7 грехов

- Прошу минутку внимания. Все подняли головы, неотрывно смотря на главу. Тот прокашлялся, выходя на середину комнаты перед толпящимися людьми. - У меня важное заявление. Перешёптывания стихли. - Все эти долгие годы мы жили в этой богами забытой деревушке. Наш дом был разрушен, наша гордость растоптана, а наши жизни отданы на растерзание монстру. Всё это время мы тихо сидели, поджав хвосты. Однако теперь наше терпение кончилось. Сейчас этот монстр стал воровать у нас то, что для нас дороже всего – наших детей. У кого-то он отдал жизнь, у кого-то – разум. Не имеет значения, как именно, но он забирает их, обрекает на гибель. Я не намерен больше это терпеть. Сварог сжал кулак, подняв его вверх и резко прижав к своей груди. - Я буду сражаться! Я готов противостоять чудовищу! Я хочу освободиться от его оков, я хочу вернуться в родной дом! Пойдёте ли вы со мной? - Да! – закричали из толпы. - Вы готовы биться за свободу? - Да! - Вы готовы уничтожить зло?! - Да! Мы готовы! - Тогда… - старик взял в руки крепкие железные вилы. – Собирайтесь. Сегодня ночью мы идём убивать демона! - Ура! - Господин, господин! – закричал писарь, врываясь в кабинет. – Господин, там…! - Что? – Фёдор оторвал взгляд от бумаг. - Восстание, господин! – парень замахал руками. – Люди! Культисты! У них вилы, лопаты, факелы! Они толпой идут сюда! - Успокойся. Кремнёв сложил документы в стопку на краю стола. - Иди сюда, - он встал, поманив писаря к себе, протягивая ему мешок с монетами. – Ты уверен, что они настроены решительно? - Так точно! Мы позвали мужиков их остановить, но ничего не вышло! Уже пятерых наших закололи! Вам нужно уходить, иначе вас…! - Возьми, - Фёдор положил мешок ему в ладони. – Это твоё. Вот эти два отдашь дворецкому и экономке. А это… - парню протянули ещё и увесистый чемодан. – Всё что внутри поделишь между остальными слугами. - Что вы… - Уходите. Собирай всех слуг и бегите. - Но как же… - Уходите через чёрный вход. Уезжайте в город на неделю. Этих денег хватит на еду, одежду и номер в гостинице. Через неделю вернётесь. Если всё будет хорошо – я приму вас обратно. Если нет – пойдёте к Донскому и выясните у него ситуацию. - Но…! - И ещё кое-что. Фёдор склонился к его уху, что-то тихо объяснив. - Сможешь? - Конечно, но зачем… - Так надо. Всё, тебе пора. - Господин… - Марш отсюда! Писарь вздрогнул, но поклонился и попятился к двери. - Позаботься о них, - кинул Фёдор прежде, чем парень выбежал в коридор. - Ломай двери! Толпа навалилась, выламывая двери лопатами. - Всех, кто встретится на пути – убить! – приказал глава. - Хорошо! Толпа неслась по коридору, задевая вазы и столы, оцарапывая обои, разрушая. Люди даже не думали останавливаться. Впереди всех шёл Сварог, сжимая на груди свой амулет. - Навались! – приказал он. Толпа со всей силы бросилась на дверь кабинета, резко дергая на себя. На удивление, та поддалась достаточно легко, открывшись, заставив некоторых вторженцев даже рухнуть на пол. Перед ними распахнулся большой кабинет. Каждый из них тут был, получая новое имя. Стены были обделаны зелёным бархатом и золотыми узорами, над рабочим местом висели черепа, подписанные по дате и виду. В центре у стены стоял массивный стол. За ним отвёрнутое кресло. И тишина. - Где ты? – прорычал Сварог. – Прячешься, собака? - Прячусь? Едва ли. Из кресла спокойно поднялся Кремнёв, изящно обходя его, скучающе рассматривая собственные ногти. - По какому делу такой шум? – наконец спросил он, поднимая глаза, непринуждённо улыбаясь. - Схватить, - приказал старик. Двое мужчин грозно направились вперёд. - А-та-та, - парень легко отскочил, отступив к стене. – Я не люблю, когда меня трогают. - Живее! – гаркнул глава. Мужчины нахмурились, протягивая руки. Фёдор лишь вздохнул. - Ладно, ладно, ваша взяла. Сдаюсь, - он поднял ладони. Вторженцы опешили. – Но могу я перед смертью хотя бы документы в ящик убрать? Не люблю беспорядок… Все молчали. - Спасибо, - парень кивнул, подходя к столу, кладя стопку документов в ящик, запирая его на ключ. – Вот, другое