Упадок Будущего

Король Артур с удивлением посмотрел на книгу в своих руках, поднял свой взор на Судьбу и выгнул бровь. Судьба на действия короля не среагировал, попросил начать чтение: — А говорил, что разгадал загадку! — рассердилась Гермиона. — Тише ты! — рассердился Гарри. — Мне надо было еще раз проверить, понятно? Гарри, Рон и Гермиона сидели за последней партой на уроке заклинаний. Проходили Отбрасывающие чары, которые действовали как Манящие, только наоборот. Профессор Флитвик снабдил студентов подушками: другие предметы, что были в классе, могли больно ушибить или даже повредить что-нибудь. Учитель полагал, что уж подушкой-то, даже если она полетит не туда, никого не пришибешь. Так-то оно так, да вышло все по-другому. Невилл, к примеру, все норовил вместо подушки запустить что-нибудь еще, раз даже самого профессора Флитвика запустил. — Забудь ты об этом яйце хоть на минуту! — проворчал Гарри, а мимо со свистом безропотно пролетел профессор Флитвик и угодил на высокий шкаф. — Послушай лучше, как Снейп с Грюмом… — Гермиона, я конечно понимаю ты переживала за друга, но тебе стоит немного быть сдержаннее по отношению к друзьям. Запомни ты им не мать, не сестра и невеста!!! — жестко сказала леди Аннабель смотря на девушку. — Ваша дружба держится только на школе, думаю как только вы бы окончили школу то и дружба прекратилась, ведь на сколько я знаю вы сейчас даже не переписываетесь верно? — уточнила Лили. — Мама, в чем-то ты и права, но думаю не во всем. — Профессор Флитвик, надеюсь вы не сильно пострадали? — спросил Антиох, смотря на пунцового крестника. — Нет, к счастью я все в классе зачаровал, моя оплошность что не надел артефакт перед уроком, — ответил профессор радужно смотря на Невилла. Студенты так увлеклись веселыми полетами подушек, что не обращали больше ни на что внимания, и можно было спокойно поговорить. Гарри пол-урока шепотом пересказывал приключения прошедшей ночи. — Снейп сказал, что Грюм обыскивал и его кабинет? — спросил шепотом Рон и с живым интересом в глазах взмахом волшебной палочки кинул подушку, она взвилась в воздух и сбила с Парвати шляпу. — Выходит… может, Грюм и за Снейпом приглядывает, как за Каркаровым? — Может, Дамблдор его вовсе и не просил, — ответил Гарри и задумчиво повел волшебной палочкой, его подушка перекувырнулась на парте и плюхнулась на пол. — Грюм вроде говорил, будто Дамблдор позволил Снейпу исправиться. Потому и держит его здесь. — Да что ты! — Рон расширил глаза, и очередная подушка взмыла в воздух, ткнулась в канделябр и шлепнулась Флитвику на стол. — Слушай, а может, Грюм думает, что это Снейп подкинул твое имя в Кубок огня? — Уж ты скажешь! — Гермиона поджала губы и покачала головой. — Помнишь, мы думали, будто Снейп хотел убить Гарри, а оказалось — он его спас? — Идеи этого трио просто безумно глупые и бессмысленные, — проговорил Салазар. — Но в чем то дети правы, — задумчиво проговорил лорд Малфой. Люциус посмотрел на друга и задумался что же с ним будет если окажется что это он подставил Поттера, хотя скорее всего не в его интересах было возрождать Тем…а да точно Тома Реддла. Люциус перевел свой взгляд на Реддла и заметил что его руки неестественно красные и опухшие, лицо хоть и не выражало никаких эмоций, но казалось что мужчина мысленно кричит от боли. Перевел свой взгляд на Альбуса то тот нервно теребил мантию и злобно смотрел на наследника Певерелл. — Эмрис, Хранитель, вы обновили чары на кабинетах? — спросила Хельга. — Миледи, как только дракон очнулся, а сердце забилось защита территории школы, леса и Хогсмида полностью обновилась, это значит что и кабинетах сейчас невозможно разговаривать на отстраненные темы не касающиеся данного кабинета, не говоря уже об обсуждении преподавателей. — Спокойно ответил парень. Хельга и Ровена переглянулись между собой и удовлетворено улыбнулись уголками губ. Она заклинанием откинула подушку; подушка пролетела весь класс и угодила как раз куда нужно — в коробку. Гарри закусил губу и поглядел на Гермиону. Снейп, и правда, однажды его спас… но вот что странно: Снейп ненавидел Гарри, точно также, как раньше ненавидел его отца, когда отец еще учился в школе. Снейп обожал его наказывать за плохое поведение и не упускал случая отобрать у Гриффиндора очки, предлагал даже отчислить Гарри из школы. — Исключить вас наследник из школы не смог даже бы директор, что же говорить про министерство магии, — проговорил Годрик. — Но ведь… — Годрик прав, когда мы создавали школу в особом пункте устава школы было ни одного ученика исключить со школы нельзя до пятого курса обучения. Ученики вправе запросить перевод на другой факультет или школу, для перевода на другой факультет требовались ряд событий: а именно травля факультета, постоянные драки на факультете, невозможность проживания в комнатах… Да и многое другое… — проговорила Ровена. — А, сейчас и подавно не смогут исключить, — прокомментировал Салазар смотря на невозмутимого юношу. — Мало ли, что сказал Грюм, — продолжала Гермиона. — Дамблдор умный, Хагриду и профессору Люпину он тоже поверил, и они его не подвели, другие им работу бы не дали. Значит, он и со Снейпом прав, и Снейп, хоть он чуточку и… — Черный маг? — перебил Рон. — С чего бы тогда, по-твоему, ловцам черных магов обыскивать его кабинет? — А вот зачем мистер Крауч прикидывается больным? — продолжала Гермиона, не обращая на Рона внимания. — Не понятно… То не может прийти на Святочный бал, а то ночью забрался в замок. — Ты из-за этой эльфийки Винки Крауча не любишь, — сказал Рон и запустил подушкой в окно. — А ты несправедлив к Снейпу, — парировала Гермиона и отправила следующую подушку в коробку. — Надо узнать, что такого натворил Снейп и за что ему позволили исправиться, — пробормотал Гарри, кинул подушку, и она, к его удивлению, опустилась прямо на подушку Гермионы. — Мне одному надоело читать нотацию о разговорах об преподавателях? — риторически спросил Антиох. Кадмус и Игнотус хоть и негативно относились к Снейпу, но шепотом решили сказать наследнику что они думали об этом. Сириус просил Гарри сообщать ему обо всем необычном, что делается в Хогвартсе, и Гарри тем же вечером написал, что мистер Крауч побывал в кабинете Снейпа, и как Снейп говорил с Грюмом. Написав