*этой же ночью*
Я просто не могу сомкнуть глаза. Да и не хочется. Вдруг мне снова придется лицезреть в мире грёз все то, что произошло? Зачем оно? Мне, как и остальным выжившим, выделили целые помещения, выдав только по одеялу и подушке. Помимо меня рядом со мной располагалось ещё человек пятьдесят. Рядом на бабушкином рюкзаке мирно спал Альфред, я тем же посреди ночи смотрела в потолок, не находя во всем этом смысла. Где-то лишь час назад я смогла успокоиться и прекратить рыдать, но даже от этого легче не стало. Если во время истерики я хотя бы что-то чувствовала, то сейчас кроме как душевной пустоты с одиночеством и жженными красными от слез глаз, абсолютно ничего. Я о многом размышляла весь вечер. Все эти люди, что окружали меня… Они были такими же. Все подавленные и разбитые внутри. Мы потеряли все. Дома, семей, друзей… И теперь нам придётся начать все сначала будто ничего и не было? Даже если так, то отдушину теперь нам ещё долгое время не разыскать. «Почему именно я спаслась? Почему не она?.. Зачем было именно меня вытаскивать из этой вакханалии?» Перевернувшись на бок, елозя от твёрдого пола, я искала по-максимом наиудобнейшее положение лёжа. Темнота ни в коем разе не помешала мне как можно четче рассмотреть вороненка. Ему, видимо, тоже спалось не сладко. Всё время ворочался. Не удивительно, если ему снится кошмар. «Жаль я не онейромантка, а то могла бы отгонять неприятные сновидения хотя бы другим» Слабо коснувшись к краешкам перышков, которые приятно щекотали мою кожу, я успокаивающе погладила столь милое создание по голове. И что поразительно, он правда более-менее успокоился, замерев в одном положении. «Может, даже к лучшему, что ты не помнишь, что стало с твоей семьёй… Не знаю наверняка, но тебя это гложить по крайней мере не будет. Ты легче сможешь пережить это и начать все сначала. Надеюсь, так и будет, ибо тебе не место среди людских страданий» Время, кажись, тянулось бесконечно. Оно словно остановилось, давая шанс каждому находившемуся здесь осмыслить все то, через что каждый прошёл. А на ведь душевное успокоение требуется много времени. Как говорят, время лечит. Но не думаю, что это так.*на следующий день*
Утро встретило нас лишь нескрываемой грустью и скорбью. Множество людей стояли в огромных очередях за пайком, но дух от этого ни у кого не воодушевился. Я получился свою положенную булку хлеба и какого было моё изумление, когда я узнала, что все это мне буквально на весь день. Но делать нечего — ситуация критичная. И я понимаю это. Не думаю, что теперь будут с нами нянчиться, подкармливая вареньем или мясом. Мы с Альфредом сидели в тени на подоконнике. Я отламывала ему кусочки, а он жадно их заглатывал. Не отрицаю, что я тоже была голодна, но рассчитывать на что-то другое было глупо. Мы ели в тишине, рассматривая пострадавших. Среди них были, как совсем малыши, так и мои ровесники, но были и совсем взрослые. И все одинаковые — поникшие и немногословные. По итогу, мы за один приём вместе съели пол булки. Я горько вздохнула, проводя по ней пальцами с засохшей кровью и с синяками на костяшках. — Это нам на вечер, — твёрдо решила я экономить, снимая рюкзак с плеч. И только на данном этапе сообразила, что даже не удосужилась хоть раз глянуть, что бабуля успела в последний момент туда забросить. Какого стало моё изумление, когда я раскрыла его. Изнутри она казалась в разы объёмное и больше, чем снаружи, да и весила очень мало, будто и вовсе там ничего нет. Моё отчаяние на секунду даже отлегло от груди. «Расширительная сумка? Теперь то понятно, от чего она лёгкая такая» Ал в прищуре скакал вокруг рюкзака и видел, как я сунула туда руку по плечо, на что удивлённо присвистнул, так как та в свою очередь от силу была семь дюймов в длину. — Ого! Как ты это сделала? — Это особая вещь, — нагнувшись и шёпотом пояснила я другу, нащупывая что-то на дне, дабы никто нас не услышал и не подумал, что я какая-то ненормальная, раз говорю с птицей. — Такие сумки в состоянии изготовить каждая ведьма. Вопрос только в ингредиентах и в небольшой помощи чародеев для заклинания на увеличение. Так же туда можно положить, по словам, все что угодно и тяжелеть она от этого не станет. — Звучит нереально! И много вы таких штук создаёте? — Поверь, есть штуки куда удивительнее, что мы можем, — пальчиками я дотянулась до нечто стеклянного округлой формы. Мои брови вздернулись, когда я узнала, что это. «Это настойки и эликсиры?» Вытащив поближе к краю рюкзака, я завороженно оценила насколько необычно переливания перламутровая жидкость в одной из склянок. И делала я все это незаметно, чтобы другие ничего не заподозрили, в особенности солдаты Гарнизона, которых здесь пруд пруди. «Похоже, бабушка пихала в сумку все что под руку попадалось… Эх…» Я как-то совсем по-родному погладила колбу, воображая как бабушкины ручки варили эти эликсиры. Когда-то. А может, это было ещё прямо вчера. Вчера, когда, казалось, что жизнь может сложиться по-другому. — Эй, ну что там? Покажи! — вороненку так наскучило стоять в стороне, что тот принял всю инициативу на себя, ловко запрыгнув мне на локоть. Цепляясь малюсенькими и малость остренькими коготками, он такими темпами допрыгал до моего запястья, настойчиво заглядывая внутрь тёмного мешка. — Ого! Я и не думал, что он насто-о-олько глубокий! Хэ-э-эй! — меня немного позабавило, как птенчик довольно мило решил проверить, нет ли эха в такой бездне, что в общем-то заманчивая идея. — Вот блин. Ответа то нет. Жаль. — Не расстраивайся. Когда-нибудь если сходим с тобой в горы, то там ты сможешь отжечь по полной, — расценив обстановку и сообразив что к чему, мне показалось, что не совсем суразно у всех на виду демонстрировать, что именно у меня может быть в сумке, пусть и на это мало кто обращал внимания. Без разницы. — Ладно… Давай продолжим позже. Где угодно, но только не здесь, — оттопырив мизинец, на которой Ал изначально не хотя, но все-таки запрыгнул, я наглухо закрыла рюкзак, вновь натягивая его на свои худые плечи, дав мысленно себе обещание, что больше с ней не расстанусь. Альфред и эти вещи — последнее моё напоминание о родном доме, что остались у меня. Выждав немного времени, нашим решением было немного прогуляться по округе спасательного пункта. Были по-началу затруднения с этим, так как солдаты Гарнизона не шибко были изначально благосклонны отпустить меня шастать где не попадя. Но и система убеждения не оказалась настолько сложной задачей, расценив лишь моё обещание, что я за пределы ни ногой. Солдаты по-началу отнекивались, но все же согласились и отпустили меня, предупредив, чтоб не позднее комендантского часа. — Как думаешь, они смогут починить врата? — сквозь чих просил вороненок, расположившись на законом своём месте, а именно на плече. — Навряд ли… — обречённо отчеканила я, вырисовывая ногой странные узоры на земле, оперевшись при этом спиной об забор, ограждающий данный прибытельный пункт для выживших. — Теперь стена Мария полностью запорошена титанами. Простым людям там и дня не продержаться, чтоб