***
Свернувшись калачиком на диване, Я зарываюсь пальцами в твои волосы. Мои руки давно заснули, Но я не против.***
В те дни, когда они сидели в объятиях друг друга на диване, не произнося ни слова, словно целые, несвязанные друг с другом, миры, они чувствовали неловкость, но при этом лёгкость того, что ни один из них не испытывал раньше. Ни Джон, ни Шерлок не говорят об этом инциденте, но в их совместной жизни в доме 221Б появилась новая динамика, принимающая форму неуверенных улыбок через всю гостиную. Они обнаруживают, что их руки сталкиваются чаще, чем это можно объяснить случайными или непреднамеренными движениями. Однажды вечером, когда Джон садится на диван, чтобы посмотреть дерьмовую передачу, Шерлок падает на подушку рядом с ним. Вытянув свои длинные ноги, он устраивается на груди Джона, положив голову ему прямо под подбородок. Это стало для них новой рутиной, которую они оба молча ждут с беззвучным, неявным согласием. Это хорошо и мирно, и приветствуется обоими. Ноги Джона по обе стороны от талии Шерлока, а детектив уютно устроился между ними, и когда Джон зарывается пальцами в чёрные кудри, это ещё лучше. Поэтому он делает это часто, держа свои руки там ещё долго после того, как засыпает в неудобной позе. Когда Шерлок фыркает и ворчит на бессмысленный диалог по телевизору, Джон чувствует этот гул в своей груди и улыбается там, где Шерлок не может его видеть, продолжая расчёсывать пальцами мягкие спутанные волосы. Несмотря на то, что они никогда не озвучивали сложности, стоящие за этой новой рутиной, они оба стараются сохранить её как постоянную, иногда просто падая друг на друга таким же образом после дел и работы: после возвращения Джона из Теско; когда Шерлок возвращается домой после дня, проведённого в морге. В самых ранних случаях телевизор всегда включён; позже это вероятность 50/50. В те моменты, когда наступает тишина, Шерлок дремлет, прижавшись к груди Джона; в других случаях Джон спит, а Шерлок организует и сортирует беспорядок в Чертогах разума в безопасности, обеспечиваемой распростёртыми объятиями Джона и его тихим храпом. Они обнаруживают связь друг с другом; притяжение, которое удерживает их на якоре в те дни, когда мир, кажется, разлетается на части, решив забрать их с собой. Через несколько мгновений, как долгих, так и мимолётных, Шерлок привязывает себя к Джону, и тот непременно приводит его домой.