письмо, Гарри стал думать о том, что для него было сейчас важнее всего: как двадцать четвертого февраля провести под водой без воздуха целый час. Однажды Гарри рассказал Рону об аквалангах, и Рон предложил снова воспользоваться Манящими чарами и достать в ближайшем магловском городе в магазине акваланг, ласты и маску. Но Гермиона тут же в пух и прах разнесла его предложение, сказав, что даже если Гарри до двадцать восьмого февраля и сумеет научиться плавать с аквалангом (что сомнительно), то его наверняка исключат из Турнира за нарушение Международного кодекса волшебной секретности. Маглы обязательно заметят летящий в небе акваланг. — Знаете, — начала задумчиво говорить леди Блэк, — такое ощущение что Гарри влюблен Снейпа, столько прочитали и постоянно слышу какой Снейп мерзавец, — Гарри, было хотел возмутиться, как леди рукой его остановила и продолжила: — Не стоит молодой человек сейчас говорить то о чем потом пожалеете, я то прекрасно знаю как маги в этом времени любят наводить чары, — тут она выразительно посмотрела на Сириуса и замолчала. — Что такое акваланг? — спросила Ровена. — Лёгкое водолазное снаряжение, позволяющее погружаться на глубины до трёхсот метров, — быстро сказала Гермиона. — Так почему вы были уверены мисс Грейнджер что Гарри не справится? — ехидно спросил Кадмус. — Просто… ну мне было известно многое из жизни Гарри, да и сам он не блистал знаниями, — проговорила Гермиона, о чем то задумавшись, не замечая взгляды бросаемые на неё. — Лучше всего, — сказала Гермиона, — превратиться во что-нибудь, например, в подводную лодку. Жаль, что мы еще не проходили превращение человека! Оно будет только на шестом курсе. Лучше теперь и не пытаться, может плохо кончиться… — Да уж только перископа на голове мне и не хватало, — заметил Гарри. — Может, кого-нибудь заколдовать при Грюме? А он меня во что-нибудь такое и превратит… — Станет он спрашивать, во что ты хочешь превратиться! — серьезно сказала Гермиона. — Нет, тут нужно хорошенько подумать. Анабель только покачала головой, сама же Гермиона получила записку от Гарри. — Эти испытания предназначены для выпускников, естественно что Поттер обратился к близким друзьям, но меня волнует другое как вы решили эту проблему? — прокомментировала Ровена. Гарри же решил промолчать, Гермиона только содрогалась от воспоминаний об прошлогоднем турнире. Виктор посмотрел на бледную Флер и спокойного Гарри и задумался об своих ощущениях. И Гарри с мыслью, что еще немного и начитается на всю оставшуюся жизнь, снова обложился пыльными книгами и принялся искать заклинание, чтобы выжить без воздуха. Гарри, Рон и Гермиона проводили в библиотеке все большие перемены, вечера и даже выходные. Гарри выпросил у МакГонагалл разрешение посещать Особую секцию библиотеки, даже попросил помощи у сердитой, грифоподобной библиотекарши мадам Пинс, но нужного заклинания они так и не нашли. Гарри то и дело от отчаяния прошибал холодный пот, и он стал рассеян на уроках. Гарри никогда раньше не обращал особого внимания на озеро, он к нему привык так же, как к Запретному лесу или к самому замку. Теперь всякий раз, садясь в классе у окна, он все глядел и глядел на огромное зеркало из ледяной воды стального цвета, а темное дно озера представлялось ему таким же далеким, как луна. Также, как и перед схваткой с хвосторогой, время стало куда-то улетучиваться, словно часы заколдовали, и они ужасно заспешили. До двадцать четвертого февраля — неделя (ничего, еще есть время)… пять дней до двадцать четвертого (пора бы уже что-то найти)… три дня (пожалуйста, ну, хоть что-нибудь! Ну, пожалуйста…). За два дня до второго тура у Гарри пропал аппетит. В понедельник во время завтрака вернулась бурая сова с ответом от Сириуса, и это была единственная за все время отрада. Гарри отвязал свернутый в трубочку кусок пергамента, развернул и прочитал: Сообщи дату следующей прогулки в Хогсмид. — Стоило обратиться к профессору Флитвику, — заметила Лариэйн. — Нам было запрещено помогать участникам турнира, но я бы помог советом в какой книге искать помощь, — ответил полугоблин. — А, почему вы не обратились за помощью к Сириусу? — уточнил лорд Блэк. Это было самое короткое письмо Сириуса. Гарри поглядел, не написано ли чего на обороте, но там было пусто. — Только через выходные, — прошептала Гермиона, Прочитав записку через плечо Гарри. — На вот мое перо, отправь сейчас же сову обратно. — Мне это категорически не нравится! — грозно сказал Мерлин. — Что именно крестный? — То что мисс Грейнджер позволяет себе читать твои письма, я лично не слышал что ты разрешил ей прочитать! — Но ведь она моя подруга, — хотел было заступиться Гарри, как Гермиона проговорила: — Гарри, директор Эмрис прав, я не имела право вести себя так, да мы друзья но не родственники, приношу свои извинения за все время знакомства. Гарри кивнул, леди Певерелл-Грейнджер внимательно посмотрела на наследницу и благосклонно кивнула ей. Уход вел снова Хагрид. И то ли в извинение за соплохвостов, то ли оттого, что соплохвостов осталось всего два, то ли Хагрид желал доказать, что он ничем не хуже профессора Граббли-Дерг, только и он взялся рассказывать о единорогах. Об этих волшебных существах он, как оказалось, знал столько же, сколько о чудовищах, хотя, будь у единорогов вместо рогов ядовитые клыки, он бы говорил об их повадках с большей охотой. Для урока Хагрид поймал двух маленьких единорожиков. Взрослые единороги белого цвета, а жеребята — золотые. Парвати и Лаванда пришли в совершеннейший восторг, даже у Пэнси Паркинсон при виде двух малышек перехватило дыхание, хотя она всеми силами старалась это скрыть. — Жеребят заметить проще, чем взрослых, — объяснил Хагрид. — Года в два они делаются серебряными, а рога вырастают годам к четырем. Взрослыми они становятся в семь лет и уж тогда только белеют. Жеребята доверчивые, мальчиков не боятся. Коли хотите, можете погладить. Да сахаром их покормите. — Что, Гарри, идут дела? — спросил потихоньку Хагрид, отходя, чтобы ученики смогли погладить единорожиков. — Угу, — ответил Гарри. — Волнуешься? — Да, чуть-чуть. — Послушай-ка, что скажу. — Хагрид похлопал громадной рукой Гарри по плечу, у Гарри подогнулись коленки. — Я тоже волновался за тебя перед хвосторогой. А ты его вон