заделать хотя бы половину. — Но… Не оставят же они просто так её стоять? — В худшем случае, королевская семья призовет Дрожь Земли, что крайне, конечно, маловероятно, — засмотревшись на горные проспекты как-то сама предположила. — Обет о Ненападении, думаю, сдержит его, но ненадолго. Если Колоссальный и Бронированный вернутся нам точно всем несдобровать. — Ты знаешь, мне крайне сложно переварить всю эту информацию, — спрыгнув с моего порванного платья, Альфред прежде почесал клювиком себя под крылом и приземлился на перекладинку забора. — Давай по порядку. Что такое Дро… Как ты там сказала? — Дрожь Земли, — повторила я, оборачиваясь к нему, от чего дряхлая постройка слегка пошатнулась даже при малейшем движении. — Если коротко, то чтоб обезопасить жителей острова король с помощью силы титана-Прародителя создал три огромных концентрических стены. А внутри них спят практически миллионы титанов схожих с тем, что проломил ворота в Шиганшину, — у птицы итак в априори были круглые глазенки, но услышав данную весть, они, кажись, приняли ещё более округлую форму. Было в этом что-то приятное, что он так заинтересовано меня слушал, так как прежде мне не доводилось кому-либо такое рассказывать и логично по каким обстоятельствам, но все же не рассчитывала, что удосужиться сделать это при столь печальных обстоятельствах. — Но самое страшное далеко не это. Если по воле короля титаны проснуться, вся земля превратиться в настоящий ад. И никто точно не выживет. — А почему люди ничего не делают? — весомый вопрос задал Ал. — Вам разве нравится торчать в этой клетке? И вы все терпите? — Многим кому не нравится, как и мне. Но проблема в другом — после Титанической войны король стёр своему народу память, а только уже после сослал их на остров. — То есть… — вороненок внезапно осознал всю загвостку, но поспешил сделать короткую паузу. — Они… — он махнул клювом в направлении, откуда мы пришли. — Совсем ничего не знают? — Да. — Даже о титанах в стенах? — Да. — Боже, как же это переварить то… Но хорошо, допустим, я приблизительно понял в чем тут дело, но назревает другой вопрос. А что же насчёт тебя? Ты же… Не человек. Сама говорила. Что же вы забыли на острове? Вам же здесь, выходит, не место и вы можете в любой момент сбежать, учитывая… Ваши способности. — Ты знаешь… — вальяжно сбросив миниатюрный рюкзак с себя, я небрежно скатилась вниз, усаживаясь на траву, приглашая к себе вновь усесться на коленку Альфреда. Прохладная от росы трава успокаивала, слабо щекоча бедра, давая уверенности для предстоящего ответа. — Дело в одном даре. Если вкратце, то мой предок около двух тысяч лет назад искусственно вывела ещё одного титана. Он… Не совсем предназначен для боев, как остальные девять. Он скорее, как… Ну как сосуд для воды, а содержимое и есть тот самый дар, понимаешь? — И в чем же заключается сила этого дара? — Исторические хроники поговаривают, что у него несколько способностей, но про один — самый основной, я знаю наверняка. Каким-то образом та самая Веледара, про которую ты у меня ещё спрашивал, наделила его способностью воскрешать мертвых… — Погоди, погоди… — вороненок притормозил меня, почти не касаясь царапая по коленке, дабы успеть осмыслить и принять мною высказанное. — Я правильно понял?.. Ты хочешь?.. — Да, — без сомнения подтвердила я, сжимая подол платья на траве. — И я не могу покинуть остров, пока не завершу дело своих предков. Особенно, после того, что вчера случилось. Осталось только его найти… — Стоп. Если ты говоришь, что его создала твой предок, то почему он не у вашей семьи с самого начала? — Перед созданием этих стен мой род проиграл королю в Титанической войне. Он забрал силу себе, слопав последнего носителя. Большинство же кланов после этой последней битвы остались на материке, а меньшинство отправились тайком вслед за стены более ста лет назад. Моя бабушка единственная из моего клана проявила инициативу проникнуть сюда, но по прибытию было очень трудно освоиться и многих стиснули в Подземный город, из-за густого перенаселения, а выбраться оттуда максимально непросто. Вот и случилось так, что моя бабушка попала под горячую руку и её вместе с остальными отправили туда. И так в целом прошло очень много лет и лишь относительно недавно мы смогли переехать в Шиганшину. Два года назад… — обняв себя вокруг корпуса, мне вновь стало так тоскливо. Будто всю радость в один миг выкачали раз и навсегда со вчерашнего дня. — Обидно, что… Мы пробыли вроде так мало так, а вроде так много… Но толком не успели вдвоём освоить эти земли, а у нас… Были такие планы… — голос отозвался неудержимой дрожью, как бы я не старалась её унять, у меня не вышло. — Хэй, — Альфред скатился по моим ногам к моему животу с мягкой посадкой. Переступая с лапки на лапку, он обнял крохотными крылышками меня. — Я не знаю как нужно утешать, но представляю, что ты чувствуешь, — опустив подбородок на свой живот и обнаружив насколько ласково было его внимание, я окончательно не выдержала и дала волю чувствам. — Ты так старалась защитить меня, когда мы бежали по разрушенным улицам… И до этого умудрилась меня спасти. Я никогда не забуду этого. Но поразительнее то, что несмотря на то, как с тобой эта жизнь обошлась, ты продолжала бежать, помнишь же? — Угу, — утерев кулаком подкравшиеся слезинки, я всерьёз задумалась над его словами, продолжив внимательно слушать. — Раз у нас получилось выжить тогда, не значит ли, что получится и вновь? — Наверное… — Как думаешь, с чего нам лучше начать? — Признаться честно, в подробностях я как-то шибко не думала. — Я думаю, что твоя бабушка не хотела бы видеть тебя такой разбитой и прежде перед её возвращением давай попробуем настроиться на хорошем будущем, а не на жестоком настоящем? Как считаешь? Сможешь? — Можно попытаться, — не уверена с чего вдруг, но меня резко отпустило. Внутри так легче стало, будто и не было всего этого. Осмотревшись вдоль поляны, где мы сидели, я будто начала вновь трезво на все смотреть. Или хотя бы вылавливала из себя эту возможность. — Очень рад слышать, подруга. Тогда с чего начнем? — поудобнее улегшись на моем пузике, от чего я впервые, наверное, слабо попробовала приподнять уголки губ, он ожидал моего плана. — С чего начнём? . Хм, — я задумчиво почесал себя по носу. — У меня со вчера горит сильное желание пойти в Кадетский корпус. Там то уж я точно я смогу стать по-настоящему сильной. А там уже… Вступить в Военную полицию, чтобы выйти на королевскую семью. В столице это будет куда проще сделать. — Мне нравится твой настрой! Давай, что у нас дальше идёт? Моя речь пошла куда увереннее, что по-любому способствовала моральная поддержка моего собеседника. И кто бы что ни говорил, но животные могут оказаться теми ещё друзьями. Думаю, в некоторых случаях даже получше людей. Они понимающие, отзывчивые и преданные. Эта вера начала придавать мне сил. — Как только я верну Балансирующего титана… — громко шмыгнув, я продолжила, утерев нос со следами засохшей крови. — Я тут же хочу перевестись с Развед-корпус. Вот