Один плюс один

*** *** *** Прошло больше двух недель. Джим больше не пытался приставать к Споку. При встречах они неизменно вежливо здоровались друг с другом. Даже порой обменивались парой ничего не значащих фраз. И только. Вулканец словно перестал для него существовать. И, кроме того, довольно скоро он нашел себе нового приятеля. Верней, приятельницу. Люка Полянская – стажер – кадет Академии Звёздного Флота проходила на «Конституции» практику. Она оказалась веселой девчонкой и нисколько не кичилась тем, что старше Джима на целых семь лет. А какие замечательные истории она рассказывала об Академии. Как, оказывается, весело там было учиться. Нет, конечно, и трудно, но больше весело. Какие только проделки не совершали кадеты, каких только забавных случаев с ними не случалось. Люка рассказала Джиму, как однажды во время самых первых практических занятий в пределах Солнечной системы на их корабле отключилась искусственная гравитация. И все, кто находился на звездолёте, взмыли к потолку, и все незакрепленные предметы тоже. - Ты представляешь, Джим, - смеясь, говорила девушка. - А в это время первый помощник мылся в душе. И ни в каком-то там акустическом, а в настоящем душе с настоящей водой. И тут отключается гравитация. Коммандер Карен взмывает к потолку, и вместе с ним огромная капля воды. Он уж там барахтался, барахтался, чтоб перекрыть воду. А когда ему это удалось, он кое-как выбрался из душа и в одном полотенце поплыл на мостик. И водяной шар этот следом за ним. Все, кто по пути им встречался, пытались увильнуть в сторону. Только это мало кому удавалось. И скоро половина кадетов и офицеров корабля была мокрыми, как мышонки, а Карен всё пробивался к мостику. А потом, когда почти достиг цели, инженеры восстановили гравитацию, и Карен вместе со своим водяным шаром шлёпнулись на пол. Брызги были до потолка. Вот это был номер, я тебе скажу. Джим весело рассмеялся, представив себе картину, но тут же посерьёзнел и покачал головой: - Люка, он же мог разбиться. - Да нет! При его габаритах и жировой прослойке он, наверное, мог без последствий упасть со второго этажа. Вот тут уж Джим расхохотался по-настоящему. Он смеялся и смеялся и не мог остановиться. …А потом увидел Спока, и смех застрял в горле. - Слушай, что у вас произошло? Когда мы вас подняли с планеты, вы были не разлей вода. А теперь?.. Поссорились, что ли? – Люка участливо взглянула на мальчика. Тот отвернулся и пробормотал что-то невразумительное, махнул рукой и беспечно выговорил: - Да ну его. Пойдём лучше на станцию сенсоров дальнего действия. Ты мне сама обещала показать, как они работают. - Джим… - Люка с сомнением посмотрела на него. - Я ничего не буду трогать. Только посмотрю, и всё. Интересно же. - Ладно, - вздохнула девушка. - Только Спока тоже позовём. Хорошо? - Как хочешь, - Джим равнодушно дёрнул плечом. Ему нет никакого дела до вулканца. Ну, вот ни капельки. Пока они ехали в турболифте, Люка осторожно рассматривала мальчиков. Что всё-таки между ними произошло? Даже в маленькой кабине лифта постарались встать как можно дальше друг от друга, ни один не смотрит на другого. Джим ковырял носком ботинка пол и кусал губы. На лице Спока застыла неподвижная маска. Девушка с сожалением вздохнула. Вот ведь упрямцы. И не расскажут, из-за чего поссорились. Её совсем не тяготили обязанности, которые на нее возложил капитан Альдерберг – присматривать за мальчишками. Они оба были славные. Джим, правда, излишне шумный и непоседливый. Впрочем, как все мальчишки. Зато с ним так интересно говорить. Он всегда с любопытством слушает её байки о житье-бытье в Академии и сам рассказывает о своих похождениях в школе и дома. Спок тоже очень занятный мальчик. Но совсем другой. От него