Одинокий титан: Путешествие по мирам. Книга I.

— Вот! Слева от торговой площади была вывеска, на ней было написано: «Артефактор Уоллет».  — Уоллет, — задумчиво протянул титан. — В Илизиасе живут самые умелые артефакторы среди смертных. А мастер Гельфар Уоллет — лучший во всей галактике, его изобретения могут тягаться даже с творениями Высших.  — Правда?  — Да. Ты молодец, что нашёл его.  — Спасибо, — смущённо проговорил Таро. Неожиданная похвала со стороны титана застала его врасплох и приятно удивила. Поэтому до лавки Уоллета он шёл в приподнятом настроении, прыгая по стенам и напевая песенку собственного сочинения себе под нос. Рядом с этим странным и немного угрюмым мужчиной Таро чувствовал себя несколько… скованно. Словно нашкодивший мальчишка рядом с разгневанным отцом. Юноше очень хотелось почувствовать себя нужным, показать, что он на многое способен и ещё не раз удивит титана. Армадон был первым, кто заговорил с ним спустя столетия одинокого пребывания в Атоа… Таро желал, чтобы он гордился им и никогда не пожалел, что нарушил законы мироздания и выпустил призрака-тень в мир живых. Парень хотел знать, что он и его помощь значимы, что тёмный сделал свой выбор не зря! Чтобы Армадон хоть раз сумел назвать его своим другом… От подобных мыслей его отвлекла смена обзора — они с Армадоном вошли в тёмный переулок, чтобы сократить путь до лавки Гельфара. Мужчина шёл впереди и его, кажется, вообще не смущало молчание, царившее между ними. Зато самому Таро эта тишина казалась чуть ли не гнетущей…  — А… я заметил, что вы очень сильный маг. Так зачем вам какой-то артефакт, если вы сами способны перемещаться в пространстве?  — Порой силы становится слишком много, и опытные маги переносят её в предметы. Не буду вдаваться в подробности, но для того чтобы попасть в следующий мир, мне нужен артефакт.  — Ясно… — Таро кивнул. И снова тишина. Юный дух слегка поёжился: он опять почувствовал себя как в Атоа, где тени постепенно сходили с ума от одиночества и молчания, борясь друг с другом за любые крупицы магии и живой энергии, которая была там деликатесом. Сам Таро пробыл там чуть больше двух веков, но как ему удалось не сойти с ума — загадка. Которую он и сам не до конца разгадал… Вскоре юноша вновь решился начать разговор:  — Знаете, наблюдая за вами, я пришёл к однозначному выводу.  — К какому же? — не поворачивая головы, спросил он.  — Вы титан, я прав?  — Какая проницательная дедукция, — усмехнувшись, отозвался мужчина. — И как же ты до этого дошёл? Таро поравнялся с титаном и сказал:  — Я понял это по вашей силе и ауре. Вы смогли беспрерятственно попасть в мир мёртвых, почти без особых усилий открываете порталы в измерения нашей реальности. Ваша аура окутана непробиваемым щитом и сокрыта печатью, посему читать ваши мысли, помыслы и реальные чувства просто невозможно… я проверял, — мужчина хмыкнул на это. — А ещё для попадания в иную реальность вам требуется только один артефакт — это преобразователь энергии, я угадал?  — Угадал. И я почти удивлён, — изогнув бровь, ответил Армадон. — Продолжай.  — Преобразователь энергии нужен, когда его хозяину требуется перенаправить и развернуть свою силу в другую сторону, превращая её в энергию, полностью противоположную своей. И он сможет попасть в тот мир, где эта сила является приоритетной.  — Абсолютно верно, — кивнув, сказал тёмный. Сказать, что Армадон был впечатлён — не сказать ничего. Довольный его словами и рассуждениями, он спросил:  — Откуда у тебя такие широкие познания в области артефакторики и энергетической анатомии?  — В академии, что я учился ещё при жизни, на моём курсе огромное внимание уделялось анатомии, ауроведению и изучению энергии. Артефакторику же нам, собственно, преподавал сам Уоллет, когда был помоложе, — без тени улыбки или гордости ответил Таро. Он притих, в его память закрались самые яркие, оттого и трагичные эпизоды жизни, вмиг испортив настроение. Оно было омрачнено тяжёлыми думами о прошлом.  — Ты готовился стать боевым магом, — констатировал Армадон, прерывая молчание.  — Д-да… а как вы догадались?  — Ты изучал систематику, строение и использование преобразователя, не так ли? А он требуется не только для титанов и их «высших целей». При правильном использовании из него получается превосходное оружие, используемое в тылу врага для ближнего боя. Соперника поражает его собственная магия — это не смертельно, но даёт несколько выигрышных секунд для решающего удара.  — Это так… — парень кивнул, озадаченно глядя на титана. —  Но откуда вы всё это знаете? На это Армадон лишь фыркнул, ускоряя шаг.  — Долгая история, — пояснил он, — скажем так, это связано с моей… профориентацией, — и жутко улыбнулся, от его улыбки Таро едва было не разразился истерическим смехом, но вовремя совладал с собой.  — Ясно…  — Для солдата, кстати, ты плохо ориентируешься на местности.  — Знаю, — уже более спокойно ответил Таро, смущённо улыбаясь. — Ещё в своей академии был таким… все эти карты, топографы, разметки, топонимы — для простого парня, что до этого не видел ничего дальше своего родного захолустья, это было слишком сложно, — рассмеялся. — А потом в Атоа вообще глаз замылился: одни камни, пустыри, холмы, горы пепла… в общем, воитель из меня не вышел. Так и не дожил до настоящей миссии. Армадон кивнул, что-то подмечая про себя.  — Расскажи мне о себе подробней, — внезапно попросил Аторару после затянувшейся паузы, чем очень озадачил парня.  — Ну… — запнувшись, начал он, — я родился в измерении Эттлау. В огромной, красивой и разномастной империи. Но не в столице, а в маленьком далёком городке, на севере, у самых гор. Отец погиб ещё до моего рождения, а мама — во время схождения лавины. Такое у нас было часто, никого этим не удивишь… никого, кроме маленького мальчугана, которому сообщили, что его мама больше не вернётся. Никогда, — его голос стал тише. — Тогда меня сразу решили отдать на обучение. Много добрых горожан собрало средства, дабы отправить в другое место, помочь выбраться в более крупный город. После тщательного отбора — о, какое счастье! — я был зачислен в столичную академию и отправлен на закрытый остров Меркер. Это было настоящим чудом для меня… Я сам решил выбрать военный факультет, хотел стать настоящим воином, каким был папа, по мнению матери, — опустился до гневного шёпота. — Однако она забыла упомянуть, что мой отец был лишь сепаратистом-предателем и погиб не на поле боя, как мечтал бы любой воин, а во время политической стачки. Имперские солдаты закололи его мечами… даже тело не отдали семье…  — Но ты всё равно решил идти на мага-воителя.  — Чтобы помогать своей родине, своей державе! Не разжигать бессмысленные, удушающие войны внутри неё, как мой отец, а спасать свой народ от иномирных захватчиков!  — Ты совершил благородный поступок, — кивнув своим мыслям, сказал Армадон. — Но будь честен хотя бы с собой, Таро: ты пошёл на это не ради своего народа. В первую очередь, ты поступил в военную академию, чтобы доказать, что ты лучше своего отца и не желаешь быть похожим на него. Что не желаешь идти по его стопам. Таро опустил голову, поникнув.  — Это было уже второстепенной задачей…  — Уверен?  -… Нет. Титан удовлетворённо хмыкнул, нахмурившись.  — В этом мы с тобой похожи, Таро… Твой отец мёртв, и, поступая на военного мага, ты солил не ему, а себе. Мёртвых вообще ничего не колышит, ты решал свою судьбу, исходя из минутных побуждений. Это твоя главная ошибка. Юноша кивнул.  — Я поздно это осознал.  — Я тоже. Мне понадобились столетия, чтобы понять свой просчёт. Тем не менее, я его понял, а это уже своего рода прогресс. Заметив его грусть, Армадон подумал, что на сегодня расспросов о его прошлом предостаточно. К тому же, ему самому пришлось коснуться не менее неприятной темы для себя, хоть и поверхностно. Она приносила ему много дискомфорта и ненужной ярости, словно зудящая рана, словно заноза, которую не вытащить… Он понимал Таро. Понимал, как никто другой.  — Знаешь, что мне однажды довелось услышать от одного отшельника? — услышав слова титана, Таро поднял голову. — Он сказал, что жизнь — очень глупый злодей. Поднимая на нас руку и замахиваясь, он оставляет пах без защиты. И именно в этот момент определяется, кто быстр, а кто — нет. Юноша хмынкул, рассмеявшись, и наконец улыбнулся за всё время их разговора.  — Как же звали этого чудного мудреца? — смеясь, спросил он.  — Его звали… хех, зовут, Вельхом, — мягко улыбнувшись в ответ, ответил Армадон. Улыбка украсила его угрюмое лицо, словно скинув десятки веков и сделав красивее, чем он был на самом деле. Не часто тёмному титану выдавался шанс улыбнуться, лишь когда тот был в хорошем расположении духа. Как сейчас. Быть может, на него так повлиял юный Таро, или же все смертные в целом — никто не знает, даже сам титан ещё не догадывается. Однако он точно понимал, что вскоре может войти во вкус и начать улыбаться каждый день. Каждый день испытывать… эмоции. «Этого никогда не должно произойти», — думал про себя мужчина. Лишь одному ему известно, какими разрушительными могут быть лишние эмоции… и каких сил ему стоит держать их в узде. От странных мыслей титана отвлёк Таро, который уже вновь радостно прыгал по стенам и готов был изводить его разговорами и глупыми вопросами, к которым тот уже успел привыкнуть. *  *  * … Темнота. Огромный зал слабо освещён приглушённым светом свечей. Кажется, здесь нет ни души, а время на мгновение остановилось, будучи в зыбком равновесии с реальностью. Не слышно ни дуновение ветра, ни едва уловимого слухом дыхания — ничего. Замогильную тишину нарушает лишь мерное постукивание кончика меча по полу. Тук… тук… тук… тук… этот звук отдаётся эхом от холодного чёрного мрамора, отскакивая от стен и вмиг исчезая в пологе тишины. Словно чья-то жуткая квинтэссенция смерти, написанная руками творца, играет свою мелодию, пишет ноты обыденными шумами, которые пробирают до мозга костей и обрывают все струны души. Находит в этом красоту, что ведома лишь одному загадочному маэстро… Внезапно всю эту идиллию прерывают чьи-то тихие шаги за пределами зала. Вот… ещё пара секунд, и шаги становятся громче, приближаются, становясь всё менее и менее уверенными. Через мгновение массивная дверь с шумом распахивается, впуская в зал тоненькую полоску света, а вместе с ней — нежданного пришельца, что, стушевавшись, спешит закрыть её за собой. Зал опять погружается в полумрак. Сделав над собой усилие, вошедший вздохнул и продолжил шаг. Его сердце гулко бьётся, кажется, вот-вот выпрыгнет из груди. Остановившись на месте, мужчина упал на колено и, низко опустив голову, негромко позвал:  — Господин… — в голосе чувствовалась дрожь, страх буквально вибрировал вокруг него, становясь почти осязаемым. Мужчина обращался к тому, кто сидел на троне, в нескольких метрах от нежеланного нарушителя покоя. Он сидел в абсолютной темноте, и со стороны могло показаться, что пришелец разговаривает с пустотой… Если бы не две яркие горящие точки, глаза, что смотрели на солдата с безразличием, даже некой ленью, желая его скорейшего ухода.  — Докладывай, — его голос был как гром среди ясного неба. Он прозвучал сухо и безэмоционально, но от его тона воин заметно вздрогнул, вскочив на ноги. Не поднимая головы, он произнёс:  — Наши разведчики сообщают, что он покинул измерение Экорокоа.  — Экорокоа? Как давно?  — Уж пару дней назад, сир… Сидящий резко подался вперёд.  — И что же? — нетерпеливо спросил он. Солдат сглотнул от страха.  — Он пробыл в каком-то неизвестном измерении. Предположительно, Атоа… а потом был замечен в Илизиасе. Пока это всё.  — Он держит путь в иную параллель, — задумчиво протянул мужчина. — Но куда?  — Разведчики полагают, что в Ридду, господин. Однако это пока лишь гипотеза, нам нужно больше информации.  — Так соберите её как можно скорее! — прошипел он, а солдат отшатнулся. — Отбери лучших солдат из Ордена, направь их в Ридду и ждите дальнейших указаний. Устроим ему тёплый приём на родине Светлейших… Откланявшись, воин поспешил удалиться и исполнять приказы.  — Как же долго я искал тебя… —  прошептал мужчина, нарушая вновь воцарившуюся тишину. — Рыскал по всем известным галактикам и измерениям, даже в отдалённых захолустьях и в самой убогой глуши, где не ступала нога живого существа. А ты был под самым носом, в Экорокоа. Но теперь я не допущу подобных ошибок, — он встал на ноги, — ты узнаешь, что есть моё возмездие, Аторару. Ты заплатишь мне за всё. Слышишь?! — уже прокричал, обращаясь к пустоте. — Да здравствует эра Ордена Карателей! Я ознаменую наше процветание твоей кончиной, Армадон, вот увидишь. Ты всё… увидишь…