Большая миссия маленького А-Юаня

      А-Юань никогда еще не видел, чтобы все его родные собирались в доме у дяди Сичэня. Это было странно, особенно потому, что сегодня не было никакого праздника. Он специально уточнил у отца, но тот выглядел таким серьезным, что о празднике не могло быть и речи. И даже Вэй Усянь хмурился, улыбаясь только иногда, и от этого становилось тревожно. Дядя Сичэнь не улыбнулся А-Юаню, как обычно, и не повел на кухню отведать сладостей, не предложил почитать книжку. Он только кивнул взрослым, и отец с Сянь-гэгэ оставили А-Юаня в комнате.       Здесь он обычно спал, если приходилось ночевать у дяди. Тут лежали его книжки и игрушки, но сегодня А-Юаню не очень-то хотелось играть. Происходило что-то непонятное, и от этого у А-Юаня в животе словно намерз лед, как в морозильнике — было очень неприятно. Хотелось взять отца и Вэй Усяня за руки и увести домой, где можно будет включить телевизор, и отец будет готовить ужин, а они с Сянь-гэгэ под музыкальный канал успеют нарисовать что-нибудь на планшете.       Он достал из рюкзака книгу, которую дал ему Сянь-гэгэ, пролистал несколько страниц, но вскоре отложил и подошел ближе к двери.       В гостиной, от которой его отделял коридор, кричали взрослые. Что-то грохнуло и раздался злой окрик отца, громко и так же раздраженно разговаривал Вэй Усянь. А-Юань понятия не имел, о чем шла речь, но ему стало совсем не по себе. Он никогда… никогда в жизни не слышал, чтобы отец кричал. Бывало, что он поднимал голос, ругая А-Юаня, но это случалось довольно редко. И никогда вот так: зло, с угрозой…       А-Юань чуть-чуть приоткрыл дверь, чтобы подсмотреть в щелку. Гостиная была закрыта, но было слышно, как все взрослые ругаются, обсуждая какое-то видео. Зло и отрывисто говорил отец, звонко отвечал Вэй Усянь, громогласно возмущался какой-то незнакомый мужчина, говоря неприличные слова, кричал дедушка Цижэнь, даже дядя был недоволен. Потом дверь распахнулась, и в коридор вышел один из охранников дедушки. Его рубашка была испачкана в крови, он зажимал пальцами разбитый нос, и в распахнутых дверях А-Юань успел увидеть отца, сжимающего кулаки, и стоящего рядом с ним Сянь-гэгэ.       От страха у А-Юаня задрожали коленки. Отец ударил охранника дедушки? Разбил ему лицо до крови?! Это было настолько пугающе невероятно, что А-Юань не был уверен: может, ему померещилось? Может, это не отец, а вовсе какой-нибудь инопланетянин, или не кровь, а кетчуп? Почему же тогда Сянь-гэгэ так вцепился ему в руку?       А потом двери распахнулись, и сам Вэй Усянь выскочил в коридор. Он выглядел бледным и испуганным, схватился за телефон и стал говорить, что Не Хуайсана убьют, если господин Цзинь его не спрячет.       А-Юань таращился сквозь узкую дверную щель на происходящее, сам не свой от страха.       — Как это все понимать, Вэй Усянь?! Сейчас же вернись и объяснись! Где эта сука Сюэ Ян? — с грозным ревом высокий незнакомец выскочил в коридор.       Следом показался отец, покрасневший, разгневанный, он вклинился между чужаком и Сянь-гэгэ, уже убравшим телефон в карман.       — Только благодаря Вэй Ину ваша фирма не развалилась окончательно, господин Не, — отец смотрел на чужака с такой злостью и говорил так жестко, что А-Юань его не узнавал.       Таким хищным сделалось его лицо, такими злыми и темными были обычно спокойные глаза.       — Я спрашиваю не вас, господин Лань. Пусть Вэй Усянь объяснится!       Сянь-гэгэ был таким бледным и испуганным, что А-Юань чуть не захныкал от страха, но вовремя зажал себе рот рукой, ведь взрослые разозлились бы на него, если бы увидели, что он подсматривает и подслушивает.       — Не Минцзюэ, послушайте, Вэнь Жохань обманул вас, обманул Не Хуайсана…       — Обманул? Мой брат… С этим… — незнакомец стиснул кулаки так сильно, что А-Юань зажмурился, решив, что прямо сейчас взрослые подерутся, но вместо этого мужчина резко бросил: — Он все у меня выложит, сопляк! Я из него всю душу вытряхну.       — Нет, постойте! Не Минцзюэ!       А-Юань открыл один глаз, глядя, как Сянь-гэгэ пытается остановить высокого мужчину, но тот вырывает руку и уходит прочь. А-Юань думал, что теперь, с уходом этого человека, все прекратится, но Сянь-Сянь вдруг рванулся обратно в гостиную.       — Вэй Ин!       — Вы добились, чего хотели?! — Сянь-гэгэ кричал, и А-Юань теперь хорошо слышал каждое слово, потому что дверь за собой ни он, ни отец не закрыли. — Влезли туда, куда не следовало! Я не спал с Вэнь Жоханем! И не шпионил на него! Они с Сюэ Яном получали информацию от Не Хуайсана, которого напоили и обманули, ясно?! А меня шантажировали этим видео, обещали выложить его в сеть, если я не передам им одну флешку перед советом акционеров! Они выселили мою семью из дома, угрожали моему брату тюрьмой! Почему бы вам не поискать среди своих служащих таких мерзавцев и тварей, как Сюэ Ян и Вэнь Жохань, которые улыбаются вам в лицо, а за спиной проворачивают грязные делишки! А вы вместо этого хотите подать в суд на своего племянника, хотите отобрать сына у любящего отца! Обвиняете меня черт знает в чем, будто я перед А-Юанем хожу разодетым, как шлюха, или учу его воровать, или поощряю его хулиганить. Не знаю, что еще вы себе напридумывали!       — Может, вы и не занимались шпионажем, но очевидно, что вы постоянно попадаете в подобные неприятности! Вы все время в центре секс-скандалов, окружены безнравственными личностями и позволяете моему племяннику общаться с ними. Если господин Не Хуайсан настолько глуп и развращен, что попадает на подобные видео, то как я могу позволить своему внуку общаться с вашими друзьями?       — Дядя, речь ведь идет о Вэй Усяне, а не о Не Хуайсане… — подал голос дядя Сичэнь.       — Да господину Ланю все равно, о чем мы тут говорим! Он просто хочет, чтобы я убрался с его глаз, и Лань Чжань до конца своих дней был один. Зато не гей! И хочет контролировать А-Юаня так же, как контролировал всю жизнь вас с Лань Чжанем, чтобы вы жили по его правилам.       — Да что ты можешь знать о жизни в семейном клане, Вэй Усянь? — послышался громкий стук, как будто дедушка Цижэнь ударил кулаком по столу. — Семья выживает, только если все подчиняются ее главе и занимают свое место в деловой иерархии общего бизнеса! А не таскаются по подработкам, как ты, попадая в скандалы.       — Довольно уже этих оскорблений, дядя! Вы хотите обвинить Вэй Ина в том, что он родился не в клане, а в обычной семье без большого достатка? Быть бедным — это тоже значит быть безнравственным в вашем понимании? — отец все еще звучал зло.       — Вэй Усянь не понимает, что вы стали теми, кто вы есть — образованными, обеспеченными, успешными людьми только потому, что я, как выразился Вэй Усянь, контролировал вашу жизнь.       — Успешными и несчастными, да. Я слышал что-то такое. Вы ведь заставили Лань Чжаня жениться на нелюбимой женщине, чтобы он родил вам внука. И плевать вам на то, что он не хотел. А когда он признался, что интересуется только мужчинами, вы выгнали его из клана, угрожая отобрать ребенка. Это, конечно, очень ему помогло: оказаться выпнутым под зад только за то, что он родился не таким, как вы, и не соответствует вашим высочайшим стандартам нравственности! А если А-Юань тоже родился вдруг не таким, вы и его потом выгоните? Вы что, счастливы, только когда делаете больно своим близким? Ну уйду я, и что дальше?       — Вэй Ин…       — Не надо, Лань Чжань, не вступайся. Я хочу услышать ответ. Что будет, когда я уйду? Лань Чжаню никогда нельзя будет заводить отношения? Или ему ждать до восемнадцатилетия А-Юаня? Жениться с выходом на пенсию?       — Это не ваше дело, что будет после вашего ухода…       Взрослые продолжали ругаться, и А-Юань, незаметный ни для кого, выскользнул сначала из комнаты, а потом из квартиры, поспешно пробегая коридор и лестницу. Выскочил на улицу, не чуя под собой ног, и только тогда остановился, когда на лицо упало несколько редких дождевых капель. На улице было промозгло, хотя он был в куртке и сапогах, которые успел быстро накинуть. Но здесь не были слышны крики взрослых, все еще звенящие в ушах.       Все из-за него. А-Юань не мог понять сначала, а теперь знал наверняка: все переругались из-за него, и дедушка собирался прогнать Сянь-гэгэ из-за А-Юаня. Как же так? Как мог не нравиться такой милый и веселый Сянь-гэгэ хоть кому-то? Но дедушка так злился и ругался, не желая видеть Вэй Усяня рядом с отцом именно из-за А-Юаня. Значит, дело было не в Сянь-гэгэ, а в нем, А-Юане. Из-за него тот мог уйти от отца, и отец до старости будет жить в одиночестве…       А-Юань пошел вперед, куда глаза глядят, представляя, как Сянь-Сянь уходит и отец год за годом остается один. Он больше никому не будет улыбаться, занимаясь снова только работой по вечерам и в выходные. Вместо веселой мамы Сянь придет строгая и равнодушная нянька, заставляющая А-Юаня целыми днями учиться, с которой папа будет только сухо здороваться и прощаться, спрашивая лишь, хорошо ли А-Юань вел себя сегодня. Не будет ни танцев, ни разбросанных по дому игрушек, ни веселых дней рождения, ни походов в парк… Отец больше не пойдет на свидание, потому что А-Юань не мог представить, с кем еще тот мог бы общаться так же, как с Вэй Усянем. Ведь даже тут А-Юаню пришлось так постараться!       И теперь все его усилия оказались напрасны.       Он не хотел жить со строгим дедушкой. И не хотел, чтобы отец из-за него остался один.       На глаза упорно наворачивались слезы, но А-Юань старательно сглатывал их и шел вперед. Он не знал, что ему делать… Хотелось просто пойти домой, и чтобы все снова было хорошо. Но все было так плохо, что одному А-Юаню на этот раз не справиться.       Он обернулся назад, глядя издали на дом дяди. Все его близкие были в квартире дяди и кричали друг на друга. Остался только один человек, к которому он мог обратиться за советом. А-Юань добрался до автобусной остановки и отправился к А-Юю. А-Юй был другом Вэй Усяня и другом А-Юаня и мог подсказать, что сделать, чтобы всех помирить.       Пройти в автобус не составило труда, затерявшись среди взрослых. Встав рядом с одним из мужчин, А-Юань делал вид, что они вместе, а потом показал контролеру свой старый билет.       — Маленький пройдоха.       Он не сразу понял, что эти слова обращены к нему.       — Сбежал из дома? — мужчина снова к нему обратился, и А-Юань поднял взгляд на взрослого.       Одетый в черное, стройный мужчина с длинными волосами хитро улыбнулся ему, глядя сверху вниз. Кажется, они вместе зашли на остановке. Вообще-то отец учил не разговаривать А-Юаня с незнакомцами, а этот и вовсе выглядел подозрительно: с лисьей улыбкой и черными глазами. Но А-Юань сейчас был не против поговорить хоть с кем-то.       — Мои родные поругались, и я еду к своему другу, чтобы он мне помог.       Незнакомец ухмыльнулся, и у его глаз собрались морщинки.       — А ты знаешь, где живет твой друг?       — Знаю, — А-Юань пожал плечами. — В кафе «Белый пион», на втором этаже. Вместе с кроликами.       Автобус вдруг резко дернулся, но незнакомец схватил А-Юаня за воротник, не давая тому упасть. А когда отпустил, А-Юань вдруг заметил, что на руке мужчины не хватает одного пальца. Вообще-то это было неприлично… Почему, А-Юань не знал, но чуял, и все ж таки раз отца тут не было и никто не слушал их разговор, он решил задать вопрос. Интересно же.       — А где вы потеряли свой палец? Вы сражались со злодеями?       Мужчина засмеялся и вытаращил глаза, выглядя слегка безумным.       — Когда я был маленьким мальчиком, как ты, один злой дядька, вроде меня, переехал мне руку. Если будешь болтать с незнакомцами, то тоже лишишься пальца. Бу!       А-Юань сощурился, глядя на странного господина с большой толикой сомнения. Если поначалу мужчина и показался ему подозрительным, то теперь он сильно сомневался, что тот так уж плох. Он серьезно изрек:       — Ты не похож на злого дядьку. Как тебя зовут?       — Ты невоспитанный мальчишка, — мужчина приподнял одну бровь, глядя на А-Юаня свысока.       — Меня зовут Лань Юань. У меня есть конфетка, хочешь? — А-Юань сунул руку в карман и вытащил одну из карамелек, которые давал ему Сянь-гэгэ еще на той неделе.       Его спутник посмотрел на протянутую ладонь А-Юаня, отвернулся к окну, словно не желая разговаривать, но потом все-таки взял конфету. Засунул себе за щеку; А-Юань тоже решил полакомиться. Может, хоть карамелька растопит лед в его животе.       — Сюэ Ян.       — Господин Сюэ Ян, а у тебя есть друг?       Перекатывая во рту конфету, Сюэ Ян закатил глаза, делая вид, что ему страсть как скучно болтать с А-Юанем, но все-таки ответил. А может, просто устал?       — Есть.       — А почему ты не с ним едешь, а один?       — Потому что, маленький засранец, я застрял тут из-за твоих родственников.       — Ты знаешь папу? — А-Юань поднял на Сюэ Яна удивленный взгляд, и тот улыбнулся своей лисьей улыбкой.       — И папу, и маму, и дедушку, и даже тебя, сопляка, знаю. И кстати, — Сюэ Ян вытащил из кармана пульт от телевизора и протянул его А-Юаню, — на, отдашь своему дяде. Забрал случайно.       А-Юань повертел в руках пульт, на нем сзади им же самим была налеплена когда-то наклейка с морозным узором, а значит, пульт и правда был из дома дяди. Он сунул пульт в карман и поблагодарил господина. Они помолчали, автобус ехал вперед. Люди входили и выходили, и А-Юань вспомнил, как ездил к дяде на автобусе с отцом, а потом в садик с Вэй Усянем. Страшно было подумать, что это могло закончиться.       — Ян-гэгэ, — ему было так грустно, что он был готов поделиться своей печалью даже с этим лисьим человеком. — Дедушка заставляет мою маму уйти, а меня хочет забрать к себе, и папа останется один. Я не хочу, чтобы было так. Что мне делать? — он посмотрел на Сюэ Яна снизу вверх.       Тот молча глядел в ответ, потом улыбнулся одними губами, как человек, который лучше всех знает, что же делать в таких ситуациях.       — А что ты собирался делать сегодня вечером до того, как твои родственнички начали драть глотки?       А-Юань уже и забыл, но тут же вспомнил.       — Мы хотели поплавать на лодочках!       Сюэ Ян впервые наклонился к нему, и А-Юань смог увидеть свое отражение в его черных глазах.       — Ну, так иди со своим другом и поплавай на лодке, лучше в центре озера. Ты меня понял?       А-Юань прищурился, чуть склонил голову к плечу, глядя в красивое, немного хищное лицо Сюэ Яна, и твердо кивнул. Тот скривился и выпрямился.       — Проваливай отсюда, твоя остановка.       Автобус начал тормозить, и А-Юань завертел головой, поднимаясь на цыпочки: из-за других людей ему не было видно, что находится за окном. Сюэ Ян чуть посторонился, и А-Юань смог разглядеть знакомую вывеску кафе.       — Точно. Спасибо! Спасибо, господин Сюэ Ян! — он вежливо поклонился ему. — Надеюсь, что вы скоро встретитесь со своим другом!       Тот ничего не ответил, и А-Юань выскочил из автобуса. Он уже хотел побежать в сторону кафе, но в этот момент на него натолкнулся сам А-Юй.       — А-Юань? Приветик! — он явно собирался сесть на рейс, но столкнувшись с А-Юанем, передумал.       — А-Юй! — А-Юань бросился к нему и обнял за ногу. — Я должен кое-что тебе рассказать!              Они не стали садиться на автобус и пошли пешком, пока не было дождя. Отправились в сторону парка. А-Юй держал А-Юаня за руку, как взрослый, пока А-Юань взахлеб рассказывал ему все, что случилось за последний час. Как кричал Вэй Усянь, как ударил кого-то отец, как злился дедушка.       — Я хочу, чтобы все помирились! Почему дедушке не нравится Сянь-гэгэ?       — По-моему, твой дедушка глупый, — А-Юй тоже нахмурился. — Вэй-сюн самая лучшая мама на свете, а еще любовь всей моей жизни. И ему даже все равно, что у меня есть справка.       — Да нет, А-Юй, Сянь-гэгэ любовь всей жизни моего папы, — уточнил А-Юань, а слова про справку ему вообще остались непонятны.       — Вот потому твой папа и разбил нос тому мужику! Потому что за любовь всей жизни нужно драться кулаками! — А-Юй воодушевленно поднял свой тощий кулак, и А-Юань подумал, что, наверное, если А-Юю и отцу придется драться за Сянь-гэгэ, у А-Юя нет шансов.       — В автобусе я встретил господина Сюэ Яна, и он посоветовал мне поплавать на лодочке, и тогда все будет хорошо. Но я не знаю, как это…       А-Юй не дал А-Юаню договорить, присел на корточки, остановившись, схватил того за плечи. Глаза А-Юя светились озорством, он улыбался.       — А пошли и правда поплаваем! Я тоже хочу плавать на лодке!       А-Юань улыбнулся, убрал выбившуюся из хвоста А-Юя прядь волос ему за ухо. Он вдруг вспомнил, как они с дядей в прошлый раз запускали с лодки фонарик.       — У тебя есть деньги, чтобы купить воздушный фонарик, А-Юй?       Тот огляделся по сторонам, будто кто-то мог застукать их за какой-то шалостью, сунул руку в карман куртки и достал кошелек.       — Есть. Пошли!       Ну, раз А-Юй тоже был не против и даже готов был купить фонарик, то и А-Юань воодушевился. Они пойдут поплавать, потом приедут отец и мама, и все поплавают вместе. Разве можно ругаться на лодке? А-Юань вот не представлял! Если все они будут сидеть в лодочке и грести, всем будет весело, и никто уже не захочет кричать и махать кулаками. К тому же в лодку не пойдут такие люди, как охранники дедушки или тот незнакомый высокий господин, что кричал на Вэй Усяня. Потому что А-Юань не представлял, чтобы такие строгие господа плавали на лодочке просто так, ради развлечения. Он и дедушку с трудом представлял в лодке, но А-Юаню показалось, что тот согласится. Ну, если А-Юань очень попросит.       На лодочной станции висел замок, но А-Юй перескочил через ограждение и перенес А-Юаня. Они выбрали красную лодку с черной полосой на боку, и сначала А-Юй посадил в нее А-Юаня, а потом сел сам. Это было самое большое озеро в городе, и они с дядей плавали здесь несколько раз.       — Думаешь, папа и Сянь-Сянь скоро придут?       — Думаю, да, — уверенно сказал А-Юй, гребя веслом то с одной, то с другой стороны борта.       Какое-то время они крутились на одном месте у берега, потому что А-Юй больше плескался и лодку вело то туда, то сюда. Но потом наконец двинулись плавно вперед, к самому центру озера. В выходной солнечный день здесь было много лодок с такими же детьми, как А-Юань, а сегодня они с А-Юем были одни. Уже начинало темнеть, с хмурого неба мог вот-вот начать капать дождик. Но ничего, у А-Юаня был капюшон, у А-Юя тоже.       Он улыбнулся своему другу, и тот улыбнулся в ответ, старательно гребя веслом.       — Я никогда раньше не плавал в лодке, — признался А-Юй. — Это так классно! Кругом вода! А мы сухие!       — Мы же в лодке, — хихикнул А-Юань. — Дядя Сичэнь всегда меня тут катает. А твой гэгэ почему тебя не катает на лодочке?       — Не знаю, — А-Юй призадумался. — В кафе тоже все поругались, поэтому я ушел.       — Ты поругался с гэгэ?       — Нет, приехал злой брат Не-сюна и начал кричать во все горло. Я тоже не люблю, когда кричат. Когда моя тетя кричала на меня, она меня всегда била потом. Или кричала и била сразу. Или сначала била, а потом кричала. Гэгэ пошел его успокоить, потому что Не-сюн плакал, а я сбежал, чтобы меня опять не побили. Лучше я с тобой на лодке поплаваю, чем пойду туда, чтобы меня побили.       А-Юань вытянул руку и погладил А-Юя по колену, жалея. А-Юаня никогда не били. Няня или отец могли шлепнуть по попе или рукам, но так чтобы бить — такого не случалось. Наверное, А-Юю лучше не жить у злой тети.       Они добрались до самой середины озера, и А-Юань в предвкушении смотрел, как А-Юй достает из-за пазухи сложенный бумажный фонарик. Под чутким руководством А-Юаня ему удалось собрать каркас и зажечь горелку.       — Классно! Такая красота! — А-Юй был в полнейшем восторге, глядя на то, как поднимается в воздух с его рук разноцветный фонарик.       А-Юань завороженно смотрел на его огонек. Фонарик относило все выше и дальше по ветру, в воде было видно его волшебное отражение. Их лодку медленно разворачивало, и чтобы было удобней следить за фонариком, А-Юань пересел А-Юю на колени. Так было мягче и теплее. А-Юй прижал его к себе.       — А дядя говорит, что, когда запускаешь фонарик, надо загадывать желание.       — И что ты загадал?       — Хочу, чтобы папа и Сянь-гэгэ всегда были вместе, и мы жили все вместе дома. Не хочу жить с дедушкой.       — А я хочу, чтобы… ммм… — А-Юй призадумался, и А-Юань обернулся, глядя на него снизу вверх. — Хочу, чтобы гэгэ свозил меня на море. Еще хочу новые краски, потому что мои потратились. Хочу сходить еще раз в клуб с Вэй-сюном. Еще хочу научиться кататься на велосипеде. И еще…       — А-Юй, — А-Юань со смехом похлопал его по руке. — Ты так много хочешь, а фонарик у нас только один. Можно только одно желание. Или надо купить еще фонариков, чтобы на каждое хватило.       — Тогда поплыли еще за фонариками, потому что я не могу пожелать одно желание, когда у меня их много!       А-Юань спрыгнул с чужих колен, и А-Юй повернулся, чтобы взять весло, когда послышался громкий «бульк».       — Ай-ай, куда! — А-Юй перевалился за борт, водя рукой по воде, но весло оказалось слишком далеко.       Лодка начала накреняться на один бок так сильно, что А-Юань даже немного испугался, что сейчас внутрь зальется вода. Так сильно А-Юй наклонился, пытаясь дотянуться до потери.       — А-Юй, вода!       Тот резко выпрямился, и их качнуло. Несколько мокрых брызг попало А-Юаню на куртку и даже немного на лицо. Весло медленно отплывало в одну сторону, они в другую.       — А ты умеешь плавать, А-Юй? — теперь А-Юань перевесился за борт, глядя на то, как уплывает их пропажа, и раздумывал, не будут ли их ругать за то, что они потеряли.       Ведь папе могут выписать штраф. А-Юань не знал, что такое штраф, но знал, что это не очень хорошо. Он дотянулся пальцем до воды — холодная. Подергал рукой, стряхивая воду.       — Не умею, и там холодно, я туда не полезу.       Повертевшись и осмотрев лодку на наличие второго весла, А-Юй понял, что его нет, нахохлился, спрятал ладони под мышки и недовольно уставился на дно лодки, растеряв все веселье. А-Юань вздохнул.       — Не расстраивайся, А-Юй, я скажу, что это я уронил. Никто не будет тебя ругать, — он подошел ближе, погладил приунывшего А-Юя по руке.       — Ага, только мы не можем доплыть до берега без весла. Вот так, — он пожал плечами, осмотрелся еще раз по сторонам и наконец посмотрел на А-Юаня.       И только тогда до А-Юаня дошло, о чем тот говорил. А-Юю нечем было грести, их лодка стояла на середине озера, и никак нельзя было отсюда доплыть до берега. Он толкнул А-Юя в плечо, чтобы тот выпрямился, и забрался ему на колени. В объятиях было теплее. А-Юй прижал его к себе, положил голову ему на затылок.       — Тогда подождем, пока папа не придет. Он приплывет на другой лодке и даст нам новое весло.       — А он знает, что ты пошел сюда?       А-Юань нахмурился. Ну, вообще-то, когда он убегал, то никому не сказал, куда идет. Только господин Сюэ Ян знал, но раз он знает родителей, то А-Юаню не о чем волноваться.       — Господин Сюэ Ян знает, он скажет папе или Сянь-гэгэ, что мы ждем их тут.       — Тогда ладно, — ладонь А-Юя зашебуршала по куртке А-Юаня. — А в кармане у тебя не телефон?       — Не, это пульт от телевизора, — А-Юань хихикнул и достал пульт из кармана, показал А-Юю. — Ян-гэгэ просил вернуть дяде.              

