Приёмный сын Императора Небес

Даже став Императором Небес, Се Лянь любил побродить по миру людей в белых монашеских одеждах, ничем не выдавая себя. Конечно, его теперь всегда сопровождал Хуа Чэн, его прекрасный супруг, по настроению оказывающийся то очаровательным юношей едва ли семнадцати лет, то властным мужчиной, один глаз которого скрывала повязка. Однажды они проходили деревенский рынок, наслаждаясь солнечным днём, переполненным ароматами свежих фруктов, как вдруг услышали суровый лай собак. — Кажется, они гонятся за кем-то, — сказал Се Лянь, чуть наклонив голову. Тут же издали донёсся тонкий вскрик ребёнка, и лицо Хуа Чэна едва заметно помрачнело. — Неужели они преследуют малыша?.. Они поспешили на звук, который и без того двигался им навстречу — катился, словно волна, становясь всё громче и громче. И вот в конце улицы показалась пыль, взбиваемая лапами стаи собак, а приглядевшись, Се Лянь увидел, что перед оскаленными мордами мчится изо всех сил мальчишка в чёрном. Но как бы он ни старался, становилось ясно — псы вот-вот настигнут его, и вряд ли они хотят с ним просто поиграть. Се Лянь не размышлял ни минуты, прыгнув вперёд, чтобы предотвратить неминуемое. Лента Жоэ сорвалась с его запястья и щёлкнула перед собачьей стаей. Страшный звук, схожий с ударом кнута, тут же заставил псов замолчать и попятиться. В тот самый миг перед ними, отделяя их собой от преследуемого ребёнка, встал Хуа Чэн. Почувствовав демоническую ци, псы, скуля и поджимая хвосты, побежали прочь, забыв о том, что хотели разорвать мальчишку на части. Мальчик тяжело опустился в пыль, и Се Лянь наклонился к нему, чтобы рассмотреть, не покусали ли его собаки. Одежда малыша была изношенной, волосы напоминали воронье гнездо весной, а в правой руке он изо всех сил сжимал чёрствый кусочек маньтоу, но как только тень Се Ляня накрыла его, он запрокинул голову и улыбнулся. Улыбка эта была яркой и светлой, столь чистой и замечательной, что на неё невозможно было не отозваться, хоть на длинных ресницах мальчишки ещё блестели капельки слёз. Се Лянь опустился на корточки и вытер пыль со щеки мальчика нежным и осторожным движением. — Как тебя зовут? — спросил он тихо. — Вэй Ин, — прошептал тот в ответ. — Пойдём, гэгэ? — наклонился к ним Хуа Чэн, и в тоне его голоса скользнули нотки ревности. — Разве мы не сделали достаточно? Се Лянь усмехнулся на это и продолжил разговаривать с Вэй Ином: — Где твои родители, малыш? — Умерли… — выдохнул Вэй Ин, и улыбка его померкла, как и сияние удивительно светлых глаз. Он опустил голову и спрятал маньтоу в складках потерявшей виды одежды. — Так ты сирота, — Се Лянь чуть качнул головой. — Вот почему некому за тебя заступиться. Кем же были твои родители? Крестьянами?.. — Заклинателями, — отозвался Вэй Ин немедленно. — У мамы был такой меч, у-у-у… — на мгновение он снова улыбнулся, но, видимо, тут же вспомнил о своём одиночестве и растерянно вздохнул. — Заклинателями, — повторил Хуа Чэн, на этот раз с интересом, и тоже присел на корточки, почти бесцеремонно перехватывая запястье Вэй Ина, чтобы прощупать пульс. Почти сразу он озадаченно нахмурился. — Гэгэ… у этого мальчика редкий талант. Он может многого достичь. — Вижу, Сань Лан, — кивнул Се Лянь и тут же подхватил Вэй Ина на руки. — Пойдёшь со мной, Вэй Ин? Будешь жить в Храме тысячи фонарей. — В Храме тысячи фонарей? — удивился Вэй Ин. — Красивом? — Да, тебе там очень понравится, — улыбнулся на это Се Лянь. И Хуа Чэн обнял его за плечи и бросил кости, чтобы в одно мгновение перенестись с освещённой солнцем дороги в Призрачный город, всегда полный сумерек и тумана. Сначала Се Лянь предложил Вэй Ину пообедать, и тот съел всё до крошки, хоть прежде стряпню Императора Небес мог есть только сам Хуа Чэн. Потом они уже вдвоём выкупали его, пока призванные Градоначальником демоницы подбирали подходящую одежду и подшивали её по росту. И наконец Вэй Ин, уже переодевшись