Приходи на чай

      — Двигайся быстрее, — рявкнул сопровождающий меня полицейский и швырнул на пол посреди большого зала.       — Можно аккуратней, — я упала на колени, на которых, как мне кажется, уже и живого места не осталось.       — Молчать! — солдат привязал мои руки, закованные в наручниках, к длинной трубе позади меня.       Начался суд, решающий мою судьбу. Перед этим мероприятием меня разбудили с самого утра, дали два куска черствого хлеба и стакан воды. Затем позволили помыться в душе с едва теплой водой под пристальным присмотром полицейской. Я надела на себя свою грязную одежду и подумала еще, какой был смысл вообще мыться. Если все равно пришлось надеть грязное. Но меня не спрашивали. И не должны были. Верно. Я преступница. Когда меня так бесцеремонно бросили на пол, я сумела разглядеть сквозь появившееся блики в глазах, что нахожусь посреди огромного помещения. Люди стояли вокруг меня, словно в амфитеатре, молча, смотрели из-за деревянных ограждений, как на прокаженную. И зачем только сюда пожаловало столько людей? Большинство их них не были военными, а простыми гражданскими. Конечно, я знала, что народу, как всегда, подавай хлеба да зрелищ. Но что такого они собирались увидеть здесь? Как приговоренную насмерть девушку сочтут виновной? Люди стояли и глядели, перешептывались между собой. Среди них я увидела и майора Ханджи Зое, и капитана Леви по левую сторону. По правую же — стояла моя тетушка Элеонора со злостным выражением лица. Рядом с ней, уставившись в пол, перетаптывался с ноги на ногу Роб. Затем в помещение вошел седой мужчина в очках, присел по центру трибуны и снял свой пиджак. Это был Дариус Закклай. Что он тут делает? Я же не нахожусь под военным трибуналом. Неужели, верховный главнокомандующий занимается такими делами, как мое? Странно.       — Всем тишина. Суд идет, — стукнул ладонью по столу Закклай. — Элиза Нейл, дочь покойного графа Ричарда Нейла, вы обвиняетесь в убийстве своего отца, вышеупомянутого графа Нейла. Вы признаете свою вину?       — Я, — я запнулась, собрала всю волю в кулак и произнесла. — Да. Я признаю.       — Хорошо, кгм, — прокашлялся главнокомандующий, — Знали вы, Элиза Нейл, что отцеубийство в королевстве карается смертной казнью?       — Не знала, — тихо ответила я. — Могла догадываться.       — Но, — крикнул один из гражданских, — незнание законов не освобождает от ответственности!       — Тихо, — перебил его Закклай. — Хотя тут вы правы.       — Эта девка убила графа! — стали кричать люди со всех сторон. — Она захотела присвоить себе наследство побыстрее!       — Да она вообще больная на голову! — продолжал вопить народ. — Сбежала с замка и вступила в Разведкорпус! Пряталась там!       — Тихо! — Дариус Закклай оставался беспристрастным. — Элиза Нейл, правду говорят эти люди?       — Правду, — печально промолвила я. — Но у меня были на это причины.       — Да какие могут быть причины у графини? — люди не утихали. — Разве что время обдумать план на убийство!       — Или же девка думала сначала ограбить графа!       — Да! Точно! Но все пошло не по плану и она решила замести следы!       — Она даже на похороны графа не явилась!       — Перестаньте! — вскрикнула я. — Вы ничего не знаете! Я вступила в Разведкорпус, потому что отец хотел выдать меня замуж против своей воли! За брата!       — Ха-ха-ха! — услышала я надменный тон тетушки Элеоноры. — Вы только послушайте! Еще скажи, что под братом ты имеешь в виду моего любимого сына Роберта.       — Так и есть, тетушка! — слезы стали выступать на глаза. — Подойдите и взгляните на меня! Скажите, что я вру! Давайте.       — Врешь! Ты всю жизнь врала, — тетушка не умолкала. — Как и твоя проклятая мать. Вивиан одурачила моего родного брата, приворожила его к себе. Он вытащил ее из грязи. И ее дружков!       — Но, — тут я сдалась и зарыдала. — Роб, прошу, скажи им. Ты ведь был на моей стороне.       — Только поглядите, — язвила тетушка. — Не впутывай моего мальчика.       — Роб, умоляю… — я развернула голову в его сторону, и мы встретились взглядами.       — Если я не ошибаюсь, ваш мальчик давно не ребенок, — уловила я знакомый строгий голос Леви. — Роберт Нейл женат, полностью заправляет вашими немалыми владениями. Он что, отсталый и не может слова сказать?       — Да как вы смеете! — тетушка Элеонора аж подпрыгнула на месте.       — Мало того, что у него не хватило духу ответить проклятому гаду Ричарду Нейлу по-мужски. Или самому сбежать и вступить в легион разведки. Он переложил эту ответственность на плечи младшей сестры. И носил втихаря подачки детективам за бездействие.       — Откуда вам это знать, капитан? — крикнул кто-то в толпе.       — Роберт, имей хоть бы смелость признаться. То, что у тебя яиц нет — мы уже поняли, —Леви не выбирал выражений. — Или ты такой же подонок, как и все в вашей семейке?       — Капитан Леви, — Дариус Закклай снова стукнул по столу ладонью. — Я вас услышал. У меня имеется вопрос к Роберту Нейлу. Что вы можете нам поведать?       — Я.я…я, — брат заикался.       — Роберт, не надо, — тетушка перебила его.       — Нет, мама, я скажу, — внезапно голос Роба стал уверенным. — Все что говорит моя кузина Лизи, вернее Элиза, правда. И то, что говорит капитан Леви. Я и вправду не имел такой силы воли, как у Лизи, чтоб убежать из семейного поместья, полного слуг, в тот ужас, куда отправил сестру. Это я приносил деньги детективам, чтоб те даже не думали искать Элизу. И я, со всем уважением к матери, заявляю, что мой дядя не был таким белым и пушистым, как о нем говорят.       — Что вы имеете в виду? — спросил главнокомандующий.       — Моя сестра помогала малоимущим людям из подземного города. Дядя Ричард постоянно наказывал ее за это. И физически, и морально. Но ее это не останавливало. Ни боль, ни ругань, ни мучения. Ничего. Я признаю то, что Элиза сильнее меня духом. Многих из нас.       — Кто может это подтвердить? — Закклай вопросительно осмотрел зал.       — Я, — кто-то сбоку вышел из толпы людей. — Я — доктор Ленс. Проживаю с семьей в подземном городе. Элиза Нейл и ее покойная мать Вивиан помогли нам выжить. Они не жалели ни себя, ни денег, ни времени. Можете спуститься туда, где я проживаю, и спросить у людей из улицы, на которой находится дом моей семьи. Они подтвердят.       — Надеюсь, все осознают, что лжесвидетельство в суде наказуемо, — Дариус Закклай взял в руки бумаги. — У меня имеются некоторые сведенья о делах графа Ричарда Нейла на черном рынке. Он торговал незаконными ядами?       — Да, — мои глаза загорелись надеждой. — Это правда.       — Проводил опыты на живых людях? — продолжал главнокомандующий.       — Да, — я опять стала переживать. Ведь в опытах мне приходилось тоже принимать участие.       — Вы об этом знали, Элиза?       — Да… Но, послушайте, — голос дрожал. — Я была ребенком. Да, я виновна в том, что не рассказала о преступлении.       — Вы были не соучастницей. Все нормально. Вас использовал взрослый человек. Вся вина остается на нем. Признания, которые я получил, — Дариус Закклай задумался. — Останутся анонимными.       — А если это не правда? — загудел народ вокруг.       — Точно! Как мы можем знать, что это не подстава?!       — Да! Как?!       — Вы смеете поддавать мои слова сомнению? Слова верховного главнокомандующего Дариуса Закклая? — в толпе застыло молчание. — То-то же.       — И чем все выше перечисленное поможет ей, убийце своего отца? — тетушка Элеонора, видимо, была настроена решительно. — Элизу ничего не сможет оправдать.       — Сможет, — встрял капитан Леви. — В случае если убийство было…       — Было самозащитой, — подытожил Закклай. — А оно было таковым?       — Было, — я растерялась. Я не хотела подрывать репутацию Леви своими словами. Не хотела говорить всей правды. — Отец пытался убить меня.       — Ложь! Мой брат никогда бы в жизни….       — Помолчите, Элеонора, — перебил главнокомандующий. — Говорите самозащита. Есть свидетели?       Я молчала. Оглядывалась по сторонам, но видела в лицах людей лишь осуждение. Они будто не слышали ни меня, ни Леви, ни Роба, ни Закклая.       — Есть, я, — заговорил капитан. — Но дело не в этом. Если сейчас эту девушку приговорят к казни за самозащиту. Кто из вас, падальщиков, пришедших насладиться представлением, может быть уверенным, что его обойдет такая же участь?       Вдруг дверь зала суда с размаху открылась, и в нее вбежал Леон. С растрепанными волосами, он тяжело дышал, держал в руках свиток с красной печатью.       — Как ты смеешь? — стража сразу же задержала конюха.       — Простите, дайте сказать, — Леон отдышался. — У меня послание от королевы Хистории верховному главнокомандующему Дариусу Закклаю.       — Отпустите его, — приказал Закклай. — Что у тебя?       — Возьмите, — Леон подошел к трибуне и поклонился. — Едва успел.       Главнокомандующий протер очки белым платком. Затем надел их на нос и принялся распечатывать свиток. Несколько минут он пристально всматривался в текст, прищурив глаза. Затем прокашлялся в кулак и принялся говорить.       — У меня в руках письмо от нашей с вами королевы Хистории Райс, — он помолчал. — Здесь сказано, что Элиза Нейл зарекомендовала себя на службе в Разведкорпусе, как добросовестный солдат. Хотя королева и служила вместе с подсудимой. Ее светлость и знать не знала о принадлежности Элизы к роду Нейл. Изучив биографию Элизы Нейл, Хистория полагает, что она сможет пригодиться при жизни. Учитывая знания, которые Элизе Нейл смог передать ее отец, а также наследство. Королева приказывает оправдать Элизу Нейл в том случае, если осужденная согласиться использовать замок своей семьи в целях общественности. А именно — сделать там детский дом для сирот и временное пристанище для бедных семей из подземного города. А так же поручено направить исследователей в лабораторию графа Нейла. Элиза, дело за вами. Вы согласны?       — Да! — обрадовалась я. — Конечно согласна. В нашем особняке много места. Я могу сама, если мне позволят, заняться обустройством дома. А также, обязываюсь, передать все законченные и незаконченные исследования отца в лабораторию королевства.       — Славно, — Дариус обратился к залу. — Возражения имеются? Решено. Элизу Нейл оправдать. Титул графини вернуть. Доставить в замок к королеве.       — Спасибо, — с облегчением вздохнула я.       — Все свободны. Заседание окончено.       Люди стали расходиться. Выглядели они разочарованными. Наверное от того, что им не удаться лицезреть, как меня подвесят на виселице. Ко мне подошел солдат, нехотя снял наручники и провел к выходу. Я вышла на улицу и вдохнула аромат свободы. Неужели все кончено? Больше меня не будут преследовать, избивать, презирать. Меня оправдали. Я пообещала самой себе, что мое помилование не станет напрасным. Я использую его, как шанс переосмыслить свои действия, сделанные ранее. И не заставлю никого пожалеть об этом.       — Леон! — увидела я конюха, стоявшего возле дерева. — Спасибо! — я подбежала к нему и крепко обняла парня. — Спасибо больше тебе!       — Тихо! Тихо! — он обнимал меня в ответ. — Не нужно благодарности, Элиза.       — Как же не нужно, — улыбалась я. — Это ведь ты помог мне. Съездил к Хистории… Как ты только додумался до этого?       — Ну это, — конюх почесал голову. — Не совсем моя заслуга. Это капитан Леви раскинул мозгами и отправил меня к королеве.       — Что? — я замерла. — Леви?       — Элиза, — к нам подошел доктор Ленс. — Здравствуй. Я так рад, что все обошлось.       — Доктор Ленс, — я посмотрела на мужчину. — И я рада. Я вас отблагодарю. Обязательно. Когда вернусь от Хистории, сразу же отправлю людей за вами с женой и детьми. Вы теперь будете жить наверху. В замке, который остается мне. Вы сможете работать доктором, если, конечно, не против.       — Элиза, — он улыбнулся и сделал маленький кивок головой. — Ты почти добилась своего. Не спеши, реши все свои дела. Мы подождем.       — Передавайте привет Ники, Майку и Люку. Я…       — Думаю, тебе нужно поблагодарить еще одного человека, — доктор Ленс указал рукой на капитана, стоявшего недалеко от нас. — Мы с Леоном пойдем.       — Да, — Леон похлопал меня по плечу. — Буду ждать тебя дома.       — Хорошо… — я осталась стоять у дерева и смотреть на Леви. Он медленно подошел ко мне ближе. — Леви…       — Вот и все, — тихо произнес капитан. — А ты переживала. Уже хоронила себя.       — Я…я… — с опаской начала я. — Спасибо тебе. Если бы не ты… Я бы уже…       — Я сделал все по справедливости. Терпеть не могу бессмысленные и ненужные смерти, — пояснил капитан. — Что, кстати, с твоим лицом?       — А что с ним? — я стала щупать ладонями щеки, затем виски, один из которых был опухшим. Я скривилась. — А это… Ударилась.       — Сама ударилась? Или кто-то помог? — капитан посмотрел на меня.       — Знаешь, — я прикусила губу. — И то, и другое. Не бери в голову. Уже не болит.       — Ясно, — сухо сказал Леви. — И ты, я так понимаю, будешь прикрывать подонка, приложившего тебя?       — Правильно понимаешь, — я заглянула в глаза капитану.       — Я не удивлен. Ничего. Не сложно догадаться, кто это был.       — Я так благодарна тебе, ты бы знал. Правда. Не знаю, почему ты делаешь столько добра для меня, но я обязательно отплачу тебе. Обещаю. Только не надо, Леви, заступаться за меня. Пусть эти синяки останутся на совести того солдата. Ни к чему лишние конфликты. Все ведь хорошо закончилось. Ведь так?       — Сам решу, — капитан резко развернулся в пол-оборота. — Вон идет. Братец твой ненаглядный.       — Я пойду к нему. Хочу поговорить с ним, — схватила Леви за рукав. — Ты подождешь?       — Нет, я уже уезжаю в штаб, — капитан приподнял бровь. — Уверена, что он стоит разговора?       — Да. Уверенна, — я улыбнулась. — Спасибо тебе еще раз. Надеюсь, еще увидимся.       Последние слова я произнесла неуверенно, закрыв глаза, затаив дыхание. Леви ничего не ответил. Меня это немного расстроило, но я не имела права настаивать на нашей с капитаном следующей встречи. Я развернулась и стала идти навстречу брату.       — У нас получается 4:1? — услышала себе вслед.       — Получается так, — засмеялась я и вздохнула с чувством теплоты на душе.