дело. - Ты… - Ой, и ещё кое-что… Он резко отскочил к стене, ударив по ней со всей силы. Тут же двери в кабинет захлопнулись. Послышался грохот, словно на них упал засов. Несколько окон тоже закрылись, погружая кабинет в полумрак. Свет исходил лишь от керосиновой лампы. - А! - Вот, теперь точно можете начинать. - Ч… Что ты сделал…?! - Уходим! – крикнул писарь, схватив под руку горничную, отбегая от дверей. – Забираем наших, что закрыли окна и бежим! Это приказ господина…! …- Как только закроете, у вас будет минута, чтобы выбраться из здания и отбежать от него на максимальное расстояние. Бегите к станции и не останавливайтесь. Это приказ. Ослушаетесь – пристрелю… - У меня талант в запирании клеток, - улыбнулся Фёдор. - Схватить…! - Осторожнее. Мужчины бросились вперёд, но, сойдя с ковра, тут же поскользнулись на чём-то. - Ох, ну я же сказал, - Фёдор взял лампу. – Не ушиблись, милейшие? Один из мужчин поднял руку, испачканную чем-то прозрачным, скользким, с мерзким едким запахом. - Что… Что это…? - А, это? Да так, всего лишь немного керосина, - улыбнулся Кремнёв, поднося лампу ближе. – Он тут по всей комнате разлит. - Ааа! – мужчина отскочил от лампы, вжимаясь в стену, махая руками. - И не только на полу – на стенах, на столе, на кресле… Да что там, даже на мне самом, - засмеялся парень, оттягивая край камзола, показывая вымоченную в масле рубашку. – Не очень приятно, но ничего не поделаешь. - Что ты…?! - Это чтобы мы с вами могли поговорить, - перебил Фёдор. – Понимаете, я знаю, вы вряд ли захотите слушать меня в обычных обстоятельствах. Однако, когда одна искра может отправить нас всех в преисподнюю… Он поднял лампу и разжал указательный палец. Та опасно накренилась. - Нет…! - Тогда слушайте. Маска дружелюбия мгновенно слетела. - Сколько в вас дерзости и глупости, раз вы решили восстать против меня? Это было худшее решение в вашей жизни, поверьте. Крестьяне попятились, стискивая оружие, отступая к закрытым дверям. - Вот, уже лучше. Будем хорошенько вас дрессировать, - довольно кивнул парень, вновь поднимая лампу на вытянутой руке. - На колени. Те помедлили. - Что непонятного? Он разжал ещё и мизинец. Все вскрикнули, тут же опускаясь на колени, склоняясь перед Фёдором. - Хорошо. Теперь ниже. Они начали нагибаться. - Ещё. Кто-то уже прижался грудью к полу. Даже гордый Сварог волей-неволей почти уткнулся в едкий керосин. Кремнёв хмыкнул, подняв ногу, поставив каблук прямо ему на затылок, надавив так, что старик едва не разбил нос о доски. - Прекрасно. Вы такие послушные, диву даюсь. - Гхх… - зашипел старик сквозь зубы. - Хорошо, - Фёдор отошёл. Все поднялись. – Так и быть, на этот раз вы прощены. Послышались вздохи облегчения. - О… Откройте дверь пожалуйста… - попросил кто-то из мужчин. - А? Дверь? Ох, я не могу. Она заперта снаружи. - Что…? - Открой дверь, сейчас же…! – прикрикнула на него златоглазая женщина. - У меня всё ещё ламп… - Да ты блефуешь, - рыкнул Сварог. – Ты прекрасно знаешь, что сам умрёшь, если бросишь её. У тебя кишка тонка. - Провоцируешь меня? Нехорошо так с людьми… - С меня хватит! – женщина решительно вышла вперёд, сжимая лопату. – Я тебя прикончу! Сдохни! - Ой! – Фёдор неловко ойкнул, удивлённо смотря на неё. - Иди сюда…! Парень резко развернулся, со всего размаху разбив лампу о её голову. Осколки разлетелись по полу. Женщина заверещала. Пламя охватило её волосы и платье. - Назад! – закричал Сварог. Несколько искр попало на масло на полу. И тут же комнату охватило алым огнём. - Аааа! Люди закричали, бросились назад, стали колотить по дверям. - Выпустите! Выпустите нас! - Откройте! - Помогите…! Пожалуйста, хоть кто-то! Среди всех этих криков раздался дьявольский хохот. Огонь мгновенно охватил одежду Фёдора, его волосы, руки. Парень запрокинул голову назад, начав надрывно и громко смеяться, срывая голос, смотря на метающихся людей. Его смех был заменой адскому крику боли от сгорающего тела, но парень даже не думал себя спасать. Наоборот, он наслаждался тем, как прямо на его глазах мучительно умирают предатели. Огонь