Таблетки от одиночества

Тодороки убежал в школьный туалет и заперся в одной из кабинок. - Бакуго! Чтоб ты сдох где-то в подворотне! Он стукнул кулаком по стене и моментально тихо заплакал. Совсем как в детстве. Шото было слишком больно осознавать, что он ничего не сможет сделать. Заставить Изуку в себя влюбиться... Это даже звучит отвратительно: "заставить влюбиться". До самого вечера Шото просидел в той самой кабинке. Изуку бегал и искал его, звал, но все было тщетно. Когда все ушли, половинчатый потихоньку вылез и быстренько ушел домой. Весь поникший, грусный и с разбитым сердцем, он плелся по темным улицам, где не горели даже фонари. Никогда он не хотел больше плакать, но сейчас по его щекам речками текли слезы. Слишком больно держать всю боль в себе, не так ли? Можно выплакаться кому-то в плечо, но... Кто теперь его поддержит, если он сам больше не хочет жить? Изуку безумно расстроился, не найдя Шото в школе, что и помогло Бакуго больше сблизиться с ним. Блондин поддерживал Мидорию, всячески успокаивал и говорил эту банальную фразу, которую услышать можно везде: "Все будет хорошо" Но Изуку это помогало и парень со временем успокоился. Каччан как обычно проводил зеленоволосого до дома. - Каччан, зайди ко мне. Вместе поспим... Мидория как обычно смутился и оставил дверь открытой. Бакуго ухмыльнулся и также прошел внутрь, закрывая за собой дверь. Он хотел осуществить сейчас то, что задумал еще утром. Подойдя ближе к Изуку сзади, он обнял его и положил ладони на талию зеленоволосого. Горячие дыхание Кацуки упиралось в шею Мидории. Деку начал безвольно постанывать. - К-Каччан, что ты делаешь? Слегка лизнув холодным языком мочку уха Изуку, Кацуки ухмыльнулся и тихо пошептал: - Я хочу тебя, Деку.