никогда не услышишь заливистого смеха или весёлого рассказа. Он никогда не выкинет чего-нибудь такого, от чего не знаешь, смеяться или плакать, хвалить его или ругать, в отличие от Джима. Зато своими парадоксальными выкладками маленький вулканец порой ставил в тупик не только ее, молодую девушку, но даже капитана или офицера по науке Масаду. Мистер Рюта Масада, поражённый интеллектом и знаниями Спока, очень часто приглашал его к себе, и они могли часами беседовать на разные темы. Честно говоря, Люка была даже рада, что Масада занимает Спока. Тот, по крайней мере, не ходил по кораблю один и не скучал. А ей вполне хватало общения с Джимом. Пару дней назад она отвлеклась на несколько минут, и Джим успел куда-то улизнуть. Люка битый час бегала по всему кораблю. Ей не хотелось пользоваться интеркомом, чтоб ненароком не навлечь грозу ни на мальчика, ни на себя. Но когда она разыскала его в машинном отделении около варп-реактора, то готова была разорвать несносного мальчишку. Джим поднял на неё невинные глаза, хлопнул ресницами и сказал, что больше такого не повторится. Просто ему стало очень интересно посмотреть на устройство двигателей поближе. - Ты понимаешь, что это закрытая зона?! – кипятилась Люка. - Я спросил разрешения, - он опустил голову, но бросал на нее из-под волос настороженные взгляды. - Правда, Люка… Извини. Я обещал папе, что буду вести себя хорошо. И тебе обещаю, что больше не сунусь в инженерный. - Идём, горе моё, - девушка легонько подтолкнула его в спину. Нет, на него положительно невозможно сердиться. И конечно, она ни о чём не сказал ни капитану, ни Джорджу Кирку. Не хватало ещё, чтоб мальчишку наказали. Он такой славный. Девушка улыбнулась и снова взглянула на ребят. Вот ведь. Как два супостата. И что с ними делать? Лифт мягко качнулся и замер. Седьмая палуба. - Идём, - она кивнула и первой шагнула за порог. - Здравствуйте, - Джим как самый воспитанный на свете ребёнок, громко поздоровался, как только они переступили порог лаборатории. Спок молча склонил голову. - Привет, Андрис, - кивнула Люка, потом обернулась к мальчикам и сказала. - лейтенант Лицитис. А это Джим Кирк и Спок. Ты проведёшь мальчикам небольшую экскурсию? Техник Андрис Лицитис кивнул и широко улыбнулся: - Здравствуете–здравствуйте. Что, решили посмотреть окрестности? - Ага, - выдохнул Джим. Он как завороженный уставился на большой обзорный экран. Не такой большой, как на мостике, куда капитан один раз разрешил им подняться, но не менее впечатляющий от этого. И звезды на нем не были похожи на размазанные в пространстве разноцветные полоски, в отличие от обзорной палубы. Здесь было всё по-настоящему. И мониторы, и черная гладкая консоль с разноцветными индикаторами, и голубоватый отсвет сенсоров. - Можно посмотреть? Андрис поднялся с кресла и уступил его мальчику. Джим приник к сенсорам и несколько минут как зачарованный вглядывался в бесконечную даль Вселенной. Если внимательно присмотреться, можно было различить не только туманности, далёкие галактики и звезды, но даже планетные системы. - Класс! Это невероятно. Спок! Смотри. Это просто невероятно! – он обернулся и радостно улыбнулся, а в глазах светилось настоящее счастье. Спок молча приблизился и приник к сенсорам. Они почти касались друг друга головами, голубой отсвет играл на возбуждённых лицах. Джим раскраснелся. У Спока щёки позеленели и глаза заискрились радостью. - Поразительно, - выдохнул маленький вулканец. - Я же говорил! Они встретились глазами и впервые за долгое время не отвели взгляд. Джим несмело улыбнулся. У Спока бровь сама собой поползла вверх. Люка тихонько передохнула. Неужели лёд между мальчишками начал подтаивать? - Мы идём к системе Альба Сигма. На четвертой планете находится