там то я доберусь до Бронированного… — в воспоминаниях всплыло изображение его отстраненного выражения лица, которое перекрывало девяносто процентов брони. — Как представлю кто там был в этот момент мне впервые хочется взорваться, как никогда. Он… Обязательно поплатится за то, что сделал. Я поняла, что во многом обманывала себя. Как например, что все заслуживают спасения. Нет. Я окончательно разуверилась в этой идеологии, что изначально была со мной. Даже если это были люди со своими мотивами, я не вижу в них никакого здравого смысла. Мне стало все равно. Впервые. Впервые мне не хотелось кого-то оправдывать. И это никак не угнетало, а наоборот, заставлял идти дальше. Мне не хотелось представлять людей внутри, вне зависимости, Колосс ли это или Бронированный или же это мог бы быть кто-то из оставшихся семерых. Нет. Я видела лишь лица бездушных чудовищ, что вторглись в наши земли без объявления какой-либо войны. По тому как мне рассказывала бабуля, это противоречит абсолютно всем международным договорам. Так не делается… Это… Нечестно! Почему мы должны платить за грехи Короля Фритца?! Почему?! — Рита?.. — я остепенилась после того, как меня с осторожностью позвал по имени мой новый крохотный приятель. — Ты так изменилась в лице. Я даже на секунду испугался. — Прости… Просто думать есть о чем. Постараюсь больше так не делать. Так вот, о чем это я? Ах да… Есть ещё одна вещь, которую я хочу сделать. — Судя по твоему голосу, это будет непросто, да? — Уж точно, — мои уголки губ нервно дрогнули. — Моя бабушка сильно хотела кое-чего. Больше всего на свете, — подобно вчерашнему дню, я опустила свой взгляд на свою пятерню. Смотря на неё, я здраво осознавала, что все, что я говорю сейчас мне пока что не по силам. Бабуля верно подметила, что я ещё не готова. И только сейчас я это поняла. — В мире постоянно беспрерывно, по её словам, шли нескончаемые войны, особенно, между Марли и Элдией. Уж не знаю как, но она очень сильно хотела, чтобы эта вражда закончилась. — А из-за чего они так конфронтуют друг с другом? — Это была их месть… — схватившись за голову, быстрыми картинками перед лицом прошлись события вчерашней давности. — За грехи предков жителей Элдии. Но мои то здесь не причём… Мы сами столько столетий искали компромисса с королевской семьёй, чтобы нас, наконец, признали такими же элдийцами, но нет. Поэтому мои предки даже решили наречь себя отдельной расой, даже не людьми, чтобы больше не иметь ничего общего с элдийцам и людьми в целом. Даже не смотря на то, что наша кровь едина. — Так вот почему… — Да. — А ты оказывается очень много знаешь о своих предках и об истории. — Мне говорили, что любой уважающий свой народ обязан знать свое истинное происхождение. Но знаешь, я вот сижу и думаю… Зачем все-таки они сбежали и бросили попытки присоединиться к Элдии? — Может, утратили надежду? Король же, судя по твоим словам, не очень вас долюбливал. — Есть такое, но это ничего не меняет. Я все равно не вижу смысла в этих межнациональных конфликтах. Какая разница же где родиться, правильно? В любом случае, внутри мы же все одинаковые. У всех свои схожие интересы, мечты, цели… Но почему-то некоторые считают, что имеют право их отнимать у других просто по причине собственного недоверия. Очень странно. — М-да, люди правда очень странные. Тут согласен. Но слушай, а как быть если всем им стёрли память? Как им рассказать? — Не знаю, если честно… Люди любят доказательства. Простых слов будет недостаточно. Но за стены просто выйти и показать им, что там — тоже не вариант. Сам видел, что там творится. — Точно… И тогда как поступим? — Ещё не знаю… Не хочу об этом думать, — схватившись за виски, я прокачалась, подобно душевнобольному в попытке найти в этом хоть какой-то способ отдушины. — Зараза! Как же все сложно… Сложно самой обо всем этом думать. И все одной. — Почему же одной? Я правда, может, не самый лучший советчик, но готов помочь при возможности. — Ты это серьёзно? — Ещё бы нет? Не хочется оставлять тебя на произвол судьбы, учитывая через что мы прошли. Наверное, стоит держаться в тяжёлые времена вместе. И первым делом, как твой напарник и, — Альфред на долю секунды замялся, обдумывая как бы продолжить ход мыслей. — друг, я бы посоветовал, наконец, посмотреть, что же тебе успела оставить твоя бабушка, — своим клювиком он указал в направлении замарашистого рюкзака под моим локтем. Пока птенец продолжал беззаботно валяться на моем животе, я прислушавшись к нему, притянула единственное напоминание о Шиганшине к себе ещё ближе, проводя по старым медным пуговицам на нем. — Не уверена, что смогу именно сейчас… — раздосадовано мне пришлось признать это как факт. — Там столько всего. Все воспоминаний. О ней. О доме. — Но… — мой собеседник так же сожалеюще посмотрел мне прямо в ниц, будто боясь спугнуть. — Когда, если не сейчас? Не будем же мы бегать постоянно от чего-то. — Я что заметила, так это то, как ты мудро рассуждаешь для того, кто совсем недавно ещё родился, — данную мысль я изначально хотела преподнести как шутку, но если так серьёзно подумать, то на деле так и было. В сравнении птицы и ведьмы мы были ровесники. Оба ещё дети. Если он казался мне немного непонятливым, то оказалось, что это только с точки зрения исторического развития человечества. С морали и психологии человека он казался совсем иным. Понимающим что ли. — Я и сам не знаю. Я вроде никогда не слышал такого, но почему-то все само приходит в голову. Вы же обычно так говорите, — друг другу мы понимающие кинули, после чего мой друг смущённо покашлял, а если быть точнее, то прокаркал. — Мы, наверное, зря отошли от темы. Извини. Так, что же на счёт рюкзака? — Ты же, по-любому, не успокоишься? — еле натянуто мне удалось выдавить из себя некое подобие улыбки. Ал раскачал своей головой в ответе на «нет». — Ла-а-адно. Посмотрю. Так уж и быть. — Ура! Вот видишь! Только, главное, не думай об ужасном прошлом, когда вспомнишь. Лучше о прекрасном будущем. Мы договорились. — Да хорошо-хорошо. Обещаю, — уже не столь подрагивающими движениями, как это было вчера, я оттянула верёвочку в самый большой отсек сумки. И все осталось прежним. Покумекав и решив, что лучше все всыпать сразу на траву, я так и сделала. В округе все равно поблизости никого не намечается, так что идеальней шанса не придумаешь. — Ого! Красивые штучки! — Альфред все же спустился с моего гузна, приземляясь в протоптанную травку, так что она была ему не сильно высока. Забавно прыгая, он остановился напротив одной из наполненных колб, на которой была наклеена бумажка на языке Коумешей с название эликсира. — Как красиво светится… Вау! — На внешний вид может, но лучше тебе не знать из чего они варятся, — горько усмехнувшись, я потянулась к энциклопедии с заклинаниями. Её зелёная обложка была очень массивная, но выглядела вполне себе сносно и целехонькой, несмотря на годы. — Как забавно, бабушка почти не учила меня заклинаниям, хотя Испытание чудес доказало, что я отношусь к чародейкам. — А почему не учила? — попытался уточнить