пробрался в коридор, он охватил весь дом. Алый свет и столп чёрного дыма были видны из самой деревни. Пожар прорезал черноту ночи своим адским заревом, завывая визгом древесины и не стихая до самого утра. - А…? Полина открыла глаза, садясь на постели, сонно потирая глаза. Ей снился странный сон. Там было много криков… Девочке так и не удалось выспаться. - Дедушка…? – Полина выглянула из хижины, выходя на улицу, оглядываясь. Деревня была необыкновенно тиха. Обычно в это время все её родные уже поднимались. – Эй…? Есть тут кто? Она прошла чуть дальше и завернула за поворот. И тут же её глазам открылась картина чернеющего силуэта усадьбы, всего окутанного дымом. Та давно истлела, превратившись в пепелище. - Что… «Господин…?» Полина со всех ног бросилась вниз по склону. - Дедушка! Она вбежала в истлевший дверной проём. - Кто… Кто-нибудь… По полу стелился едкий дым. Девочка подбежала к обуглившейся лестнице. Под её ногами захрустели ступени, одна даже провалилась, заставив Полину вскрикнуть, впопыхах забраться на второй этаж. Она замахала руками, пробегая по покрытому гарью коридору, подбегая к массивным дверям, запертым на засов. - Мф! – своими тонкими ручками Полине таки удалось скинуть засов с горячих железных штырей. И тут же двери резко распахнулись. – Ааа! Девочка еле успела отскочить, как к её ногам рухнула куча угольно-чёрных силуэтов, покрытых коркой гари и ошмётками сгоревшей одежды. Запах стоял такой отвратительный, что девочку едва не вывернуло наизнанку. - Ааа…! – она закрыла лицо руками, затыкая нос, пробираясь с краю дверного проёма в кабинет. Крыша проломилась. Там и тут на полу валялись обрушившиеся балки. В потолке зияла дыра, из которой на пол падали мёртвые белые лучи. - Д… Дедушка…? Девочка на дрожащих ногах переступило через ещё одно чёрное тело, подходя к столу. Она не заметила у того на шее резной серебристый амулет, почерневший от огня. - Э… Эй… Кто… Кто-нибудь… - в горле уже стояли слёзы. – Г… Господин… За столом, в стороне от всех лежал ещё один силуэт. Верхняя часть его тела была накрыта полами камзола, завёрнутого подкладкой наружу. - Г… Господин…? Девочка чуть наклонилась, протягивая трясущуюся руку к ткани. - Это… Это вы…? - Не смотри. Внезапно ей резко закрыли ладонью глаза, дёрнув назад, заставив закричать. Девочка скинула руку, оборачиваясь. - Господин…! - Послушай, у нас мало времени, - Фёдор присел перед ней, напряжённо смотря. – Я должен тебе кое-что передать. - Господин, ваши глаза… - прошептала девочка. – Они… Они… Действительно. Теперь его глаза были не того глубокого тёмно-коричневого цвета, а жуткого кислотно-зелёного. - Огонь вызвал ожог. Такое бывает. - Вы нормально видите…?! Всё в порядке…?! - Послушай меня внимательно, - строго перебил её Федор, поднимаясь, подходя к столу. – Сейчас ты выйдешь из этого здания и пойдёшь в соседнюю деревню. - Соседнюю…? - Именно. Ты передашь документы их владельцу, моему соседу. Чтобы люди не приняли тебя за самозванку, я дам расписку, что ты от меня. Поняла? - Д… Да! Фёдор открыл ключом ящик стола и достал, на удивление, совершенно целые бумаги. - Держи. - Что это? – Полина пригляделась. – «За… Заве…» - Тебе не нужно это читать. Просто отнеси, поняла? - А как же вы…? Куда вы… - Мне нужно будет на какое-то время уехать. - Но вы же вернётесь…? Правда ведь…? - Я… Не могу обещать… Но я очень постараюсь… А теперь беги. И не вздумай оборачиваться. - Х… Хорошо…! Возвращайтесь скорее…! – девочка выбежала из комнаты. Воцарилась тишина. - Ой. Ребёнок побежал. - Да, я тоже видел. Кремнёв обернулся в коридор, из которого раздались мужские голоса. - Ну и разруха… - А зданьице то ничего было. В проёме появилось две худощавые фигуры в офисных костюмах. - Вообще интересно. Самоподжогов у нас не было уже лет девять, со времён этой, как её… Мария Лу… Ле… Ла… Ну та, которая с поэтом крутила. - Лазич. - Точняк, - парень с грязно-красными волосами щёлкнул пальцами, наконец останавливаясь, смотря на Фёдора. – Ооо, а вот и наш погорелец. - Кто вы? - Доброе утро. Мы из организации «Несущие смерть», - ответил второй парень с тусклыми пепельными волосами. Он достал свёрнутую бумажку и стал с неё читать. – Кхм-кхм. «Здравствуйте. Вы, должно быть, уже знаете, что совершили самоубийство. А потому вас приветствует организация «Несущие смерть» - посредники между жизнью и смертью, земным и потусторонним миром. С этого момента вы зачислены в ряды нашей организации, чтобы вечность расплачиваться за совершённый вами грех.» - Короче, мы тебя забираем, - перебил его другой парень. – Это не обсуждается. - Как вас хоть зовут? – устало спросил Фёдор. - Я Женя. Женя Яков. А это мой брат – Коля, - жизнерадостно улыбнулся красноволосый. – А ты… Федя, да? - А я думал, что после смерти жизнь кончается. - Ну, это у тех, которым повезло умереть естественно. А нам, увы, не повезло. Впрочем, жизнь после смерти не так плоха – ни указов, ни законов. Только правила компании, а так, можно не беспокоиться ни о чём земном. - И что же мне нужно делать? - Ну, сначала в Академии поучишься годик-другой, затем экзамен, а потом и работа. За это тебе будут платить деньги, может даже повысят, если будешь стараться. В целом, весело. - Это самое… - Николай проследил за взглядом Фёдора. – Я бы не советовал смотреть на своё тело. Кошмары сниться будут. - Тело? – Кремнёв откинул камзол, обнажая ужасный кусок обожжённой плоти. – Это? Моё разве? - Ну… А чьё же тогда? - Я без понятия. Однако точно не моё. Я есть я, вот, перед вами. А это… Это не имеет ко мне никакого отношения. Это всего лишь кусок грязного мусора… С этими словами каблук Фёдора резко приземлился на обугленную голову, раскрошив её в чёрный песок. - Мерзость. Раздражает, - равнодушно буркнул парень, отряхивая ботинок о ткань, проходя к дверям. – Так куда теперь нужно идти? Евгений и Николай, успевшие опешить, тут же вернули себе дар речи. - А ты неплох, погорелец… - Идём. Нам в главный департамент… Они повернулись за ним, и все трое исчезли в клубах дыма. - А…! Фёдор резко дёрнулся вперёд, протягивая руку к потолку. Тут же его кто-то схватил за запястье. - Тише, тише…! – послышался обеспокоенный голос. - А… Аа…? Кремнёв обернулся. Рядом с его кроватью сидел Сенши. Он взволнованно смотрел на мужчину, придерживая его руку. - Вот… - японец протянул стакан воды. – От этого должно полегчать. - Что… Что это…? - Это травы, которые принесла твоя дочь. - Полина принесла…? А… Где она сейчас…?! - Не волнуйся. Она спит у себя в комнате. - Она не пострадала? Точно? - Она успела замёрзнуть, пока ходила за лекарством, но Ал позаботился о том, чтобы не стало хуже. Он её встретил, уложил, напоил горячим чаем и укутал в одеяло. Полина в безопасности, - тепло улыбнулся японец. – Тебе нужно поспать, чтобы на утро стало легче. Сейчас четыре часа утра. - Поспать… - Фёдор отпил воды, рвано выдыхая. – Наверное ты прав… А ты сам не хочешь? - Я только недавно пришёл. До этого за тобой наблюдал Ренато, до него – Ал. Мы решили сменяться, чтобы следить за твоим состоянием. Уилл слишком плохо высыпается, его отправили спать, Леон улаживал дела со своим департаментом, Саша подготавливал лекарства на случай, если тебе или Полине станет хуже. Так что… Разделились именно так. - Спа…сибо… - вздохнул Кремнёв. – Ты прав… Я ещё посплю… С этими словами он рухнул обратно на перину. 1862 год Петербургская губерния 50 вёрст от Петербурга - Погорелец! - Чего тебе? - Слушай, можешь тут сам закончить? Я опаздываю на встречу, - Женя сложил руки в умоляющем жесте. - Ладно, или… - Ура, спасибо! Ты лучший. Обещаю принести тебе бутылочку крепкого. С этими словами коллега исчез. Фёдор вздохнул, проходясь по заросшему склону к речке. Голова гудела от недосыпа, мужчина мало что соображал. А потому окружающая местность не показалась ему знакомой. - Агх, кто там ещё остался… Надо подняться выше, к деревне… - он устало просмотрел список, отмечая печатью «Завершено» забранные души. – Не похоже на эпидемию… Уж точно не та, при которой люди дохнут от голода… Жнец спрятал книжку, поднимаясь, проходя по пыльной дороге. Дома были