земная колония, - неожиданно сказал Спок. Они шагали по коридору и разговаривали. Люка сказала, что задержится в лаборатории, и мальчики заверили её, что сами отыщут дорогу на жилую палубу. - А ты откуда знаешь? – Джим даже на месте подскочил. Как это так, Спок знал что-то, чего ему, Джиму, знать не следовало. Нет, конечно, он выпытал давным-давно и у папы, и у Люки, куда направляется звездолёт и с какой целью. На Альба Сигме Четыре произошли какие-то неприятности. То ли восстание, то ли волнения. Подпространственная связь была прервана, и «Конституции» предстояло выяснить, что там произошло, и разрешить ситуацию. - Я спросил у господина Масады, а сейчас получил подтверждение его слов, проанализировав показания сенсоров, - ответил Спок. - Ты можешь читать показания сканеров звездолёта? – Джим недоверчиво покачал головой. - Да. В этом нет ничего сложного. Я изучал основы астронавигации в школе и, так как эта наука меня заинтересовала, читал дополнительную литературу. - И далеко мы еще? - По приблизительным подсчётам, «Конституция» выйдет на орбиту Альба Сигмы Четыре через шесть и семь десятых стандартных суток. - По приблизительным подсчётом, - фыркнул Джим. - Да ты шутник, Спок. Вулканец удивлённо взглянул на товарища: - Я не думал шутить. Более точные данные я не могу тебе предоставить, так как сенсоры «Конституции» настроены на широкий радиус действия. Джим с любопытством посмотрел на вулканца, как будто видел его впервые. - А, ладно, Спок. Забудь, - он махнул рукой и улыбнулся. Джим чувствовал себя так легко и свободно, как будто непомерная тяжесть свалилась с плеч. Как будто он разорвал путы кошмара и проснулся. Он вновь бросил взгляд на Спока. Тот молча шагал рядом, но теперь Джим не чувствовал этой невидимой ледяной стенки, которая разделяла их последние две недели. И радовался этому. Радовался и… одновременно досадовал на Спока. Вот так вот значит. Без всякого объяснения причин. Как будто ничего и не было. Как будто он не мучил непонятным молчанием и отстраненностью. Словно этих двух недель просто не было. Идёт рядом как ни в чём не бывало, разглагольствует о сенсорах дальнего действия, об астрофизике. А хотя бы объяснить, что с ним было? Нет. Зачем? Ну, так я сейчас вот развернусь и уйду. Пусть теперь он помучается. Пусть. - Джим, - Спок внезапно остановился и внимательно посмотрел на него. - Что? – почему-то голос сорвался, и перехватило горло. - Ты обижаешься на меня и ждёшь объяснений. - И как это ты догадался? – мальчик впился взглядом в вулканца, но тот не опустил взгляд. - Я почувствовал это. - Да? У вулканцев же нет чувств, - Джим на миг замер, что сделать: развернуться и убежать, или всё-таки… Но додумать не успел, потому что Спок внезапно сказал: - Я хочу объяснить. Вулканцы – сдержанная раса. Я уже говорил тебе. Мы контролируем свои эмоции. Управляем ими. А я… я думал, что мой контроль ослабел. Что человеческая половина возобладала во мне над вулканской. Это недопустимо. - Почему же? – Джим хотел спросить, почему недопустимо, чтоб человеческая половина Спока взяла над ним верх, но вулканец ответил по-другому. - Потому что я – вулканец. Я стыдился своих дружеских чувств к тебе. И считал их неприемлемыми для вулканца. Но теперь я так не думаю. Я справлюсь со своими эмоциями. Джим сузил глаза. - Но также я хочу, чтоб ты знал. То, что ты увидел в моём разуме во время мелдинга – истина. Слияние разумов стирает любые тайны. Только правда. То, что видел, есть. И нет ничего иного. - Я понял, - прошептал Джим. Ему отчего-то стало неловко. Он не привык говорить серьёзно о таких серьёзных вещах, о каких-либо чувствах. Но, с другой стороны, ему и не с кем было о них говорить. У него было много приятелей и ни одного