Ал, прыгая с колбы на склянку, как в какой-то тропинке с препятствиями, явно лишь резвясь, что выглядело чрезмерно мило. — Она по природе была ворожеей. Вообще, они специализируется на общении с духами, но мы обе знали, что этого у меня никогда не выйдет. Поэтому она посчитала для начала научить меня алхимии. Её может освоить каждая ведьма. Достаточно просто знать рецепт и нужные пропорции. Что же до магии, то… Она говорила, что я сама буду тогда должна ею научиться, если сама захочу. Видимо, это «позже» наступило, — перелистнув на пару страниц, я полной грудью вдохнула аромат, исходящий из бумажного письмена, схожий очень сильно с хвоей и смолой. Потрясающий запах. Я не вчитывалась в содержание, лишь пробежала глазами и уже за это время успела приметить очень интригующие заклинания, как например, на способность открывать порталы или же устанавливать щиты. Но вскоре у меня возникли некоторые сомнения ко всему этому. — Зачем же она положила именно эту книгу? Неужто догадывалась, что мне самой придётся все это учить? — пока я пролистывала ещё страниц десять, я вдруг не ожидала, как из середины сборника выпало что-то. Прикусив засохшие губы, моему обомлению не было предела, ибо узнать в этой вещи нечто знакомое не составило труда. — Это мой дневник?.. — голос совсем осип, что я не смогла договорить до конца последнее слово. — Но его же… Порвали. Как он?.. — положив его поверх энциклопедии, я все ещё не веря в это, дотронулась до кожаного твердого переплёта. И открыв его на первой странице, до меня вдруг дошло. Первые новые страницы были попросту вшиты, из-за чего сильно различались с самыми последними, так как казались наиболее белыми. Я и предположить не могла, что бабуля успела его спасти и вместе с этим заменить страницы, предварительно добавив их, от чего записная книжка стала ещё больше, чем раньше. Резко захлопнув его и прижав к груди, я посмотрела на бескрайние просторы голубого неба, чтобы сдержать подступившие слезы. «Нет… Я же обещала, что не буду лишний раз расстраиваться. Надо думать о хорошем. Всё ещё впереди. Если бабушка хотела отдать мне дневник, значит, он не зря даже в такой ситуации все равно попал ко мне. Видимо, судьба правда есть» — Там есть карандаш или хотя бы просто грифель? — обратилась я к вороненку, который все ещё развлекался в моих вещах. — Так, грифель или карандаш… Сейчас поищем, — заглядывая под каждый предмет, который вносил в себя целую историю магии, Альфред рыскал, не унимая ног, игнорируя, что все предметы больше его самого в несколько раз. — А это не он? — он пытался сначала взять обломанный маленький карандаш, но потерпел неудачу. Поменяв стратегию, он принялся толкать его мне навстречу, но натолкнулся на преграду в виде книги по алхимии. Тихонько посмеявшись, мои ловкие пальцы убрали так называемую «преграду». — Давай помогу, — приняв подачку, я заценила знакомый карандаш весь в дырочках от прокусов моих зубов. — Спасибо большое. — А что ты собираешься писать? Подсобив своего друга и помогая ему вновь залезть на моё колено, я раскрыла записную книжку на первой вшитой странице. С этого начнётся моя история. Будьте уверены. — Хочу отныне фиксировать весь наш путь. И начну пожалуй со вчерашнего события, раз с него все началось. И первая чистая страница послужила своему предназначению, где моментально появились немного кривые надписи, как в восемьсот сорок пятом году Колоссальный и Бронированный титаны напали на Парадиз. Так же я успела расписать вкратце свои дальнейшие планы на будущее. Альфред с интересом наблюдал чем я занимаюсь и особенно нам понравилось делать эскизы оборотней. Поначалу у меня немного дрожали руки, когда я пыталась вырисовывать Бронированного, но позже мы с птенцом поменяли столь гнетущую атмосферу и уже рисовали даже под некий смех. Тот мне всячески помогал и давал советы, где лучше что-нибудь подрисовать. Не скажу, что я самый лучший художник, но занятие с детства не прошло даром. Да, кое-где хромают пропорции, но общий антураж мне передать удалось. Много времени прошло. Мы собрали вещи и покинули смотровую площадку сразу же как закончили, чтобы ещё больше не получить от солдат Гарнизона. Я шла в приподнятом отныне расположении духа.*Полтора года спустя*
Всё шло своим чередом. Человечество старалась оправиться после события давности восемнадцать месяцев назад. Мы и не заметили как время летело так быстро, но многое что изменилось спустя столько дней. Примерно пол года назад над всем населением накрылась новая угроза — голод. Беженцев со стены Марии было слишком много… И тогда люди решили устранить эту проблему другим способом. Около двадцати пяти тысяч человек были высланы за стену в попытке отвоевать ее, но все оказалось тщетно. Назад вернулось не более ста выживших. Данная жертва смогла наладить поставки и проблема голода была устранена. Само собой, в приоритете вызвали лишь взрослых и стариков. Детей к этой операции не допустили. И с того дня стало еще тяжелее смотреть на скорбь в лицах тех, кто потерял своих близких. Это было невыносимо. И поэтому я нашла собственный выход в другом. Уже как пол года я работаю и помогаю при госпитале, все ещё находясь на территории Троста. Казалось бы, работа не сложная, но давала мне такую радость, какая не снилась. Втайне от медсестёр и руководства первое время я давала настойки и эликсиры пострадавшим и больным, но позже сообразила, что мои запасы черпают себя и что отныне придётся только самой собирать ингредиенты и варить их, я перестала так делать. Но тогда были и свои плюсы. Больные моментально и быстро выздоравливали, что вся больница стояла на ушах от удивления как же у одной женщины кости в ноге срослись за один день. Моего восторга не было предела тогда. Мне будто безумно в радость с того, что я могу хоть как-то помогать остальным. Да и к слову, у меня были свои козыри в рукаве. Поскольку я целитель, то и здесь я нашла себе место. Не отрицаю, что изначально практиковать свой второй талант, помимо чародейства, на людях было очень непривычно и даже сложно, но спустя недели я быстро освоилась. Но не только в этом моя жизнь изменилась. Я сама по себе успела вырасти. По ощущениям казалось, что прошло не полтора года, а гораздо больше. Я вытянулась в росте и у меня начала расти грудь. Но страшнее было не это. От чего так я посчитала одним утром, что умираю, так это от красных простыней под утро. Благо, медсестры вовремя меня успокоили и объяснили, что к чему. Но не только физиология сыграла свою роль. Последнее время я чувствую себя чрезмерно раздражительной ко всему, но стараюсь это как могу контролировать. Вот и сейчас мое настроение знатно штормило. — Холера! — стукнув по дереву по несколько раз, моему гневу не было предела. Скоро разобью кулаки в кровь. — Ты отпустила руки после пяти попыток? Серьёзно? Альфред тоже сильно изменился за все те месяца, что мы были вместе. Он ни разу не оставлял меня и помогал справиться с трудностями, тем как я учила его осваиваться в людском обществе. Теперь он не был птенцом. Он стал