Одинокий титан: Путешествие по мирам. Книга I.

— Тареолан! Тареолан, чёрт возьми! Где ты? — вот уже битый час Армадон искал юношу по всему дворцу, блуждая по одиноким коридорам. Однако тень не отзывался. Его не было видно, Таро словно растворился в небытие! «Мелкий вредитель, я же сказал дожидаться меня в замке! — думал про себя недовольный титан, уже намереваясь бросить эту затею. — Найду — убью! К чертям собачьим! Почему со мной артачится даже какой-то сопливый недотруп?!» — Таро!!! — Ну что?! — вдруг прохныкала за его спиной одна маленькая, вредоносная тень, на всякий случай делая пару шагов назад. На всякий случай… — Ты какого дьявола не отзываешься? Я что, сторожевой пёс, чтобы взять след и искать тебя?! — рявкнул Темнейший. — Я прошу прощения… Аторару рыкнул и чертыхнулся про себя, стараясь взять эмоции под контроль. За это время с ним много чего произошло, но срываться на шаловливом мальчугане было самым последним делом, по мнению титана. Он сделал глубокий вдох и плавно выдохнул, а затем спросил, но уже спокойнее: — Почему ты не откликался? — А почему вы уже второй час называете меня каким-то Тареоланом? После этой фразы Армадон перестал хмуриться и успокоился, передумав отчитывать парня за многочасовые поиски в стенах дворца. — Ты не помнишь своего имени? — Само собой помню! Я — Таро, — юноша робко улыбнулся, заведя руки за спину. — Дамор, так ты… забыл своё имя? Память вновь скрыла от тебя обрывки твоих воспоминаний… — задумчиво пробубнил тёмный. — Ладно, я придумаю, что с этим делать, а теперь идём. — Что и с чем вы будете делать? — Не важно, — он махнул рукой. — А сейчас мы идём в Сумеречный грот? — Да. Нужно приготовиться к отбытию. — К какому ещё отбытию? — Таро вопросительно уставился на Дана. — О, Таро, ты опять? Сколько можно задавать вопросов? — титан обречённо вздохнул. — Я… простите, но сейчас я не отстану! Мы покидаем Ридду? — Не отстанешь, говоришь? А рукоятью меча по голове не боишься получить? — Во имя Богов, не пугайте, я и так мёртв! Я вам больше скажу — будучи мёртвым, я даже умудрился убить, чего не делал даже в академии… — он тихо хмыкнул, уже окончательно осмелев перед титаном. — Так что меня уже ничего не пугает. — Страх — это вопрос времени и принципа, однако в твоём случае мне неохота тратить своё время на устрашение. Что ж, отвечаю на твой вопрос: да, мы покидаем Ридду. — Опять? Ну почему мы всегда должны покидать такие прекрасные миры?.. — Во-первых, Таро, не мы, а я. Ты не обязан везде ходить за мной хвостиком. Если хочешь — оставайся, я уже говорил тебе это. Я научу тебя черпать силу из светлых камней, и с тобой ничего не случится. Во-вторых, я не гарантировал тебе того, что мы осядем и будем постоянно находиться в одном и том же измерении. Я так не люблю, не хочу и не буду делать. К тому же, ты ведь хотел посмотреть остальные миры, а, малыш? Я не заставляю тебя выбирать, но советую остаться тут. Так будет безопасно для тебя. Слова Армадона шли вразрез с тем, о чём он думал на самом деле. Темнейший привязался к маленькому надоеде, как бы он ни отрицал этого постыдного для самого мужчины факта. Он понимал, что был готов раз за разом слушать его долгие, бессмысленные распинания о чём бы то ни было, развлекаться беседами и тешиться его непослушанием. Удивляться той силе, что была скрыта в Тареолане при жизни… он бы очень хотел сделать из него могущественного мага и сильного воина, как если бы Таро был его сыном. Сыном… После всего случившегося тёмный чувствовал вину за то, что подверг юношу опасности, поручив закрыть библиотеку. Вина… он думал, что уже никогда не испытает этого чувства. Конечно, сам адепт был рад такой возможности как ребёнок, но что можно взять с неразумного мальчишки? Армадон совершил обдуманный поступок, ведь хотел проверить Таро и отвлечь от резни в Ридде, чтобы тот ненароком не сунулся в город. Темнейший выбрал меньшее из зол, хоть это и могло стоить юноше жизни… Армадон остановился, поворачиваясь лицом к Таро. Тот замер на месте в задумчивости. — Ау, Таро, если у тебя ещё осталась возможность прикасаться к предметам, то это не значит, что ты вечность должен подпирать стенку. Собираешься оставаться