы тогда похихикали и разошлись. Я и думать не думал о том, чтобы пытаться заарканить какого-нибудь богатого красавчика. А через время заметил, что Не Хуайсан витает в облаках. Стал его пытать, и он раскололся. На вечеринке, устроенной братом, он познакомился с Вэнь Жоханем лично, и оказалось, что тот вовсе не против компании молодого и красивого парня. Мне уже тогда показалось это подозрительным. Какое совпадение: Вэнь Жохань возвращается к делам, встречается с Не Минцзюэ и вдруг сразу же начинает тесное общение с его младшим братом, и не просто дружеское. Все было скоротечно и бурно, но в тайне, о которой знал только я, ведь Не Хуайсан скрывал от брата свою ориентацию. Не Минцзюэ, как твой дядя — строгих традиционных принципов и все такое. Все воспитывает из Негейки мужика, а тот не получается. Если б знал старший господин Не, что тут хоть лепи, хоть не лепи… Короче, пока Не Хуайсан предавался разврату с подозрительным деловым партнером брата, в фирме начала твориться какая-то ерунда. Возникали сбои в системе безопасности, стали утекать секретные данные, появляться несостыковки в документах, Не Минцзюэ был вынужден разорвать два выгодных контракта из-за того, что его потенциальные партнеры стали сомневаться в надежности фирмы. Творилась какая-то чертовщина, в которой было поручено разобраться Сюэ Яну. Его-то я и застал однажды копающимся в компьютере Не Хуайсана. Он не заметил меня, а я успел увидеть, как он отправляет по почте документы. Важные документы с компьютера Не Хуайсана. Естественно, я спросил, какого черта он тут делает и откуда у него пароль от компьютера Не Хуайсана, но Сюэ Ян — эта подлая крыса — конечно же, не растерялся. У них с Вэнь Жоханем был план, который летел к чертям, потому что они никак не рассчитывали, что брат сурового Не Минцзюэ окажется такой трепетной фиалкой. Они хотели сделать несколько компрометирующих видео с Не Хуайсаном и шантажировать его, заставить отправлять им документы. Потому что Вэнь Жохань, как оказалось, вовсе не отошел от дел годами ранее, а потерпел финансовый крах из-за махинаций господина Не-старшего. И когда тот почил, Вэнь Жохань решил поискать возмездия и потопить фирму Не. Он собирал данные, которые помогли бы привести фирму к банкротству. Не Хуайсан был отличной мишенью — молодой, бестолковый, влюбленный. Им можно было вертеть как угодно, вот они и повертели. Он разболтал Вэнь Жоханю какие-то финансовые секреты, показывал ему некоторые данные, но серьезные документы хранил под замком. Все-таки голова у Негейки была немного на месте. И Вэнь Жохань не смог добиться от него того, чего хотел. Поэтому с помощью Сюэ Яна он собирался наконец сорвать маску и начать Не Хуайсана шантажировать. Общими усилиями они поняли, к собственному огорчению, что, если Не Хуайсана напугать, толку от него не будет вообще никакого. Он сдаст их с потрохами трясущимися руками и слезами на глазах, как только войдет в офис. Когда я попался на глаза Сюэ Яну, ему пришла в голову гениальная, по его мнению, идея. Мы с Не Хуайсаном были друзьями, и только я знал его небольшой секрет. А теперь знал еще и очень большой. Сюэ Ян привел меня к Вэнь Жоханю, и мне показали видео. Эти мрази… Они… — Вэй Ин стиснул пальцами одеяло, с силой впиваясь ногтями в ткань, вспоминая то, что видел тогда на записи. — Этот Вэнь Жохань просто больной извращенец. Он втянул Не Хуайсана в полнейшее дерьмо. Одевал его как шлюху, спаивал — Сан-сюну-то немного надо, чтобы налакаться, — заставлял нести всякую мерзкую унизительную чушь. Если бы Не Минцзюэ увидел это, увидел своего брата таким: пьяным, одетым в чулки, подставляющим