полуразрушенные, ветхие, совершенно серые. «Противно тут… Неживописно…» У крыльца играли дети, ковыряясь палками в земле. Все они были чумазые, худющие, в каком-то грязном рванье. «Хозяева совершенно не следят за своими людьми… Непорядок. Вот я бы на их месте…» -…ин? Кремнёв резко остановился. Голос. Такой… Знакомый голос… - Господин…? Мужчина обернулся. - Фёдор Викторович…! В него резко кто-то врезался. Жнец аж подскочил. Маленькая худая фигурка резко обхватила его талию, поднимая большие зелёные глаза. Каштановые волосы, пыльное болотное платье… - П… Полина…? Точно. Он вспомнил, что это за место. Воспоминания нахлынули на него рекой, заставив голову раскалываться. - Вы вернулись…! - Полина, ты… Почему ты… Он не знал, что спросить. - А… Эм… Ты как…? Что тут происходит? Девочка отошла. - Я счастлива, что вы наконец тут! - Ты тогда отнесла письмо? - Да! Все те документы, которые вы приказали. Ну… Документы на нас, крестьян. Благодаря им, ваши земли и мы сами были переписаны в собственность вашего соседа. - А что тут происходит? Почему деревня в таком состоянии…? Донской о вас плохо заботится…? - А… Он… Мы ведь… Больше не его люди… - Что? Почему?! - Ну… В прошлом году отменили крепостничество… Теперь мы сами по себе… - Я тогда учился в Академии и не мог об этом знать… А что значит сами по себе? - Теперь мы можем только брать землю в аренду. Помещики нанимают крестьян, чтобы они работали, получая деньги, а взамен те платят за дома и еду и всё остальное… - Значит… О вас больше никто не заботится… - Деревня едва сводит концы с концами… Нам нечего есть… «Поэтому тут так много смертей от голода…» - А где ты живёшь? За тобой хоть кто-то присматривает? - Я… Ну… Из наших осталось всего пару человек, но они отвернулись от меня, посчитали предателем… А из жителей деревни мало кто захочет принять бывшую раскольницу, к тому же лишний рот в такие сложные времена… Так что… Прибиваюсь к кому придётся… Девочка опустила глаза. Фёдор задумался. - Слушай… А ты… Внезапно до него дошло. - Почему… Почему ты видишь меня…? Я ведь не показывался так, чтобы… «Это из-за её происхождения или…» Внезапно девочка хрипло закашлялась, надрывно дыша и стискивая зубы от боли. Она едва не упала на мужчину. Лицо вмиг побледнело, тело показалось ещё тоньше и легче. Подует ветер, и её снесёт с ног. - Так вот оно что… Ты болеешь… - Знахарка сказала, что дольше пяти лет я не протяну… - тихонько кивнула девочка. Теперь всё встало на свои места. - А! - Пошли. - Стойте, куда…! Фёдор решительно взял Полину за руку, потащив за собой. - Мы уходим. - К… Куда…? - Разве непонятно? Ты уезжаешь со мной в город. - Но… Но я не могу…! - Почему? - Я ухаживаю за птичкой, сойкой…! Каждый день прихожу к лесу и насыпаю ей еды. У неё сломано крыло, так что… Она не выживет без меня… Я не могу уйти… - Хорошо. А теперь слушай меня. В городе нет места и времени на бедных домашних питомцев. Если ты уйдёшь, эта птица наверняка умрёт. Но. Если ты останешься, то умрёшь уже ты. Выбирай. - Я… Я… - девочка растерялась. Фёдор вздохнул. - Ладно… Иди. Я тебя не трогаю… Он отпустил её руку. Но тут же почувствовал маленькие пальцы, обхватившие его рукав. - Нет! - А…? - Я… Я пойду с вами! – решительно заявила девочка. – Та птица не так важна мне, как вы! Я пойду за вами, куда прикажете. - Замечательно, - улыбнулся мужчина. – Тогда сегодня же мы уезжаем отсюда. - О…! Ооо! - Не бегай так, ты можешь упасть. - Оооооо! Полина не слушала Фёдора. Она, словно волчок, скакала туда по купе поезда, залезая на сиденья, пытаясь дотянуться до полок, заглядывая под них, всё трогая, прыгая, не в силах сидеть на месте хотя бы пару секунд. - А это что, это что? - Это полки для чемоданов. - Оооо! А вон там? - Это дверь в коридор. - А на стенах это что такое? - Это бархат. Ты никогда не видела бархат? Девочка с большущими глазами забралась с ногами на сиденье, елозя ладонями по стенке. - Ого! - Полина, сядь уже, мы скоро поедем. Внезапно вагон дёрнулся. Поезд тронулся, медленно отъезжая от платформы. - Ооо! – девочка тут же соскочила на