***

             К тому времени, когда спор пошел по второму кругу, Вэй Ин ощутил, что ему срочно надо выпить и чего покрепче. Напиться, забыться, забыть все это. Голова нещадно гудела. На душе было противно, на языке тоже. Обычно сдержанный Лань Чжань вышел из себя, откровенно переругиваясь с дядей, и было видно, что не по себе стало даже Лань Сичэню. Тот пытался обращаться то к одному, то к другому, взывая к голосу разума, но, на взгляд Вэй Ина, это было бесполезно.       Замалчивавшийся годами семейный конфликт, который обе стороны старательно пытались игнорировать, лишь иногда потявкивая друг на друга при встрече, наконец вызрел и взорвался собачьей руганью. Весь такой из себя глава клана, лишившийся последних аргументов против Вэй Ина, теперь с красным лицом и горящим взглядом то стучал кулаком по столу, то начинал мерить комнату шагами. Лань Чжань, обычно не повышающий голоса, выплевывал слова с холодной злостью, встав между Вэй Ином и дядей, как сторожевой пес.       Вэй Ин почувствовал себя смертельно уставшим. Ему надоело доказывать этому человеку, что он не баран. Все равно, что разговаривать со стеной. Чем дальше заходил спор, тем яснее становилось всем, что дело вовсе не в Вэй Ине и его прошлых грехах. Старый дядюшка никак не мог смириться с выбором своих улетевших из гнезда птенцов, и Вэй Ин в какой-то момент даже поймал себя на мысли, что ему немного жаль этого одинокого, лишенного теплых семейных отношений человека. Если бы у него была жена, верная спутница по жизни, уж она бы усмирила его гнев. Будь он чуть ближе со своими племянниками, понимай их чуть лучше — не было бы столько горечи и злости теперь, когда они с Лань Чжанем оказались по разные берега, разделенные течением жизни. Интересуйся он больше собственным внуком, чем отбившимся от рук племянником, то знал бы, что А-Юань в компании Вэй Ина счастлив и не подвергается никаким опасностям любого характера.       Им нечего делить друг с другом. У них нет причины для конфликта. И все-таки они стоят тут и занимаются, как сказал бы Цзян Чэн, говнометаниями.       В комнате стало слишком душно от криков. Вэй Ин выскользнул в коридор, чтобы найти кухню и выпить воды, а заодно проверить А-Юаня, который наверняка измаялся ждать взрослых и заскучал. Он собирался немного развеселить его и уверить, что скоро они пойдут домой.       Дверь в детскую была приоткрыта, и Вэй Ин толкнул ее сильнее, входя внутрь.       — А-Юань, ты еще не уснул, пока ждал нас?..       Но в комнате ребенка не было.       — А-Юань? — Вэй Ин обошел кровать и даже заглянул под нее, и в шкаф, и на кухню, и в уборную, чувствуя, как все быстрее начинает колотиться сердце.       Из гостиной были слышны крики, Лань Сичэнь тоже вступил в спор, о чем-то переругиваясь с дядей, пока Вэй Ин с ужасом осознавал, что ребенка нигде нет… Он ворвался в комнату, прерывая грохотом двери очередной виток конфликта, и все семейство Ланей обернулось в его сторону.       — Лань Чжань! А-Юань пропал!       — Что? — Лань Чжань нахмурился, с трудом переключаясь с разговора с дядей на Вэй Ина.       — А-Юань! Его нет в комнате, на кухне, в туалете! Нигде! Я все обыскал!       — Может, он в моей спальне? — Лань Сичэнь самый первый взял себя в руки, поспешно вышел из гостиной, следом за ним выскользнул Лань Чжань.       Дядя тоже не остался в стороне.       Но ни в спальне, ни на балконе, ни где-либо еще А-Юань не нашелся. С лица Лань Чжаня сошла вся краска, он заметался по квартире, едва ли не собираясь открывать все ящики и тумбочки в поисках сына. Вэй Ин схватил его за руку, останавливая.       — Наверное, он услышал крики и испугался. Может, в машину спустился?       Лань Сичэнь схватился за телефон:       — Я позвоню Цзинь-сюну: может, он поехал в кафе?       — Вы что, не запираете двери? Как маленький ребенок мог просто уйти из квартиры? — Лань Цижэнь развязал узел галстука, зло сдернув его с шеи.       Но никто не обратил на его слова внимания. Лань Чжань накидывал на плечи пальто, Вэй Ин тоже. Они вместе выскочили в коридор, задержались на выходе у окна охранника.       — Мальчик пяти лет! Он был один. Не проходил мимо?       Охранник задумчиво почесал в затылке, но, судя по тому, что он оторвался от чтения книги, мог и не заметить, как выходит маленький ребенок — того не было видно из окошка наблюдения.       — Вы бесполезный работник! За что люди в этом доме платят вам деньги? — господин Лань Цижэнь каким-то образом оказался тут как тут.       Он навис над охранником, грозно сверкая глазами.       — Сейчас же покажите записи с камер наблюдения, или завтра ноги вашей не будет в этом доме. Мой внук пропал, и, если с ним что-то случится, я вас засажу в тюрьму за халатность!       — Да ладно-ладно, я сейчас покажу! Все я понял! Не злитесь, господин!       Охранник что-то защелкал на компьютере, а Лань Чжань поспешил на улицу, Вэй Ин следом за ним. Ни в машине, ни рядом А-Юаня не оказалось.       — А-Юань! — Вэй Ин без всякой надежды просто покричал погромче, надеясь, что ребенок где-то рядом и отзовется.       На улицах были люди, все спешили по своим делам, рабочий день близился к концу, и народ шел домой. На него с любопытством косились.       — Куда он мог пойти? — Лань Чжань в отчаянии схватился за телефон, стискивая в руке мобильник с разбитым экраном.       Он хотел позвонить, но кому? Куда? Только если в полицию, сделать заявление о пропаже ребенка.       От мыслей о том, что А-Юань пропал, у Вэй Ина закружилась голова. Что может случиться с маленьким ребенком в большом городе? Да что угодно! Попадет под машину, уведет какой-нибудь маньяк, нападут собаки, свалится в канаву! Он почти позволил себе поддаться панике, но только на несколько секунд, тяжело втягивая в легкие воздух. Рядом растерянно хлопал глазами Лань Чжань. Он выглядел бледным и испуганным не меньше, чем Вэй Ин.       Двери распахнулись, и на улице оказался господин Лань Цижэнь.       — Он вышел из дома сорок минут назад и пошел в ту сторону, — дядя кивнул в сторону перекрестка и светофора.       Очевидно, А-Юаня засняла наружная камера наблюдения.       — Там остановка. Может, поехал домой? — предположил Вэй Ин.       — У него нет ключей…       — Навряд ли он думал об этом. Если бы я услышал, как орут друг на друга все мои близкие люди, я бы точно отправился в какое-нибудь безопасное место. Например, домой.       — Поехали, — Лань Чжань потянул его за руку к машине.       Мигнула сигнализация, Вэй Ин влетел на переднее сиденье, поспешно застегивая ремень безопасности. Задняя дверь отворилась, и господин Лань оказался с ними в одном авто. Лань Чжань обернулся, хотел что-то сказать, Вэй Ин уставился на него, сам не зная, что делать. Но дядя их опередил.       — Что вы застыли? Ты забыл, как водить машину, Ванцзи? Быстро заводи и поехали. Если А-Юаня нет дома, значит, надо искать его где-то еще.       Решив больше не тратить время на споры, Лань Чжань завел мотор и рванул с места.       — Не гони, если нас остановит полиция или мы врежемся, лучше никому не будет. Все будет хорошо, Лань Чжань, — Вэй Ин всегда был тем, кто, несмотря на собственный страх, пытался сгладить острые углы.       Он положил ладонь на сжатые на руле пальцы Лань Чжаня, ощущая, как сильно напряжены его мышцы.       — Алло, мне нужны люди. Мой внук пропал… — дядя Цижэнь развел бурную деятельность по телефону, с кем-то ругаясь и отдавая команды всем срочно выдвигаться на поиски.       Губы Лань Чжаня на секунду скривились в неприятной, чуждой ему ухмылке, он бросил взгляд в зеркало заднего вида.       — Наш конфликт даже не успел дойти до суда, а А-Юань уже попал в неприятности из-за тебя.       — Будешь и дальше препираться, Ванцзи?       — Это из-за нашей ругани он убежал! — Вэй Ин тоже не остался в долгу. — Он никогда не видел, чтобы его отец и дед спорили. Наверняка услышал и испугался! А вы хотите устроить суд, чтобы его затаскали по органам опеки, залам суда и психологам, пока вы с Лань Чжанем будете бодаться? Думаете, это то, что нужно маленькому ребенку? Серьезно? Постоянный стресс, страх, что его отберут у отца, и допросы?       