здесь? После его слов парень, наконец, отмер и посмотрел на мужчину странным взглядом. Адепт медленным шагом подошёл к титану вплотную, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. — И что дальше? — тёмный поднял брови, с интересом наблюдая за его действиями. — Только не говори, что действительно… Докончить ему не дал Таро, заключая в крепкие обьятия, даже слегка подпрыгнув, ведь титан был выше его на целую голову. Он сжал хватку и повис на шее у мужчины, как маленький ребёнок. Воистину умилительное зрелище со стороны. — Даже не думайте, что я вас когда-то оставлю, — прошептал он, положив подбородок ему на плечо. — За всю мою жизнь и обучение в академии я ещё никому не был обязан и никого не ценил по-настоящему, как верного друга и мудрого наставника. Вы учитель, о котором я даже не смел мечтать… — Я ничему тебя не учил, — ответил Темнейший, не решаясь и даже не планируя хоть как-то обнять его в ответ. — Ошибаетесь. Вы научили меня большему, чем 19 лет человеческой жизни. — Это навряд ли, — Армадон положил руки ему на плечи, аккуратно высвобождаясь из его объятий. Таро удивлённо посмотрел на него, вскидывая голову. — Вы опять недовольны мною? Я прошу прощения, Темнейший… — Без официоза, пожалуйста, — попросил мужчина, веля следовать за собой. -… И называй меня на «ты». Только что поникший юноша вновь воспрял духом, радостно улыбаясь и догоняя титана. — Как скажешь, Армадон! Тёмный усмехнулся и потрепал Таро по голове. — Но учти: будешь фамильярничать — голову откручу. — Будь спокоен, друг мой, — адепт отдал честь, рассмеявшись. — Честь отдают правой рукой. — Правда?.. * * * Армадон сдержал своё слово: как только они с юношей вернулись в Сумеречный грот, титан принялся изготавливать для Таро артефакт, способный сделать из него пусть и не совсем человека, но живое существо, способное функционировать, как все. Однако неугомонный Таро пока не очень понимал, что Темнейший собирался делать, и всячески докучал расспросами и отвлекал его внимание: — А что это? — Не трогай. — А это что такое? — И это тоже не трогай. — А вот это? — Таро, засунь себе руки куда подальше! Я же сказал не трогать! — Хорошо-хорошо, я не тупой… а это что за штука? — Стой! Замри и не шевелись!!! — Э… это какое-то смертельное оружие? Мне грозила гибель?.. — Нет, я просто хотел, чтобы ты заткнулся хотя бы на секунду. Не сработало. Заскучавший юноша вздохнул и простонал, заходя мужчине за спину. Ему очень хотелось узнать, чем же таким занимается тёмный, что даже не обращает на него внимания. А ведь ему тоже требовалось чем-то заниматься, а не просто высасывать из мужчины его силу. Который, впрочем, выглядел хоть и не очень весёлым, но довольно бодрым для событий минувшей ночи. — А можно задать вопрос? — Нет. -… Чем отличается магия Светлых и Светлейших? Армадон вопросительно покосился на Таро, приостанавливая свои махинации с артефактами. — С чего тебя вдруг заинтересовало подобное? Юноша пожал плечами. — Просто стало интересно. По-моему, тут происходит небольшая несостыковка. — В чём именно? — Ну, смотри: есть Светлейшие — высшая раса титанов Света, а есть Светлые — почти такие же создания, только намного слабее, и в них в какой-то степени течёт кровь смертных. Но ведь, по логике вещей, должны быть и Темнейшие, и тёмные, как два разных вида. Мужчина усмехнулся и покачал головой. — Ты мыслишь верно, мой друг. Только Вселенная чихать хотела на общепринятую логику. Если в существе хотя бы в малой доле течёт кровь Темнейших, значит, он тёмный. — Э… я не понимаю, — адепт озадаченно посмотрел на титана, почесав затылок. На это тёмный вздохнул и отложил на время детали артефакта, поворачиваясь к Таро лицом. — В Темнейших течёт древняя сила — это Хаос. Тьма. Первородная энергия, одним словом. Всё в этой Вселенной подчиняется законам Хаоса. И всё в ней — Хаос, понятие порядка иллюзорно и создано смертными, дабы упорядочить законы Мироздания и обуздать мультимир. Порядок — это тоже хаос. А титаны Тьмы являются воплощением этой силы в человеческом обличии. Я приведу тебе пример, чтобы ты легче понял. Возьмём, например святую воду и обычную, пресную, из водоёма. Если их смешать, то её вид, вкус