Чувство и очарование

      Марианна сидела в гостиной, укрыв ноги одеялом, и смотрела в окно. Впервые с разрешения матери она покинула свою комнату. Это желание было исполнено только после череды её настойчивых просьб. Впрочем, по-настоящему она хотела и вовсе покинуть дом, но всё же сидеть внизу в гостиной было лучше, чем ничего. Её мать боялась возвращения болезни, поэтому выйти на улицу не представлялось возможным. Миссис Дэшвуд даже закрыла окна в помещении, опасаясь, как бы в комнату не ворвался холод.       Через окно девушка наблюдала за полковником Брэндоном. Она не знала, что последние пару дней, прежде чем навестить её или после этого, он помогал Маргарет строить домик на дереве.       Несмотря на то, что он позаимствовал одного из слуг сэра Джона (возможно, потому что Делафорд был слишком далеко для того, чтобы привезти одного из своих слуг, или сам полковник гостил в Бартон-парке), мужчина и сам неплохо справлялся с работой. Его рукава были закатаны, пуговицы жилета расстёгнуты, а галстук практически развязан. Плащ и шляпа остались на кресле, стоящем рядом с Марианной. Она даже могла почувствовать запах полковника на этих вещах. И это был приятный запах.       Брэндон поручил слуге сэра Джона сделать несколько дел, и пока тот выполнял, что ему было велено, полковник решил взяться за другие задачи: приколотить гвозди к доскам и прочие.       Это было очень мило с его стороны. У Маргарет был домик на дереве в Норленде, и эта постройка была одной из тех вещей, по которым она скучала больше всего. Так скучала, что, наблюдая за происходящей работой, девочка если не подпрыгивала от волнения, говоря что-то, что заставляло полковника улыбаться (настоящей улыбкой, открывающей зубы, а не той застенчивой, обычно адресованной Марианне), то бегала вокруг в чистейшей радости. Он был хорошим другом её семьи. Очень хорошим другом. И Марианна стыдилась того, что не ценила этого раньше, обращалась с ним так несправедливо. На душе становилось тепло, пока она наблюдала за ним.       Но нужно было помнить, что полковник был только другом, не более того. Это правда, что поначалу, когда её лихорадка спала, она позвала его только после того, как ей сказали, что именно этот человек был тем, кто принёс её. Она была обязана поблагодарить его, постаравшись быть учтивой и дружелюбной. Как только он оказался в её присутствии и начал читать сонет, она поняла, что, вероятно, полковник не был настолько скучен, как она предполагала. Его бархатный голос был приятным и умиротворяющим, он читал с чувством и эмоциями, которые требовала литература. Марианна и представить не могла, что он способен на такое. К сожалению, тогда усталость одолела её, и она задремала прежде, чем сказать или узнать ещё что-нибудь.       Во время следующих встреч, помимо чтения, у них состоялось несколько разговоров, и Марианна узнала, что мужчина был гораздо интереснее, чем ей казалось после первого впечатления. С каждым днем она чувствовала всё больше и больше стыда за своё первоначальное суждение о нём, и сейчас без тени сомнения признавала, что он был восхитительным собеседником, чьей компанией можно было бы насладиться, будь она похожа на сестру, будь она не такой мелочной и глупой.       Спустя некоторое время после возвращения в Бартон-коттедж, Марианна почувствовала себя лучше и вспомнила, как полковник нашёл её, лежащую под дождем, как подхватил на руки и прошёл с ней столько миль, крепко прижимая к себе. Это спасение было более драматичным и серьёзным, в отличие от Уиллоуби, её романтическая натура начала снова расцветать с этой мыслью. Ей нужно было сдерживаться. Тут она поймала себя на мысли, каково это - оказаться в объятиях полковника.       Марианна начала сравнивать Уиллоуби с полковником. Хотя ей нравилось, когда Уиллоуби читал для неё, почему-то чтение полковника находило в ней больше отклика. Быть может, дело было в отсутствии выбора на данный момент. Но там, где Уиллоуби без всякой причины отпускал недоброжелательные комментарии в адрес полковника, полковник Брэндон никогда не говорил ничего плохого о Уиллоуби, несмотря на то, что у него было достаточно причин для этого. Но эта тема не поднималась. Где Уиллоуби был эгоистичным и думал только о себе, полковник был щедр, что ещё раз доказывал в этот самый момент. Уиллоуби причинил вред молодой девушке, соблазнил её и оставил не задумываясь. Полковник Брэндон никогда бы не сделал так. Он приютил девушку, которая даже не была его родной дочерью, не обращал внимания на бестактные комментарии по этому поводу и принял её и её ребенка снова, не боясь того позора, который данный поступок мог за собой повлечь. Полковник был настоящим джентльменом. Уиллоуби принёс Марианне большое горе, намекая о своей любви, а после бросив без объяснений. Но в этом была и её вина, она была глупа и позволила обмануть себя.       Нет, нельзя было сглупить снова. Хоть девушка и была твердо уверена, что полковник никогда её не обманет, это не значило, что она хотела выставить себя на посмешище. Она начала видеть полковника по-другому, и, если это чувство вырастет, если она позволит ему вырасти... Нет, полковник Брэндон не чувствовал того же. Зрелый джентльмен, умный, добрый... Чувствовать подобное по отношению к такой, как она? К той, которая поступала с ним так несправедливо? Нельзя было поддаться этим эмоциям, ошибочно поняв его дружеское отношение, возможно, эта дружба больше касалась её семьи, чем её самой, и она бы снова повела себя, как дурочка.       Кроме того, что бы это сказало о ней, если бы она в очередной раз привязалась? Вторая привязанность и так скоро? Любовь не может повторяться так. Однажды утерянная любовь не может найтись снова. Не настоящая любовь. Не так быстро. Наверное, никогда.       Она должна была сдерживаться. Вести себя прилично. Думать головой, как её сестра. Не поддаваться своей глупости.       Домик на дереве был достроен. Когда помощник полковника ушёл, унося с собой инструменты обратно в Бартон-парк, а Маргарет с восторгом поднималась в новое сооружение, Брэндон направился к коттеджу, опуская свои рукава и застёгивая жилет. Лёгкий ветер взъерошил его пышные волосы. Марианна задавалась вопросом, почитает ли он ей, останется ли на разговор или ему уже пора уходить.       В это время полковник вошёл в дом. — Мисс Марианна, — он поклонился и одарил её той самой вежливой улыбкой, почти что незаметной.       Сердце девушки вновь наполнилось теплом.