полноценным взрослым вороном с густым чёрным, как смола, опереньем. Внешне он и выглядел скорее как важная птица аристократа, но на деле был обычным задорным животным. Единственное, что в нем осталось из ассоциаций о прошлом. — Ты же видишь, что я не могу! У меня не получается! — Попробуй прочитать заклинание ещё раз и сфокусируйся на цели. Всё-таки мы с тобой ещё на лёгком разделе. Ни у кого с первого раза ничего обычно не получается. И что теперь? Все просто бросить? Забыла, как ты помогала мне учиться летать? И сколько раз я падал? Напомнить? — Хорошо-хорошо. Но это будет в последний раз, договорились? — обтерев потные ладошки об гачи штанов, мои ноги снова вернули меня на середину поляны посреди леса. — Сначала успокойся, — перелетев с одного дерева на другое, дабы поближе ко мне, посоветовал Альфред. — Сама говорила, что без «чистого разума водопой не наполнишь». — Энциклопедия Ильмары Редби, страница номер пять… Я помню, — заправив рубашку по локти, я расставила ноги на ширине плеч. — Ладно… Фух. Попробуем снова. Так уж и быть. Но если снова вызову буран, то уж не серчайте, сударь. — Давай делай уже, балда. После шаровых молний хуже уже не будет, — и снова он мне напомнил, как на предыдущем занятии я случайно взорвала молнией старую заброшенную хижину. Благо, там никого не было тогда. Горело обильно, но дождём удалось потушить. Разжав пальцы, чтобы хоть немного успокоиться, я прислушалась к звукам природы. Где-то куковала кукушка среди этой красивой чащи, а где-то звонко жужжал пушистый шмель. Небо было уже на готове, а именно все заполошено густыми тучевыми облаками. Самое первое из раздела чародейства для вызова хаоса стихий — вызвать пасмурную погоду. — Так, — подхватив свободную колбу, я вновь вскинула её над своей головой прямо под пасмурное заслоненное небо. — Хоть бы получилось… — губы почти что не соприкасались друг с другом, когда я начала совсем шепотом читать заклинание. — Pentru a convoca cele patru elemente… Pentru a reduce haosul în natură… Donne-moi le pouvoir du tonnerre, — где-то в небе раздался гром, что на моё удивление доказало, что все пока идёт весьма неплохо. Вобрав побольше воздуха в легкие, я продолжила. — Dimitte me, ut videre est in potentia thunderstorm. Da mihi partem eam. Illa meum, — все вверху засверкало. Яркая белая искра прошлась над поляной вдоль облаков. Бам! Большая молния врезалась в мою колбу, которую я так и не прекращала держать, пока зачитывала заклание. Схватив левой ладонью себя за правый локоть, дабы удержать поток хаоса, я сощурилась от такого яркого свечения дара стихии. И вот. Все закончилось. Гром продолжал разноситься по округе, а у меня в сосуде осталась частичка молнии. — Юху-у-у! У меня получилось! — плотно закупорив пробкой крышку, я громко рассмеялась на всю округу от своей маленькой победы. — А я о чем говорил? Рано или поздно должно было получиться, — гордо вскинул Альфред где-то позади меня. Через секунду же приземлился на моё плечо, накрепко вцепляясь своими когтями. Я уже привыкла к подобным ощущениям, поэтому уже не обращаю внимания. — Теперь ты лучше контролируешь свои силы. — Фух, да! Не зря ты меня уговорил. Это того стоило, друг, — все ещё победно смеясь, я разглядывала так близко искры молнии хаотично передвигаться внутри стеклянного сосуда, придавливая пробку большим пальцем. Стряхнув пот со лба, я уж было обратилась к Альфреду. — Как думаешь я успею подготовиться к главной битве с Бронированным? Все-таки я двигаюсь в изучении крайне медленно, не находишь? — Как я сам убедился, занятие магией не такое уж и легче удовольствие, — обнадеживающе подчеркнула птица. — Учитывая, что ты тренируешься сама, то я бы сказал, что мы ещё укладывается в график. Да и тем более, в последний раз ты его одним ударом завалила, помнишь? Броня как шелуха осыпалась. Вот умора. — Это было тогда, — откинув косу, которая за это время успела о расти до колен и отдышавшись, прихватила с собой свой рюкзак уже на все случаи жизни и поспешно затолкала туда колбу с запечатанной молнией. — Тем более, это был просто порыв моих эмоций. В следующий раз, думаю, мне так везти не будет. — А ты разозлись и всего-то. Вон, как у тебя зато круто получилось тогда. С моих уст слетел звонкий смешок, пока мои руки пытались надеть на спину сумку. — Ты у меня такой интересный, — любя стукнула его по массивному клюву, на что тот недовольно закаркал. — Если бы все так было просто. Пошли лучше. Итак много времени потеряли. Я понимала, что моё обучение ещё не скоро завершиться. Необходимо было ускориться. К тому же, как бы я не ждала и не надеялась, пробудить Особый талант мне тоже не вышло, как и стать метаморфом — а это по идеи главная основа основ.*Спустя ещё пол года*
Совсем недавно у меня был день рождения, а если быть точнее, то двадцатого мая и поныне мне теперь официально настало четырнадцать. Непредсказуемый возраст хочу заметить. Альфред самостоятельно нашёл и подарил мне целый сплетенный букетик из трав. Одно из самых ценных оборудования для ведьм. Я все равно редко имею шанс выбраться когда-либо на вылазку, а он стал мне незаменимым помощником. Из его подарка, как оказалось, самой ценной для меня послужила валерьяна. Вот уже как два года я не могу нормально спать, а валерьяна отлично служит для эликсира «Сова». Самое то, чтобы отрубиться сразу же в течении нескольких минут. Но самым обидным из всего этого было другое. Даже спустя два года я искренне надеялась и ждала, когда же меня найдёт мой папа. Я знала, что он жив. И знала, что ему известно, что я с самого начала в Тросте, так как всех беженцев с самого начала сослали сюда. Каждую ночь крепко уткнувшись в подушку, я задавала себе этот вопрос — почему же он не ищет меня? Неужели я ему и не так сильно нужна? Но он так и не объявился. Сейчас же на пару с Альфредом я исследовала просторы рынка, где на вырученные деньги за работу в госпитале могла позволить себе немного сменной одежды. Как ни крути, мне скоро подавать заявление в Кадетский корпус, а выгляжу как все те четыре года назад при жизни в Подземном городе. Максимально вшиво. — Может, купим яблочек? — с просьбой над моим ухом протянул мой пернатый друг. — А ты хочешь? — забрала купленную рубашку у вложив её в глубокую, а с виду не скажешь, расширительную сумку. — Да это мягко сказано! Вон смотри сколько сортов попривозили. Выбирай — не хочу. С широчайшей улыбкой и самовольно сдавшись, мы направились к прилавку с фруктами и овощами, где восседала милая вид старушка, подзывая своим звоним и щебечущим голоском покупателей. — Девушка, девушка, подходите ко мне! Не прогадаете! — кричала она мне вслед, хотя я итак шагала к ней на встречу, поддувая прилипшую от пота свою чёлку из-за жары на улице. Когда же я оказалась впритык с товаром, мои глаза тут же жадно разбежались, но сердце явно дало совет как можно обильнее экономить. — Чего же такая красавица у нас пожелает? Выбирай, что душеньке угодно. Вот, морковочка совсем свежая, а груши только сегодня сама собирала утром. — Очень