Я с уверенностью теперь могу сказать, что моя жизнь изменилась. И, впервые, не с негативными последствиями.
Тогда я ещё не знал, что случится совсем скоро.
Теперь я, не стесняясь, вёл себя как влюбленный подросток, которому совсем мозги отбило видимо. Проблемы не казались такими серьезными, я вообще не обращал на что-то плохое внимания, летая на крыльях любви. Хотя мне не нравится, как это называется. Слишком клишировано. Я словно парил на дельтаплане над городом, не желая опускаться вниз. Тут, среди облаков, прикольнее по-моему. Спокойно, надёжно и постоянство какое-то ощущается. Я правда ощущал себя на одном уровне с птицами, еле виднеющимися в небе. Летел вместе с ними куда-нибудь в поисках приключений, но тут уже слишком романтизирована жизнь пташек.А что романтичного в птичках? Головой и мыслями я точно был не на уроках, где учитель объясняет очередную тему по химии. Я был высоко.
Но рано или поздно каждый летит вниз с вершины. Ну или просто я до сих пор не хотел отходить от Нового года, проведенного с Арсением, который теперь просто Арс.
Мы тогда все-таки не целовались, к сожалению, но зато так прекрасно провели время, что и жаловаться на последующее обжорство с помощью Арсения и его "Не съешь, заставлю Толстого читать" было стыдно. Катком дело не закончилось, но я там уже успел навернуться раз 20, потому что первый раз встал на коньки. Но зато Попов тогда одарил меня своей тактильностью, пока учил кататься. Так вот. После катка одному лисьему носу, угадайте, кому он принадлежал, захотелось сунуться в карьер около дома, объяснив это тем, что "там снег чище, в снежки поиграем". Думаю, и без слов ясно, что проиграл я. Ну просто ноги разъезжались на снегу, честно! И вообще он мухлевал.
Зато потом Арсений отогревал мои замёрзшие пальцы своими руками, отряхивая от снега куртку и шапку, смотря такими котячими глазами, что злиться было невозможно. Да я и не злился, невозможно же на такого веселого, харизматичного, заботливого, разностороннего и эрудированного мужчину злиться. Ну и красивого, безусловно. Странно не назвать его красивым, когда одни его пышные и длинные ресницы сводят меня с ума. И не только меня, уверен в этом.
Дома Арсений тоже не переставал меня греть, посадив прямо к батарее, завязав меня в три пледа и замотав в свитер. Параллельно он ещё впихивал в меня ложки салата, включая на телевизоре новый сериал.
Этот Новый год я с ответственностью называл самым лучшим в своей жизни. В этот день я чувствовал себя настоящим, живым. И, черт, готов отдать все, чтобы это чувство никуда не исчезло. С ним я летел по времени, плывя по течению. И мне это нравилось.
— Смотри, Тох, — на парту падает целая стопка бумаг, картона, наклеек и ещё чего бы то ни было. — Помоги выбрать, из чего лучше валентинку сделать, и цвет тоже.
Валентинка, 14 февраля, день всех влюбленных... Скоро уже что-ли?! Недавно же январь был, когда мы с Арсением дружно читали какой-то бестселлер, пока за окном мела вьюга. Какой февраль, вы что.
— Ну, Антон! Проснись и прозрей, мне нужна твоя помощь, потому что Дима ничего в этом не понимает и предложил вообще взять зелёный. Ну вот какой зелёный для валентинки, а? — девушка мило сердится, сводя брови к переносице и дуя губы. Видно, что она очень волнуется и переживает, видимо, в мыслях уже продумывая остальную часть подарка тому самому человеку. — А уже завтра 14 число, надо успеть все сделать.
Завтра?! Серьезно?! Это, получается, осталось четыре месяца до первого экзамена? Все равно, в смысле завтра?! Это мне опять целые сутки ненавидеть весь мир, потому что эти надоедливые влюбленные парочки словно проснуться от годовой спячки, обнимаясь на каждом углу, показывая таким одиночкам как я, что они ничтожны. И, честно, очень хотелось хорошенько на них всех наорать, чтобы миловались у себя дома, не выставляя это на всеобщее обозрение. Нет, я не был против публичного показа своих отношений, особенно если у людей все серьезно и они счастливы вместе. Но когда эти парочки вылезают из своих квартир, чтобы специально показать факт наличия у них второй половинки. Лично в моем восприятии, 14 февраля это день для двух людей, которые безмерно любят, ценят и уважают друг друга. Это день, который они, по идее, тратят на себя, общение, все эти милые штучки друг с другом, создавая некую романтику. Не знаю, когда это шумная станция метро, где они сидят часами стала романтичной, но я просто крушить все готов, насколько меня это бесит.