в чистое, так устал от новых впечатлений, что заснул у Се Ляня на руках. — Вижу, гэгэ, ты сразу привязался к этому ребёнку, — тихо произнёс Хуа Чэн, рассматривая нежные черты лица Вэй Ина, пока Се Лянь едва заметно укачивал его на руках. — Мы супруги вот уже третью сотню лет, — укоризненно склонил голову Се Лянь. — И вот, Сань Лан, ты пьёшь уксус из-за такого малыша? Если кто прознает про это, боюсь, даже Императору Небес не заставить злые языки замолчать. — Я был немногим старше, когда оказался на твоих руках впервые, — холодно заметил Хуа Чэн на это, но в глубине его глаз вспыхнули огоньки озорства. Се Лянь в ответ погладил его по щеке и прошептал совсем тихо: — Единственное, чего не хватало нашему союзу, — так это ребёнка. Разве можно отказываться от того, что даёт сама судьба? — Не слишком ли доверяет судьбе Владыка Небес? — Хуа Чэн поймал ладонь Се Ляня и поцеловал его пальцы. Вэй Ин продолжал спать, и на лице его сама собой возникла мягкая улыбка. Заметив это, Хуа Чэн добавил: — Но в чём-то этот малыш действительно похож на моего возлюбленного наследного принца. Скулы Се Ляня чуть покраснели, и он заметил: — Мне показалось, что он больше похож на тебя, Сань Лан… *** К шестнадцати годам воспитанник и приёмный сын Императора Небес и Непревзойдённого демона научился в совершенстве владеть мечом. Он прекрасно разбирался в заклинательстве и много времени проводил, изготавливая талисманы, но не видел никакой разницы между светлым и тёмным путём. Лёгкий нравом, улыбчивый и своевольный, Вэй Ин причинял немало хлопот на Небесах и регулярно наводил страх на Призрачный город, потому что его быстрый разум был горазд на проделки. И однажды в Храм тысячи фонарей явилась Линвэнь, удерживая Вэй Ина за ворот чёрного ханьфу. Он, конечно, мог вырваться, но из всех небожителей помимо собственного приёмного отца он более всего уважал именно Линвэнь, так что позволял ей изловить себя вот так бесцеремонно. — Император, — обратилась она к Се Ляню, отложившему в удивлении свиток в сторону. Говорила она, нахмурившись так, что будь сама небесами, уже метала бы молнии. — В талантах вашего… воспитанника я не сомневаюсь, — она встряхнула Вэй Ина, и тот улыбнулся так лучезарно, что Хуа Чэн прикрыл лицо ладонью, чтобы не показать, как его смешит гнев Линвэнь. — Но он достиг того возраста, когда в мире людей отсылают на обучение. Ему не хватает дисциплины, и, к счастью, я знаю, куда его направить, чтобы он научился тому, чего не может получить от своих слишком мягких родителей. — Линвэнь… — начал было Се Лянь, намереваясь, конечно, оспорить, что они с Хуа Чэном слишком мягки к сыну, но тут супруг нежно коснулся его плеча и заговорил сам: — И что же это за место, Владыка Линвэнь? — Облачные глубины, — Линвэнь наконец отпустила Вэй Ина, и он поклонился ей, будто приветствуя. — У меня есть для него нефритовый жетон. Если он поспешит, то уже через три дня окажется на месте и успеет к церемонии приветствия. Там ему растолкуют разницу между светлым и тёмным путём, а заодно он познакомится со сверстниками. Всё же пока он не вознёсся, и кто знает, вознесётся ли вообще. Не стал он и демоном. Так пусть найдёт друзей в мире людей, к которому на самом деле принадлежит и где ему должно совершенствоваться. — Разумно, — согласился с её доводами Се Лянь. — А ты что думаешь об этом, Вэй Ин? — Если там найдётся хоть кто-то, равный мне по силам, тогда я останусь учиться, — сложил Вэй Ин руки на груди, снова улыбаясь, только на этот раз прищурившись. — И это тоже разумно, — кивнул Хуа Чэн. — Если все будут уступать ему, чему он сможет от них научиться. Линвэнь пожала плечами, оставила на алтаре изящный нефритовый жетон и свиток, в котором коротко описывалось, что может взять с собой и чего не должен брать адепт, направляющийся на обучение в Облачные глубины. После она коротко поклонилась и отбыла на Небеса, оставив отцов и сына готовиться к отъезду.