«…наиболее уместно для заинтересованной стороны получить приглашение на частный чай или ланч от матери предполагаемого волшебника. Это позволит правильно оценить характер заинтересованной ведьмы, а также наблюдать за её манерами за столом, умением вести беседу и соблюдением приличий. Для матерей, активно ищущих невесту от имени своих сыновей, предпочтительно лично пригласить ведьму на такую аудиенцию…» — Глава 2, стр. 26, Священные Традиции Брачных Ухаживаний, Аполлония Нотт
Драко осторожно поднял со стола вазу времён династии Мин. Он левитировал её, заключив в прозрачную защитную сферу. На самом дне Драко смог разглядеть строку с вычерченными рунами, и хотя они выглядели довольно безобидно, лучше было перестраховаться, чем проморгать опасность. Конечно, Драко изучал Древние руны в Хогвартсе, и эти символы будет не так уж трудно расшифровать. Однако… В конце коридора была одна ведьма, которая не только могла расшифровать их быстрее, чем он, но и заявила, что хочет работать над этим артефактом вместе с ним. Ладно, это был хлипкий предлог провести время с Гермионой. — Грейнджер, я подумал, что ты, возможно, захочешь сначала разобраться с рунами, — объявил Драко, левитируя вазу в её кабинет. — О! Привет, Малфой! — Гермиона оторвала взгляд от стопки бумаг и посмотрела на него. — Отлично, только позволь мне закончить письмо. Она вывела последнюю строчку, подписала и запечатала своё послание. — Пишешь Пэнси, чтобы она ни при каких обстоятельствах не начинала снова ремонт в твоей квартире? — догадался Драко. — Нет, на самом деле это благодарственное письмо к твоей матери! Драко в шоке выронил палочку и, если бы не магическая сфера, защищающая изящную вазу, разбил бы вдребезги все улики, которые он принёс для Гермионы. К счастью, сфера выдержала, позволив артефакту мягко опуститься на пол, а не разлететься миллионом осколков. — Прости, что? Гермиона бросила на него странный взгляд. — Да. Я написала ей, чтобы поблагодарить за чудесный вечер, который мы провели за чаем в выходные. Она тебе не рассказывала? — Моя мать? — Да. — Моя мать пригласила тебя на чай? — Да. — В Поместье? Она заставила тебя приехать в Поместье? — Мерлин, нет, — Гермиона закатила глаза. — Мы встретились в «Фарфоровой чашке» на Косой аллее. Она зарезервировала для нас отдельную комнату. Это было очень мило. — Моя мать, Нарцисса Малфой, угощала тебя чаем и была… милой? — Мерлин, ты что, оглох? — Гермиона раздражённо вскинула руки. — Да, твоя мать пригласила меня на чай, я согласилась, мы встретились в отдельной гостиной и провели довольно приятный день в лёгкой и оживлённой беседе. Допрос ещё не закончился, сэр? У Драко перехватило горло от того, как она произнесла «сэр» в конце своей тирады, даже если речь была пропитана сарказмом. — И о чём вы вообще говорили? — Не то чтобы это тебя касалось, Малфой, — фыркнула Гермиона и скрестила руки на груди. — Но она начала с милых извинений за то, как ваша семья обращалась со мной в прошлом, и надеялась, что я смогу забыть эту не слишком приятную историю, чтобы мы могли лучше познакомиться. — Моя мать извинилась? — Да. — Перед тобой? — Да! Какого чёрта?.. — И сказала, что хочет познакомиться с тобой поближе? — ДА, А ТЕПЕРЬ НЕ БУДЕШЬ ЛИ ТЫ ТАК ЛЮБЕЗЕН, ЧТОБЫ ПРЕКРАТИТЬ ЭТО? — Зачем ей это нужно? Взгляд, который бросила на него Гермиона, мог убивать. — Не знаю, Малфой, но мне нравится думать, что я достойна того, чтобы люди хотели со мной познакомиться, что бы ты обо мне ни думал, — сказала она низким, опасным голосом. — Эй, Грейнджер, я не это имел в виду! — поспешно ответил он. — Послушай, меня просто удивило всё это, моя мать вообще очень скрытный человек. Я не собирался задеть тебя, — взмолился он. — Хорошо, но, как я уже сказала, — смягчилась Гермиона, — она была довольно приятной и выразила заинтересованность в моих проектах, она хочет финансировать некоторые из них. Мы провели большую часть дня, обсуждая их. Драко вздохнул с облегчением. Ничего особенного, его мать просто хотела расширить своё влияние в качестве мецената, и Гермиона была идеальным кандидатом, которого можно было найти. Тем не менее, даже когда Драко перешёл к обсуждению возможных скрытых свойств вазы, которую принёс в кабинет, он не мог избавиться от мучительного чувства, что у его матери были и скрытые мотивы.***
