***
Гермиона Грейнджер открыла глаза и сонно огляделась. Она проснулась в кресле в гостиной своего родного дома, где почти до утра рассказывала родителям про магию. Девушка была заботливо укрыта пледом, а на журнальном столе стояли три кружки — в последней даже остался недопитый кофе. Разговор затянулся, и они перебрались в зал, где также стояли коробки с запасами. Девушке было больно смотреть, понимая, что её родители ввязываются в проигрышное мероприятие. Она боролась с собой, понимая, что её рассказы не покажут и малой толики тех проблем, что принесут зомби или вампиры, не говоря уже про дракона-лича. Она уже хотела настоять на своём и забрать родителей с собой в Хогвартс, когда увидела, как спокойно, уверенно они её слушают, как запоминают, записывают те крупицы знаний, которые передавала Гермиона. Иэн, не теряя духа, успевал даже делать небольшие карикатурки на советы дочери, показывая их девушке и вызывая тот самый детский восторг, поддерживающий дочку. В очередной раз, когда Джин пошла ставить чайник и повествование ненадолго замерло, Грей окинула взглядом коробки и поклялась себе, что найдёт способ защитить родителей. Мама принесла чай, и Гермиона продолжила рассказывать всё, что знала, о вампирах, как им можно противостоять и чем лучше сдерживать. Она очень старалась перекрыть страх за родителей своей любовью к знаниям и способностью их преподать. Девушка не заметила, как монолог плавно перетёк в сон. — Доброе утро, принцесса! — Иэн спустился по лестнице, на ходу застёгивая рубашку. — Мама уже колдует на кухне, пошли, профессор мой любимый! Гермиона счастливо улыбнулась, стараясь впитать в себя и сохранить это тепло, это чувство защищённости и любви, что царило в доме. Джин уже разложила яичницу по тарелкам и заправляла кофемашину. Женщина также уже была собрана, накинув поверх блузки и юбки фартук, улыбаясь дочери, она крепко обняла Гермиону: — Доброе утро! Мы все проспали, поэтому сегодня простенько. — Доброе утро, мам! На небольшой кухне знакомо зажужжала кофемашина, перебивая запах жареных яиц ароматом любимого кофе девушки. — Боже! Это же Рейнфорест! — Гермиона от восторга запрыгала и захлопала в ладоши. Родители с тёплыми улыбками смотрели за детской радостью так быстро повзрослевшей дочери. Иэн приобнял Джин за плечо, стараясь даже объятием передать жене все те тёплые чувства, что переполняли его. Перед их глазами пронеслась, казалось, целая жизнь: вроде только ещё неделю назад они просыпались под детский плач, пять дней назад Гермиона приносила им первые выпавшие молочные зубы, три дня назад они сами ставили ей брекеты, и только вчера маленькая кудрявая принцесса получила письмо с сургучной печатью, открывшее ей совершенно другой мир… — У нас замечательная дочь, вся в маму, — посмотрел он на жену, наслаждающуюся моментом. Семья Грейнджер села за завтрак. Ели в спешке — Гермионе надо было успеть вернуться в Министерство магии, чтобы не подводить Амелию Боунс, а родители спешили к себе в стоматологию. Девушка уже пила прекрасный кофе, когда поняла, что она упустила. Не без лёгкого расстройства она вздохнула и вытащила палочку. — О! Ещё и демонстрация колдовства! — обрадовался отец. Грей уже не задумывалась о Статуте о секретности. Сейчас в последнюю очередь её беспокоила реакция Министерства на применение магии. С одной стороны, ей был нужен Блейз, с другой — её родители и так знали, что она чародейка. Девушка сконцентрировалась на воспоминании, как родители её обнимали, и, взмахнув палочкой из светло-серой древесины, спокойно произнесла: — Экспекто Патронум! Вызвав не только восхищение, но и привнеся в души маглов спокойствие, серебряная выдра пролетела по кухне. Иэн провожал защитника глазами и, попробовав прикоснуться, удивлённо и воодушевлённо хмыкнул. — Блейз, прости, что дёргаю без предупреждения, ты мне нужен через час в Атриуме Министерства магии, — отправила сообщение другу Грей. — Ты за час не успеешь до центра, — заметила Джин. — Успею, я трансгрессирую, — отвела Гермиона, увидев непонимание на лицах родителей, она пояснила: — Ну, телепортируюсь, тут механика