пол, прижавшись ладонями и лицом к стеклу, неотрывно смотря на плывущие мимо деревья. – Мы едем! Едем! - Сядь, - Фёдор вздохнул, взяв её за пояс, посадив напротив себя. - Ай! - Всё, сиди. - Но… - Сиди, кому говорю. Упадёшь, расшибёшься. Девочка немного надулась, всё равно продолжая смотреть в окошко. - И… Что теперь? – тихо спросила она. – Где я теперь буду жить? Фёдор перевёл на неё взгляд. Было ужасно непривычно, что теперь его глаза сияли таким светлым оттенком. - Я слышала, что… В городах есть особые дома, где оставляют беспризорных детей… Думаю, я смогу прижиться в одном из них, если это будет необходимо. - Ты хочешь в детский приют? - Если за него нужно будет платить, то я даже готова найти работу. - Ра… Работу? - Да! Ну… Я много не съем, руки-ноги у меня на месте – если нужно буду мыть полы, возможно ухаживать за животными, даже шить могу! Ну… Немного. Читать и считать кое-как научусь… В целом, если будет не очень дорого, я смогу платить за себя сама. Внезапно Фёдор засмеялся. - Ну ты даёшь. - Что… Что смешного…? - Слишком унылое будущее для такого солнечного ребёнка как ты, - мужчина закинул ногу на ногу. – Я подобного не допущу. Ты достойна большего. - Я… Я не потяну элитный приют… - Да не собираюсь я сдавать тебя в приют! Ты пойдёшь в школу. - Школу…? Это что…? - Это место где юных леди и джентльменов обучают наукам и другим важным вещам. Она даёт тебе возможность проявить свои способности и получить полезные навыки. - А, ну… Если она будет не очень дорогой… - Да не будешь ты за неё платить, угомонись, - Кремнёв страдальчески застонал. – Твою учёбу оплачу я. Тебе не нужно будет горбатиться на работе, чтобы обеспечить себе будущее самой. О ребёнке должны заботиться… Взрослые. Они обязаны это делать. - Тогда… Можно это хотя бы всё равно будет не очень дорогая школа? Я не хочу, чтобы вы слишком много отдавали за меня… - Всё хорошо. Она не будет дорогой. - Ух, спасибо… - Она будет самой престижной в стране. - Что…?! Девочка даже подскочила. - Нет! Вы… Вы не можете…! - Могу. Почему нет? – мужчина хмыкнул, отклоняясь на спинку сиденья. - Я… Пощадите, это слишком! Я не заслуживаю такого…! - Эй. Он серьёзно посмотрел на девочку. - Ты доверила мне свою судьбу. Позволила ей распоряжаться. Я же, в свою очередь, обещал о тебе позаботиться. Давай вместе держать слово, - он сложил руки на коленях. – Ты не имеешь права отказываться. Всё, что ты сейчас можешь сделать согласно уговору – с благодарностью принять мой дар, не чувствуя вины за него, но отблагодарив взамен своей преданностью. Поняла? - У… Угу… - Я не слышу. - Да, господин! - Замечательно. Так вот, про школу… Его лицо озарилось азартной улыбкой. - Мы тебя отдадим в Смольный институт. Это старейшее в Петербурге учебное заведение для леди. Тебе ведь как раз восемь, так? - Ага. - Это пансион, в котором ты будешь безвыездно жить с восьми до шестнадцати лет. - Безвыездно…? - Да. Мы не будем видеться. Однако, каждые выходные ты будешь слать мне письма с полным отчётом – как идёт учёба, как знакомства со сверстницами и учителями, что интересного произошло. Словом, всё, что посчитаешь нужным написать, даже всякую ерунду. - Я поняла! Но… Внезапно Полина задумалась. - Что такое? - Я тут подумала… А ведь… Сколько бы вы ни заплатили… Самый престижный институт вряд ли возьмёт оборванку без имени и рода… Ну посмотрите на меня – я же никто. Я просто… Дикарка из леса… У меня нет абсолютно ничего… Достойна ли я вообще… - Полина. Девочка подняла глаза. - Полина – вот твоё имя. Род? Ха, не проблема, - он улыбнулся. – Нужен род? Что ж, будь счастлива. С этого момента ты Кремнёва. - Ч… Что…? Фёдор наклонился вперёд. - С сегодняшнего дня ты – моя дочь. И не только в школе. Вообще. Отныне и навсегда. - Э… Это… Это слишком… Это…! – девочка аж вспыхнула. – Так… Так нельзя…! - Полина Фёдоровна Кремнёва, если быть точным. Наследница богатого и обворожительного провинциального дворянина-вдовца, который пожелал, чтобы его дочь училась в престижнейшем институте. Мы найдём тебе красивое платье, научим