Приходи на чай

      — Дождь моросит…- пробормотала про себя Саша, — раньше я любила такую погоду. Однажды, охотившись на диких уток возле озера в лесу, я заметила некую интересную вещицу, — девушка глотала слова, вдыхая воздух.       Мы бежали уже шестой круг на тренировочном поле. С Сашей мы состояли в одной группе солдат, что занимались физическими нагрузками вместе. Сначала разминка, которая помогала лично мне проснуться поскорее. Ведь просыпаться в 5:30 утра было еще тем испытанием, а сама первая половина дня — неприятной обязанностью солдата Разведкорпуса. Саша же, в отличие от меня, любила утро. А все потому, что утром — завтрак. То как эта девушка глядела на еду… С каким восторгом облизывала губы при виде обычной каши, меня забавляло. Хотя, припоминаю моменты, когда она, еще в начале кадетского обучения, срывалась при виде еды. Я уже видела такое отношение к пище в подземном городе. Поэтому, старалась подсобить ей на дежурстве по кухне, приносила подруге лишний кусок хлеба, порой отдавала свой. Я никогда не любила плотно покушать. Причиной этому, скорее, послужило мое детство, проведенное в финансовом достатке. Мне не приходилось бороться за ложку супа. Я знала, что всегда завтрак будет на столе ровно в 9:00. А если проспала, то голодной точно не останусь.       После вчерашних тренировок, что ближе к обеду, из-за утренней жары, выглядели, словно мучения, я обрадовалась прохладному ветерку. Сегодня на небе плыли белые тучи, а ветер колыхал листву деревьев с пышными кронами. Такая погода дарила мне ощущение спокойствия, но я знала, что затишье всегда бывает перед бурями. И это касается не только погоды.       — Какую? — с интересом спросила я.       Светлые тучи на небе со скоростью заменялись темными. А воздух, вместо прежней прохлады, напоминал такой же по ощущениям, как в теплицах, где выращивают овощи.       — Птицы во время дождя теряли активность, а шум травы притуплял их бдительность. Можно было подкрасться ближе, и быть уверенным, что сегодня не останемся без ужина, — грустно промолвила Саша.       На минуту задумалась, сколько же этот жизнерадостный человек пережил в своей жизни.       — Всем остановить тренировку! — услышали мы мужской голос.       Дождь усиливался. Я посмотрела на небо. Вдали я заметила быстро пропавшую молнию, после которой раздался гром, как и следовало ожидать.       Капитан Леви стоял, натянув капюшон зеленого плаща, что помешал мне сразу его разглядеть.       — Почему? — спросил высокий солдат, стоявший впереди меня.       — А ты сам не видишь? — сказал капитан, — начинается гроза. А разведке простывшие солдаты ни к чему. Отправляйтесь в корпус.       Я с облегчением вздохнула. Мне нравился такой расклад событий, ведь мы пропустим тренировки рукопашного боя. Я их не любила. Не понимала, как таким способом можно обезвредить титана.       — А вы двое, — капитан обратился ко мне и Саше. Мы заметно напряглись. — Завтра пробежите пять лишних кругов.       — Но почему? — возразила я.       — Будто вы не знаете. Меньше надо чесать лясами. Посплетничать можно и за ужином.       — Так точно, сэр! — вскрикнула Саша.       Я молча кивнула и направилась в корпус, пока не успела промокнуть до нитки. Тренировки меня выматывали больше, нежели помощь майору Ханджи. Но я сама выбрала служить в разведке. Это было мое решение. И я верила, что справлюсь.       Вышла из кабинета Ханджи, заполнив очередную стопку бумаг, которые любезно оставил на меня Моблит, ближе к полуночи. Сегодня я не спешила сделать все быстрее, потому что мне доверили бумаги Исследовательского отряда, где описывались результаты опытов на Эрене. Вернее, на его титане. Не то, чтобы я была близка с ним, но, как и всех остальных выпускников 104-го кадетского корпуса, считала своим товарищем.       На меня нахлынули воспоминания, в которых мелькали споры и задирания Жана и Эрена, иногда нелепые шутки Конни, за которыми как обычно, можно было услышать смех Саши. Вспоминала, как Криста всегда пыталась загладить резкие выражения Имир, на которые почти никто не обижался. Большинство из нас приняли ее особую манеру общения.       На улице, я заметила, солдата и медсестру. Вторую я вспомнила, из-за ее рыжих, как пламя волос. Даже при свете луны, они были видны, словно днем. Так, будто кто-то поджег эти длинные пряди. Похоже, солдат был ее парнем и прямо сейчас устроил девушке сцену ревности. Не удивительно, ведь медсестры были куда женственней нас — девушек-солдатов. И, вероятно, пользовались большим количеством внимания со стороны служащих мужчин.       Эта сцена напомнила мне ревность Микасы к Эрену, которая была видна невооруженном взглядом. Онo и не странно. Ребята вместе выросли, вместе вступили на службу. Они были привязаны друг к другу. Так же с ними был близок Армин. Этот мальчишка отличался от многих солдат, своим ясным умом и помогал Эрвину в принятии стратегических решений.       