Приходи на чай

      Я лежала в госпитале, где находились еще десятки раненых. Сразу заметила, что за нами наблюдает несколько разведчиков, которых не припоминаю среди новобранцев.       На мою просьбу выйти из госпиталя меня вежливо попросили не рыпаться. Значит, приставили к нам наблюдение. Только вот одного не ясно: «Почему?».       Мои мысли прервал голос майора Ханджи:       — Привет, дорогая, ты уже оклемалась? Тебя ведь Лизи зовут?       — Да, здравствуйте, солдат Лизи Вилс, — я вскочила, приставив кулак к сердцу.       — Я майор Ханжи Зое, мы с тобой уже виделись перед экспедицией, помнишь меня? — весело представилась она.       — Да, припоминаю.       — Ты уж прости, что приставили к тебе охрану, — щебетала Ханжи, — это вынужденные меры.       — Что? Ко мне? В каком смысле ко мне? Я ведь ничего…- я серьезно напряглась.       Неужели они узнали? Нет, не может быть. Я не давала ни малейшего повода. Так, тихо. Меня не могли найти.       — Лизи, милая. Чего ты так занервничала? Потише, иначе придется доложить, что ты что-то скрываешь.       Я забегала глазами, тяжело сглатывая слюну. И тут, майор залилась смехом. Она пошутила. Мне сразу полегчало.       — Так почему такое внимание к моей скромной персоне? — я стала нервно чесать свою шею.       — Оу, этого я тебе сказать не могу. Если так интересно — спроси у Эрвина, пусть он выдумывает, что тебе сказать. Командующий Эрвин у нас красноречив.       — Ладно, а где я могу его найти? –поинтересовалась я.       — Ого, а ты мне нравишься! Решительная девчонка, — Ханджи положила руку мне на плечо. — Хотя с виду так и не скажешь. Его кабинет находится в главном здании на третьем этаже.       — Спасибо, — я усмехнулась, проявляя вежливость, поклонилась, выражая благодарность за помощь, — я могу идти?       — Если у доктора к тебе нет претензий, то иди. Не смею задерживать.       Я вышла на улицу. Прохладный вечерний ветерок пробежался поначалу по моей спине, а следом захватил лежащую на дороге газету. Мельком увидела ее заголовок: «Разведкорпус снова сел в лужу. Много погибших. Что думает командующий Эрвин Смит?». Твориться что-то неладное. Лишнее внимание к разведке не было мне на руку. Не хватало еще, чтоб они раскопали что-либо обо мне.       — Саша! — я увидела свою подругу возле ворот, — привет, как ты?       — Я — хорошо, ты сама как? Слышала, тебя ранили. Прости, что не успела навестить тебя, — девушка широко улыбнулась и опустила глаза.       — Да, ничего, всего лишь сотрясение. Я уже в полном порядке.       — Я рада, правда, но давай поболтаем позже, мне надо бежать.       — Хорошо. Без проблем!       Я провела ее взглядом и немножко загрустила: у всех какие-то срочные дела.       Солнце уже заходило за горизонт стен. Окна штаба Разведкорпуса отражали последние лучи неестественно красного солнца. Задалась вопросом, сколько же еще человек наблюдает за заходом солнца, помимо меня. Лучи солнца медленно теряли свое отражение в стеклах, и я заметила в окне третьего этажа силуэт командующего. Быстрым шагом поспешила к нему. Ведь надо разузнать, знают ли они мое прошлое, пока не стало поздно.       Поднялась на третий этаж и, прикинув, какой двери принадлежит окно, в котором я видела Эрвина Смита. Постучалась, никто не ответил. Подумав, что сделала это слишком тихо, постучала настойчивей.       — Что такое? — услышала мужской голос из комнаты.       Дверь скрипуче простонала, и я прошла внутрь.       — Я разрешал войти?       Я застыла. В комнате было свежо и чисто. Пахло мятой и лимоном. Окно было открыто и, я увидела, как на небе стали появляться первые звезды. За столом, сложа ногу на ногу, сидел…       — Капитан Леви? — прохрипела я с непониманием. Я была уверенна, что вхожу в кабинет командующего.       — Кто ты? И что ты здесь забыла? — на его лице не дрогнул ни один мускул, хотя голос звучал агрессивно и пугающе.       — Простите, капитан Леви, я перепутала дверь ненароком. Мне нужен был кабинет командира Эрвина, — голос дрожал, выдавая мое волнение.       — Его кабинет — следующий по коридору, — потом он оглядел меня с ног до головы, словно оценивая, — но тебе туда идти сегодня не стоит, — он развернулся к столу.       — Почему?       — Что? Ты хотела что-то еще? — капитан вновь уставился прямо на меня.       «Да уж, — подумала я, — разговор совсем не клеится, да и никто из нас не был заинтересован в этом. Надо поблагодарить его за спасение и быстро смыться».       — Капитан Леви, — начала я, — я прошу прощения, что побеспокоила вас. И очень признательна вам за спасение меня тогда в лесу огромных деревьев. Я чувствую вину за то, что вы, вероятно, не успели на помощь своему отряду из-за меня. И они все погибли, — я не успела договорить, как капитан подошел ко мне вплотную и с абсолютно холодным взглядом посмотрел прямиком в мои глаза:       — Что ты о себе возомнила? Мелкая дурная девчонка. Не много ли чести? Из-за тебя они погибли? Да что ты вообще знаешь? — процедил он сквозь зубы.       — Я, я… — слезы уже почти текли по моим щекам, — я что-то не так сказала?       До чего же неприятный тип. Правду о нем говорят другие: нет у капитана норм приличия и человечности.       Резко сорвавшийся ветер стукнул раму окна о стену, открыв его полностью. Капитан Леви отошел от меня и направился закрыть окно.       — Простите, я не должна была, — слезы держать больше не удавалась, — я…я пойду. Спокойной, вам, ночи.       Развернулась к двери, тут же потянулась к ручке, как услышала себе вслед:       — Эрвин, наверное, уже спит. Не стоит его тревожить.       — Ладно.       — И сходи в душ. Вымойся. От тебя несет за километр.       «Чего?». Я закрыла дверь и выбежала на улицу. До меня дошло, что я после сражения даже в душ не сходила и в таком виде провалялась целых три дня в госпитале. «Ну и дура!».