***
— Поверить не могу, что я это делаю. Дин не хочет работать с этим парнем, ну правда не хочет — но тот долбаный смотритель, видимо, не мог выбрать момента получше, чтобы выйти из своего вонючего офиса. Если бы они не представились партнёрами, то всё бы кончилось, не начавшись. Дин думает разделиться и расспросить свидетелей по-отдельности, но потом решает, что не доверяет этому Касу — поэтому они вместе отправляются к родственникам девушки, которая с парнем пошла ночью на озеро и не вернулась. Они не узнают ничего нового. Под конец беседы Кас наклоняется и кладёт руку на колено матери пропавшей. — Нам очень жаль, Миссис Хэнсон, что с вашей дочерью такое случилось. Мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы вы получили хоть какие-то ответы. — У вас хоть есть предположения, что бы это могло быть? — спрашивает она, всхлипывая. Кас подаёт ей пачку салфеток. — У нас есть несколько теорий, но мы не можем ставить расследование под угрозу, пока не узнаем всё наверняка. Извините... Всё, что мы можем сказать — это то, что это не первый подобный случай в этих местах, — Он смотрит на неё своими невозможно голубыми глазами. — Миссис Хэнсон, мы уверены, что то, что случилось с Кейт и Мэттью, больше ни с кем не произойдёт. Мы обязательно со всем разберёмся. Миссис Хэнсон кивает. У неё слегка подрагивает подбородок, и её муж крепко её обнимает. — И что это было? — спрашивает Дин, когда они выходят на улицу. — Что? — Твоя пламенная речь. — Я просто хотел её успокоить. Она потеряла дочь. — Да, но ведь можно... выразить соболезнования — и всё. Так обычно поступал Джон, когда расспрашивал свидетелей. Кас хмурится. Они около летнего домика Хэнсонов, что на берегу озера — не самого Кратер Лейка, а менее популярного водоёма где-то в пятнадцати милях на юго-запад. Вода здесь на удивление чистая — наверное, холодный климат играет свою роль. — Дин, они заслуживают сострадания. Они ведь, скорее всего, никогда не узнают, что случилось с их дочерью, и это будет преследовать их до конца жизни. Если мои слова могут хоть немного помочь... То почему бы не попробовать, верно? — Ладно, ладно, доктор Фил*, — говорит Дин. — Я заеду в мотель переодеться, а потом попробую отрыть что-нибудь в библиотеке. Кас кивает. — Там и встретимся. — Не будешь костюм переодевать? Кас смотрит себе под ноги, пожимает плечами. Он всё ещё в плаще, но не кутается в него, как Дин в свою куртку, хоть на улице до сих пор ветрено и идёт дождь. Дин закатывает глаза и идёт к машине. Когда он смотрит в зеркало заднего вида, то видит, что Кас стоит на том же месте и пристально вглядывается в озеро, будто там кроются ответы на все вопросы.***
Кас что-то записывает, просматривая изображения старых газет на микрофише**. Дин, конечно, всё ещё не совсем ему доверяет, но часами пялиться на крошечные, выцветшие буквы — удовольствие сомнительное, так что он рад любой помощи. Кас облокачивает о спинку стула и хмурится. — Может, это подводные пещеры... — говорит он. Дин подвигает к нему иллюстрированный фолиант. На картинках изображены первопоселенцы-язычники, совершающие ритуальные утопления. — Чувак, это точно не подводные пещеры. Кас щурится. — Может, ты и прав. — Я всегда прав.***
Языческий культ, приносящий жертвы, чтобы предотвратить наплыв туристов — это, конечно, тот ещё финт ушами. Они, связанные, сидят на шатком помосте, спина к спине. — Строго говоря, жертвы должны быть парой, но вы же типа... партнеры. Наш бог не привередлив. Дин закатывает глаза. — Ой да блять, заткнись ты у... Их толкают в воду до того, как он может закончить предложение.***