зад Вэнь Жоханю и разбалтывающим развязанным алкоголем языком информацию, которую никто вне здания фирмы знать не должен, Не Хуайсану был бы конец. Его не просто уволили бы с работы, но и лишили доли акций в семейной фирме, которую он получил на совершеннолетие, и доброго имени тоже. Я не представляю, как Не Хуайсан выдержал бы этот позор. Одно дело нарядиться и поиграть с любимым человеком за закрытыми дверями. И совсем другое опозориться на весь свет на видео со всеми подробностями. Сюэ Ян сказал, что, если Не Минцзюэ хоть что-то узнает, это видео они включат в трансляции на всех экранах в фирме, выложат на сайт и пришлют ссылку Не Минцзюэ. И если я хочу помочь своему другу, то мне придется кое-что для них сделать. И, конечно же, молчать в тряпочку. Вэнь Жохань и меня снял на видео: заставил разыграть с ним любовную сцену и передачу данных на флешке. Он сказал, что, если все полетит к чертям, Сюэ Ян покажет Не Минцзюэ это, чтобы отвести подозрения от Не Хуайсана и взять меня на крючок. Сначала я хотел послать его на хер, не собирался я играть в эту игру и лишаться работы. Но эти подлые макаки показали, почем фунт лиха. Нас с А-Чэном и А-Ли за мнимые долги выселили из квартиры на следующий же день, и мы оказались без крова над головой. Сюэ Ян сказал, что, если я хочу, чтобы Цзян Чэн закончил школу, а не попал в тюрьму для малолеток, лучше мне сотрудничать. Потому что такие, как мы, для таких, как Вэнь Жохань — не более чем букашки… Я оказался зажат со всех сторон: либо я выполню то, что они просят, либо мы с Не Хуайсаном в любом случае оказываемся в полной жопе. Я тогда подумал: чего мне бояться? Кто не знает, что я гей? Ничего, переживу. Мне не терять лицо перед семейством и акционерами, зато эти шакалы оставят в покое мою семью и друга. И в решающий момент я передал Вэнь Жоханю документы. Но только часть. Формально я выполнил свою часть сделки, но его планы сорвались, к тому же Не Минцзюэ в конце концов пронюхал, от кого идет душок, и Сюэ Ян запустил в ход их запасной план. Меня выставили шлюхой и мошенником, я подрался с Сюэ Яном и с треском вылетел из фирмы, получив запись в личном деле. Не Минцзюэ был в таком бешенстве, что я думал — он убьет меня. Он так орал, обвиняя меня во всем, что я едва не разрыдался прямо там, зная, что все это обман. Но Сюэ Ян стоял рядом, и Не Хуайсан был за дверью, испуганно кусая пальцы и таращась на скандал во все глаза. Вэнь Жохань, конечно же, бросил его сразу, как только все вскрылось, и Не Хуайсан был единственным, кто пытался меня оправдать перед братом. Говорил, что Вэнь Жохань меня соблазнил и обманул, что я не собирался ничего такого делать. Но, конечно, Не Минцзюэ было плевать кто и почему, главное результат. У него были доказательства, и слова брата не могли ничего изменить. Вскоре после этого Негейка тоже уволился. Все время трястись над секретами фирмы его психика не выдержала, и он попал под крыло господина Цзиня, где и остался.       — Ты рассказал ему правду?       Вэй Ин облизнул губы, опустил взгляд, прочертил пальцем узор на груди Лань Чжаня.       — Нет.       — Почему? Ведь он был виноват в том…       — Ни в чем он не был виноват, Лань Чжань. Вэнь Жохань обманул его и использовал, хотел опозорить. И чем? Тем, что Не Хуайсану нравятся мужчины? Тем, что он влюбился? Он хотел извалять в дерьме то хорошее, что в нас есть: любовь, доверие, возможность быть собой с близкими людьми. Если все это уничтожить, что вообще тогда останется? Мне повезло с моим первым парнем. Он был отзывчивым, чувствительным человеком, он хорошо умел чувствовать тело партнера. Я тогда еще искал сам себя, и он мне помог раскрыться, помог понять, что в моих желаниях нет ничего постыдного, что быть с партнером открытым, страстным, громким — это нормально и хорошо, а не то, чего нужно стесняться. Не поверишь, Лань Чжань, но даже я когда-то думал, что сексом можно заниматься только под одеялом в темноте и тихо, и не дай бог руку сунуть куда-нибудь не туда. Это быстро прошло, но только потому, что мне достался хороший партнер. Да, Не Хуайсану, конечно, было не шестнадцать, но он такой человек… все принимает близко к сердцу. Вэнь Жохань делал с ним развратные вещи, притворяясь его любимым человеком, как после такого вообще кому-то доверять в постели и не только? Конечно, Не Хуайсан потом понял, для чего были их якобы чувства. Он думал, что его хотели использовать, чтобы выведать данные, но он и понятия не имел, что все было гораздо хуже. Что Вэнь Жохань собирался макнуть его головой в грязь и потопить в ней. Не Хуайсан подумал, что они, не добравшись до него, переключились на меня. Он считал себя виноватым, что не разглядел подлости Жоханя и позволил ему меня обмануть. Из-за Жоханя Не Минцзюэ так взъелся на меня, и я не просто лишился работы в его фирме, но вообще в нише своей профессии. Поэтому Не Хуайсан всегда дает мне денег в долг, когда совсем плохо.       — А твоя семья? Они знают всю правду?       — Только не про Сан-сюна. Я рассказал все-все только одному человеку — Цзинь Гуанъяо.       Эту историю Вэй Ину давно не приходилось вспоминать. Он рассказал ее господину Цзиню однажды, когда все снова было худо и казалось, что просвета нет. Он перебрал и приехал почему-то не домой к Сан-сюну, а в кафе «Белый пион» под самое закрытие. Господин Цзинь, несмотря на усталость после долгого дня, не позволил ему, пьяному и промокшему под дождем, добираться домой своим ходом. Оставил в кафе и напоил горячим чаем, под который, едва шевеля языком и пуская горючие слезы, Вэй Ин вывалил на беднягу все свои несчастья. Наутро, проснувшись в чужих комнатах, с ужасом вспомнил о своих вчерашних откровениях и чуть ли не на коленях умолял Цзинь Гуанъяо ничего не рассказывать. Никому. Тот обещал ни во что не вмешиваться и никогда больше не поднимать эту тему, если Вэй Ину так было угодно. Но он же советовал не держать это в секрете, сесть и поговорить с братьями Не, чего Вэй Ин, конечно же, сделать никак не мог.       Время шло, и история все дальше уходила в прошлое. Вэй Ин думал, что она уже никогда не всплывет наружу в таких подробностях, которые начал забывать даже он сам. Представить, что однажды злой дядя его нового возлюбленного решит раскопать дела давно минувших дней и Вэй Ину придется пересказывать этот позорный кошмар, он был не в состоянии. Но жизнь так непредсказуема…       — Вэнь Жохань — мошенник. Вам нужно было сразу обо всем рассказать, Вэй Ин.       — Лань Чжань, — Вэй Ин запрокинул голову, чтобы встретиться с хмурым взглядом любимых глаз. — Я просто хочу забыть обо всем этом и больше никогда не вспоминать. И ты обещай, что никому не расскажешь то, что сегодня услышал.       Лань Чжань вздохнул, он явно был не согласен с позицией Вэй Ина, но это была не его история и не его тайна.       — Я уже дал тебе слово. Но… — теплые пальцы отвели прядь волос со лба Вэй Ина, коснулись губ, огладили подбородок и снова осели на плече, — шила в мешке не утаить, Вэй Ин. Не хочу, чтобы это снова причинило тебе боль.       — Да чтоб это шило вместе с мешком утонуло на дне морском!       Тем вечером Вэй Ин закончил их разговор горячим поцелуем, не зная, что через несколько дней Лань Чжаню уже ни к чему будет держать данное слово.