аппетитно все выглядит, мэм, — доброжелательно похвалила её товар, искренне наслаждаясь их эстетичным видом. М, а аромат. Теперь понятно, от чего Ала так сюда тянуло. — Ух какой у тебя интересный питомец, — изумилась вдруг бабуля, нагибаясь пониже к нам. А тот в свой черёд принялся горделиво перед ней красоваться. Вот же чёртов выпендрежник. — Разве воронов можно приручить? — Он не просто мой питомец. Он мой друг, — сообщила я как должное, почесав того по упругой шейке. — Можно нам, пожалуйста, два вот этих красных яблока, госпожа. — Ох, меня, милая, ещё никто так не называл, — бабуля по правде засмущалась с моих слов, да и я сама только догадалась, что сказала, от чего стало не по себе. Мне же говорили так не обращаться к обычным людям, а я опять забыла. Дурацкая привычка и чёртов акцент. — Вы, так полагаю, не местная? — Э-э-э… Есть такое, — снова глупо заулыбавшись, моя рука нервозно почесал себя по затылку, ища в этом свое утешение от неловкого мною сказанного. — Звучит так, будто ты из внутренних земель, красавица. Там в народе только так и обращаются, как мне говорили. — Да нет, что вы. Все совсем не так, но вы правы. Я не отсюда. — Что ж не буду мучать тебя и докучать расспросами, — старческие руки протянули мне пакетик с… Несколькими яблоками? — Но, мэм, здесь же больше, чем я просила… — Альфред недоумевал вместе со мной, косо переглянувшись. — Да, я знаю. Остальное подарок для тебя и друга твоего. Уж больно у тебя глаза добрые и в то же время печальные. Понравилась ты мне. Ты заслуживаешь больше, как я думаю. — С-спасибо… — неуверенно, но все же приняла подачку. — Браво, как-то неожиданно. Может, лучше я правда заплачу? Вы же их все-таки столько дней сами выращивали. — Не нужно, милая! — со смехом упиралась пожилая женщина. — Бери так. Так хотя бы своей доброй волей добавлю ещё одну прекрасную улыбку в этот мир. Кожей лица почувствовала как вспыхнул жаром от смущения. Меня сильно это тронуло. Столь радушная отзывчивость не прошла мимо меня так быстро. Ловко подхватив пальчиками пару лишних центов, я успела протянуть их бабуле, прежде чем успеть убежать и она бы остановила меня, чтобы отдать лишнее. Разрезая складным ножиком сочный наливной фрукт, я отдала половину Альфреду, а вторую забрала себе. Остальное упрятала глубоко в все ещё прежний рюкзак. Мы сидели на скамье под жарким летним солнцем. Всюду шумели люди. Покупные сделки летели с прилавков, как горячие пирожки. Вот она прежняя городская жизнь. Такая же, как и в Шиганшине. — Вот же повезло нам, — с аппетитом припомнил ворон, наслаждаясь как следует с треском покупкой. — Ага, — уж чего, но и не расслышала, что именно он сказал, так как моё внимание было пристально приковано к другому заведению с табличкой ножниц на крыше. — Ал, я хочу подстричься. Птица перестала в моменте механически жевать и удивлённо вылупила на меня свои золотистые глазки. — Зачем тебе? — Всё равно мне скоро поступать. Эти лохмы будут только мешать, — как-то с недовольством глянула на свой кончик выпавшей прядки, при этом всячески осматриваясь, чтоб никто не обнаружил как какая-то деваха разговаривает с птицей. Всё происходило максимально тихо. — К тому же, я давно об этом думаю. Они не приносят никакого толку. Лишь напоминают мне о прошлой жизни. Как-то так… Что думаешь? — Мне тяжело представить тебя с короткими волосами, но уверен, тебе пойдёт, — проглотив последний кусок, ворон довольно отрыгнул. — Простите… Так это, может, мне тоже подстричься? Будем с тобой одинаковые. Как следует рассмеявшись до коликов в животе, я спросила следующее, помогая ему взобраться на меня: — Тебе то зачем? Тоже хочешь стать солдатом? — Было бы неплохо, но я, скорее всего, не пройду отбор. А ты как, насколько коротко хочешь то? — Если честно, то как можно больше, но не налысо. — Ох-ох-ох! Ну что ж, глянем, что из этого выйдет. Как вы говорите, волосы не зубы — отрастут. — Я ж такого не говорю. Где ж ты умудряешься всего этого понахвататься? Ал, сам того не зная, пожал крыльями. Когда мы оба зашли в небольшую старую, но уютную парикмахерскую. Внутри оказалось пусто, но приятно охлаждающе, особенно, после солнцепека в полдень. Всюду были где-то разбросаны бумажки, окурки, а слои пыли намекали, что давненько здесь не проводили генеральную уборку. — Может, ты ошиблась и здесь нет?.. — мой напарник не успел закончить свою мысль. Из другой комнаты послышалось чье-то недовольное ворчанье. — Ну и кого там ещё кот принёс, а? — в светлое освещенное помещение ко мна на встречу вышел высокий бородатый на вид грозный мужчина. Он был одет в старый фартук, покрытый жёлтыми пятнами, такие темно-синие штаны с прохудившимися протертыми коленями, как и рубашка. Я готова была в изумление открыть было рот от его габаритов, пока он не заговорил первым. — А? Девка, чего надобно? Что здесь забыла? — его немного пугающие брови в прищуре рассмотрели меня с ног до головы. — Эм, сэр, я хотела подстричься, но видимо, я не туда попала. Простите пожалуйста, — сделала шаг назад. — Нет, ты по адресу. Но только вот не верится, что ты пришла стричь свои косы, — он указал своим массивные пальцем на мои блондинистые собранные волосы. — Я бы такую густую шевелюру под предлогом смерти никогда б не отдал. Не то, что добровольно будь на то возможность, — он с иронией почесал себя по своей лысине, громко засмеявшись. Я почувствовала себя крайне неловко. Может, все-таки поискать другое заведение? Но по всей видимости, хозяин данного заведения не собирался отказываться от меня. Подобрав крохотную табуретку соразмерную с его предплечьем, он двинул её напротив запыленного зеркала. — Можешь присаживаться. Только имей ввиду, что со зверюгами не принимаю. Альфред понял по моему кивку с полу слова и моментально вылетел за дверь. Я была уверена в нем и определённо знала, что он обязательно будет поблизости. — Хех, а не улетит твой дружок? Так просто отпустила, — приглашая меня во второй раз присесть на скрипящий табурет, сам он двинулся на инструментами для стрижки. — Нет. Вороны очень умные. Он никогда от меня далеко не отходит, — смущённо ответила я, усаживаясь поудобнее на сиденье, рассматривая пристально свое отражение. В какой-то степени даже не верилось, что я так скоро попрощаюсь со своими длинными косами. Мне с самого детства рассказывали как по молодости наши волосы очень ценны для нас, как символ женственности, душевной стабильности и уверенности. Но чего не сделаешь ради благой цели. С чем-то, но приходится прощаться. Потирая запотевшие запястья, я чуть было не подпрыгнула на стуле, когда со спины оказался хозяин заведения. С положения сидя он казался ещё более громадным. При упоминании этого слова меня невольно передернуло, так как ассоциации с титанами не заставили себя долго ждать. — Какая пугливая, — усмехнулся мужчина средних лет, отбрасывая рабочий инвентарь. Когда тот наклонился, мой нос уловил едкий запах табака вперемешку с дешёвым ромом. — Насколько коротко обрезать то? — Как можно больше. Вот, — сопоставив ладонь под самое ухо, мой