Завтра мне предстоит присутствовать, по просьбе Ханджи, при обсуждении новых, более выгодных вариантов поставки продовольствия и связи с общественностью. Майор, однажды, за разговором под бутылочку вина, придала значение словам, что слетели с моего языка. Я тогда пригубила и взболтнула лишнего о грехах компании, которая доставляла харчи в Разведкорпус. В некоторых ящиках, что замаскированы под ящики с крупами, внутри пачек с рисом, вместо него, перевозят краденые камни. Мне случайно довелось увидеть там рубины и изумруды, когда те вывались из пачки несколько лет назад. Хоть, я и сказала, что это было давно, Ханджи, не задавая лишних вопросов (а их я боялась больше всего), лишь попросила высказать свои предположения командующему.       С Эрвином Смитом мы, бывало, обсуждали книги. Он и вправду любил читать. И выглядел, как интеллигентный мужчина, имел знания в различных сферах жизни. Книг, прочитал он в свое время немало. Гораздо больше моего. То ли в силу своего возраста, то ли — непреодолимой тяги к познанию всего нового. Наши беседы, иногда, одаривал своим присутствием капитан Леви. Он заваривал пряный чай, молча слушал, наблюдая за каждым движением рук командира. Время от времени мужчины переглядывались, и, в те моменты, я ощущала между ними такую крепкую связь. Эта связь из тех, что не разрезать острейшим лезвием, не разбить ни одним молотом. Леви всегда с опаской поглядывал на меня. Так, словно не понимал, с чего это Эрвин проводит свободное время со мной. Хотя это постоянно было недолго, но я радовалась этим разговорам. Мне так не хватало живого общения о чем-либо, помимо титанов, документов и быта. Мне казалось, что Леви ждет от меня подвоха. Он постоянно оставался начеку. Такова обязанность капитана, видимо.       Я стояла на балконе, погружена в собственные мысли, но вдруг заметила, что нахожусь здесь не одна. Тут был еще кто-то посторонний. На улице буянил ветер. Он доносил к моим ноздрям аромат мяты, и я разглядела рядом стоящего капитана. Леви пил чай, держа кружку в привычной для него манере, за верхние края. Он не заметил меня. Или не хотел замечать, закинув голову вверх, смотрел на звезды.       — Доброй ночи, капитан Леви, — решилась заговорить я.       Он молчал. Я услышала лишь тяжелый вздох, замешкалась, но продолжила:       — Чудная прохладная ночь после дождя, не находите?       Капитан одарил меня взглядом, в котором спрашивалось, зачем я вообще соизволила обратиться к нему.       — Верно, — протянул он, отпив свой чай.       — Я люблю смотреть на звезды. Часто вспоминаю былые времена. Как думаете, может на тех звездах, кто-то также сейчас смотрит на нас? Думает, существуют ли люди, кроме них? Интересно, их тоже донимают титаны или еще какие-то беды. Хотя, я хочу верить, что у других все хорошо, что они не гибнут на вылазках от рук монстров. Возможно, они настолько развиты, что успели истребить всех титанов. В таком случае, — я улыбнулась, — пусть поделятся своими технологиями с нами.       Я болтала и болтала. Без умолку. Совсем не думая, раздражаю ли я капитана, мешаю ли ему размышлять. Может он вообще меня и не слышит и абстрагировался от моего полуночного бреда, игнорирует те слова, что вылетают из моего рта.       Но он слушал… Все это время капитан смотрел не на луну, а на меня. Выражая взглядом удивление: «Что я несу, зачем и почему?».       — Ты витаешь в облаках, — произнес он.       — А разве это так плохо, капитан?       — Не плохо. Скорее глупо. В нашем-то положении, — сухо. Кратко. Как всегда.       — Вы правы. Но ведь никому еще не повредило, просто помечтать, пофантазировать, забыться всего на несколько минут. Отойти от того ужаса, который происходит вокруг. А затем снова вернуться в реальность. В такую гнусную реальность.       Я замолчала, потому что осознала, насколько назойливой могу быть. Задавать неуместные вопросы или лезть не в своё дело. Я всеми силами пыталась избавиться от этой привычки. Как и от дурацкого плача из-за мелочей.       — Не знаю, — тихо прозвучало.       — Что? — я не расслышала.       — Не знаю, — повторил он, вновь глянув на небо, — есть ли там еще люди.       Я обрадовалась. Капитан слушал меня и даже не послал куда подальше. Решила больше не надоедать болтовней Леви и покинуть его компанию. Поднялась на ноги, потянулась:       — Спасибо, — промолвила на прощание, — спасибо, что ответили.       Мне захотелось выпить чаю перед сном. Плохо засыпаю последнее время. Все чаще терзают мою душу дурные переживания. И так тяжело с каждым днем их отгонять.       Заварив чай, который был в свободном доступе, как и пользование кухней, я присела за стол. На столе горела длинная свеча, что я зажгла прежде. Воск медленно стекал по желтоватой свече и капал на стол. Я вдохнула аромат чая и удивилась. Так странно. Финансирования мало, но чай отборный и всегда в наличии. И хватает его на всех служащих, что могут насладиться вкусом в любое время. Интересно.       — Что ты здесь делаешь? — со спины услышала голос, — я думал — ты пошла спать. Тебе тренировок мало? Добавим.       — О, капитан, я плохо засыпаю, вот и пью чай по ночам, балуюсь горячим напитком с мятой.       — Ясно, — он подозрительно обошел меня и глянул с высока.       — Вам тоже не спится?             — У нас пропадают продукты. Ты ничего об этом не знаешь? Никого не видела? — он не дал ответ. Видимо не хотел начинать разговор. За вопросами следуют другие вопросы. Он это понимал.       — Никак нет, кгм, — я занервничала. Ведь я знала, кто к этому причастен. А говорить об этом не могла. Не посмела.       — Видимо в разведке завелась крыса, — сказал Леви и ушел, не пожелав спокойной ночи.