Может, я просто не понимаю этого прикола, потому что никогда не встречал столь душещипательный праздник со второй половинкой, потому что каким-то чудом всегда оставался на него один, даря самому себе любимый кофе и шоколадку. Я ведь такой гордый и самодостаточный, вы ещё не заметили?
— Возьми розовый и вот эти блестки, — тыкаю пальцем в понравившиеся варианты и, снова возвращая взгляд к окну. — Как ты это вообще все уместила в рюкзаке, если у нас сегодня 7 уроков?
— Так я просто половину учебников не взяла, — Окси пожимает плечами, собирая все эти свои штучки и поднимаясь. — Спасибо, Тош, ты меня спас.
Интересно, а Арсений любит этот день "у нас все хорошо, мы идеальная пара, а все одинокие лохи"?
— Здравствуйте, класс, — какого хрена на классный час приходит Арсений Сергеевич? Я ему рад, очень. Особенно когда замечаю его краткую, брошенную мне улыбку. — Сергей Борисович не смог присутствовать на классном часу, а важные новости есть, поэтому его проведу я, — Попов серьезно кивает ученикам, а я ухмыляюсь, зная, какой он может быть другой. — Во-первых, в эту среду у вас будет ещё одна фотосессия на школьный альбом, но уже со всеми 11 классами. Быть, понятное дело, по всем правилам школьной формы, красивыми, свежими и без фингалов под глазами. Далее, про ЕГЭ... — весь класс печально роняет головы на парты, потому что эти три буквы он слышит уже слишком часто. — Что-то не так?
— Да просто родители и учителя твердят, что если не сдадим, то все, жизнь зря и мы пойдем по кривому пути, — после нескольких минут тишины берёт слово коренастый парень по имени Андрей, поправляя очки. — А я не этого хочу, вот вообще!
— Хмм, — Арсений задумывается, врезаясь взглядом голубых глаз в стену напротив, размышляя. — Кто сказал, что какая-то модель жизни правильная? У каждого человека свой путь. Все индивидуальны, и решения разные. Например, когда я учился в универе, один парень уже успел поработать на пяти работах, ушел в бизнес и вообще был как белка в колесе. А другой жил в кайф, на парах появлялся просто чтобы не отчислили и жил моментом. Какой путь правильный? Оба. Кто-то покупает квартиры, а кто-то снимает жилье. И оба человека будут правы, никто же не знает как жизнь повернется завтра. Я, вон, до сих пор пробую себя в абсолютно разных сферах, пытаясь найти призвание. И это тоже нормально! Даже если мне понравится несколько профессий, я буду заниматься и ими так, как хочу. Потому что это моя жизнь. Самое худшее, это заниматься тем, к чему душа не лежит. Ну допустим, живёт ребенок в семье военных. Но вот что-то в его генах иначе наложилось и склонен он к... Строительству. А ему родители говорят: нет, ты пойдешь по нашим стопам. Надо ему это? Нет. И будет этот человек ходить каждый день на нелюбимую работу, мечтая о совершенно другом! Был у меня друг.. — он кусает губу, словно уходит в воспоминания, а весь класс уже не дышит, поражённый рассказом. — Ну вот вылитый комик. Всю школу с одного концерта на другой, КВН и так далее. Уже даже учителя говорили: не губите талант. А ему отец сказал: не быть в нашей семье клоуну. И отправил в пед. Вы думаете этот друг сейчас счастлив? Нет конечно. Каждое утро встаёт на нелюбимую работу, а по вечерам смотрит стенд ап, представляя себя на сцене, но так и не достигнув мечты.
Арсений выдыхает, а мы вместе с ним, потому что это слишком во всех смыслах. Он не сказал вывода, но мы и так все поняли, каждый решив сам для себя суть.
— Арсений Сергеевич, — Оксана, что удивительно, потому что она редко идёт на контакт с учителями, встала с места, смотря на мужчину.
— Да?
— А можно вы и на обычных уроках будете делать такие отступления? Просто это тоже очень интересно, поучительно и жизненно, а не просто материал, — к концу она уже теряет пыл, голос становится все тише, а глаза опускаются в пол. — Если так можно, конечно.
— Хорошо, будут вам интересные минутки.
***
Я ненавижу 14 февраля. Этот день задолбал меня уже настолько, что вечер пришлось коротать с бутылкой какого-то алкоголя, что я выпросил купить одного своего знакомого. Хорошо, что тетя сегодня опять в ночную смену. Вся эта ванильная и розовая фигня задолбала меня. Тошно было, вот не могу, даже два пальца в рот совать не надо.