как! Я-то знаю, раз ты чего захотел, так уж добьешься. Теперь-то я не беспокоюсь. Все у тебя получится. Подсказку-то ты отгадал? Гарри кивнул, хотя ему страшно захотелось признаться, что он понятия не имеет, как продержаться под водой без воздуха целый час. Он взглянул на Хагрида: может, Хагрид нырял в озеро, там ведь много кто живет? Ведь и за остальными животными Хагрид присматривал… — Ты победишь, — уверенно пробасил Хагрид, снова похлопал Гарри по плечу, и Гарри по щиколотку завяз ногами в грязи. — Уж я-то знаю, знаю и все тут. Ты, Гарри, обязательно победишь! Хагрид бодро поглядел в глаза Гарри и радостно улыбнулся. Ну разве можно его огорчить? Гарри через силу улыбнулся и отошел, сделав вид, что ему хочется вместе со всеми поласкать маленьких единорогов. — Хм… более — менее отдаленно правильно было рассказано о жеребцах единорогов, — прокомментировала Хельга. — Но вот ручище свои ему не стоило распускать, я понимаю что он не со зла, но все же… — не стал заканчивать Салазар, многие в большом зале его поняли без слов. Вечером перед вторым испытанием Гарри уже казалось, что он спит, ему снится кошмар, а проснуться никак не выходит. Если и отыщется подходящее заклинание, думал он, за ночь его все равно не выучишь. Почему так поздно взялся за загадку-подсказку яйца? Ну, как так было можно? На уроках ворон ловил, а вдруг кто-нибудь из учителей рассказывал, как дышать под водой? — На зельях должны были упоминаться жабросли, — заметил Игнотус. — Да и на рунах есть упоминание для дыхания под водой, — заметила профессор рунологии.ъ Как только стемнело, Гарри, Рон и Гермиона пришли в библиотеку, набрали побольше книг и принялись внимательно пролистывать одну за другой в поисках нужного заклинания. Книг было так много, что они даже друг друга не видели из-за огромных стопок. Каждый раз, когда Гарри встречалось слово »вода», сердце екало от радости, но уже в следующую минуту опускались руки: чаще всего оказывалось, что это рецепт зелья. — »Налейте в котел две пинты воды, всыпьте полфунта толченого листа мандрагоры, положите головастика…» — Все без толку, — безнадежно сказал Рон из-за своей книжной баррикады. — Ни одного подходящего заклинания, вообще ничего. Есть заклинание осушения, но оно только для луж да прудов годится, а озеро осушить таким способом и думать нечего. — Не может быть, чтобы совсем ничего не было! — пробормотала Гермиона, пододвигая поближе свечу к толстому тому »Забытых старинных заклинаний». От усталости у нее болели глаза, а тут еще и мелкие буквы. — Задания для Турнира для того и придумывают, чтобы их можно было выполнить. — Ну а это задание, значит, выполнить нельзя, — возразил Рон. — Иди-ка ты, Гарри, завтра к озеру, сунь в него голову и крикни погромче этим русалкам да тритонам, чтобы поскорее вернули то, что у тебя украли. По-моему, ничего лучше мы, все равно, не придумаем. — Можно! — сердито буркнула Гермиона. — Должно быть! Гермиона, похоже, просто понять не могла, как это так, в библиотеке и вдруг не оказалось нужного заклинания! Книги ее еще ни разу не подводили, и Гермиона решила так просто не сдаваться. — Знаю, что надо было делать, — сказал Гарри, уронив голову на книжку »Эффектные заклинания для весельчаков». — Надо было стать, как Сириус, анимагом и превращаться в животное. — Точно. Захотел — раз — и обернулся золотой рыбкой, — подхватил Рон. — Ну или лягушкой, — Гарри зевнул от усталости. — Превращаться в животных учатся годами, а потом еще надо и зарегистрироваться, и еще много чего, — сказала Гермиона, сощурившись и пробегая глазами содержание книги »Трудные волшебные задачи и их решения». — Помните, МакГонагалл рассказывала… надо зарегистрироваться в Отделе несанкционированного волшебства… в какое животное превращаешься, особые приметы и все прочее, чтобы не нарушать закон… — Да я пошутил, Гермиона, — отмахнулся Гарри. — Сам знаю, что до завтрашнего утра не научусь превращаться в лягушку. — Чушь какая! — отчаянно воскликнула Гермиона, захлопнув »Трудные волшебные задачи». — Кому нужны завитки на волосах в носу? — А почему бы и нет? Если хочешь, можем поспорить, — послышался голос Фреда Уизли. Гарри, Рон и Гермиона разом оторвались от книг. Фред с Джорджем показались из-за стеллажей с книгами. — А вы тут что делаете? — спросил Рон братьев. — Тебя вот как раз и ищем, — ответил Джордж. — Тебя МакГонагалл разыскивает. И тебя, Гермиона, тоже. — Зачем это? — удивилась Гермиона. — А кто ее разберет? — пожал плечами Фред. — Хотя, вид у нее был довольно мрачный. — Она нам велела вас обоих в ее кабинет привести, — подытожил Джордж. Рон с Гермионой поглядели на Гарри, у Гарри все внутри похолодело. Сейчас им от МакГонагалл достанется. Должно быть, она заметила, что они ему все время помогают, а он должен все делать сам. — Ладно, приходи в гостиную, — сказала Гермиона, встав со стула. — И захвати книг побольше. — Хорошо, — Гарри заерзал на стуле. — Думаю что вы многое изучили, но искали совершенно не в том направлении, — сказала Ровена. — Мы изучали все что было связано с водой, — ответил Гарри. — А, стоило изучить чары дыхания под водой и желательно трансфигурацию человека, а именно частей тела для плаванья под водой, — проговорила леди Уэсли. — Леди Уэсли, как мне помниться у вас были друзья которые увлекались морями и океанами? — уточнил Игнотус. — Да Фелиция и Брайан, они смогли изучить и применить заклинания дыхание жабы, что помогло им при сборе индигриентов со дна морского, - ответила Дорея Уэсли. - Нам об этом неизвестно, - заметил лорд Гринграсс. - Историю пишут победители, - задумчиво проговорил Гарри в тишине большого зала, многие посмотрели на него и просто кивнули в знак согласия. И Гермиона с Роном, с тревогой на лицах, ушли. В восемь часов мадам Пинс погасила все лампы и свечи и выгнала Гарри из библиотеки. Гарри взял столько книг, сколько мог унести, и, сгибаясь под их грузом, вернулся в гриффиндорскую гостиную, подвинул стол к креслу в углу и стал снова искать нужное заклинание. В «Бесшабашной магии для волшебника-сорвиголовы» ничего… в «Руководстве по средневековому волшебству» тоже… в «Антологии заклинаний восемнадцатого века» ни слова о погружении под воду, и в книге «Страшные обитатели глубин», и в книге «Силы, дремавшие в вас: как с ними быть?» тоже ничего. Пришел Живоглот, улегся у Гарри на коленях, свернулся клубком и мирно замурлыкал. Гостиная понемногу пустела. Знакомые перед сном, совсем как Хагрид, бодро и весело желали Гарри удачи. Все были уверены, что Гарри преодолеет второе испытание так же успешно, как и первое. Гарри на все пожелания молча кивал головой, в горле словно мяч для гольфа застрял. К полуночи в гостиной остался только он и кот Живоглот. Уже все книги были пролистаны, а Рон и Гермиона так и не вернулись. Все. Ничего не выйдет. Придется утром пойти к озеру и сказать судьям… Гарри представил себе, как он подходит к судейскому столу и говорит, что не может пройти испытание. Бэгмен выпучит от изумления глаза; Каркаров радостно оскалит желтые зубы; Флер Делакур скажет: «Я так и знала… он только маленький-маленький мальчик…» — и Гарри съежился от стыда. А Малфой выйдет вперед и выпятит грудь со значком «Поттер смердяк». Хагрид не поверит своим глазам и ужасно огорчится… Совсем позабыв о Живоглоте, Гарри вскочил на ноги. Кот свалился на пол и зашипел, искоса поглядел на Гарри, выставил трубой похожий на ерш для мытья бутылок хвост и важно удалился. Гарри помчался по винтовой лестнице в спальню. Скорее взять мантию-невидимку, вернуться в библиотеку и сидеть там, если надо, хоть всю ночь… Четверть часа спустя Гарри пробрался в библиотеку и прошептал: — Люмос. На кончике волшебной палочки вспыхнуло холодное пламя, и Гарри пошел вдоль стеллажей, выбирая книги заклинаний и заговоров, книги о русалках и тритонах, о водяных чудищах, о знаменитых волшебниках и колдуньях, книги о волшебных изобретениях, проще говоря, все книги, где хоть что-то могло говориться о том, как выжить без воздуха под водой. Набрав охапку книг, Гарри сел за стол и принялся пролистывать один толстый том за другим при слабом свете волшебной палочки, изредка сверяясь с часами. Час ночи… два часа… после каждой книги, чтобы не отчаяться, Гарри говорил себе: «Значит, в следующей… ну, в следующей… вот в этой…» - Я удивлен наследник, - проговорил Игнотус. - Чем же? - уточнил Поттер смотря на своего предка. - Тем что ты рвешься к знаниям, с тем коктейлем что у тебя было, - ответил младший Певерелл. Гарри ничего не ответил, просто кивнул и глубоко задумался. Русалка на картине в ванной старост высоко над головой подняла его «Молнию» и хихикала, а Гарри скакал как пробка в мыльных пузырях под ее утесом. — Ну, достань! Ну, допрыгни! — смеялась с издевкой русалка. — Не могу, — захлебываясь, кричал Гарри и пытался схватить метлу. — Отдай, ну отдай! Русалка ткнула его в бок древком метлы и захохотала. — Больно же! Отстань! Ай… — Гарри Поттер должен проснуться. — Не толкайся… — Добби должен разбудить Гарри Поттера, сэр. Гарри Поттер должен проснуться. Гарри открыл глаза. Он лежал головой на раскрытой книге под названием «Волшебная палочка — лучший помощник», уснул в библиотеке. Капюшон мантии-невидимки съехал с головы. Гарри поднял голову и, щурясь от яркого дневного света, поправил очки. — Гарри Поттер должен спешить! — пискнул Добби. — До второго испытания десять минут! Гарри Поттер… — Десять минут? — осипшим спросонья голосом спросил Гарри. — Десять… Как, десять?! Он поглядел на часы. Без двадцати девять! У Гарри душа ушла в пятки. — Гарри Поттер должен спешить! — Добби дернул Гарри за рукав. — Гарри Поттер должен быть у озера вместе с другими, сэр. — Нет, Добби, поздно, — безнадежно махнул Гарри рукой. — Я не пойду, я не знаю, как… — Гарри Поттер пойдет, Гарри Поттер пройдет испытание! — запищал эльф. — Добби знает, что Гарри Поттер не нашел нужную книгу, Добби сам нашел ее. — Ты нашел? Ты ведь даже не знаешь, что будет во втором испытании… — Добби знает, сэр! Гарри Поттер должен нырнуть в озеро, отыскать Уизи… — Чего отыскать? — … и отобрать Уизи у русалок. — Да Уизи-то что такое? — Ваш Уизи, сэр, Уизи. Он подарил Добби свитер. — Добби дернул свой бордовый свитер, из-под которого торчали шорты. — Они Ро… они Рона украли? — не поверил своим ушам Гарри. — Они украли то, чего Гарри Поттеру будет очень не хватать. А через час… — «Едва лишь час пройдет, искать уж будет поздно, покража пропадет…» — продолжил Гарри, расширенными от ужаса глазами глядя на эльфа. — Что же делать, Добби? — Гарри Поттер должен съесть вот это, — пискнул эльф, запустил руку в карман шортов и вытащил комок каких-то серо-зеленых скользких крысиных хвостов. — Это жабросли, сэр. Съешьте их и ныряйте в озеро. — А для чего они? — Гарри с недоверием глядел на слизистый комок. — Они помогут дышать под водой, сэр. — Добби, а ты точно знаешь? — в отчаянии спросил Гарри. Добби уже однажды хотел ему помочь, и в конце концов у него из руки исчезли кости. — Добби точно знает, сэр, — затряс головой эльф. — Добби много чего слышит, сэр. Добби зажигает в замке огни и моет полы, Добби слышал, как профессор МакГонагалл и профессор Грюм говорили про следующее испытание… Добби не позволит Гарри Поттеру потерять Уизи! Все ясно: они украли Рона. Гарри вскочил, скинул с себя мантию-невидимку запихал в рюкзак, выхватил у Добби водоросли, сунул в карман и выскочил из библиотеки, эльф за ним вприпрыжку. — Добби пора на кухню, сэр, — пропищал Добби в коридоре. — Добби будут искать. Удачи вам, сэр. Гарри уже промчался по коридору и, сбегая по лестнице через три ступеньки, крикнул: — Спасибо, Добби! Пока! - Странное поведение Добби, - прокомментировала Ровена. - Жабросли, хороши для дыхания под водой с условием что маг умеет плавать и не бояться воды, - сказала Хельга. - Будем надеется что все обойдется, - заметил Салазар. - Судьба может все же сделаешь иллюзию? - спросил Кадмус. - Ваше величество, вы читайте я буду показывать иллюзию, - ответил Судьба. В вестибюле еще копошились запоздалые студенты, они только что позавтракали и шли из Большого зала к озеру поглядеть на второе испытание; все в страхе на него оглядывались и отпрыгивали в сторону. Гарри выскочил в раскрытые дубовые двери и скатился вниз по парадной лестнице, сбив с ног Колина и Дэнниса Криви. Гарри побежал по лужайке. На улице было солнечно и морозно, на противоположном берегу озера высились трибуны, те самые, что стояли в ноябре вокруг загона с драконами. Трибуны были забиты до отказа, студенты оживленно