мастер аж закашлял от неверия. — Ого! Но будь что будет. Вопрос только, куда тебе так выражаться, девка? Или парень твой покороче любит? — из кармана мужчина выудил сигаретку. Через мгновение он зажёг её, зажима челюстями и параллельно наклоняясь принялся резкими движениями сдирать ленту в самом низу толстой косы. — Нет у меня парня, сэр, — зубы сами по себе заскрипели от весьма неприятных ощущений, когда мастер излишне дёрнул за волосы. — В армию я иду. Сами понимаете, все это будет лишь помехой. — В армию? — в очередной раз посмеялся делец своего дела, так и не выпустив сигаретку изо рта, почти распустив мои локоны. — Неужто собралась стать убийцей титанов? На кой хрен оно тебе надобно, а, девка? Жить надоело? — Да я б сказала, наоборот. Желание появилось. — Ну и черт с ним. Не моё это дело, — фыркнув, мужчина приступил к работе. Если не придираться к тому насколько толсты и мягкие его пальцы, то можно заметить как он умело работает ножницами. Сразу понятно, что очень многих людей он успел подстричь. Смешанные чувства меня накрыли, когда огромная белая копна упала на пол. Круглое лицо стало в разы сильнее выделаться, но волосы были все ещё до плеч, а значится, ещё недостаточно коротко. Не так как я хотела. Хозяин периодически что-то бормотал, но скорее для самого себя, нежели чем разговор со мной. Я и не стала уточнять что именно. В остальном же больше со мной он не заговаривал, когда удостоверился, что до последнего не передумала с новым образом. Немного смочив локоны, мужчина совсем нагнувшись почти пополам, доделывая последние штрихи. — Ну че? Прошу любить и жаловать моё творение. Финальная точка была завершена тем, как мне побрили немного затылок. Ощущения были максимально непривычными. Как-то с опаской я прикоснулась совсем к коротким волосам. Стало вдруг так легко и свободно. Будто всю тяжесть с головы убрали, хотя частично так и было. — Мне нравится, — не ожидала такого результата, но я правда говорила честно. — Это именно то, что я представляла. Спасибо, сэр. — «Спасибо» на хлеб не намажешь, сама знаешь. Три больших серебряных с тебя, — грозный на вид человек отлучился за совком и веником, чтобы убрать ту огромную копну лишнего. — Ну нихрена ж! Да я сам могу себе из этого себе новые волосы состряпать. Как такие умудряются только отращивать, емое! «Весь секрет в маслах и травах, сэр» Из кошеля я потянулась было к монетам, но вспомнила об одной детали, которая может принести немалый дискомфорт. «Зараза… Как же проблематично самой пользоваться деньгами. Придётся потерпеть» Для пояснения скажу так, что любое серебро, даже малая его часть, очень сильно болезненно влияет на нас. После него остаются сильные ожоги, а если в большом количестве и долго его передержать, то можно даже довести до летального исхода. Пока мужчина был занят уборкой пола, я прикусила губу и быстрым движением подхватила нужные монетки и мигом бросила их на рядом стоящий трельяж. Пальцы неприятно зажгло и защепило, а кое-где на кончиках остались следы прожженной кожи. «Вот черт! Не так долго же про держала, а следы все равно остались. Подстава… Только бы хозяин ничего не заподозрил» Хозяин закончил с быстрой уборкой и подхватив свое вознаграждение за труд, принялся пересчитывать. Его густые брови в непонятках нахмурились. — Девка, тут больше. Я же сказал, что… — Я добавила сумму, — оборвала его на полуслове, отдавая накидку, которой прикрывалась во время стрижки. — За ваш большой труд в прямом смысле этого слова. — Хех, — самодовольная тень прошлась по его лице, но продержалась там недолго. На её месте возникло лёгкое недопонимание и, как мне показалось, нотка предвзятости. — Как скажешь. И это… Приходи в следующий раз, когда надумаешь снова подстричься, поди, отрастут. А на службе немалый срок катают. Зачесав пятерней отныне короткие волосы, подобно мальчишеским, я согласовано кивнула, направляясь к выходу. — Спасибо вам ещё раз огромное, сэр. Всего доброго и удачного дня. Мужчина ничего на прощание не сказал, даже за мной когда захлопнулась дверь под звон колокольчика. «Странный он, конечно, но чувствуется в нем некий стержень, да и глаза у него больно грустные, несмотря на некоторую грубость. И местным он мне тоже не показался… Но ладно. Это пустое. В любом случае, приятный, но по-своему мужчина» Первым моим желанием стал поиск Альфреда, но этого того не потребовалась. Он сам пролетел где-то сверху, чью тень на земле я тут же опознала. Он какие-то секунды просто кружил над о мной, явно осматривая, а потом и вовсе переместился наземь напротив меня. — Во-оу! — с изумление протянул пернатый. — Вот это… Даже не знаю впервые как выразиться! Тебе о-о-очень идёт! — И я не похожа на парня? — Вообще не сказал бы. Мысленно усмехнувшись, я уверилась, что Ал так считает, лишь потому что достаточное время меня знает и просто видит меня такой, какая я есть. Думаю с сегодняшнего дня я официально начну новую жизнь, начав, наконец, воплощать свои цели.***
11:33 Стояла невыносимая духота. Настолько тошная, что даже голова кружилась, но делать нечего — я по собственному желанию явилась на отбор посреди ученического полигона. Придётся терпеть. И во имя Веледары, сколько же здесь желающих попасть в кадеты и все так серьёзно настроены, что даже волнительно. Было как-то воодушевляюще уже носить на себе форму Кадетского корпуса, пусть и не являясь ещё полноценным солдатом. Где-то впереди доносится громкий и строгий голос инструктора. Он выкрикивал разные оскорбления будущим курсантам и от этого мои ладони аж вспотели, в предвкушении того, что меня ждёт тоже самое. — Привет, — отозвался слева от меня очень высокий по моим меркам парень. Брюнет с добрыми глазами и веснушками. У меня в какой-то момент дыхание сперло до какой степени он показался мне милым… И симпатичным? «У него такое доброе лицо в отличие всех остальных…» — Привет, — так же шепотом ответила я, смущённо улыбаясь новому знакомству. Инструктор бы нас не услышал. — Тоже волнуешься, да? — Это мягко сказано. А ты? — Если честно, то сильно. Дальше продолжать диалог мы не стали, по той причине что наш ряд в ожидании напрягся, когда инструктор прошёл к нам на допрос. Поджав губы, я не ожидала, что, скорее, буду бояться встречи лицом к лицу с Китом Шадисом больше, чем встречи с титанами. И когда тот стал подходить все ближе, волнение накатило сильнее. — Кто ты такой?! — прокричал на парня, который стоял подле моего нового знакомого с другого бока. — Жан Кирштайн из Троста. — И зачем явился?! — Вступить в Военную полицию и поселиться во внутренние земли. Мои глаза от ответа парня тут же округлились. «Не очень тактично прозвучало…» — Вот как?.. Значит, хочешь жить во внутренних землях? — на всякий случай уточнил инструктор, будто бы это что-то изменило. — Да! — уверенно ответил курсант, но тут же повалился наземь от удара господина Шадиса. — Кто разрешал опускаться на колени? — грозно припомнил. — Если ты не можешь выдержать и этого, то путь в Военную полицию тебе закрыт. Настала очередь проходить веснушчатого