этикету, письму и счёту. Тебе придётся хорошенько постараться, но я уверен, ты справишься. Полина замолчала. - Ты уже пошла со мной. Назад дороги нет, - Фёдор ободряюще улыбнулся. – Я предлагаю лучший вариант для тебя. Ну? - Почему… - М? - Почему… Почему вы помогаете мне? Почему вы делаете это всё…? Я же не заслужила… - Почему? Ну… Он задумался. - Хм… Почему же… О, кажется знаю! - Отец, какого чёрта?! - Ой, Феденька, потерпи. Ну бывает… - Мама…! - Милый, обещаю, папа обязательно отыграется! - Отец, это был мой подарок! Это моё…! Вы не имеете права…! - Да это ж ненадолго. А пока Тревор поживёт у дяди Донского, да? - Нет…! Он мой друг…! Если он уйдёт, я тоже уйду, пока отец не выиграет нас обоих…! - Ох, ну… Ничего не поделать. Хочешь идти – иди. Они там за тобой как-нибудь присмотрят… И называй его сэр, веди себя прилично! - Ай! Нога…! - Божечки, как ты умудрился упасть…? Тебя надо к врачу…! - Зачем…? - У тебя же повреждение, как же… - И так пройдёт, сэр… - Само…? - Я бинтом обмотаю, оно само пройдёт. - Но… - Я уже привык сам лечиться. Всё в порядке. Это не имеет значения, сэр. Не обращайте внимания… - Потому что родители обязаны заботиться о своих детях. Не важно, заслужила ты или нет. Ты моя дочка, так что это не имеет значения, - беззаботно пожал плечами Фёдор. – Только и всего. - И это всё…? - Не пойми меня неправильно. Я тоже делаю это не ради благотворительности. Ты единственная, кто был мне верен до самого конца. Сейчас я в трудном положении, так что… Мне нужны верные люди. А тебе нужна поддержка. Поможем друг другу. - От этих слов мне легче, - девочка улыбнулась, пожав протянутую руку. – Поможем. - Учти, я не даю вторых шансов. Я буду очень стараться, чтобы оплатить твоё обучение. Так что должна постараться и ты – если тебя выгонят из института из-за неуспеваемости или неподобающего поведения, я больше тебе не помогу. Ты будешь предоставлена сама себе. У тебя всего один шанс. Твоя судьба в твоих руках. - Я поняла! Клянусь вам, я буду стараться! Я буду хорошо учиться! – воскликнула девочка. – Нет, не просто хорошо! Я стану лучшей в институте, вот увидите! Вы будете гордиться мной! - Вот и умница, - мужчина ласково потрепал её по голове. – Никогда не забывай о том, кто ты теперь. - Это будет придавать мне сил. Две недели спустя - Добрый день, могу ли я увидеть госпожу директрису? - Вы ведь высылали письмо на прошлой неделе, верно? - Да, это был я. - Хорошо, тогда я сейчас уведомлю госпожу. Обождите, - классная дама поклонилась, упорхнув в кабинет. - Ну, как себя чувствуешь? - Я ещё… Ещё никогда… Не надевала столько слоёв одежды… - пискнула Полина. - Да… Я тоже… - усмехнулся Фёдор, поправляя костюм, осторожно разглаживая складки пышного платья девочки. – Главное не нервничай. Помни, чему успела научиться за эти две недели. - Говорить уверенно, вежливо, лишний раз молчать, чтобы не попасть на каверзный вопрос, - выдохнула девочка. - Всё будет хорошо. Обещаю. - Проходите, - тихо позвали их из приоткрывшейся двери. Фёдор с Полиной зашли внутрь, представая перед письменным столом, за которым сидела весьма, весьма пожилая женщина. Это было видно по морщинам, скопившимся вокруг глаз, рта, по тонкой сероватой коже, костлявым рукам. Однако, что бросилось в глаза – не смотря на свою очевидную старость, её вид был безукоризненно идеален. Белоснежный чепец, хоть и поношенное, но чистое дорогое платье, уложенные волосы с проседью, воздушная полупрозрачная шаль, строгий взгляд тёмных карих глаз. Осанка ровная, статная, руки цепкие, уверенные, без намёка на дрожь. Один её вид внушал страх и благоговение. - Доброго дня, госпожа Мария Павловна, - Фёдор снял цилиндр, поклонившись, почтительно склоняя голову. - Доброго дня, - ответила женщина, поднимаясь, выходя из-за стола. – Вы, должно быть, тот провинциальный дворянин, который присылал документы на поступление дочери? - Всё верно, мадам. - Значит это ваша воспитанница? – строгие глаза впились взглядом в Полину. Та непоколебимо стояла истуканчиком. – Что ж… Выглядит прилично. Но это не гарантия