переговаривались, и невнятный гомон, отражаясь от воды, доносился до Гарри. На ближнем берегу у самой воды стоял покрытый золотой парчой стол судей, и Гарри помчался туда напрямик вдоль озера. Седрик, Флер и Крам уже стояли у судейского стола и ждали его. - Отвратительное поведение, - жестко сказала Моргана. - А, где декан факультета? Почему такое халатное отношение к Гарри Поттеру? - жестко спросил Годрик сверля взглядом МакГонагалл. Гарри подбежал и с разбегу остановился у стола, забрызгав грязью мантию Флер. — Я… здесь… — запыхавшись, проговорил он. — Где ты был? — важно с укором спросил кто-то. — Испытание вот-вот начнется. Гарри увидел за судейским столом на месте мистера Крауча Перси Уизли, мистер Крауч снова не приехал. — Ну-ну Перси, — вмешался Людо Бэгмен, облегченно вздохнув при появлении Гарри. — Дай ему хотя бы отдышаться. - Персиваль?! Сам Перси опустил голову. С поступлением в Институт, парень начал осознавать и анализировать всю свою жизнь, и сейчас юноша понял и принял свои ошибки. Дамблдор дружелюбно улыбнулся Гарри, Каркаров и мадам Максим холодно поглядели в его сторону, сразу было видно, что они его не ждали. Гарри согнулся и уперся руками в колени, тяжело дыша. В боку кололо, словно между ребер загнали нож, а времени на отдых уже не осталось. Людо Бэгмен расставил участников вдоль берега озера на расстоянии десяти футов друг от друга. Гарри стоял с краю, рядом с ним Крам в купальных плавках и с волшебной палочкой наготове. — Все в порядке, Гарри? — прошептал Бэгмен, отставляя Гарри от Крама еще на несколько футов. — Знаешь, что делать? — Ага, — ответил Гарри, потирая бок. Бэгмен нервно дернул плечом и вернулся к судейскому столу, направил волшебную палочку на горло, как тогда, на Кубке мира, и произнес: Сонорус! — его голос тут же понесся через озеро к высоким трибунам. — Ну, что ж, наши участники готовы ко второму испытанию. Начнем по моему свистку. За час они должны найти то, что у них отобрали. Итак, на счет три: раз… два… три! Судьба начал рисовать в воздухе замысловатые рисунки, в центре зала появились образы, маги с восторгом смотрели и слушали голос короля Артура. Холодный неподвижный воздух огласил пронзительный свист, трибуны взорвались криками и рукоплесканьями. Гарри, не глядя, что делают другие участники испытания, скинул ботинки, стянул носки, достал из кармана комок жаброслей, сунул в рот и побрел в озеро. Вода в озере была ледяная и резала ноги, как будто это была не вода, а огонь. Мантия и брюки промокли, и чем глубже Гарри заходил, тем тяжелее они становились; он зашел в воду уже по колено, даже глубже, ноги немели и скользили на плоских, заросших илом камнях. Гарри усердно жевал скользкие, как щупальца осьминога, будто резиновые водоросли. Зайдя в воду по пояс, он остановился, проглотил водоросли и стал ждать. На трибунах засмеялись. Глупо идти вот так в озеро безо всякого волшебства, глупее ничего и не придумаешь. Гарри дрожал от холода и весь покрылся гусиной кожей, холодно стоять в ледяной воде, да еще ветер треплет за волосы. На трибунах смеялись все громче, особенно старались слизеринцы, свистели и улюлюкали, и Гарри старался не глядеть туда. Вдруг Гарри почувствовал, словно ему на лицо наложили невидимую подушку, зажали рот и нос, он судорожно вздохнул, и у него закружилась голова. Легкие опустели, а слева и справа на шее словно полоснули бритвой… Гарри схватился ладонями за шею и почувствовал под ушами широкие щели, которые открывались и закрывались, словно хватали воздух — жабры! Без дальнейших раздумий Гарри сделал то, что только и можно было теперь сделать — нырнул в воду. Глоток ледяной воды показался глотком жизни. Голова перестала кружиться, второй глоток воды плавно прошел сквозь жабры, и мозг насытился кислородом. Гарри поглядел на руки, в зеленой озерной воде они казались призрачными, а между пальцами выросли перепонки. Он изогнулся и взглянул на ноги — голые ступни вытянулись и тоже сделались перепончатыми, вместо ступней у Гарри отросли ласты. Ледяная вода вдруг стала просто прохладной и приятной и удивительно легкой. Гарри вытянул руки, сильным гребком развел в стороны вдоль тела, заработал ногами-ластами и удивился, как быстро он плывет. И видел он теперь ясно и далеко, и можно было не моргать. Скоро Гарри заплыл так глубоко, что уже не мог различить поверхности озера, и направился прямо ко дну. Салазар и Лариэйн внимательно посмотрели на иллюзию и перевели свой взгляд на Гарри. Парень старался не вспоминать те ощущения и контролировать свою магию. Рядом сидящий Мерлин тихо ему рассказывал факты из своей жизни и Нимуэ. Гарри поплыл вдоль дна. Тишина давила на уши. Вода у дна была мутная, и видел Гарри теперь совсем недалеко, футов на десять вокруг. Под ним расстилался удивительный мутный пейзаж, новые виды словно выскакивали из темноты, по мере того, как он быстро плыл вперед. То вырастали целые леса черных трепещущих водорослей, то широкие илистые луга с редкими валунами. Гарри заплывал все ниже и ниже, к середине озера, он широко раскрыл глаза и старался заглянуть подальше, туда, где за серой пеленой воды смутно маячили тени. Маленькие серебристые рыбки стрелами проносились мимо. Раз или два Гарри казалось, что впереди его поджидает чудище, но, подплыв ближе, он обнаруживал либо почерневшее бревно, либо ком водорослей. Других участников Турнира, русалок с тритонами, Рона и — к счастью — гигантского кальмара видно не было. Картина под ним сменилась, теперь, насколько хватало глаз, внизу простиралась долина светло-зеленых водорослей высотой фута в два, казавшихся переросшей травой. Гарри все глядел вперед, не мигая, стараясь различить, что его ждет впереди по очертаниям в полутьме. Вдруг кто-то схватил его за ногу. Гарри обернулся и увидел гриндилоу. Маленькое, рогатое водное чудище вылезло из водорослей, крепко схватило Гарри длинными пальцами и оскалило острые клыки. Гарри сунул перепончатую руку в карман и стал нащупывать волшебную палочку, нащупал, и тут из зарослей появились еще два гриндилоу, схватили Гарри за мантию и потащили ко дну. — Релассио! — беззвучно крикнул Гарри, изо рта у него вырвался пузырь воздуха, а из кончика волшебной палочки вместо привычных искр гриндилоу обдало струей кипятка, и зеленые