Love who loves you back

      Цзян Чэна откровенно заебала эта жизнь. Заебала нелюбимая работа, бесячие люди, пробки и долгий рабочий график за мизерную зарплату. Он ненавидит то, кем стал, ненавидит жизнь, которую проживает, он ненавидит себя. Но он любит Вэй Ина, и это меняет всё.       Вэй Усянь — энергия и жизнерадостность. Вэй Усянь — солнце и жажда жизни. Вэй Усянь — это то, что заставляет Цзян Чэна держаться и не опускать руки. Он учит Чэна видеть плюсы во всем и смотреть на солнце сквозь тучи. Именно ради утренней улыбки Усяня он просыпается с чуть большими желанием. Ради походов с Усянем на его любимые комедии, он пиздует на нелюбимую работу, время на которой скрашивают лишь смс-ки и мемы с собаками, которые Усянь ему присылает. Он ненавидит людей чуть меньше, потому что Усянь их любит. Он ненавидит этот город чуть меньше, потому что Усянь выглядит здесь счастливым, потому что этот город дарит ему свободу, потому что Усяню здесь нравится. Как он может ненавидеть то, что делает его возлюбленного счастливым? И ещё, кое-что на удивление важное: он ненавидит себя чуть меньше, потому что Усянь его любит больше жизни. И это позволяет не презирать себя постоянно, не оскорблять себя, по крайней мере не вслух, ведь это ранит А-Сяня. Да и в зеркало смотреться проще, там он видит того, чьи скулы и губы Усянь расцеловывает, чьё лицо рисует на картинах, которыми восхищаются на выставках. Ведь его возлюбленный — художник, наверное, разбирается в красоте — духовной и внешней. Чэн принимает себя, ведь Усянь любит его таким и больше ему ничего не нужно. С ним степень ненависти ко всему сокращается и жить становится… Не проще, но появляется хоть какое-то желание, ведь есть личный стимул. Громкий, красивый, улыбчивый и безгранично любимый стимул жить. И дышать легко.       Они приезжают на выходные загород, где их друзья живут счастливой жизнью. Не Хуайсан рисует красивые и спокойные пейзажи, но сердцу А-Чэна стали ближе экспрессивные и яркие картины А-Сяня, и свои портреты, те, что украшают стены их спальни. Мэн Яо понимающе улыбается, наблюдая за безмятежным Чэном, пока их возлюбленные художники обсуждают вид этой местности.       — Красиво?       — Спокойно.       — И для выгула собак большая площадь, — ухмыляется Мэн Яо. — А ещё здесь есть поместье с лотосовым озером.       — Ты прекрасно знаешь, почему я не перееду сюда.       — Вэй Усянь, — больше утверждает, чем спрашивает. — Ты многим жертвуешь для него, но, знаешь, он тоже готов многим пожертвовать ради тебя.       — Знаю, но я не хочу жертв. Я хочу, чтобы он был счастлив.       — А ты?       — А я счастлив с ним. Этот дом — пустая мечта из прошлого.       И этого достаточно, чтобы понять: прошлое легко оставить позади, если есть ради чего идти в будущее. В его случае — ради кого. С Усянем ему хочется обретать новые мечты, а не жить старыми. Мэн Яо многозначительно хмыкает, смотрит за спину Чэна и уходит. Ваньинь не реагирует, смотрит вдаль, на озеро в тени деревьев и содрогается, ощущая руки на своей талии. Чужое дыхание опаляет шею, и шепот в висок:       — Значит, это твоя мечта?       — Была когда-то. Загородный большой дом, озеро с лотосами, площадка для выгула собаки… Ничего особенного.       — Почему же забил на это?       — Приоритеты изменились. Мне и в городе неплохо, если там есть ты. Я вижу, как ты дышишь городской свободой, и не стану отнимать у тебя это.       Тихий смех в висок вызывает дрожь по коже.       — С чего ты взял, что мне нравится жизнь в городе?       — Я вижу, как ты счастлив, А-Сянь, и я не…       — Дурачок ты, А-Чэн. Я счастлив от того, что ты рядом. Не огни города пьянят меня, а твой голос. Мне всё равно где быть, лишь бы с тобой.       Ваньинь рвано выдыхает, руки дрожат, Усянь улыбается снисходительно, словно с ребенком разговаривает.       — Так что, купим тот дом с лотосовым озером?       — А-Сянь…       — Только без собаки. Лучше человеческое дитя заведем.