немного другая, но в целом мгновенное перемещение в пространстве. — Здорово! — улыбнулся Иэн. — И этот твой патронус, — мужчина так же, как и дочь, по-детски улыбнулся, — он такой… Даже слов нет. Вот она, настоящая магия. — Это точный способ проверить, кто перед тобой. Патронуса нельзя подделать, — передала еще знания магии девушка. — А вот вам другая магия! — Гермиона парой пассов палочкой, даже не чувствуя, что тратит силы, выполнила несколько заклинаний: тарелки, на ходу очищаясь от следов яичницы, полетели обратно на полку, за ними тот же путь проделали и чашки. — Вао! — выдавила из себя Джин. — Знаешь, сколько я мечтала так сделать, если бы не этот чёртов статут, — довольно улыбнулась Гермиона. — Джин, опаздываем, — напомнил Иэн, — стоматология ждать не будет. Женщина понимающе кивнула. Гермиона хотела предложить родителям переместить их, но потом поняла — не факт, что сама вернётся сюда вечером, чтобы забрать их, а обратно без машины им будет сложно добраться. Через пять минут они прощались на пороге дома. Гермиона прижималась к родителям, с трудом сдерживая слёзы, которые зарождались в глазах от чувства расставания. — Люблю вас! — девушка смотрела на них, концентрируя силы для трансгрессии. Она молила всех богов, каких знала, прося, чтобы с родителями ничего не случилось. — И мы тебя, принцесса. Береги себя… Перед глазами мир закрутился, смазывая реальность, только девушке казалось, что глаза родителей всё также внимательно, с заботой и любовью, смотрят на неё.***
— Так, а что было потом? — спросил Гарри, проглотив пюре и зачерпнув новую порцию. Геллерт Гриндевальд откинулся на кресле и привычно потянулся за фужером с коньяком — свой обед он уже закончил. Чародей закрыл глаза, но это не помогло, скупые слёзы прокатились из уголков глаз по морщинистой коже и затерялись в бороде, которую маг уже немного отрастил. — Было, — одним словом отрубил дальнейшую историю Зелёный. — Для тебя сейчас будет важно другое. Мне и моим друзьям потребовалось много сил и времени, чтобы убить моих первых учеников. Делали мы это всегда двойками или тройками, иногда больше. Мы их убили. Теряя друзей. — В голосе мага звучала горечь, настоящая, неожиданная для такого мага, как Гриндевальд. Гарри почувствовал, что наставник не настроен на рассказы о былом, и стал быстрее жевать, чтобы вернуться к тренировке, но Зелёный опять заговорил: — Тебе стоит подумать, как организовать свою оперативную группу уничтожения высших зомби. Пока жуёшь — думай, потом займёмся спаррингом и обсудим. Гарри кивнул и машинально продолжил есть, вспоминая, кто из бойцов команды Шрама какими способностями обладает и как бы их лучше скомпоновать в двойки или тройки. «Блейз, ясное дело. Он видящий. А Кира может передать его видения остальным. Их надо в пару… Но не получится, Кира — это глубокий тыл, её из-за таланта нельзя в авангард пускать. А Блейз, наоборот, человек войны. Он не будет в тылу отсиживаться. Киру хорошо с Гермионой… Как она там, любимая моя? Вечером патронуса к ней пошлю… Так, Кира, Гермиона. Блейз с Лекксом… Хотя тоже однобоко получается… Они оба специалисты по пси-магии и фехтованию. Хотя почему нет? Отличная пара на ближний бой. Невилл с его посохами будет дальнобойнее, а кого ему в пару? Рона? Дина? Драко? Рона надо с братьями Криви — всех троих в одну тройку. И Уизли над ними старшим… Вейн. Вот кто с Кротом хорошо должен встать…» Отрывая от мыслей, губы Поттера обжёг горячий чай. Поморщившись, он подул на напиток. Кое-какие наброски у него были и раньше, но теперь вопрос вставал несколько иначе. Нужно подбирать людей под конкретную задачу — уничтожение высших зомби. И тут нужно было подойти к вопросу творчески и максимально эффективно. — Допил? — Зелёный дождался, когда Гарри поставит на сукно стола чашку, и та исчезнет. — Пошли. Шрам приготовился и стал копить в себе силу. Он тщательно следил за глазами мага — если тот не применит магический взгляд, то у Поттера были все шансы провернуть свою задумку. Мир уже знакомо потерял границы и устойчивость: Геллерт не стал тратить время на спуск по лестнице и