гриндилоу покраснели от злости Гарри вырвал ногу из костистых пальцев и быстро поплыл прочь, через плечо наудачу посылая в чудищ новые потоки кипятка. Гриндилоу то и дело хватали его за ноги, но он отбрыкивался и, в конце концов, угодил пяткой одному прямо в лоб. Тот скосил глаза, перестал грести, его приятели погрозили Гарри костлявыми кулаками и спрятались в водорослях. Гарри отплыл подальше, остановился, спрятал волшебную палочку в карман мантии, оглянулся и прислушался. Тишина давила сильнее; Гарри описал круг, напряженно глядя вдаль. Он заплыл уже очень глубоко, а кроме колышущихся водорослей еще ничего не нашел. — Ну как? — раздался голос. Гарри чуть удар не хватил. Он рывком перевернулся и увидел Плаксу Миртл, едва различимую в темной воде, только огромные глаза привидения за толстыми очками в перламутровой оправе глядели не мигая. — Ты что, Миртл! — хотел крикнуть Гарри, и вместо этого у него изо рта вылетел большой пузырь. Плакса Миртл захихикала. — Плыви вон туда, — указала она. — Я с тобой не поплыву. А то они меня как увидят, так сразу начинают гоняться. Гарри в благодарность показал ей кулаки с оттопыренными большими пальцами и помчался в указанном направлении, держась повыше над водорослями, на случай, если там прячутся другие гриндилоу. Плыл Гарри долго, как ему показалось, минут двадцать. Он плыл над целой долиной черного ила, и от того, что он плыл, илистая муть приподнималась и крутилась вихрями. И, наконец, он вдалеке услышал обрывок русалочьей песни из яйца. На поиски даем мы Тебе один лишь час… Гарри поплыл быстрее. Впереди в мутной воде показался громадный камень. На камне — рисунок: тритоны держат в руках копья и гонятся за чудовищем, по виду — гигантским кальмаром. Гарри миновал стороной камень и поплыл на русалочью песню. …Минуло полчаса — спеши! Скорей пропажу забери… Вдруг из тьмы показались очертания домов, слепленных прямо из булыжников и поросших водорослями. В темных окнах виднелись лица… эти лица были совсем не похожи на мордашку русалки с картины в ванной старост. Серая кожа и длинные-длинные темно-зеленые волосы, желтые глаза, неровные зубы, на шеях — ожерелья из гальки. Гарри плыл мимо, а они злобно на него глядели. Несколько тритонов и русалок выплыли из своих каменных хижин с копьями в руках и, мощно работая серебристыми хвостами, подплыли взглянуть поближе. Хельга с восторгом смотрела иллюзию, правда она не понимала почему русалки в этом времени выглядят столь ужасно. Она же помнила безумно красивых женщин с чарующим голосом. Судьба посмотрел на гостей прошлого и ментально послал слово что все потом. Гарри поплыл скорее по русалочьей улице; каменных хижин становилось все больше, вокруг некоторых были разбиты сады водорослей, а у двери одной хижины даже сидел привязанный к колу гриндилоу. Отовсюду выплывали новые русалки и тритоны, с любопытством разглядывали гостя, указывали друг другу на перепонки на руках и ногах и на жабры Гарри и перешептывались. Гарри завернул за угол, и его глазам предстало удивительное зрелище. На обрамленной несколькими домами площади собралась толпа русалок и тритонов. В середине площади высилась статуя тритона, высеченная из цельного куска скалы, перед статуей выстроился русалочий хор и пел песню участникам Турнира. К хвосту статуи были привязаны четыре человека. Рона привязали между Гермионой и Чжоу Чанг. Еще там была девочка лет восьми с серебристыми волосами, как у Флер Делакур. Гарри решил, что это ее сестра. Все четыре пленника крепко спали, склонив головы на плечи, у всех четырех изо рта тянулись вверх тоненькие струйки пузырьков. Гарри поспешил к пленникам, ожидая, что тритоны нападут на него со своими копьями, но те нападать и не думали. Толстые скользкие веревки, которыми привязали Рона, Гермиону, Чжоу и сестру Флер, были из водорослей и очень крепкие. Гарри вспомнил о перочинном ножике, что подарил ему Сириус на Рождество, но ножик спрятан в дорожном сундуке в замке. Гарри огляделся. У тритонов в руках были копья. Гарри метнулся к тритону ростом выше двух метров с длинной зеленой бородой и ожерельем из акульих зубов и жестами попросил у него копье. Тритон рассмеялся и пока чал головой в знак отказа. — Мы не станем помогать, — сказал он хриплым резким голосом. — Да что вы, в самом деле! — рассердился Гарри (снова пузыри изо рта). Он попробовал вырвать у тритона копье из рук, но ничего не вышло, тритон только смеялся и качал головой. Тогда Гарри стал кружить над площадью в поисках чего-нибудь острого. Дно озера в этом месте было сплошь усыпано осколками камней. Гарри выбрал камень позазубристей, вернулся к статуе и принялся пилить им веревку. Минут через семь веревка вокруг Рона была перепилена, и Рона — по-прежнему без сознания — тихонько понесло течением над самым дном. Гарри снова огляделся. Ни Седрика, ни Флер, ни Крама. Да где ж они застряли? Почему не торопятся? Гарри подплыл к Гермионе и начал перепиливать и ее веревку. Его тут же схватили несколько пар мускулистых рук. Пять или шесть тритонов тянули его прочь от Гермионы и со смехом трясли головами. — Забирай одного пленника, — сказал один из них, — и плыви… — Вот еще! И не подумаю! — выпустил пузыри Гарри. — Ты должен забрать только своего друга… другие останутся… — Она тоже мой друг! — кричал Гарри, указывая на Гермиону. — И их я тут умирать не оставлю! Мерлин сверлил взглядом работников школы и министерства. Дамблдор получил проклятие от Морганы. Так как женщина была беремена, гормоны и скачущее настроение наградили Альбуса бородой из водорослей. Аннабель сверлила взглядом судей турнира, она прекрасно понимала чем могло все кончиться для Гермионы. Сама же Гермиона с ужасом смотрела на происходящее в иллюзии и снова переживала за друга. Голова Чжоу лежала на плече у Гермионы, девочка с серебристыми волосами походила на зеленое привидение. Гарри попробовал было вырваться из рук тритонов, но те только сильнее расхохотались. Гарри судорожно принялся искать глазами других участников. Ну где же они, наконец? Может, он успеет поднять на поверхность Рона и вернуться за Гермионой и остальными? А сможет ли он их найти потом? Гарри поглядел на часы — часы остановились. Вдруг тритоны и русалки что-то увидели и стали указывать пальцами куда-то