настоящего друга. Даже Сэм, который и раньше и теперь считал его малышом. А Спок – другое дело. Там, на планете, они были равны и друг без друга ничего бы не добились. Просто не выжили бы. Джим тряхнул головой, прогоняя мрачные мысли и неловкость. - Слушай, Спок. Пошли к нам в каюту. У папы на терминале есть новая симуляция для Академии. Это Люка мне дала. Можно сыграть. Догоняй, - и первым бросился по коридору. Спок только плечами слегка пожал и кинулся следом. Уж кого-кого, а человеческого-то мальчика он догонит. А Джим бежал всё быстрей и быстрей, как будто выигрыш в этом маленьком соревновании значил для него гораздо больше, чем просто первому добраться до каюты. Спок нагнал у самых дверей, и внутрь они ввалились вдвоём. *** *** *** - Папа?.. – Джим, сонно моргая, поднял голову. - Спи–спи, - Джордж Кирк поправил у сына одеяло и принялся расстегивать куртку. - А почему ты так долго? И почему мы внезапно остановились? Что-то случилось? - Нештатная ситуация в инженерном, - коротко ответил отец. - Спи, уже поздно. Но у Джима сон как рукой сняло. Он приподнялся с кровати и с тревогой посмотрел на отца: - Я сегодня рухнул с кресла, когда «Конституция» остановилась, а потом свет везде вырубился. На нас напали? Звучала красная тревога, но я не слышал выстрелов. Или мы стреляли? Папа?! Джордж бросил на сына косой взгляд. Джим вытянулся в струнку, лицо затвердело, брови сведены на переносице, взгляд острый и кажется, совсем не детский. Джордж наклонился и потрепал его по голове. - Успокойся, малыш. Никто на нас не напал, никто не стрелял. Ни мы, ни по нам. Просто небольшая авария. Но мы справились. Видишь, всё уже в порядке. Свет горит, корабль движется, и никаких проблем больше нет. Мальчик облегченно выдохнул и улыбнулся: - Знаешь, папа, а я сегодня выиграл у Спока. Представляешь! - Вот как? – Джордж обернулся к сыну и невольно сам заулыбался. Давненько он не видел его таким счастливым. Джим просто светился от радости. - Я смотрю, вы помирились. - Ну, мы и не ссорились, вообще-то. Отец хмыкнул. - Да, не ссорились, - с вызовом повторил мальчик и тут же переменил тему. - Папа, а когда мы прилетим на Альба Сигму Четыре, можно будет спуститься на планету? - Джим, я не знаю. Это будет решать капитан. Мальчишка скорчил недовольную мину и бухнулся головой в подушку. - Па, а как ты думаешь, капитан Альдербег разрешит нам спуститься? – спросил он, когда отец появился из душа, на ходу натягивая чистую рубашку. Джордж пожал плечами и вместо ответа строго сказал: - Спи, уже третий час. - Пап?.. - Я кому сказал, спать немедленно. Мальчик нырнул под одеяло и обиженно засопел. Джордж повозился на своей койке и вздохнул. Он сегодня страшно устал. В машинном отделении произошла авария, обесточившая половину звездолёта, и вся инженерная служба до середины ночи пыталась восстановить энергоснабжение. Самое паршивое состояло в том, что не сработали аварийные генераторы, и если бы не талант и удивительная интуиция главного инженера Ташрэна, один бог знает, что бы могло произойти. Всё-таки капитану невероятно повезло, что он сумел переманить к себе этого андорианца. Джордж всё прокручивал в голове события прошедшего дня и никак не мог заснуть. Он внутренне содрогнулся, вспомнив, как заскрежетал корабль, мгновенно выпав из искривленного пространства в обычный космос. Инженеры в течение шестнадцати с половиной часов ликвидировали аварию и безуспешно пытались обнаружить причину неисправности. Того, что случилось, просто не могло произойти. «Конституция», внезапно задрожав, выпала из варпа, и только поднятые на максимум щиты удержали структурную целостность. Ташрэн словно знал, что что-то случится, когда накануне потребовал провести полную диагностику