просто проломил пространство сразу в подземелья Нурменгарда. Гарри Поттер ожидал этого, но в этот раз он чуть притормозил время и вытянул пространство к стенке зала. Геллерт оказался в центре помещения в тот момент, когда Гарри, уже меняя магией силу притяжения, встал на ноги на стену. Не теряя ни времени, ни скорости, он переместился за спину Зелёного и на резком выдохе, перебросив всю энергию в руку, попробовал нанести удар: формируя прямо в движении клинок из магии, он опустил руку на плечо Зелёного. Шрам пропустил тот момент, когда, разорвав мантию между лопаток, из спины мага выросли ещё две руки. Одна из них, также сконцентрировав магию в ладони, перехватила клинок, а вторая нанесла Гарри усиленный заклинанием удар в живот. Согнувшись от боли и отходя, едва удерживаясь на ногах, Поттер почувствовал, как поднимается волна по пищеводу. — Ну, задумка неплохая! — похвалил Геллерт. — Исполнение не очень. Вместо ответа Гарри смачно вырвало всем обедом. Он проклял идею Зелёного заняться спаррингом, чувствуя, как кислотой дерёт горло. Не устояв от сильнейшего спазма, Шрам упал на колени, скрючиваясь от того вкуса, что стоял во рту. — Эванеско, — равнодушно очистил помещение Зелёный и, встав в стойку, приготовился продолжать бой. — Воды можно? — сипло попросил юноша, догадываясь, что получит он явно не то. Ощущения его не подвели. Бесшумно в него летели два водных кнута. Стараясь переключиться на битву и игнорировать последствия рвоты, Поттер сгруппировался и принял удар на левую руку. Перекрыв жжение во рту, плечо прострелило болью, а юноша отлетел к стене. Успев сплюнуть тугую слюну, маг встал на ноги и стряхнул лишнюю влагу. Не давая ему опомниться, Зелёный перешёл к следующей атаке, и Шраму пришлось уклоняться от ледяных кольев — Геллерт комбинировал ускорение и технику печатей, и движения пальцев мага сливались в одно смазанное пятно. Это не позволяло предугадать, что применит противник. Осколки льда больно царапали и, сбивая с концентрации, обмораживали кожу подростка. Гарри не мог достаточно сконцентрироваться хотя бы для ускорения или для подчинения пространства. Гриндевальд продолжал атаку с тем же темпом. Он неспешно поворачивался, отслеживая перемещение ученика. С трудом в очередной раз отогнав чувство омерзения, Гарри попробовал себя чуть ускорить. Магия в собственном теле слушалась, и юноша стал двигаться быстрее, опережая Геллерта на четверть круга. Краем глаза Гарри даже заметил, что уже может различить в смазанном пятне пальцы мага, когда они замирали. Теперь необходимо было, сохраняя такую скорость, создать клинок и пойти на сближение. Очередная пара сосулек столкнулась со стеной далеко за его спиной, не мешая Шраму развивать атаку. Зелёный, даже не поменявшись в лице, снова выровнял разницу в скоростях колдовства до начального и настиг Поттера. Колышек из чистейшей воды воткнулся в ногу Гарри. Взвыв, Шрам кубарем полетел по полу. В какой-то момент боль в голосе сменилась на ярость, и, продолжая очередной кувырок, Поттер вскинул руку, формируя перед грудью наставника магический клинок. Энергия магии успела оставить на мантии Зелёного крошечную дырочку, самым кончиком, прежде чем Геллерт переместился на потолок — в зону недосягаемости для Поттера. На этом первая дуэль закончилась. Со стоном сплёвывая кислую, тянущуюся слюну, Гарри зажимал рану на ноге. Зелёный уже накладывал на него печать лечения, а потом протянул бутылку воды. Шрам присосался к горлышку, жадными глотками выпив всё до последней капли. После чего он, тяжело дыша, привалился к стенке зала. — Неплохо. Смог подловить. — Гриндевальд смотрел на чёрную, опалённую точку на мантии, оставленную точно на солнечном сплетении. — Я пропустил, как ты второе ускорение сделал. — Нужно было третье ускорение делать, а не на клинок переключаться, — ответил ученик. — Причём сразу, как вы начали печати делать. Чтобы время выгадать. — Ты же понимаешь, что я могу ускориться в любой момент? — Вы — да, а ваши ученики? — проявил удивительную прозорливость Шрам, делая глубокий вдох и стараясь помедленнее выдохнуть. Геллерт не