и запах никак не изменятся. Смешай ты её в дальнейшем с другой водой — по сути, она так и останется обыкновенной, той же самой водой. Ничего не изменится. Хаос в тёмных принимает разное обличие и бывает в разной степени, но любой, в ком течёт эта энергия, в праве называть себя тёмным. А Темнейший… так просто называют благородных представителей этого вида, архимагов Хаоса, в ком Тьма передалась от обоих родителей и тёмных предков. Но обычный тёмный или Темнеший — это одно и то же. Они живут примерно одинаково, и у обоих подвидов есть доступ с Хаосу, в этом смысле они равны. — Гм, понял. А Светлые и Светлейшие? — А тут уже всё по-другому. Энергия Светлейших — это Антихаотичная магия, такой магии, по идее, не может существовать и в помине. Она рукотворна, была искусственно создана Богами как сила, противопоставляемая Хаосу. Это есть аксиома, абсолютная чистота и порядок, её обладатели считаются идеальными существами. А идеального во Вселенной не должно быть… вот и мирозданческий тупик, — Дан усмехнулся. — Тут я тоже приведу пример: возьмём воду и… грязь, как бы парадоксально и оскорбительно это ни звучало. Если их смешать, то изменится абсолютно всё, смешение светлой магии с другой умаляет силу Светлейших в сто крат. И на свет появляются Светлые, они уже не идеальны, ибо в них течёт малая доля энергии Хаоса. — Магия Света заключена в камнях-Источниках? — Да, она очень сильна, но именно эти камни и являются их ахилесовой пятой. Уничтожь их — и Светлейшим титанам придёт конец… Именно поэтому Ридда — последнее пристанище Светлейших. Таких миров больше не осталось. — А что будет, если и Ридда вдруг исчезнет? — Она не должна исчезнуть ни за что, поэтому не кликай беду. — Нет, ну а если исчезнет? Я спрашиваю с точки зрения… науки. — Науки? — Темнейший задумался и сложил пальцы домиком, подперев ими подбородок. — Если не брать в расчёт параллельные миры, то могу лишь предположить, что во Вселенной не останется силы, что способна тягаться с Хаосом в мощности. Тогда чаша весов нарушится и воцарится апокалипсис. А потом всему живому придёт… -… Кирдык, — докончил Таро. — Он самый, — мужчина кивнул и, стараясь отвлечься от мрачных мыслей, сказал: — Так, всё, не мешай мне, я занят. Надо докончить артефакт. — Ну а что ты всё-таки делаешь? — Артефакт. — Для чего? — Не для чего, а для кого. Для тебя, балда окаянная. — Для меня? — удивлённо спросил Таро. — Но… зачем? — Помнишь то заклинание, которое я применил, когда превращал тебя в человека? Юноша кивнул. — Это была чёрная магия, но кажется, я знаю, как собрать и заключить аналог этого заклятия в один единственный артефакт, храня который ты сможешь быть живым довольно продолжительный срок. Таро изумлённо посмотрел на мужчину, замерев на месте. — Ты… ты сейчас не шутишь? — Ненавижу эту фразу, — пробурчал титан. — Я что, похож на клоуна? Дамор улыбнулся, заливаясь радостным хохотом. — Нет, правда не шутишь?! Сейчас он был как никогда счастлив, ведь спустя столько лет в пустой оболочке тени он вновь мог почувствовать себя в теле смертного. И это для него было самым ценным, самым щедрым подарком в жизни, парень никак не мог поверить в подобный жест доброй воли со стороны тёмного. Только не от него, хотя… всем свойственно меняться, даже титанам. С чего Таро взял, что Армадон зол и эгоистичен? Быть может, он не так уж и плох?.. — Это своего рода извинение? — спросил он, хитро улыбаясь. — Какое ещё извинение? — Ну… за то, что ты оставил меня тогда в библиотеке. Армадон искоса посмотрел на Таро. — Я не понимаю тебя. — Ты ведь знал, что за тем солдатом в библиотеке следовала Смерть, но всё равно отправил титана туда. Хорошо, я не смею судить. В конце концов, такова была его судьба, и ты разрешил её в лучшую сторону, без страданий позволив Ингерэнэ забрать его душу. Но… — Есть «но»? — Да. Ты также знал, что там был наёмник. Но всё равно послал меня туда. Можно спросить, почему? — Я знал, что ты справишься с этим Карателем, — ответил Армадон. — На твоей груди висел медальон с золотыми колосьями — я разглядел эту деталь при «оживлении». А значит, ты был в числе лучших учеников-магов в своей академии. Я прав? Можешь не отвечать, я