«…обед с матерью предполагаемого жениха должен состояться до того, как будет заключён или даже обсуждён какой-либо договор о помолвке. Молодая невеста достойна своего будущего мужа только в том случае, если она может доказать, что умеет ориентироваться в социальных ситуациях и формировать выгодные отношения. Мать предполагаемого жениха обязана обеспечить знакомство предполагаемой невесты с целым собранием знатных дам…» — Глава 2, стр. 32, Священные Традиции Брачных Ухаживаний, Аполлония Нотт
Легкий стук в дверь предупредил Драко о приходе Гермионы после обеда в следующий понедельник. — Привет, Малфой, у меня есть для тебя перевод рун. Похоже, наш преступник — просто шутник, а не тёмный волшебник. Символы содержали довольно грубое послание, но ничего не указывало на то, что ваза проклята. Ты можешь отправить её обратно в хранилище нецелевого использования маггловских артефактов. Драко принял соответствующие документы от Гермионы, и его желудок подпрыгнул, когда их пальцы соприкоснулись. — Ладно, спасибо, Грейнджер, — натянуто сказал он. — Не за что, — сухо ответила она, неловко топчась в дверном проеме, и Драко вежливо ждал, когда она скажет то, что ей явно не терпелось сказать. — Я… э-э… снова обедала с твоей мамой в эти выходные. На этот раз Драко был более спокоен и сдержал удивление, которое грозило сорваться с губ. — О? Вы опять пили чай? — Драко похвалил себя за то, что в голосе прозвучал просто холодный интерес, а не подозрение. — Нет, она устроила дамский обед и пригласила меня присоединиться к её постоянному кругу общения в саду отеля «Флиттерблум и Фолли». Глаза Драко сузились от этого заявления. Ланчи Нарциссы Малфой пользовались определённой репутацией среди чистокровных волшебниц. Даже Пэнси никогда не была приглашена ни на один из них и не раз жаловалась Драко, что отдала бы свою палочку, чтобы присутствовать хоть раз на этом эксклюзивном мероприятии. — Она... — Да, и я признаю, что немного нервничала, особенно находясь там без Пэнси, но это оказалось довольно мило. Твоя мать — настоящая светская львица, постоянно подталкивала меня к тому, чтобы я упомянула о своих проектах. Надеюсь, я не вторглась в её привычное общение с друзьями и полностью не захватила все беседы, но твоя мать довольно настойчиво требовала, чтобы я говорила о своих интересах, — призналась она, слегка покраснев. — Как бы то ни было, благодаря ей мне нужно написать несколько писем новым знакомым. Увидимся позже! Драко смотрел ей вслед, когда она уходила, заставляя себя не думать о худшем, что могла придумать его мать.***
«….Приобретение и дарение волшебником любимых цветов ведьмы указывает на то, что он имеет одобрение своих родителей, чтобы претендовать на её руку. Принятие указанных цветов со стороны ведьмы указывает на то, что она и, следовательно, её семья поддерживают эти притязания…» — Глава 3, стр. 51, Священные Традиции Брачных Ухаживаний, Аполлония Нотт
Вчера Нарцисса заявила, что ничего не знает о подозрениях Драко, и настаивала на том, что её отношения с Гермионой Грейнджер были не более чем взаимовыгодным способом обеспечить финансирование юной ведьмы для её благотворительных проектов и в то же время поддерживать имя Малфоев на нужном уровне. Драко вздохнул и понадеялся, что это всё. Пэнси, с другой стороны, была слишком тихой на этой неделе, и он не видел, чтобы она слонялась вокруг кабинета Гермионы. Хотя не знал, радоваться этому или волноваться. — Драко! Мне нужна твоя помощь, пожалуйста, побыстрее! Только вспомни дьявола, как он явится… Голова Пэнси появилась в дверном проёме. Драко встал и вышел вслед за ней из кабинета. Он замер, увидев её стоящей в одиночестве в пустом кабинете Гермионы. — Э-э-э… Пэнси? Почему