дефлекторов, а сегодня убедил капитана проверить их мощность. Перед самой аварией. Сейчас звездолёт двигался к цели на варп-2. Ремонтная бригада находилась в полной готовности. Капитан Альдерберг, кажется, прописался на мостике и, судя по всему, не собирался покидать пост, пока не будет полностью уверен, что всё в порядке. А главный инженер Ташрэн и так дневал и ночевал около своих любимцев – варп-двигателей. А сейчас, Джордж в этом нисколько не сомневался, он как хорошая гончая бегает вокруг варп-ядра и суёт свои антенны во все щёлки. Джордж покачал головой и беспокойно заворочался. Что-то тут было такое, чего коммандер никак не мог уловить. Словно он вот-вот ухватит кончик и потянет за ним весь клубок. Но нить эта всё время рвалась в руках. «Герман Баер» - ни с того ни с сего пришло ему на ум. И хотя программа верификации подтвердила, что навигатор был не причастен к похищению мальчишек, и сегодняшняя авария никоим образом не связана с Салешем, которого и на свете то уже не было, но подозрение, раз зародившись, уже не оставляло Джорджа. Он поднялся с кровати и, стараясь не разбудить сына, вышел в коридор. Он решил пойти в столовую и сделать себе очень крепкий кофе. Хотя… Сколько он не служил на звездолётах, по-настоящему вкусный кофе нигде не пивал. И «Конституция» не была исключением. Но кофеин всё же лучше, чем ничего. По крайней мере, может быть, мозги прояснятся. - Здравствуйте, мистер Кирк, - услышал он, едва переступив порог. - Мистер Ташрэн. Я вижу, вам тоже не спится. Андорианец коротко кивнул и сделал приглашающий жест. Джордж шагнул к столику, сжимая в руках горячую чашку. - И что вы об этом думаете, мистер Кирк? – без предисловия начал Ташрэн. - Вы имеете в виду аварию? - Конечно, аварию, - андорианец качнул антеннами и стал чуть синее, чем обычно. Кирк стиснул подбородок и медленно выговорил: - Я думаю, мистер Ташрэн, что авария эта была тщательно спланирована, а корабль избежал гибели только благодаря быстрой реакции и профессионализму инженерного состава, и вашему, не в последнюю очередь. Инженер кивнул: - Я пришёл к тому же выводу. И считаю, что мы обязаны сообщить о своих подозрениях капитану. Кто-то пытался совершить на корабле диверсию. И этот кто-то до сих пор находится на звездолёте. Но мне не ясны причины и мотивы подобного поступка, - он бросил на Кирка пронзительный взгляд. Коммандер перехватил этот взгляд и кивнул: - Я согласен с вами. Остаётся только выяснить, кто стоит за всем этим и чем помешала ему «Конституция». Вызвано ли нападение содержанием нашей миссии, либо здесь другие причины. Офицеры одновременно поднялись из-за стола. Выходя из столовой, ни тот, ни другой не заметили маленькой тени, метнувшейся к противоположной стене. Сейчас коридоры корабля были погружены в полумрак. Чтоб люди хоть каким-то образом чувствовали смену дня и ночи, в ночные часы по корабельному времени освещение помещений звездолёта уменьшалось. Джим притаился за каким-то выступом и постарался вжаться в переборку. Сердце бешено колотилось где-то у горла. Он и сам не знал, зачем крался за отцом. Захотелось приключений? Нет. Скорей всего, ему тоже не давала покоя эта странная авария. А папа ничего не рассказал. И в машинное отделение мальчишку никто больше не пускал. Тем более, сейчас, когда на звездолёте сохранялась полная боеготовность и повышенные меры безопасности. Джим рассудил, что раз ему никто ничего не говорит, он сам всё разузнает. Вот и разузнал на свою голову! Мальчик тем же самым движением, что и отец, затеребил подбородок. - Вот так дела, - едва слышно прошептал он. - Значит диверсия… А в следующую секунду, приняв решение, он уже мчался по коридору в противоположную сторону от той, куда отправились отец и инженер