вверх. Гарри обернулся, поглядел вверх и увидел Седрика. Седрик, широко раскрыв от страха глаза, плыл к русалочьей деревне, голова у него была в большом пузыре воздуха, и лицо казалось шире, чем на самом деле. — Я заблудился! — проговорил Седрик одними губами. — Флер и Крам тоже скоро будут. У Гарри словно гора с плеч свалилась. Седрик достал из кармана перочинный ножик и перерезал веревку, которой была привязана Чжоу, обхватил Чжоу и уплыл с ней наверх. Гарри остался ждать. Где же Флер и Крам? Час скоро кончится, и тогда, если верить песне, пленников уже не вернуть… Вдруг послышались вопли русалок. Тритоны отпустили Гарри и обернулись, обернулся и Гарри. К ним плыло чудовище: человеческое туловище в плавках и голова акулы — Виктор Крам попытался превратиться в акулу. Акулочеловек подплыл к Гермионе и вцепился зубами в веревку вокруг нее. Новыми зубами легче было бы укусить дельфина, чем веревку, и Гарри подумал, что Крам, чего доброго, перекусит Гермиону пополам. Гарри подскочил к Краму, хлопнул его по плечу и протянул камень с зазубринами. Крам схватил камень, сейчас же перепилил веревку, обхватил Гермиону за талию и, даже не взглянув на Гарри, помчался наверх. Что же делать? Если бы точно знать, что Флер приплывет… А ее нигде не видно… Делать нечего… Флер была в ужасе, она с благодарностью смотрела на наследника Поттера. Она понимала что если бы не Гарри то потеряла бы сестру. Хельга и Дорея тоже понимали весь спектр чувств у Флер к Гарри. Гарри снова схватил камень — Крам его кинул на дно, — но тритоны обступили Рона и незнакомую девочку и закачали головами. Гарри выхватил волшебную палочку. — С дороги! Изо рта выскочил только пузырь, но тритоны его поняли, потому что перестали смеяться и, расширив от праха желтые глаза, глядели на палочку. Их много, а Гарри один, но понятно по их испугу, что волшебники из них такие же, как из гигантского кальмара. — Считаю до трех, — выпустил Гарри изо рта струю пузырей и на всякий случай показал тритонам три пальца. — Раз (он загнул одни палец)… два (загнул другой)… Тритоны разлетелись кто куда. Гарри кинулся к маленькой девочке и принялся пилить ее веревку, скоро и девочка стала свободна. Он обхватил девочку вокруг талии, схватил Рона за воротник мантии и поплыл вверх. Плыть и тащить за собой такой груз было тяжело, руками он грести уже не мог; он изо всех сил работал ластами, но Рон и сестра Флер, словно мешки с картошкой, тянули его на дно… Гарри глядел вверх. Еще очень глубоко, вода впереди черная… Тритоны с русалками плыли следом. Они легко носились вокруг и глядели, как он выбивается из сил, стараясь скорее доплыть до поверхности. Время скоро выйдет. Тогда они утащат его обратно на дно? Может, они людоеды? Ноги Гарри отказывались служить, руки просто разламывались от боли… Стало тяжело дышать. Шея снова заболела, вода снова становилась мокрой на вкус… Наверху уже светлее… Светлее… Гарри с такой силой заработал ногами, что ноги словно взвыли от боли, а голова пропиталась водой. Гарри больше не мог дышать… нужно вздохнуть… нужно плыть дальше… нужно плыть… Вынырнул! От чудесного, свежего прохладного воздуха закололо мокрое лицо. Гарри глотал воздух и наслаждался им, словно впервые в жизни вздохнул полной грудью. Рона и девочку он держал на плаву вместе с собой. Зеленоволосые тритоны с русалками всплыли следом за ним и улыбались. Иллюзия закончилась и маги начали переглядываться, кто-то с восхищением, кто-то с ужасом, но ученики понимали что были несправедливы в прошлом году, учителя восхищались поступком Гарри, равнодушных в зале не было. Трибуны радостно завопили и засвистели, все вскочили на ноги. Должно быть, все думали, что Рон с маленькой девочкой захлебнулись, но нет, Рон и девочка проснулись и открыли глаза. Девочка смутилась и испугалась, а Рон выплюнул воду, замигал от яркого света и, повернувшись к Гарри, сказал: — Вот ведь сырость! — тут он увидел сестру Флер. — А эту ты чего вытащил? — Флер так и не приплыла. Что же мне было делать? Не оставлять же ее там? — еле переводя дыхание, ответил Гарри. — Дурья твоя голова! Ты что, и правда решил, что мы там останемся? Да Дамблдор никогда бы не позволил нам утонуть! — А как же, в песне… — Да это для того, чтобы вы там не возились и поскорее нас нашли. Ты что, героя из себя строил? Торчал там больше, чем надо? - Мистер Уизли!!!! - Как вы смели такое сказать?! - Вы что суть самой магии?! - Где ваша благодарность? - Рональд, вы же понимаете что это я так не оставлю?! - жестко и требовательно сказал Гриффиндор. Парень кивнул, и тут же спохватившись обратился с извинениями к мисс Флер. Гарри стало стыдно и гадко. Рону легко говорить, он-то спал, он-то не знает, как там, на дне, жутко, когда вокруг эти тритоны с копьями в руках — того и гляди продырявят. — Поплыли! — сказал Гарри. — Помоги мне, придержи ее, вряд ли она хорошо плавает. И они вдвоем потянули за собой сестру Флер к берегу, где уже ждали судьи; двадцать тритонов плыли вместе с ними, словно почетный караул, и распевали хриплыми голосами страшные гимны. Мадам Помфри возилась на берегу с Гермионой, Крамом, Седриком и Чжоу, укутывая их в толстые шерстяные одеяла. Дамблдор и Людо Бэгмен радостно заулыбались Гарри и Рону; Перси был белее простыни и казался беспомощным подростком. Он не стал дожидаться, пока Рон и Гарри доплывут до берега, и сам пошлепал по воде им на встречу. Флер Делакур билась в истерике и вырывалась из рук мадам Максим с криком: — Габ’гиэль! Габ’гиэль! Она жива? Скажите мне! Жива? — С ней все в порядке, — пытался крикнуть Гарри, но от усталости и говорить-то мог еле-еле, не то, что кричать. Перси подхватил Рона и потащил к берегу («Да отвяжись ты, Перси! Я и сам дойду!»); Дамблдор с Бэгменом поддерживали Гарри под руки, Флер наконец вырвалась из крепких рук своего директора и схватила сестру в охапку. — Там г’индилоу… они на меня напали… о моя сест’генка, я уже думал… я думал… — и она разрыдалась. - Нормальная реакция, я бы удивилась если бы Флер была спокойна, - прокомментировала Ровена. - Если бы девочка погибла то стала бы роковым и ключевым событием которое изменило ход истории для магической Англии и Франции, - заметил Судьба. — А ну-ка, иди сюда! — приказала мадам Помфри Гарри, подхватила