Вечное сияние

Аяса прекрасно понимала что Лотос явно не простой каким хотел первое время себя показать. Но он был добр к ней и часто защищал в приюте от других, за что она была ему очень благодарна. Это была любовь, хоть детская и наивная. Но ничто не вечно под луной, одним осенним вечером к малышке пришла женщина пожелавшая её забрать, а та на отрез отказывалась. Хоть та и пыталась всячески её убедить что всё же дома будет лучше. Дать Аясе наконец семью, дом и кров, а главное любовь и нормальное воспитание. Всё равно это казалось абсолютно ненужным без него, да они были мало знакомы, но за это время стали буквально родными друг другу людьми. Лотос сам предложил ей уйти, Аясе нечего было тут делать, им просто повезло что приют чуть лучше остальных где он был, в остальном всё ровно тоже самое. Паршивая еда, второсортные вещи и дети словно дикие животные. — Но я не хочу уходить. — Сказала Аяса смотря в пол и плача. — Мне хорошо здесь, с тобой. Кто знает может эта женщина маньячка о которых говорят по телевизору. Лотос со смехом хватался за живот и с изумлением смотрел на неё. — Не говори глупостей. Видно что она нормальная, поверь, я такие вещи чувствую. За меня не беспокойся, не пропаду. Ты. ты можешь меня навещать! В конце концов не в тюрьму же едешь. — Еще сильнее рассмеявшись Лотос продолжал еще долго успокаивать белокурую малышку. Всё же в итоге она поддалась но с условием что они будут видеться… ****** — Ну тетя Мара, я не понимаю. Школа. У нас не было. Аяса все еще припиналась, её бесил собственный голос уже. Она понимала что может от части новая жизнь и должна быть такой. Школа, дом, уроки. Но не такой жизни хотелось, мысли о побеге, мысли о Лотосе. Но кому нужна малолетка которая даже еле выговаривает. Но нужно двигаться вперед несмотря не на что. — Если ты не пойдешь, тебя заберут назад. Я этого не хочу милая. — Женщина была настойчива. — Ты прекрасно понимаешь что должна. Поверь тебе понравится и я ходила в школу когда была маленькой. — Она облокотилась на стол и тяжко вздохнула посматривая на Аясу, ей так и не удалось снять этот платок, убедить в своей вере. Хотя и не сильно на этом настаивала. И с первого дня школы всё как-то не задалось, чувствовалось одиночество еще сильнее. Тут уже был другой язык, другие правила жизни. Для кого-то школа лучшая пора. Друзья, новые знания. Но Аясу трясло всю первую неделю, она старалась не с кем не общаться. Лишь парой слов с учителями. Всё бесконечно так не будет — Надеясь в душе. — Клэйн! — проворчала учитель стуча деревянной указкой по доске. Все чаще она нашептывала слова тети Мары в такие моменты — Ты когда начнешь слушать?! Толком и сказать ничего не можешь?! Она резко встала. Надоело. Толи момент был неудачный, толи так сошлись звезды. Стул упал сзади с грохотом но она не моргнула. Просто подошла к доске молча и написала ответ. С таким же спокойным лицом чуть поправляя узорчатый платок на голове поставила стул и села так же. У Учительницы широко распахнулись глаза, вся красная словно помидор. Казалось еще секунда и это бомба взорвется. Но малышке было абсолютно всё равно. Всю неделю эта женщина то и дело придиралась и словно специально спрашивала ответы. — Хм. — учитель вдруг успокоилась мимолетом посмотрев на доску — В целом решение другое но ответ верный. Молодец. Аяса немного округлила сама глаза, ждала вызова к директору или чего-то еще, но видимо что-то везет ей на преподавателей. Ей очень хотелось надеяться что так будет продолжаться и дальше, не нужно будет шипеть акцентом а просто писать свой ответ — но сама понимала что лучшее решение проблемы сидеть на уроках языка, внимательнее слушать и запоминать. Потому что максимум учителя потерпят год, а дальше будет только хуже и сложнее… Малышка спешила домой рассказать новой маме о успехах, и наконец заслуженные четверки по всем предметам. Тетя Мара долго и внимательно осматривала дневник, такая резкая перемена в отметках не могла не удивить. Они славно отметили такую маленько победу, поужинали скромно вкусной пастой и с маленьким десертом. ~ Горит дом, кричат люди. Едет огромная машина большая похожая на чудовище из сплава стали. Оно стреляет, повсюду и по всем. Крик матери оглушает, отец берет на руки старшую сестру, Аяса знает она уже мертва. Может другим братьям и сестрам повезет больше, может быть. Но был абсолютный ступор, запах горелой травы пробирал до кончиков пальцев. Крики казались бесконечными. Она стояла в доме не в силах двинуться с места, словно издалека наблюдая. ~ Аяса резко вскочила, взмолившись что это был сон, странно что в такой хорошо прожитый день приснилось подобное. Но сил уже уснуть снова не было, словно окатило холодной водой. Она старалась не вспоминать дом, решила что он где она захочет. Где будет новая лучшая жизнь. В ту же секунду она решает «маму» больше не звать тетей, это больно, и ей в том числе, она давно приметила грустные взгляды уже полюбившийся ей женщины. Она вытащила ее из дерьма — новое слово узнанное в школе явно отражало общее состояние всего что происходило в приюте. В школе все шло более гладко уже на следующий год, удалось завести подругу похожей веры, хоть та скрипя зубами понимала что новая подружка далеко не ангел. Но это было лучше чем постоянно сидеть одной. И был свой плюс в таком тандеме, Дина учила ее в тихаря новым словам. Так называемый жаргон — давался в разы легче, слова короче, более шипящие, словно змея он окутывал ее, но с учителями так разговаривать конечно не выйдет. Хоть так ей и было бы проще. Дина красилась, Аяса изредка наблюдала за ней, подруга предложила снять наконец дурацкий расписной платок и попробовать самой. А она лишь отмахивалась — мол это удел нечестивых, ей не положено. Подруга становилась багряной принимая подобные высказывания на свой счет но все же старалась быть с малышкой чуть помягче. Она была старше на три года, но явно знала больше чем глупенькая девочка из деревни. Лотос. Вспоминала его чаще, может он бы оценил новый образ. Хотя один бог ведает как он там. За последний год она была у него всего раза три потому что не было времени. Их первый поцелуй произошел за гаражами в тайне ото всех. Дине она этого не рассказала — ведь она же и сама осуждает девушку за накрашенные губы, а Аяса бегает целоваться с каким то парнем. Часто вспоминалась его губы, тот момент казался каким-то ненастоящим. Снова и снова она пыталась себя представить в подобном образе роковой красотки но лишь снова еще потуже затянула платок и помолилась что-бы хватило сил оставаться чистой. Хотя поцелуи тоже грех. Даже смотреть на своего избранника по идее она не могла. Но сердце просилось снова обратно за те гаражи. Уже дома Аяса встала у пыльного зеркала ванной комнаты общежития где они жили, и стала рассматривать свое лицо то и дело снимая платок. Эксперименты сами приходили на ум, хотелось что-то изменить. Отличаться от всех еще то горе в самой обычной школе, издевки это наименьший позор. Из зеркала на нее смотрела немного усталая уде почти девушка, с серо-голубыми глазами, вспоминая мимолетно как отец кричал на мать за непохожесть на братьев и сестер. Длинные волнистые русые волосы, худая, вроде даже красивее подруги Дины, но внимания особо никто не обращает. Но подобные мысли должны осуждаться. И сразу зачеркнуть. Она заплела косу, снова одела платок, все так же но иначе. Видимо сама понимая что она просто взрослеет.