Ташрэн. Он на мгновение замер перед дверями каюты, но тут же взял себя в руки. Сделал шаг, и створки сами собой разъехались в стороны. Джим хмыкнул. Спок, как все вулканцы, никогда не запирал дверей. - Интересно, у них вот так в любой дом можно зайти? – пробормотал мальчик. Он шагнул внутрь и огляделся. Каюта, в которой поселился маленький вулканец, была в два раза меньше той, где жили они с отцом. Единственная комната, кровать, компьютерный терминал на столе, встроенный шкаф и дверь акустического душа в углу. Вот и всё. Да ещё здесь было на несколько градусов теплей, чем на всём корабле. Спок сразу сказал, что он не привык к таким низким температурам, и настроил микроклимат каюты так, как ему было комфортней. Когда глаза привыкли к темноте, Джим разглядел своего товарища. Спок свернулся калачиком на койке, как будто, несмотря на жару, замёрз. Но спал он, к удивлению Джима, поверх одеяла. Мальчик довольно сильно тряхнул его за плечо и позвал: - Спок. Спок, проснись! Маленький вулканец распахнул глаза и рывком сел на кровати. Он уставился на Джима немигающими глазами и, наверное, целую минуту молча на него пялился. - Эй, Спок. Ты чего?.. - Зачем ты меня разбудил? Сейчас 0315 часов, - довольно резко спросил вулканец. Но Джим не обратил внимания на мрачный тон и каменное лицо. - Слушай, я тут узнал кое-что… - он в двух словах пересказал разговор своего отца и Ташрэна. Спок слушал не перебивая - Ну… И что ты думаешь? – не дождавшись никакой реакции, нетерпеливо выговорил Джим. Он присел было на краешек кровати, но через несколько секунд вскочил и теперь мерил шагами каюту. - Я думаю, предположение твоего отца логично. Но мне трудно судить о логике данного поступка. На Вулкане нет преступлений. Совершать преступления – нелогично. - А я думал, ты мне поможешь, - разочарованно протянул Джим. - Помогу в чём? - Как в чём? Разобраться в этом деле, конечно! Спок помолчал несколько секунд, потом подошел к мальчику и очень серьёзно посмотрел на него. - Джим, мне кажется, правильным будет сообщить обо всём капитану Альдербергу и мистеру Карту – начальнику службы безопасности. - Капитан и так обо всё уже знает. Мой папа сам ему расскажет. Я говорю о другом. Мы с тобой можем сами что-нибудь разузнать. Подумай, Спок, нас ведь никто не будет подозревать. На нас вообще почти не обращают здесь внимания. А мы зато можем следить за всеми. И если кто-то снова попробует что-нибудь сделать, мы с тобой это заметим. И поймаем преступника. Ну же, Спок! – Джим схватил вулканца за руки, но, опомнившись, тут же разжал пальцы. Он умоляюще посмотрел на Спока. Мальчики секунду смотрели друг другу в глаза. - Я согласен, - наконец выговорил Спок. - Класс! Мы их точно вычислим! - И всё-таки, я думаю, мы должны посвятить в свои планы капитана или твоего отца, - с сомнением в голосе произнес Спок. - Ещё чего! Да они тогда просто-напросто запрут нас в каюте и будут даже на обед под конвоем водить. Ты этого хочешь? - Нет. - Ну, вот и договорились, - Джим взглянул на часы и переменился в лице. - Ой, я побежал, а то папа вернётся и увидит, что меня нет. Спокойной ночи. - Спокойной ночи, - ответил Спок уже закрывшимся дверям. Вулканец вздохнул и растянулся на постели. Всё-таки Джим Кирк – непостижимое создание. Но это интересная загадка, и в процессе её решения можно столкнуться с совершенно новой, незнакомой стороной жизни. Спок удовлетворённо качнул головой и закрыл глаза, погружаясь в медитацию. Нужно привести в порядок мысли. С утра ему понадобится ясная голова. Джим на цыпочках проник в каюту и настороженно огляделся. Кровать отца была пуста. Он с облегчением выдохнул, скинул рубашку и бухнулся в постель. Повозился, закутался с головой и в следующую секунду уже спал.