Дядя что-то собирался ответить, но зазвонил телефон Лань Чжаня. Тот поспешно нажал громкую связь, звонил его брат.       — Гэгэ, узнал что-то?       — Лань Чжань, я не смог дозвониться до Цзинь Гуанъяо, поеду туда сам. Не стоит сбрасывать этот вариант со счетов. Как только буду на месте, я позвоню. Все будет хорошо, брат, не переживай и не гони быстро, ладно?       — Мы почти на месте.       Они так и не продолжили свой спор, Лань Чжань кое-как припарковал машину. Вэй Ин влетел в подъезд и сразу же рванул к квартире, а господин Лань снова застрял на посту охранника. Трясущейся рукой Вэй Ин с трудом вставил ключ в замок, но квартира была тиха и пуста. А-Юань никак не мог попасть внутрь без ключа, и в коридоре его не было. На всякий случай Вэй Ин пробежался по лестнице, покричал А-Юаня, добрался до чердака и общего балкона, но ребенка там не нашел.       Когда он спустился к машине, дядя сообщил, что на камерах А-Юань не появлялся: он не приходил домой. Лань Чжань хотел набрать номер брата, но в этот момент мобильник опять зазвонил.       — Лань Чжань…       — Говори.       — А-Юаня тут нет. Здесь… — Лань Сичэнь вздохнул, — тоже жуткий скандал. Я обошел кафе и округу, мне помогли ребята с кухни, но никто не видел А-Юаня. И еще. Мо Сюаньюя тоже нет. Работники сказали, что он ушел из кафе, когда примчался господин Не. Может быть, они где-то пересеклись с А-Юанем?       — Как они могли где-то встретиться?       — Не знаю. Подумайте с Вэй Ином, куда бы А-Юань мог пойти. Я должен остаться здесь ненадолго. Боюсь, Цзинь-сюн не справится без моей помощи…       Он отключился, и Лань Чжань обернулся к дяде и Вэй Ину.       — Его нет в кафе.       — Так, так… — Вэй Ин зачесал волосы назад. — Куда он мог пойти? Я… я сейчас позвоню Цзян Чэну и А-Ли, вдруг он отправился ко мне домой?       — Я позвоню в сад и его няне.       — Лучше позвонить сразу в полицию, — дядя тоже достал телефон.       Никто не стал возражать.       Цзян Чэн тут же взял трубку, словно ждал звонка Вэй Ина, и на секунду Вэй Ин даже обрадовался: мало ли, вдруг А-Юань с ними!       — Ну что, гляжу, не порвал тебя на клочки этот старый…       — Цзян Чэн, А-Юань пропал!       — Что? Вы что натворили, придурки?! Вас там целая толпа собралась, и за одним ребенком присмотреть не смогли?       — У семи нянек дитя без глазу, сам знаешь! Пожалуйста, ты А-Ли не говори. Но если вдруг А-Юань придет, сразу позвони мне, хорошо?       — Хорошо. Кошмар! Позорники! Я бы вам с таким халатным отношением к присмотру за детьми даже миксер не доверил…       Вэй Ин отключил связь, поскольку брат от волнения перешел в режим агрессивной бурчащей тефтелины, которая разводит лишнюю суету без толку. Он прокрутил свои контакты, но понял, что звонить ему больше некому. Лань Чжань, положивший трубку, покачал головой. Он выглядел еще бледнее, чем полчаса назад, и Вэй Ин подошел к нему ближе. На секунду замер, вспомнив, что за спиной стоит господин Лань, но потом плюнул на все это. Его уже обвинили во всех смертных грехах, хуже не будет. Он обнял Лань Чжаня за плечи, прижал к себе на секунду и почувствовал на своей спине теплые объятия.       — Мы найдем его, Лань Чжань, — оставил короткий утешительный поцелуй на чужих губах, ощущая сквозь одежду легкую нервную дрожь, пробегающую по чужому телу. — А-Юань очень умный, он не пошел бы абы куда. Надо пройтись по тем местам, которые он знает, где мы были с ним вместе.       — Ты прав.       Они синхронно обернулись в сторону парка, в котором когда-то впервые встретились, через который Лань Чжань водил его на автобусную остановку, чтобы отвезти к дяде, и где была детская площадка, на которую Вэй Ин ходил с А-Юанем после обеда.       — Если вы закончили, то я бы попросил тебя, Ванцзи, отправить мне свежее фото А-Юаня, чтобы я мог показать его полиции, — дядя Цижэнь старательно отводил глаза от их объятий.       Вэй Ин отстранился на шаг, давая Лань Чжаню пространство.       — Для того, кто хочет забрать ребенка к себе, у вас не слишком много его фотографий, — Вэй Ин тоже отвернулся.       Лань Чжань скидывал дяде одни из последних фото. И краем глаза Вэй Ин заметил, что тот сбрасывает ему не только снимки А-Юаня, но и тот, где они были втроем, обнимая улыбающегося ребенка с двух сторон.       Господин Лань Цижэнь уехал в отделение.       В парке было малолюдно. С серого сумеречного неба то и дело начинал накрапывать дождик. Они пробежали по детской площадке и центральной аллее, выкрикивая имя А-Юаня, показали фотографию ребенка редким мамочкам и прохожим, но никто его не видел. Добрались до нескольких кафе на улице, в которые ходили с А-Юанем, но и там никто не признал, что ребенок приходил.       — Вдруг он отправился в парк аттракционов?       — Он уже закрыт.       — Давай позвоним туда.       Лань Чжань взялся за мобильник, а Вэй Ин вдруг вспомнил, о чем они говорили с А-Юанем до скандала с дядей. Он тогда слушал вполуха, занятый своими переживаниями…       — Лань Чжань! Лань Чжань, я знаю, где он! — Вэй Ин дернул Лань Чжаня за локоть, и тот вскинул голову, с надеждой глядя ему в глаза. — Он хотел поплавать на лодке. Он наверняка пошел к пруду!       — Никто не пустил бы ребенка одного на лодку.       — Может, он остался в парке!       — Едем.       Они бегом добрались до машины, тяжело дыша и обливаясь потом, скользнули на передние сиденья. Лань Чжань сорвал и смял штраф за неправильную парковку и рванул с места. Телефон Вэй Ина завибрировал, он уставился на экран. Пришла смс с неизвестного номера. Ткнул пальцем в сообщение, чтобы открыть.       В письме было два слова: «Лодочная станция».       — Лань Чжань… — он показал Лань Чжаню экран, тот бросил на мобильник короткий взгляд.       — Кто это?       — Не знаю. Не из моих контактов, — Вэй Ин нажал на кнопку вызова, может быть, дядя Цижэнь, оказавшись в полицейском участке, получил данные о найденном в парке мальчике?       — «Набранный вами номер не обслуживается…»       — Что за ерунда? — Вэй Ин отвел трубку от уха и уставился на экран.       Он ведь звонил по номеру из смс, не могло быть ошибки.       — Вэй Ин?       Набрал еще раз, но получил тот же ответ.       — Номер не обслуживается, но я же получил с него сообщение…       Машина поехала быстрее, Лань Чжань ловко лавировал в потоке машин, не сбавляя скорости, плавно вписываясь во все повороты и небольшие улочки. Они доехали до парка за каких-то пять минут. Парковка пустовала — никому не пришло бы в голову идти гулять сюда под вечер, когда вот-вот собирался пойти дождь.       Вэй Ин выскочил первым, Лань Чжань за ним. Они показали охраннику на входе фотографию А-Юаня.       — Может, и проходил, тут много кто проходит. Вы думаете, я смотрю?       — А вот этот человек? — Вэй Ин показал еще и снимок А-Юя, помня, что сказал Лань Сичэнь.       — Не знаю, — охранник пожал плечами, и Вэй Ин закатил глаза.       Вот уж в самом деле совершенно бесполезные работники!       Они побежали к лодочной станции со всех ног, охранник крикнул им вслед, что причал сегодня закрыт. Может, им повезет, и А-Юань просто сидит где-то на скамейке у воды или в парке? Кто написал смс? Видел А-Юаня на пристани?       Лань Чжань добрался первым, Вэй Ин почувствовал, что уже выдохся, и сбавил шаг, держась за болящий бок. Причал был закрыт, висели цепь и замок. В обозримом пространстве никого не было видно.       — Его тут нет… — Лань Чжань в отчаянии стиснул кулаки. — А-Юань!       — Не может не быть! А-Юань! — Вэй Ин перепрыгнул через ограду, краем глаза замечая, что Лань Чжань следует за ним.       Он прошел вдоль берега, заглядывая в каждую лодку, забрался в лодочный сарай.       — А-Юань, ты тут? Не прячься! А-Юань!       — Здесь все закрыто, навряд ли он стал бы где-то прятаться… — Лань Чжань убрал с лица растрепавшиеся волосы, уставился на небо, прикусил губу.       Вэй Ин сам чувствовал себя на взводе. Если маленький ребенок в самом деле пошел к пруду, могло случиться, что угодно! Если с А-Юанем произошла беда, он никогда себе этого не простит. Лучше бы он убрался от семейства Ланей подальше, а не ввязывался в этот кошмарный спор с дядей Цижэнем! И теперь маленький мальчик сбежал из-за их ругани и где-то в сумерках бродит один, если…       Лань Чжань вдруг прищурился, вглядываясь в небо. И Вэй Ин обернулся.       — Что это?       — Фонарик?       Бумажный фонарик летал над самой серединой озера. Он поднялся высоко, и его быстро сносило ветром. Вэй Ин вскочил на причал и уставился на воду, вглядываясь в темноту пруда. Было слишком темно, а пруд большой: так далеко он не мог увидеть в сумерках. Он приложил ладони ко рту в виде рупора и крикнул погромче:       — А-Юань! А-Юань, ты там?!       Лань Чжань оказался рядом, тоже старательно высматривая на воде лодку.       — А-Юань!       Теперь они кричали вместе, прислушиваясь, пока откуда-то издалека с глади пруда не раздался ответный крик:       — Папа, мама, я здесь!       Вэй Ину показалось, что он умер и воскрес в одночасье. От облегчения он почти рассмеялся, схватил Лань Чжаня за руку, и тот втянул его в крепкие объятия. Уткнулся на секунду лицом в основание шеи, выдыхая с облегчением.       — Вэй-сю-ю-юн!       — Это что, А-Юй? — Вэй Ин отстранился.       Сразу стало ясно, как именно А-Юань оказался в лодке посреди озера. Не мог же он сам туда попасть.       — Надо позвонить брату…       — Надо сначала до них доплыть, вдруг у нас обоюдная галлюцинация! Не поверю, пока не увижу.       Вэй Ин соскочил с причала и вцепился в ближайшую лодку, толкая ее в воду. Лань Чжань не отстал. Они оба оказались по голень в воде: не успели вовремя вскочить на борт и занесли на дно грязь и воду. Вэй Ин выхватил второе весло с соседней лодки. Вместе они загребли в два раза быстрее.       Начался дождь.       — А-Юань! Подайте голос, вас не видно!       — Сянь-Сянь! Я весло уронил! Я знал, что вы придете! — вместе с криком А-Юаня слышался тихий плеск воды о деревянную лодку.       — А-Юань! — Лань Чжань загреб с удвоенной силой.       Дрейфующая лодка показалась впереди черным пятном. Вэй Ину пришлось схватить Лань Чжаня за плащ, чтобы тот не вывалился в воду, рванувшись к сыну. А-Юй обнимал ребенка, закутав в свою куртку, держа на коленях.       — Вэй-сюн! — он выглядел виноватым, и сразу стало ясно, кто именно упустил весло, ну не А-Юань же греб.       — А-Юань! Иди сюда, — Лань Чжань протянул к нему руки и перетащил к ним на борт, тут же стискивая в объятиях. — Ты с ума сошел? Как ты мог уйти из дома, никому ничего не сказав? Зачем полез в пруд? Я чуть не умер, разыскивая тебя по городу!       — Но пап…       Пока А-Юань оправдывался перед отцом, Вэй Ин помог перебраться в их лодку А-Юю, усадил рядом, позволил обнять себя.       — Вэй-сюн, я потерял весло, только не говори гэгэ. Я сделаю новое, красивее утонувшего.       — А-Юй, да плевать всем на весло, но как ты додумался тащить А-Юаня на озеро! — Вэй Ин заставил дурачка поднять голову.       — Все так ругались вокруг, а мы хотели просто поплавать на лодке. А-Юань хотел запустить фонарик…       — А-Юй! — Лань Чжань отвесил ему хорошую затрещину, прежде чем Вэй Ин успел того остановить.       А-Юй взвизгнул, прячась за Вэй Ина, и чуть не вывалился из лодки.       — Папа, ты за что его бьешь?!       — Лань Чжань, остынь!       — Он затащил моего ребенка на середину пруда и утопил весло! Как только додумался!       — Лань-гэгэ, не бей меня, А-Юй не нарочно!       — Папа, но это я его попросил! — А-Юань дергал отца за плащ.       — Давайте сначала доплывем до берега, — Вэй Ин позволил А-Юю перебраться за свою спину на край лодки, пока Лань Чжань не решил еще раз проучить дурачка парочкой оплеух, но тот, кажется, больше не собирался драться.       Обнимая обеими руками А-Юаня, он предоставил Вэй Ину возможность грести.       — Редисинка, прости, что напугали тебя, — Вэй Ин обратился к ребенку, не представляя, что он пережил, слушая их скандал.       Когда-то и Вэй Ину приходилось становиться свидетелем родительских ссор. Он до сих пор помнил, как это неприятно и страшно, когда самые любимые и родные люди не в ладах друг с другом.       А-Юань грустно опустил голову.       — Папа, — он обнял отца поперек груди, прижимаясь к нему щекой.       — Что, А-Юань?       — Я не хочу, чтобы из-за меня Сянь-гэгэ ушел и ты остался один навсегда.       — Ты ни в чем не виноват А-Юань, и Вэй Ин никуда не уйдет, — Лань Чжань бросил на него предупреждающий взгляд, будто Вэй Ин вот-вот собирался сигануть с лодки и удрать.       — Я не хочу жить с дедушкой, но еще я не хочу, чтобы Сянь-гэгэ уходил и ты снова всегда только работал. Пап, если я пойду жить к дедушке, Сянь-гэгэ не уйдет?       — Никуда ты не пойдешь, А-Юань. Маленькие мальчики должны жить со своими папами, — Вэй Ин улыбнулся А-Юаню, но чувствовал, что улыбка вышла не слишком счастливой.       Их конфликт с дядей так и остался открытым.       — Сянь-Сянь, — голос А-Юаня звучал слегка устало и грустно, но он строго посмотрел на Вэй Ина. — Ты обещаешь, что не уйдешь от папы?       Взгляды Вэй Ина и Лань Чжаня встретились. Вэй Ин не хотел зазря обнадеживать ребенка. Но увидев, каким взглядом смотрит на него Лань Чжань, понял, что не стоит, пожалуй, обманывать самого себя. Никуда он от них не денется. Не в этой жизни уж точно. И никакие дяди и тети не смогут встать между ними хоть с целой армией адвокатов и кучами денег.       — Если твой папа не выгонит меня из дома, клянусь, что никогда от него и от тебя не уйду. Чтоб мне провалиться, — он отвечал А-Юаню, но смотрел только на Лань Чжаня.       Тот вытянул ноги, обнимая его колени своими, потому что их руки были заняты, и улыбнулся, притискивая А-Юаня к себе еще плотнее:       — Чтоб мне провалиться.       К тому времени, когда они причалили к берегу, все слегка продрогли. У Вэй Ина и Лань Чжаня были мокрые ноги, на А-Юе тонкая куртка, и их намочило начавшимся дождем. Лань Чжань так и не опустил сына на землю, Вэй Ин одной рукой держал А-Юя, а другой набирал номер Лань Сичэня, решив, что разумнее всего сообщить сначала ему. Тот передаст и Цзинь Гуанъяо и дяде хорошие вести.       — Вэй-сюн, ты злишься на А-Юя? — А-Юй уныло подергал его за руку.       — Нет, А-Юй. Спасибо, что присмотрел за А-Юанем, — он улыбнулся дурачку и натянул ему на голову капюшон, помня о том, что тот и так недавно болел. — Только в следующий раз, если встретишь его одного, сразу отведи к гэгэ в кафе. Не надо идти плавать на лодке или куда-то залезать. Вы могли утонуть, или вас могли забрать в полицию.       — А-Юй больше не будет, обещаю, — он обнял Вэй Ина поперек груди, и Вэй Ин обнял его в ответ, с трудом, но продолжая шагать.       К тому моменту, когда они подъехали к дому, у дверей их ждали дядя Цижэнь и Лань Сичэнь.       — Дядя! — А-Юань бросился к дяде, и тот подхватил его на руки, чтобы обнять.       — А-Юань, слава богу, ты в порядке! — Лань Сичэнь поцеловал его в макушку, прижимая к себе.       Тот обнял дядю за плечи, но быстро вывернулся, достал из кармана что-то и протянул в руки взрослому.       — Это тебе просили передать.       Вэй Ин и Лань Чжань переглянулись сначала друг с другом, а потом с Лань Сичэнем, взявшим из рук ребенка пульт от телевизора.       — Откуда он у тебя?       — Господин Сюэ Ян отдал мне, когда мы ехали в автобусе.       А-Юань улыбнулся и обернулся к дедушке, а Вэй Ин сунул руку в собственный карман и достал мобильник. Не может же быть, что эта мразь Сюэ Ян отправил ему смс! Ведь не может? Но его вопросительный взгляд, брошенный на Лань Чжаня, так и остался без ответа.       — Дедушка Цижэнь.       — А-Юань, ты знаешь, что всех напугал своим вопиюще безобразным поступком, — у господина Ланя от переизбытка переживаний, кажется, тряслись руки, так что он убрал их в карманы брюк.       — Деда, ты только не ругайся, — А-Юань слез с дядиных рук и подошел к Лань Цижэню, протянул ему ладонь, хватаясь за пиджак. — Я ушел, потому что не хотел, чтобы из-за меня Сянь-Сянь бросил папу.       — А-Юань, — господин Лань даже снизошел до того, чтобы сесть на корточки поближе к внуку, и Вэй Ин, оставивший в покое мобильник, подумал, что, наверное, для дяди Цижэня это было максимальным проявлением близости — ведь об объятиях или чем-то подобном и речи не было. — Я хочу для тебя только хорошего. Вэй Усянь не подходит тебе в качестве… второго родителя.       Опять двадцать пять. Вэй Ин потер ладонью ноющий лоб. Упасть бы сейчас лицом в кровать и не двигаться часов двадцать…       А-Юань нахмурил свои маленькие брови, строго глядя в глаза господину Лань Цижэню.       — Деда, ну откуда же ты знаешь, что он мне не подходит? Я ведь сам его выбирал, а я точно знаю. Он даже папе понравился. И тебе тоже понравится, когда ты узнаешь его получше. Пойдем с нами пить чай, только не ругай Сянь-гэгэ.              Поднимаясь по лестнице позади всех, Вэй Ин устало думал, что вот сегодня он отлично понял Цзян Чэна, который пару месяцев назад прождал его до полуночи, названивая на украденный А-Юанем мобильник и несколько часов не зная, где находится брат и что с ним. А-Юаня они искали всего лишь час с небольшим, но Вэй Ин думал, что на его голове появилась пара седых волос. Или десяток.       Они так кричали на всю квартиру друг на друга, решая о том, с кем А-Юаню будет лучше и почему, что совсем забыли о нем самом. Забыли, что маленький мальчик, которому никто не рассказывал о возникших семейных проблемах, сидит за стенкой, один в своей комнате, и слушает их кошмарный скандал.       От облегчения дрожали ноги и подкашивались колени. А-Юань был снова дома, жив и здоров, держал деда за руку, ведя его в квартиру пить чай, рассказывая ему об отце, Вэй Ине и дяде Сичэне. Пожалуй, Вэй Ин был не готов осознать, что они были буквально в шаге от беды. Просиди А-Юй и А-Юань в лодке чуть дольше, они могли начать грести руками, упасть за борт и утонуть. А-Юань мог не встретить А-Юя, уехать на автобусе на другой конец города и заблудиться в неблагополучном квартале. Они могли никогда его не найти — сколько маленьких детей пропадает каждый год и уже не возвращается домой!       Все эти мысли сдавливали горло и подкатывали к глазам слезами, но Вэй Ин помотал головой, глядя в прямую напряженную спину Лань Чжаня. Каково было ему потерять сына, за которого он так бился с дядей? Каково было деду, радеющему о благополучии внука, потерять его из-под носа?       В квартире А-Юань сразу повел дедушку в кухню, и Лань Сичэнь бросил на Вэй Ина усталый взгляд:       — Я бы выпил чего-то, но только не чаю.       — Я бы тоже, — Вэй Ин покачал головой.       Лань Чжань молча протянул руку к шкафчику под потолком и вынул бутылку вина. То, что нужно.       В какой-то момент, пока Лань Сичэнь помогал дяде и А-Юаню устроиться за столом и ставил чайник, а себе откупоривал бутылку, Лань Чжань и Вэй Ин оказались в спальне одни. Вэй Ин притворил дверь, и они тут же оказались в крепких объятиях друг друга.       После эмоционального шторма Вэй Ину так необходимо было почувствовать себя в родных теплых руках, обещающих без слов, что все будет хорошо. Он спрятал лицо у Лань Чжаня на плече, тот уткнулся ему носом в шею. Им обоим было нужно немного тепла и тишины. Сердце медленно успокаивало свой бешеный бег, дыхание, разделенное на двоих, стало глубоким и ритмичным. И только после этого Лань Чжань отстранился, обхватил его лицо ладонями и притянул в нежный поцелуй.       «Все хорошо, я рядом», — каждый из них пытался передать это другому губами и руками.       Пока в дверь тихо не постучали. Раздался голос Лань Сичэня:       — А-Чжань, Вэй Ин, еще будет время.       Они разъединились, Вэй Ин сделал небольшой шажок назад, утомленно улыбнулся.       — Семейное чаепитие с дядюшкой. Это прям то, о чем я мечтал с самого утра.       — Идем, — Лань Чжань взял его за руку и вышел первым.              Единственным, кто ощущал себя абсолютно комфортно за столом, был, естественно, А-Юань. Вэй Ин помог Лань Сичэню накрыть на стол и заварить чай, а к чаю разлить по бокалам вино.       — Мне тоже, — Лань Цижэнь кивнул старшему племяннику на бутылку, и на столе оказался еще один бокал.       — Папа, а дай свой телефон, — А-Юань протянул руку, прося мобильник отца.       — Зачем?       — Хочу показать дедушке наши фотографии! Ну, дай!       Лань Чжань вытащил из кармана мобильник с разбитым экраном. Едва ли там можно было что-то рассмотреть, и Вэй Ин протянул А-Юаню свой: старенький и потертый, но фото на нем было видно уж точно лучше, чем через трещины.       — Возьми мой, Редисочка, там тоже есть наши фотографии.       Дядя Цижэнь ничего не сказал, уголок его рта дернулся, как и усы, но А-Юань уже привлек его внимание, показывая экран телефона.       — Лань Сичэнь? — Вэй Ин пододвинулся поближе к брату Лань Чжаня. — Как там Не Хуайсан?       Они передали А-Юя в руки Цзинь Гуанъяо у входа в кафе, и у них не было времени спросить о Не Хуайсане.       — Господин Не Минцзюэ был крайне расстроен тем, что услышал от своего брата. По крайней мере, из того, что смог разобрать. Цзинь Гуанъяо сделал все возможное, чтобы сгладить конфликт, мне тоже пришлось вмешаться. Но боюсь, что Не Хуайсан лишился финансовой поддержки со стороны брата и доли акций в бизнесе.       Вэй Ин пригубил из бокала. Для Негейки потеря денег была значительным ударом. Работа в кафе не приносила ему особенной прибыли, он занимался этим скорее потому, что ему это нравилось. Прожигал он куда больше, чем мог позволить себе на зарплату у господина Цзиня. Клубы, дорогая одежда, поездки в отпуск, вечеринки, на которых он все еще был завсегдатаем, пусть даже без Вэй Ина… Теперь все это накрылось медным тазом, и все из-за ублюдка Вэнь Жоханя. Три года прошло, а отголоски той истории все еще умудрялись дать им обоим хорошего пинка под зад. Неужели это никогда не останется в прошлом?!       — Вэй Ин, — в голосе Лань Сичэня не звучало упрека, скорее дружеское сочувствие, — зря вы с Не Хуайсаном сразу не рассказали Не Минцзюэ правду. Не мне вас судить, но, не умолчи вы тогда о своих проблемах, сейчас все не сложилось бы так, — он бросил короткий взгляд на Лань Чжаня. — Я говорил брату не скрывать от тебя разногласия с дядей, но он меня не послушал. Я не хочу звучать старым брюзгой и занудой, но сегодня мы все оказались здесь, потому что каждый из вас что-то скрывал.       У Вэй Ина покраснели уши и щеки. Еще пару часов назад он начал бы спорить и со старшим братом Лань Чжаня, но сейчас чувствовал себя глупо пристыженным. Да, они с Не Хуайсаном были молодыми дураками. Не Минцзюэ был старше и умнее, он давно был в бизнесе и уж точно не желал зла своему брату; может быть, если бы они сразу обо всем рассказали, удалось бы прижать и Вэнь Жоханя, и Сюэ Яна, а не бегать годами друг от друга. А спустя три года снова наступить на те же грабли… И на этот раз Вэй Ину повезло, что Лань Чжань и его брат оказались куда умнее и проницательнее Не Минцзюэ и не дали Вэй Ину все угробить.       — Прозвучало все равно занудно, — он уныло рассмеялся. — Но спасибо, что сказали.       — Вэй Ин, — Лань Сичэнь положил свою ладонь поверх его. — Я лишь хотел сказать, что, если что-то случится, ты всегда можешь обратиться ко мне, как и Лань Чжань, и мы вместе что-нибудь придумаем. Тебе ни к чему решать все проблемы в одиночку. Ты не один.       