Легенда о Чёрном Лотосе

Двигаясь тихой и размеренной поступью, Канда добрался до выхода из пещеры и остановился у видимой линии, разделяющей мрак его персональной тюрьмы и яркий солнечный свет внешнего мира. Скрыв синеву глаз за ворохом длинных чёрных ресниц, он сконцентрировался на своих ощущениях, пытаясь вычленить из безобразного комка эмоций что-то похожее на чувство свободы. Попытка оказалась тщетной, только злости прибавилось. Плюнув на это дело, молодой человек сделал несколько глубоких вдохов и уже приготовился занести ногу, чтобы выйти наружу, как на его плечо неожиданно легла чужая рука. — Неужели ты собираешься выйти на люди в таком виде? — прозвучал за спиной насмешливо-удивлённый голос. Брюнет цыкнул, сбросив чужую руку, и невольно перевёл взгляд на своё одеяние. Грязная белая рубаха с ныне оторванными рукавами была распахнута на груди, а тёмные штаны были испещрены огромными дырами, большая часть которых располагалась на бёдрах и ниже. Стоя босиком на холодной земле, он ненароком погряз в собственных мыслях, вспоминая о том, как оказался одет в подобную одежду, и как в таком виде его притащили на церемонию, где мерзкий ублюдок-полукровка довёл его возлюбленную до самоубийства. Минуло некоторое время, прежде чем Канда откликнулся на чужой зов и развернулся, скорее рефлекторно, нежели осознанно, занеся руку для удара. К счастью, рефлексы Аллена были на высоте. Блокировав череду ударов, сопровождавшихся потоком нелестных слов, седой мальчишка отскочил в сторону и разгневанно прошипел: — Ты с ума сошёл? Хватит бросаться на людей! Я лишь пытаюсь помочь! Глядя на то, как миловидное личико напротив искажается знакомой гримасой, пелена ярости и ненависти потихоньку начала спадать с тёмно-синих глаз, а дыхание — выравниваться. После того, как он несколько сотен лет варился в собственных эмоциях, взять их сейчас под контроль было задачей не из лёгких. Прошло около получаса, прежде чем Канда, наконец, полностью успокоился и рухнул на землю у ближайшей стены, прикрыв свои глаза рукой. Уолкер же приземлился напротив. Прошёл ещё час. Всё это время, сидя на расстоянии двух метров, Аллен изучал внешность своего спутника вплоть до мельчайших деталей, невольно восхищаясь, и пытался набраться смелости, а может терпения, чтобы предложить новому знакомому, наконец, отправиться в путь. Он переживал, что оставшийся в деревне Лави будет беспокоиться за него. — Эм… Канда, может, пойдём? — неуверенно спросил подросток, морально готовясь к очередной вспышке гнева. Той, однако, не последовало. — Куда? — Ну… сначала найдём тебе новую одежду, а затем заберём моего друга и отправимся в Чёрный Орден, — чуть осмелев, выпалил экзорцист. Молодой человек лишь устало выдохнул, чувствуя, что эта маленькая седая пиявка от него не отстанет. Подсознательно он уже догадался, что парень напротив и тот мерзавец — два разных человека, но практически идентичные внешность и голос здорово сбивали с толку. Канда никак не мог понять в чём дело. Слабо кивнув, он поднялся на ноги и вышел из пещеры. Аллен последовал за ним, наблюдая за чужой реакцией: всё же вспыльчивое божество провело в заточении несколько сотен лет, и теперь перед его взором предстал уже незнакомый мир. Окинув поле перед ним безразличным взглядом, и сделав для себя определённые выводы, брюнет выжидающе уставился на Уолкера, решая, что пока не разберётся в нынешнем положении дел, будет держаться его. Тот лишь несколько раз недоумённо хлопнул глазами и, вероятно догадавшись, чего от него хотят, махнул рукой в одном из направлений, однако с места так и не сдвинулся. Канда вопросительно глянул на него. — Вот, держи, — стянув с себя форменный плащ, Уолкер с опаской протянул его парню. В ответ лишь демонстративно фыркнули, но вещь из рук экзорциста исчезла. Мальчишка довольно улыбнулся и рванул вперёд, дабы не огрести ещё за что-нибудь.