благовоспитанности. Я видела много девочек с прелестным личиком, но отвратительным нравом, таких даже лучше не показывать в обществе, один позор. Надеюсь, ты не из их числа? Полина сделала тихий вдох, легко отставив ножку назад, приподняв подол чудесного платья и склонившись в изящном реверансе. - Je salue respectueusement Mme Maria Pavlovna. Je jure d'honorer les règles de l'institut et de consacrer tout mon temps à l'étude et à la moralité. Laissez-moi être votre élève. «Почтительно приветствую госпожу Марию Павловну. Клянусь чтить правила института и посвящать всё своё время учёбе и нравственности. Позвольте мне стать вашей ученицей.» - У тебя дурное произношение. Впрочем, это можно исправить при нужном подходе. Твои манеры неплохи, - она оглядела девочку с головы до ног. – Для чего нужна вилка с тремя зубцами? - Для рыбных блюд, мадам. - С двумя. - Для морепродуктов, мадам. К примеру, устриц. Это дополнительный прибор. - Что говорит веер, приложенный левой рукой к правой щеке? - «Да», мадам. - Открытый веер, поднесённый левой рукой к левой щеке? - «Нет», мадам. - Правой рукой указать открытым веером на сердце? - «Я вас люблю». - Как держать чашку? - Большими и безымянными пальцами, мадам. - Где за столом сидят женщины? - Неизменно на противоположной стороне от мужчин, мадам. - А на французский манер? - Мужчина сидит между двумя дамами, мадам. - Кто ныне правит страной? - Александр II Николаевич, Император Всероссийский, Царь Польский и Великий князь Финляндский, старший сын императорской четы Николая Павловича и Александры Фёдоровны Романовых, мадам. - Покажи, в каком положении дама танцует вальс. Девочка поставила ножки рядом, расставив носки туфель в разные стороны, одну руку приподняв и положив на невидимое плечо, другую изящно протянув в сторону и немного повернув голову, вздёрнув носик. - Мазурка. Девочка тут же повернулась, теперь смотря чуть назад через приподнятое плечико, протянув руки в стороны, будто при полёте, сделав шажок вперёд. - Спину ровнее. Полина даже задержала дыхание, выпрямляясь, насколько это было вообще возможно. - Хорошо, - наконец женщина кивнула, садясь обратно в кресло. – Многие вещи у тебя выходят не очень складно, но я вижу в тебе огонь стремления и любви к идеалу. Ты принята. Девочка хотела закричать от радости. Как и Фёдор, который всё это время даже не дышал, лишь нервно теребя манжеты перчаток. - Merci, Madame. «Благодарю, госпожа.» - Зная, что вы вдовец, я предполагала, что девочке может недоставать женского воспитания, - обратилась Мария Павловна к Фёдору. – Но, видимо, вы об этом позаботились. - Денная и нощная работа частных учителей, - снисходительно кивнул Кремнёв. - Не сочтите за дерзость, но как давно её не стало? Фёдор мельком глянул на Полину. Та молчала. - Шесть лет как. - Соболезную вам. - Благодарю. - Merci… Madame, - голос девочки на секунду дрогнул. Внимательный взгляд директрисы в который раз задержался на ней. - Что ж… Мужчина обеспокоенно косился то на девочку, то на директрису, ожидая вердикта. - Буду ждать нашей встречи вновь. Надеюсь, в следующий раз ты будешь в нашей школьной форме, - наконец сказала Мария, чуть улыбнувшись. - Oui, Madame. «Да, госпожа.» Полина вновь поклонилась. А затем они с Фёдором вышли из кабинета. - Уууух, - мужчина облегчённо выдохнул. – Как же я волновался. Ты умница! Достойно держалась. Девочка промолчала. Она грустно смотрела в пол. - Эй…? - А? Извините, я задумалась, - Полина чуть помотала головой, посмотрев на него. – Что такое? - Ты в порядке? - Да, это… Ничего. Всё хорошо. Я рада, что всё получилось. - Это из-за того, что она спросила…? - У моей мамы были тёмно-зелёные глаза… - внезапно прошептала девочка. – Она… Нежно обнимала меня, не пускала одну собирать травы и… Её еда была самой вкусной из всего, что я когда-либо ела… - Тише, тише… - заметив, что плечики девочки начинают дрожать, Фёдор ласково обнял её. – Идём. Скоро у тебя начнётся новая жизнь. Всё будет хорошо, обещаю. - Спасибо вам… Я не знаю, что бы делала без вас, отец. Спасибо.