Вэй Ин стиснул чужие пальцы в своих, потому что в глазах предательски защипало. Старший брат — может, именно его Вэй Ину так не хватало все последние годы…       — А вот тут мы в парке аттракционов! Папа и Сянь-Сянь катались на страшных горках, а еще мы были на колесе!       Отвлекшись от собственных мыслей, Вэй Ин поднял взгляд на А-Юаня. Тот самозабвенно рассказывал деду обо всех снимках, которые Вэй Ин сделал с ним или с ними тремя. Господин Лань то и дело прикладывался к бокалу, но продолжал внимательно смотреть и слушать, лишь изредка отвечая на вопросы А-Юаня. Лань Чжань следил за ними, переводя взгляд с лица сына на лицо дяди. Наконец тот, почувствовав на себе внимание всех остальных, и сам поднял голову.       — Я смотрю, за эти два месяца вы неплохо тут обосновались, господин Вэй.       — С А-Юанем не соскучишься. Много чего было, — Вэй Ин пожал плечами и бледно улыбнулся.       — А еще Сянь-гэгэ так хорошо рисует! Хочешь, покажу тебе, как он рисовал изюм? Сянь-Сянь, а дай наш альбом!       Вэй Ин не думал, что господину Лань интересно смотреть на комикс про изюм, но все равно принес два толстых альбома, в которых он рисовал для А-Юаня смешные картинки и учебный материал, их с отцом, героев мультфильмов, вид из окна и сказочных персонажей, тренировался в каллиграфии, делая списки покупок, и оставлял небрежные скетчи, занимая руки, пока разговаривал по телефону. А-Юань начал показывать с начала, потом стал выбирать любимые рисунки. Потом соскочил со стула, убежал в комнату и принес рабочие тетради. Показал свои оценки и задания, которые они делали с Вэй Ином.       — Пока я не ходил в сад, мы занимались каждый день. А еще играли в шахматы. И я учился танцевать. Хочешь, покажу?       Дядя Цижэнь бросил опасный взгляд на Вэй Ина, но тот только пожал плечами. Не на шесте же он учил его танцевать, ей богу. Им нечего было скрывать. Танец был хоть и не под детскую музыку, молодежный, но ничего особенного в нем не было.       — Идем, А-Юань, я тебе помогу, — он улыбнулся ребенку, взял его за руку и вывел на свободное пространство.       Нашел музыку в телефоне, включил. Танцевать перед господином Ланем, который час назад обвинял его во всех смертных грехах, особенного желания не было. Но А-Юань смотрел на Вэй Ина с надеждой и просьбой, желая впечатлить привередливого дедушку, и Вэй Ин не мог ему отказать.       — Только ради тебя, Редисинка, — он подмигнул ему, и они начали синхронно двигаться.       Всего сорок секунд, и на этот раз А-Юань не сбился ни разу, за что Вэй Ин со смехом дал ему пять в конце. Господин Лань смотрел на внука нечитаемым взглядом: не то рассерженный за то, что Вэй Ин научил его не танцу маленьких утят, не то довольный тем, что А-Юань такой умелец.       Он вернулся обратно на стул рядом с дедом, а Вэй Ин сел на этот раз поближе к Лань Чжаню, переплетая их пальцы под столом.       — А-Юань, двое мужчин не должны жить друг с другом вместе. В высшем обществе это неприлично, твоего отца не будут воспринимать всерьез. Над тобой будут смеяться, если ты будешь называть господина Вэя матерью.       Вэй Ин потер висок, Лань Чжань и Лань Сичэнь пригубили вина. Бутылка подходила к концу.       А-Юань нахмурился, глядя на деда снизу вверх:       — Дедушка Цижэнь, они что, глупые? Дядя сказал, что моему папе нравятся мужчины, поэтому он и живет с мужчиной. Что же тут неприличного и смешного?       — Мужчина должен жить с женщиной…       — А если ему не нравятся женщины?       Очевидно, на это господин Лань собирался ответить, что тогда Лань Чжаню стоит до старости жить одному, но не смог сказать ребенку подобного. Не дождавшись ответа, А-Юань снова договорил.       — Папе нравится Сянь-гэгэ и мне тоже. Он же не виноват, что он не женщина.       От слов А-Юаня Вэй Ин тихо прыснул. Лань Сичэнь рядом тоже улыбался в бокал.       — Дедушка Цижэнь! — А-Юань едва не подскочил на месте, по его лицу было видно, что его настигло озарение. — А у тебя нет бабушки, потому что тебе тоже нравятся мужчины?       От такого предположения господин Лань сначала побледнел, а потом покраснел, от возмущения его усы раздулись, а Вэй Ин уже едва сдерживал смех.       — Нет, вовсе не поэтому. Я просто не женился.       — Тогда давай я найду тебе бабушку, чтобы тебе было нескучно! — А-Юань схватил его за руку, радуясь своей гениальной идее.       — Я слишком стар для того, чтобы жениться.       — Любви все возрасты покорны, дядя, — со смехом подал голос Лань Сичэнь. — Не ставьте на себе крест, вы в самом расцвете сил.       — Сичэнь, а ты не хочешь сказать нам всем, когда соизволишь жениться и обзавестись наследником? — дядя споро перевел стрелки на старшего племянника, но тот, видимо, на этих разговорах собаку съел.       — Я в поиске достойной спутницы. Вы же знаете, такие времена, сложно найти подходящую женщину. Даже с мужчинами проще, — Лань Сичэнь подмигнул Вэй Ину.       Господин Лань поджал губы.       Чай и вино закончились, А-Юань зевнул, широко открыв рот. Он пропустил послеобеденный сон и пережил не самые простые приключения.       — А-Юань, тебе пора отдыхать.       Лань Чжань поднялся со своего места и взял А-Юаня на руки. Тот был только рад такой невиданной щедрости от отца. Лань Чжань не так уж часто баловал его тасканием на руках, считая, что сын уже слишком взрослый. А сегодня А-Юань был удостоен такой чести уже во второй раз.       — Дядя, думаю, нам с вами пора идти. Всем нужно отдохнуть и спокойно обдумать свое поведение и свои слова, — Лань Сичэнь поднялся из-за стола вместе с господином Лань Цижэнем.       Тот потянулся поправить галстук, но на полпути вспомнил, что снял его еще пару часов назад. И убрал руки в карманы. Без галстука, охраны и задранного носа он куда больше походил на занятого и делового родственника, выбравшегося наконец к семье в гости. А не на дьявола во плоти, который пытается растоптать их семейное счастье.       Вэй Ин и Лань Чжань с А-Юанем на руках проводили их до двери.       — Пока, дедушка, — помахал рукой А-Юань.       Господин Лань кивнул Лань Чжаню и Вэй Ину по очереди, пожал на прощанье детскую ладошку и вышел. Лань Сичэнь чуть задержался.       — Отдохните хорошенько. Я думаю, все будет хорошо.       — Дядя, — А-Юань протянул руку и к нему.       И Лань Сичэнь обнял их с Лань Чжанем, поцеловал А-Юаня в макушку еще раз. А потом заключил в объятия Вэй Ина.       — Не думай пока ни о чем, ладно? Дядя, кажется, сменил гнев на милость.       — Не буду. До завтра, Лань Сичэнь, — Вэй Ин стиснул его чуть крепче, чем положено, прежде чем отпустить, и с облегчением улыбнулся.       Лань Чжань не отнес А-Юаня в его комнату. Умытые и переодетые в пижамы, они завалились втроем на широкую кровать в их спальне. А-Юань оказался зажат между ними — счастливый и улыбающийся от такой неслыханной милости со стороны взрослых.       — А можно я каждый день буду с вами так спать?       — Нет уж, Редисочка, — Вэй Ин обнял его поперек живота и защекотал бок. — Взрослым нужно проводить время вместе наедине.       — Пап? — А-Юань обернулся к отцу, и Лань Чжань поцеловал его в висок, обнимая поверх руки Вэй Ина.       — Только на одну ночь.       А-Юань шутливо надул губы, но тут же улыбнулся и принялся болтать. А вскоре повернулся на бок, уткнувшись лицом в грудь отцу, и затих. Вэй Ин придвинулся ближе, укрывая их всех одним одеялом и с наслаждением потягиваясь. Тело гудело от усталости и, хотя была половина девятого, глаза буквально слипались.       — Вэй Ин, — Лань Чжань говорил шепотом, не желая потревожить только-только уснувшего А-Юаня.       Вэй Ин приоткрыл один глаз, с прищуром и улыбкой глядя в любимое лицо.       — Что?       — Я люблю тебя.       И хотя кто как не Вэй Ин знал об этом, но слышать эти слова из уст Лань Чжаня каждый раз было приятно.       — Я тоже люблю тебя.