***

До нужной деревни эта парочка проклятых молодых людей добралась лишь после обеда. С хмурыми и пылающими лицами: Аллен от стыда, а Канда от гнева из-за того, что противный Мояши несколько раз заводил их не туда, в следующую секунду вновь клятвенно утверждая, что он знает путь, — они медленно двигались меж домов, невольно пугая остатки местного населения всем своим видом. Разумеется, на довольно громкие причитания жителей из расположенного в самом конце улице домика выглянул Лави, тут же натыкаясь взглядом на двух потрёпанных парней. Меньше чем за минуту он затащил обоих внутрь, несмотря на болезненное шипение одного и злобное цыканье другого, и бегло осмотрел своего друга, отмечая наличие новых ссадин и рваных участков одежды, а также отсутствие форменного плаща. Впрочем, последний нашёлся довольно быстро. Сидя практически впору, он без малого смотрелся довольно шикарно на подкачанном теле длинноволосого брюнета, который лишь незаметно ёжился от пристального взгляда рыжего, чувствуя себя так, словно его вновь превратили в статую на потеху людям. Уолкер отчасти понимал его, вспоминая тот взгляд, которым одарил его историк в их первую встречу. Именно поэтому, едва уловив нотки раздражения слева от себя, он неловко прокашлялся, отвлекая Книгочея-младшего от его, несомненно, увлекательного, но довольно смущающего занятия, и увёл в сторонку для разговора, кратко повествуя о том, что произошло за последние сутки. Лави лишь увлечённо кивал головой, пока речь не зашла о личности темноволосого незнакомца, заставив его поражённо застыть на месте. В то, что рядом с ним сейчас стоял тот самый бог из легенды, верилось с непосильным трудом. Позже появилась хозяйка дома. В знак благодарности за вчерашнее спасение она отдала Канде несколько вещей своего погибшего мужа, после чего накормила всех троих и проводила до выхода из деревни, где ребята вновь наткнулись на того старика, что привёз их сюда. Перебросившись парой слов, все четверо двинулись в путь в относительно уютном молчании.

***

Откинувшись назад и прикрыв глаза, брюнет мерно покачивался из стороны в сторону в такт везущей их повозке и размышлял о том, чем ему заняться дальше. Первым его порывом после пробуждения было желание найти Алму. Если времени с момента активации его проклятия прошло не слишком много, он вполне мог попытаться что-нибудь придумать, чтобы вернуть свою возлюбленную к жизни. Однако слова тощего седого паренька о том, что прошло уже несколько столетий, мгновенно разбили едва зародившуюся надежду вдребезги, и теперь Канда не знал, что делать. Любовь всей его жизни навеки канула в небытие. — Чего уставились? — фыркнул проклятый бог на безмолвно сверлящую его взглядами парочку напротив. Этот вопрос был скорее риторическим, ибо он уже знал на него ответ — божественное очарование. Каждый человек, впервые встретившись с богом, будет очарован им и не сможет отвести взгляда, пока тот не исчезнет из виду, либо не перестанет бодрствовать. Подобный эффект длится не более двенадцати часов с момента встречи и никак не влияет на истинное отношение очарованного к божественному существу. С чем связан данный феномен и для чего он нужен — неизвестно, но то, что он не раз спасал телесные оболочки спускавшихся на Землю богов — факт. Услышав чуть хриплый голос, парни синхронно вздрогнули от неожиданности, но глаз не отвели. И Аллен и Лави прекрасно понимали всю абсурдность ситуации: негоже двум почти взрослым здоровым мужикам сидеть и так откровенно глазеть на третьего, — но любая их попытка переключить своё внимание на что-то ещё уже заранее была обречена на провал. Так они и ехали всю дорогу, вздрагивая от каждого замечания, но взгляда своего не отводя. Это было выше их сил. Канда же в какой-то момент просто отключился — человеческое тело было полностью вымотано. — Фу-ух, что вообще сейчас произошло? — облегчённо выдохнув, спросил Лави, недоумевая от собственной реакции на этого молодого человека. Навязчивое желание смотреть на него, наконец, развеялось. Уолкер, который тоже только пришёл в себя, лишь пожал плечами. Его до чёртиков пугало то, с какой силой его тянуло к этому строптивому божеству. И ещё больше то, что мыслей о сопротивлении даже не возникало. Кажется, проблем стало только больше.