нашёлся сразу, что ответить. Поттер сейчас показал, что он хоть что-то из всей истории про учеников вынес. И рассчитывал он свои силы не против наставника, а против высшего зомби, подчинившего себе воду. Гриндевальд вспоминал, как дрался с Вайсом. Худой немец не мог похвастаться такой скоростью выполнения магии воды. — Убить ты бы его не убил… — сравнивая памятную драку между ним, Чёрным и гидромантом и спарринг с Поттером, вынес вердикт Зелёный, — но зацепил бы. — Увидев, как от похвалы улыбка Поттера переходит в оскал, наставник продолжил: — Не радуйся, это капля в море. Не то что не залог победы, даже не её бледная тень. Просто успешно проведённая атака. — Но это лучше, чем ничего, — продолжал гнуть свою линию Гарри. Шрам встал и, приняв боевую стойку, сформировал клинок из магии. Само оружие всё так же было связано с ладонью Поттера тонкой ниткой. Не дожидаясь готовности Геллерта, он тут же пошёл в атаку. Зелёный многоопытно уклонился от клинка, так же избежал и второго удара, потом третьего и четвёртого, плавно отходя и наклоняя тело. Шрам продолжал атаковать, не спеша, не ускоряясь, а стараясь прочувствовать тактику противника и предугадать контратаку. Геллерт продолжал только уклоняться от энергетического меча, пристально смотря на юношу тёмными глазами из-под кустистых старческих бровей. Взмах! Ещё! Ещё! Поттер следил за дыханием и концентрацией, не давая клинку исчезнуть. Но всё так же не имея возможности отделить эту магию от себя. Очередной взмах вёл орудие параллельно полу под правые рёбра противника, когда Зелёный провёл свою атаку. Клинок вместе с рукой Шрама резко дёрнуло — пространственным броском Гриндевальд перебросил руку юноши налево от себя и, сформировав уже своё аналогичное оружие, прицелился в плечо Гарри. Поттеру пришлось применить ускорение, и он успел поднырнуть под атаку противника, перебрасывая всю энергию в левую ладонь. Обжигающая боль сбила концентрацию, прервав ускорение, которого так не хватало сейчас подростку. Стараясь позабыть об ожогах, он, так и не сформировав клинок, просто постарался толкнуть наставника объятой чистой магической энергией дланью. Геллерт же успел отбить короткую атаку вальяжным движением и отступить на пару шагов назад, давая возможность Поттеру начать второй раунд. Шрам шипел, прижимая к груди левую покрасневшую руку. Он тяжело дышал, стараясь вернуть контроль и продолжить спарринг. — Что надумал про группу? — спросил Зелёный. — Что начинать надо с троих: Забини, Грейнджер и Снейпс. — Пользуясь полученной передышкой, Гарри выпрямился, и стал готовиться к атаке. — Забини — видящий, — Геллерт за мгновение появился за спиной Поттера и, сформировав сразу пару клинков из энергии, заставил юношу отпрыгнуть. — Да! Шрам, потеряв инициативу, смог только отскакивать и уклоняться от замахов Зелёного. Геллерт точно рассчитывал время между ударами, именно так, чтобы Поттеру чуть-чуть не хватало на формирование собственного клинка и переход в наступление. Он давил его. Гарри и сам уже понимал, что вариантов остаётся два — или туннель в пространстве, или отступление для последующей контратаки или ускорения. В первом раунде ускорение не сработало. А точно всё рассчитать Геллерт не позволит. Зелёный продолжал теснить ученика двумя клинками, не особо усложняя их дуэль внезапностью и необычным направлением удара, а пользуясь тем, что Поттер всё ещё не мог ничего противопоставить. Их диалог замер, Гарри не успевал уклоняться от удара, концентрировать силу для ответа и ещё задавать вопросы. — Связка получится сильная, а кто на прикрытии? — продолжал напирать наставник. — Леккс, Вейн и Нев. — Гарри упёрся спиной в стену, чтобы избежать удара, ускорился и отпрыгнул в сторону как мог дальше, уходя в перекат. Сфокусированная энергия за его спиной оставила два опалённых следа на камне тренировочного зала. Он так и остался после кульбита сидеть на корточках, смотря, как к нему уже приближается Зелёный, примериваясь нанести новый удар. До него было шагов пять максимум, когда Шрам рванул в атаку. Он готовился нанести удар ещё не сформированным клинком, когда