Отчаяние

Амадей взглянул в зеркало и несколько мгновений недоумевал. Это был не он. Нет, не тот беззаботный маленький мечтатель, которого когда-то в ночь перед Революцией поцеловал Люцифер, стоял и смотрел на него безжизненными глазами. Это был совсем другой ангел, и от этого Амадею стало страшно, боязно, но в то же время глубоко плевать. По его вине умерла его жена, любимая детьми, умер ее приятель, недобровольно принявший на себя вину за ее смерть, а возлюбленный ангел, оставивший его тысячи лет назад, теперь даже не смотрит в его сторону. Теперь уже ничто не могло напугать или разочаровать его, нет. Амадей поправил широкую ленту, обвязанную через плечо и прямо за пояс поверх строгого мундира, накинул меховой плащ и мысленно настроился на предстоящий поход в город.

***

— Ясно же, что это он убил мисс Гарцлер, — вдруг послышалось из группы ангелов, мимо которой проходил Амадей. — От него одни неприятности, я все ещё не понимаю, как его назначили на пост регента. Амадей медленно обернулся, взмахивая плащом с меховой отделкой, и сделал несколько шагов навстречу компании. Ангелы предельно напряглись, но один из них сохранял спокойствие и даже выступил вперёд.  — Забери свои слова назад, и я сделаю вид, что ничего не слышал, — холодно бросил Амадей, скрещивая на груди руки. Презрительно сощурив глаза, он приподнял подбородок, отчего нехотя приобрел ещё более пренебрежительный и суровый вид.  — Многие ангелы в Йорисе со мной согласны, — возразил мужчина, и ребята из компании стали дергать его за рукава, шепотом предостерегая и прося остановиться: «Ну же, Хайл, тебе не нужны проблемы…», но тот был неумолим. Амадей знал Хайла не понаслышке. Однажды, незадолго до того, как остальная часть братьев, ставшая в последующем Бесами, спустилась в Йорис, он впервые увидел воочию избиение Дефектного ангела; несложно догадаться, что именно Хайл Вэйн был инициатором насилия. Тогда маленький Амадей подрался с ним и одержал верх, из-за чего Хайл был прилюдно унижен, оттого он, кажется, с давних пор и был озлоблен на теперь уже Святого регента Йориса.  — И все прекрасно знают: это Вы венец всех проблем наших земель. Навели холода и многолетнюю зиму после Революции, отчего погибло множество ангелов, убили собственную жену и ни в чем неповинного сэра Адриана. Это всем известно, просто все молчат.  — Ты, — гневно процедил сквозь зубы Амадей, из последних сил пытаясь себя контролировать, — ты хоть понимаешь, с кем говоришь? Хайл, кажется, отступаться от своих слов вовсе не собирался, наоборот, выпятил грудь и гордо задрал голову, считая, что все на его стороне. Но ребята из компании, стоявшие позади него, начали раскланиваться Амадею, прося помиловать их невменяемого приятеля за такую непростительную дерзость.  — К тому же, все прекрасно знают, что Вы… — Хайл пригнулся и прошептал что-то Амадею так тихо, что никто кроме них двоих этого не услышал. Сразу же за этими словами последовал сильный удар, раздались вскрики ребят из компании, и Хайл с синеющим пятном под глазом болезненно упал наземь.  — Грязь! — бросил озлобленный Амадей, тяжело дыша, и вдобавок пнул ангела. — Ты, грязь, ты смеешь мне такое говорить? Кто ты, а кто я? Ты никто, пустое место! Падаль! Парни и девушки из компании не стали даже пытаться выручить Хайла, они только, широко раскрыв глаза, прикрывали рты руками, отступая назад; вокруг собралось несколько зевак, старавшихся как можно более детально запомнить вышедшего из себя регента, ибо такое увидеть можно было далеко не каждое тысячелетие.  — Если ты, дрянь, ещё раз появишься на мои глаза, я сотру тебя с лица земли, да так, что никто и не вспомнит, что в Йорисе был когда-то такой гнусный шакал, — холодно произнес Амадей, надавливая каблуком сапог на пальцы Хайла, после этих слов развернулся и ушел прочь, оставляя после себя только замороженную дорогу и выступающие ледяные пики. Ни для кого не секрет, что именно Хайл Вэйн — в это сложно поверить — стал родителем одного из немногочисленных детей Амадея. Он остепенился, успокоился, о многом поразмышлял, уже на следующий день раскланивался регенту, прося прощения за такие грубые слова. Амадей понимал: люди меняются зачастую до неузнаваемости, поэтому и решил дать шанс Хайлу и не ошибся. Теперь благородный сэр Вэйн трудится на благо общества на посту управляющего одного из крупных городов Йориса, он даже основал фонды пожертвований для Гаудов.