мы в кабинете Грейнджер? — Замолчи и встань здесь. Она схватила Драко за плечи и отбуксировала его к столу Гермионы. Она усилила давление, пока он не опустился на его край. — Отлично, оставайся здесь, — приказала Пэнси и схватила что-то у него из-за спины. — Подержи это, — скомандовала она, и Драко обнаружил, что ему в руки сунули большой букет очень ярких фиолетовых фиалок. —Пэнси, что за… — Тихо! И делай, что я говорю. А теперь, — она потянулась к его волосам, и он отпрянул от её руки, но она осталась невозмутимой. — Какого хрена, Пэнси? Она проигнорировала его протесты и продолжила, слегка растрепав волосы, стала укладывать их пальцами на один бок. — Если ты уже закончила издеваться надо мной, не мог бы я… Пэнси нетерпеливо подняла руку, чтобы заставить его замолчать, отступила назад и с минуту задумчиво смотрела. — Прекрасно. А теперь не двигайся, или я заколдую тебя, и запомни, я никогда ни о чём тебя не просила, так что, пожалуйста, сделай мне это одолжение. С последним предупреждающим взглядом от Пэнси Драко остался в кабинете Гермионы, сжимая цветы. Он отсчитал секунд двадцать, прежде чем раздались голоса, и его охватила паника. — …Почему ты не могла просто прислать мне сову, я действительно не вижу необходимости в том, чтобы ты продолжала приходить ко мне на работу, когда я… О! Гермиона вошла в свой кабинет, а Пэнси следовала за ней по пятам, и обнаружила Драко в той же позе, в какой его оставила Пэнси: небрежно прислонившись к столу с букетом цветов. — Малфой, что ты здесь делаешь? Он понятия не имел. Ни одной чертовой зацепки. — Я… э-э-э… Я… — О боже, Драко, ты принёс цветы для Гермионы?! — воскликнула Пэнси. Драко открыл было рот, чтобы возразить, но при виде ошеломлённого, но полного надежды выражения лица своей прекрасной коллеги — в сочетании с пылкими кивками головы Пэнси за спиной Гермионы — протесты замерли у него на губах. — Ты… ты действительно принёс их для меня? — тихо спросила Гермиона, и розовый румянец залил её хорошенькое личико. Пэнси продолжала бешено кивать, широко раскрыв глаза, а Драко протянул Гермионе фиалки. — Э-э, вот, держи. — Благодарю… они прекрасны. Фиалки — мои любимые, откуда ты знаешь? — она снова смотрела на него с открытым, искренним выражением надежды, и это почти раскололо Драко надвое. Пэнси начала молча и отчаянно тыкать пальцем в себя. — О, э-э… Пэнси мне рассказала. Гермиона повернулась, чтобы улыбнуться подруге, которая тут же изобразила на лице совершенную невинность. Драко прищурился, глядя на неё. — Ну разве это не прекрасно! Драко узнал твой любимый цветок, подарил тебе букет, и ты приняла их. Чудесно! Драко собирался задушить одного из своих самых близких друзей. Он бы даже сам сдался, сэкономив Поттеру время на расследование и бумажную волокиту. Гермиона просияла, глядя на него. — Ещё раз спасибо, это был такой замечательный сюрприз. Ты, гм, случайно не свободен сегодня во время ланча? Мы могли бы… — Извини, Грейнджер, может быть, в другой раз. Пэнси, можно тебя на пару слов? Не дожидаясь ответа, Драко пронёсся мимо Гермионы и крепко схватил Пэнси за плечо. Он практически втащил её в свой кабинет, захлопнул дверь, а затем набросил заглушающие чары. — Какого чёрта ты творишь?! — взорвался он. Пэнси фыркнула, совершенно не смутившись его вспышкой, и осмотрела свои ногти. — Расслабься, Драко, я просто подталкиваю тебя в правильном направлении. Знаешь, ты мог бы сказать спасибо. — Спасибо? СПАСИБО?! Какого чёрта я должен благодарить тебя за то, что ты так опозорила меня перед Грейнджер? — прогремел он. — О, хватит драматизировать, — огрызнулась она. — Я лишь сделала вид, будто ты осознанно выбрал её любимые цветы, подумаешь. Ей же явно понравился этот жест. — Не лезь в мои личные дела, Пэнси, я серьёзно, — предупредил Драко. — Хорошо, — сказала она, прежде чем распахнуть дверь и выйти. Драко снова захлопнул за ней кабинет и подавил желание стукнуться головой.***