милого паренька. Я сглотнула при мысли, что следующая по правилам должна быть я. — Кто ты такой?! Зачем ты здесь?! — Я Марко Бодт из города Дзиная, что на юге за Розой. Я хочу вступить в Военную полицию и отдать жизнь королю! А вот тут мне по истине стало его жаль. Знал бы, что мечтает работать на шарлатана и узурпатора, то тут же бы передумал. Но мои слова ничего не стоят против слов тысячи, которым, к сожалению, стёрли память. — Вот как?.. — инструктор, кажись, вдохновлено покачал головой. — Что ж, а это достойно… Хорошая цель. Однако, — господин инструктор затянул с паузой, прежде чем наклониться впритык и с угрозой продолжить. — Не сдалась королю твоя жизнь, отброс. «Бедняжка… Он так побледнел» Кит Шадис сделал шаг вперёд навстречу ко мне, нагибаясь практически пополам из-за своего высокого роста и почти брызгаясь слюнями. — А ты ещё кто такая?! — Я Рита Черч из города Шиганшины, что на окраине стены Мария! — с гордостью вскинула салют. Инструктор помедлил на долю секунды, задумываясь, прежде чем продолжить. Меня это поначалу озадачило, пусть и не намного. — И зачем ты притащила сюда свою жопу? — Помочь человечеству навсегда предотвратить тиранию титанов над человечеством! — Неверно! Ты годишься лишь на корм титана и большего ничего из себя не представляешь! Мне стало вдруг так обидно, но понимала, что эти слова станут мне в дальнейшем хорошей мотивацией. Я ничего не ответила, с грустью продолжала смотреть впритык на высокого инструктора. Но мною он больше не интересовался — переключил внимание на парня рядом. — Ты следующий! Кто ты такой?! — Конни Спрингер! Я из деревни Рагако, что на юге за Розой. Я болезненно сморщилась, будто проглотила настойку из мха, заметив боковым зрением, как парень по испугу перепутал руки для салюта. Чего уж ожидать я крайне боялась. И это случилось. Вздрогнула в унисон, когда господин Кит подхватил за голову бедного новобранца. — Наоборот, Конни Спрингер, — голос инструктора стал, как показалось, ещё грубее и тревожнее, чем раньше. Хотя казалось бы куда ещё страшнее? — Я же в самом начале все объяснил. Это приветствие указывает на готовность отдать свое сердце стране. Скажи, у тебя сердце справа? Вдруг раздался странный хруст, прерывая жалкие мучения все ещё жалостливого для меня солдата. Его отпустили, что он как бочка повалился и встретился болезненно с землей. Пока Шадис отвлёкся, я незаметно для него протянула руку помощи мальчишке с короткой стрижкой. — Спасибо, — шепотом поблагодарил он, откашливаясь и вставая с трудом на ноги. Но удивлённый тон инструктора снова ввёл нас на исходную. Обернувшись, мы тут же поняли и осознали в чем причина такой перемены. — Эй, девка, ты что творишь?.. Его вопрос был проигнорирован девчонкой, которая… Жевала картошку посреди Обряда Посвящения? Ей совсем жить надоело? — Черт! Я с тобой разговариваю! Кто ты такая?! — ему надоело ждать, поэтому он сам подошёл. Девушка, по-видимому, немного перепугалась от такой внезапности, но тут же взяла себя в руки. — Саша Блаус! Деревня Даупа, — отдала салют, как и положено, за исключением лишнего провианта в её руке. Все новобранцы одновременно с ужасом и интересом наблюдали за открывшейся картиной. — Расположенная на юге. За стеной Роза. — Саша Блаус, — с вызовом повторил нависший над ней инструктор. — Что ты держишь в правой руке? — Варенный картофель, — как ни в чем не бывало честно пояснила курсантка, от чего мои глаза распахнулись ещё сильнее подобно кухонным блюдцам. — На кухне был готовый — вот и не сдержалась. — Ты что, украла еду? — господина Кита будто парализовало, а вместе с ним и нас. — Почему… Почему начала его есть сейчас? — Ну, если остынет, то и брать смысла не было. Вот я и решила, что пришла пора съесть. — Нет… Я не понимаю. Почему ты ела картофель? — Э, мы сейчас говорим, почему люди едят картошку? Настала гробовая тишина. Оно и неудивительно. Переглянувшись с парнем, которому я помогла подняться, мы оба в устрашении сглотнули. Та же девчонка надумала чего-то своего, предположив, что причина конфликта была в том, что не поделилась? Серьёзно? Я всякого ожидала в армии и знала, что люди разные бывают, но чтоб такого… Это явно не входило в план. Зачем ей в таком случае идти в армию? Даупа, насколько я знаю, небольшая деревушке глубоко в горах. Промышлять охотой в лесу не такое уж и плохое занятие по нынешним меркам, особенно, после падения стены. «Наверно, у нее, как и у всех, была на это серьёзная причина… Но картошка? Перед Шадисом? Это сильно» День близится к вечеру. Мы успели расселиться по казармам. В моем случае, я сплю сверху на двухъярусной кровати, но кто вот моя соседка я в душе ещё не знаю, хотя чьи-то вещи уже заполнили кровать. У меня же все куда проще. Один рюкзак-расширитель на все случаи жизни, где, несмотря на маленький и щуплый размерчик, много чего припрятано. Мы с Альфредом сидели на подмостках казармы, наблюдая под закатом, как та девчонка все ещё бегает по приказанию инструктора. — Пять часов уже… — все ещё не веря, протянул мой друг. — А она настроена серьёзно. — Вот бы мне такую выдержку, — с неким восхищением смотрела я на мимо пробегающую девушку. — Как думаешь, я смогу сдать тест на пригодность? — Честно, я не считаю, что это будет легко, но раз столько солдат выпускается, то тогда уж точно ты не будешь исключением. — Спасибо, — смущённо кивнула, подбирая под себя ноги. — Кит Шадис так посмотрел на меня сегодня, что думала сердце выскочит. — Да я вот тоже вроде бы кружил неподалёку, а сам испугался. Лицо у него максимально устрашающее. — Согласна. Но все же, думаю, он хороший учитель. Не знаю, но мне так кажется. — Тебе главное завтра пройти тест на пригодность, чтоб он умер от восхищения, — мы посмеялись. Лёгкий ветерок приятно обволакивал и ободрял к грядущим тренировкам. — А там уже попасть в десятку лучших. — Уж постараюсь, — пока сидели, меня привлекла повозка, в которой куда-то увозили новобранцев, что были сегодня. — Их что уже переводят? В первый день? — Выбывшие? — уточнил Альфред, почесав себя под клювом. — Ага, — с тоской ответила, поднимаясь с места. — Как мне известно, их обычно увозят в хозяйственные районы — камни ворочить и сорняки вырывать. — Звучит с твоей стороны в разы прискорбнее, чем быть съеденным титаном, — в иронии протянул ворон, прыгая мне на плечо. — Но в любом случае, мы то остались. Значит, не все так плохо. По этому случаю, предлагаю, наконец, поесть. А то я все жду, жду, в надежде, когда сама спросишь. Вас же здесь будут кормить, да? А то я голодный как пёс! С усилением почесав того за загривком, я согласилась с другом, начав перебирать ногами по пыльной дороге по пути в столовую. — Ты прямо, как та девчонка-картошка. — А что такого? Мне вот лично она понравилась. Очень смелая была, не находишь? Мы кумекали, пока не настал час влиться толпу. Пришлось умолкнуть. Не люблю я вот это скрытничество своих способностей, на самом деле. С Альфредом нормально нигде не могу поговорить по большей, из-за этого вот уже на протяжении как два года.