Может, это просто зависть, потому что я то, блять, абсолютно один. И всегда был. И буду. И есть. И никто меня не обнимает по утрам, не целует в висок и не называет ласковыми прозвищами. Хоть убейся уже от одиночества, ей богу. А почему бы и нет, собственно? Алкоголь действует притупляюще, страшно точно не будет...
Телефон, сегодня работающий даже на звучном режиме, громко звенит на всю комнату, привлекая к себе внимание.
БАрсик
Как вечер проводишь?
Вы
Бесит это все
БАрсик
Через 15 минут буду.
Он чувствует что-ли, я понять не могу? Если скоро будет, то надо хотя бы комнату проветрить от запаха алкоголя, а то меня по головке не погладят.
Меня буквально шатает, но я упорно открываю окно, опираясь на подоконник, стараясь надышаться свежим воздухом и придумывая молитвы всем известным богам, чтобы опьянение спало за эти 15 минут. На улице спокойно. Редко шумят деревья от ветра, по стенам домов льется свет от автомобильных фар, а темные краски ночи, когда не видно ничего добавляют ту самую атмосферу.
— Ты охренел? — меня за шкирку оттаскивают от источника кислорода в квартире, прижимая к бетонной стене, а голова больно бьётся до звона в ушах. — Ты ещё и пил, Антон!
Интересно, как он дверь открыл... Точно, он же ещё после того случая с попыткой самоубийства забрал дубликат ключей. Тёте он ещё как-то эту причину обосновал, что она поверила. Кстати, а как они вообще познакомились.... Даже вели себя как друзья вроде..
— Посмотри, блять, на меня! — голубые глаза горят яростью. На океане сейчас шторм, и молнии из самих зрачков разверзают небо, устраивая апокалипсис. — Просто объясни, зачем? Зачем пил? Зачем столько? — руки, увитые венками, до боли сжимают плечи, заставляя тихо поскуливать. — Зачем опять пытался умереть?
— Я не пытался, — болезненно морщусь, шипя от хватки. Сложно воспринимать это все, когда в крови алкоголь мешает спокойно дышать даже. — Просто меня бесит своё одиночество в любовном плане. Словно я, блять, отродье общества, которое не достойно даже банальной любви, не то что чего-то большего. Я ненавижу день Святого Валентина, потому что тогда все словно тычут меня носом в свою ничтожность и ненужность.
— Ты мне нужен, Антон! — он срывается. Арсений уже кричит, хоть во взгляде мелькает и какая-то другая эмоция помимо ярости. — До дрожи в пальцах, до кругов перед глазами нужен. Я не могу оторвать от тебя взгляд, понимаешь? Не могу перестать восхищаться твоей мудростью и каждой чёрточкой характера. Не могу перестать восхищаться твоим талантом в писательстве. Да ты моих мыслей не покидаешь, Антон. Ты стал для меня важнее собственной семьи, потому что ты заменил мне её. Ты мне роднее чем собственная мать. Потому что я люблю тебя, даже если это невзаимно.
Его губы теплые, немного обветренные, но при этом такие мягкие. Они на вкус как тот кофе, что он каждый день пьет на обед в кофейне рядом со школой. Этот поцелуй на вкус как надежда. Я столько месяцев просто мечтал об этом, чтобы теперь, наконец, ощутить его вкус. Это все слишком нереально, но при этом мои губы меня не подводят, и Арсений и впрямь поцеловал меня. Нежно, хрупко, обхватывая то верхнюю, то нижнюю губу своими, не смея действовать дальше. Я не знаю, сколько это длилось, но тем не менее, он оторвался первым, больно прикусив мою губу.
Заслужил.
Он смотрит на меня словно ждёт ответа на что-то, а я не могу банально придти в себя, осознавая случившееся.
— Взаимно, — тихий шепот срывается с губ, но я не могу поднять на него взгляд.
— Что?
— Взаимно. Вот только я ненавижу 14 февраля.
Он тихо усмехается, кидая взгляд на настенные часы, начиная смеяться.
00:03
15 февраля.
— Si supieras lo feliz que estoy ahora, niño*.
— Чего?
— Ничего, — он мягко улыбается, поглаживая мою скулу большим пальцем. — Пойдём пить крепкий чай, отрезвлять тебя будем.
Процесс заваривания происходит тихо, но это молчание не давит. Наоборот, оно словно показывает новую степень доверия, более высокую степень. А я впервые могу себе позволить свободно глазеть на своего... любимого.
— Мы никогда не будем праздновать День всех влюблённых, — Арсений чмокает меня в нос, ставя чашку с зелёным чаем на стол. Такое ощущение, словно в моем доме он больше хозяйничает, чем я. Хотя так и есть. — Потому что между нами что-то большее.