Геллерт сделал шаг вперёд. Наставник внезапно не почувствовал каменной кладки под ногой и на секунду потерял равновесие, покачнувшись. Этого юноше вполне хватило. Применив связку с максимальным ускорением, он стремился попасть кулаком в тело учителя с тем расчётом, чтобы в последний момент перебросить затрачиваемый потенциал с одной техники на другую. Но когда кулак столкнулся с тканью мантии Зелёного, Шрам снял ускорение и создать клинок уже не успевал, лишь со всей силы зарядив наставнику в бок. — ХЫТЬ! — с трудом выдохнул Геллерт, сгибаясь. — Неплохо. Один-один! — похвалил он Поттера. — Я не смог сфокусировать магию на кулаке. — Зато идея с дыркой в полу под ногой оказалась очень удачной! Зелёный отошёл на пару шагов. Гарри Поттер смотрел на наставника с широкой улыбкой — победы, пусть даже с недоработками, слишком сильно воодушевляли подростка. — Нападай, победитель! — с угрозой в голосе подбодрил ученика Гриндевальд. Юноша не стал резко бросаться в атаку, а неспешно сформировал качественный клинок в десятке сантиметров от своего кулака и, прокрутив получившимся оружием пару раз, стал осторожно приближаться к ожидавшему нападения наставнику. Геллерт смотрел на всё это спокойно. Он давал возможность попрактиковаться Поттеру, и это давало свои плоды. Шрам не стал использовать ускорение, а подходил, наоборот, медленно, мягко ступая — теперь, когда он показал ловушку с полом учителю, не стоило и сомневаться — он применит её против Поттера. Терпения у мага оказалось не так много, и едва Гарри сделал ещё шажочек в сторону противника, Геллерт атаковал. Он резко ускорился, прыгнул в пространстве, оказавшись справа от Поттера, и первым взмахом своего клинка перерубил тонкую нить, связывающую оружие ученика с его дланью. Сконцентрированная магия тут же заклубилась, потеряв форму, и исчезла. Зелёный же продолжал атаку, вторым прыжком оказавшись за спиной юноши. Точно выверенный щелбан, подпитанный заклинанием толкания, и Поттер летит на пол: сломав нос и очки, он замер, застонав от боли. — Технический нокаут! — провозгласил учитель, создавая под учеником печать исцеления. Когда Шрам встал, измазанный собственной кровью, он уже сам починил очки и, нацепив их на восстановленный нос, мрачно посмотрел на Геллерта. — Ну а ты что ожидал? Что я поддамся? Или буду стоять столбом и объяснять тебе, как же так произошло? Вот твоё слабое место, Поттер! — Маг сжал руки юноши и потряс ими перед глазами, всё ещё наполненными слезами боли. — Одно мгновение, и ты лишён оружия. Встал в стойку и до вечера тренируйся! Засопев, Шрам принял необходимую позу и, вытянув вперёд руку, сформировал клинок, стараясь всё так же отделить магию от себя. Геллерт Гриндевальд встал напротив и сделал то же самое, но двумя парами рук.***
Свет фары выхватывал из тьмы только кусок серого асфальта дороги да редкие знаки. Починенная вилка мотоцикла передавала вибрацию в руки Послушника. Мотор монотонно тарахтел, а из-за замятой с одной стороны выхлопной трубы звук выхлопа неприятно резал по ушам, прорываясь сквозь свист ветра. Встречные потоки воздуха трепали не только тёмные волосы мотоциклиста, полы его длинного кожаного плаща, но и тонкий галстук, который раз за разом срывался за плечо Вульфуса. По сторонам дороги проносились леса, уже набравшие максимальную зелень. Сейчас, в ночи, они таили опасность, придавая теням формы то вампиров, то оборотней, то и вовсе неведомых демонов. Юноша выжимал из заколдованного транспорта всё, что мог. Николас торопился в Нант, к собору святых Петра и Павла. Там был большой склад тринадцатого отдела. А он поиздержался за две прошедших в охоте на вампиров недели. Два больших Карателя, приточенных за спиной Инквизитора, не могли выдать полную боевую мощь — из заряженного оружия остались только дробовики. Город появился на горизонте рано утром, когда тени от Карателей ещё бежали перед колесом мотоцикла. Портовый город на самом западе Франции встретил Послушника знакомой радужно-золотой плёночкой защитной сферы. Чем выше росла магическая защита над головой, тем больше машин стало попадаться