его, подтащила к остальным, завернула в шерстяное одеяло так крепко, будто смирительную рубашку на него натянула, и влила в рот какого-то зелья, да такого горячего, что у Гарри дым из ушей пошел. — Молодец, Гарри! — воскликнула Гермиона. — Молодец! Сам обо всем догадался. — Ну… — Гарри уже собирался рассказать ей о Добби, но заметил, что Каркаров пристально на него глядит. Из всех судей только он не радовался возвращению Гарри, Рона и маленькой сестры Флер и остался сидеть за столом. — Да, сам, — сказал громко Гарри, так, чтобы и Каркаров его услышал. — Гермивонна, у тебя водный жук на голове, — сказал Крам. Гарри показалось, что Крам хочет привлечь внимание Гермионы и, может быть, напомнить, что это он только что спас ее, вызволив со дна озера, но Гермиона нетерпеливо смахнула с головы жука и сказала: — Жаль, что ты не успел вовремя… Ты долго нас искал? — Да нет… я вас быстро нашел… Гарри почувствовал себя еще глупее. Здесь, на суше, стало яснее ясного, что Дамблдор ни за что не дал бы умереть пленникам, не доплыви до них участники. Взял бы Рона и уплыл, а не ждал там, как дурак. И вернулся бы первым… Вот Седрик с Крамом русалочью песню всерьез не приняли и времени зря не теряли, не возились с остальными пленниками… - Гарри, в этом испытании ничего не зависело от бывшего директора, - сказал еще хмурый Антиох. - Вы слишком много внимания уделяете ему, - сказал Кадмус и стал следить за реакцией старика. Дамблдор склонился у воды и беседовал с русалкой самой дикой и злобной на вид изо всего водного народа; должно быть, она была среди своих собратьев главной. Дамблдор издавал те же резкие скрипучие звуки, что и тритоны с русалками, когда они над водой, значит, Дамблдор знал русалочий язык. Дамблдор разогнулся, повернулся к остальным судьям и сказал: — Надо бы посоветоваться перед тем, как ставить оценки. Судьи собрались в кучку. Мадам Помфри отобрала Рона у Перси, подвела его к Гарри и остальным, дала ему одеяло и напоила бодрящим зельем, потом отправилась за Флер и ее сестрой. У Флер были исцарапаны и изрезаны лицо и руки и изодрана мантия, но ей самой было не до того, и она ни за что не хотела позволить мадам Помфри промыть раны. — П’гиглядите за Габ’гиэль, — попросила она мадам Помфри, а сама подошла к Гарри. — Ты спас мою сест’гу, — восторженно сказала она. — Хотя она и не была твой пленник. — Спас, — ответил Гарри, а сам в душе пожалел, что не оставил всех трех девчонок привязанными к статуе. Флер наклонилась и расцеловала Гарри в обе щеки (Гарри вспыхнул и подумал, что у него сейчас снова дым из ушей повалит), а после обернулась к Рону. — И ты помогал… — сказала она. — Да, — ответил с надеждой тот. — Помогал, немного… Флер быстро наклонилась и расцеловала и его. Гермиона при этом так рассердилась, что не могла и слова вымолвить от такой неслыханной дерзости. Тут за спинами участников раздался громоподобный, волшебно усиленный голос Людо Бэгмена, и они вздрогнули, зрители на трибунах притихли. - Слышали мы как ты Рональд помогал, - жестко сказал лорд Уэсли. - Мисс Грейнджер, старайтесь не показывать свои эмоции, - сказала Магента Блэк. Аннабель была полностью с ней согласна. — Дамы и господа, предводительница русалок и тритонов поведала нам, что в точности произошло на дне озера, и вот наше решение: оценки чемпионам будут выставлены по пятидесятибальной шкале. Итак… Мисс Флер Делакур продемонстрировала замечательное владение заклинанием головного пузыря, но на нее напали гриндилоу, и она не сумела спасти своего пленника. Мы решили поставить ей двадцать пять очков. На трибунах захлопали. — Я не достойна, — хриплым голосом проговорила Флер, качая своей очаровательной головкой. — Мистер Седрик Диггори также использовал заклинание головного пузыря и первым вернулся со своим пленником, но вернулся на минуту позже установленного времени, — хаффлпаффцы на трибунах разразились криками и аплодисментами, Чжоу поглядела на него, и ее глаза светились от радости. — Мистеру Диггори мы ставим сорок семь очков. Гарри сник, если уж Седрик не успел вовремя, то сам он и подавно. — Мистер Виктор Крам продемонстрировал неполное превращение, что, впрочем, не помешало ему выполнить задание, и он вернулся вторым. Его оценка — сорок очков. Каркаров надулся от гордости и захлопал громче всех. — Мистер Гарри Поттер с успехом воспользовался жаброслями, — продолжал Людо Бэгмен. — Он вернулся последним и потратил на задание гораздо больше условленного времени. Однако предводительница тритонов и русалок сообщила нам, что мистер Поттер первым нашел пленников и задержался на дне только потому, что желал вернуть на сушу не только своего собственного, а непременно всех пленников. Рон и Гермиона взглянули на Гарри вместе восхищенно и жалобно. — Почти все судьи, — тут Бэгмен неприязненно взглянул на Каркарова, — посчитали, что такое поведение говорит о высоких моральных качествах и заслуживает высшей оценки. Однако… оценка мистера Поттера — сорок пять очков. У Гарри сердце заколотилось от счастья, он разделил с Седриком первое место. Рон и Гермиона от такой неожиданности мгновение глядели на Гарри, раскрыв рты, а потом радостно засмеялись и громко захлопали вместе с остальными студентами. — Ну, вот! — крикнул Рон. — Ты, оказывается, не дурака валял, а высокие моральные качества демонстрировал. Флер тоже хлопала изо всех сил, а Крам приуныл, попытался снова заговорить с Гермионой, но та от восторга не обращала на него внимания. Маги прошлого не стали комментировать но их взгляды бросаемые на большой зал говорил о многом всем. — Третье и последнее испытание состоится на закате двадцать четвертого июня, — продолжил Бэгмен. — За месяц до этого чемпионам Турнира объявят, что это будет за испытание. Благодарю вас всех, что поддержали наших чемпионов. «Все», — ошеломленно думал Гарри, идя в кучке чемпионов и пленников вслед за мадам Помфри в замок, чтобы переодеться в сухую одежду. — «Все, прошел… теперь можно обо всем забыть до двадцать четвертого июня…» И Гарри, поднимаясь по каменной лестнице замка, решил, что, когда в следующий раз отправится в Хогсмид, обязательно купит Добби столько пар носков, сколько дней в году. - Самое главное что ты жив, победа не важна, - спокойно сказал Эмрис. - Спасибо крестный.