«…наиболее уместно дебютировать предполагаемую партию на семейном балу. Это событие может быть организовано либо ведьмой, либо семьей волшебника, но должно происходить в доме предков…» — Глава 4, страница 87, Священные Традиции Брачных Ухаживаний, Аполлония Нотт
— Привет, Малфой. Я не вовремя? Драко оторвался от своего отчёта по проклятому перу, свойством которого было заставлять пишущего разглашать всю личную и финансовую информацию, увидев Гермиону в дверях. — Вовсе нет, — ответил он, думая про себя, что у него есть всё время на свете для Гермионы. — Тебе что-то нужно? Она подняла кусок толстого кремового картона, который, к сожалению, был знаком Драко. — Твоя мать пригласила меня на рождественский бал, который должен состояться в Мэноре. — Неужели она это сделала? — Да, и я была… Ну, это действительно глупо, но сначала я отклонила её приглашение, но потом она заглянула ко мне домой, чтобы лично вручить мне ещё одно, и настояла, чтобы я присутствовала. Драко не знал, какая часть этой фразы потрясла его больше всего. — Почему ты отказалась? Если у тебя уже есть планы, то моя мать не должна нарушать их. — Дело не в этом, — поспешно сказала Гермиона. — Это просто… ты знаешь, бал проходит в Малфой-Мэноре, и я… не была уверена, что мне будет удобно вернуться… — она неловко замолчала и уставилась в пол. От стыда, клокочущего в животе, его чуть не стошнило прямо на стол. — Грейнджер, от имени моей матери мне очень жаль. Она не имела права заставлять тебя окунаться в воспоминания… той ночи, — тихо ответил он. — Я действительно хотела бы присутствовать на балу, хотя бы для того, чтобы отплатить ей за доброту и помощь в моей благотворительной работе, но… — Грейнджер, ты абсолютно ничего не должна моей матери. Чёрт возьми, моя семья, да и весь волшебный мир, честно говоря, в неоплатном долгу перед тобой. Щёки Гермионы покраснели от его похвалы. — Очень любезно с твоей стороны. — Это правда. Он смотрел ей в глаза на мгновение дольше, чем это было принято в профессиональной среде. — Ну, как бы то ни было, я сказала, что очень хочу присутствовать, просто немного волнуюсь, и она… предложила кое-что, что могло бы сделать это событие менее волнительным для меня. — Она подумала, что если я не буду одна, как свидание или не свидание, а скорее эскорт… о боги, это звучит ещё хуже… Я имею в виду, — она сделала ещё один вдох, чтобы собраться. — Твоя мать считает, что если бы кто-то сопровождал меня на этом вечере, я могла бы чувствовать себя там комфортно. Когда я сообщила ей, что в настоящее время ни с кем не встречаюсь, она сказала, что… — ещё один глоток воздуха, но Драко уже знал, чем закончится эта фраза, — что ты сможешь выполнить эту роль. Если бы Драко не был так потрясён абсолютным отсутствием угрызений совести у матери, загнавшей его в такое ужасное положение, он бы снял шляпу перед этой женщиной. Это был мастерский приём эмоциональной манипуляции. — Моя мать, — медленно повторил он, — сказала, что я буду сопровождать тебя на балу? Гермиона выглядела подавленной. — Только если ты захочешь! — пискнула она. — Я не предполагала… о борода Мерлина, это была ужасная идея, прости меня, Малфой, конечно, ты не захочешь видеть меня в качестве своей пары. — Я этого не говорил. — Ой. Но, вероятно, у тебя уже есть кто-то, с кем ты идёшь или думаешь пригласить, и хотя твоя мать сказала, что это не так, мне не стоило предполагать… — Я не собирался ни с кем встречаться на балу. — Ну, в таком случае… ты не будешь сильно возражать, если мы пойдём вместе? Он действительно хотел сказать, что это ужасная идея. Он хотел сказать ей, что они оба были обмануты и сыграли на руку его матери и, вероятно, Пэнси. Он хотел сказать, что влюблён в неё уже несколько месяцев, и это совсем не то, как он стал бы ухаживать за ней. Он хотел сказать, что она слишком хороша для таких, как он, и он ни в коем случае не заслуживает того, чтобы держать её под руку на рождественском балу в своём доме. Но его эгоистичная натура победила, как обычно, и он ответил с натянутой улыбкой: — Я совсем не возражаю, Грейнджер.