Николасу на пути — люди стремились попасть в местный центр в поисках укрытия. Перед контрольно-пропускным пунктом, на скорую руку сделанном из придорожной заправки, аккурат там, где заканчивалась сфера, стояла шумная толпа. Николас заглушил мотоцикл и поставил его на подножку на обочине, не доезжая до столпотворения. Далее мотоцикл будет больше помехой. Впрочем, заклинаниями он был обработан как надо, и за транспорт Послушник не переживал. Людей вокруг него было уже много, а машины на дороге заблокировали даже встречную полосу. Встав с сиденья, он с хрустом потянулся, разминая затёкшие и остуженные встречным ветром руки. Люди, кто не обладал транспортом, с тяжёлыми рюкзаками на плечах шли в сторону города. Во взглядах чувствовалась паника, движения сковывал страх — средства массовой информации освещали события, временами казалось, что они соревнуются, кто сможет показать самый жуткий кадр. Юноша, поправив перчатку, пошёл в сторону импровизированного пропускного пункта.Wild, wild, we are the wild Wild, wild, break out and cry Wild, wild, you are the wild And till the morning Stand up and fight
(PowerWolf — «We are the wild»)
Вульфус пел себе под нос, обгоняя пару едва ковылявших мужчин. Для равновесия рюкзаки у них были не только за спинами, но и на груди. Перед ними, так же с вещами, шли три женщины и пара детей. Все они старались быть незаметнее — ни ярких цветов в одежде, ни броских украшений. Николас уверенно шагал вперед, когда у огромного колеса брошенной фуры с распахнутыми дверьми кабины увидел девочку. Она, тихо всхлипывая, отчаянно всматривалась в равнодушные лица бредущих людей и тёрла грязными кулачками глаза. — Мама! Мамочка! — лепетала она. — Потерялась? — присел перед ней на корточки Послушник. — Да. Я шла рядом с мамой, у неё были тяжёлые сумки… и она не могла держать меня за руку, и я только чуть-чуть посмотрела на эту радугу… и… а мама пропала… — всхлипывала девочка. Николас хотел было что-то сказать, но получил в бок чемоданом и зашипел на бредущего беженца: — Смотри куда баул свой тащишь! — Он хотел ещё добавить, но прикусил себе язык, понимая, что перед ним уставший и испуганный человек, не желавший никому зла. — Дай Господь тебе сил справиться с ношей твоей! — вспомнив, чему его учили в семинарии, и веря, что это хоть сколько-нибудь воодушевит путника, Послушник озарил его крёстным знамением. Девочка уже вцепилась в штанину, стараясь не потеряться хотя бы от него. Собрав в лёгкие побольше воздуха, Николас заорал: — Кто ребёнка потерял?! Эффект был слабоват, обернулись на него только те, кого крик напугал, остальные продолжали брести. Тогда Вульфус рывком усадил девочку себе на плечи: — Высматривай свою маму! Он шёл вперёд чуть быстрее, когда услышал истерический вой: — ДИАНА! ДИАНА! — образуя впереди недовольную толкучку, в панике металась мать девочки. — МОЯ ДОЧКА! ДИАНА!!! — Это моя мама! — девочка услышала знакомый голос и заёрзала на плече инквизитора. Николас прибавил шагу, ввинчиваясь в недовольную, ругающуюся на нерадивую мать толпу. Через пару минут крики отчаявшейся женщины стали больно резать по ушам. Именно поэтому вокруг неё образовалась пустота, куда выскользнул со своей ношей Вульфус. — Мама! — едва ноги девочки коснулись асфальта, она побежала к осевшей от нервного напряжения матери. — Дианочка! — мама гладила дочку по голове, роняя крупные слёзы. — Доченька, я так перепугалась. Как так получилось… Женщина перевела мутный взгляд на Вульфуса и начала несвязную речь: — Спасибо вам! Моя дочь… Тут мало кто хочет помогать друг другу… Как я могу вас отблагодарить? У нас мало денег… Вот… Всё, что есть… — она рассеянно достала из кармана скомканные купюры. — Ничего не нужно, донна, — покачал головой Послушник и посмотрел на Диану. — А ты больше не теряйся! — Не буду! — пискнула девочка, сильнее прижимаясь к маме. Николас продолжил путь к заправке, крыша которой уже была видна, прикидывая, сможет ли медальон Поттера помочь с проходом, когда чутьё ему подсказало, что здесь становится опасно, а руки Послушника машинально нашли в полах плаща небольшие Каратели…