знаю, что прав. Адепт усмехнулся. — Откуда ты это знаешь? — В своё время мне подчинялись адепты из этой академии, они часто любили рассказывать о своих военных достижениях в корпусе, сидя у костров. И, конечно, расхаживать в этой форме. — Из тебя… никогда не выходит должника. — Потому что я никому и ничего не должен. Никогда. Юноша вздохнул, заваливаясь в кресло рядом с титаном и с интересом глядя на него. — А у тебя есть друзья? — Странный вопрос. — Разве? Мужчина коротко вздохнул. — Кроме Элиарта, получается, никого. С остальными титанами я не умею налаживать отношений, не говоря уже про смертных. — Но почему? Мужчина перевёл взгляд на Таро и коротко усмехнулся. — Тареолан, я — Темнейший. Хоть моё происхождение и не имеет отношения к количеству моих друзей, но я бесссмертен. Даже Боги не вечны… С моей силой ещё никто из созданий мультивселенной не мог тягаться, и потому меня опасаются. Все боятся того, чего не понимают и не могут контролировать. Такова моя правда, и правда мне подобных. — А ты никогда не пытался завести друзей? — с надеждой спросил Таро. — Тебе это может показаться парадоксальным, но у меня не было на это времени. Без друзей ты ощущаешь себя более свободным. К тому же, я переживу любого своего друга. Одному спокойнее и куда продуктивнее. Юноша вздохнул, скрестив руки на груди. Он не верил, что за семьсот тысяч лет титан так и не обзавёлся друзьями. Разве одиночки не сходят с ума рано или поздно? Или одному действительно спокойнее?.. — Ты не прав. С друзьями намного веселее и интереснее. Они помогают переживать жизненные трудности и невзгоды, порой являются твоей семьёй и опорой. Друзья — это важная ветвь в жизни каждого. — У меня нет семьи. Я сам себе опора, — спокойно ответил мужчина и нахмурился. — Неужели у тебя… правда никогда не было друга? — Что за странный допрос ты устроил? — Просто мне интересны титаны и их жизни, доселе я не встречал подобные расы, — юный маг беззаботно пожал плечами. — Хм, ну что ж… Был один… субъект, — Темнейший поджал губы, словно не желая это вспоминать. Но пытливый, загоревшийся огоньком взгляд Таро заставил его вздохнуть и продолжить. — С ним я чувствовал себя не так одиноко, мог забыть об ужасах своего прошлого и неутешающих прогнозах будущего. Но я совершил ошибку: я привязался к нему. Очень сильно привязался. О чём потом сильно пожалел, из меня вытрясли остатки души, — Армадон продолжил заниматься сборкой артефакта и уже не обращал на задумчивого юношу. Внешне он был невозмутин и холоден, как льдинка, но внутри него заполыхало ужасное пламя. Горечь и обида разъедали всё внутри него и не давали сосредоточиться, тёмный чувствовал, как в его лёгких заканчивался кислород, он никак не мог надышаться, сколько бы вдохов ни сделал. А между тем какое-то странное, гнетущее чувство тоски продолжало поглощать его, оставляя внутри одну лишь желчь и гниль. Воспоминания, от которых не избавиться, ранят сильнее всего. Мужчина порой вспоминал эти дни из своей жизни; вспоминал урывки, которые принесли больше всего страданий… вспоминал эти крики, вопли, лужи крови и запахи смердящей плоти… вспоминал, как впервые за всё время почувствовал себя беспомощным и загнанным в угол зверьём… как каждую секунду неустанно молил Судьбу и всех известных ему Богов, чтобы те скорее отняли его жизнь и прекратили все мучения. Но Боги были непреклонны и лишь молчаливо взирали на его пытки и адские мучения. Вот одна из причин того, почему Армадон пошёл против законов Вселенной… Богам плевать на всех, кто живёт внизу, их веселит беспомощность жалких созданий и пьянит чувство собственной нужности каким-то червям. Он неосознанно коснулся шрама на лице и провёл по нему пальцами. Раньше всё было намного хуже, ране потребовалось время, чтобы зажить по новой, без неровностей, рубцов и гнили. Раньше он был красив, а эта полоска изуродовала не только его лицо, но и душу. Его пометило время, пометил треклятый Орден великой Тени… и так было со всеми, кто смел не подчиняться приказам… — Хорошо, последний вопрос: как звали этого субъекта? — уже более задорно и весело спросил Тареолан. Он даже не обратил внимания на резкую перемену в настроении титана и