Кас чувствует, как Дин пытается разрезать веревку ножиком, и у него появляется надежда на спасение — но затем их толкают в озеро и ножик тонет. Руки свободны, остальное — нет. Они барахтаются в воде, лихорадочно дёргают связанными ногами. Без толку. Они дезориентированы и напуганы. Тут у Дина получается ухватиться за поросшую водорослями балку для причала и, потянувшись, поднять голову над водой; он судорожно глотает воздух. Касу же так не везёт — он всё ещё тонет, и не знает, как долго сможет задерживать дыхание. Судя по тому, как болезненно сжата его грудная клетка — не очень долго. Его лёгкие горят, и ему всё трудней противостоять желанию вдохнуть. Руки Дина хватают его за волосы — больно — и тянут вверх. Кас выныривает, вдыхает. — Даже не пытайся умереть, пока мы связаны! — шипит тот. Кас послушно обнимает балку дока — та зловеще скрипит. — Есть идеи? Сквозь прогнившие рейки видно членов культа, которые шастают по округе. Их голосов не слышно из-за шума волн. — Мы могли бы попробовать обрушить помост и скормить их всех монстру. Кас шатает балку и она издаёт многообещающий скрип. Дин сжимает губы. — Да, давай. Тварь довольно быстрая, но не особо умная. Она несётся к причалу на полной скорости, но они успевают, потянувшись, немного приподняться. Монстр врезается в опорную балку, и Кас с Дином отпрыгивают в сторону, ныряя в ледяную воду — как раз вовремя, чтобы увидеть, как рушится помост, погребая под собой членов культа. План сработал, но с небольшой оговоркой: они снова тонут. Из воды со связанными щиколотками не выбраться. Дин начинает истерично дёргать веревки, потом снимает ботинки; Кас понимает, что тот пытается сделать, и тоже стягивает обувь. У Дина получается высвободить сначала одну ногу, потом другую, и он начинает плыть к поверхности. Кас собирается за ним последовать, но ощущает чьё-то присутствие. Он смотрит вниз и видит монстра: бесформенное чернильное облако с острыми, покрытыми остатками человеческой плоти, зубами. Чудовище смыкает челюсти вокруг икры Каса — тот взывает от боли и пытается ударить тварь во что-то наподобие носа. Раздаётся выстрел, затем ещё несколько. Монстр обмякает, и Кас с трудом вытаскивает ногу из его зубов. Истекая кровью, он выплывает на поверхность. — Да ты просто Марк Спитц***, Кас, — говорит Дин, облокачиваясь о камень. Кас щурится. — Кто? — Неважно. Вылезай. Дин дрожит, даже когда они разжигают костёр, чтобы сжечь тело монстра. Пламя извивается и искрит, выплевывая чёрные клубы дыма, которые пахнут гниющим мясом. Дин смотрит на ногу Каса. — Вот блять, а он тебя серьезно задел. — Ничего, заживёт. — Её обязательно надо зашить, а то получишь заражение крови. Кас хмурится и спускается к реке, игнорируя протесты Дина. Он снимает носки и опускает ногу в воду — а когда достаёт, то видит, что на месте раны осталась лишь тонкая линия отпечатавшихся зубов. Она болит и выглядит слегка воспалённой, но не так, будто ему только что прокусило кожу подводное чудище. Он надевает носок и возвращается к Дину. — Видишь? Всё в порядке. — Кас, ты правда странный. — Говорит человек, который сжигает тело языческого божества, чтобы согреться. — Тут прохладно, — обиженно отвечает Дин. Он категорически отказывается пачкать кожаные сидения Импалы, поэтому Кас отвозит их в мотель, где они оба, по стечению обстоятельств, остановились. Они переодеваются, и Кас уже собирается ложиться спать, когда раздаётся стук в дверь. — В пяти минутах езды отсюда есть круглосуточное кафе, — говорит Дин. Кас хмурится. — Ты хочешь, чтобы я тебя туда подвёз? Дин закатывает глаза. — Я предлагаю съездить со мной, Кас. — Вот как. У него нет причин ехать — он не то чтобы голоден. Честно говоря, он не думает, что вообще когда-нибудь бывает голоден.