продолжал ходить по краю, задавая неудобные вопросы. — Его звали Юзима… * * * — Дан! Сзади! — прокричал юноша, уворачиваясь от удара. Сумрак среагировал незамедлительно. Он резко развернул корпус, и ядовитый коготь ожившей падали пронёсся мимо, даже не зацепив его. Титан моментально нанёс смертельный удар мечом, отсекая твари голову. Монстр упал к его ногам, пачкая своей мерзкой, вязкой кровью одежду тёмного. А между тем чудовище заменило новое создание, с ещё большим остервенением нападая на молодого титана. В этот раз боец встречал падаль с самодовольной ухмылкой, кроша плотный панцирь нечисти на сотни маленьких кусочков. — Спасибо, Юзима! — крикнул он, оборачиваясь назад. — И много раз мне ещё спасать твой красивый зад? — смеясь, спросил товарищ. Он сражался параллельно с тремя монстрами, и начинал всё чаще пропускать удары. Всё его тело было покрыто нарывами и смердящей желчью, он явно запыхался и вот-вот мог погибнуть на поле боя. Темнейший пригнулся, разрубая монстра пополам. Ещё один рывок — нечисть напротив раненого юноши была сбита с ног и придавлена весом ассасина. Удар — и череп падали был расколот, как орех. — Услуга за услугой, — ответил он и подарил Юзиме натянутую улыбку. Последние два монстра были убиты двумя точными ударами магических молний, именно в тот момент, когда напарник почти распластался на полу и был готов принять свою смерть от этой нечисти. Армадон отбросил оружие в сторону и подбежал к Юзиме. Он была ранен, но жив. Жизненно важные органы не были задеты. — Как ты? — тихо спросил парень, положив его голову себе на колени. Старший адепт открыл глаза и прокашлял, заставляя себя растянуть потрескавшиеся губы в полуулыбке. — Бывало и хуже, — хрипло ответил он. — Это хорошо. Потерпи ещё чуть-чуть, ладно? Осталось недолго… — он осторожно взял друга под руку, вставая в полный рост и помогая Юзиме. Он обвил шею Темнейшего второй рукой, склоняя голову и утыкаясь носом в его плечо. От титана пахло кровью и смертью, но ещё чем-то… очень тёплым… таким домашним и родным. Хотелось продлить этот миг насколько возможно и ни за что не отпускать, что бы ни творилось вокруг. — Дан… — М? Он тихо усмехнулся и стукнул его кулаком в грудь, охая от боли в руке. — Пообещай, что навеки останешься таким. — Каким? — Таким… таким… таким быстрым!.. Я конечно, понимаю, что истекаю кровью, но давай сбавим ход, а то будешь собирать мои конечности по всему залу! В ответ на возмущения послышался хриплый смех Армадона. Юноша удобнее расположил руку Юзимы и покачал головой. — Сделаю всё, что будет в моих силах, неженка. Раненый адепт тихо усмехнулся и прикрыл глаза, стараясь улыбнуться как можно шире. … За их испытательным боем следили и учителя. Чёрная маска и ещё один из старших менторов. — Что ж, — начал было учитель, обращаясь к Наставнику, — бой выигран. Они блистательно поработали в команде. — В команде… — брезгливо выплюнул Чёрная маска, — воины сумрака, и уж тем более Наставник, работают в одиночку. Никаких связей с внешним миром. Никаких друзей. И уж тем более никаких привязанностей. — А ты до сих пор придираешься… Все твои бесокойства напрасны. В их дружбе нет ничего страшного. Старший ассасин хмыкнул. — Придёт время, и отпрыск рода Аторару займёт моё место. Вот уже долгое время я искал достойного ученика, и не позволю этому оборванцу провалить миссию всей моей жизни. — Что ты планируешь сделать? — Избавить своё творение от привязанности. Привязанность — это слабость. Слабость делает волю мягкой. Мягкая воля порождает податливый разум. А податливый разум — позор любого лидера. Он ведёт к смерти. — Ты прав, — согласился учитель, — но если попытаешься избавиться от Юзимы — настроишь Армадона против себя. Юноша не пощадит тебя и при возможности убьёт. Он и так презирает всё, что связано с тобой. — Презрение — это отличный рычаг для давления, — усмехнувшись, ответил Чёрная маска. — А что касается этого мальчишки… Армадон сам его убьёт, я позабочусь об этом. Стоит лишь направить его, слегка подтолкнуть, и тогда Братство Великого Сумрака обретёт поистине неустрашимого и грозного правителя, истинного Наствника… Никаких привязанностей — я не изменяю своим принципам…